Сеятели Шорохов Владимир
Этот же метод был применён для слепых, чтобы они могли ходить самостоятельно. Специальная камера в очках передавала сигнал на электронную матрицу, прикреплённую в районе левого локтевого разгибателя запястья. В этом районе кожа подвергалась посеву нервных клеток, и теперь могла «видеть» то, что показывала камера.
Бред? Но это так. Клетки становились настолько чувствительными, что через матрицу слепой мог «лицезреть» то, что находится перед ним. А после тренировок у него уже получалось не просто «рассматривать» крупные предметы (машина, дом), но и мелкие (ложка, чашка).
* * *
Старуха перевернулась на бок, её тощие груди повисли, но на лице продолжала сиять таинственная улыбка. Пальцы провели по полу, она, как в юности, дунула на пылинку, и та, тут же подхваченная слабым ветерком, оторвалась от паркета и куда-то улетела.
Зоя не спешила подниматься, – всё ещё не пришла в себя. Она вспомнила Фида и как семьдесят лет назад он пригласил её на танец. Как же он неуклюже перебирал своими ногами, истоптал голубые, похожие на фиалку, её босоножки. Старушка улыбнулась и осторожно положила свою костлявую руку на пол.
* * *
Наталья работала в экспериментальной лаборатории института нейрофизиологии РАН. Её отдел уже давно проводил испытание над своей собственной разработкой по выращиванию искусственных нервов.
Бледно-розовая, с белыми крапинками, как пыльца, густая жидкость обладала, как говорила Наталья, волшебными свойствами. Один укол, и уже через неделю в точке посева появлялось белое, еле уловимое пятнышко сгустка нервов. Оно что-то напоминало. Она прикасалась электродом и сразу шла реакция.
– Потрясающе, – только и говорила, смотря показатели на мониторах. Сигналы проходили молниеносно, колония нервов разрасталась вокруг ядра-пыльцы, создавая всё больше и больше ответвлений. – Потрясающе, – повторяла, приготавливая новый шприц для инъекции.
Это бледно-белое пятнышко под кожей чуть выпирало, образовывая маленький бугорок. Наталья помнила свою грудь в молодости, удивлялась белым бугоркам вокруг сосков. М…. промычала, вспомнив как это было приятно, когда его рука касалась их. Но это было слишком давно, она уже и забыла эти ощущения. Ей некогда было заниматься собой, а может нервы утратили своё первоначальное значение, и она потеряла чувствительность.
Шприц был готов. Неприятная процедура, но женщина сделала всё сама. Один-единственный укол. Игла ушла под розовый бугорок. Боль не проходила долго: что-то зудело, ныло. Она даже приняла обезболивающее, боль утихла только к вечеру. А после наступили рутинные дни.
Она проснулась ночью. Сладкий сон не отпускал. Наталья открыла глаза и посмотрела в потолок. Сквозняк от незакрытого окна чуть качнул тяжёлую штору. Что-то её встревожило. Она постаралась вспомнить сон, но это был не он. Почему-то сердце защемило. Девушка положила руку на грудь и тут же замерла. Возникло давно забытое, такое трепетное, волнующее ощущение. Женщина села, посмотрела на спящего мужа. Как давно это было. Её рука коснулась его пальцев, торчащих из-под одеяла. Да, да, это оно, то самое ощущение, когда он прикасался к ней.
Встала и быстро пошла в ванную, сняла ночную сорочку и с удивлением посмотрела на свою грудь. Сосок, на котором был сделан укол, слегка сжался, второй же – был спокоен. Наталья пальцем коснулась кончика розового бугорка и сразу ощутила не то укол, не то слабый ожог.
– Ух… – только и успела произнести, как сразу всплыли воспоминания юности. – Сработало, – радостно прошептала и ещё раз дотронулась до скомканного соска.
Искусственные нервные клетки колонией сформировались вокруг пыльцы-зародыша. Их тонкие волокна потянулись в разные стороны, увеличив чувствительность кожи в сотни раз.
– Это потрясающе, – прошептала женщина, касаясь своей груди, и её глаза засияли от радости.
* * *
Зоя тяжело поднялась. Тело начало замерзать. Она вздрогнула, потянулась к пледу и осторожно, будто боялась сломаться, закуталась в него. Сразу стало тепло. Ах… Опять с нежностью в голосе сказала старушка, посмотрела на сладко спящего кота, коснулась пальцем его ушка, – тот дёрнул им, но глаза так и не открыл.
Как это приятно, вспомнить свою молодость, будто сделала шаг назад. Шлёпая босыми ногами, Зоя зашла на кухню, включила чайник. Опять нахлынули воспоминания: Фид любил морковный сок, а по вечерам заваривал ей из листьев лимонника чай. Открыла шкафчик, достала стеклянную банку с травой. Запах… Он напоминает ей его, но Фид ушёл слишком рано, и старушка осталась одна. «Милый, я люблю тебя», – тихо сказала про себя и насыпала щепотку травы прямо в стакан.
Вернулась в зал. Кот Макс продолжал сладко спать. Она села в кресло, отодвинув подальше пульт управления от «волшебной пыльцы». В груди ещё что-то щемило, но через минуту-другую всё успокоится и останутся лишь воспоминания.
* * *
Ждать новых подопытных кроликов, как она говорила про пациентов, решивших испытать её чудо-пыльцу, уже не было сил. Наталья проводила испытания на себе. Новый укол, дни ожиданий, и вот второй сосок пока чуть-чуть, но преобразился. С закрытыми глазами она прикасалась к нему. Так женщина могла лучше ощутить ту гамму ощущений, что тихо просыпалась в ней.
– Ты влюбилась? – вдруг неожиданно спросила её Светлана. Они вместе уже более десяти лет работали, и та знала её не хуже, чем саму себя.
– С чего ты взяла? – удивилась Наталья, хотя почувствовала, как её лицо слегка покраснело.
– Меня не обманешь, – шёпотом, чтобы никто посторонний не услышал её, ответила подруга.
Нет, не влюбилась, и Наталья это знала точно, вспомнила, как любила Дмитрия, своего первого мужа. Почему она про него думает, ведь расстались они давно, да ещё и со скандалом. Но она его любила очень сильно, – готова была бросить кафедру, чтобы умчаться за ним в Архангельск.
После того как ввела себе «волшебную пыльцу», появились воспоминания. Искусственные нервы разрослись, – они были только толчком к её памяти. И теперь, каждый раз прикасаясь к розовым бугоркам, чуть прикусив губу, Наталья ощущала его руки из прошлого. Истома, женское наслаждение, желание любить и быть любимой. Что это? Размышляла, делая очередные пометки в своем журнале.
Чувствительность кожи к прикосновениям многократно возросла, а с учётом пережитого в прошлом, это давало ей гамму новых эмоций.
– А что, если? – она не договорила. – Нет, это глупости.
И всё же Наталья решилась на новый эксперимент с «волшебной пыльцой». Сделала укол в самом неожиданном месте. Образовался небольшой бугорок. Раньше его ласкала, но со временем всё стерлось и стало каким-то далёким, даже чуждым. Но эксперимент надо было продолжить.
«Волшебная пыльца» была усовершенствована, теперь в её состав стали входить новые элементы. Изначально пыльца была предназначена для выращивания искусственных нервов. Затем в неё добавили нейронные возбудители (идеально ровные шарики размером с микрон). Если на них подавался через пульт сигнал, они возбуждали нервы, как будто кто-то прикасался к коже. Ощущения становились реалистичными.
– Нет… – тяжело дыша, Наталья с трудом отпустила кнопку пульта.
Сигнал буквально взорвал её изнутри. Всё жгло, горело, полыхало. Она не ожидала такого эффекта. Глаза хлопали, а пальцы продолжали трястись. Её клитор кипел. Впервые за двадцать лет она испытала тяжёлый оргазм. Так просто: через несколько секунд после одного нажатия кнопки она корчилась в агонии наслаждения.
– Это бомба, – придя в себя, сказала Наталья и отодвинула подальше пульт.
* * *
Утром она любила побаловать себя, и сегодняшнее утро не было исключением. Тело успокоилось, остались только чувства, что породили нервные импульсы у неё между ног. «Ох… – тяжело выдохнула Зоя. – Надо одеваться», – подумала. Встала, плед, как с вешалки, нехотя соскользнул с её плеч, морщинистая спина вздрогнула от прохладного воздуха. Шаркая ногами, старушка ушла в спальню.
Уже много лет она использует пульт с романтическим названием «Сказка», хотя ничего сказочного тут нет. Секс-шоп, интернет-магазины предлагают множество стимуляторов, но этот… Да, именно этот она выбрала. Три укола с интервалом в одну неделю, а после того как вышла замуж вернулась в обычные дни. Несмотря на свой внушительный возраст, как говорит Светлана, её соседка, «столько не живут», искусственные нервные клетки разрослись, создав сеть. Теперь, посылая сигнал для возбуждения, она делала шаг в прошлое.
Сперва боялась сама себя, думала, что сошла с ума. Зачем мне это? Пора подумать о покое, но она в своей жизни сделала всё, что могла, вот и рискнула.
– Милый, ты где? – нежно говорила, открывая прикроватную тумбочку и вытаскивая маленький тёмно-фиолетовый пульт.
* * *
Наталья продолжала свои эксперименты. Создала программу погружения, где можно было выбрать несколько сценариев. Пульт самостоятельно менял интенсивность и время возбуждения «пыльцы». Теперь её тело могло от нескольких минут до получаса погружаться в эротический транс, а после обязательно была кульминация, и снова оргазм. Но и тут Наталья смогла добиться многого. Оргазм мог быть разным: слабым, тягучим, нервным или взрывным.
Создала перчатки, в которые были вмонтированы волокна передатчика. И сейчас, не прикасаясь к телу, проводя ладонью, ощущала его. Да, именно его, будто её гладят.
Искусственные нервы через «волшебную пыльцу» подчинялись ей. Она управляла ими, то создавая лёгкость, то погружая тело в боль, от которого мышцы сводило судорогой. Но всегда знала, что это временно, ещё мгновение, и в пульте сработает предохранитель, который отключит сигнал. И тогда всё… Тело проваливалось.
Эпоха физического контакта отходила в сторону. Женщине не нужно искать партнёра, чтобы испытать наслаждение. Зачем лишние разговоры, вечное шатание по кафешкам, глупые улыбки и лживые обещания? Всё намного проще, – пара уколов с «волшебной пыльцой», неделя-другая ожидания и твоё счастье у тебя в руках. Остаётся только нажать на кнопку пульта и…
Мир грёз стал реальным. Женщины так же, как и мужчины, стали свободными от взаимных обязательств. Та сладкая конфетка, как поощрение за размножение в виде сексуального наслаждения, отпала. Нет секса, но есть та самая конфетка и её много, – ровно столько, сколько за раз можно проглотить.
Люди, как та крыса в эксперименте, проведённом ещё век назад, что нажимала на кнопочку, а проводок, подсоединенный к точке наслаждения в её мозгу, давал слабый импульс, и крыса была вечно счастлива. Но наступал момент истощения, и крыса погибла. Люди оказались не лучше. Они уединялись, забыли про реальный мир, и уже слабеющими пальцами продолжали жать кнопку на пульте «сказка». И с последним выдохом получали уже шоковый оргазм.
* * *
– Макс, ты всё ещё спишь? Пойдём, перекусишь, – и только на этих словах кот соскочил с дивана, и даже не успев потянуться, убежал за хозяйкой на кухню. – Вот обжорка, да не спеши, не спеши, это всё твоё.
Уже в семь утра Зоя знала, чем займется. Через час отведёт внучку в школу, – она пошла в третий класс. Потом пешком до ветеринарной клиники, – там работает её сын. Ей не было скучно, может, поэтому и её голубые глаза сияли, будто старушке всего-то двадцать лет. А может они были такими живыми потому, что кнопка «сказка» возвращала в юность. Зоя никому не хотела об этом говорить: её прошлое и настоящее всегда с ней.
Она погладила кота, рука легла на живот, улыбка коснулась иссохших губ и, выпрямившись, старушка пошла допивать уже остывший чай.
Жертва
Тани спешил. Ему надо успеть до заката, преодолеть мост – там застава – поменять своего уже явно выдохшегося зеба и тронуться дальше. Зеба – не то гигантская ящерица, не то змея на лапах, но её достоинство состоит в том, что она могла часами, не останавливаясь, бежать и бежать. Но и она не вечна. Лёгкие засвистели, разведчик чувствовал, как животное начало захлебываться, сквозь очки он посмотрел на горизонт. Ещё очень далеко.
Причуда природы, по-иному и не скажешь. Вдоль скал росли фиолетовые, стройные, словно иглы щитовидного хата, растения. Их стволы был голыми и отполированными, а на самой макушке распускались огромные в несколько десятков метров купола. Аромат пьянил. Эта видимость рая обманчива, симбиоз дерева и местных маров. Растения одурманивали животных, ими питались мары, а те, в свою очередь, защищали их от набегов прожорливых насекомых.
Тимар замер и превратился в камень. Он боялся пошевелиться, хотя уже не первый раз сталкивался с передовым отрядом матуского войска, что двигалось со стороны мёртвой пустоши. Там, в пяти днях пути, находится степь, а за ней – плодородная земля. Именно оттуда шёл враг. Разведчик не думал, что там произошло. Если матусы здесь, значит пала крепость Извония, а за ней и Домлот и Хими.
Месяц назад войско хаши ушло на войну. Все знали, что идёт враг, готовились, это не в первый раз. Но дозорные сообщили, что надвигается тьма. А это ничего хорошего не сулило, но и не пугало.
Тимар перестал дышать, он даже глаза закрыл, чтобы их блеск не привлёк к нему внимание. Он разведчик, и этому надо учиться не один год. Послышался шелест хвостов дипи (свирепое животное, выносливое, но неимоверно глупое). Но тот, кто на нём сидел, был пострашней ночных кошмаров.
Передовой отряд промчался, не заметив у дороги Тамира. Тот пролежал ещё какое-то время, прислушался к удаляющемуся звуку, принюхался и, прикоснувшись к земле, постарался определить, как далеко ушёл отряд. Камень пошевелился, треснул, панцирь раскрылся и словно трансформирующаяся игрушка превратился в разведчика.
– Пора, – еле слышно произнес Тамир и, как молния, отпрыгнул в сторону.
Стараясь не издавать лишнего шума, он проскользнул между стволов поваленных деревьев. Остановился на миг, повёл ушами и, убедившись, что ему ничего не грозит, пустился бежать в сторону обрыва. Там его ждал верный мар.
Враг продвинулся уже далеко вглубь страны, Тамару надо спешить, он сможет обогнуть косу и через топи выйди на дорогу раньше, чем там появится отряд матусов.
* * *
– Что известно? – властно спросила женщина.
Сперва она сидела, как и полагается её сану, но нервы в последнее время стали ни к чёрту, не могла спать и есть. «Что там произошло?» – только и думала королева. Её муж Хас возглавил армию хаши и покинул столицу. Вместе с ним ушли два её сына, десятки генералов и сотни офицеров. «Что произошло?» – этот вопрос её мучил уже вторую неделю.
Донесения были скудными, обрывчатыми. «Как много врагов? Что задумал Драги со своим матувским войском? Как далеко они прошли, и смог ли их остановить мой Хас?»
– Боюсь, что вести неутешительные, – с дрожью в голосе сообщил уже довольно старый советник.
– Что?
Дамара приняла это достаточно спокойно, может потому, что была готова к этому. Она встала из-за стола и подошла к карте.
– Замечены передовые отряды на дорогах, ведущих в Крон и Туман.
На этих словах женщина замерла, в глазах потемнело.
– Так близко?
– Да, боюсь, что…
– Значит, их не сдержал наш Хас и войска…
– Мы не знаем, есть ещё надежда…
– Оставьте её для мёртвых.
Королева отошла от стола, повернулась и посмотрела в открытое окно. Диск солнца только ещё появился над горизонтом, коричневые крыши домов, лежавшие внизу долины, порозовели. Она много раз ходила по городу, ей нравилось посещать храмы и библиотеки. Она улыбнулась, но тут же вернулись дурные мысли, и крыши посерели, а сладкий запах свежеиспеченного хлеба приобрёл трупный оттенок.
– Сколько времени?
Шарт понимал вопрос, но даже сам себе боялся ответить на него.
– Сколько? – повторила женщина.
– Двенадцать дней.
Что они могли сделать за этот короткий период времени? Собрать всех, кто остался в гарнизонах? Но это значит отдать на растерзание всю страну. Нанять наёмников? Но это горстка. Объявить повторную мобилизацию? И кто придёт? Крестьяне да сапожники. Торговаться, откупиться? Но чем?
Дамара ещё вчера над этим думала, и казначей проверил запасы золота. Она искала выход, но не видела его. Мир жесток. В нем выживает наглый, сильный или хитрый.
* * *
Между двух лесов тянулась широкая долина. Она была границей между вечнозелёными типи и розовыми дамахами. На её просторах цвели жёлтые цветы тин: из них делали краску для ткани. Но сейчас сборщиков сменили мародёры. Они, как шакалы, рыскали по полям, выискивая кучки мертвецов.
Бой завязался лишь к вечеру. Драги оттягивал атаку, он ждал, чтобы заходящее солнце ослепило армию хаши. И когда лучи скользнули по их щитам, он тронулся. Даже когда погас луч света, бой не прекратился. Но только кто с кем бился, уже было не разобрать. Может именно этого и хотел добиться Драги. Он отступил, а как только его глаза смогли различить бледно-розовую полосу восхода, он возобновил наступление.
Сейчас здесь остались лишь трупы, вой умирающих и эти радостные возгласы мародёров, что, наконец, дождались своего звездного часа. От некогда великой и могучей армии хаши остались единицы: кого-то убили в бою, кого-то казнили, кого-то взяли в плен, а кому-то посчастливилось скрыться в лесах.
Но теперь дорога была открыта. Драги радовался, как ребёнок. Он смог покорить то, что его отец и дед не смогли. А он удостоился славы и скоро сядет на трон в зале предков поверженного Хас.
* * *
Шарт выслушал гонца. Тот тяжело дышал, лицо было покрыто слоем чёрной пыли. Это говорило о том, что ему пришлось держать свой путь через вулканические пески. Сообщения подтвердили первоначальные догадки: враг преодолел мёртвую пустошь, с ходу взял Домло, Хами, а теперь осаждает крепость Ака. После переправы он двинется на Тума, а после к столице.
– У нас нет времени.
– Надо казну эвакуировать.
– Советую отправить принцессу в Шул.
Уже давно за полночь, а совет так и не принял решения, что делать. Королева прекрасно понимала безысходность положения. У неё нет армии вести войну, городской гарнизон, что должен поддерживать порядок и защищать город, на треть не укомплектован, почти все были отправлены на войну. Но что делать?
Тихий город засыпает. Ещё неделя – и в городе начнётся паника, появятся мародёры, смерть и казни. Разве таким помнит она его? Нет, это великий Дарами, центр науки, просвещения. Она родилась не здесь, а в далеком Шалими, и когда впервые прибыла в этот город городов, сразу влюбилась в него. Здесь родила своих детей, нянчила внуков, похоронила отца. Здесь её жизнь и куда бежать? В далёкую крепость, что затаилась среди скал, куда отсылали неугодных? Это неприступная тюрьма. И как долго она там будет жить? Пока не умрёт последний её отпрыск?
Дамара вспомнила свою коронацию. Она не любила Хас, да и не знала, что это такое. Всю жизнь жила среди нянечек, а мужчин видела только издалека. И всё же она гордо шла по тронному залу уже не как принцесса, а как королева. Но это было слишком давно, – теперь она осталась одна и должна принять решение.
* * *
Разведчики, как невидимые пауки, облепили матувское войско. Они остекленевшим взором следили за каждым шагом врага, прятались, бесшумно передвигались, нюхали и считали вымпелы.
Триста сорок девять транов, сто двадцать больших повозок и более трёхсот малых. Шамар сбился со счёту, быстро прокрутил в памяти данные и продолжил свой счет. Всадников он не считал, а только отсчитывал, сколько им потребовалось времени, чтобы преодолеть переправу. А потом пошла лавина пехоты, три построенных моста, а они всё шли и шли.
«Пора уходить», – решил разведчик и осторожно юркнул в кусты, а оттуда пополз в сторону чёрного оврага.
* * *
Длинный коридор. По нему редко кто ходит, но сейчас у входа стояли гвардейцы. Женщина шла неспеша, её взгляд скользил от одного портрета к другому. Розовая Миринга, так звали её тетку только потому, что та ужасно любила розовый цвет. Хариз Высокая – её прабабка. В действительности она не была высокой, это её титул. Шолиз-соловей, так прозвал её муж Дулоз. Как сильно она рыдала, когда её мать умерла, даже сейчас королеве её не хватало. Ей нужен был совет, может, поэтому она стояла перед портретами своих предков в надежде, что те ей хоть что-то да подскажут. Но они молчали и лишь только таинственно улыбались.
Маленький, не похожий на остальные, портрет маленькой девочки. «Кто она?» – спросила сама себя Дамара и подошла ближе. Но надписи не было. Как-то очень давно спросила своего советника, кто эта девочка, но ей только ответили, что это великая «жертва». Но что это такое, ей не пояснили.
– Жертва, – тихо произнесла королева и, сделав несколько шагов назад, потеряла из виду портрет девочки на фоне её предков.
* * *
В город стекались все, кто мог скрыться от неминуемого. Тянулись вереницы повозок, гнали скот; все спешили, понимали, что времени осталось очень мало. Город тянулся от самого устья реки и поднимался выше по горбатому холму. С одной стороны люди спешили в город, а с другой – тянулись вереницы тех, кто, наоборот, покидал его.
Уже ввели военное положение, опечатывались все склады с продовольствием; был объявлен комендантский час и всеобщая военная мобилизация. Город готовился к осаде.
* * *
– Пошли вестника в цитадель, – громко сказал стражник, прищурившись и всматриваясь вдаль.
Где-то там, на горизонте, появилось облако пыли. Это всадники. Примерно час они будут кружить, обходя развалины некогда стоявшего здесь городка. Но пару лет назад произошёл пожар и теперь только посеревшие от дождей стены напоминали о том, что здесь кипела жизнь.
Смотритель ждал их ещё вчера, но вот враг показался, – ему пора уходить, иначе его жизнь закончится здесь, а он ещё не готов уйти к своим предкам.
* * *
– Моя госпожа, прибыл Сандико.
– Пусть войдёт.
Королева подняла голову, её глаза от бессонной ночи покраснели. Она все обдумала, пусть это было нелёгкое решение, но Дамара согласилась.
В зал вошёл жрец весь в белом, словно его тело было слеплено из снега. Он холодно склонил голову и, выпрямившись, стал ждать. В помещении были ещё люди. Кто-то с ужасом посмотрел на вошедшего, кто-то встал и сразу молча покинул помещение, а кто-то остался ждать, чтобы услышать вердикт.
– Прошу, оставьте нас, – попросила королева.
Все, кроме жреца, вышли. Она подошла к нему, и по-дружески взяв его руку, погладила, тяжело вздохнула.
– Другого выхода нет.
– Нет.
– Когда?
– Завтра утром.
Королева вздрогнула, пальцы на руках чуть затряслись, она с силой сжала их, стараясь подавить в себе страх.
– Нельзя терять время.
– Знаю, она придёт к вам.
На этих словах жрец сделал шаг назад и тут же молча удалился.
* * *
– Юная леди, ваша матушка просила вас остаться в покоях.
– Как? – удивилась девушка и с грустью посмотрела в окно.
Все только и говорили о войне, и она сегодня хотела подняться на крепостную стену, чтобы самой увидеть врага.
– Они ещё далеко, вы успеете на них насмотреться.
– Там пыль и нечисть. Сейчас опасно находиться в городе, все улицы забиты беженцами.
Девушка и так всё происходящее в городе видела из своего окна, слышала крики, вой овцебыков, чьи-то нескончаемые рыдания.
Завела вернулась к своему гобелену, хотела закончить его к возвращению отца, но что-то подсказывало, что уже не увидит его. Взяла иголку, поправила прядь на висках и замерла.
– Что-то случилось, милая?
Нянечка всегда была с ней. Хаге рассказывала легенду про косматых парунов, про свирепого дрино, про сказочную любовь, что обитает в зелёных облаках дождевых лесов цули. Её нянечка была для неё всем: даже больше, чем матерью.
– Настало время учёбы.
Громко сообщила высокая женщина и, не спрашивая разрешения, взяла из рук принцессы иглу и отодвинула в сторону гобелен. Тут же в комнату вошёл старичок в голубом одеянии. Сколько помнила себя Завела, к ней в комнату заходили либо женщины, либо старики. Даже стражи, стоявшие у входа, и те были седовласые, словно боялись, что она возьмёт и влюбится. Но они не знали, что она уже давно любила, вот только сама не знала кого, просто любила и всё.
– Урок математики, – сказал Шул и быстро положил перед принцессой лист бумаги. – Сегодня мы повторим знания по вычислению площади.
Девушке нравилось считать и писать. Она могла часами рыться в библиотеке, рассматривая рисунки диковинных животных и, как ей казалось, сказочных растений.
За дверью раздался металлический звук доспехов. Стража встала по стойке смирно, Завела подняла голову посмотреть, кто войдёт.
– Королева, – тут же объявила женщина и отошла в сторону.
Девушка встала и уже готова была броситься в объятия своей матери, но сдержалась. Она уже не та маленькая и глупая девочка, теперь ей полагается придерживаться этикета. Завела чуть присев, склонила в почтении голову.
– Прошу, оставьте нас, – сразу приказала Дамара и, подождав, пока все не выйдут, стояла не шевелясь. – Девочка моя, – сразу сказала королева и протянула своей дочери руки.
Девушка не удержалась и бросилась в объятия матери. Она прижалась как можно сильней, уткнулась лбом ей в грудь и тихо спросила:
– Мне уже пора?
– Да, милая, завтра утром ты отбываешь в Шалими. Времени мало, тебе надо успеть.
– А как же ты?
– Я не могу бросить столицу. Моё место тут, но ты уедешь. Ты – наше спасение.
Девушка уже знала. Ей сообщили, что она отбывает, в городе становится неспокойно. Вместе с ней отправляют часть государственной казны и большой отряд охраны.
* * *
В глубоких катакомбах, куда никогда не проникал солнечный свет, царила вечная прохлада и звенящая тишина. Белый жрец шёл один. Сюда запрещается спускаться кому бы то ни было. Это тайна, которую он хранит всю свою жизнь, а до него хранили его предшественники.
Идеально гладкая металлическая дверь. Она не смотрелась в этом каменном, выдолбленном вручную коридоре. Откуда она взялась никто не знал. Именно на месте древних руин и была первая крепость, а после стал расти город. Государство хаши разрасталось, – оно раскинуло свои владения от моря до моря, но столица оставалась всегда на этом месте.
Жрец снял с шеи кожаную тесёмку и, вытянув вперёд руку с карточкой, на которой были изображены четыре сферы, тихо забормотал молитвы. В глубине двери что-то щёлкнуло, и дверь стала медленно открываться.
«Кто создал тебя?» – спрашивал в своё время Сандико. Никто не мог сотворить такое. Дверь толщиною в локоть медленно открылась.
Жрец ещё раз прочитал молитву и, чуть робея, вошёл в светлый коридор. Волшебный свет струился отовсюду. Маленькие светлячки сияли ярче любой свечи. Мужчина сделал шаг и остановился. Он был тут много раз. За спиной дверь тихо закрылась. Сандико знал, чтобы открылась следующая дверь, предыдущая должна закрыться. И так, три молитвы —три двери.
На столах с непонятными для него приборами жили Боги, так ему сказали. Он никогда не прикасался к ним, боялся осквернить их дух своим присутствием, но сейчас ему нужен был эликсир.
Жрец, читая молитвы, вошёл в помещение с белыми колбами. Из чего они сделаны? Такого в его мире он никогда не видел. Белый, прочный, холодный металл. Ему нужен сосуд с символом GLP-028.
– Вот он, – тихо произнёс жрец и, закрыв глаза, ещё раз прочитал молитву, чтобы Боги дали ему власть и простили за то, что он сделает.
Пальцы быстро, чтобы не обжечься холодом, открутили задвижки. Старик набрал в лёгкие воздуха и осторожно поднял крышку. Раздалось слабое шипение. Пальцы замерзали, но Сандико не обращал на это внимание, он осторожно поднял контейнер. Ярус V5. Стеклянные амфоры с красными этикетками и непонятными для него символами. Пальцы быстро взяли одну из них и, не переставая читать молитву, он сжал амфору пальцами.
Жрец обжегся, почувствовал , боль, ему хотелось закричать от ужаса. Боги его проклинали за наглость, за то, что посмел прикоснуться к эликсиру. Но он ему нужен, и Сандико, воя от нестерпимой боли, опустил контейнер обратно и быстро закрутил все винты. Боль… Казалось, рука попала в пламя и сейчас горит его плоть. Он рухнул на пол, с трудом разжал пальцы. Завыл от ужаса. Боги его испытывали. Кровь сочилась из потрескавшейся кожи, жрец аккуратно положил амфору на пол и, читая молитвы очищения, забылся в трансе.
* * *
Наступил восход. Казна уложена в железные сундуки, а те прикованы цепями к решетке. Три большие повозки, одна карета и отряд из сотни старой гвардии сидели в сёдлах на дипи.
– Пора, – нерешительно сказал командир гвардии.
– Сейчас, – тихо ответила королева и, поцеловав свою дочь, повернула её к жрецу в белом.
– Да прибудет с тобой вера и будет путь лёгким и коротким. – На этих словах жрец подал церемониальную чашу и влил в неё содержимое амфоры. – Пусть сила Богов присоединится к тебе.
Он забормотал какие-то слова и, склонив голову, стал ждать. Девушка быстро осушила чашу и, сказав слова благодарности, села в карету. Отряд тронулся. Жрец в белом взял чашу, накрыл её покрывалом.
– Разрешите, – обратился к нему второй жрец, решивший взять её из рук учителя.
– Нет! – твёрдо сказал Сандико и плотней прижал её к себе.
* * *
Разведчики тенью следовали за матувским войском, они отмечали каждый шаг, кто и куда отправился. Шесть больших отрядов Тани ускакали в разные стороны.
До реки, что отделяла столицу Дарами, оставалось три дня ходу. Белый жрец Сандико переживал, успеет ли передовой отряд Драги достигнуть предгорья до того, как там появиться отряд с принцессой. Ему нужно было знать точно, поэтому его шпионы, как вечные камни, замерли вдоль дороги.
Тяжёлый, похожий на обвал, гул копыт Тани донёсся из-за небольшой расщелины, где в сотни метрах располагался каменный мост через реку Тезип. Не обращая внимание на беженцев, всадники промчались дальше, их целью была переправа, где соединялись две реки.
Разведчик отметил, что проследовал небольшой караван, охраняемый королевскими гвардейцами. Через полчаса в том же направлении проехали и всадники передового отряда Драги. Он не слышал звуки боя, но часа через три телеги и карета в сопровождении всадников вернулись обратно.
Казна была захвачена, а вместе с ней принцесса Завела и десятки её сопровождающих. Всадники скрылись, камень пошевелился, разведчик, раскрыв свой панцирь, тихо, словно боялся атаки, стал отползать от дороги.
* * *
Дамара стояла на башне и всматривалась вдаль. Там за пологим холмом разместилось войско Драги. Оттуда поднимался дым, а ночью весь горизонт начинал светиться от тысяч костров. Ей доложили, что враг начал возводить мосты. Значит, остался день или два.
Женщина тяжело вздохнула, повернулась и, встретившись взглядом с белым жрецом, коротко спросила:
– Всё идет по плану?
– Да, – сухо ответил тот.
Ей не нужны были подробности, сердце и без того выло от боли.
К утру прибыл посланник от Драги. Королева не стала его слушать, приказала казнить, а голову запустить катапультой в сторону приближающихся войск. Ей нужно было, чтобы Драги разозлился и сделал первый шаг. И как можно скорей. Времени было мало. Это понимала не только она, но и белый жрец.
* * *
– Милорд, мы захватили караван с золотом.
– О… – довольно воскликнул Драги и встал, чтобы лично поздравить с добычей командира отряда. – Они глупы, коли надеялись скрыть его от меня.
– Милорд, с караваном была взята в плен дочь Дамары, принцесса Завела.
На этих словах король покраснел от счастья, такой двойной удачи он даже не ожидал.
– Ты не ошибся?
– Никак нет.
– Её не тронули?
– Никак нет, – опять отрапортовал командир отряда.
– Ты и твой отряд получат достойную награду. Приведи её сюда.
* * *
Белая ткань жреца, словно далёкая звезда, светилась на крепостной стене. Сандико не сходил с места, даже когда подул холодный утренний ветер. Он смотрел вдаль, пытался рассмотреть, что задумал враг.
В городе строились баррикады. За вторую стену отводили скот и припасы. Через день-другой начнётся осада.
Разведчики растворились – они не могли подобраться ближе. Ищейки Драги выслеживали их и на месте вспарывали им животы. Сандико не знал, что там творится, он только молил своего тайного Бога о помощи.
* * *
– Они отвергли наше предложение, – доложил офицер королю и поставил на стол котёл сокровавленной головой парламентёра.
Лицо Драги посинело от злости, его войско – самое большое, что удавалось собрать за последние сотни лет, но и он потерял многих, а теперь ещё штурм. Ему хотелось растоптать, сжечь город дотла, он мог себе это позволить. Его новые катапульты могли стрелять на сотни метров дальше, чем то, что есть у защитников. Но ему город нужен был целым и невредимым. Это жемчужина и он не намерен его уничтожать.
– На что они надеются? – прорычал Драги и швырнул на пол кубок с водой.
Он ещё какое-то время злился, но другого выхода нет, – надо организовывать штурм. Уже почти всё готово. День- два, и его войско пойдёт клином в атаку. Эта тактика отработана, он будет бить в одно и то же место, пока стены не рухнут. А после начет посылать отряд за отрядом вперёд, пока те не закрепятся на стенах. А после он методично будет вырезать гарнизон за гарнизоном. Но город будет только его.
Наступили сумерки, кто-то молился и готовился к смерти, а кто-то в последний раз веселился, понимая, что может не дожить до следующего утра.
Читать бесплатно другие книги:
