Экспедитор Негатин Игорь
– Если кто-нибудь из здешних жителей и знал настоящую причину, то он не участвовал в этой бойне, – не выдержал я.
Все посмотрели на меня. Несколько секунд стояла тишина, но я успел перехватить очень красноречивые взгляды, которыми обменялись Микульскис и Ярин. Хм… Интересная здесь компания собралась.
– Что вы предлагаете… господин Шатров? – спросил Михаил Михайлович. Замялся, значит, на «господине». Кто же такой шустрый, что, несмотря на царившую неразбериху, успел просветить профессорского охотника о моей личности? Новиков? Нет, не он. Даценко? Тоже нет. У него перед глазами погибшие станичники как живые стоят. Волкодавы Курдогло? Сомневаюсь. Парни хоть и тихони, но простые оперативники. Они без команды и в драку не полезут. Микульскис, значит… Точно – он. Больше некому. Еще одна темная лошадка на моем горизонте. С Курдогло дружит, а Виолетту Уэйк ненавидит с такой силой, что даже живьем брать не собирается. Кстати, если он рассказал Михаилу о каторжнике Шатрове, то что это за охотник такой? Еще один человек Курдогло? Вполне может быть. Господи, куда я влез?!
– Прежде чем покинуть Дель Торро, предлагаю поставить городок на уши.
– Это каким образом, позвольте полюбопытствовать? – вытаращился Новиков.
– Запалить с четырех сторон, да и вся недолга! – расхохотался Даценко. – Правильно, Сергей! Это по-нашему!
– Не мне вас учить проведению некоторых мероприятий, – усмехнулся я. Да, не отказал себе в удовольствии слегка укусить этих господ, чтобы сбить спесь.
– Что вы имеете в виду? – поджал губы дагеротипист. Хотел ответить анекдотом про «что имею, то и введу», но ведь не поймет, дворянская морда. Еще оскорбиться изволит, на дуэль вызовет. Хотя… Какие могут быть дуэли между дворянином и простым каторжанином?
– Для начала предлагаю допросить двух пленных, которых привел Иван Кольцо. Пусть ничего интересного и не скажут, но мы узнаем, кто за последние два месяца посещал Дель Торро. Одиночки нас не интересуют, а вот небольшие отряды – очень интересны.
– Подозреваете людей Хесуса Морено? – покосился Микульскис.
– Не исключаю такой возможности.
– Этот старик на такое вполне способен… – протянул дагеротипист.
– Как и Альварес Гарса с некой Виолеттой Уэйк.
Зря я это сказал. Потому что напряглись сразу два человека. Альгирдас сжал зубы, да так, что желваки на скулах задвигались, а Ярин плеснул таким взглядом, что я почувствовал лютый холод, исходивший от этого человека.
– Возможно, – сквозь зубы процедил Микульскис.
Не скрою – меня удивила его реакция. Чего не хватает Альгирду Альгирдовичу – это выдержки. Неужели я ошибся насчет его истинного ремесла?
– Они могли придумать все что угодно, чтобы остановить вас, – продолжал я.
– Или отомстить вам, – парировал Ярин.
– Господа, – пролепетал Бергман. – Вы не объясните мне, что именно здесь происходит?
– Извините, Иван Александрович, – ответил Альгирдас, – но чуть позже. Сейчас есть дела поважнее. Нам надо побеспокоиться о нашей общей безопасности.
Через два часа, обсудив с пленными некоторые виды казней, которым их подвергнут, если не станут более разговорчивыми, мы выслушали признания, взяли десять казаков под командованием Вани Кольцо и отправились к центру поселения. Я почти не успел описать этот дрянной городишко, так что исправлю оплошность по мере удаления от постоялого двора и знакомства с Дель Торро. Как понимаете – во время боя у меня не было времени разглядывать здешние достопримечательности.
Про безымянный постоялый двор, где раньше располагался католический монастырь, я уже упоминал. Он раскинулся на окраине города, в двухстах метрах от речного берега. Кстати, довольно топкого берега. Глинистого, заросшего тростником и разными водяными растениями.
Городок небольшой – в одну улицу, которая шла параллельно берегу. Она же – здешняя набережная, с пристанью и полуразвалившимися сараями, в которых хранили товар здешние торговцы. Увы, с крахом монастыря мир ушел с этих земель. Дель Торро ветшал, десяток каменных зданий превратились в развалины, между которыми торчали хижины, сложенные из коровьего навоза и глины. Единственные места, сохранившие нормальный облик, – четыре бара, несколько лавок и бордель. Туда, кстати, мы и направлялись. Нет, здешние жрицы любви не интересовали. Интересовал хозяин этого заведения – некий Сильвестр Морено. Да, я тоже удивился, услышав эту фамилию…
47
– Стой! Куды! Держи его!
Ахнул выстрел, потом еще один, и кто-то завыл, да так громко, словно этот бордель был окружен волчьей стаей. В соседней зале, где сидели здешние труженицы, завизжала нервная дамочка. Вышибалы, которые обеспечивали порядок в этом заведении, сидели вдоль стен и вытирали кровавые сопли. Казаки – они ведь что дети малые: если куда-нибудь не пускают, то это лишь подогревает их врожденное любопытство. Тем более что мужики изголодались по женскому обществу. Пусть урядник и провел разъяснительную беседу среди станичников, но кто за ними уследит, скаженными? Вот и с охранниками получилось… некрасиво. Они по глупости набычились у входа, а казаки были не в настроении. Одного наглухо упокоили, а других избили да вдоль стен уложили, чтобы ребятки передохнули и подумали.
Сильвестр Морено – так звали здешнего хозяина. Даже не зная имени, я бы заподозрил его в родстве с Хесусом. Очень похожи. Мне показалось, что Сильвестр старше своего брата-каторжанина. Хорошо одет. Держался спокойно и даже вальяжно. Не сопротивлялся нашему вторжению. Стоял на лестнице, держа руки в жилетных карманах, и наблюдал, как казаки валяют по полу его мальчиков. Когда буча закончилась, старик благодушно хмыкнул и кивнул нам, стоящим у дверей:
– Сеньоры, если ваши люди закончили развлекаться, то предлагаю пройти в мой кабинет и побеседовать…
Кабинет был обставлен довольно скромно. Даже удивительно, учитывая специфику этого заведения. Никакой лишней мишуры и аляповатости. Кстати, и Михаил Ярин, и Альгирдас Микульскис это оценили. Как и превосходное бренди, которое было предложено вместе с кофе и сигарами.
– Вы изрядно здесь повеселились, сеньоры, – усмехнулся Сильвестр Морено. – Я живу в Дель Торро уже давно, но не припомню такого переполоха. Даже… – Он прищурился. – Даже когда в этих краях промышляла банда Родригеса, убитых было меньше, а уж он любил грабить мелкие поселения, развешивая жителей на деревьях.
– Это уже в прошлом, – перебил его Микульскис. – Нас интересуют дела настоящего и недавнего прошлого.
– Все, что в моих силах, сеньоры… – Старик развел руками.
– Разумеется, сеньор Морено, вы скажете, что сведения, которыми обладаем, ошибочны, но других у нас нет, – объявил Альгирдас. – И эти сведения касаются трагических событий, которые имели место в Дель Торро.
– Вы говорите о стычке местных жителей с людьми профессора Бергмана?
– Вы неплохо осведомлены о происходящем. Я имею в виду имена участников.
– Привычка, – пожал плечами хозяин.
– Полагаю, вы не будете отрицать знакомства с неким Хесусом Морено?
– Господь с вами, сеньор! – воскликнул Сильвестр. – Как я могу отказаться от младшего брата? Пусть и беспутного, но мы с ним одной крови!
– Ну да, кровь не водица, – кивнул Альгирдас. – Давно виделись с братом?
– Вы разве не знаете?
– Нам известно, что Хесус Морено проходил через город около двух недель назад.
– Тогда к чему этот вопрос?
– Видите ли, Сильвестр… Мы люди мирные и благодушные, не любящие применять силу против своих ближних. Разумеется, пока эти ближние держат определенную дистанцию и не докучают своим вниманием. И уж конечно не начинают стрелять в нас, словно по уткам или цесаркам. Есть у нас подозрение, что именно вы, с подачи вашего брата, пустили слушок о неких путешественниках, которые должны пройти через этот город.
– Мой брат здесь ни при чем.
– То есть своей причастности к этому вы не отрицаете?
– Глупо отрицать очевидное, – поджал губы Сильвестр.
– Понимаете, чем это вам грозит?
– Прекрасно понимаю, но надеюсь на ваше благоразумие.
– Какое может быть благоразумие, черт побери?! – взвился Ярин. – Мы потеряли…
– …Так уж повелось, господа, что эти края всегда требовали жертв, – заметил Морено. Он поджал губы и продолжил: – Одни гибли от диких зверей, а другие от рук своих ближних. Земля здесь такая… Кровью напоенная.
Несколько секунд царила тишина. Я сидел рядом со столом и ждал, кто первым закатит пулю в лоб хозяину – Ярин или Микульскис? Никто не выстрелил, и пауза слегка затянулась.
– Вы не стали стрелять сразу, – произнес Сильвестр. – Это радует.
– Это мы всегда успеем, – огрызнулся Альгирдас.
– Я говорил и готов это повторить – Хесус Морено не имеет отношения к нападению.
– Слух был пущен…
– По просьбе других людей. Очень влиятельных и опасных. Даже здесь, в этом глухом и всеми забытом месте.
– Кто? – спросил Ярин, хотя и знал ответ. Предчувствовал.
– Задолго до появления моего брата здесь проходил отряд под предводительством некоего Альвареса Гарса. Вижу, что вам знакомо это имя, не правда ли? Знаете ли вы о его подвигах на этих землях?
– Хм… Что за подвиги? – прищурился Микульскис.
– Я говорю про усмирение недовольных, случившееся на этих землях около десяти лет назад. На побережье нашлось несколько деревень, которые противились новым налогам. К ним примкнули дикари, которых планомерно уничтожали ставленники испанской короны. Альварес Гарса изрядно порезвился… – протянул Сильвестр. – Сжигал целыми деревнями, а уж про дорожные указатели, сделанные из голов казненных, я по доброте душевной уже и не вспоминаю. После усмирения повстанцев сеньор Гарса был отозван в метрополию, но людская память еще сохранила свидетельства и свидетелей его подвигов. Пусть их осталось немного, но они живы.
– И вы, увидев его здесь, испугались?
– Да, – кивнул старик, – и не стыжусь этого. Я хочу умереть своей смертью.
– Это он попросил распространить слухи о путешественниках, которые отправляются на поиски богатств древних, и про некую карту, которой они обладают?
– Именно так. Увы, произошла ошибка. Ждали отряд из Сантьяго-де-Лион, а в город вошли казаки господина Бергмана. Трагическая ошибка… – Он развел руками.
– Что вам обещали взамен?
– Забыть о некоторых фактах моей биографии, которые могут навредить на этих землях.
– Вы что, тоже отметились в этой бойне? – поинтересовался я, но тут же прищурился и махнул рукой. – Впрочем, можете не отвечать. Странно другое. Вы служили, как я понимаю, под началом Альвареса, но не смогли облегчить судьбу своего брата, который в это время сидел на каторге Анхело-де-Сорр.
– Я был капралом, сеньор Чатров. Слишком мелкой фигурой, чтобы обращаться с такими просьбами к начальству. Могло так обернуться, что и сам оказался бы в Анхело-де-Сорр. Рядом с братом. Извините, но меня это не устраивало…
Спустя час мы вышли из дверей борделя. Микульскис вытащил из кармана портсигар и долго, ломая спички, раскуривал сигару. Михаил Ярин молчал. Я выбил трубку и посмотрел на казаков, которые держали охрану периметра. На улице уже собирались зеваки, а их лица не светились добротой и милосердием к ближним.
– Что будем делать, господа? – спросил дагеротипист.
– Пустить бы ему красного петуха… – протянул Михаил Михайлович и бросил взгляд на бордель. – Вместе с обитателями. Воздух, черт побери, станет изрядно чище!
– Что мешает? – буркнул я.
– Это грозит новой бойней. Или вы, господин Шатров, думаете, что дуболомы, которые отдыхают на полу гостиной, это все его люди?
– Нет.
– Вот и незачем нам воевать, – ответил Альгирдас. – Идемте, господа! Будем считать, что нам повезло…
Вечером, после ужина, я вычистил свои револьверы и собрался немного поспать, но напряжение последних дней не отпускало. Ворочался на лошадиной попоне, служившей мне постелью, а потом тихо выругался и поднялся. Вышел из дома, достал из кармана кисет и трубку.
Во дворе горел костер, и доносились обрывки фраз – казаки вечеряли, коротая время за беседами. Слышался бас Вани Кольца, распекавшего своего подчиненного, который, судя по репликам урядника, не удержался и задрал юбку одной из здешних красоток. Рисковый малый… Его бы сейчас в водке искупать, для дезинфекции и профилактики, но откуда взять столько водки?
Кто-то из казаков рассказывал товарищам притчу. Начало я пропустил, а вот последние фразы услышал:
– …Ну а что было потом, станишные, известно только Богу и ворону.
– Какому ворону?
– Тому самому, который сидел на суку и все видел. Видел, примечал да спешил каркать. Везучие мы, казаки! Как есть везучие! Поэтому и смерть бережет, холит и милует. Странной любовью, но любит. Бьет, корежит, словно наблюдает, курносая, сколько же ты, станишный, выдержишь? Может и забыть про тебя на время, но жизнь весчь такая… Хвилософическая!
