Отношения, которые работают Петрильери Дженнифер
Клэр и Джоанна попали в ту же ловушку вскоре после окончания программы МВА. Женщины познакомились на работе, куда обе пришли после окончания университета; обеим тогда было около двадцати пяти. Они быстро увлеклись друг другом и стали парой. Три года они много работали, активно развлекались, увлеченно участвовали в разнообразных культурных мероприятиях. У обеих были серьезные карьерные амбиции, поэтому, глядя на успехи знакомых, Клэр и Джоанна поступили на программу МВА в местном университете. Учеба сильно расширила их горизонты: стали видны совершенно новые возможности сделать быстрый карьерный рывок. Обе были решительно настроены на серьезные победы.
После окончания учебы Джоанна начала работать в консалтинговой компании, а Клэр выбрала вакансию банковского служащего в составе команды, занимающейся слияниями и поглощениями. Офисы обеих находились в Нью-Йорке, но почти каждую неделю то одной, то другой приходилось уезжать в командировки. По выходным, вместо того чтобы отдохнуть и наконец провести время вдвоем, они изо всех сил пытались наверстать все, что упустили за неделю, и встретиться с друзьями; а еще Клэр и Джоанна решили купить квартиру, поэтому принялись активно смотреть варианты. Из-за круговорота дел они проводили вдвоем все меньше времени, и это сказалось на отношениях: они стали портиться. Через полгода мелкие ссоры переросли в серьезные конфликты. Поняв, что они рискуют расстаться, Клэр и Джоанна решили взять паузу и начать уделять друг другу больше внимания. Прошел еще год – и они, похоже, возвращаются к прежним привычкам: снова важнее становится успеть массу дел, чем просто побыть вместе.
Из ловушки, связанной со стремлением успеть все на свете, парам бывает особенно сложно выбраться, если оба убедили себя, что у них на все хватит сил и, главное, действительно не хочется ничего упускать. Даже на первом переходном этапе многие сохраняют уверенность в том, что им все по плечу. Когда я познакомилась с Кристофом и Элеонорой, им было немного за пятьдесят. Друзья, родные и коллеги считали их образцовой парой; со стороны они всем и всегда казались успешными и довольными жизнью. Тем не менее партнеры всерьез обсуждали возможность развода. Мы подробнее поговорим о них в восьмой главе, а пока хочу предложить всем, кто изо всех сил старается все успеть, прочесть слова Кристофа о том, как начали рушиться их отношения:
Теперь, оглядываясь, я понимаю, что можно было бы кое-что делать иначе. Я бы уделял гораздо больше внимания развитию и сохранению наших отношений. Было много важных мелочей, которые я или оба должны были заметить, – а мы всегда были слишком заняты. Например, мы любили хорошую еду и вино; сами пекли хлеб, а это ведь дело не быстрое. Наши дети ели только домашнюю еду, причем разнообразную. Мы тратили на это уйму времени и редко когда позволяли себе покупать полуфабрикаты. В этом, конечно, нет ничего плохого, но мы и ко многим другим вещам подходили примерно так же, во всем добиваясь идеального результата. Честно говоря, я теперь думаю, что нам не надо было устанавливать планку так высоко: никто бы не умер, если б мы организовали жизнь несколько иначе. А за эти годы мы как-то отдалились друг от друга, погрязли в ненужных и неважных делах, и теперь даже обсуждаем, не развестись ли нам.
Уделяя основное внимание организации дел и занятий, пара вполне может двигаться по накатанной колее, но, как мы видим на примере Кристофа и Элеоноры, избыточное внимание внешним обстоятельствам приводит к разрушению отношений. Мы поговорим об этом подробнее в следующей главе.
Важно помнить о четырех ловушках, в которые пары часто попадают на первом переходном этапе поиска нового совместного пути. Даже если вы успешно преодолеете этот этап, вам придется, как и раньше, каждый день решать разнообразные повседневные задачи. И молодые пары, и пары с опытом, и состоятельные, и небогатые сталкиваются с необходимостью управлять финансами, косить газон, организовывать развлечения и общение, заботиться о пожилых родственниках и т. д. Традиционно подобными вещами занимались жены, которые не ходили на работу. В наши дни, если оба партнера делают карьеру, они вынуждены договариваться, как именно разделить эти «женские обязанности» между собой.
Когда партнерам по двадцать-тридцать с небольшим и они еще в медовом периоде отношений, у них и скучных повседневных обязанностей не так много, и в целом жизнь проще, поэтому о решении бытовых задач думать почти не приходится. После первого переходного этапа ситуация меняется, и рутинных проблем становится больше. Жизнь усложняется, и партнеры начинают все сильнее зависеть друг от друга – а дела накапливаются. Нередко сами попытки договориться о том, кто и за что будет отвечать, приводят к постоянным конфликтам.
Вернемся к Хару и Сане, о которых мы говорили во второй главе. С появлением ребенка организация повседневной жизни стала существенно сложнее, ведь теперь требовалось и отвезти девочку в детский сад, и забрать ее оттуда, и успеть выстирать белье, и приготовить для нее еду, и съездить к врачу, и купить одежду, и поддерживать дом в чистоте – и успевать сделать еще сотни разных дел, о которых хорошо знают все родители. До рождения дочери Хару охотно брал на себя часть бытовых задач, но после того, как Сана вышла в декретный отпуск, ситуация изменилась: как и многие молодые матери, она взяла на себя основную долю скучных домашних дел, причем эти дела остались за ней, даже когда она вернулась на работу. Муж и жена быстро поняли, что традиционные подходы к распределению обязанностей не годятся для пар, где оба работают. Если один из партнеров берет на себя почти всю домашнюю рутину, да еще пытается строить карьеру, он со временем обязательно начинает ощущать раздражение и разочарование; тут-то и начинаются мысли о разводе.
Но если традиционный подход, при котором один из партнеров берет на себя минимум 80 % всех домашних дел, не годится для пар, где оба делают карьеру, то как же им быть? В последние годы становится все более популярной концепция 50:50, согласно которой пара делит всю нагрузку поровну[39]. Идея, конечно, прекрасная, но я прихожу к выводу, что супруги, способные открыто обсудить рутинные задачи и распределение обязанностей, справляются с домашними делами эффективно, и при этом делить их именно пополам совсем не обязательно. Вот как можно подойти к этой задаче, чтобы найти оптимальное именно для вашей семьи решение без применения жесткой формулы.
Исследования показывают, что и мужчины, и женщины серьезно переоценивают объем домашних дел, который берут на себя[40]. Жены считают, что выполняют львиную долю работы по дому, а мужья убеждены, что дела в их семье разделены строго 50:50. В реальности же мужчина тратит около 16 часов в неделю на решение бытовых задач, а женщина – около 26 часов в неделю[41]. Это определенно не 50:50, но и не 90:10. В значительной степени ошибка в оценке объясняется простой неосведомленностью о том, чем занят партнер.
Вы точно знаете, что только вы всегда поливаете цветы в доме, собираете детям сумки, оплачиваете счета или прочищаете водосток – а ваш партнер может этого не видеть. Как объясняет Тиффани Дуфу в своей книге Dropping the Ball («Перебрасывая мяч»), мы склонны не замечать те домашние дела, которые не выполняем[42]. Из-за этого спутнику начинает казаться, что его не ценят. Так что начинать обсуждение распределения домашних обязанностей нужно именно с составления списка дел, причем участвовать должны оба. Тогда вы будете уверены, что ничего не упустили.
Привыкнув действовать в формате «хочу все успеть», мы наверняка берем на себя некоторые дела просто потому, что думаем, будто обязаны ими заниматься, а не потому, что это нужно или мы так хотим. Но нужно ли содержать дом в абсолютном порядке? Важно ли приносить на каждый школьный праздник собственноручно испеченный торт? Должны ли именно вы заниматься организацией семейных встреч и торжеств?
Составив перечень всех дел, вы наверняка захотите тут же начать распределять обязанности. Но лучше сначала подумать, а нельзя ли что-то из этого списка вычеркнуть. Порой мы выполняем какие-то функции, потому что от нас этого ждут другие или, точнее, мы думаем, что они этого ждут. Кое-чем мы занимаемся, потому что так когда-то поступали наши родители или сейчас делает кто-то из знакомых. Постарайтесь изучить каждый из пунктов вашего реестра и найти, от чего можно отказаться: сразу станет немного легче, и это будет первым шагом к выходу из ловушки.
Мы привыкли думать, что бытовые обязанности – это что-то очень скучное, но думаю, некоторые из них вы наверняка выполняете не без удовольствия и даже видите в них смысл. Прежде чем назначать ответственных, обсудите с партнером, какие обязанности каждый из вас хотел бы оставить за собой. Может, вы обожаете готовить и хотите взять на себя семейные ужины, или любите возиться в саду, или не против каждый день укладывать детей спать?
Одна из самых успешных пар, с которыми я общалась в процессе своих исследований, придерживается описанных только что принципов. Муж и жена невероятно заняты на работе: она СЕО[43] в крупной некоммерческой компании, он партнер в юридической. Дети уже выросли и живут самостоятельно, и они вполне могут поручить решение любых бытовых вопросов кому-то другому, но каждое воскресенье она гладит мужу рубашки на предстоящую неделю. Мне показалось это очень странным (я сама ненавижу утюжить), а потом женщина объяснила: «Да я просто обожаю это занятие! Я всю жизнь глажу ему рубашки. Для меня это почти как медитация, очень расслабляет. А еще это способ выразить любовь. Привычка гладить для родных – это важная часть того, как я реализую себя в роли жены».
Многие из наших любимых занятий связаны с ролью в семье: жены, мужа, отца или матери. Начиная обсуждать разделение обязанностей, постарайтесь понять, какие домашние дела особенно дороги лично вам. Хотя, разумеется, наверняка придется браться и за то, чего делать совсем не хочется.
То, что оба партнера делают карьеру, не означает, что они богаты и в семье нет проблем с деньгами. Тем не менее работающие супруги, как правило, могут позволить себе время от времени приглашать помощника для выполнения дел, которые им особенно не нравятся или отнимают слишком много времени. Глажка белья, уборка дома, уход за садом, покупка продуктов – любое из этих занятий можно кому-то делегировать, освободив тем самым время на то, что вы любите. Иногда партнеры не могут договориться о том, какие дела и в каком объеме перепоручать. Допускаю, что разговор о том, кому доверить присмотр за детьми и на сколько часов в неделю, может быть крайне эмоциональным; мы подробно обсудим это в четвертой главе. По всем вопросам, не связанным с юным поколением, можно использовать простое решение: вернитесь к списку, выберите все, что ни один из вас совершенно точно не хочет делать, оцените, сколько готовы за это платить, и ищите помощников.
Когда вы особенно загружены или переживаете серьезный стресс – например, на работе заняты сложным проектом, или ждете повышения, или недавно родился ребенок, – важно заново обсудить, не найти ли специальных людей для решения некоторых повседневных задач. В такие периоды вполне можно привлекать помощников, даже если вы обычно этого не делаете, иначе появляется риск выгорания.
Итак, вы вычеркнули из списка все ненужное, определили, кто и что хочет взять на себя и что можно перепоручить. Теперь нужно распределить оставшиеся обязанности. Это непросто, универсального способа нет, но именно сейчас вы поймете, гармоничны ли ваши отношения или уже зреет конфликт.
Есть две стратегии: можно «вслепую» распределить неинтересные задачи, чтобы каждый выполнял их, преодолевая внутреннее сопротивление. Некоторые пары делят дела строго пополам, другие решают, что большую часть возьмет на себя тот партнер, кто меньше занят на работе. Вторая стратегия: выполнять обязанности по очереди, и тогда за дело отвечают оба. В идеале при составлении графика нужно учитывать рабочую нагрузку: если у одного из партнеров много дел в определенные дни, желательно, чтобы обязанность взял на себя другой партнер, а потом они могут поменяться. Например, один готовит ужины с понедельника до четверга, а другой – с пятницы до воскресенья. Главное – решить все четко и однозначно: проблемы почти всегда начинаются там, где договоренности оказываются недостаточно точными, а не из-за кажущегося неравенства.
Мы обсудили один из самых сложных периодов в рамках первого переходного этапа; не все пары справляются с ним. Попадая в ловушку, а то и в несколько ловушек сразу, партнеры оказываются в тупике, из которого не видят выхода. Те, кому удалось пережить этот период, описывают его потом как эмоциональные «американские горки». Но сохранить отношения, пройдя через первый переходный этап, – это еще не все: по-прежнему нужно ответить на вопрос «как действовать, чтобы все получилось?». Пережитый опыт показывает, что ответ на него не лежит на поверхности, важно искать его на глубинном уровне, не забывая о ценностях, убеждениях и чувствах. Обдумав и обсудив все это, партнеры готовы осознанно приспосабливаться ко всему, что может случиться.
Глава 4. Как добиться взаимозависимости
Однажды Эмили и Джамал пришли поужинать в свой любимый ресторан Sonora Grill в Мехико. Дул легкий теплый ветерок; официант зажег свечу и предложил обоим меню: «Идеальный вечер для романтического ужина», – констатировал он. Супруги слабо улыбнулись в ответ: в последнее время им было совсем не до романтики. Живя уже полтора года в постоянных конфликтах, они были на грани разрыва и отчаянно искали способы сохранить отношения и выйти из сложной ситуации. Они все еще надеялись, что, проведя спокойный вечер вместе, смогут чудесным образом нащупать решение.
Однако Эмили и правда только надеялась – а у Джамала был план.
Официант принес каждому по стакану мохито и принял заказ. Джамал открыл сумку и достал сложенный лист бумаги и несколько фломастеров. Отодвинув приборы, свечу и вазочку с цветами, он положил на середину стола карту США и протянул Эмили зеленый фломастер.
«Никто из нас не хочет и не может больше жертвовать карьерой, – начал он. – Мы должны найти место, где обоим будет хорошо и у обоих все получится».
Супруги познакомились в Хьюстоне, за четыре года до этого вечера; тогда никто и не думал ничем жертвовать: им было под тридцать, оба с оптимизмом смотрели в будущее и хотели брать от жизни по максимуму. Джамал был руководителем проектов в строительной компании, часто уезжал в командировки, а вернувшись, мог совершенно неожиданно предложить Эмили сбежать в поход на выходные – оба обожали такой вид отдыха. Проведенные вместе несколько дней вполне компенсировали невозможность видеться в течение недели, ведь мужчина часто уезжал, да и его подруга была очень загружена на работе: она занималась закупками в крупной компании по производству одежды.
Через полтора года после первого свидания они поженились в американском Рочестере, родном городе Эмили. Гостей было совсем немного – только самые близкие друзья и родные. Проведя медовый месяц в Скалистых горах, пара переехала в небольшую квартиру с видом на реку Буффало-Байу, и жизнь поначалу потекла примерно так же, как и до свадьбы. Эмили получила повышение, заняв свою первую руководящую должность; Джамал начал работать над более сложными проектами. Каждый успешно двигался вперед, все было хорошо.
В течение последующих трех месяцев жизнь супругов изменилась до неузнаваемости.
За два месяца до предполагаемого рождения первенца Джамалу предложили руководить проектом по строительству жизненно важных объектов инфраструктуры в Мексике. Муж и жена в целом уже научились относительно легко справляться с переменами. Это предложение обоим показалось отличной возможностью для быстрого карьерного роста. Джамал согласился проводить три недели в месяц в Мехико и на неделю возвращаться домой. Помимо прочего, супруги рассчитывали, что сопутствующее этому повышение зарплаты позволит отложить деньги на оплату детского сада или няни, тогда Эмили сможет работать и оба продолжат строить карьеру – по крайней мере, так им казалось.
Аиша родилась на две недели раньше срока; Джамал застрял в аэропорту и не успел приехать в больницу. С того дня все пошло кувырком. Эмили пришлось одной справляться с младенцем, выполнять домашние дела и при этом работать. Помощи няни оказалось недостаточно, и женщина чувствовала, что долго так не выдержит. Муж тоже страшно уставал от постоянных разъездов и стресса, связанного с управлением масштабным проектом. Эмили казалось, что она перегружена, но никто этого не ценит; Джамал потерял эмоциональную связь с семьей и винил себя в сложившейся ситуации. Они загнали себя в ловушку собственными руками.
Кризис наступил в выходной, когда Аише исполнился год. Джамал провел всю неделю в Хьюстоне, но от былой эмоциональной близости с Эмили не осталось и следа. Напряженность, накапливавшаяся на протяжении нескольких месяцев, выплеснулась в ссорах. И вот наступил вечер воскресенья: малышка плачет, у дверей ждет таксист, чтобы отвезти Джамала в аэропорт. Прощаясь, он сказал: «Я так долго не выдержу. Если мы не найдем способ как-то все наладить, давай разойдемся». И вышел, хлопнув дверью. В самолете, по пути в Мехико, он рыдал – то ли от злости, то ли от отчаяния.
