Детский университет. Исследователи объясняют загадки мира. Книга первая Штойернагель Улла

Михаэль Диль, психолог

Слыша слово «психолог», чаще всего люди представляют себе человека, способного заглянуть глубоко в душу ближнего (по-гречески «душа» — psyche), эдакого знатока человеческих душ. Человека, который, даже если собеседник что-то скрывает или врет, быстро понимает его истинные мотивы.

Но психологическое образование имеет мало общего с этим представлением. Психология тесно примыкает к естественным наукам. Она изучает поведение человека и пытается выяснить, какие обстоятельства заставляют людей вести себя так или иначе. В конце концов, не всегда ведь люди хотят поступать так, как они поступают. Например, лишь малая часть курильщиков хотят быть курильщиками. Гораздо с большим удовольствием они стали бы бывшими курильщиками. Поэтому психологи разрабатывают специальные тренинги для тех, кто хочет бросить курить. А еще психологи выясняют, например, почему одна группа людей не уважает другую или плохо с ней обращается (это называется дискриминацией). Или стараются понять, в каких ситуациях люди особенно креативны, иначе говоря, когда к ним приходят новые идеи. Или по-разному ли ведут себя мужчины и женщины на руководящих должностях.

Психолог Михаэль Диль занимался исследованиями во многих из этих областей. Как исследователь он, например, придумывает, как с помощью экспериментов проверить гипотезу о том, что работа в группе может блокировать креативное мышление. Или размышляет том, делает ли компьютер коммуникацию между людьми, на производстве, к примеру, более интересной и содержательной. Или могут ли компьютеры способствовать совместному обучению. Иными словами, психология занимается не только людьми, но и современными способами коммуникации между ними. Так что психолог смотрит не только людям в глаза, но иногда и компьютеру в монитор.

Михаэль Диль с детства интересовался биологией. Еще мальчиком он был большим поклонником зоолога Бернарда Гржимека, регулярно появлявшегося на телеэкранах. Будущему психологу хотелось стать кем-то вроде Гржимека, а именно — директором зоопарка. У Диля было много домашних животных, а в школе он очень интересовался естественно-научными предметами.

Закончив школу, Диль вообще-то думал изучать этологию — науку о поведении животных. Но такая специальность была лишь в очень немногих университетах. А так как Диль жил тогда в Регенсбурге, он решил поступить на психологический факультет Регенсбургского университета. Скоро он убедился, что психология не так уж далека от этологии. Сдав выпускные экзамены в Марбурге, Диль собирался было открывать психологическую практику, но получил предложение участвовать в одном исследовательском проекте. Так он остался работать в университете, защитил диссертацию и стал преподавателем Тюбингенского университета.

Профессор Ханс-Ульрих Шнитцлер, зоолог (перевод Е. Араловой)

Ханс-Ульрих Шнитцлер еще в школе решил, что хочет заниматься одним из двух: естественными науками или инженерным делом. Он до сих пор хорошо помнит, как однажды на уроке немецкого языка им задали подготовить доклад на свободную тему. Одноклассники описывали, как они весело провели каникулы, или рассказывали о других приключениях, а Ханс-Ульрих сделал доклад об устройстве двухтактного двигателя.

Ханс-Ульрих Шнитцлер родился в 1939 году на юго-западе Германии, в швабском городке Деттинген. В детстве его интересовало все, что имело отношение к современной технике, естественным наукам и устройству вселенной. Поэтому неудивительно, что он поступил на естественно-научный факультет. Его основными предметами стали биология, химия и география, а после окончания университета он собирался стать учителем. Но потом занялся исследованиями, понял, что нашел дело поувлекательнее. Теперь его целью была наука. До учебы в университете он 4 года служил во флоте, поэтому хорошо разбирался в системах эхолокации на кораблях, так что, выбрав в качестве главной темы своих научных исследований эхолокацию у летучих мышей и дельфинов, он мог использовать свои знания. Изучая летучих мышей, нужно хорошо разбираться как в биологии с физикой, так и в технике — именно это его и привлекло. Приборы, которые используются в исследованиях, не купишь в обычном магазине, их нужно конструировать и собирать самому. Профессор Шнитцлер и его группа изучают летучих мышей в Израиле и в Южной Америке и наблюдают за их поведением во время охоты. Исследователи считают, что животные, живущие в сходных условиях и питающиеся сходными насекомыми, должны иметь нечто общее и в ультразвуковых сигналах, и в охотничьих повадках независимо от места жительства. Для своих экспериментов они сначала ловят нескольких летучих мышей, а потом выпускают в специальный вольер с искусственными джунглями. В вольере стоят приборы, которые измеряют, какие именно ультразвуки издают животные во время охоты в разных природных условиях и как изменяются эти сигналы. Потом животных отпускают на волю. Ученые работают и в лаборатории с дрессированными летучими мышами. Например, проигрывают им ультразвуки, имитирующие порхание бабочки, и смотрят на реакцию животных. Еще одна цель исследования — понять, как мозг обрабатывает различные звуки. Для этого зоологи с помощью электродов измеряют реакцию мозга мышей и крыс на внезапный стимул — испуг. Небольшой раздражитель вызывает в мозгу относительно простую реакцию, которую можно детально исследовать.

