Дом Земли и Крови Маас Сара
– Плачу золотую марку, чтобы посмотреть на вас обоих, – сказала она, кивнув в сторону своей игрушки.
Парень улыбнулся. Судя по отсутствующему взгляду, он был сильно под наркотой.
– Не знала, что фэйки такие скаредные, – ехидно усмехнулась Брайс. – Ходили слухи, будто вы щедрыми горстями платите нам золотом, только бы показать, что в постели вы не такие бревна, как жнецы.
Загорелое лицо фэйки стало белым. Блестящие острые ногти впились в скатерть. Парень даже не вздрогнул.
Брайс положила руку парню на плечо. Может, хотела подбодрить. Или позлить его хозяйку. Она сама не знала. Потом, легонько сжав плечо, кивнула в сторону фэйки и отошла.
По пути к бронзовым дверям Брайс несколько раз глотнула из бутылки, обогнула прихорашивающуюся официантку и, демонстративно запустив руку в вазу на столике, взяла оттуда несколько книжечек с картонными спичками.
Последнее, что уловил ее острый фэйский слух, были сбивчивые извинения Рейда перед фэйкой. Еще через мгновение Брайс оказалась на душной улице.
Ну и чертовщина! Время – всего девять часов. Одета она соответствующим образом. Если вернуться домой – получишь по полной расспросы Даники и угрозы откусить голову, если не расскажет все по порядку. И волки бы тоже дохли от любопытства. А ей сейчас вообще не хотелось ничего ни с кем обсуждать. Особенно с волками.
Оставался единственный выход. К счастью, ее любимый.
Фьюри ответила после первого сигнала своим обычным «Слушаю».
– Ты на каком берегу Хальдренского моря?
– Я в Пяти Розах. – В холодном, уравновешенном голосе Фьюри так и чувствовался смех. – Но я не смотрю телевизор со щенятами.
– А кому надо торчать с ними?
В разговоре возникла пауза. Брайс привалилась к белесой каменной стене «Жемчужины и розы».
– Я думала, у тебя свидание с этим… вечно забываю имя.
– Хуже вас с Даникой нет. Ты это знаешь?
Брайс практически слышала ехидный смех Фьюри.
– Встретимся через полчаса в «Вороне», – сказала Фьюри. – Мне тут надо одну работенку закончить.
– Не заезди несчастного придурка.
– Мне за это не платят.
Фьюри отключилась. Брайс выругалась. Оставалось надеяться, что, когда ассасин появится в их любимом клубе, от нее не будет пахнуть кровью. Брайс набрала другой номер.
Юнипера ответила на пятом сигнале. Еще немного – и телефон переключился бы на голосовую почту. Судя по напряженному дыханию, она и сейчас упражнялась в студии. Юнипера любила позаниматься после основных репетиций. Брайс тоже любила, хотя у нее и не было репетиций. Просто танцевать, танцевать и танцевать, пока весь окружающий мир не померкнет. Останется только музыка, дыхание и запах пота.
– Ну что, погладила его против шерсти?
– Эта долбаная Даника уже успела всем разболтать?
– Нет, – ответила милая, кроткая фавна. – Твое свидание продлилось всего час. Поскольку обычно звонки начинаются на следующее утро…
– Мы идем в «Ворон», – отрезала Брайс. – Подгребай через полчаса.
Она сама оборвала разговор, чтобы не разразиться потоком ругани в ответ на серебристый смех балерины.
Ничего, она найдет способ отплатить Данике за болтовню, хотя… Брайс понимала: подруга скорее предупреждала остальных, чтобы были в курсе и не лезли с вопросами. То же самое сделала она, придя домой и условным языком спросив у Коннора о состоянии Даники.
«Белый ворон» находился всего в пяти минутах ходьбы от ненавистного ресторана, в самом центре Старой Площади. Это с лихвой позволяло Брайс вляпаться в беду или столкнуться с тем, от чего она уклонялась целый час.
Она выбрала беду.
Целую кучу беды, на которую она ухлопала семь нелегко доставшихся золотых марок. Деньги перекочевали к улыбчивой дракийке, а Брайс получила просимое. Женщина пыталась продать ей новый синтетический наркотик, популярный на вечеринках и сборищах. «Будете чувствовать себя богиней», – уверяла дракийка, но тридцать золотых марок за дозу были значительно выше финансовых возможностей Брайс.
До назначенного времени встречи оставалось еще пять минут. Брайс остановилась напротив входа в «Белый ворон». План Бриггса взорвать ночной клуб провалился, и в заведении было не протолкнуться от посетителей. Брайс достала телефон, открыла цепочку сообщений от Коннора. Она была готова поспорить на все деньги, отданные за «корень радости», что он проверял телефон каждые две секунды.
Мимо ползли машины. Из приоткрытых окошек доносилось уханье и грохот акустических систем, ударяясь в плиты мостовой и окрестные кипарисы. Пассажирам не терпелось окунуться в наслаждения, которые дарил вечер четверга. Они выпивали, курили, подпевали музыке, строчили сообщения друзьям, партнерам и всем, кто ждал их в одном из десятков клубов, расположенных по улице Лучников. Возле дверей уже стояли очереди жаждущих попасть внутрь. Не был исключением и «Ворон». Предвкушая удовольствие, Брайс смотрела на белый мраморный фасад и модно одетых паломников, ждущих у ворот храма.
«Ворон» и являлся храмом. Бывшим. Его построили вокруг развалин старинного храма, но танцевальный этаж уцелел. Остались древние камни и резные колонны. Никто и не знал, в честь какого бога был воздвигнут этот храм. Танцы здесь вполне сходили за поклонение неведомому богу. На это же намекали резные изображения сатиров и фавнов: пьющих, танцующих и совокупляющихся среди виноградных лоз. Древний храм был храмом наслаждений. «Ворон» принял у него эстафету.
Мимо прошла, точнее, прокралась стая молодых оборотней. Судя по поведению, горные львы. Несколько обернулись на Брайс, зарычали, приглашая ее с собой. Брайс не обратила на них внимания. Она отошла к нише слева от служебного входа в клуб, прислонилась к скользкому камню. Зажав бутылку левой подмышкой, она поудобнее поставила ногу и, покачиваясь в такт музыке, что доносилась из застрявшей в пробке машины, наконец-то ответила Коннору: «Пицца. Суббота, шесть вечера. Если опоздаешь, пеняй на себя».
Коннор сразу же принялся отвечать. Потом остановился и через несколько секунд продолжил: «Я никогда не заставлю тебя ждать».
Брайс расширила глаза и отстучала в ответ: «Не давай обещаний, которые не в состоянии выполнить».
Снова пузырь, уведомляющий, что кто-то печатает ответ. Снова пауза, когда Коннор удалил напечатанное. Потом: «Это касалось пиццы?»
«Коннор, я похожа на шутницу?»
«Выходя из квартиры, ты выглядела очень соблазнительно».
Внутри Брайс поднялась жаркая волна. Она закусила губу. Нечего ловиться на комплименты этого обаятельного самоуверенного придурка. «Передай Данике, что я иду в „Ворон“ с Юниперой и Фьюри. Встретимся через пару дней».
«Договорились. А что с „как его там“?»
«РЕЙД получил официальный отлуп».
«Рад. Я уже волновался, что мне придется его ухлопать».
У нее закрутило в животе.
«Брайс, я пошутил, – поспешно добавил Коннор. – Я не буду себя вести как альфа-придурок. Обещаю».
Прежде чем Брайс успела ответить, пришло новое сообщение. На этот раз от Даники. «КАК ТЫ СМЕЕШЬ ИДТИ В „ВОРОН“ БЕЗ МЕНЯ? ПРЕДАТЕЛЬНИЦА».
Брайс ухмыльнулась, печатая ответ: «Наслаждайся Вечером Стаи, лузерша».
«НЕ СМЕЙ РАЗВЛЕКАТЬСЯ БЕЗ МЕНЯ. Я ЗАПРЕЩАЮ».
Брайс знала: Даника умирала от желания рвануть в клуб, но стаю она не бросит. Особенно в их единственный свободный вечер. Такие вечера укрепляли сплоченность стаи. Данике сейчас нужно быть среди своих. Особенно после на редкость дерьмового дня. И особенно учитывая то, что Бриггс вышел на свободу и наверняка решил отомстить всей Стае Дьяволов.
Верность – вот основное свойство характера Даники, за которое волки ее любили и были готовы поддерживать в любом случае жизни. Меж тем Сабина во всеуслышание сомневалась, достойна ли ее дочь ответственности и статуса преемницы. Иерархия власти среди волков Города Полумесяца определялась исключительно доминированием, но три поколения семьи, давшей предводителя волков, вероятную претендентку Сабину и Данику (претендентку на статус вероятной претендентки?), были редкостью. Никто не искал объяснений. Давнее происхождение могущественных семей считалось достаточным объяснением.
Даника потратила немало времени, копаясь в истории правящих стай оборотней в других городах. Она пыталась понять, почему в Хилене всегда правили львы, в Коринфе – тигры, а в Ойе – соколы; почему в одних семьях статус предводителя передавался по наследству, а в других нет. Оборотни, не превращавшиеся в хищных зверей и птиц, тоже могли возглавить Вспомогательные силы города, но такое случалось редко. У Брайс все эти изыскания вызывали откровенную скуку. Если Даника и сумела узнать, почему семья Фендир обладала столь большим куском властного пирога, она решила не утомлять подругу.
«Удачи в обуздании Даники», – написала Коннору Брайс.
«Она желает мне того же относительно тебя», – ответил Коннор.
Брайс уже хотела убрать телефон, когда экран осветился снова. Опять Коннор. «Ты об этом не пожалеешь. Я давно обдумал все способы, какими буду тебя ублажать. Все удовольствия, которые нас ждут».
«Сталкер», – ответила она, но улыбнулась.
«Веселись. Увидимся через пару дней. Напиши, когда благополучно вернешься домой».
Брайс дважды перечитала их разговор, поскольку чувствовала себя жуткой лузершей и подумывала, не позвать ли Коннора на свидание прямо сейчас, как вдруг ей в горло уперлась острая кромка холодного лезвия.
– Секунда – и ты покойница, – проворковал женский голос.
Брайс вскрикнула, пытаясь успокоить сердце, которое мгновенно перешло из режима дурацкого ликования в режим неизъяснимого страха.
– Чтобы больше таких шуточек не было, – прошипела она Фьюри.
Та невозмутимо убрала нож от горла Брайс и спрятала в ножны.
– А ты не выставляй себя живой мишенью, – сухо ответила Фьюри.
Ее длинные волосы цвета оникса были стянуты в тугой конский хвост, что оттеняло высокие скулы. Ее кожа имела красивый светло-коричневый цвет. Фьюри оглядела очередь жаждущих попасть в «Ворон». Карие глаза подмечали каждую мелочь и обещали смерть всякому, кто посмеет оказаться у нее на пути. Но хвала богам, ее черные кожаные легинсы, облегающая бархатная майка на лямках и сапоги, которые при необходимости превращались в оружие, не источали запаха крови.
– Смотрю, ты почти без макияжа, – сказала Фьюри, оглядев Брайс с ног до головы. – Если этот человечишка не дурак, думаю, он с первого взгляда понял, что ты собралась его бросить.
– Он был слишком поглощен своим телефоном и не заметил.
Фьюри выразительно посмотрела на телефон Брайс, до сих пор зажатый в руке.
– Даника приколотит твои яйца к стене, когда я ей скажу, что застала тебя в таком растрепанном состоянии.
– Это ее вина, – огрызнулась Брайс.
Фьюри лишь оскалилась. Она принадлежала к ванирам, но к какой их разновидности – Брайс не знала. Не знала она и о Доме, к которому относилась Фьюри. Спрашивать было невежливо. Помимо сверхъестественной скорости, изящества и молниеносных реакций, Фьюри не демонстрировала никаких иных своих качеств. Подруги никогда не видели ее в ином обличье и ничего не знали о ее магических способностях.
Но она имела статус полноправной гражданки. Стало быть, за что-то ее ценили, причем высоко. Учитывая ее способности, наиболее вероятным Домом Фьюри был Дом Пламени и Тени, хотя она не принадлежала к демонакам, вампирам и уж тем более к призракам. Да и на ведьму, вроде Джезибы, она была не похожа (правда, Джезиба давно переметнулась в колдуньи). На некромантку она тоже не тянула, поскольку в основном отнимала жизнь у своих жертв, а не возвращала незаконным образом.
Фьюри забрала у Брайс бутылку и, потягивая вино, смотрела на переполненные клубы и бары, коих на улице Лучников было великое множество.
– Где наша длинноногая?
– Спроси что полегче.
Подмигнув Фьюри, Брайс извлекла пластиковый пакетик, где лежало двенадцать черных сигарет с «корнем радости».
– Припасла нам зажигательного.
Красные губы Фьюри разошлись в улыбке, обнажив ровные белые зубы. Сунув руку в задний карман легинсов, она достала мешочек с белым порошком. Казалось, от него исходит яркое радужное сияние.
– Я тоже.
– Не тот ли порошок пыталась мне продать торговка «дурью»? – спросила Брайс, адресуя вопрос не столько подруге, сколько себе.
Фьюри застыла:
– Как она тебе его описала?
– Как новую синтетическую бодягу для вечеринок. Обещала, что почувствую себя богиней. Остальное не помню. Мне монет не хватило.
– Синтетическую? – нахмурилась Фьюри. – Держись от синтетики подальше. То еще дерьмо.
– Ладно.
Брайс вполне доверяла Фьюри, чтобы всерьез отнестись к предостережению. Мешочек все еще находился между пальцами подруги.
– Мне многодневные галлюцинации ни к чему. Завтра на работу.
Завтра ей снова придется делать вид, будто она знает, как и где искать этот чертов Рог.
Фьюри запихнула мешочек себе в лифчик, сделала еще глоток, потом вернула бутылку Брайс:
– Не волнуйся. Джезиба ничего не унюхает.
– Тогда идем. – Брайс взяла Фьюри под руку. – Отожжем так, чтобы наши предки перевернулись в могилах.
5
Будущее свидание с Коннором не означало, что теперь Брайс должна себя вести как пай-девочка. И потому во внутреннем святилище «Белого ворона» она наслаждалась всеми доступными способами.
Фьюри была знакома с Ризо – владельцем клуба. Возможно, по работе или по личной жизни, о которой подруги знали не больше, чем о глубинах Хела. Главное, им не требовалось мурыжиться в очереди. Оборотень, умевший превращаться в ярко раскрашенную бабочку, всегда держал для них свободную кабинку.
Ярким в заведении Ризо было все, включая и одежду официантов. Принеся подругам заказанные напитки, те даже глазом не моргнули, увидев полоски искрящегося белого порошка, созданные ловким движением руки Фьюри. Не обратили они внимания и на клубы дыма, выплывающие из раскрытых губ Брайс. Она сидела с запрокинутой головой, рассматривала зеркальный купол потолка и без умолку смеялась.
У Юниперы с раннего утра начинались репетиции, поэтому она отказалась от порошка, «корня радости» и выпивки. Зато она не отказала широкоплечему фэйцу и удалилась с ним на целых двадцать минут. Мужчина был очарован ее шоколадно-коричневой кожей, точеным лицом, вьющимися черными волосами и длинными ногами, которые оканчивались маленькими копытами. Он на коленях умолял фавну приласкать его.
Брайс целиком погрузилась в пульсирующий ритм музыки, в эйфорию, проносящуюся по ее телу быстрее, нежели пикирующий ангел. Ей нравился даже пот, что лился у нее по спине. Она кружилась по пространству, отведенному для танцев. Завтра она не сможет и шагу ступить. Возможно, завтрашний день она встретит с половиной извилин. Плевать! Она жила настоящим мгновением. Еще, еще, еще!
Их уголок находился между двумя полуразрушенными колоннами. Смеясь, она перевалилась через низкий столик, все так же смеясь, изогнула спину и плюхнулась на темную, обитую кожей скамейку. Она уже не помнила, почему ее длинный красный ноготь зажимает одну ноздрю, и потому убрала палец от носа. Продолжая смеяться, она осушила стакан воды, затем глотнула вина из бузины и, пошатываясь, снова отправилась танцевать.
Жизнь была прекрасна. Жизнь была до чертиков прекрасна. Брайс не могла дождаться, когда они с Даникой совершат Нырок, а потом… потом ее наслаждение жизнью продлится, пока окружающий мир не превратится в прах.
Брайс увидела Юниперу танцующей среди сильфид. Те праздновали успешное завершение Нырка их подруги. Их серебристые головы украшали неоновые обручи. Обручи ярко светились, поскольку сильфида, совершившая Нырок, получила возможность генерировать собственный первосвет. Юнипере тоже удалось раздобыть неоновый обруч, отчего ее волосы приобрели красивый голубой отсвет. Фавна протянула руки к Брайс, их пальцы переплелись, и они стали танцевать вместе.
Кровь Брайс пульсировала в такт музыке, словно ее тело для этого и создавалось – для момента, когда она стала ритмом, высокими и низкими звуками, мелодией, обретшей форму. Сверкающие глаза Юниперы говорили Брайс: она понимает. Она всегда понимала удивительную свободу, радость и чувство освобождения, порождаемые танцем. Тела обеих переполнились звуками. Попробуй удержи звуки внутри! Только движение выпустит их наружу; только движение выразит их и воздаст должное.
Посетители и посетительницы собрались посмотреть на танец. Их чувственное внимание обволакивало тело Брайс, как пот, и было таким же липким. Каждое движение Юниперы мгновенно дополняло ее собственное, словно они были вопросом и ответом, солнцем и луной.
Тихая, прекрасная Юнипера Андромеда всегда привлекала к себе внимание. Даже здесь, в древнем священном сердце «Ворона», танцуя для себя, она притягивала взгляды посетителей. Во время танца ее тело испускало свет.
А может, это действует «искатель света», которого Брайс все-таки нанюхалась?
Ее волосы липли к вспотевшей шее. Ноги совсем онемели от танцев на высоких каблуках. Горло воспалилось, поскольку она не просто подпевала гремящей музыке, а вступила в состязание с акустическими системами клуба.
Брайс удалось отправить Данике несколько сообщений и одно видео. Ей что-то присылали, но буквы на экране расплывались.
Если завтра она явится на работу, будучи не в состоянии прочесть ни одного письма, Джезиба ее с треском выпрет.
Время замедлилось и растворилось в окружающем пространстве, среди колонн и истертых камней. Потом оно появится снова, а сейчас не было вообще никакого времени.
Не поселиться ли ей здесь?
Послать подальше галерею и жить в клубе. Ей бы нашлась здесь работа. Например, она могла бы танцевать внутри одной из стальных клеток, подвешенных к зеркальному потолку, прямо над танцевальным пространством. Здесь бы ее не упрекнули в «неправильном телосложении». Она бы делала то, что ей нравится больше всего, а ей бы за это платили. Что еще надо для счастливой жизни?
План казался Брайс вполне разумным. Она продолжала вертеть его в голове, бредя по своей улице. Как она сюда добралась? Она не помнила, как прощалась с подругами и уходила из «Ворона». И все-таки – как она очутилась возле своего дома? Приехала на такси? Она же ухлопала все имевшиеся марки на «дурь». Если только кто-то заплатил…
Сейчас это не имело значения. Завтра само вспомнится. Брайс не представляла, заснет ли вообще. Спать ей не хотелось. Хотелось танцевать еще и еще, вот только… ноги! Они жутко болели и были почти черными, а еще липкими…
Брайс остановилась перед входной дверью и застонала от боли в ногах. Потом сняла ненавистные туфли. Теперь требовалось набрать код, иначе дверь не откроется.
Она пялилась на пульт с кнопками и словно ждала, что там появятся мигающие глаза и голос из переговорного устройства подскажет ей код. В некоторых домах были такие гаджеты, но не в этом.
Хел. Хе-е-е-ел! Брайс достала телефон. Свет экрана показался ей ослепительно-ярким. Сощурившись, она увидела несколько уведомлений о поступивших сообщениях. Как и в клубе, буквы расплывались, и ей не удавалось прочитать ни строчки. Даже если бы она исхитрилась и позвонила Данике, подруга оторвала бы ей голову.
Воспользоваться переговорным устройством? Аппарат в прихожей не звонил, а исторгал скрежет. Это разозлит Данику еще сильнее. Брайс морщилась, переминаясь с ноги на ногу.
Так какой у них код? Код, код, ко-о-о-од…
Вот он! Брайс выудила его из потайного кармана памяти. Потом радостно набрала. В замке что-то зажужжало, и он, негромко лязгнув, открылся.
Войдя, Брайс снова поморщилась. Ну и вонь. Проклятый уборщик! Она начистит ему задницу. Нет, лучше проткнет этими отвратительными дешевыми туфлишками, истерзавшими ей ноги.
Коснувшись босой ногой ступеньки, она вздрогнула. Подниматься на третий этаж – все равно что идти по стеклу. Туфли она бросила на пол, клятвенно пообещав себе утром их найти. Потом обеими руками взялась за металлические перила, выкрашенные в отвратительный черный цвет. Может, оседлать перила и подняться за счет рук?
Но до чего же воняет! И что едят жильцы этого дома? Точнее, кого? Будем надеяться, что не уставших, обдолбанных полуфэек, которым не подняться по лестнице.
Если Фьюри добавила к «искателю света» еще что-то, Брайс ее убьет… Брайс фыркнула. Сама мысль о попытке убить знаменитую Фьюри Акстар была верхом идиотизма. Под такой умственный «аккомпанемент» доблестная Брайс Куинлан перлась к себе наверх.
Площадка второго этажа манила возможностью растянуться и заснуть. Брайс и заснула бы, но удушающая вонь на площадке заставила ее ковылять дальше.
Если ей повезет и Коннор по-прежнему у них… тогда ей действительно повезет.
Боги свидетели, до чего же ей хотелось хорошего секса. Безудержного, с воплями во все горло и скрипящей, готовой рухнуть кроватью. У Коннора бы это получилось. Даже больше этого. Слияние с ним увело бы ее дальше телесного контакта. У нее бы расплавились все остатки мозгов, которые она не успела угробить в «Вороне».
Только из-за собственной трусости она не позволяла себе думать о близости с ним. И началось это пять лет назад, когда он зашел к ним в комнату поздороваться с Даникой и ее соседкой. Помнится, Коннор тогда замер в проеме двери – и они с Брайс… глазели друг на друга. Он жил в четырех дверях от их комнаты. Жуткое искушение. Однако Даника приказала ему не приставать к Брайс, пока та сама не сделает шаг навстречу. И хотя в те дни еще не существовало никакой Стаи Дьяволов, Коннор подчинился. Похоже, сегодня Даника отменила приказ.
Прекрасная, несносная Даника. Брайс улыбнулась, доползя до площадки третьего этажа. Там она чуть постояла, унимая головокружение, затем выудила из сумочки ключи. Удивительно, что по дороге сюда она не посеяла ни ключи, ни сумочку. Оставалось протопать по коридору, где находились две двери: их квартиры и соседней.
Конечно, Даника жутко разозлится. До невообразимой жути. Мало того что Брайс отправилась развлекаться без нее. Эта полуфэйская дурища напилась, накурилась и нанюхалась до непотребного состояния, утратив способность читать и забыв код входной двери.
Коридорный первосвет, который Брайс всегда казался тусклым, сейчас вдруг стал нестерпимо ярким. Она прикрыла глаза, оставив узенькие щелочки, и потащилась по коридору. Нужно обязательно принять душ, если она еще не разучилась поворачивать краны. Отмыть грязные, одеревеневшие ноги.
Тем более что она ступила в холодную лужу. Труба, тянущаяся по потолку, подтекала. Отсюда и лужа. Брайс передернула плечами и, держась за стенку, побрела дальше.
Дерьмово ей. Перебрала она с наркотиками. Даже ее фэйская кровь не способна быстро переработать такую мешанину.
Ну вот и ее дверь. Ключи уже в руках. Осталось найти нужный.
Ключей на связке было шесть. Какой из них от квартиры? Один открывал дверь галереи, второй подходил ко всем клеткам и террариумам в библиотеке. А этот? Вспомнила: от клетки Сиринкса. Соседний с ним – от цепи на скутере. Следующий – от самого скутера… Ну вот и ключ от квартиры.
Ключи качнулись, блеснув в лучах первосвета, потом слились с крашеными металлическими стенами коридора. Связка выскользнула из нетвердых пальцев Брайс и шлепнулась на пол. Она выругалась, одновременно выдыхая скопившийся воздух. Чтобы не шлепнуться самой, Брайс взялась за косяк и нагнулась за прыткими ключами.
Пальцы ткнулись во что-то мокрое и холодное.
Брайс закрыла глаза, приказав окружающему миру перестать кружиться. Выждав секунд десять, она снова открыла глаза и уперлась взглядом в грязный пол у самой двери.
Но сейчас пол был не только грязный, а еще и красного цвета. Более того, он пах… кровью. Брайс напрасно искала ключ – дверь квартиры была открыта. Дверную ручку вырвали с мясом.
Железная дверь, которую так просто не взломаешь. Сделанная из крепкого листового железа и дополнительно укрепленная лучшими охранными заклинаниями, какие возможно добыть за деньги. Эта дверь надежно защищала от незваных гостей, взломщиков и чужой магии. Своих денег Брайс не хватило бы и на простенькое охранное заклинание. Сознавая это, она позволила Данике расплатиться самой. Первый и единственный раз. Брайс не хотела даже узнавать, во сколько подруге обошлась покупка заклинаний. Скорее всего, вдвое больше, чем мать и отчим Брайс зарабатывали за год.
Сейчас дверь напоминала мятый лист бумаги.
Отчаянно моргая, Брайс выпрямилась. Черт бы побрал наркотики, которыми она нашпиговала организм! Черт бы побрал Фьюри, обещавшую, что галлюцинаций не будет!
Брайс мысленно поклялась себе, что завязывает с выпивкой и со всей «дурью». Окончательно и бесповоротно. Так она завтра с утра и скажет Данике. Больше она себя не гробит.
Брайс протерла глаза. На пальцах осталась тушь для ресниц, потому что пальцы были мокрыми от крови.
Кровь осталась. Покореженная дверь – тоже.
– Даника! – хрипло позвала она.
Если напавший по-прежнему внутри…
– Даника!
Морщась от вида крови, Брайс толкнула смятую дверь.
Ее встретила темнота. В нос ударил медный запах крови и уже знакомый отвратительный запах.
Тело Брайс сжалось. Напрягся каждый мускул. «Беги, беги, беги!» – требовал инстинкт самосохранения. Но ее фэйское зрение освоилось с темнотой. Брайс увидела квартиру. Вернее, то, что осталось от квартиры.
И то, что осталось от находившихся в квартире.
Помощь. Нужно срочно отправляться за подмогой, но вместо этого Брайс углубилась в развороченную квартиру.
– Даника! – срывающимся голосом позвала она.
Волки отчаянно сражались. Вся мебель была разнесена в щепки.
И ни одного целого тела. Сплошные клочья и сгустки.
– Даника! Даника! Даника!
Нужно кому-то позвонить и позвать на помощь. Фьюри, брата, их отца, Сабину…
Дверь в комнату Брайс болталась на одной петле. Порог был густо измазан кровью. Афиши балетных спектаклей превратились в лоскуты. А на кровати…
Это не было галлюцинацией. Даже затуманенный наркотиками мозг Брайс осознавал реальность увиденного. Сердце, обливавшееся кровью (ее кровью), это подтверждало.
На кровати лежали… куски Даники. Перед кроватью, на старом коврике, лежали другие куски, помельче. Останки того, кто пытался защитить Данику… Коннора.
Справа от кровати, почти рядом, еще одно месиво. Торн.
Брайс продолжала смотреть. Наверное, время остановилось. Наверное, она сама мертва. Все телесные ощущения пропали.
Что-то глухо лязгнуло. Не в квартире. В коридоре между квартирами.
Брайс сделала шаг. Пространство изогнулось. Оно сжималось и расширялось, как будто дышало. С каждым вдохом пол поднимался, но Брайс удавалось идти.
Увидев раскрошенный кухонный столик, Брайс нагнулась за ножкой. Та норовила выскользнуть из липких от крови пальцев. Тихо подняв ножку над головой, Брайс подошла к входной двери и выглянула в коридор.
Ей пришлось несколько раз моргнуть, возвращая зрению четкость. Поганые наркотики!
Задвижка на дверце мусоропровода была отодвинута, а сама ржавая дверца – измазана кровью. Эта кровь пахла волком. Кровавые отпечатки на полу, непохожие на следы ног, вели к лестнице.
Брайс покачивалась у двери и непрестанно моргала. Случившееся было реальностью. Реальностью. А значит…
Она увидела себя издали, бегущей по коридору. В одном месте она ударилась о стену, отскочила и со всех ног понеслась к лестнице.
Должно быть, убийца Стаи Дьяволов слышал, как она вернулась, и спрятался в мусоропроводе, чтобы потом напасть на нее или незаметно покинуть дом.
Брайс достигла лестницы. Пространство перед глазами заволокло сверкающей белой дымкой. Дымка сковывала движения, глушила все предостерегающие колокола внутри Брайс.
Стеклянная дверь внизу уже была вдребезги разнесена. С улицы слышались крики.
Брайс прыгнула с площадки третьего этажа и понеслась вниз.
У нее дрожали и подгибались колени. Осколки, устилавшие вестибюль, впились ей в босые ступни и располосовали кожу. Боли Брайс не почувствовала. Она выскочила на улицу и стала озираться по сторонам.
Прохожие смотрели куда-то вправо. Иные громко кричали. Проезжавшие машины остановились: водители и пассажиры глазели на противоположную сторону улицы, в узкий переулок между двумя домами.
Потом лица прохожих сделались размытыми и вытянутыми. Их ужас превратился во что-то странное и гротескное. По аналогии с «первосветом», это можно было назвать… «первострахом».
И это уже не было галлюцинацией.
Брайс пересекла улицу, ориентируясь на крики и запах.
Воздух обжигал и разрывал ей легкие. Она неслась по переулку, стараясь не угодить в груды мусора. Объект ее погони не мог уйти слишком далеко.
Где же он… или оно?
Мысли Брайс плавали у нее над головой. Она читала их, словно бегущую строку на стене дома где-нибудь в Центральном деловом районе.
Даже если она не сумеет расправиться с убийцей, хотя бы увидеть, что это за существо и откуда. Ради Даники…
Переулок вывел Брайс на шумную Центральную магистраль, полную бегущих прохожих и сигналящих машин. Брайс перепрыгивала через капоты, взбиралась на крыши. Каждое ее движение было выверенным, словно танцевальное па. «Прыжок, поворот, изгиб». Тело ни разу ее не подвело. Зловоние преследуемого существа служило ей маяком. Брайс бежала по улочкам и переулкам, не успевая прочитать их название.
Они оказались вблизи реки. Впереди послышалось рычание, затем грохот. Брайс сориентировалась по звуку. Кажется, оттуда – из прохода между двумя кирпичными зданиями. Скорее всего, там даже не проход, а тупик.
Брайс взмахнула ножкой от стола. Как бы ей сейчас пригодился меч Даники. Успела ли ее подруга выхватить меч из ножен?.. Не успела, потому что меч остался в чулане галереи. Даника плюнула на угрозы Джезибы и не забрала фамильное оружие.
Брайс завернула за угол… Там все было в крови. Куда ни глянь.
Наконец-то она увидела существо, за которым гналась… Оно не принадлежало ни к одной разновидности ваниров. Может, так и выглядят демоны? Эта смертельно опасная тварь имела гладкую, почти прозрачную серую кожу. Передвигалась на четырех длинных и тонких конечностях. Сходство с человеческим телом если и было, то очень отдаленное.
Думать о сходстве Брайс было некогда. Ее противник нашел себе новую жертву, собираясь попировать на малакиме. Точнее, уже начал зловещий пир.
Лицо ангела было залито кровью. Волосы – тоже. Кровь лилась по вспухшим, исцарапанным щекам и шее. Его белые крылья были помяты и сломаны в нескольких местах. Сильное тело ангела корчилось от боли. Тварь вгрызалась ему в грудь. Морда существа сверкала прозрачными зубами, которые с легкостью разрывали кожу и перегрызали кости.
Брайс было не до мыслей и не до ощущений. Сейчас она действовала так, как учил ее Рандалл: быстро и беспощадно. Замахнувшись ножкой стула, Брайс что есть силы ударила существо по голове. Дерево треснуло, но треснула и черепная кость ее противника.
Удар сбросил его с ангела. Существо повернулось на задних ногах. Когти передних ног (или рук) процарапали борозды в каменных плитах.
Существо не имело глаз. Только гладкий лоб, обтянутый серой кожей, а чуть ниже – две глубокие щели, заменявшие ему нос. Кровь, что текла из виска… была совсем не красного цвета.
Брайс тяжело дышала. Малаким стонал, взывая о помощи. Существо принюхивалось к Брайс.
Брайс отчаянно моргала, пытаясь вернуть зрению ясность и мысленно приказывая «корню радости» и «искателю света» побыстрее убираться из ее кровеносной системы.
Существо кинулось в атаку. Не на нее. На ангела, намереваясь добраться до сердца. Ангел был для него более значительной добычей.
Взмахнув ножкой, Брайс подскочила к противнику ангела и снова ударила по черепу. Отдача была настолько сильной, что у нее завибрировала рука. Существо зарычало и бросилось на нее. Брайс увернулась, но острые прозрачные зубы пропороли ей бедро.
Брайс закричала от боли. Только бы не потерять равновесие. Существо приготовилось к новому прыжку, намереваясь добраться до ее горла. Брайс взмахнула ножкой. Удар вышиб несколько прозрачных зубов. Демон завопил, и так громко, что фэйские уши Брайс едва выдерживали. Она решилась взглянуть на противника.
Демон шипел и царапал камни, а потом… ретировался. Он огибал выступ здания, возле которого лежал малаким. Надо продолжать погоню. Ее противник не настолько быстр. Она проследит за ним, пока не наткнется на патруль Вспомогательных сил или 33-го легиона.
Брайс отошла всего на шаг, когда ангел снова застонал. Ослабевшей рукой он пытался зажимать рану на груди. Но кровь продолжала хлестать. Тела малакимов заживали быстрее. Этот ангел наверняка совершил Нырок, однако раны, нанесенные демоном, были слишком серьезны, а потому существовал риск умереть, не дотянув до утра.
Противник Брайс скрылся между домами. Оттуда донесся чей-то испуганный крик.
«Беги, не стой, – требовал внутренний голос. – Беги же!»
Вспухшее лицо ангела превратилось в сплошной кровоподтек.
Читать бесплатно другие книги:
