Поцелуй в подарок Art Даша

ГЛАВА 27

POV Скиф

Я наблюдаю, как Ася выходит из своей комнаты, в которой она заперлась на сутки. Я понимаю, что она не хочет меня видеть после того, что я натворил. Но почему тогда согласилась сопровождать меня?

Головоломка, на которую я не смог найти ответ в течение этих суток.

Мои губы непроизвольно растягиваются в улыбке, когда я вижу, что она надела платье и пальто, которые я купил для неё. Я попросил продавщицу уложить их в красивые коробочки, чтобы поставить ей под дверь.

Платье идеально ей подошло. Я не ошибся ни в размере, ни в фасоне. Оно напоминало мне то, в котором Ася была позавчера. Только более нежный вариант. Воздушное платье телесного цвета, с кружевами, обрамляющими не слишком пышную фатиновую юбку (так, кажется, назвала эту ткань продавщица). Кружевной рисунок также прикрывал грудь, плечи и спину, создавая невинный образ. Как раз под стать Ванильной.

– Спасибо за платье, – говорит она, после чего поджимает губы, и я не могу определить, понравилось ли ей, или это обидело её, – и за пальто.

Надеюсь, она не решила, что я пытаюсь унизить её, подобрав ей платье? Она ведь не подумала, что я усомнился в её способности выбрать подходящий наряд?

Я люблю Асю такой, какая она есть. Я бы хотел, чтобы она надела то, что носит всегда – простые джинсы, выгодно подчёркивающие её округлую попку (уверен, она об этом даже не догадывается), свитер, облегающий её талию и высокую девичью грудь. Мне нравятся её темные ботиночки на сплошной подошве, теплая куртка. Ася не старается вылезти из кожи вон, чтобы кому-то что-то доказать. Она не стремится к всеобщему вниманию.

Но сегодня другая ситуация. Ася идет в логово диких волков. И это не преувеличение. На неё будет обращена сотня глаз, а то и больше. Они будут рассматривать, оценивать, искать недостатки, а после высмеивать, чуть ли не пальцем показывать.

Я поступил очень эгоистично, собственно как и всегда, когда попросил её пойти со мной.

Причёску и макияж ей сделала Кира. Я видел, как та неохотно заходила в комнату Аси. Но надо признать, она хорошо постаралась.

Кира не стала завивать её волосы. Она, наоборот, сделала их идеально ровными и блестящими.

Макияж также был весьма прост, но очень подходил для случая. Кира подчеркнула густые брови Аси, ярко голубые глаза, розовые губки и молочную кожу – моя Ванильная безумно красивая.

Мы подъезжаем к ресторану, где и будет проходить сие торжество. Я чувствую, как Ася вздрагивает. Я дотрагиваюсь до её руки, желая успокоить. По пальцам тут же проскочил ток: мне нравится такая реакция моего тела. Я смотрю Асе в лицо. Интересно, она это почувствовала? Но Ася отворачивается, открывает дверь, чтобы выйти.

Я стискиваю зубы, затем также выхожу из машины. Я догоняю её, подставляю свой локоть. Ася кидает на меня смущённый взгляд, но локоть всё же обхватывает.

– Спасибо, что согласилась пойти со мной, – тихо говорю я, после чего снимаю с её плеч пальто, передаю его гардеробщице.

– У меня свои причины.

Я не успеваю спросить, что это значит, к нам подшпиливает моя маман, одетая в облегающее платье. Она кидается обнять меня, но, замечая Асю, останавливается.

– Мама, – прерываю я её безмолвные вопросы, – это Ася, моя подруга. Ася, – я слегка качнул головой в сторону, – это Анна Борисовна, моя мама.

– Здравствуйте, – скромно поздоровалась Ася.

Я вижу, как мама прищурилась, чтобы внимательно осмотреть мою спутницу. Я никогда прежде не знакомил её с… кем бы то ни было. Она даже с Лётчиком не знакома. А тут я привёл девушку. Могу понять её любопытство.

Но в какую-то секунду любопытство сменяется холодностью. Мама изменилась в лице. Она ещё раз вскользь проходится по Асе взглядом: я чувствую, как Ванильная вздрагивает, слегка сжимаю локоть, чтобы показать, что я рядом.

Мама проходит в зал, мы двигаемся следом за ней. Она останавливается возле двух высоких мужчин – отец и брат.

Я представляю Асе своего отца Савелия Ариантовича и брата Глеба. Ася едва слышно здоровается. Отец, в отличие от матери, улыбнулся, увидев её. А вот Глеб странно нахмурился, затем в его глазах вспыхнул нескрываемый интерес, вызвавший у меня желание спрятать Ванильную за спину, после чего и вовсе увести её отсюда.

Мать постаралась на славу. Ася едва заметно разглядывает обстановку. Она, должно быть, в шоке. И не скажу, что в приятном.

Громаднейший зал мог вместить, по меньшей мере, несколько сотен гостей. Украшенный позолотой, по яркости он собрался соперничать с солнцем. Но лично моё мнение, не смог бы выиграть. Да, блестит, да, сияет, но не греет.

Отец поднимает руку, слегка сгибает указательный палец: к нам тут же подбегает официант с подносом, уставленным бокалами с игристым вином. Он предлагает Асе взять один, но Ванильная отказывается. Не видел, чтобы она вообще употребляла что-то, кроме своего ароматного чая.

– Вы давно встречаетесь? – как бы ненароком обращается брат к Асе, отпив немного шампанского из бокала, что держал в руке.

Мама тут же насторожено замирает.

– Мы не встречаемся, – отвечает Ася быстрее, чем я набрал воздух в лёгкие, чтобы послать Глеб куда подальше с его вопросами. – Мы просто друзья.

Глеб хмыкнул, наглядно посмотрев на её руку, стиснувшую мой локоть. Ася спохватывается и тут же принимается вытаскивать руку. Но я не собирался ей этого позволять. Я сильнее согнул руку в локте, удерживая её кисть в плену.

– Ты учишься? – продолжил допрос брат, разгоняя неловкое молчание.

– Да, – я был быстрее, – она учится в том же универе, что и я. Причем, – выделяю, – на бюджетной основе.

– Ого, – Глеб вновь внимательнее присмотрелся к Асе, затем очень тихо произнес: – очень умная, значит. Так, почему ты дружишь с ним?

Услышали, естественно, все. Ася и так была не в своей тарелке, а тут такие намёки.

Мои родители упорно держали язык за зубами, хотя я чувствовал одобрение со стороны отца. К нам подошла пожилая пара, видимо, чтобы поздороваться с хозяевами приёма и поздравить именинника. Я стиснул зубы.

Поздравить? Они меня даже не знают!

– Могу я пригласить твоего друга, – Глеб специально выделил это слово, – на танец.

Я посмотрел за его спину, увидел музыкантов, начинающих играть, а уж потом услышал звуки вальса. Конечно, чёрт возьми, моя мама наняла целый оркестр!

Ася вдруг стиснула пальцы, немного ущипнув мою кожу сквозь тёмный пиджак.

– Нет, – я упрямо поджал губы, – я сам хочу станцевать со своим другом.

Ася охнула.

– Всё хорошо, – шепнул я ей.

– Я не умею, – запротестовала она.

– Просто держись за меня.

Я прижал к себе Ванильную, поместив правую руку на её спину, а левую вытянул в сторону, кивая, чтобы она вложила в неё свою ладонь. Ася быстро выполнила, положив левую на моё плечо.

– Молодец, – улыбаюсь ей.

Ася отвечает едва заметным кивком.

– Я знаю, как это делается, но только в теории.

– Ничего, всё получится.

Я вижу, как рядом останавливается ещё несколько пар: мы не одиноки. Я медленно начинаю двигаться. Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три. Ася немного расслабляется, хотя её спина натянута струной.

– Здесь красиво, – говорит она, уже свободнее осматриваясь.

– Тебе нравится? – приподнимаю бровь.

Ася переводит взгляд вверх, чтобы сначала рассмотреть потолок, затем упирается в мои глаза. Я выжидаю, любуясь напряжёнными сапфирами.

– А не должно?

Что с ней происходит? Почему она согласилась прийти сюда со мной? Я думал, что после того, что я натворил, Ася даже разговаривать со мной не станет. Но она согласилась и даже спокойно надела платье, не возмущаясь и не протестуя.

И сейчас Ванильная ведёт себя очень странно. Абстрактные фразы ей несвойственны. Ася никогда не лукавит, не отшучивается. Моя ванильная девочка всегда прямолинейна.

– Я не понравилась твоей семье.

Я поспешно заморгал, ещё чуть-чуть прижав её к себе. Я открыл рот, чтобы ответить, и тут же закрыл. Ася не спрашивала, она утверждала.

– Я не вписываюсь, да?

А вот это уже вопрос.

– Ты и не должна.

– Почему?

– Я сам не вписываюсь, – пожимаю плечами. – Мне не нравится находиться здесь. Я поэтому и просил тебя пойти со мной. Один я бы тут точно и пяти минут не выдержал.

Ася сдвигает брови.

– Посмотри вокруг, – качаю головой. – Все они успешны, богаты, знают, чего хотят и получают это. У них за плечами целые империи. Сейчас они озабочены выводом наследников, как в инкубаторе. Их дети борются за лидерство, право наследования. А я не хочу этого. Я бегу от этого всего. Родители сразу поняли, что со мной кашу не сваришь, поэтому налегли на Глеба. Он правильный, послушный, рассудительный. А я лишь избалованный младшенький. Посмешище. Все эти люди смеются за моей спиной, сравнивают с братом.

Ася сильнее сжала руку на плече, словно хотела поддержать.

– Не переживай, – как можно беспечнее улыбаюсь я. – Чхать я хотел на их мнение. Я и не стремлюсь к их уважению. А ты слишком хороша для них.

Не знаю, расслышала ли Ася последнее предложение. Внезапно стало слишком шумно. Зал взорвался аплодисментами оркестру. Ванильная сразу же отстранилась от меня, хлопнув пару раз в ладоши.

– Пойдём, – на моё плечо ложится твёрдая рука отца, – тебе надо кое с кем поздороваться.

Я протягиваю руку Асе, не желая оставлять её одну. Но она отрицательно качает головой.

– Иди, я подожду здесь.

Не нравится мне это.

– Хорошая девочка, – говорит отец, как только мы отходим от неё. Я оборачиваюсь через плечо, чтобы увидеть, как Ася направилась в сторону выхода. Уходит?

Я не слышу, как отец знакомит меня с мужиками в костюмах. Наверняка, очень важные птицы. Я киваю на вопросы, смысл которых не доходят до сознания. Всё моё внимание приковано к той двери, за которой скрылась Ася.

К нам присоединяется брат. Он слегка толкает меня локтем в бок.

– Куда делся твой друг? – ехидничает Глеб. – Вы точно просто друзья?

– Не твоё дело, – процедил я.

– Она мне кое-кого напоминает, – Глеб закусил щёку, словно задумался. – Раз она тебе просто друг, я могу познакомиться с ней поближе?

– Даже не думай! – рыкнул я, мгновенно изменившись в лице. – Ася ни на кого не похожа, ясно тебе?

Мой телефон завибрировал. Я поспешно достаю его, решив, что это Ася. Но нет. Неизменный номер, вызывающий у меня дикое раздражение. Привычным жестом сбрасываю ненужный звонок. Глеб прищуривается. Следом пиликает его смартфон. Он смотрит на него: я вижу, как кровь отливает от его лица, кожа бледнеет, а глаза загораются странным светом.

Глеб судорожно сжимает твёрдый корпус, рывком прижимая его к уху. Он отворачивается и быстрым шагом удаляется.

Мои брови сходятся на переносице. Не к добру это.

Я снова поворачиваюсь в сторону, где оставил Асю. Она там. На секунду выдыхаю, но затем вновь напрягаюсь. К Ванильной подходит моя мама.

Я разворачиваюсь, не сказав ни слова, устремляюсь на выручку. Они не видят меня. Мама обводит рукой зал, что-то говоря Асе. Даже с такого расстояния я чувствую её скованность. Она застыла в неестественной позе, словно внезапно заевшая игрушка.

Я приближаюсь к ним и резко останавливаюсь, услышав слова матери.

– Не буду тянуть кота за хвост. – Жёстко заявляет она. – Я не хочу, чтобы ты находилась рядом с ним. Яр, может, и учится в том же университете, но это ничего не значит. Теперь ты видишь, что он недосягаем. Если ты и правда настолько умная, как сказал Яр, то без труда догадаешься, что к чему. Он не будет рыбкой, клюнувшей на этот образ.

– Образ? Вы меня совсем не знаете.

– Мне и не нужно. Однажды я согласилась на подобное и поплатилась за это. Любая провинциалка, приехавшая покорять столицу, мечтает встретить прекрасного принца. И Яр является отличной наживкой. Он уже проглотил её, к сожалению.

– Мы не встречаемся, – сквозь зубы, отвечает Ася.

– Ну, это пока. Не думаю, что Яр привёл бы тебя сюда, если бы считал просто другом.

– Об этом лучше спросить его.

– Я не хочу тебя обижать, просто предупреждаю. Не хватайся за него, Яр не оценит. У разбитого корыта останешься именно ты.

– Спасибо за урок. Я всё поняла. – Ася поворачивается лицом к моей маме, замечает меня. – Мы с Яром просто друзья, – говорит она, уже смотря на меня. – Между нами ничего не было, нет и быть не может.

Моё сердце устремилось в пятки. Ничего не было? И того поцелуя не было? И её губы не отвечали мне, а руки не врезались в волосы, притягивая меня ещё ближе к себе?

Да, я испортил всё это, перечеркнул. Но горло всё равно сковало, словно её маленькие пальчики стиснули его, желая задушить меня.

Ванильная… пожалуйста… не говори так холодно и отстранённо.

– Я не собираюсь цепляться за него. Он не спасательный круг. Он, скорее, балласт, который может утащить меня на самое дно.

Её ярко голубые глаза заволокла тёмная плёнка. Я заслужил все оскорбления, которые есть в этом мире. Я хочу, чтобы она кричала на меня, чтобы высказала всё, что думает обо мне. Может даже побить меня. Я выдержу, обниму, успокою, поцелую, признаюсь в любви.

Однако Ася делает вид, что ничего не произошло. Крышесносное сплетение наших губ – это просто мой глюк? А, может, это правда? И Ася не почувствовала того же, что и я?

Ванильная разворачивается на пятках к выходу. Вот теперь она точно уйдет.

– Ася! – Я вытягиваю руку, чтобы удержать её.

– Стой!

Между нами встревает мама.

– Пусть идёт.

– Ты не понимаешь! – взрываюсь я, и плевать, если остальные слышат. Та, кто должна услышать, уже вышла из зала. – Это я её люблю! Я не собираюсь её отпускать! Я не могу без неё! Если надо будет, я стану тенью, чтобы следовать за ней!

– Что ты говоришь такое? Ты хоть понимаешь, что она не та, кто тебе нужен?

– А ты откуда знаешь, кто мне нужен?! Ася сказала, что я недостоин её!

– Что?

– И она права! Это я ей не пара! Но я всё равно буду преследовать её, потому что люблю! Понятно? И даже не думай, что можешь мне помешать! Ася не заслужила ничего из того, что ты ей сказала! Она настолько честная и порядочная, что я рядом с ней просто кусок…

– Хватит! Твой брат был также слеп!

– Не сравнивай меня с Глебом! Мне надоело, что все нас сравнивают! И не сравнивай Асю с Соней! Они абсолютно разные!

POV Ася

Я уверенно направляюсь к выходу.

– Ася! – кричит Яр, но я не останавливаюсь.

Мне нужно на свежий воздух. Я выскакиваю на улицу без пальто. Зачем мне оно? Я и так вся пылаю.

Я ничего другого и не ожидала услышать от его матери. Но тогда почему так больно? Словно моё сердце превратили в игольницу. И вот, одну за другой, в неё, торопясь, вставляют иглы, будто не успеют, если замедлятся.

Я замечаю Глеба, брата Яра. Он стоит в углу и разговаривает с какой-то девушкой. Невысокая блондинка. Разговор на повышенных тонах. Брат Яра очень сильно злится. Он хватает девушку за плечи, встряхивает её так сильно, что она вскрикивает.

Я останавливаюсь. Имею ли я права вмешаться? Нет, конечно, нет. Но всё же…

– Ася! – слышится голос Яра. Он выскакивает на улицу. Я разворачиваюсь к нему и вижу, как Глеб дёрнулся в его сторону.

Зарычав, Глеб накидывается на Яра. Я в шоке зажимаю рот ладонью, чтобы не закричать. Кулак Глеба врезается в челюсть Яра. Его голова дергается в сторону блондинки. Он чертыхается, видимо, узнав её.

Неужели это… Соня?

– Как ты посмел, чёрт возьми? – заорал Глеб, вновь занося кулак. Яр не сопротивляется. Снова удар. – Она была моей невестой! Как ты посмел дотронуться до неё?

Дотронуться? Но ведь ничего не было!

Яр запрокидывает голову и начинает смеяться. Чёрт его подери! Он что, с ума сошел? Такая реакция вызывает у Глеба ещё большую ярость.

– Ты! – рычит он. – Ублюдок! Ты знал, как я её любил! Тебе что, других баб было мало?

Я делаю пару шагов, чтобы приблизиться к ним. Соня тоже шагнула вперед. Сейчас я могу её рассмотреть. Красивая. Но, видимо, гнилая внутри, раз решила натравить братьев друг на друга.

Глеб хватает Яра за ворот пиджака, скалясь ему в лицо. Почему Яр не противится? Почему не оправдывается? Ну же, Яр, расскажи правду!

– Ты маленький избалованный поганец! У тебя и так все есть! Родители в тебе души не чают. Они холят и лелеют тебя, идиота! Ты можешь делать все, что хочешь. Они тебе даже слова не скажу. Ты свободен, в то время как я впахиваю, чтобы заслужить их одобрение! И вот когда у меня появилось то, чего не было у тебя, ты решил её забрать? Она ведь тебе не нужна!

– Не нужна, – хмыкает Яр. Казалось, его вовсе не тронула речь брата. Но я знаю, что это не так. Те слова, что он сказал мне во время танца. Он не чувствует себя свободным: Яр чувствует себя лишним. – Она никогда не была мне нужна.

Я задрожала, в полной мере ощутив осенний мороз. Глеб оттолкнул Яра, но только для того, чтобы вновь ударить его.

Яр сплюнул кровь на асфальт. Я не могу больше на это смотреть. Я знаю, что не должна вмешиваться, но это выше моих сил.

Я хватаю Яра за рукав, оттаскиваю его в сторону, пока его брат замахивался для очередного удара. Яр растеряно смотрит на меня.

– Скажи ему! – требую я, обхватывая его голову руками. – Расскажи, как все было на самом деле!

У Яра рассечена губа, из носа сочится маленькая струйка крови, бровь тоже в крови.

– Ванильная, – выдыхает он, кладя руки на мою талию, но только затем, чтобы отодвинуть.

– Нет! – Меня уже не остановить. Кровь забурлила, затмив звуки рассудка. – Если не ты, то это сделаю я.

– Уйди в сторону! – приказывает мне Глеб, собираясь продолжить избиение своего брата.

– Нет. – Я задираю голову, поворачиваюсь лицом к разъярённому быку. – Хватит! Он ни в чем не виноват.

– Ага! Конечно!

– Я не знаю, что тебе рассказала она. – Я указываю рукой на Соню, затаившуюся позади Глеба. – Но между ними ничего не было.

– Ася…

– Заткнись, Яр! Хочешь, чтобы он тебя в кому вогнал? Какого фига ты молчишь? Если и хочешь кого-то избить, – смело заявляю я Глебу, – то бей её! Это она припёрлась к нему в комнату, предлагая себя.

Глеб отошел в сторону, чтобы видеть всех нас.

– Но Яр выгнал её!

Соня пошла пятнами.

– Скажи ещё, что это было не так? – рыкнула я, сделав шаг к ней, предварительно сжав кулаки. – И я сама из тебя котлету сделаю!

– Я не… я… – заблеяла она, отступая.

– Что? Язык проглотила?

– Ася, – Яр остановил меня, хватая за предплечье.

– А ты! – Я выхватываю руку, обращаясь к его брату. – Прежде чем кулаками махать, лучше бы мозгами пораскинул. Что больше тебя обижает? Что Соня переключилась на Яра? Или что от него родители требуют меньше, чем от тебя?

– Как ты смеешь? – зашипел Глеб. – Кто ты такая, чтобы вмешиваться в семейные разборки?

– Вот именно! Семейные. Яр – твой родной брат! Неужели ты думаешь, что он бы так поступил с тобой? Спал с твоей невестой? Серьезно? Неужели слово какой-то… – я не стала её называть, хотя на языке вертелось несколько сочных эпитетов, – гораздо важнее семьи?

– Яр? – Глеб застыл, словно громом поражённый. Он зарылся пальцами в свои уложенные волосы. – Это правда? Ничего не было?

– Не было, – Яр опускает голову.

Соня шмыгает носом. В ход пошла тяжёлая артиллерия.

– Он заставил меня бросить тебя, – протянула она, глядя на Глеба.

– Я бы тебя вообще убил! – рявкает Глеб. – Уходи! Не появляйся больше в моей жизни!

– Но Глеб, я тебя люблю-у-у-у… – захныкала Соня.

Глеб зажмурился.

– Ага, именно поэтому ты пошла к Яру, когда твой жених спал внизу? – Я скрестила руки на груди. – А ты, – я вновь обратилась к Глебу. Мне стоило закрыть свой рот и заклеить его, но я чувствовала, что должна за него заступиться. – Ты правда считаешь, что Яру больше повезло? Ты никогда не задумывался, что родители оказали ему медвежью услугу, ничего от него не требуя? Посмотри на себя. Ты знаешь, что компания отца будет твоей. И тебе нравится это. Я видела тебя в зале. Ты довольно улыбался, потому что тебе нравится этот мир. Ты не сомневаешься в себе, в том, чем хочешь заниматься. А Яр? Он сам не знает, кто он. Да, он свободен, но он не видит свое будущее…

– Ванильная, – Яр опускает руку на мой живот, прижимая меня к своей груди, – пожалуйста, хватит… Поехали домой.

– Просто подумай об этом, – говорю я, накрывая руку Яра своей ладонью. – Поехали.

Домой мы едем молча, погружённые каждый в свои мысли. Периодически искоса поглядываю на Яра, ожидая реакции на моё бездумное поведение. Но отмотай время назад, и я поступлю точно также. Потому что всё равно люблю его.

Мой план провалился. Я только поняла, насколько сильно полюбила Яра Скифа.

Яр провёл пальцем над губой, смахивая кровь.

– Может, в больницу? – робко предлагаю я.

– Нет, – резко отвечает он. Сердится, наверное.

Мы подъезжаем к дому, я тянусь к кнопке, чтобы открыть дверь и поскорее скрыться в комнате, где смогу выпустить на волю жалость к самой себе.

– Подожди, – Яр блокирует замки, после чего обхватывает мою талию, рывком поднимает вверх и сажает меня на свои колени.

Я коротко взвизгиваю. Лицо Яра оказывается прямо напротив моего. Я шарахаюсь назад, но упираюсь спиной в руль – вот чёрт!

– Зачем ты это сделала? – Он поджимает губы, никак не реагируя на мои попытки отдалиться.

– Сделала что? – Я заёрзала, но вдруг остановилась, поняв, что делаю только хуже. Чем больше я двигаюсь, тем отчётливее ощущаю, на чём сижу.

– Зачем вмешалась? Почему защищала меня?

Яр внимательно следит за моими движениями. Я упираюсь взглядом в его подбородок.

– Не могла же я позволить ему избить тебя.

– Избить? – хмыкает он. – Ты не знаешь Глеба. Если бы он хотел меня избить, то я бы уже лежал в реанимации. То, как он бил – это детский сад. Мы так в детстве дрались.

– О, – я поднимаю глаза, – ну, извини, не знала. В следующий раз не буду вмешиваться.

Яр вдруг криво улыбается.

– Это правда? То, что ты ему сказала? О медвежьей услуге? Ты правда так думаешь?

Я шумно выдыхаю. Я знала, что мои слова могли его задеть.

– Нет. – Я закусываю губу, видя, как глаза Яра тут же опускаются на мой рот. – Я сказала это для него.

– То есть ты считаешь по-другому? – хмурится он, становясь очень даже милым.

– Я считаю, что вы оба получили именно то, что вам нужно. Глебу нужно было именно такое воспитание, чтобы стать кем-то важным. Он хочет этого: чтобы им гордились, его восхваляли.

– А я?

– А тебе нужна свобода, – несмело улыбаюсь. – Тебе не нужны все эти условности. Ты можешь выбрать всё, что душе угодно. Тебе просто нужно понять, чего именно ты хочешь, и пойти навстречу этому.

Яр секунду не двигается, словно обдумывает то, что я сказала, или решается на что-то. Вдруг он притягивает меня к себе, обняв одной рукой за талию, а другой за спину. Да так крепко, что я едва могу вдохнуть.

– Яр, – возмутилась я.

– Т-ш-ш, – шепнул он, – давай посидим вот так. Просто обними меня, пожалуйста.

Ему не нужно просить дважды. Я отлепляю свои руки от сидения, кладу их ему на плечи. Яр немного приподнимает спину, чтобы я могла просунуть руки и полноценно обвить его шею руками. Голова Яра ложится на моё плечо, утыкаясь в шею. Я чувствую, как часто он дышит.

– Ты пахнешь как мятная малина, – бормочет он.

– Мятная малина? Это как?

– Не знаю, – говорит он, обдавая мою шею своим дыханием. По телу проходит дрожь. Я не могу не сделать того же, что и он. Я чуть ближе прижимаю нос к его волосам, наполняю лёгкие ароматом его шампуня. Божественно.

Яр принимается поглаживать мою спину. Я отчётливо ощущаю, как то, на чём я сижу, становится тверже – о, нет…

Его ладонь скользит вверх по спине, касается моей шеи, сжимает её, оттягивая мою голову назад.

Нос к носу, глаза в глаза, а губы… Они почти касаются.