Профессор Райнер Нагель, математик

Те, кто думает, что математики — люди скучные или что они живут в каком-то своем мире, обязательно должны познакомиться с Райнером Нагелем. Этот тюбингенский ученый, автор книг на разные сложные темы (например, про «однопараметрические полугруппы»), в обычной жизни — прекрасный спортсмен и триатлонист. Нагель бегает, плавает и ездит на велосипеде. Он даже принимал участие в знаменитых соревнованиях Iron Man на Гавайях. Нагелю нравится путешествовать, но любит и свой родной город Хобр в Вюртемберге. Здесь он принимает активное участие в работе спортивных клубов и много лет проработал в городском совете.

Когда Нагель рассказывает о том, чем он занимается со своими студентами и коллегами, многие не имеющие отношения к математике люди только удивленно раскрывают рты. Участники его Тюбингенской рабочей группы по функциональному анализу съехались сюда с разных концов света. Вместо того чтобы «ботанить» в одиночестве, как многие другие студенты, они регулярно встречаются в кабинете шефа, чтобы просто поболтать и обсудить свои проекты. А раз в год вся команда ездит в Италию. Там в старинном палаццо они готовят вкусную еду, едят, пьют и занимаются математикой. Иногда студенты и аспиранты ночи напролет спорят о том, что общего между математикой и искусством.

Неудивительно, что такой человек, как профессор Нагель, с восторгом поддержал идею Детского университета. Более того, он первым из наших лекторов прочитал лекцию для детей за пределами Германии. Это было в Риме — там Нагель рассказывал ребятам про Кастель-дель-Монте, восьмиугольный строго геометрический замок, построенный в Южной Италии по приказу немецкого императора Фридриха II. Перед этим он вместе со своими студентами исследовал математические принципы, лежащие в основе архитектуры этого замка.

То, чем занимаются профессор Нагель и его команда, официально называется функциональным анализом. Это одна из областей математики, раздел анализа — математической дисциплины, с которой ребята сталкиваются еще в школе, когда их учат обращаться с бесконечно малыми величинами, решать дифференциальные и интегральные уравнения. Это уже довольно трудно, но потом, в университете, становится еще сложнее. Согласно словарю, функциональный анализ занимается «нормированными векторными пространствами над вещественными и комплексными числами». И только математики понимают, что это значит.

К счастью, у функционального анализа есть и практическое применение. Тюбингенская группа занимается потоками в сетях. А так как в таких терминах могут быть описаны и транспортные сети, и электрические, и система кровообращения, то результатами исследований этой команды математиков пользуются и те, кто занимается регулировкой светофоров, и разработчики кардиостимуляторов, и инженеры электрических сетей.

И поскольку результаты работы математиков находят применение в таких разных областях, то специалистам в этой сфере ни к чему волноваться о своем профессиональном будущем. К тому же во время учебы в университете они учатся прекрасно все планировать и упорядочивать. Поэтому выпускники могут работать как в страховых компаниях и банках, так и на высокотехнологичных производствах. Или найти место в секретной службе — расшифровывать там коды. Или создавать новые сумасшедшие звуки на какой-нибудь музыкальной студии. А если все это кажется скучным, то можно отправиться в Голливуд и взрывать там звездные крейсеры.

Ханс-Георг Кемпер, германист

В школе этот предмет называется «Немецкий язык», а соответствующая специальность в университете — «Германистика», то есть наука о языке и культуре Германии. В немецкой школе и грамматику, и литературу преподает один учитель. А в университете одни специализируются именно на языке, а другие — на литературе. Ханс-Георг Кемпер — литературовед, но это не означает, что он преподает всю литературу с древнейших времен до наших дней. Он специалист по новой немецкой литературе, которая, впрочем, не так уж и нова, потому что насчитывает пять сотен лет и охватывает период с XV века до наших дней. Кемпер изучает и преподает в основном литературу XVI–XVIII веков.

Его любимый поэт — Иоганн Вольфганг Гете, а из всех форм литературных произведений Кемпер больше всего ценит именно стихи. «В них язык достигает своего высшего выражения», — говорит он. Но сегодня не так уж много людей, по собственной воле читающих поэзию. Поэтому германисты просто обязаны делать что-то для повышения интереса к поэзии. Можно, например, готовя будущих преподавателей немецкого языка, учить их, как разговаривать со школьниками о стихах.

Хотя профессор Кемпер много занимается стихами и написал о них не одну книгу, это не значит, что для него существуют только вечные темы вроде взаимоотношений человека и природы, любви, счастья и несчастья. Поэзия для него — выражение своего времени. И он интересуется другими временами и эпохами, причем не только их отражением в стихах и литературе вообще. Если хочешь узнать что-то о культуре прежних времен, нельзя опираться только на литературу, считает Кемпер. Нужно знать и о медицине того периода, и об образе жизни людей, и о моде. Поэтому литературоведам следовало бы читать не только высокую литературу, но и, например, руководства для повитух.

Ханс-Георг Кемпер, когда был маленьким, больше всего любил истории про Петрушку. Он много читал и уже в детстве сам прекрасно рассказывал истории. В школе, так как он хорошо говорил и был очень общительным, его постоянно выбирали старостой класса. Родился Ханс-Георг Кемпер во время Второй мировой войны. Город Клеве, где он рос, сильно пострадал от бомбежек, и в школу юному Кемперу приходилось ходить мимо разрушенных домов. Литература стала для него убежищем, прекрасным местом, где можно было спрятаться от страшного искореженного мира вокруг.

Закончив гимназию, Кемпер поступил в университет, где своей специальностью, к большому разочарованию отца, владельца строительной фирмы, выбрал теологию и германистику. И то и другое по тем временам считалось делом совершенно не хлебным. Кемпер подумывал уже стать священником, но тут один профессор-германист предложил ему место ассистента, и таким образом выбор был сделан в пользу германистики. Кемпер преподавал в Бохуме, Гисене и Тюбингене.

Дитрих Нитхаммер, медик

«У меня лучшая профессия в мире», — так, без тени сомнения, говорит профессор Дитрих Нитхаммер, проработав врачом много лет. Хотя на первый взгляд его профессия, наоборот, самая ужасная в мире. Ведь ему каждый день приходится работать с тяжело больными детьми. А так как он онколог, специалист по раковым заболеваниям, — то нередко и с неизлечимо больными детьми. Это же должно быть просто ужасно, разве нет?

Сегодня шансы на выздоровление больного раком ребенка довольно высоки. Когда профессор Нитхаммер начинал работать, из больных раком детей выздоравливал примерно каждый седьмой. Сегодня врачи в состоянии вылечить двух из трех пациентов. По крайней мере если говорить о детях; среди взрослых процент успешного лечения далеко не так высок. Причина этого в том, что определенные виды раковых заболеваний в детском возрасте не встречаются. Много ли среди детей заядлых курильщиков? Раком легких, желудка и кишечника дети никогда не болеют. Чаще всего у детей бывает лейкемия, то есть рак крови, или разные виды саркомы — злокачественные опухоли, развивающиеся в соединительных тканях. Их можно лечить с помощью химиотерапии.

Будучи одним из ведущих детских онкологов Германии, профессор Нитхаммер, несомненно, внес большой вклад в повышение успешности лечения раковых заболеваний у детей. В 1975 году он входил в одну из двух групп немецких медиков, впервые сделавших трансплантацию (то есть пересадку) костного мозга ребенку. В ходе такой операции в костный мозг больного переносят кроветворные клетки мозга от здорового донора. Тогда операция прошла успешно, и теперь такой метод лечения применяют часто.

Дети для профессора Нитхаммера, директора Тюбингенской детской больницы, — лучшие пациенты, потому что они, по его опыту, всегда хотят жить и стремятся выздороветь. Ребенка невозможно обмануть, и врач очень серьезно относится к своему обещанию, когда говорит своим маленьким пациентам: «Если я узнаю что-то плохое, я обязательно тебе скажу».

В школьные годы Дитрих Нитхаммер совсем не думал стать врачом. Вообще-то он намеревался стать священником или судьей. Только после окончания школы, во время службы в армии, он открыл для себя медицину. И все-таки первая операция, при которой он присутствовал, оказалась для него очень неприятна. Он даже наверняка упал бы в обморок, если бы его вовремя не вывели из операционной. Но это чувство больше не возвращалось. «Смотреть гораздо тяжелее, чем помогать активно», — по опыту знает Нитхаммер.

Дитриху Нитхаммеру было ясно, что его профессия будет связана с людьми, с возможностью помогать им. Окончив медицинский факультет, он на три года уехал в США работать в биохимической лаборатории. Но когда он получил предложение продолжать исследования, принять решение не стоило ему большого труда: он знал, что хочет вернуться в клинику, чтобы работать не с пробирками, а с людьми.

Он решил специализироваться на педиатрии, точнее, на детской онкологии, потому что хорошо разбирался в биохимии и в химиотерапии. Ее смысл состоит в том, чтобы химическими средствами разрушать раковые клетки в теле больного.

Нитхаммер много лет возглавлял Тюбингенскую детскую больницу, а в начале 2005 года ушел на пенсию, на заслуженный отдых.

Хельмут Дигель, специалист по спорту

Спортоведение? Это что еще такое? Что-то вроде разбора футбольных матчей или ученых дискуссий о том, кто будет лучшим тренером национальной сборной? Поначалу наука о спорте кажется чем-то странным. Ведь спорт — прежде всего практика. А наука о нем еще очень молода, ее не так давно стали преподавать в университетах. Раньше люди просто занимались гимнастикой, бегали за мячом или плавали, пока хватало сил. И поэтому не видели необходимости в научном изучении спорта.

Но спортивное движение совсем не так просто, как кажется на первый взгляд. Начнем с человеческого тела. Почему один бегает быстро, а другой ползет как черепаха? Спортоведение изучает физические и психологические предпосылки и процессы как у профессиональных спортсменов, так и у любителей. Или такой вопрос: с какого момента чрезмерные занятия спором вредят здоровью? А наоборот, отсутствие физических нагрузок? На эти вопросы тоже ищут ответы специалисты-спортоведы. Они же занимаются обучением будущих учителей физкультуры, разрабатывают программы тренировок, изучают историю спорта и его значение в разных обществах.

Искусствоведу не обязательно уметь рисовать. А вот со специалистами по спорту дело обстоит иначе. Тот, кто изучает спорт, должен и сам быть в хорошей форме. Иначе как учить школьников физкультуре, если не можешь правильно показать упражнения? Можно сказать, что Хельмут Дигель занялся изучением спорта потому, что с детства очень любил спорт. Он был настоящей звездой и в легкой атлетике, и в гандболе, и в настольном теннисе, и в беге на лыжах. А отслужив в самом спортивном роде войск — в горнострелковом подразделении, Дигель решил изучать в университете физическую культуру и германистику.

Казалось бы, такая комбинация специальностей должна была привести его прямиком в школу, но за время учебы в университете Хельмут Дигель стал интересоваться спортом очень глубоко. Он исследовал спортивный язык, то есть не только то, как спортсмены ругаются на площадках и в залах, но и то, как рассказывают о событиях в мире спорта спортивные журналисты. Занимался изучением изменений спорта на протяжении истории и особенно — роли, которую спорт играет в бедных странах.

Хельмут Дигель преподавал спортоведение в разных университетах, а в Тюбингене возглавил институт физической культуры и спорта. И так как эта наука появилась недавно, он внес большой вклад в ее развитие и организацию обучения в этой сфере. В школьной физкультуре его влияние тоже велико: он один из тех, кто разрабатывает учебные программы.

Хельмут Дигель занимал множество связанных со спортом постов: входил в президиум Немецкой федерации спорта, был президентом Федерации легкоатлетов Германии и вице-президентом Немецкого олимпийского комитета. Сейчас он входит в число руководителей Международной ассоциации легкоатлетических федераций. В одной из своих должностей он то и дело появлялся и появляется на экранах телевизоров, например, во время Олимпийских игр в Афинах, где ему как почетному члену олимпийского комитета пришлось выступить в качестве эксперта в еще одной области — допинга, с которым он уже много лет энергично борется и который не перестает осуждать.