– Ох и любишь ты, Андрей Васильевич, по-господски выражаться.
– Чай не первый год в столице служу. Еще при покойном государе начинал…
Я усмехнулся и отошел в сторону. Спать не хотелось, а бродить по двору скучно. Решил пройти на галерею, которая опоясывала второй этаж. Там было поспокойнее, да и мешать никому не буду. Еще подумают, что вынюхиваю что-нибудь.
Наверное, зря. Зря пошел. Надо было ложиться спать, пусть и лежал бы, уставившись в потолок. Потому что не успел докурить трубку, как услышал голоса. Они доносились из окна одной из комнат. Я замер и прижался к стене. Вот глупо-то…
– …Альгирдас Альгирдович Микульскис, он же Густав Ле Грей, Огюст Беллок и Оскар Рейландер, – усмехнулся Ярин. – Не слишком ли много имен для простого дагеротиписта?
– Оставьте ваши шутки, Михаил Михайлович. Мне, как видите, не до смеха. Были почти у цели, но, как всегда, опоздали.
– Увы, так иногда бывает. Что случилось на этот раз?
– Ускользнула из гостиницы. Когда мы напали на след – Виолетта покинула город.
– Каким же образом?
– Села на торговое судно, – буркнул Микульскис.
– Вот это новость! – фыркнул Ярин. – В прошлый раз, если мне не изменяет память, она скрылась на воздушном шаре.
– Перестаньте!
– Как скажете. Кстати, этот ваш Шатров – что за птица такая? Не простой каторжник. Да и его дела с Вильяром вызывают определенный интерес. Что думает Курдогло, не знаете?
– Курдогло сейчас погряз в испано-российских проблемах.
– Англичанка опять гадит?
– Гадит, стерва такая…
– Давайте это обсудим в другой раз, – послышался шорох. – Если не возражаете, я закрою окно, пока не налетела местная живность. Терпеть не могу здешних насекомых…
48
Мы покидали город с тяжелым сердцем. Здесь, в этой чужой земле, оставались лежать тела русских, погибших в нелепой и никому не нужной сваре. Сколько же безымянных могил – без крестов и надгробий – разбросано по мирам Господним? Будто предопределено свыше погибать нам за чужие грехи и чужие судьбы. Горька ты, русская доля. Ох и горька…
В последнее время я все чаще и чаще обращался к Богу. Никогда не был ревностно верующим, но иногда лучше верить. Хотя бы для того, чтобы не сойти с ума. Особенно когда видишь этот безумный мир.
Мы проходили мимо настороженных горожан и свежих могил, в которых лежали и тела наших врагов. Некоторых еще не похоронили – они валялись на улицах, а над их гнилым мясом дрались шелудивые псы. Враги… Какие они враги? Глупцы, послушные чужой воле, не более того. Как говорил покойный Мартин Вильяр: «Пешки, которых смахивают с доски не задумываясь». Только вот потери у нас – по вине этих «пешек» – слишком большие.
От двух отрядов осталось двадцать шесть казаков и восемь человек из числа спутников Ивана Александровича Бергмана. Ученые, конечно, люди образованные, но к ратным делам непривычные. Вот и охраняли их станичники, как могли, от самого западного побережья. Не считаясь со своими жизнями.
Казаки, урядник Иван Кольцо, сотник Александр Даценко да три парня из команды Курдогло. Кстати, я так и не запомнил имен здешних волкодавов. Они, как и положено людям их ремесла, старались оставаться в тени, не привлекая нашего внимания.
Михаил Ярин, профессор Бергман, дагеротипист Альгирдас Микульскис, скрывающий под этой личиной еще десяток фамилий и псевдонимов. Вольноопределяющийся Дмитрий Евгеньевич Новиков и Жюль Габриэль Верн – возможно, будущий летописец этой истории. Ну и ваш покорный слуга – Сергей Шатров. Негусто…
Нашему отъезду предшествовал серьезный спор с Иваном Александровичем. Хотя какой там спор! Преизрядная склока, которая едва не перешла в потасовку. Вот уж никогда бы не подумал, что Бергман такой горячий и несдержанный на язык. Я даже покойного Федерико Линареса вспомнил. Определенно, они чем-то похожи. Доведись встретиться, они бы нашли общий язык.
Не знаю, кто именно рассказал Бергману о заброшенном городе, но он взвился на дыбы и заявил, что не собирается отправляться на восточное побережье, не увидев «сего творения древних». Черт бы побрал его осведомителя, но что уж теперь? Как Даценко ни бухтел, Иван Александрович был неумолим и даже согласился оставить в Дель Торро свои коллекции, собранные за время экспедиции. Кстати, сохранить вещи взялся Сильвестр Морено. Он же и предложил доставить груз в Сантьяго-де-Лион. Удивительно, но и такое бывает. Особенно если за это хорошо платят. Ничего личного, господа, просто бизнес.
– Я же говорил, что местные готовы на все, лишь бы заработать… – Михаил Ярин ехал рядом с нами и поругивал здешних жителей, природу и погоды, которые, словно в насмешку, окрестили нас грозой и тропическим ливнем. Едва заметные тропы превращались в ручьи, заполненные глиняной жижей.
– Вы про хранение экспедиционного имущества? – уточнил Новиков и смахнул с носа дождевую каплю. – Это вы зря! Морено простой делец, так что ничего удивительного в этом нет.
– Он мерзок.
– Мерзок, но честен. По-своему, разумеется. Тем более что Иван Александрович платит чеками Русской торговой компании, а они, как известно, имеют вес в здешнем обществе.
– Тьфу! – Ярин чихнул, выругался и вытер мокрое от дождя лицо. Наша одежда промокла насквозь, но легче не стало. Ливень закончился, навалилась духота. Жуткая до бешенства.
– При-и-ива-а-ал! – Сотник приподнялся на стременах и поднял руку.
Привал – это хорошо. Это, черт побери, просто прекрасно. Еще немного, и буду состоять из одной воды. Без примесей.
Чем ближе мы подходили к этому городу, тем осторожнее становились казаки. Большая часть отряда была из пластунов, успевших повоевать и на Кавказе, и в Крымской войне, так что не мне учить их осторожности и навыкам ведения разведки. Пусть некоторые уловки и выглядели немного странно для человека из нашего мира, но профессионализм был налицо.
Я мог бы описывать наш путь до мельчайших подробностей. Змеиные укусы, стоившие жизни двум ученым. Нападение крокодилов на переправах, из-за которых потеряли четырех вьючных лошадей вместе с грузом. Сгнившего заживо волкодава из людей Курдогло – его укусила какая-то местная тварь, которую не сразу и заметишь, но не прошло и недели, как человек умер. Еще одного оперативника, умершего от горячки: тело начало распухать и он задохнулся. Мы ничего не могли сделать. Перед смертью парень раздирал горло ногтями, чтобы вдохнуть немного воздуха. Увы…
Вязкая глина прилипала к заступам, когда копали для них могилы. Иван Кольцо прочел молитву, все перекрестились, а уже через несколько минут отправились в путь.
Вели в поводу лошадей, которые оступались в промоинах и ломали ноги. Я, прошедший множество параллельных миров, войну, каторгу Анхело-де-Сорр, видевший и кровь, и грязь, жалел бедных животных больше, чем людей. Все-таки прав был один книжный персонаж, утверждавший, что самое паскудное дело – это тащить лошадей на войну. Пусть даже и тайную. В лошадиных глазах плескалось столько страдания и боли, что мне хотелось завыть от бессилия. Казаки, для которых лошади значат гораздо больше, скалились и рычали от злобы. Рычали и прикрывали глаза своим четвероногим друзьям, прежде чем пристрелить, избавляя их от мучений…
Город появился совершенно неожиданно. Первым на него натолкнулся передовой дозор, который сразу остановил отряд. Спешились и взяли ружья на изготовку. Новиков, стоящий рядом со мной, часто моргал и дотрагивался до своего плеча. Помнит пулю… Хорошо, что помнит, – осторожнее будет. Кстати, свою простреленную фляжку он так и не выбросил. Вернется – будет перед дамами хвастать. Если вернется, разумеется.
– Тихо мне! – послышался шепот Даценко. Он показал кулак двум парням из группы Бергмана, и те послушно затихли. Кулак сотника впечатлял. Таким только сваи в землю забивать.
Начался ливень. Господи, как меня достал здешний климат! Только бы порох не отсырел. Один из ученых, царство ему небесное, так и погиб – нарвался на ягуара, но выстрелить не смог: револьвер, намокший во время переправы, дал осечку. Быстрая смерть. Без мучений. Большая кошка разорвала мужчине горло. До самого позвоночника. Ударила и скрылась, преследуемая бесполезными выстрелами.
Вперед выдвинулись пятеро казаков. Шли мягко, вразвалку, словно мячиками по земле катились. Они слушали Даценко, подкручивая усы и бросая взгляды на развалины города. Разведка… С ними ушел и Ваня Кольцо. Оставшиеся заняли круговую оборону. В джунглях это выглядит немного иначе, чем в привычных нам лесах, но что уж теперь… И тишина. Тропический лес затихал во время дождя. Слышался только нескончаемый шум ливня. Одежда промокала и липла к телу, но все равно было нестерпимо душно. Запахи гниющих растений перемешивались с ароматами трав, превращались в не менее удушливое амбре.
Пластуны вернулись через два часа. Город был пуст.
На окраине обнаружен заброшенный лагерь. Еще через некоторое время – два десятка могил и следы перестрелки. Людей закапывали неглубоко – наспех, и некоторые погребения были разрыты диким зверьем. На раскопах валялись обглоданные черепа и кости.
– Господи, ну и вонь… – скривился Новиков.
– Воевали здесь, – сказал Иван Кольцо. Он прищурился, бросил взгляд на остатки стен и пояснил: – Часа три воевали, а то и больше.
– Лагерь давно брошен? – спросил я.
– Дней семь. Поздно вдогон бечь. Чай не Капказ. Там мы бы их прижали…
Я не стал спрашивать о причинах его выводов. Если говорит, значит, уверен. Даценко выслушал урядника и молча кивнул, наблюдая, как казаки обшаривают развалины.
Город был расположен на берегу реки. Разумеется, в те времена, когда он был заселен людьми, ее могло и не быть, а русло пролегало совсем в другом месте. Как и джунглей, которые держали развалины в своих цепких лапах. Каменные здания были опутаны стволами лиан и деревьев, да так плотно, что казались причудой древних строителей. На толстом ковре из веток и гнилой травы валялись обломки плит, украшенные резьбой.
Бергман молча таращился на развалины, словно не верил в свою удачу. Сомнительная удача, если честно. Особенно если принять во внимание задачу, ради которой мы прибыли. Нет, дело не во мне. Дело в некой Виолетте Уэйк и Альваресе Гарса, ускользнувших из этих развалин. Откуда такая уверенность, что они живы? Могилы. То, что они схватились с людьми Хесуса Морено, не подлежало сомнению. Если бы каторжане победили, они не стали бы закапывать тела солдат, а бросили их на съедение хищникам.
– Итак, господин Шатров… – ко мне подошел Ярин. – Что же мы ищем?
– Храм.
– Что?!
– Мы ищем храм, – повторил я. – Храм или башню.
– Это как-то связано с известной вам особой? – скрипнул он зубами.
– Курдогло будет интересно узнать, за каким дьяволом дамочка потащилась в такую даль. Вы имеете что-то против?
– Ну уж точно не за пригоршней золотых монет, – пробурчал Ярин и дернул головой, словно ему мешал воротничок мундира. Да, у меня появились некоторые догадки насчет его персоны, но это сейчас не столь важно.
– Как знать…
Словно в насмешку, рядом с нами высились две статуи, изображающие буйволов. Они таращили свои мраморные, позеленевшие от времени бельма, наблюдая за людской возней. На боках одного из них белели свежие выщерблины от пуль.
Бергман едва с лошади не свалился, так торопился осмотреть развалины, но тут наконец я увидел Михаила Ярина в его истинной роли. Охотник отвел профессора в сторону и, судя по лицу ученого, высказал ему не совсем приятные вещи. Старик сник и засуетился, словно оправдывался перед своим подчиненным.
Заржала чья-то лошадь. Казаки выставили караулы и начали разбивать лагерь. Осмотр развалин был отложен на завтра…
49
Забегая немного вперед, скажу: план города сохранился в моих записях. Увы, он отражал лишь малую часть этого поселения. Часть, которую упел изучить Иван Александрович Бергман. На пожелтевших кусках бумаги были нанесены предполагаемые границы, сделаны наброски разрушенных зданий. Город был не таким уж и маленьким, каким показался на первый взгляд. Мы сумели исследовать лишь тот участок, который выходил к реке. Дальше начинались такие дремучие джунгли, что сквозь заросли надо было прорубаться. Это было лишним. Мы нашли то, что искали…
Компас, скрытый в одном из разрушенных зданий, нашел Иван Кольцо. По его словам, это было совсем нетрудно – прошлые визитеры здорово наследили, протоптав тропинку от самого лагеря. Я, признаться, никаких следов не заметил, но казаку виднее. Остатки башни, от которой сохранились лишь два этажа, находились в двух сотнях метров от нашей стоянки. Издали она была похожа на огромный пень: лианы так плотно опутывали ее основание, что башня утратила рукотворность и превратилась в одну из причуд природы. Вход был завален обломками камней, но внутрь можно было попасть через провал – одна из стен, разрушенная корнями деревьев, начала обваливаться.
Окрестности были тотчас обысканы и взяты под охрану. Казаки, ходившие на разведку, слушали урядника, но морщились и плевались, считая это место нечистым. Что ж… Они совершенно правы.
Как бы ни восторгались этой находкой профессор Бергман и Жюль Верн, описывать зал не стану. Смысла нет. Он похож на залы, обнаруженные в мире Десятки и Базалет-де-Энарьо. Пол выложен мельчайшей мозаикой с рисунком, напоминавшим лимб компаса. Даже количество гнезд для шаров-глобусов совпадало с миром Десятки. Только самих шаров не было. Пустые углубления, канавки, соединяющие полусферы. Все было вычищено от корней и глины. Очень тщательно. Кем? Полагаю, что над этим трудились спутники Альвареса Гарса. Сомневаюсь, что каторжане так аккуратно и даже трепетно отнеслись бы к этой находке. Это значит… Это значит, что сеньор Гарса не искал сокровищ, господа. Как и его спутница Виолетта Уэйк. Они знали, за чем шли…
Признаться, не почувствовал разочарования. Было бы смешно надеяться, что обнаружу действующий портал в иные миры, не правда ли? Или я все же верил в благополучный исход?
– Это невероятно! Просто невероятно! – восклицал профессор, ползая по полу зала.
Иван Александрович ощупывал риски компаса и ежеминутно охал от восторга. Ему вторил Жюль Верн, делая пометки в походном блокноте. Суетились наши ученые головы. Они были так увлечены находкой, что даже не удосужились поинтересоваться – откуда стало известно про этот заброшенный город и почему именно Курдогло решил отправить сюда людей? Ученые, что с них взять!
У входа в зал стояли Михаил Ярин и Альгирдас Микульскис. Не знаю, может, мне и показалось, что они больше наблюдали за моей реакцией, нежели разглядывали находку.
Я обошел зал по кругу, вглядываясь в лимб. Так и есть – невиданный механизм пытались запустить. Им даже удалось сдвинуть огромный диск с места – в щелях не было пыли, но портал, как мне кажется, не открылся. Почему? Диск треснул. Трещина, пересекающая компас, была слишком свежей, так что наши соперники потерпели неудачу. Мне оставалось лишь хмыкнуть и покачать головой. Они все-таки пытались запустить древний механизм, но как?! Каким образом подчинить себе то, что откроет портал в другие миры?! Уже не скрываясь, достал из кармана копии записей, отданных Хесусу Морено. Сдается, они не слишком пригодились старику-каторжанину и портовая таверна так и осталась несбывшейся мечтой.
Карта, рисунок с головами буйволов. Вот то, что мне нужно! Рисунок неведомой башни. Ее архитектурный стиль совершенно не похож на эту, но что-то мне подсказывает, что внутреннее содержимое, хранящее «компас миров», – совершенно одинаково.
Я обернулся и посмотрел на моих спутников:
– Господа, нам нужно найти вход в подземелье…
– Вы уверены, что оно существует? – поджал губы Микульскис.
– Под этим, – я кивнул на мозаичный пол, – есть еще одно помещение.
– Странный вы человек, господин Шатров… – протянул Ярин.
– Какой есть, – отрезал я и коротко кивнул. – Честь имею!
Я вылез из пролома и уселся на один из каменных обломков. Вытащил трубку и закурил. Мой путь подошел к концу. Почти. Жаль, что он заканчивается не совсем так, как мне хотелось бы… Дороги домой нет. Я снял с пояса фляжку с бренди и сделал несколько глотков. Спиртное обожгло горло, но стало чуточку легче. Только горечь никуда не исчезла.
Потом я здорово напился. Пока наши ученые головы ползали по пыльному полу, я достал в обозе бутылку коньяку и надрался. Зачем? Черт знает. Наверное, чтобы помянуть Мартина Вильяра, Эрнесту и всех тех, кто погиб, следуя за своей мечтой. Помянул даже старика Хесуса. Бог с ним, с этим каторжником. Он был не самым подлым человеком на этом свете.
Меня разбудили на следующее утро. Один из казаков пробрался в мою палатку и тряхнул за плечо:
– Сергей Владимирович! Сергей Владимирович!
– Чего тебе?
– Сотник вас кличет.
– Какого дьявола… Который час?
– Полдень.
Пока я собирался, казак переминался с ноги на ногу, но никуда не уходил. Он проводил меня до башни и отстал, когда мы подошли к провалу, где стояли Даценко и Ваня Кольцо.
– Что-то случилось?
– Благослови, Господи… – признаться, таким сотника я еще не видел. Побелевшие губы и совершенно ошалевший взгляд. Даценко перекрестился и оглянулся на развалины. – Видал я мучеников на Кавказе, которым абреки руки-ноги отрезали, но чтобы такое… Убереги бог от подобной смерти…
– Вы что-то нашли?
– Нашли? – переспросил Александр и умолк. Немного помолчал, потом кивнул: – Нашли. Казаки нашли… – Он опять запнулся. – Вход. В подземелье.
– Где?! – вскинулся я.
– На берегу. Послушай старика, Сережа… Не нужно туда ходить. Лишнее это. Может, ну их к дьяволу, книгочеев этих с тайнами и секретами?
– Нужно… Саша. Очень нужно…
– Эх… – Он тяжело вздохнул и покачал головой. – Зря, Сережа…
Рядом с ним стоял Иван Кольцо. Нервно, в несколько затяжек, сжигал самокрутку, отбрасывал измятый окурок и тотчас скручивал новую. Судя по его виду, казаки нашли что-то очень интересное.
– Где вход?
– На берегу. – Ваня глубоко затянулся и прищурился. – Увидите. Там Бергман со своими людьми.
– Зачем пустили?
– Их рази остановишь? Даже Ярин не смог, а уж нам и вовсе незачем соваться! Хоть и не барское дело такие ужасы разглядывать. Ох не барское.
Полузасыпанная арка была скрыта в густых прибрежных зарослях. Профессора я застал прямо у входа. Судя по всему, его недавно стошнило.
– Сергей Владимирович… – Он обернулся на звук моих шагов. – Сережа…
– Как вы, Иван Александрович?
– Вы не представляете… Господи, что это?!
– Еще не знаю, но если вы мне покажете…
– Д-да, конечно! Я сейчас. – Он махнул рукой и отвернулся.
Вы видели крест, на котором, согласно вероучениям, был распят Иисус Христос? Нет, не тот, изображаемый в скульптурах и на картинах, а Crux Commissa, использовавшийся римлянами для этой жестокой и позорной казни? Он больше похож на букву «Т», нежели на привычный всем крест. Видели? Вот и славно. Значит, мне не придется описывать увиденное с ненужной здесь точностью.
Подземелье было хорошо освещено. Свет пробивался сквозь трещины на своде, а кроме этого горел десяток факелов, принесенных сюда учеными.
Признаться, я, сам того не желая, перекрестился, увидев убранство этого зала. Высокие колонны, поддерживающие полукруглый свод, каменный пол. На середине стояло несколько крестов. Тех самых – похожих на букву «Т».
Одного из ученых стало рвать, и он, держась за стены, поплелся к выходу. Господи, ну и вонь… На трех центральных крестах были распяты обнаженные мужчины. Они были так измождены, словно из них выпили все соки.
– Господи… – пробормотал я и уставился на центральный крест. – Это ведь Хесус! Хесус Морено.
– Будь я проклят… – сказал Ярин, не отрывая взгляда от несчастного. Он появился следом за мной, поддерживая профессора под руку.
– Что здесь произошло?! – не выдержал Бергман. Мне показалось, что еще немного, и наш бедный ученый не выдержит. Истерики бывают не только у женщин.
– Это алтарь, Иван Александрович, – выдавил я из себя. – Алтарь…
– Что за нелюди…
В этот момент мне показалось, что в подземелье проник ветер. Он пронесся между нами и качнул седые волосы одного из распятых. Возникло дикое ощущение, что человек еще жив и хочет поднять голову. Это невозможно! Я сделал несколько шагов вперед и почувствовал, как по коже пробежал мороз. У меня даже дыхание сперло. Потому что распятый на самом деле приподнял голову и открыл глаза. Да, это был Хесус Морено. Его ладони были приколочены к перекладине гвоздями, а локти притянуты веревками. Под ступнями прибита дощечка для упора. Все верно. Так несчастный может прожить чуть дольше, но эти люди были распяты не вчера вечером!!! Это могло случиться не раньше чем семь дней тому назад!
Тем не менее старик был жив. Он взглянул на меня и попытался усмехнуться. Я даже не услышал, а прочел по едва заметному движению сухих и потрескавшихся губ:
– Серхио… Знал, что ты доберешься.
50
Читать бесплатно другие книги:
