И все-таки она красавица Бюсси Мишель
Большой и указательный палец Фредди переместились ближе к лезвию.
– Я знаю! Знаю, где она!
Тидиан сорвался на крик, и Мусса попытался встать, но Фредди с силой толкнул его в грудь и повернулся к мальчику.
– Я знаю, где спрятано мамино сокровище.
В глазах Фредди сверкнул хищный огонь. Мальчишка связал сумку с сокровищем, значит, он и правда в курсе!
– Оно… оно не здесь, – пролепетал Тидиан.
Фредди сдвинул брови, выставил чуть вперед руку с кинжалом, давая понять, что не потерпит никаких выкрутасов. Тидиан поторопился объяснить:
– Оно… внизу… в подвале… в аду.
10:12
Самолет остановился метрах в пятидесяти от здания аэровокзала, и его сразу плотным кольцом окружили полицейские. Пассажиры сходили по трапу один за другим, на летном поле их останавливали и обыскивали. Удивительно, но никто не возмущался, люди охотно обменивали небольшое ущемление в правах на безопасность.
Жюло наблюдал за происходящим через стеклянную стену, Петар стоял сзади, как наказанный школьник, и не сводил глаз с экрана своего телефона. Ему не позволили участвовать в задержании, предложили подождать, пока марокканская полиция возьмет Бэмби Мааль. «Не волнуйтесь, майор, допрос будет проводиться под двойной юрисдикцией!» – утешили его рабатские коллеги.
Жюло убедился, что никто из агентов не сможет заглянуть ему через плечо, и вернулся к планшету – начал открывать файлы, прикрепленные к сообщению, пришедшему три минуты назад.
SOS
Девушка, запертая в стоящем на полосе самолете, окруженная тридцатью полицейскими, посылала лейтенанту сигнал бедствия. Ему, члену команды, которой поручено ее задержать. Что может означать этот сюрреалистический зов о помощи?
Кто-то запустил обратный отсчет? Отдал приказ об аресте, чтобы заставить девушку замолчать, и она пытается защитить себя, торгуя секретами?
Вздрагивая от малейшего звука, глядя одним глазом на экран, другим продолжая следить за холлом, Жюло открыл первые загруженные файлы – бесконечные таблицы данных. Названия строчек и колонок не оставляли ни малейших сомнений в том, что хранились они в персональном компьютере Яна Сегалена. Бейрутские сыщики подтвердили, что девушка сбежала, прихватив куртку и портфель логиста «Вогельзуг».
Жюло продолжил открывать разные страницы таблиц, но был не в силах интерпретировать цифры. Обычные счета или цифровой динамит? Да черт их знает! Лейтенант не имел ни времени, ни достаточной компетентности, чтобы проверить, а главное, считал, что есть более срочное дело. Раз Бэмби шлет эти досье, значит, они содержат вполне определенную информацию. Откровение, которое должно броситься ему в глаза.
Флор решил сосредоточиться на фотографиях. Кликнул наугад, снимки последовали один за другим, и на всех фигурировал Сегален. Ян с Франсуа Валиони, Ян в Африке, Марселе, Рабате; Ян с незнакомыми типами, чьи лица Жюло уже встречал на сайте «Вогельзуг»; Ян рядом с Журденом Блан-Мартеном, на трибуне конференц-зала, у входа в лагерь беженцев. Ничего удивительного. Ничего компрометирующего.
Он продолжал вслепую копаться в файлах, практически утратив надежду отыскать хоть крупицу информации. Бэмби отослала все, что попало ей в руки, как беглянка, которую преследователи загнали на пляже, и она швыряется в них песком. Еще пара фотографий – и он все бросит, присоединится к Петару, а уж потом решит, что делать с досье. Может, отошлет следователю, а может, поговорит о…
Внезапно Жюло замер, глядя на невинный снимок, запечатлевший джип в пустыне. Четверо взмокших от пота мужчин вышли из машины, чтобы попозировать неизвестному фотографу. Сыщик узнал – справа налево – Яна Сегалена, Журдена Блан-Мартена, плешивого мужика, похожего на Бена Кингсли, и… Петара Велику!
Лейтенант инстинктивно поднял глаза. Майор смотрел на последних вышедших из самолета пассажиров. Бэмби Мааль так и не появилась. Девушка была в западне.
Жюло попытался справиться с возбуждением. Фотография подтвердила то, что он предполагал с самого начала расследования: его патрон знаком с шишками из «Вогельзуг»! Конечно, ничто не указывало на то, что Петар участвовал в их делах, но и сохранять беспристрастность не мог. То есть как минимум вел двойную игру. Защищал – если не друзей, то союзников. Потому и работал без особого рвения.
Лейтенант помассировал виски, подул на руки и последний раз проглядел пять полученных сообщений.
SOS
SOS
«Я никому ничего не должен. Отошлю материалы Мадлену через голову патрона. Пусть его люди прошерстят все данные. Бэмби Мааль так и так арестуют и осудят за двойное убийство, причем преднамеренное, так что адвокат даже не сможет ссылаться на смягчающие обстоятельства. Пусть ее утешит мысль, что другие все-таки поплатятся…»
SOS
SOS
SOS
Что еще он может сделать для этой девушки?
Рядом с самолетом никого не осталось, его как будто бросили на полосе. Последние полицейские поднялись на борт. Попыталась ли Бэмби спрятаться? Жюло поймал себя на нелепой надежде: пусть случится чудо, пусть она исчезнет струйкой дыма, залезет под кресло, замаскируется под другого пассажира! Он почти поверил, что его молитвы услышаны, но тут по трапу начали спускаться полицейские – один, другой, третий, и наконец показалась Бэмби Мааль – в наручниках, под конвоем.
Все было кончено.
Жюло подождал несколько секунд – растерянный, сбитый с толку, почти удивленный тем, что тридцати полицейским так легко удалось схватить девушку, – потом сделал шаг к Петару.
В этот самый момент в кармане брюк блямкнул телефон, извещая о новом сообщении.
Удивительная мстительница бросила в море последнюю бутылку?
Он опустил глаза, прочел [email protected] и подумал, что Бэмби решила попрощаться… но тут же сообразил, что неверно прочел имя.
К тексту был прикреплен один-единственный файл, который даже не понадобилось загружать, он открылся сам.
Ледяная дрожь пробежала по спине полицейского, когда он взглянул на жуткую фотографию. Ребенок с выпученными глазами смотрел в камеру, а к шее был приставлен нож. У него за спиной стоял улыбающийся мужчина.
Глупая шутка? Жюло попытался сделать блиц-анализ каждой детали снимка. Он узнал апельсиновое дерево за стеклом, здания цвета охры на заднем плане. Значит, снимали в «Олимпе», в северной части Рабата, там, где они вчера задержали Альфа Мааля.
Ребенок лет десяти мог быть только… его младшим братом Тидианом.
Опознать человека с ножом Жюло не мог, хотя был уверен, что всего несколько минут назад видел это лицо – более молодое, более худое, без бороды. Видел в компании Яна Сегалена и Журдена Блан-Мартена.
Над снимком Лейли Мааль написала шесть слов.
У него мой сын
Спасите его
10:26
Фредди заклеил пластырем рты старикам, связал руки и ноги одной длинной веревкой и закрепил конец на батарее, сильно натянув. Потом надел кожаную куртку и сунул нож в карман. Тидиан сидел на стуле и растирал ногу, сконцентрировавшись на меньшей из бед. Фредди наклонился к мальчику:
– Сейчас мы с тобой отправимся в подвал. Если встретим по пути кого-нибудь из соседей и ты вякнешь хоть слово, я его убью. Если попробуешь сбежать на лестнице, маленький хитрюг, я вернусь в квартиру и позабочусь о бабушке с дедушкой. Все ясно?
Они спустились на два этажа, никого не встретив. Слава богу… Оказавшись на площадке, Тиди указал на белую железную дверь с ржавыми штырями. Городской художник-любитель написал во всю ширину баллончиком с красной краской: Дверь в ад.
Фредди достал связку ключей, которую прихватил из прихожей, вставил № 29 в замочную скважину и толкнул тяжелую створку.
– Пойдешь первым.
Тидиан никогда не спускался в ад – дед запрещал, говорил, что это логово всяких мошенников, наркоманов и дилеров. Мальчик помнил слова Муссы над черной пастью водостока: «Километры коридора, подвалы – по одному на квартиру, парковочные места, канализация…»
Он нажал на кнопку выключателя. Несколько лампочек – по одной на каждые два метра, прикинул Тидиан – освещали крутую узкую лестницу. Тидиан осторожно поставил ногу на первую ступеньку. Он так и думал, что мамино сокровище спрятано где-то в аду.
Неужели сундук с богатствами – та самая адидасовская сумка, которую требует Фредди? Как ее найти в длиннющем коридоре? Долго морочить голову монстру не получится, а если сумка чудом отыщется, будет еще хуже. «Я стану не нужен и получу удар ножом в сердце, потом он убьет бабулю с дедулей!»
– Ты что там затих? – скрипучим голосом спросил Фредди. – Не дури и поторопись!
Кончик ножа уколол в спину. Как будто кот зацепил когтем. Тидиан пытался собраться и не паниковать, как учил Альфа.
«Представь, что бьешь пенальти. Забудь обо всем. Не торопись. Дыши медленно».
Дед рассказывал ему о сокровище своего деда – кувшинах с ракушками, которые в один миг превратились в ничто. Тидиан тогда спросил: «Но сокровище никуда не делось?» – и услышал от Муссы нечто непонятное, но важное. Что это было?
– Шагай, сопляк!
Тидиан спустился на одну ступеньку.
«Двигайся спокойно, – учил Альфа. – Разбег в два шага, не больше. Смотри в другую сторону, чтобы отвлечь внимание».
– Я… мне страшно, – прошептал он. – Кажется, там крысы… И шприцы… Иногда туда сбрасывают покойников.
Тиди говорил с закрытыми глазами – хотел привыкнуть к темноте. Он с невероятной осторожностью шагнул на следующую ступеньку, слыша за спиной хохот Фредди, эхом отражающийся от бетонных стен. Смех перешел в хриплый кашель, нож снова коснулся спины. До конца лестницы оставалось не меньше десяти ступеней.
– Ладно, малыш, а теперь прибавь-ка шаг…
Свет погас, пространство погрузилось в темноту, и Тидиан решился – начал спускаться. Их с Фредди разделяло уже не меньше метра, и негодяй разразился бранью, боясь шевельнуться.
«Дай мне твою силу, мама, – молил Тидиан. – И глаза совы… Нога – ступенька, нога – ступенька, еще одна, дальше, дальше от него…»
Тиди выхватил из кармана платок, обмотал кулак, нашел глазами на стене более темную тень и ударил. С хрустом разбилась лампочка.
«Двигайся вперед! – приказал себе Тидиан. – Нужно разбить все лампы, которые встретятся по пути. Ты тренировался. Ты видишь в темноте. Уж точно лучше Фредди».
Он разбил следующую лампочку через секунду после того, как Фредди нажал на кнопку. Монстр с ножом успел заметить силуэт в самом низу лестницы, и все снова погрузилось во мрак. Яростный вопль. Хлопнула дверь. Чудовище покинуло ад.
Сначала мальчик испугался за бабушку и дедушку. «Попробуешь сбежать, я вернусь и позабочусь о них!» – пригрозил ему убийца. «Ничего ты не сделаешь! Тебе нужна сумка, и ты уверен, что загнал меня, как крысу в лабиринте…»
Тиди понимал, что времени у него совсем мало: Фредди сходит за фонарем и вернется.
Мальчик двигался быстро, на ощупь, ведя ладонью по холодной, липко-влажной стене, по которой тянулся электрический провод. Лодыжка распухла и жутко болела, кончики пальцев покалывало.
«Иди! – приказал он себе. – Иди и бей лампочки!»
И он шел и бил, понимая, что в этом подвале вряд ли найдется выход, совсем как в каменном гроте.
Так будет рассуждать Фредди.
И потому обязательно вернется.
10:31
– Я должен с вами поговорить, Петар.
Майор смотрел, как марокканские коллеги ведут вниз по трапу аэробуса Бэмби Мааль. Эскорт как у голливудской дивы, ну в крайнем случае, как у старлетки студии «Атлас».
Уарзазат[118]. И умереть…
– Тогда поторопись, – ответил Велика. – Как только девица окажется в здании, я включаюсь в игру. Не люблю, когда меня отодвигают усачи в каскетках, которым всего-то и нужно, что произвести арест! После того как мы сделали всю работу.
– Не здесь, патрон. Наедине…
Петар даже не посмотрел в сторону подчиненного – первые члены группы захвата появились в зале.
– Пожалуйста, патрон. Мне нужна всего минута. Вопрос жизни и смерти.
Жюло кивком указал на дверь туалета напротив. Полицейские перекрыли зал В с 10-го по 16-й выход, так что посетителей в сортире быть не могло. Петар сдался:
– Ладно, парень. Надеюсь, ты не собираешься снова защищать твою возлюбленную. Захочешь взять ее замуж, придется подождать лет тридцать.
Они вошли, Жюло закрыл дверь, а майор решил воспользоваться писсуаром.
– Ну давай выкладывай, раз уж я здесь… – велел он и начал расстегиваться. – Чего ты ждешь?
Он повернул голову и так изумился, что забыл, чем занимается, и начал поднимать руки.
Жюло целился в него из «Зиг Зауэра».
– Ты… ты что, рехнулся?
– Мне очень жаль, патрон. Я не считаю вас мерзавцем, думаю, вы просто пытаетесь не потонуть в окружающем бардаке.
– Ничего не понимаю, чертов ты придурок! Опусти оружие и…
– Вам не нужны неприятности и заморочки. В обмен на место под солнцем вы всего лишь отворачиваетесь, когда речь заходит о беженцах. Смотрите в другую сторону.
Петар опустил руки, застегнул ширинку и решительно шагнул к своему лейтенанту.
– Ну все, хватит!
– Стойте на месте, патрон! Стойте, или я прострелю вам колено.
Велика замер. Этот кретин настроен решительно, он все еще свято верит в принципы.
– Что собираешься делать?
– Буду импровизировать… чтобы спасти то, что еще можно спасти. Дело срочное, но вам я его доверить не могу. Придется самому… Сага семьи Мааль не должна закончиться трагедией. Я попытаюсь выручить самого невинного из детей Лейли. Возьму ваше оружие и наручники – пристегну вас к батарее. И не изображайте героя – не ваш жанр. Мне нужно пять минут форы, потом начинайте орать, и дружки из королевской полиции придут и освободят вас.
– Тебя вышвырнут со службы, лейтенант. Зачем… Зачем ты это делаешь?
Жюло посмотрел патрону в глаза и ответил:
– Иногда нужно уметь выбрать правильную сторону.
Через три минуты Жюло вышел в зал В.
Никого.
Запаниковав, он бросил взгляд на летное поле.
Никого.
Он стартовал как подорванный, прыгая через несколько ступенек, спустился по эскалатору и побежал вдоль багажного транспортера, пустого и неподвижного. Дежурный таможенник у первого выхода смотрел на него не моргая, наслаждаясь тишиной после напряженной суеты.
– Девушка… Девушка из бейрутского аэробуса… Где она?
Таможенник пожал плечами и лениво процедил:
– Они ее забрали. Стояли у второго выхода, но сейчас наверняка уже уехали. Повезут в центральный комиссариат Рабата.
Жюло устремился к выходу, даже не поблагодарив, перепрыгнул через ленточный барьер безопасности, обрекающий несчастных пассажиров на бессмысленные повороты-развороты, едва не упал на скользком кафеле пола, резко свернул и увидел за стеклянной дверью силуэты полицейских, синие вращающиеся фары на крышах машин, а за ними – стоянку автобусов и такси.
Нужно успеть, пока они не тронулись с места! Жюло рванул так стремительно, что автоматические двери не успели открыться. Пришлось резко притормозить, чтобы не пробить головой стекло. Короткая задержка позволила перевести дыхание, но, оказавшись на улице, он едва не получил тепловой удар.
Полицейский фургон с затемненными стеклами был припаркован прямо перед входом. Узнать, там ли Бэмби, не представлялоь возможным. Жюло подошел к молодому офицеру-марокканцу – высокомерный вид, мундир с галунами, фуражка натянута до бровей, пытается смотреть из-под козырька и потому напоминает жирафа.
– Жюло Флор, я из АЗИЯ ДМС.
Офицер королевской полиции смерил скептическим взглядом странного типа – потный, волосы взлохмачены, мятая рубашка расстегнута, – но стоявшие на тротуаре коллеги кивком подтвердили, что тот не врет.
– У меня указания министерства внутренних дел Франции, – с апломбом заявил Жюло. – Я должен допросить подозреваемую.
Капитан Жираф махнул рукой – мол, жди своей очереди, дружок, у Франции нет привилегий, закон тут представляю я, времена изменились, это вам не эпоха протектората. Мистер Жираф сумел выразить все это жестом и презрительной гримасой.
– Меня прислал майор Велика…
В воздухе возникло напряжение. «Спасибо, Петар, у тебя талант нагонять на людей страх. Даже эти побаиваются…»
– Он… – Жюло действовал наугад, понимая, что должен играть по-крупному, если хочет получить шанс. – Они обнаружили следы в соцсетях… Покушение в Марселе… – Слова нанизывались друг на друга сами собой. – Первый день конгресса «Фронтекса», двадцать восемь европейских министров, столько же африканских… Проклятье, открытие меньше чем через восемь часов, а эта девица – ключевой персонаж.
Капитан мотал головой, рискуя травмировать шейные позвонки о жесткий околышек фуражки. Он тянул время, но Жюло знал, что победил. Марокканец ничего не потеряет, если даст ему поговорить с задержанной несколько минут. А вот если откажет…
Жираф открыл дверцу фургона:
– Ладно… Залезайте.
На этот раз маску высокомерной сволочи надел Жюло. «Еще раз спасибо, Петар!» Он смерил группу марокканских коллег таким взглядом, как будто точно знал, что у каждого есть дальний кузен-исламист, потом посмотрел в глаза капитану:
– Думаю, не нужно уточнять, что все ее показания конфиденциальны? – И покрутил на пальце ключи от дежурного «рено», запаркованного метрах в ста от фургона.
Марокканец колебался, и Жюло решил не напирать сильнее, хотя понимал, что в зале аэропорта может в любую минуту появиться Петар или один из таможенников, услышавший вопли майора. В конце концов капитан толкнул фуражку пальцем под козырек, что должно было означать согласие, и знаком приказал четырем подчиненным отконвоировать задержанную в «рено».
– Кто вы?
– Лейтенант Жюло Флор. Опустите глаза, когда я буду говорить, изображайте недоверие и отвечайте короткими фразами.
– Во что вы играете?
Бэмби Мааль сидела на пассажирском месте. Расстегнутая куртка, длинные волосы в беспорядке. Неправдоподобно красивая. В глазах, сухих, черных, как застывшая лава, плескалась ярость пополам с отчаянием. Сила характера прикрывала бездонную скорбь.
В жизни она оказалась еще прекрасней, чем на фотографиях. Пусть его выкинут из национальной полиции, осудят, расстреляют – свидание наедине с Бэмби Мааль того стоит.
– Ваш младший брат в опасности. В «Олимпе». Мне нужна ваша помощь.
Бэмби выдержала удар, хотя была на грани слез. Лейтенант бесшумно закрыл дверцу, вставил ключ в зажигание.
– Побудьте голосом навигатора или моим штурманом, как вам больше нравится, чтобы мы как можно быстрее попали в квартал Апельсиновой рощи и квартиру ваших деда и бабушки.
– Они больше на нас не смотрят, – тихо произнесла девушка. – Едем, в конце дороги поверните направо!
Машина так резко рванула с места, что ни один из марокканцев, стоявших на тротуаре, не успел среагировать. Жюло до отказа вдавил в пол педаль газа, Бэмби отбросило на спинку кресла, куртка распахнулась.
– Осторожнее! – рявкнула она на лейтенанта.
Жюло старался не думать о том, что рядом, возможно, сидит девушка, совершившая два убийства.
– Налево, потом еще раз направо, так будет короче. Этой дорогой они не поедут.
Жюло подчинился, подумав, что даже Петар обращается с ним уважительней, когда он сидит за рулем.
– Дайте мне оружие!
– Чтооо?!
В конце проспекта Хасана Второго блестел синевой океан. Они будут в «Олимпе» через три минуты. Он резко свернул направо и на миг восхитился красотой воительницы Бэмби. Черт, он и правда помешался на этой девушке!
И тут она его добила.
– Между прочим, господин красавчик, я тоже умею видеть сквозь рубашку. У вас два пистолета. Дайте мне один!
10:37
Пробираясь по лабиринту, Тидиан кулаком разбил все лампочки, одну за другой, вырубив в аду весь свет. Он порезался, но в темноте не мог разглядеть, в крови белая ткань или нет, но на ощупь платок был мокро-склизким.
Плевать. Ему не больно!
Мальчик упорно двигался вперед по темным коридорам, ориентируясь на редкие серые просветы. Глаза быстро привыкали – помогли тренировки на «жизнь вслепую». Он различал очертания закрытых дверей в подвалы и более светлые ответвления в конце длинных проходов.
Тидиан неосознанно прибавлял шагу, но ходил по кругу.
Оставшись в одиночестве, он довольно быстро заметил впереди свой драгоценный мяч, но оставил его лежать посреди коридора как вешку и отправился дальше, на поиски другого выхода. Сворачивал направо, налево, старался не пропустить ни одной развилки… и вернулся к мячу.
Ужасное подозрение подтвердилось: другого выхода не было!
Мяч он взял с собой.
Тидиан находился в конце первого длинного прохода, в который спускалась лестница, и вдруг заметил свет.
Фредди!
Мальчик вжался спиной в стену. Ужасный человек не мог его видеть, а вот Тиди ясно различал огонек антикомариной пирамидки, одной из тех, которые дед зажигал ночью на балконе. Огонек подсвечивал лицо преступника, как в историческом фильме о Средневековье, когда палачи с факелами являлись в темницу, чтобы увести заключенных в пыточную. Тидиан попятился. Фредди двигался медленно, заглядывая в каждый темный угол. Он, должно быть, изучил план и прекрасно знал, что жертве некуда спрятаться, а бежать, даже очень быстро, глупо – конец все равно будет один.
С сокровищем или без него.
На всех решетках в аду висели замки. Тидиан по нескольку раз проверил каждый проход, повертел все ручки, толкнулся во все двери – ни одна не открылась.
И никаких следов сумки!
Тиди крался бесшумными шагами, а свет приближался, обозначая местоположение Фредди, что давало мальчику преимущество.
Надолго ли? Скоро монстр прибавит шагу, прислушается, остановится, свернет, и они неизбежно встретятся. Тидиан понимал, что обречен.
Он сжал ладонями мяч, свое единственное оружие. «Ну и как ты намерен обороняться, дурачина?» Тиди свернул в темный коридор и зашагал вперед, дрожа от страха. Вот сейчас, сейчас убийца подкрадется и схватит его за плечо.
Раздавшийся крик напугал мальчика до смерти. Он шел из стены, нет, с потолка. Тиди готов был побиться об заклад, что кричала сова.
Он сделал еще один шаг и вдруг растянулся плашмя, в последний момент выпустив мяч из рук, и тот откатился на несколько метров. Рыхлая земля смягчила падение. Вокруг было абсолютно тихо. Приподнявшись, он разгреб ладонью пыль и все понял.
Корень!
Теперь Тидиан передвигался на корточках, ведя пальцами по бугорчатой поверхности. Корень извивался по коридору, вдоль стены, потом резко уходил наверх, к потолку. Апельсиновое дерево! Это наверняка оно!
Ад тянулся под всем кварталом «Олимп». Скорее всего, подвалы оборудовали вокруг дерева, а со временем корни проросли сквозь некоторые из них. Тиди знал двор как свои пять пальцев, единственным выходом на поверхность между стволом и асфальтом были дождевые стоки. Слишком узкие для человека. Но что, если дерево проделало отверстие, как вода в гроте, и там образовалось пространство, где он сумеет затаиться?
Тидиан полз на четвереньках между корнями и – о счастье! – добрался до укрытия, невидимого из коридора, и вздохнул с облегчением: он втиснется! Фредди пока его не догнал, значит, шанс есть. Тиди почувствовал себя в безопасности, сердце утихомирилось, мысли, метавшиеся, как обезумевшие от страха бабочки, постепенно успокаивались.
Может, Фредди пройдет мимо и не заметит его? Тидиан и сам бы не заметил укрытия, если бы не споткнулся о корень. Может, он и не попадется в руки злодею? Может… Внезапно в ушах прозвучал голос дедули Муссы, разгоняя смятение. Так бывает, когда, разбирая бумаги, случайно находишь старое письмо и оно помогает успокоиться.
Теперь он вспомнил наставление деда, каждое его слово.
Ты найдешь сокровище, настоящее сокровище… там, где наши корни.
Что, если дедушка специально так сказал? Корни. Наверное, он не хотел, чтобы внук узнал слишком опасный секрет, потому и произнес фразу с двойным смыслом, надеясь, что Тиди все поймет только в нужный момент?
Мальчик вытянул руки вперед, в темноту, пошарил между сплетением корней, сердце ухнуло вниз, макушка едва не пробила свод пещерки.
Пальцы нащупали нечто.
Холодное. Мягкое. Сумка! Кожаная или нейлоновая.
Очень медленно, почти не дыша, Тидиан потянул ее к себе. Сумка была тяжелая, она как будто вросла в кирпичи и поддавалась с трудом. Дело заняло несколько бесконечно долгих минут, но мальчик победил: обнял сокровище, перевернулся на спину, обдирая спину и бока, пачкая заветную футболку Баррады. Он сейчас напоминал пса, защищающего сахарную косточку.
Сумка была закрыта.
Тидиан долго колебался, вслушиваясь в тишину, подтянул ноги к животу, чтобы Фредди их не заметил.
Никаких признаков жизни тот не подавал…
Тиди тихонько нажал на кнопку ручных часов, зеленый луч осветил его убежище и три маленьких синих листочка, перечеркнутых тремя горизонтальными чертами. Конечно же, он знал этот логотип – видел его на футболках «Олимпика». Adidas!
Судя по весу, сумка доверху была набита золотом.
Тидиан насторожился, прислушивался несколько секунд и потянул за молнию.
Она пошла легко, беззвучно, только сердце стучало громко-громко. «Не торопись! – скомандовал себе мальчик и расстегнул молнию до конца. – Молодец, первый этап завершен…»
Он сунул руку с часами внутрь, чтобы разглядеть сокровище, но сделать это за один раз было невозможно. Тидиан отказался от намерения взвесить в ладонях золото, как делают в кино пираты, открыв сундук с кладом. Будет много шума, слишком рискованно. А так хочется!
Лучик высвечивал золотые цепочки, кольца, браслеты, украшения с бриллиантами и другими камнями (наверное, тоже драгоценными), часы, серебряные ручки, кожаные бумажники. Пальцы тащили из глубины очки в золотой оправе, пиджачные пуговицы, мелкие безделушки из слоновой кости, зажигалки и…
Тидиана чуть не стошнило: золотые зубы! Он вспомнил урок истории, на котором мадам Обадиа рассказывала им о нацистских концлагерях, о том, как эсэсовцы отбирали у евреев, цыган и калек все ценное, а потом отправляли их в газовые камеры. Обманывали несчастных, говорили: «Получите все обратно после душа…» Сволочи!
Мальчик смотрел на свою находку и чувствовал отвращение. Неужели все это принадлежало людям, которых убили? Поэтому мамин клад проклят? Нужно повнимательнее рассмотреть каждый предмет.
И тут небеса услышали его: свет залил сотни золотых предметов. А через секунду спину Тиди обдало жаром, словно где-то рядом разгорелся адский огонь.
10:38
– Объясните мне, Велика.
Журден Блан-Мартен не пожелал выслушать извинения Петара. Больше всего он сейчас сожалел о том, что их с майором разделяют две тысячи километров. Не будь сыщик в Рабате, он с наслаждением вмазал бы ему по роже. И легавый стерпел бы! Кусал бы губы и просил прощения.
– Объясните, как вам удалось совершить такой… подвиг, майор. Ян Сегален заманил девку в западню, я преподнес ее вам на блюдечке, вы пригнали на летное поле рабатского аэропорта тридцать полицейских – и не сумели ее задержать?
– Я не мог знать, что мой заме…
– Слушайте внимательно, Велика. Я делаю мою работу и выполняю мою часть договора. Регулирую рынок нелегалов лучше «Фронтекса» или консульства. Избавляю вас от многих неприятностей и прошу взамен об одном: обеспечьте мне покой! Без меня вы бы остались заштатным легавым, Велика. Если хотите сохранить место под солнцем, найдите девушку. Быстро и любым способом. С семьей Мааль нужно разобраться. Окончательно. Понимаете? Я займусь матерью, вы – детьми. Думаю, эта… работенка будет вам по плечу, а, Велика?
– Конечно…
Блан-Мартен закончил разговор не простившись. Этим утром он нуждался в покое. В ясности мыслей. Вечером открывается симпозиум «Фронтекса». Нужно отшлифовать речь, подготовиться к выступлению перед пятьюдесятью министрами и главами государств. Нет времени ни на проблемы ассоциации, ни на Адиля Заири, который вынырнул из ниоткуда, ни на утопленников, на которых всем плевать. Кстати, их смерть поможет сделать вступительное слово более эмоциональным. Долгая жизнь научила Журдена: публика любит свежие трупы – они вызывают сострадание.
Журден вышел босиком на согретый солнцем деревянный пол террасы. Он успеет подумать в бассейне, но сначала нужно изничтожить под корень семейство Мааль. Все приходится делать самому. Он снял трубку внутреннего телефона:
– Ибра, Бастун, поднимайтесь, вы мне нужны.
Читать бесплатно другие книги:
