Список желаний Бумера Петик Сьюзан
Разумеется, очень хорошо и мило с ее стороны быть такой сердитой, подумала она, но выказывать свое негодование человеку, который подписывает чеки на твою заработную плату, – дело другое. Когда она только что зашла сюда, их в кабинете было всего двое, и с кончика ее языка готовы были сорваться яростные обвинения. Теперь же предстоит убедить их обоих в своей правоте, а Джейсону, она это знает, очень не понравятся ее доводы. А если он проиграет спор, то его собственная репутация и репутация его команды окажутся сильно подпорчены. Готова ли она пойти на это, пусть даже по отношению к человеку, к которому не испытывает ни малейшей симпатии? Она сделала глубокий вдох. Босс смотрел на нее выжидающе.
– Возможно, дело обстоит не так плохо, как я думала, – сказала она, стыдясь проскользнувшего в ее голосе сомнения. – Но я по-прежнему боюсь, что Дженнифер обо всем узнает.
– Да ничего она не узнает, – презрительно усмехнулся Джейсон. – А если даже и узнает, то что с того?
– Она рассердится и обидится. – Лицо Стейси горело. – Вы используете очень печальную ситуацию, в которой она очутилась, для того, чтобы привлечь в агентство как можно больше клиентов.
– Да умоляю вас, Дженнифер – большая девочка. Думаете, на моем месте она не сделала бы того же самого?
Стейси показалось, будто ей влепили пощечину.
– Дженнифер не такая.
– Конечно, такая, – издевался Джейсон. – А как, по-вашему, она получила то, что имеет? Ради всего святого, Стейси, вам пора повзрослеть.
– Довольно, – оборвал его Комптон. – Давайте не будем привносить в дело ничего личного.
Джейсон выпрямился, с трудом сдерживая себя, и Стейси улыбнулась. Возможно, она и не выиграла спор, но все-таки сумела досадить ему, и это доставило ей некоторое удовлетворение.
– То, что ты и твоя команда сделали, просто изумительно, – продолжал босс. – Но это не поможет нам решить проблему Стейси.
Она слегка опешила: с какого перепугу все это оказалось вдруг ее проблемой?
– Надеюсь, отыщется какое-то решение, которое позволит сайту работать и одновременно порадует вас. – Комптон смотрел на Стейси с сочувствием. – Может, вы укажете на какие-то моменты, по-прежнему для вас неприемлемые, и Джейсон попытается что-то изменить с учетом ваших пожеланий? Это поможет нам выйти из создавшегося положения.
– Э, хорошо, – согласилась она. – Думаю, да.
Он жестом показал, чтобы она придвинула свое кресло к столу:
– Ну тогда давайте посмотрим повнимательнее.
Комптон прокрутил сайт к самому его началу, и Стейси не могла не признать, что «Список предсмертных желаний Бумера» просто прекрасен. Сайт очень интересный, и в нем легко ориентироваться. Она опять вспомнила, какой беспомощной почувствовала себя, когда у нее появилась стоящая идея о создании памятной странички в честь Бумера. И это было понятно не только ей самой, но и мужчинам, находившимся рядом. Взяв в руку мышку, она ощутила ужасную тяжесть в желудке – будто камень проглотила – и стала смотреть на экран.
Она заметила, что с тех пор, как она заходила на сайт утром, туда были добавлены три новые фотографии.
– Откуда они взялись?
Джейсон наклонился к экрану, чтобы посмотреть, о чем она спрашивает.
– Моя команда только что поставила их. Мы отбираем присылаемый нам материал, прежде чем пустить его в ход. Эти фотографии, похоже, были сделаны вчера.
– С чего вы взяли?
Он показал на экран:
– Синий Кит. Он находится в Катузе. Сейчас они должны быть там.
Комптон кивнул:
– Полагаю, это подсказали вам ваши подписчики.
Джейсон хихикнул:
– Да они у меня все равно что разветвленная шпионская сеть.
Стейси стиснула зубы:
– Да, и вы заставили их охотиться на Дженнифер с Бумером.
– А чья это вина? Если бы вы прислали мне фотографии, как я и просил, нам бы не пришлось придумывать все это. Кто мне сказал: если хотите получить их, то решайте проблему сами?
Она посмотрела на Комптона, ожидая от него поддержки, но его реакция оказалась для нее неожиданной.
– Это правда? – спросил он.
– Н-наверное. Я не помню.
Стейси отвела глаза в сторону и попыталась вспомнить, что именно она наговорила Джейсону. Но какими бы ни были ее точные слова, она выпалила их сгоряча. Разве можно было отнестись к ним всерьез?
– Ну это все меняет. Стейси, у вас вряд ли есть право возмущаться действиями Джейсона – ведь он выполнял ваши указания.
Стейси поняла, что проиграла.
«Не стоило затевать этот разговор, – сказала она себе. – Все останется по-прежнему».
– Но Дженнифер все обнаружит, – слабо сказала она. – И страшно на меня рассердится.
Комптон посмотрел на Джейсона испытующе:
– Вы твердо уверены в том, что можно скрыть все это от Дженнифер?
Джейсон, казалось, несколько опешил:
– Трудно сказать. По условиям конкурса, нельзя платить ей за разрешение снимать, но полагаю, все зависит от благоразумия участников.
Стейси фыркнула:
– Держите карман шире.
– Может, вы и правы, – засомневался босс. – Но пока что этого не произошло. Нужно подождать и посмотреть, как будут развиваться события. Если нам повезет и этого правила никто не нарушит, то и замечательно. Если же такое все-таки случится, я скажу Дженнифер, что это была моя идея. И Джейсон и его команда смогут продолжить свою работу, а вы, Стейси, успокоитесь.
Она кивнула, чувствуя себя немного лучше, но все-таки слегка виноватой. Решение Комптона взять вину на себя не слишком справедливо, но оно облегчит ее совесть, пусть даже совсем чуть-чуть.
– Значит, все улажено, – сказал Комптон. – Джейсон, прошу тебя и твою команду удостовериться в том, что правила игры знают абсолютно все участники. Поверь, мне хочется оказаться среди противников Дженнифер не больше, чем Стейси.
– Будет исполнено.
– Стейси, а с вами мы будем оставаться на связи. Если через пару дней вы не почувствуете, что вам стало легче, дайте мне об этом знать, и я подумаю над тем, что тут еще можно предпринять.
Джейсон встал и пошел к двери, но вопрос Стейси заставил его притормозить.
– А как быть с теми вещами, которые люди оставляют у Дженнифер на пороге? – поинтересовалась она. – Даже если я стану приходить к ней каждый день, они все равно будут накапливаться.
Комптон в задумчивости нахмурился:
– Вот что я вам скажу. Почему бы вам не заходить в ее дом перед работой, а здесь объявляться на час позже? Или же, если предпочитаете, можете добавить час к обеденному перерыву и выбрасывать за это время то, что туда понавезли.
Стейси улыбнулась. Это звучало очень заманчиво – оставаться у Дженнифер подольше.
– Вы не передумаете?
– Конечно, нет. И еще: можете уходить раньше окончания рабочего дня, чтобы заскочить к Дженнифер по пути домой. До ее возвращения вас будет подменять на эти часы временный сотрудник.
Глаза Стейси расширились. Раз у нее окажется теперь больше свободного времени, она вполне сможет посидеть у Дженнифер на балконе со стаканом вина вечером и с чашкой кофе утром! Словно она там живет.
– Спасибо, – сказала она. – Мне нравится ваше предложение.
Глава 18
– О’кей, твоя взяла, – сказал Натан. – Очень трудно найти места, куда пускали бы с собаками.
Они стояли на парковке перед входом на ярмарку в Тулсе, подставив ветру спины, и пытались сообразить, что делать дальше. На шоссе очередь машин, сворачивающих на парковку, растянулась на полмили, а поток желающих попасть на ярмарку через главный вход обтекал их троих, как вода обтекает камень.
Если они не хотят настаивать на том, чтобы их пропустили, подумала Дженнифер, то лучше всего вернуться к грузовику и уехать.
– Не расстраивайся. Я знала, что нас не пустят.
Натан покачал головой, он не желал признать поражение.
– Не хочется сдаваться, – сказал он. – Уверен, из этого положения есть выход.
Успев заверить Дженнифер, что он с легкостью поможет ей избежать «скучных» для собак мест, Натан неожиданно для себя обнаружил, что в «интересные» места собак большей частью не пускают. Конечно, хорошо и замечательно знать, что вдоль шоссе 66 немало выдающихся достопримечательностей, но если она не может пройти к ним с собакой, то какой в них смысл? Дженнифер посмотрела на Бумера и улыбнулась. Он снова приник к ноге Натана, счастливо пыхтел и переводил взгляд с нее на него, сохраняя абсолютное спокойствие, несмотря на возникшее перед ними препятствие. Пока они выворачивали мозги на-изнанку, пытаясь сообразить, как бы развлечь пса, тот, казалось, был очень даже доволен тем, что они просто стоят здесь.
– Да мы, в принципе, не обязаны свернуть горы, – сказала она. – Расслабься.
– Ни за что, – покачал головой Натан. – Я обещал что-то придумать, значит, придумаю.
Молодая пара с сынишкой прошли мимо них. Но мальчик, успевший увидеть Бумера, обернулся, остановился и после коротких переговоров с мамой неуверенно подошел поближе.
– Ваша собака не кусается? – спросил он.
– Она очень добрая, – заверила его Дженнифер. – Хочешь ее погладить?
Мальчик с беспокойством оглянулся на родителей, те одобрительно кивнули.
– Да, мэм.
– Ну давай. – Она наклонилась и подвела его поближе. – Ему нравится, когда его гладят по спине. Положи свою руку сюда, рядом с ошейником… Да, правильно. И теперь можно гладить.
Рука мальчика прошлась по шелковистой шерсти, он улыбнулся.
– Она очень мягкая, – произнес он почти что шепотом.
Дженнифер с гордостью кивнула:
– Да, он у нас такой.
Мальчик опять посмотрел на родителей и тоже кивнул:
– А как его зовут?
– Бумер.
Глаза у мальчика загорелись, и он крикнул родителям:
– Это Бумер!
Дженнифер засмеялась. Может, Бумер не такое уж частое имя для собак, но прежде оно ни у кого не вызывало подобной реакции. Она посмотрела на родителей мальчика и увидела, что отец убирает телефон. Они с женой обменялись короткими встревоженными взглядами. Затем мужчина шагнул вперед и взял сына за руку.
– Пошли, Зач. Нам пора.
Пока он чуть ли не силой тащил ребенка прочь, тот все продолжал дивиться имени собаки, которую повстречал. Дженнифер разогнулась и посмотрела на Натана:
– Это было странно.
Они направились к грузовику, Натан смотрел прямо перед собой, его лоб сморщился от напряженных размышлений. Дженнифер ясно видела, что он расстроен. Натан придумал столько всего интересного для Бумера, а теперь они вернулись к тому, с чего начали. Она слегка толкнула его плечом:
– Эй, перестань казнить себя. Мы не проехали еще и половины пути до побережья. Рано или поздно обязательно что-нибудь, да найдем.
Натан неохотно кивнул.
– Послушай, я понимаю, каково тебе сейчас, – сказала она, – но все идет как надо. Может, даже и хорошо, что здесь не так уж много развлечений для Бумера. Ветеринар сказал, что он нуждается в отдыхе.
Натан слегка скривился:
– Просто ты хочешь, чтобы я признал твою правоту.
– Разумеется.
И тут она услышала звук быстро приближающихся шагов. Дженнифер обернулась и увидела, что к ним, вздымая ботинками тучи пыли, спешит какая-то грузная женщина. Ее пышную грудь плотно облегала рубашка в красно-бело-синюю клетку. Одной рукой она придерживала ковбойскую шляпу на голове, чтобы ту не унес ветер. А на красующейся у нее на груди ленте было написано «Работник ярмарки».
– Остановитесь! – тяжело дышала она. – Не уезжайте!
Дженнифер и Натан переглянулись. А это еще что такое?
Женщина наконец получила возможность подойти к ним и, сделав это, согнулась, уперлась руками в колени и пыталась отдышаться, успев жестом попросить их немного подождать. Когда несколькими секундами позже она разогнулась, ее лицо сияло.
– Вы приехали на собачье шоу, – пыхтела она. – Меня зовут Дарлин. Вам вон туда.
Дженнифер помотала головой, собираясь сказать, что женщина ошиблась, но Натан опередил ее.
– Спасибо, – сказал он. – Мы не поняли, где нам можно войти.
Дарлин повернулась и пошла к воротам, приглашая следовать за ней. Дженнифер схватила Натана за руку и придержала его, отрицательно качая головой.
– Это ошибка, – прошипела она. – Если мы зайдем туда, нас быстро вышвырнут вон.
– Да почему ты все время этого боишься? Она сама нас пригласила, разве не так?
Бумер натянул поводок, требуя от Дженнифер, чтобы она пошла за женщиной, и она оказалась в меньшинстве: двое против одного.
«Натан прав, – подумала она. – Дарлин сама ведет нас туда. Хотя это будет довольно слабым утешением, если мы попадемся на глаза охранникам».
– Ладно, – сказала она. – Но я тебя предупреждала, запомни это.
Место, отведенное для дог-шоу, напоминало своей активностью улей. За кулисами некоторые сегодняшние его участники стояли на столах, и над ними колдовали заботливые руки профессионалов, готовя подопечных к выходу на ринг. Гудели фены, щелкали ножницы, триммеры доводили внешний вид собак до совершенства. Позади столов другие собаки, находящиеся пока в клетках, дожидались своей очереди. Печального вида бигль жалобно выл, но остальные собаки либо спали, либо просто молчали. Когда они втроем шли по этому помещению, Дженнифер покрепче ухватилась за поводок Бумера: она не могла избавиться от чувства, что за ними наблюдают.
Тем временем ведущая их к шоу-рингу Дарлин с радостью пребывала в своей стихии: давала указания, восхищалась собаками, здоровалась с хозяевами. У Дженифер скрутило живот: она почувствовала, что ее начинает прошибать пот. Это было как во сне, когда ты осознаешь вдруг, что забыл надеть штаны, отправляясь на люди. Как скоро кто-нибудь заметит это и начнет показывать на тебя пальцем?
В конце ряда столов висели занавески, отделяющие кулисы от арены. Над ними шла надпись: Только для участников дог-шоу. Дарлин отдернула их и повела всех троих дальше. Дженнифер остановилась и посмотрела на Натана:
– Почему она хочет, чтобы мы пошли туда? Сказано ведь, что это вход только для участников дог-шоу.
– Ума не приложу, – ответил он. – Может, хочет усадить нас на VIP-места.
– Очень даже вероятно, что мы подвергнемся публичному унижению, как только Дарлин поймет свою ошибку.
– Выброси это из головы, – подтолкнул он ее вперед. – Это была не наша идея. Давай просто пойдем за ней и посмотрим, что будет.
Дженнифер помотала головой.
– Ну иди же, – прошептал Натан. – Сделай это для Бумера. Смотри, как он взволнован.
Лицо Дженнифер исказила гримаса. Она была вынуждена согласиться с Натаном: Бумер выглядел так, будто все это очень ему нравилось. Если целью путешествия было делать то, что приносит собаке удовольствие, то, может, действительно надо просто идти вперед и забыть о своем смущении и опасениях. Натан прав: это не их идея. Если у кого-то и будут неприятности, так это у Дарлин.
Она глубоко вздохнула, слегка ослабила поводок и позволила Бумеру миновать занавески. Когда они вышли на ринг, Дженнифер увидела, что Дарлин поджидает их у стола, за которым расположились судьи. Слева к ним подошел какой-то мужчина и взял Натана за локоть.
– Вы можете пройти сюда, сэр. Мы приготовили для вас место в первом ряду.
С губ Дженнифер сорвался слабый протест:
– Минуточку. Разве он не пойдет с нами?
– Все в порядке, – сказал Натан. – Идите!
Он показал ей два больших пальца и последовал за мужчиной на свое место.
Когда Дженнифер с Бумером подошли к судейскому столу, Дарлин взяла с него табличку с именем и приколола к рубашке Дженнифер, а затем прикрепила к ошейнику Бумера судейскую розетку. Плечо собаки задрожало под красными, белыми и синими лентами. Дженнифер наклонилась и отколола ее, чтобы ленты не щекотали собаку.
– Вы двое сегодня будете выступать в роли альтернативных судей, – сказала Дарлин. – В случае равного распределения голосов выбор будет за вами.
Дженнифер села за стол и храбро улыбнулась другим судьям. Она понятия не имела, на что следует обращать внимание во время дог-шоу, и тут с облегчением увидела лежащий перед ней блокнот. Там был список собак-участниц на нескольких страницах, были перечислены критерии, по которым нужно будет оценить их, а рядом с каждым именем имелась большая клетка для оценки. Она взяла прикрепленную к блокноту ручку, чувствуя себя самозванкой и обманщицей, но утешалась тем, что они здесь не единственные судьи.
На ринг вывели первую собаку. Дженнифер оглянулась, ища глазами Натана, но огни были потушены, а ринг при этом ярко освещен, так что разглядеть лица зрителей, даже сидящих в первом ряду, было невозможно.
Это по его вине они угодили в такую передрягу, подумала она. Это его надо было заставить выступить в роли судьи.
Хотя Дженнифер чувствовала себя совершенно не в своей тарелке, Бумер тем временем безумно наслаждался происходящим. Он сидел рядом с ней, смотрел, как по рингу бегает кто-то из участников, и был похож на охотничью собаку, поджидающую, когда хозяин подстрелит утку и та упадет на землю.
«Бумер, возможно, не знает, что происходит, – подумала Дженнифер, – но понимает, что это нечто важное, и относится ко всему с большим вниманием».
Главный судья – тонкогубый мужчина в темно-синем блейзере – наклонился к ней и удостоил покровительственной улыбки.
– Это всего-навсего любительский раунд, в нем участвуют собаки, которых воспитывали дома, так что уровень подготовки у них очень низкий, – фыркнул он. – Премии не слишком важные, но мы делаем то, что обязаны. Настоящее шоу состоится вечером.
Дженнифер почувствовала, что у нее свело челюсть. До чего же заносчивый осел! Люди выкладываются до предела, и если Бумер относится к своей работе серьезно, то она последует его примеру. Дженнифер решительно открыла ручку и начала заполнять клетки для оценок.
В этот день собаки принимали участие в конкурсе по трем номинациям: Охотничьи собаки, Комнатные собаки, Почетный приз. Решения судей по поводу двух первых номинаций будут анонимны, и Дженнифер радовалась тому, что ее оценки в основном совпадают с оценками других судей. Бумер, похоже, также симпатизировал фаворитам: после объявления победителей он одобрительно замолотил хвостом по покрытию ринга. Когда же дело дошло до Почетного приза, трое лучших претендентов получили от профессиональных судей одинаковое количество баллов. Все взоры обратились к ней, Дженнифер взглянула на свои оценки и поежилась от смущения. Она отметила тех же трех собак. И как, позвольте спросить, она будет принимать решение?
К судейскому столу подошла Дарлин и поинтересовалась, сделали ли судьи свой выбор. Все четверо отрицательно покачали головами, и тогда она повернулась к Дженнифер:
– Ну, наш арбитр. Каково ваше решение?
Дженнифер показала женщине поставленные ею оценки:
– Они у меня точно такие же, как и у других судей.
Женщина кивнула.
– Хорошо, – сказала она. – В таком случае последнее слово остается за Бумером.
И прежде чем Дженнифер успела остановить ее, Дарлин отвязала его поводок от ножки стола и вывела на ринг. Стоило Бумеру оказаться в свете прожекторов, как зрители начали аплодировать.
– Леди и джентльмены. – Голос Дарлинг на открытом пространстве сопровождался эхом. – У нас три претендента на Почетный приз, а как вам всем известно, в подобном случае выбор делает альтернативный судья. И сегодня я попросила выступить в роли арбитра Бумера.
Она вывела пса на ринг, и зрители одобрительно заахали и заохали. Дженнифер была немало шокирована происходящим, улыбка застыла у нее на губах. Этого не может быть. Ну кто доверит собаке принятие окончательного решения? Но вот он, Бумер, вышагивает по рингу так, будто судил собачьи конкурсы всю свою сознательную жизнь. И хотя Дженнифер ужасно разнервничалась, она, тем не менее, испытывала чувство законной гордости за своего пса.
Три финалиста и их хозяева, стоило Бумеру приблизиться к ним, встали по стойке «смирно». Они с Дарлин остановились по очереди у каждого участника, а затем пес развернулся и повторил эту процедуру. Зрители в ожидании результата захихикали.
– Хорошенько подумай, – сказала Дарлин, подмигнув присутствующим. – Тебе предстоит принять очень важное решение.
Бумер шагнул вперед и потянул ее за собой.
– Упс, – разулыбалась она. – Похоже, у него есть собственное… Эй, парень, ты куда?
Когда Бумер зашел участникам конкурса сзади, главный судья стал ловить ртом воздух, а Дженнифер с трудом подавила неловкий смешок. Это было ритуальным приветствием, собачьей версией обмена визитками, но в данных обстоятельствах она выглядела несколько неуместно. Когда Бумер приблизился к первой собаке со стороны зада, публика поняла, что происходит, и хихиканье сменилось взрывами смеха. Дарлин также сообразила, что к чему, и всем своим видом изображала смущение, хотя из громкоговорителей раздавалось ее веселое фырканье.
Бумер тем временем «инспектировал» собак со всей серьезностью. Тщательно обнюхав каждую из них, он вывел Дарлин вперед и уселся перед победителем. Трибуны одобрительно заулюлюкали, и вспышки засверкали так, словно на дворе было Четвертое июля. Главный судья просиял, а Дженнифер отвернулась и рухнула на свой стул, от всей души желая превратиться в невидимку.
«Обрати внимание на светлую сторону происходящего, – сказала она себе. – По крайней мере, меня здесь никто не знает».
Глава 19
Тем вечером они отыскали мексиканский ресторан с патио, где Бумер мог дремать у их ног, пока они ужинали. Дженнифер потягивала «Маргариту», слушая, как Натан рассказывает о дог-шоу со своей точки зрения, и то, что казалось ей прежде небольшой катастрофой, оборачивалось почти что заранее обдуманной комедией. Она была благодарна ему за возможность посмотреть на ситуацию иначе, тем более что Бумер был очень и очень доволен своим выступлением в роли судьи. К тому времени, как им принесли заказанную еду, ее боль от того, что она воспринимала как унижение, значительно притупилась.
– Он прирожденный актер, – сказал Натан. – Ты видела, как он обменивался рукопожатиями с участниками конкурса? Если бы Дарлин хватило ума, она пригласила бы его судить конкурс, который состоится в следующем году.
– Только вот Бумера в следующем году не будет.
Его лицо помрачнело:
– Прости. Я не имел в виду…
– Да нет, все в порядке. Когда Бумеру выпадает счастливый день, подобный нынешнему, трудно поверить, что он действительно тяжело болен.
– А тебе никогда не приходило в голову, что ветеринар ошибся? Мне Бумер кажется вполне здоровым псом.
Она помотала головой, чувствуя, как к глазам подступают горячие слезы.
– Я поняла, что с ним что-то не так, еще до кого, как доктор Сэмюэль сделал ему анализы. Когда мы приходили на собачью площадку, Бумеру не хотелось бегать и играть с другими собаками, но я не придавала этому значения. Уходя на работу, я оставляла его в специальном собачьем центре, и, кроме того, он был вполне доволен тем, что сидит дома по вечерам. Я считала: это потому, что он утомился, набегавшись за день с собаками. Если все хорошенько припомнить, то его болезнь была очевидной и до визита к врачу, просто я не хотела ничего замечать.
Дженнифер достала салфетку и промокнула глаза. Было трудно признаваться в своем эгоизме даже самой себе. А вопросы Натана расстраивали ее еще больше. Он должен считать ее совершенно ужасной особой, пренебрегавшей Бумером из-за работы и позволявшей ему тихо угасать, пока она изображала из себя суперженщину в «Комптон/Селлвуд». Если бы у нее была возможность начать все сначала, она бы дорожила каждой секундой, проведенной с Бумером, а теперь уже слишком поздно. Дженнифер отложила салфетку и взяла вилку.
– Я, должно быть, выгляжу в твоих глазах настоящим чудовищем.
– Вовсе нет, – возразил он. – Никто не видит того, чего не хочет видеть.
– Наверное, ты прав, – ответила она, подцепив лист салата. – А у меня это, должно быть, вошло в привычку.
Натан задумчиво жевал:
– Так было и с Виком Оттом?
Дженнифер пожала плечами, не отрывая глаз от еды:
– Кто-то почитывает Википедию. – сказала она.
– Не все ушли от мира сего.
Дженнифер положила вилку и посмотрела на Натана, ее взгляд был искренним.
– Ладно, мистер Газетный репортер, и что вы хотите знать? Любила ли я его? Да. Бил ли он меня? Несколько раз. Считала ли я, что сама виновата? Конечно. Все так делают. Но это не имеет никакого отношения к моим чувствам по поводу скорой потери Бумера.
– Правда? Это очень похоже на то, что ты говорила прежде. Ты не хотела думать о том, что потеряешь собаку, и потому не обращала внимания на возникшую проблему, а теперь, когда свидетельств болезни Бумера более чем достаточно, винишь себя в том, что ничего не сделала для него раньше.
Она прищурила глаза:
– Да ты просто заноза в заднице, тебе известно об этом?
– Да, правда глаза колет, крошка.
Внезапно желание расплакаться стало нестерпимым, и Дженнифер всхлипнула.
– Эй, послушай, опять я виноват. – Натан нервно взглянул на соседние столики. – Я не хотел. Не плачь.
– Нет-нет, все в порядке, – продолжала всхлипывать Дженнифер, беря новую салфетку. – Думаю, прежде я просто не могла сложить один и один. Ты прав; каждый раз, когда у меня появляется проблема, я веду себя одинаково. Притворяюсь, будто все хорошо, до тех пор, пока не становится так плохо, что я не могу больше этого выносить, и тогда взрываюсь, убегаю и ругаю себя на чем свет стоит за то, что вляпалась в ту или иную историю. Я осталась такой же безмозглой дурехой, какой была, когда Вик уговорил меня бросить школу.
– Думаю, ты слишком уж строга к себе. Я прочитал статью в Википедии до конца и считаю, не может быть и речи о том, что ты добилась бы всего, чего добилась, если бы спасалась бегством каждый раз, когда у твоих клиентов возникали проблемы.
Дженнифер хмыкнула и высморкалась.
– В том-то все и дело. Я могу решить чьи угодно проблемы, только не свои собственные.
– Послушай меня. Пытаться не смотреть в глаза неугодной тебе правде – вполне нормально. Думаю, время от времени так поступают абсолютно все.
– Но я чувствую себя такой беспомощной, а Буми не единственный, кому я не уделяла достаточно внимания из-за работы. И потому он практически мой единственный друг. – Дженнифер горько рассмеялась и прижала салфетку к глазам. – Прости. Я вовсе не надеюсь, что ты что-нибудь тут поймешь.
– На самом-то деле я много чего понимаю. – Натан взял ее за руку. – Больше, чем ты думаешь.
Она отняла от лица салфетку и бросила на него тяжелый взгляд. Если он говорит это с целью забраться к ней под юбку, то очень об этом пожалеет.
– Я знаю, каково это – потерять собаку.
Натан посмотрел на Бумера, и уголок его рта опустился:
– Моего пса звали Добрый, и он был очень похож на вот этого парня.
Взгляд Дженнифер смягчился. Она уже спрашивала, как звали его собаку, несколько дней тому назад, но в тот раз Натан ей не ответил.
– А когда это было?
– Мне стукнуло восемь, когда мы взяли его из приюта, и не успело исполниться десять, как мама отослала его обратно.
– О! Значит, он не умер.
– Какое это имеет значение? Он был моим лучшим другом, и он ко мне не вернулся.
– Ты прав, – сказала она. – Прости. Потеря есть потеря. Почему так получилось?
– Отец был военнослужащим, и мы много переезжали с места на место. В школе я всегда был новеньким, и у меня не было друзей. Потерять Доброго значило для меня потерять часть себя.
– Почему мама забрала его у тебя?
– Родители развелись. А на новом месте не разрешали держать животных.
– Бедная твоя мама. Похоже, выбора у нее не было.
– У взрослых всегда есть выбор. Просто ей было все равно. – Он взял бутылку «Dos Equis». – Мне до сих пор еще горько вспоминать об этом. Прости.
Читать бесплатно другие книги:
