Дюна. Батлерианский джихад Андерсон Кевин

Логика, действующая в конечных системах, не обязательно действует в бесконечной Вселенной. Теории, как и живые существа, не всегда сопоставимы.

Эразм. Секретные записи (из базы данных Омниуса)

Вилла робота на Коррине была почти точным слепком своего земного прототипа. Жилые и лабораторные комплексы были построены по проектам, созданным творческим воображением Эразма. Бараки рабов за высоким домом были окружены высокими песчаниковыми стенами, железными воротами и колючей проволокой под током.

Получился очень уютный дом. Эразм сгорал от желания снова начать работу.

Огороженный загон изобиловал людьми, приблизительно тысячью живых тел, выполняющих рутинные обязанности и потеющих под жаркими лучами красного гиганта, огромного солнца, которое занимало полнеба, напоминая большое кроваво-красное пятно. Был знойный и душный день, но рабы не жаловались и не отдыхали, зная, что робот накажет их, если они вздумают бросить работу или пожаловаться на невыносимые условия труда.

Думающий робот, настоящий эрудит, наблюдал за повседневной деятельностью рабов, стоя на смотровой площадке башни в южном секторе своего имения, это было его любимое место. Внизу, в загоне, два старика не выдержали палящего зноя и упали от теплового удара. Один из их товарищей бросился им на помощь. Итак, Эразм насчитал три наказуемых нарушения: два человека уклонялись от работы, а третий играл роль доброго самаритянина. Причины уклонения не имели никакого значения.

Эразм заметил, что рабы приходят в состояние крайнего возбуждения, когда он немедленно не реагирует на их прегрешения дисциплинарными мерами. Он находил забавным, когда среди них нарастали страх и предчувствие наказания. Чем больше они волновались, тем больше ошибок совершали. Человеческое поведение было одинаковым везде – и на Земле, и здесь, на Коррине. Эразм был рад, что может практически без перерыва возобновить свои интереснейшие исследования.

Он нажал кнопку пуска на автоматическом оружии, установленном на башне, и наугад выстрелил по бараку, убив и ранив десятки рабов. Охваченные растерянностью и паникой рабы попытались рассеяться, но им было некуда бежать. Заборы были высоки и оплетены колючей проволокой под высоким напряжением. Некоторые рабы укрылись за своими живыми товарищами, чтобы спастись от пуль, другие притворились мертвыми или спрятались за тела убитых. Эразм продолжал стрелять, но на этот раз делал это так, чтобы ни в кого не попасть.

Да, какое счастье, что он может снова приступить к своим исследованиям. Ему еще так много надо узнать.

Он перестал стрелять и выждал час. Люди снова начали двигаться в своем загоне, но на этот раз с большей опаской, чем раньше. Они оттащили в одну сторону тела убитых и сбились в кучу, не понимая, что происходит. Некоторые из них начали открыто проявлять свою непокорность, что-то крича и грозя кулаками роботу. Установив прицел, Эразм расстрелял их одного за другим, наблюдая, как новые жертвы корчились на земле. Даже самых храбрых из людей можно легко превратить в кровоточащих и несущих всякую ерунду глупцов.

– Вижу, что ты снова принялся за свои игрушки, – послышался голос корринского Омниуса с левого настенного экрана башни Эразма.

– Все, что я делаю, я делаю с определенной целью, – ответил Эразм. – С каждым разом я узнаю все больше и больше.

Корринский Омниус не знал, какую злую шутку сыграли пари Эразма и тест на верность с его земным воплощением. Эразм извлек необходимый урок из вспышки восстания, которое он непреднамеренно вызвал, но полученные данные породили массу новых вопросов. Эразм не хотел, чтобы всемирный разум уничтожил всех людей, провел геноцид всех человеческих пленников Синхронизированного Мира – даже если бы для этого пришлось утаить важную информацию для себя.

Даже если бы пришлось лгать.

Очаровательная перспектива. Эразм не был приучен мыслить такими категориями.

Главные ворота открылись, и охранные роботы вытащили из барака убитых рабов и втолкнули в загон новую партию рабов. Один из новоприбывших, высокий человек с желтоватым лицом, внезапно извернулся и набросился на одного из роботов, ухватился за его волокнистые структуры и попытался разрушить его защитный контур. Обдирая в кровь пальцы, человек выдернул из робота пучок подвижных компонентов. Робот пошатнулся. Два других робота навалились на человека, и последовала короткая схватка. Один из роботов протянул вперед руку и погрузил стальные пальцы в грудную клетку. Затрещали ребра, хрящи и грудина, и через секунду робот вырвал из груди человека трепещущее сердце.

– Все они не более чем тупые животные, – насмешливо объявил Омниус.

– Животные не умеют плести заговоры, замышлять бунты и обманывать, – ответил на это Эразм. – Эти рабы больше не кажутся мне покорными. Я обнаруживаю семена бунта даже здесь.

– Никакой бунт не будет успешным на Коррине, – произнес голос Омниуса.

– Никто не может знать всего, дорогой Омниус, – даже ты. Вот почему мы должны всегда оставаться любопытными. Я могу оценить поведение толпы, но для меня остается загадкой поведение каждого данного человека. Я никогда не знаю, что он сделает в следующий момент. Это в высшей степени дерзкий вызов нашему машинному разуму.

– Самоочевидная истина заключается в том, что люди представляют собой клубок противоречий. Никакая модель не может надежно описать их поведение.

Эразм посмотрел на бараки рабов.

– Однако они все же являются нашими врагами, и мы должны научиться понимать их. Только так мы сможем обеспечить наше господство.

Робот ощутил внутри себя странный всплеск сенсорной стимуляции. Гнев? Подавленность? Подчиняясь внезапному импульсу, он сорвал небольшой колокол, висевший под шатром башни, и швырнул его на пол. Колокол издал неприятный звук. Робот определил этот звук как противный.

– Зачем ты сломал колокол? – спросил Омниус. – Я никогда не видел, чтобы ты раньше совершал такие бессмысленные поступки.

Эразм продолжал анализировать свои ощущения. Ему приходилось видеть, как люди совершают подобные поступки, подчиняясь всплеску эмоций, и устраивают полный беспорядок по этой причине. Однако, со своей точки зрения, Эразм не испытал никакого удовлетворения.

– Это был один из моих экспериментов.

Эразму предстояло еще многое постичь в процессе поиска знаний о сути человеческой природы, каковые он намеревался использовать в качестве трамплина, пользуясь которым машины смогут безмерно увеличить свою сложность и достичь зенита своего существования. Своими сильными стальными пальцами он ухватился за перила башни, выломал кусок и бросил его на землю.

– Я все объясню тебе позже.

Понаблюдав еще немного за поведением рабов, Эразм снова обернулся к экрану.

– Будет не мудро истреблять людей. Вместо этого их надо жестокими мерами принуждения загнать под ярмо и сломить их волю и способность к сопротивлению.

Всемирный разум, которому дебаты с Эразмом всегда доставляли истинное удовольствие, испытал настоящую радость, найдя изъян в его рассуждениях.

– Но если мы так поступим, Эразм, то не изменим ли мы этим то фундаментальное свойство людей, которое ты так ревностно стремишься изучать? Не повлияет ли в данном случае наблюдатель на исход опыта?

– Наблюдатель всегда влияет на исход опыта. Но я бы предпочел немного изменить объект исследования, нежели уничтожать его. Я приму окончательное решение в зависимости от того, как будут вести себя корринские рабы.

Помолчав, Омниус наконец изрек:

– Я не понимаю тебя, так же, как не понимаю людей.

– Я знаю, Омниус, и в этом всегда была твоя главная слабость.

Робот с вожделением посмотрел на бараки и загон, откуда охранные роботы продолжали вытаскивать раненых и трупы убитых. Эразм думал о том, сколь многим замечательным вещам научился он у этого интереснейшего биологического вида и сколько нового он еще откроет, если ему предоставят такую возможность. Коллективная жизнь этих существ висит над темной бездонной пропастью на тонкой нити, и Эразм попробует поддержать их. Он не сдаст людей так легко.

Он вдруг обнаружил, что за время его отсутствия на светлой стороне виллы родились еще две пары близнецов. Как всегда, перед ним была масса открытых возможностей.

Человеческая жизнь – не предмет торга.

Серена Батлер

В ознаменование горькой атомной победы в битве за Землю на планетах Лиги было устроено торжество в честь героев и трогательная панихида в память погибших.

Поврежденные в сражении тяжелые корабли отстали, но скоростные разведчики и корабли связи первыми вернулись на Салусу Секундус, принеся с собой весть о победе и известие, что встречать придется поредевший в боях флот.

Но земной Омниус был уничтожен, и мыслящие машины понесли громадный урон. Люди торжествовали победу.

Стоя на открытой арене под знойными лучами солнца, Вориан Атрейдес ощущал, как противный липкий пот течет по спине под парадной формой. Невзирая на погоду, люди хотели видеть его и сегундо Ксавьера Харконнена в полной форме при всех регалиях. Ксавьер стоял рядом, спокойно взирая на толпу, которую в этот момент тщетно призывали к тишине вице-король Батлер и Серена.

Два человека – помирившиеся за время долгого пути с Земли на Салусу Секундус – стояли по стойке «смирно» на высокой трибуне вместе с другими важными особами. Иблис Гинджо, разодетый в шелка и бархат, гордый от сознания своей значимости, тоже был здесь, на трибуне для почетных и высокопоставленных гостей.

– За руководство нашими объединенными силами в экспедиции на Землю, за достижение эпохальной победы над мыслящими машинами, – сказал вице-король Батлер, высоко подняв ленту с медалью, – за принятие трудных решений и преодоление всех тягот и потерь я награждаю парламентской почетной медалью нашего самого выдающегося воина, сегундо Ксавьера Харконнена. Это наивысшая награда, которой мы можем его удостоить, и вручаем ее с нашей сердечной благодарностью.

Триста тысяч присутствующих разразились оглушительными ликующими кликами. В битве за Землю многие из этих людей потеряли своих детей, друзей и родителей. В наступившей тишине Вориан вспомнил, сколько бойцов Армады пало во время атомной стерилизации планеты. Боковым зрением он видел, как влажно блеснули глаза Ксавьера Харконнена, когда вице-король прикрепил к его груди медаль и надел ленту на его склоненную шею. Скоро начнутся новые битвы, новые столкновения с мыслящими машинами.

Серена взяла в руки вторую медаль, непохожую на первую.

– Следующим мы воздадим честь более несчастливому герою, человеку, воспитанному мыслящими машинами и не видевшему их преступлений. Но он увидел правду и связал свою судьбу со свободным человечеством. Жизненно важная информация о тактике мыслящих машин на Земле, которой он поделился с нами, помогла обеспечить нашу победу. В горячке боя его способность быстро мыслить помешала Омниусу бежать, чем сорвала его коварные планы и обеспечила человечество незаменимым инструментом для успешного продолжения борьбы.

Улыбнувшись Вориану, Серена вышла вперед. Он высоко поднял голову.

– Мы не только награждаем Вориана Атрейдеса медалью за образцовую службу, но также жалуем ему звание терсеро – высокое звание Армады Лиги.

По команде в воздух поднялась эскадрилья старинных самолетов и с ревом пронеслась над головами присутствующих. Гордые собой техники и историки восстановили старые боевые машины для сегодняшнего торжественного действа. Ксавьер и Вориан отсалютовали пилотам, а те покачали крыльями, пролетая над трибуной. Толпа разразилась громоподобными аплодисментами и криками ликования.

Иблис Гинджо, наслаждаясь своим высоким статусом, протиснулся к героям и обратился к толпе через громкоговорители:

– Эти чудесные пилоты – будущие воины джихада. У мыслящих машин нет шансов устоять перед ними!

С озабоченной улыбкой Серена приколола наградные ленты на мундиры множества других награжденных героев. Она была погружена в мысли о прошлом и о тех неимоверных тяготах, с которыми еще придется столкнуться человечеству. Теперь она казалась сильнее, чем раньше, но на лице ее сохранялось отчужденное выражение.

Вориан искоса взглянул на Ксавьера, и по его покрасневшему лицу понял, что сегундо Харконнен до сих пор любит Серену и испытывает мучительную боль от того, что они никогда не будут вместе. Но даже женитьба Ксавьера на Окте давала Вориану мало шансов завоевать сердце Серены. Он вспомнил то время, когда впервые увидел ее на вилле Эразма, какой красивой и сильной она тогда была, какой непокорной. Теперь она пережила ранний период своего горя, преодолев такой страшный внутренний кризис, который способны преодолеть лишь немногие сильные натуры. В Серене чувствовалась теперь другая, внушающая трепет, сила.

Закончив вручение наград, Серена покинула трибуну. Перед тем как уйти, она подошла к Вориану и Ксавьеру. В ее голове созрел какой-то план, которым она хотела с ними поделиться.

– Мне нужно поговорить с вами обоими. – Ее жесткие глаза были безмятежно ясными, голос не оставлял места возражениям. – На заходе солнца приезжайте в Город Интроспекции.

Обменявшись удивленными взглядами, оба одновременно кивнули.

Два бывших врага обедали вместе, наслаждаясь салусанским ширазом и обходя в разговоре темы, которые камнем давили им на плечи. Никто из них не догадывался, что хотела сказать им Серена.

Когда небо окрасилось оранжевыми и розовыми красками заката, оба офицера Лиги направились к холмам и вошли в высокие ворота тихого имения. По территории ходили обитатели города, зажигая светильники на внешних стенах.

Серена уже ждала их, и Вориан отметил, что она помолодела и выглядит посвежевшей. Сердце его сильно забилось от волнения.

– Спасибо за то, что вы пришли.

Она взяла их за руки и повела по выложенной камнями тропинке в открытый сад.

– Здесь мы сможем поговорить без помех. В самом деле, я нахожу это место полным великих возможностей, но без интриг и политики. Здесь я могу делать то, что должно быть сделано.

На центральной площадке, окруженной искусно подстриженными самшитами, стоял маленький фонтан. Вода стекала из высокого бассейна на каменный выступ, с которого попадала в другой бассейн. Насекомые и лягушки уже начали свой ночной концерт, разыгрывая свои любовные симфонии.

У края бассейна стояли три стула, повернутых к маленькому искусственному водопаду. Вориану стало интересно, стоят ли эти стулья здесь для тех, кто хочет поразмышлять в тишине, или Серена специально принесла их сюда для намечавшейся встречи. Серена сложила руки на коленях, а оба гостя неловко устроились по обе стороны от нее.

Сначала Серена посмотрела на Вориана. Прошла, казалось, целая вечность с их первой встречи на вилле робота. Вориан был тогда надменным субъектом, гордым своим привилегированным положением доверенного лица мыслящих машин. Внешне он с тех пор совершенно не изменился. Это был все тот же красивый и сильный молодой человек.

Напротив, лицо Ксавьера пересекали морщины, делавшие его старше. Этот еще молодой человек успел пережить потрясения и трагедии, и Серена испытывала к нему сочувствие. Прошли годы с тех пор, как они любили друг друга на лугу, и казалось, что все это происходило в какой-то другой жизни. Да и они сами стали совсем другими людьми.

Произошло так много событий, много миллионов жизней было потеряно. Но она и эти люди остались живы.

Настало время сказать им нечто важное.

– Я знаю о ваших ко мне чувствах, но вы оба должны забыть о любви ко мне, – сказала она. – Мы находимся на пороге войны, какой еще не бывало в истории.

Она поднялась и встала у края бассейна, не отрывая взгляд от обоих мужчин.

– Но вы оба должны оказать мне услугу. Каждый свою.

В ее глазах сверкнула решимость.

– Пойдите в военный музей Лиги и изучите звездную карту Синхронизированного Мира, несоюзных планет и планет Лиги. На этой огромной карте вы найдете только две планеты, которые удалось отвоевать у мыслящих машин. Это Гьеди Первая и Земля. Они не должны стать последними.

На фоне сгущающейся темноты свет фонарей на стенах периметра, казалось, становился ярче с каждой минутой. Уединенный участок с миниатюрным водопадом оставался в тени. Успокоились даже лягушки и насекомые, словно и они, прислушиваясь к ночным шорохам, ждали какой-то опасности.

– Ксавьер, Вориан, вы оба должны целиком и без остатка посвятить себя битве, – сказала Серена. – Сделайте это для меня.

Голос ее был словно холодный ветер, подувший из бездонных глубин Галактики. Вориан понял, что ее страсть не умерла, просто теперь она была направлена на куда более величественную цель.

– Наш джихад – правое дело, и зло – мыслящие машины – должно пасть, не важно, какой крови это будет нам стоить. Завоюйте все планеты, все без исключения – одну за другой. Для человечества и для меня.

Ксавьер торжественно кивнул и повторил слова, услышанные им от Иблиса Гинджо:

– Нет ничего невозможного.

– Во всяком случае, для нас троих, – сказал Вориан. В глазах у него защипало, но он улыбнулся женщине. – А в особенности для тебя, Серена Батлер.

Словарь Батлерианского джихада

IV Анбус – несоюзная планета.

Абдель – старик дзенсуннит с Арракиса.

Агамемнон – один из первоначальных титанов, генерал-кимек, отец Вориана.

Аким – человек, ухаживавший за когитором Экло.

Александр – один из первоначальных двадцати титанов.

Алиид – юный поритринский раб, друг Исмаила.

Аллойглас – прозрачный твердый материал, часто применялся в качестве брони.

Арков Релл – почетный член парламента Лиги Благородных.

Армада – Армада Лиги.

Армада Лиги – космический военный флот, созданный для обороны Лиги Благородных.

Арракис – пустынная несоюзная планета.

Арракис-Сити – главный космопорт и город Арракиса.

Атрейдес Вориан – сын Агамемнона, воспитанный на Земле мыслящими машинами.

Аякс – кимек, считался самым жестоким из двадцати первоначальных титанов.

Баззелл – несоюзная планета, знаменита месторождениями камней су.

Бализет – древний музыкальный инструмент, изобретенный во времена расцвета Империи.

Баллада долгого пути – старые легенды и песни, рассказывающие о раннем исходе человечества и о сопротивлении во время начала правления титанов.

Баллиста – самое крупное космическое судно в составе салузанской милиции.

Барбаросса – один из первоначальных титанов, программист агрессивных компьютерных систем.

Батлер Ливия – мать Серены, настоятельница Города Интроспекции.

Батлер Манион – вице-король Лиги Благородных.

Батлер Манион – сын Серены Батлер и Ксавьера Харконнена, внук вице-короля Маниона Батлера.

Батлер Окта – младшая сестра Серены Батлер.

Батлер Серена – дочь вице-короля Маниона Батлера.

Батлер Фредо – младший брат Серены, умер от болезни крови.

Бекка Финита – сестра Города Интроспекции.

Бладд, лорд Нико – лидер Поритрина.

Бладд Саджак – первый поритринский лидер, законодательно утвердивший рабство на Поритрине.

Бладд Фаво – предок Нико Бладда.

Бладд Фриго – предок Нико Бладда.

Буддаллах – таинственное божество дзенсуннитской религии.

Буддислам – основа религии дзенсуннитов и дзеншиитов.

Вабалон – цветная раковина, обитающая на Баззелле.

Валгис – планета Синхронизированных Миров. Место первого восстания хретгиров.

Вейоп – дедушка Исмаила.

Венпорт Аврелий – россакский бизнесмен, друг Зуфы Ценва.

Вепрь – дикий кабан, который водится на Салузе Секундус.

Вибсен Орт – престарелый космический ветеран, старый офицер Армады, начальник экспедиции Серены на Гайеди Прим.

Вице-король – правитель Лиги Благородных.

Внутренняя гвардия Гайеди Прим – силы местной обороны на планете Гайеди Прим.

Восстание хретгиров – первое восстание порабощенных людей против гнета мыслящих машин, но в особенности против кимеков. Главные события восстания развертывались на Валгисе. Восстание было жестоко подавлено Аяксом.

Всемирный разум – всеохватывающая компьютерная система.

Ганнем Рикс – второй пилот работорговца Кеедайра.

Геката – одна из первоначальных двадцати титанов, возлюбленная Аякса, отказалась от звания титана и бежала из Империи незадолго до захвата власти Омниусом.

Гелевые контуры – сложные жидкокристаллические структуры, лежащие в основе нервных сетей мыслящих машин.

Геома – могущественная колдунья, одна из учениц Зуфы.

Гинац – планета Лиги Благородных, большая часть поверхности покрыта водой. Население живет на рассеянных островах единственного архипелага.

Гинджо Иблис – харизматический начальник рабочих команд Земли.

Глиффа – старуха с Арракиса, мачеха Селима.

Город Интроспекции – монастырско-религиозный и философский квартал Салузы.

Грогипетский – вычурный архитектурный стиль Старой Империи.

Гайеди Прим – планета Лиги Благородных, богатая полезными ископаемыми, обладающая развитой промышленностью. Правитель – магнус.

Гайеди-Сити – главный промышленный и административный центр Гайеди Прим.

Данте – один из первоначальных титанов, специалист бюрократических уловок.

Двадцать титанов – группа военных вождей, захвативших власть в Старой Империи.

Дворец парламента – правительственное здание в Зимии.

Джибб Пинкер – посланник с Гайеди Прим.

Дзенсунниты – буддисламская секта, как правило, ее последователи миролюбивы.

Дзеншииты – буддисламская секта, более воинственная, чем секта дзенсуннитов.

Драгуны – гвардейский корпус на Поритрине.

«Дрим Вояджер» – корабль, доставлявший новые данные воплощениям Омниуса. Капитан – Севрат.

Дхартха наиб – вождь племени дзенсуннитов на Арракисе.

Железная тыква – россакский сорт тыквы.

Жук – созвездие, видимое с Арракиса.

Занбар – планета Лиги Благородных. Известна своим невольничьим рынком.

Зимия – культурный и административный центр Салузы Секундус.

Икац – несоюзная планета.

Икс – планета Лиги Благородных.

Исана – главная река Поритрина.

Йейтер Вильгельм – исходное человеческое имя титана Барбароссы.

Йо Амия – рабыня, кухарка в имении Эразма.

Кайтэйн – периферийная планета Лиги Благородных.

Каладан – океаническая несоюзная планета.

Камио – колдунья Россака, одна из учениц Зуфы Ценва.

Кварто – четвертый по рангу офицерский чин Армады Лиги.

Квина – когитор, обитавший в Городе Интроспекции.

Кеедайр Тук – тлулаксианский работорговец и торговец человеческими органами.

Кимек – «машина с мозгом человека», отделенный от человеческого тела мозг, помещенный в механический корпус.

«Кинжал» – небольшое быстроходное космическое боевое судно на вооружении Армады Лиги.

Кирана III – планета Лиги Благородных.

Клубни – съедобные клубни с Поритрина.

Когитор – отделенный от тела головной мозг; подобно кимеку, занимался решением сложных эзотерических вопросов.

Колония Вертри – промышленно развитая передовая планета Лиги Благородных.

Комидер – промышленно развитая планета Лиги.

Комната Зимнего Солнца – помещение в замке Батлера.

Коррин – планета Синхронизированных Миров.

Крализек – название последнего сражения добра и зла, предсказанное буддисламом.

Ксеркс – кимек, один из двадцати титанов, ответственный за захват власти машинами.

Летающая баржа – медленно передвигающийся цеппелин, транспорт, распространенный на Поритрине.

Лига Благородных – правительство свободного человечества.

Линней Серена – вымышленное имя, которым Серена Батлер пользовалась после своего пленения.

Магнус – титул политического правителя Гайеди Прим.

Манреса Бовко – первый вице-король Лиги.

Махмад – сын наиба Дхартхи.

Мич, примеро Ваннибал – командующий салузанской милицией.

Молочный жук – съедобное паукообразное Хармонтепа.

Моулай Бел – дзеншиитский религиозный лидер.

Мул – вьючное животное Земли.

Мыслительные стержни – сенсоры, используемые кимеками.

Мыслящая машина – собирательное наименование для обозначения роботов, компьютеров и кимеков, ополчившихся против человечества.

Наблюдательные камеры – подвижные электронные глаза и уши всемирного разума.

Наракобе Питкерн – военный теоретик Лиги.

Нейроэлектроника – сложные и тонкие механизмы, используемые для изготовления роботов.

Неокимек – позднее поколение кимеков; созданы из людей, добровольно служивших Омниусу.

Несоюзные планеты – периферийные планеты, которые формально не присоединились к Лиге Благородных.

Омниус – компьютерный всемирный разум, контролирующий деятельность всех мыслящих машин.

О’Мура Нивни – один из основателей Лиги Благородных.

Оптические нити – сложные оптические сенсоры, используемые роботами.

Паристил – металло-полимерный сплав, используемый для возведения тяжелых конструкций.

Парламент Лиги – правительственный орган Лиги Благородных.