Только в этот момент супруги стали осознавать, что «успеть все и сразу» невозможно и, видимо, лучше ограничиться лишь частью «всего», но сохранить искреннюю любовь, которая когда-то их связала. Оба привыкли действовать решительно, а потому всю следующую неделю вечерами обсуждали по телефону варианты выхода из кризиса. Эмили выяснила, что ей, скорее всего, удастся договориться о переходе на новый проект и ближайшие девять месяцев работать из дома. Тогда они сдали бы свою квартиру в Хьюстоне и воссоединились бы в Мехико.
Так все и получилось. Первые несколько месяцев новый стиль жизни в Мехико всем троим даже нравился. Они нашли для Аиши отличную няню и по выходным с удовольствием проводили время втроем, но вскоре начались те же проблемы.
У Эмили дела шли неважно: она была оторвана от коллег, руководители ее не видели, поэтому ожидаемого повышения она не получила и начала злиться, поскольку это ей пришлось «пойти на жертвы» ради мужа. А начальник Джамала стал обсуждать следующий большой проект, и опять на новом месте. И что же делать супругам? Вернуться в Хьюстон, чтобы Эмили продолжила строить карьеру? Или решить, что работа мужчины важнее, и снова переехать всем вместе? Начались ссоры, причем даже серьезнее, чем прежде.
Вот какова была ситуация в тот вечер, когда пара собралась поужинать в ресторане Sonora Grill. «У тебя зеленый фломастер, у меня красный, – объяснил Джамал. – Давай разметим карту. В какой стране, в каких штатах или городах ты хотела бы жить и могла бы работать? Ставь рядом с ними крестики. И я буду делать то же, но красным. И так мы увидим, где нам обоим было бы хорошо».
Эмили не особенно поверила в эту затею: неужели у проблемы может быть такое простое решение? Но она любила Джамала, поэтому согласилась попробовать и начала размечать карту.
Я прихожу к выводу, что с самыми серьезными трудностями на первом переходном этапе сталкиваются те пары, в которых партнеры рассматривают свои карьерные планы и в целом планы на жизнь независимо друг от друга. В поисках компромиссных решений они торгуются: если партнер А уступил в одном вопросе, значит, партнер Б непременно должен пойти навстречу в чем-то другом.
Вообще компромисс – это совсем не плохо, и в отношениях без него не обойтись. Но недостаточно просто уступать или ждать уступок, ведь партнеры в долгосрочных отношениях не могут быть автономными: они взаимозависимы. Именно поэтому важнее действовать сообща и договариваться. Важно научиться обсуждать не только повседневные бытовые задачи, которые действительно легко решить с помощью уступок, но и более сложные и принципиальные вопросы, связанные с ценностями и приоритетами в карьере и жизни в целом.
Как мы видим из истории Эмили и Джамала, разглядеть и признать взаимную зависимость и научиться действовать сообразно с этим не так-то просто. Осознание того, что простые компромиссы могут не давать желаемого результата, бывает довольно болезненным, особенно для партнеров, воспитанных в культуре, где независимость ценится и считается признаком зрелости и успешности. Нередко такие супруги, начиная строить совместную жизнь, поначалу пытаются с бухгалтерской точностью вести учет взаимных уступок.
Если вы сами воспитаны в подобной культуре, то наверняка понимаете, о чем я говорю. Скорее всего, вы миллион раз слышали что-то вроде «умей постоять за себя», «не позволяй никому управлять твоей жизнью» или «каждый сам кузнец своего счастья» – эти лозунги не раз помогали многим. Бывают ситуации, когда реально важно действовать независимо и отстаивать свои интересы. Мы любим и ценим свою самостоятельность, особенно в молодости, когда на самом деле важно проверить, на что мы способны и сумеем ли выжить и устроить жизнь, как нам хочется, вне родительского гнезда.
Анализируя истории пар, услышанные в ходе исследования, я заметила, что независимость остается одной из основных ценностей и на первом этапе серьезных отношений. Как правило, каждый из партнеров строит карьеру самостоятельно, общих обязательств пока никаких, и влюбленность только усиливает ощущение свободы от прежних рамок. Проблемы возникают, когда появляются дела, за которые мы должны отвечать: оказывается, любовь может не только освобождать, но и диктовать. Глядя на новые проблемы и задачи через призму автономного, параллельного существования, супруги уделяют внимание только лежащим на поверхности практическим соображениям, стремясь удовлетворить собственные амбиции. На этом этапе многие пары, где оба партнера делают карьеру, существуют по следующему принципу: я уважаю твою свободу – ты уважаешь мою. В такой игре не может быть двух победителей: если один выигрывает, второй обязательно проигрывает, а потому начинаются обиды, недовольство, зависть, и нередко партнеры расходятся.
Оказавшись в ловушке, которая связана с иллюзией независимости, партнеры позволяют себе не замечать более глубинные факторы, определяющие повседневные проблемы: каждый считает собственную карьеру приоритетной и не работает над поиском совместного пути. Джамал и Эмили поняли: пока оба не научатся замечать и осознавать эти факторы, решения будут временными.
Чтобы преодолеть первый переходный этап, партнеры должны обдумать и договориться, какими будут приоритеты относительно карьеры каждого из них и как разделить семейные обязанности с учетом личных потребностей, страхов и надежд. Договорившись об этом, они смогут найти общий путь, по которому будут двигаться ко второму переходному этапу.
Джамал и Эмили на собственном горьком опыте поняли, что, находясь в серьезных отношениях, неизбежно вынуждены от чего-то отказываться. Но как разобраться, от чего и кто это должен делать? Если партнеры получают предложения о работе в разных концах страны, что им выбрать и кто за кем обязан ехать? Если обоих отправляют в командировку, кому все-таки остаться с детьми? Если одному предстоит сложный период на работе, например перед очередным повышением в должности, значит ли это, что второй автоматически должен взять на себя все домашние дела?
Дилемма сводится к одному вопросу: чья карьера важнее?
Обнаружив себя в эпицентре спора по одной из подобных тем, важно сделать шаг назад, отвлечься от конкретных проблем и сконцентрироваться на задаче более высокого порядка, связанной с определением приоритетов. Хорошенько поразмыслив и обсудив карьерные перспективы, вы сможете нащупать подходы к планированию будущего, которые устроят вас обоих как партнеров и на основе которых вы будете оценивать появляющиеся возможности. Есть три возможных варианта, которые стоит обдумать.
При таком подходе карьера одного из партнеров признается более важной, чем профессиональный рост другого. Тогда первый максимум времени и сил посвящает работе, а второй уделяет значительную часть времени семье и домашним делам. Вопросы, связанные с переездом в другой город или даже страну, решаются в соответствии с планами и задачами первого супруга; путешествия, развлечения, планы на выходные или вечер составляются в соответствии с его расписанием. Как правило, второй берет на себя все семейные обязанности, хотя при этом тоже может ходить на работу – просто не тратит на нее столько времени и сил, сколько первый.
Еще в начале 1970-х такой подход к определению приоритетов использовали все пары, в которых оба партнера работали; в известном смысле они были первопроходцами, и их методики используем теперь и мы. Согласно существовавшим тогда социальным традициям и нормам, первым партнером, чья карьера приоритетнее, в этой модели становился мужчина, а вторым – женщина. В наши дни немало пар используют эту же модель, хотя теперь важная роль иногда достается женщине.
Главное преимущество этой методики – ясность. Каждый из партнеров отвечает за что-то одно: либо за семью, либо за работу – благодаря чему принятие многих решений серьезно упрощается. Недостаток же парадигмы в том, что от нее сложно отказаться. Люди привыкают к определенной роли, и если обстоятельства требуют, чтобы первый партнер стал больше заниматься домашними делами, или если второго его роль больше не устраивает, то изменить расклад сил часто очень сложно. Бывает также, что со временем тот супруг, чья карьера считалась приоритетной, начинает зарабатывать серьезные деньги, в силу чего поменяться местами оказывается крайне трудно.
При этой модели приоритетной «назначается» карьера каждого из партнеров по очереди. На первый взгляд, это все та же парадигма «Важное и второстепенное», но разница заключается в том, что партнеры меняются ролями, например каждые три – пять лет либо чаще или реже – в зависимости от того, каков карьерный рост каждого из них, а также от разнообразных личных обстоятельств.
Преимущества методики «По очереди»: каждый из партнеров получает шанс вложить все силы и время и в профессиональное развитие, и в домашние обязанности. Исследования показывают, что и у женщин, и у мужчин бывают периоды, когда они искренне готовы с головой уйти в семейные дела – и многие испытывают чувство вины, если сделать этого не удается[44]. Модель «По очереди» позволяет найти баланс между работой и семьей.
Недостаток этого варианта – невозможность заранее договориться, когда меняться ролями: часто сложно предсказать, когда именно каждому из партнеров важно полностью погрузиться в рабочие задачи и развитие карьеры. А как быть, если кому-то предлагают повышение, но по договоренности с супругом он может сфокусироваться на работе только через полгода? Подобные неожиданные повороты могут спровоцировать кризис, который бывает совсем непросто преодолеть.
При таком подходе карьера обоих партнеров одинаково важна. Да, так жить сложно, и, чтобы реализовать такой сценарий, важно определить границы.
Они могут быть физическими: например, партнеры могут договориться, что живут и работают в выбранном обоими городе и не переезжают, даже если кому-то из них предложат интересную работу в другом месте. Границы могут быть связаны со временем: супруги договариваются, сколько часов в неделю каждый тратит на работу или встречи по выходным. Можно заранее поровну разделить домашние дела или все, что связано с детьми.
Эта модель привлекательна, потому что партнеры соблюдают принципы равноправия и имеют возможность вкладывать силы и время и в профессиональное развитие, и в семейную жизнь. Неприятности начинаются, если они не определили границ и правил или не соблюдают их, в силу чего могут попасть в ловушку «хвататься за все сразу».
Допускаю, что выбрать модель, в которой вы с партнером будете определять приоритеты, непросто. Может даже казаться, что лучше действовать спонтанно, а решения принимать в процессе.
Действительно, решив, какой из трех моделей следовать, вы в известном смысле ограничиваете себя и заранее отказываетесь от некоторых возможностей. В то же время десятилетия исследований доказывают, что, как ни парадоксально, при наличии границ, определяющих возможности карьерного развития, люди психологически чувствуют себя в большей безопасности и лучше готовы к экспериментам. Немало исследований подтверждают (опять же это парадокс), что при наличии ограниченного числа вариантов выбор сделать проще и это приводит к существенно большей удовлетворенности результатом[45].
Так что не отмахивайтесь от этой идеи и попробуйте обсудить все три модели с партнером. Даже если решите выбрать одну из них и придерживаться ее какое-то время, вы всегда сможете вернуться к обсуждению и совместно изменить договоренности. Если предпочтете не следовать никакой модели, то даже просто обсуждение вариантов и мнения каждого из вас на этот счет может быть очень полезным: вы наверняка узнаете немало интересного о ценностях и желаниях партнера, а также о своих.
Не исключено, что одна из этих моделей будет для вас гораздо привлекательнее, чем прочие, или что одна из них покажется совершенно абсурдной. У каждой есть свои плюсы и минусы. Можно ли считать, что один вариант эффективнее других, гарантированно обеспечивает удовлетворенность обоих партнеров и помогает сохранить прочные отношения?
Когда я выступаю с рассказом о результатах исследований в отношении работающих пар, всегда прошу слушающих решить, какая из трех моделей наиболее эффективная. Мнения обычно разные, но многие утверждают, будто где-то слышали или читали, что модель «Важное и второстепенное» – самый короткий путь к гармонии и счастью. В ответ на мою просьбу объяснить причины отвечают, что при этой модели у партнеров есть строго определенные роли, благодаря чему в паре меньше конфликтов, да и решать повседневные задачи проще. Многие считают также, что методика «По очереди», скорее всего, не дает результата, поскольку партнеры не понимают, когда именно меняться ролями.
Звучит вполне логично, однако мои исследования доказывают иное: самой популярной моделью среди тех пар, в которых сами партнеры убеждены, что добились успеха и в профессиональной, и в семейной жизни, оказывается «Оба одинаково важны». Партнеры, выбирающие ее, признают, что от них требуется немало усилий, но они даже гордятся тем, что преодолели проблемы и заслужили этот успех.
Удивительное открытие! Вначале я решила, что они так довольны и гордятся собой именно потому, что выбрали вариант, подразумевающий равенство партнеров и отвечающий духу нашего времени. Человеческое общество движется в сторону все большего гендерного равноправия, а потому модель «Оба одинаково важны» просто обязана приносить удовлетворенность и доказывать социальную успешность ее последователей. Но, слушая истории моих собеседников, я замечала существенное различие между теми, кто смог достичь успеха, и теми, кто оказался в минусе, и приходила к выводу, что все не так просто. Я по-прежнему была убеждена, что не существует единого и подходящего всем без исключения типа партнерских отношений. И действительно, возможно ли, чтобы один подход к определению приоритетов в отношении карьерного роста каждого из супругов был лучше прочих?
Продолжая разбираться, решила проанализировать историю всех пар, считающих себя успешными и в профессиональной, и в семейной жизни – независимо от того, что они решили в отношении карьерного развития каждого из партнеров. Я рассчитывала заметить то, что их объединяет, – и обнаружила: в них супруги нашли возможность детально обсудить взгляды на то, как именно определять приоритеты относительно карьеры, и сумели прийти к единому мнению. Они не оставили этот вопрос на волю случая и не позволили себе решать проблемы по мере их поступления, а осознанно и заранее договорились, как действовать, чтобы все получилось.
Теперь понятно, почему пары, выбравшие модель «Оба одинаково важны», чаще других признают, что сумели добиться успеха по всем фронтам. В силу самой природы этой методики партнеры должны откровенно обсудить вопросы, связанные с карьерными планами каждого, и договориться о приоритетах. Им важно также определить границы, разобраться, что они понимают под справедливостью, и найти точки соприкосновения по всем вопросам, вызывающим разногласия. Вариант «Оба одинаково важны» работает отчасти именно потому, что заставляет вести открытое обсуждение и договариваться о приоритетах в отношении профессионального развития и карьерного роста.
Разумеется, лозунги о ценности открытого общения партнеров – это трюизм[46]: всем ясно, как это важно. Но, изучая поведение пар, я с удивлением обнаружила, сколь многие из моих собеседников используют одну из моделей определения приоритетов в отношении карьеры почти без обсуждения с супругом.
Вернемся к Марку и Шерил, о которых речь шла в первых двух главах. Не посоветовавшись с женой, мужчина принял предложение о работе в совсем молодой компании, и ему пришлось проводить в офисе гораздо больше времени, чем на прежнем месте. Шерил была вынуждена взять на себя почти все заботы о новорожденной дочери и при этом продолжать работать на полную ставку. Получилось, что они перешли от модели «Оба одинаково важны» к модели «Важное и второстепенное», ничего толком не обсудив, после эмоционального заявления, которое Марк сделал в больнице. Шерил предвидела, какими сложностями может обернуться этот выбор, но почему же не возражала? И почему многие другие пары принимают решение о приоритетности карьерного роста каждого из партнеров примерно так же – будто между делом?
Начиная обдумывать или обсуждать, чья карьера на первом месте, вы неизбежно касаетесь гораздо более глубинных вопросов: чего мы вообще хотим от жизни? Каковы наши амбиции? Какую жизнь мы хотели бы вести вместе? И кто принимает важные решения?
Вопросы о распределении влияния и власти – одни из самых сложных для обсуждения, независимо от того, какие отношения связывают собеседников. Мы еще раз убедимся в этом на следующем примере.
Бен и Люсинда недавно поженились и стали делать ремонт квартиры, к тому же всерьез задумались о ребенке. Мужчина работает торговым представителем в компании, занимающейся продажами медицинского оборудования, и бывает в командировках с понедельника по четверг. Его жена – руководитель проектов в компании, производящей потребительские товары; она трудится практически всегда без выездов. Люсинда очень хочет детей, но со страхом представляет себе неизбежные изменения.
«Сейчас, – объясняет она, – мы находимся примерно на одном уровне с точки зрения развития карьеры. Но понятно: когда родится ребенок, мне придется от многого отказаться. А как иначе, если мужа нет почти всю неделю?» Люсинда определенно недовольна, что придется пожертвовать карьерным ростом, но других вариантов не видит.
Бен искренне рад, что может стать отцом, и уверен: он прекрасно знает, как все успеть. Он планирует перейти из отдела продаж на должность в головном офисе, благодаря чему рассчитывает иметь достаточно времени и сил на новую роль в семье. «Да я ни за что не соглашусь упустить все самое интересное, когда появится малыш, – говорит Бен. – И совершенно не хочу, чтобы Люсинда вообще отказалась от карьеры».
Я поразилась, что эти партнеры так по-разному смотрят на совместное будущее в роли родителей. Было непонятно, почему они даже не сравнили записи после разговоров со мной. Потом меня осенило: каждый находился в плену собственных представлений о приоритетах, потому и не обсуждал ничего с партнером. Люсинда была уверена: ей придется отказаться от карьеры, и она не хотела говорить об этом с Беном, чтобы лишний раз не расстраиваться. Мужчина же был убежден, что не будет никаких проблем, ведь он не считает свою карьеру приоритетной по определению, так что и говорить пока не о чем.
А вот и ответ на вопрос о том, какая из моделей, описанных выше, оптимальна: я считаю, что все они хороши. Какую бы из трех методик ни выбрала пара, их отношения могут оставаться благополучными при условии, что партнеры заранее обсудят основные принципы и подходы и примут совместное решение с учетом чувств, потребностей, страхов и желаний каждого. Тогда никому не придется идти на жертву ради карьеры супруга: если компромиссы и будут, то ради совместной жизни, которую пара решила строить сообща.
Для тех пар, у которых появляются дети, актуальной становится еще одна сложная задача: определить приемлемую для обоих партнеров модель взаимоотношений с детьми.
Последние пятнадцать лет взрослые стали уделять своим чадам принципиально больше времени и сил. В середине 1990-х матери проводили с детьми в среднем тринадцать часов в неделю, а отцы – около четырех. Сейчас это соотношение в среднем восемнадцать часов в неделю к девяти[47]. Судя по всему, такая тенденция обусловлена и социальным давлением, и выбором современных родителей. Другими словами, дело не только в том, что по требованию общества мы должны находиться со своими детьми существенно дольше, но и в том, что мы и сами этого хотим.
Многие современные родители все же ощущают чувство вины в связи с тем, что проводят с детьми мало времени. Вот почему и мужчины, и женщины изо всех сил стараются организовать жизнь с учетом интересов детей.
Если в семье оба взрослых работают, они нередко беспокоятся, не лишают ли своих отпрысков чего-то, что есть у их сверстников из семей с только одним работающим родителем. Я много раз слышала об этом от пар, участвовавших в моем исследовании. Работающим папам и мамам часто бывает неловко, что они не посещают все без исключения школьные мероприятия, не помогают с уроками и дополнительными проектами, а когда дети болеют, их приходится оставлять одних или с кем-то посторонним. Такие родители переживают, что, не имея времени всегда быть рядом, они наносят чадам вред, выливающийся в психологические расстройства или проблемы с социализацией, низкую успеваемость в школе или растущее ощущение брошенности.
С учетом того, какое давление работающие родители ощущают со стороны общества, все эти страхи вполне понятны, хотя и совершенно не обоснованы. Специалисты в области возрастной психологии наблюдали за группами детей на протяжении долгого времени – иногда по пятнадцать лет – и оценивали их когнитивные способности, эмоциональное развитие, социальные навыки, способность строить и сохранять отношения, а также другие черты и признаки. Они сравнивали представителей юного поколения из разных семей: и где оба родителя трудятся на полную ставку, и где один из них занимается домом и детьми. И вот результаты: нет никакой заметной разницы между уровнем развития и благополучия детей, у которых мама или папа не работает и у которых родители активно занимаются карьерой[48]. Гораздо важнее эмоциональная связь между детьми и родителями и другими значимыми взрослыми[49]. Если привязанность достаточно тесная и в семье существует душевная близость между взрослыми и детьми, последние развиваются благополучно – и неважно, ходят ли их родители на работу или нет.
Если вам все же сложно отделаться от чувства вины, связанного с тем, что вы работаете и не проводите все свое время с детьми, не забывайте, что этот комплекс в значительной степени навязывается нам обществом. В Великобритании (откуда я родом) и в США (где часто бываю по работе) часто говорят об этом чувстве вины. Во Франции (это моя вторая родина) такого почти никогда не услышишь. Так что родители, вынужденные или намеренно решившие работать, а не сидеть с детьми и укоряющие себя за это или считающие, что «не справляются», должны понимать, что все эти негативные эмоции никак не связаны с реальностью: мы сами загоняем себя в ловушку, и в наших силах это прекратить.
Давайте разберемся, в чем заключается роль родителей, и избавимся от ненужного чувства вины. Все без исключения мамы и папы (работающие или нет) используют чью-то помощь, пока растят детей: это могут быть родственники, школа, детский сад или няня. Так поступали взрослые и в прежние времена: за малышами присматривали пожилые родственники, а родители работали. Даже используя подобную помощь, мы сохраняем возможность проводить с детьми довольно много времени, и от того, как мы решим его потратить, как распределим связанные с этим обязанности и сумеем ли быть рядом в приятные или важные моменты, зависят наши отношения с партнером. Как и в ситуации, когда важно решить, чья карьера приоритетна, здесь важно выбрать модель поведения, которой партнеры будут придерживаться. Я расскажу о трех таких моделях.
Один из партнеров играет ведущую роль и берет на себя большую часть обязанностей, связанных с детьми. Речь не только о распределении времени, но и о том, чтобы держать в памяти все важное, что касается малышей: когда у них спортивные занятия, когда нужно положить в рюкзак еду, чтобы ребенок перекусил в школьной поездке, когда пора делать прививки, а также как связаться с родителями лучшего друга, как зовут одноклассников и кто с кем дружит, с кем из родителей можно договориться, чтобы по очереди возить детей на тренировки по футболу и т. д. У одной из моих коллег трое сыновей, и она сравнивает роль ведущего родителя с центральным компьютером сложной системы. Большую часть дел, связанных с детьми, они делят с мужем, но именно она отвечает за то, чтобы не забыть, что и когда нужно сделать, а также решает возникающие проблемы. А муж действует по ее плану.
Преимущество модели «Ведущий родитель» – предельно ясное распределение обязанностей. Не только родителям, но и детям проще, когда понятно, кто именно отвечает за эту часть домашних дел. При этом один из партнеров может выполнять роль ведущего родителя с искренним удовольствием. Основной недостаток этой модели заключается в том, что второй партнер рискует упустить важные моменты, связанные с воспитанием, и даже жалеть, что «не увидел, как дети выросли».
Как и в модели «По очереди» для определения приоритетов карьерного роста партнеров, при этом подходе родители по очереди берут на себя роль «ведущего». В некоторых семьях функции меняются раз в три – пять лет, параллельно со сменой приоритетов в отношении карьеры. В других случаях это происходит чаще: скажем, у одного из партнеров начинается сложный период на работе, и тогда детьми преимущественно занимается второй. Недостатки этого подхода схожи с минусами модели «По очереди»: бывает сложно решить, когда именно отдать свою роль.
При этой модели каждый из партнеров берет на себя половину нагрузки ведущего родителя. Как правило, они либо более-менее поровну распределяют между собой дела, связанные с детьми, либо по очереди выполняют ту самую функцию «центрального компьютера». К примеру, один родитель отвечает за спортивную составляющую в жизни детей, а еще ходит с ними к врачам и помогает делать домашние задания; второй отводит детей на уроки музыки, следит за их общением со сверстниками, а также поддерживает отношения с учителями.
Какую бы модель ни выбрали партнеры, важно – как вы уже догадываетесь, – чтобы оба сделали это добровольно, а также чтобы не было конфликта с карьерными приоритетами и планами. Очевидно? Пожалуй. Но многим парам никак не удается сочетать собственное профессиональное развитие и заботу о детях. Бывает, партнеры договариваются о каком-то подходе к разделению «детских» обязанностей, но он никак не сочетается с их карьерными устремлениями. Слишком часто неравномерное распределение обязанностей, связанных с детьми, основывается на гендерных ожиданиях. По статистике, женщины в среднем проводят с детьми существенно больше времени, чем мужчины, причем разрыв сохраняется, даже если партнеры договариваются следовать моделям «По очереди» и «Оба одинаково важны».
Я часто слышу истории о семьях, где оба родителя посвящают много времени работе, а в отношении детей стараются следовать модели «Ведущая роль по очереди»: оба хотят активно участвовать в их жизни, но ни один не готов жертвовать карьерой. Тем не менее дисбаланс ролей и здесь может быть достаточно очевидным. Одна из моих собеседниц рассказала, что, хотя муж довольно много времени проводит с детьми, в семье все же принято говорить, что «папа помогает маме»:
В субботу утром, за завтраком, он всегда спрашивает: «Чем тебе помочь в выходные?» С одной стороны, это, конечно, прекрасно, ведь я получаю от мужа существенно больше помощи, чем многие мои подруги. Но мне не очень нравится сам формулировка: он мне помогает. То есть ответственной все же остаюсь я.
Можно долго спорить о причинах этого разрыва между теми, кто взял на себя роль ведущего родителя, и теми, кто тоже участвует в воспитании, но не считает себя ответственным. Возможно, некоторые мужчины убеждены: бразды правления во всем, что касается детей, необходимо отдать женщине, потому что она лучше с этим справится. Некоторые женщины и сами готовы взять на себя роль ответственного, поскольку им нравится чувствовать себя главной в жизни детей. Вероятнее всего, здесь переплетаются многие факторы. Нам бывает сложно выйти за рамки традиционных гендерных ролей, даже если в целом мы разделяем принципы равенства. Сотни мелких и серьезных эпизодов в течение дня – от сообщений СМИ до ожиданий и норм, на которых строится повседневное общение, – подкрепляют привычное понимание о том, как должны распределяться роли в семье. К примеру, школьный учитель чаще всего звонит не отцу, а матери ребенка, чтобы о чем-то спросить или договориться об участии в школьном мероприятии.
Устойчивость традиционного понимания гендерных ролей позволяет объяснить тот факт, что женщины тратят существенно больше времени, чем мужчины, на дела, связанные с детьми и бытовыми вопросами, причем даже те, кто зарабатывает больше мужа. Нам определенно предстоит еще долгий путь к полноценному равноправию мужчин и женщин в домашних и семейных делах, даже в тех обществах, где провозглашено полное равенство. Так что не забывайте: вы с партнером можете на словах заявлять о готовности делить заботу о детях пополам, но сложившееся в обществе традиционное понимание ролей в семье продолжает влиять на ваше поведение, даже если вы этого не замечаете.
Чтобы построить отношения в духе здоровой взаимозависимости и избежать ловушек, придется распрощаться со столь дорогой вам независимостью, но это не означает отказа от свободы. Партнерам важно решить, причем обязательно сообща, чья карьера приоритетна и как удобнее организовать заботу о детях, а потом действовать в соответствии с этими договоренностями при принятии любых решений, способных влиять на жизнь всей семьи. Если мы уверены, что осознанно принимаем все важные решения и следуем им, какими бы они ни были, то обретаем чувство свободы и собственной значимости.
Конечно, говорить проще, чем делать. Пытаясь договориться, чья работа важнее и кто будет тратить больше времени на детей и бытовые дела, мы неизбежно затрагиваем темы, вызывающие сильные эмоции, и задаем вопросы, ответы на которые найти нельзя, просто записав все за и против. А как же тогда это обсуждать? И как все-таки приходить к решениям, которым оба будут следовать и нести за них ответственность?
Начать можно с разговора о том, чего каждый из вас ожидает от карьерного роста и в целом от жизни, например в ближайшие пять лет. Поговорив о приоритетах профессионального развития и взглядах на роль родителей, вы сможете перейти к детальному обсуждению того, как это претворить в жизнь.
Мало найдется людей, совершенно точно и до мельчайших подробностей представляющих, как должна складываться их личная жизнь или траектория карьерного роста: наверняка некоторые надежды выглядят довольно размыто, а устраивающие вас решения будут меняться на разных жизненных этапах. Но если сконцентрироваться на ближайшей пятилетке, вы сможете сформулировать перечень довольно конкретных целей и устремлений как в личной, так и в профессиональной областях. Вот несколько вопросов, которые можно использовать для составления такого списка.
• У вас есть одна или несколько карьерных целей? Сюда могут относиться и очень конкретные задачи, например «добиться повышения до руководящей должности», или «открыть собственный бизнес и получить как минимум трех клиентов», или «пройти обучение и иметь профессиональный сертификат». Некоторые пункты перечня будут связаны с необходимым новым опытом: «работать на проектах, где можно чему-то учиться», «решать задачи, которые позволят развить лидерские качества», «заниматься только тем, что приносит удовлетворение и помогает сделать вклад в благополучие моего города (района)».
• Насколько вы амбициозны? Настроены ли вы в ближайшие пять лет заложить основу карьеры, которая должна вывести вас на самую вершину профессиональной области (неважно, что именно вы под ней понимаете)? Или вы стремитесь удержаться на нынешнем уровне успеха, престижа, влияния, дохода? Возможно, ваши амбиции в долгосрочной перспективе находятся где-то между этими двумя полюсами?
• Какую роль в качестве родителя вы предпочтете и почему? Если у вас уже есть дети или вы планируете их завести, какого типа родителем хотели бы быть? Какие аспекты воспитания особенно важны? Какие роли вы были бы рады оставить партнеру?
• Какие аспекты ваших отношений с партнером вы особенно цените? Есть ли какие-то совместные дела, на которые вы обязательно оставляете время и необходимые ресурсы? Сюда могут относиться и путешествия, и спорт, и хобби, и разнообразные увлечения из области искусства, и волонтерство, и многое другое.
• Какие еще аспекты жизни важны для вас? Возможно, есть страна, регион или город, где вы очень хотели бы жить или где точно не хотели бы оказаться? Каким занятиям готовы посвящать много времени? Ответ может касаться практически любой области: отдых, здоровье, культура, общественные проекты или духовные практики. Есть ли у вас не связанные с работой цели, которых хотелось бы достичь, пока вы живы и здоровы? Например, подняться на Килиманджаро, спеть в хоре, научиться готовить блюда французской кухни? Как все эти желания и планы повлияют на вашу жизнь в ближайшие пять лет?
Постарайтесь найти день-два, чтобы обсудить с партнером все эти темы, причем как можно более подробно и открыто. Если удастся выделить на это целый выходной, будет вообще отлично! В ходе разговора вы наверняка узнаете немало нового и о своем партнере, и о себе – и даже вспомните, какие личные качества каждого из вас раньше делали ваши отношения столь яркими и окрыляющими.
Разобравшись с целями – как своими, так и партнера, – переходите к следующему этапу: нужно спланировать семейную жизнь так, чтобы каждый смог достичь большинства целей. Будьте готовы идти на компромисс, ведь это практически неизбежный элемент совместной жизни. Ваша цель – выработать план на ближайшую или немного отдаленную перспективу, который позволит обоим достичь если не всего, то почти всего из запланированного, причем каждый будет чувствовать, что все складывается именно так, как хотелось.
Для большинства пар самым сложным оказывается определение приоритетов карьерного развития партнеров, а затем поиск решения, как действовать в соответствии с этим. К примеру, вы договорились попробовать модель «По очереди» – чья карьера окажется на первом месте? И на какой срок? Какие этапы профессионального развития станут поворотными, после чего вы поменяетесь ролями: повышение в должности, новая зарплата, какие-то другие достижения?
Хочу предложить вам эффективное упражнение – построение траекторий карьерного развития для каждого из партнеров. Подумайте, есть ли в вашем окружении люди, карьерный путь которых вы хотели бы повторить? Какие поворотные точки в своем профессиональном росте они преодолели?
Затем попробуйте перенести чужой опыт на траекторию развития своей карьеры. В некоторых областях, например в медицине, академической науке или юриспруденции, самостоятельной работе предшествует длительный период подготовки и обучения. Работа в крупной международной корпорации предполагает, что на каком-то этапе вам наверняка потребуется переехать в другой город или даже страну. В одних компаниях напряженные периоды чередуются с периодами относительного затишья, в других руководство ожидает от сотрудников, что те всегда будут трудиться с максимальной отдачей. Для предпринимательской деятельности и некоторых других областей характерна цикличность: исследование возможностей, рост, достижение зрелости, переход на новый этап – и так три, четыре, пять раз и даже больше.
Постройте и сравните траектории карьерного роста для себя и партнера. Осознав сходства и различия, а также наметив периоды подъема и спада активности, роста доходов, фазы максимальной отдачи и относительного спокойствия (которые вряд ли совпадут по времени), вы сможете спрогнозировать наиболее существенные изменения и предвидеть интересные возможности. Не исключено, что удастся найти необычные подходы к определению карьерных приоритетов обоих, обеспечивающие каждому максимальную удовлетворенность.
Элисон и Дэвид познакомились, когда она оканчивала медицинский факультет и собиралась в ординатуру по специальности «онкология»; предполагалось, что в эти годы ее доходы будут совсем невысокими. Дэвид начал делать карьеру десять лет назад, регулярно получал продвижение по службе и в момент знакомства с Элисон уже занимал должность СЕО национальной производственной компании. Обсуждая карьерные планы, они смогли найти способ гармонично совместить такие вроде бы разные траектории развития. Очевидно, что в ближайшие пять лет женщине придется много работать, но ей будет не так сложно менять место жительства, поскольку онкологические клиники или отделения есть в любом городе. Дэвиду, чтобы и дальше расти как профессионалу, скорее всего, придется переезжать каждые несколько лет: эти переезды диктуются интересами компании, и он вряд ли сможет на что-то повлиять.
Партнеры решили, что, пока женщина продолжает учиться, карьера ее спутника будет приоритетной. Он не станет отказываться ни от каких предложений, связанных с профессиональным ростом и повышением, а она будет переезжать вместе с ним и переводиться в клинику в том городе, куда его отправят. Через пять лет, ближе к концу ее учебы, партнеры поменяются ролями: Элисон выяснит, в какой из университетских клиник сможет получить должность онколога, а Дэвид подстроится под ее планы. Заранее наметив и обсудив основные поворотные моменты, супруги смогли использовать модель «По очереди» в максимально удобном для них формате.
Наметив траекторию карьерного развития, вы будете готовы хотя бы к некоторым сложностям и ловушкам. Определив приоритеты в отношении роста в профессии, а также ответственности за детей, если это актуально, начинайте описывать вероятное будущее. Можете использовать следующие вопросы:
• Что мы будем думать о решениях, принятых сейчас в отношении карьеры, детей и бытовых вопросов через год? Спустя три года? Пять лет?
• Какова вероятность, что мы будем сожалеть об отказе от карьерных возможностей? Как мы ответим на этот вопрос через год? Спустя три года? Пять лет?
• Какова вероятность, что о каких-то решениях, принимаемых сегодня в отношении нашей семьи, мы пожалеем в будущем? Как мы ответим на этот вопрос через год? Спустя три года? Пять лет?
Любое наше решение несет в себе риски и возможные негативные последствия. Размышляя об этом, мы даем себе возможность делать более взвешенный выбор, а иногда и подстраховаться – хотя бы на случай наступления наиболее неприятных последствий: сожалений о том, что пошли на поводу у партнера или вообще ничего не предприняли. Представим, к примеру, что вы выбираете модель «Важное и второстепенное». Стоит ли вам что-то предпринять, чтобы карьерный рост того из партнеров, кто оказался на втором месте, не замедлился до такой степени, что через какое-то время уже невозможно будет перейти на методику «По очереди» или «Оба одинаково важны»? Если вы условились делить нагрузку, связанную с детьми и домом, пополам, не стоит ли заранее договориться и о том, что предпринять, чтобы не скатиться к более традиционной гендерной модели распределения семейных дел?
Совсем неплохо наметить возможные направления развития карьеры, а потом время от времени возвращаться к ним, как к карте, хотя это, конечно, все равно не позволит полностью контролировать процесс. Тем не менее вы будете знать, что принимаемые решения приближают вас к тому будущему, которое устроит и вас, и партнера. Благодаря такой карте вы также сумеете вовремя заметить, когда пора двигаться дальше, пересматривать прежние выборы, а иногда и отказываться от них и делать новые.
Когда партнеры приходят к согласию и преодолевают первый переходный этап, они достигают истинной взаимозависимости. Оба принимают тот факт, что теперь серьезно связаны и должны опираться друг на друга, чтобы выполнять взятые на себя обязательства, меняться под влиянием внешних обстоятельств, достигать поставленных целей. Это не значит, что обязанности, права и влияние партнеров будут одинаковыми, или что их жизни сольются воедино, или что оба должны стремиться к одной и той же цели, или одинаково понимать приоритеты в профессиональной сфере и семейной жизни. Но супруги действительно должны действовать сообща, чтобы каждый из них мог делать свободный выбор и жить полноценной жизнью. Необходимо осознавать и ценить роль, которую партнер играет в отношениях, его влияние на ваши успехи и неудачи.
Выработать взаимозависимость бывает совсем не просто. Приходится заниматься не только рутинными задачами вроде «кто и на какую конференцию едет на следующей неделе» или «чья очередь забирать дочку из детского сада», но и начинать разбираться с более глубинными вопросами, связанными с карьерой и жизнью в целом. Если вы найдете способ обдумать и обсудить их, то сможете наметить сценарий первого перехода и с удовольствием продолжать профессиональный и личностный рост – пока не наступит время второго переходного этапа.
СУТЬ ПЕРЕХОДНОГО ЭТАПА
Переход партнеров от параллельного и независимого карьерного развития и жизни к полной и конструктивной взаимозависимости.
СОБЫТИЯ-ТРИГГЕРЫ
Первое значительное событие, которое пара переживает вместе, например переезд в новую страну или город, появление у одного или обоих партнеров возможностей сделать рывок в карьере, серьезная болезнь, рождение ребенка, повторный брак при наличии детей.
КЛЮЧЕВОЙ ВОПРОС
Как действовать, чтобы все получилось?
Партнерам предстоит разобраться, как лучше организовать совместную жизнь с учетом происходящих изменений, чтобы каждый сохранял возможность наслаждаться гармоничными отношениями и строить карьеру.
ЛОВУШКИ
• Излишнее внимание финансовым критериям принятия решений в ущерб другим факторам;
• недостаточно глубокий анализ долгосрочных последствий принимаемых решений;
• избыточное внимание к практическим соображениям;
• стремление успеть все и сразу.
РЕШЕНИЕ
Готовность меняться в соответствии с внешними изменениями; обсуждение и принятие решений о том, какими будут карьерные приоритеты обоих партнеров и как разделить семейные обязанности.
Партнеры должны разобраться, как лучше двигаться ко второму переходному этапу.
ИНСТРУМЕНТЫ
Двусторонний договор между партнерами: определите и запишите ценности, границы, опасения каждого из партнеров – это поможет наметить оптимальную траекторию движения (см. главу 2).
Возможные подходы к решению бытовых задач: обсудите, как лучше разделить бытовые и семейные задачи, чтобы минимизировать конфликты и трения (см. главу 3).
Траектории карьерного развития: постарайтесь спрогнозировать возможные изменения в карьере, чтобы определить относительную приоритетность карьеры каждого из партнеров (см. главу 4).
ОБСУЖДЕНИЕ
Как строить обсуждение: советы относительно того, как не попасть в типичные ловушки и сохранять добрые отношения; что служит важнейшим фактором удовлетворенности отношениями (см. главу 2).
Как принимать решения сообща: вопросы, над которыми стоит подумать, чтобы прийти к оптимальному для обоих решению (см. главу 4).
Второй переходный этап: чего мы на самом деле хотим?
Глава 5. Тупик
«Однажды я видел такой сон, – рассказывает Мэтью. – Я прихожу в один из моих любимых ресторанов, почему-то вместе с начальником, и тот заказывает для нас по шоколадному десерту. Блюдо выглядит роскошно, но мне даже смотреть на него не хочется: я просто не могу есть то, что заказал мой босс».
Мэтью было 42 года, и до тех пор он, как сам выразился, «ехал в поезде успеха». Он многого достиг в профессиональном плане, но все время казалось, что он лишь выбрал общее направление и «попутчиков», а в остальном чувствовал себя как пассажир. Мэтью окончил колледж, потом получил диплом магистра в области международного менеджмента. В университете познакомился с Джеймсом. Оба отлично учились, имели серьезные карьерные амбиции. У них были схожие взгляды и планы, и довольно быстро мужчины стали парой. На протяжении восемнадцати лет они продвигались по карьерной лестнице: Мэтью – в области здравоохранения, а Джеймс – в строительной индустрии. Они благополучно миновали первый переходный этап и казались олицетворением успеха: высокие, симпатичные, уже на руководящих должностях, много работают и любимы коллегами.
Так почему же тот сон так встревожил Мэтью?
По его словам, сновидение символизировало нечто важное относительно всей его жизни. Перед ним открывались новые интересные карьерные перспективы, но были и моменты, которые его смущали, и он очень боялся пожалеть. Почему-то новые возможности не несли ни радости, ни смысла. Сон вызвал у Мэтью целую бурю чувств, а еще появились вопросы к самому себе: «На что я вообще трачу свою жизнь? Не стоило ли выбрать другой путь?» Мужчина понимал, что ему во многом везло, но ответов на вопросы относительно дальнейшего движения не находилось. Он начал раздумывать над альтернативами: как бросить корпоративную работу и заняться чем-то менее прибыльным, но дающим настоящее удовлетворение.
Примерно в это же время Джеймсу предложили очередное повышение и возможность войти в состав высшего руководства компании. В новой роли ему пришлось бы гораздо чаще ездить в командировки, хотя переезжать не требовалось. Он был счастлив, а Мэтью подавлен, поскольку ему казалось, что он предает своего партнера: «Нас все давно воспринимали как амбициозную и успешную пару. Будет ли он любить меня, если я брошу работу и все начну заново?»
Впервые за все время отношений Мэтью боялся поделиться с другом своими мыслями и чувствами. А тому стало казаться, что партнер к нему несколько охладел: «Бывает, что пары распадаются, когда обоим исполняется по сорок или чуть больше, и мы с моим спутником знаем такие примеры, – рассказывал мне Джеймс. – Я уже не был уверен, что он хочет сохранить наши отношения. Моя паранойя дошла до того, что я даже стал подозревать его в измене».
Прожив полгода в таком состоянии – оба молчали, но понимали, что происходит нечто неправильное, – Мэтью и Джеймс решили ненадолго уехать в отпуск на побережье. Когда в первый вечер они пошли ужинать, заказали по бургеру с картошкой, и Джеймс посмотрел на друга по-особому: «Так. Ты мне объяснишь, что происходит, или нет?»
Смутные сомнения, тревожные сны, вопросы, на которые никак не находится ответ, – так начинается второй переходный этап. Партнеры достигают среднего возраста, и стабильность общего пути, который они выбрали на этапе первого перехода, сменяется новыми сложностями, непонятными и пугающими. Если прежде им приходилось справляться с жизненными обстоятельствами, то на этом этапе пары задаются вопросами о смысле жизни и нередко переоценивают выбранное прежде направление. Первый переход требовал осознания ответственности за сделанный выбор – а теперь приходится ставить этот выбор под сомнение. Чем тверже оба придерживались принятых тогда решений, тем сложнее теперь их переосмыслить.
Может показаться, что все эти сомнения и вопросы появляются ниоткуда, как будто нарочно, чтобы испортить вроде налаженную и на вид вполне благополучную жизнь. Но на самом деле они зреют подолгу, годами – и наступает момент, когда их приходится осознать. Начинается все нередко с незначительных сомнений: точно ли я строю ту карьеру, о которой мечтал? Что меня по-настоящему увлекает? Скоро возникают сомнения и по другим поводам: устраивают ли меня эти отношения? Кем и каким я хочу быть? На что потратить свою жизнь?
Несложно разобраться, откуда возникают эти вопросы. Многие из тех, с кем я беседовала, осознают, что ценой серьезных усилий им удалось сохранить отношения и построить карьеру, но при этом все время кто-то чего-то от них требует. До какого-то момента удовлетворять эти требования и ожидания, связанные как с работой, так и с личной жизнью, чаще всего удавалось, и большинство моих собеседников считали, что сами выбрали свой путь и строят свою жизнь. Но наступает момент, когда человек начинает спрашивать себя: ради чего он, собственно, все это терпит и долго ли еще выдержит?
Я прихожу к выводу, что чаще всего партнеры начинают всерьез задумываться над этими вопросами, приближаясь ко второму переходному этапу, когда обоим уже за сорок. К этому моменту накапливается достаточно профессионального и личного опыта, на основе которого можно размышлять и делать выводы о собственных успехах и границах. Приходит осознание, что совершенно не хочется тратить оставшийся потенциал на то, что не вызывает интереса. В этот период люди, достигшие материального благополучия, отказываются переплачивать за товары и услуги, цена на которые раньше казалась вполне приемлемой. Всё чаще чужие оценки – как положительные, так и отрицательные – подвергаются сомнению. Оскару Уайльду приписывают любопытную фразу: «Бог может посмеяться над нами двумя способами: либо не дать нашим мечтам осуществиться, либо выполнить наши просьбы». Вы добились успеха и реализовали хотя бы часть из того, о чем мечтали, – и теперь спрашиваете себя: «Для чего я все это делал? Неужели жизнь так и пройдет?» А если вам кажется, что вы отстали от сверстников и не смогли получить того, о чем мечтали, возникает другой вопрос: «Что же мне теперь делать?» Вы разочарованы, поскольку приходите к выводу, что так и не сможете достичь своих целей.
Результаты многочисленных исследований подтверждают, что людям более зрелого возраста крайне важно ощущать себя хозяевами собственной жизни; некоторые психологи считают, что эта потребность универсальна для всех. Объективна она или становится ответной реакцией на давление со стороны социума – с этим пусть разбираются философы. По сути, большинство из тех, кто с двадцати до сорока изо всех сил строил карьеру и добивался достойного места в жизни – а таковы практически все пары, участвовавшие в моем исследовании, – после сорока начинают ощущать стремление к большей свободе от тех самых обязательств, которые прежде казались такими важными.
Лет до сорока большинство из нас строят карьеру и личную жизнь под влиянием родителей, друзей и коллег, хотя не все готовы это признать. К примеру, окончив колледж, мы поступаем на медицинский факультет, идя по стопам матери или отца. Решаем учиться на инженера, потому что именно так делают все амбициозные отличники в нашем окружении. Не зная, с чего начать карьерный путь, принимаем предложение от банка или консалтингового агентства – в глазах приятелей подобная работа будет выглядеть крутой и статусной. Мы делаем то, чего от нас ждут, и становимся такими, какими нас видят: много работаем и рвемся к успеху, учимся заботиться о других или следуем за авторитетом. Наши жизненный путь и личностные качества во многом определяются окружающими, но это не делает нас слабаками и не свидетельствует о дефиците осознанности – это всего лишь распространенный и разумный шаблон поведения, и многим в молодости он очень помогает, заменяя хорошего наставника. Но со временем этот образчик теряет актуальность.
Как правило, после сорока у многих возникают сомнения и начинаются споры с самим собой. Они служат первым признаком того, что наше «истинное я» пытается пробиться сквозь образ, который мы выстроили за предыдущие годы под влиянием чьих-то ожиданий. Когда люди, с которыми я работаю, впервые осознают, что в некотором смысле живут чужой жизнью, они чувствуют себя в ловушке. Им хочется все изменить, пойти другим путем, следуя собственным желаниям, а не требованиям других. Но они не очень-то понимают, чего, собственно, хотят. Они застревают.
Задача каждого из партнеров на втором переходном этапе – перестать подстраиваться под требования других, понять собственные желания в отношении карьеры и личной жизни и следовать им. Я называю это взаимной индивидуализацией партнеров. Психолог Карл Юнг первым описал индивидуализацию, в ходе которой человек формирует собственную личность и учится строить жизнь, опираясь на свои интересы и желания. Юнг признает, что этот процесс может проходить бурно и не всегда комфортно, но он необходим для здорового личностного развития. По мнению Карла, только так мы отказываемся от прежней «навязанной версии» нашей личности, становимся тем, кем должны были стать, и начинаем двигаться по собственному пути[50].
Чтобы успешно пройти этап взаимной индивидуализации, партнерам важно научиться поддерживать и ценить раскрывающуюся уникальность друг друга, а также корректировать намеченный совместный путь в соответствии с интересами и желаниями обоих.
Беседуя с парами, в которых оба партнера делают карьеру, я часто слышала о страхах, появляющихся на этом этапе; из-за них люди пытаются избежать изменений, как в случае Мэтью и Джеймса. Мэтью боялся, что, переживая индивидуализацию, он предает и партнера, и их союз «преуспевающих личностей». Вот почему второй переходный этап так пугает: нам кажется, что внезапное стремление проявить собственную личность и обособиться угрожает совместному будущему.
Чтобы подойти ко второму переходному этапу и полностью погрузиться в индивидуализацию, партнеры должны принять, что траектория движения, которую они на первом этапе договорились считать приемлемой для обоих, больше не соответствует их целям. Здесь, конечно, придется пойти на риск: карьерный рост, личностное развитие, отношения реализовывались в рамках ранее выбранного пути и подстраивались под него – а теперь все это нужно пересмотреть и обдумать заново.
Неудивительно, что многие пары сопротивляются этому: «Важно сконцентрироваться на хорошем»; «В целом все неплохо, зачем раскачивать лодку?»; «У каждого из нас слишком много обязанностей, тут уж не до сомнений». Я много раз слышала, как партнеры говорят друг другу подобные слова, стремясь заглушить внутренний голос. Люди не уверены, что в состоянии пережить еще один переходный этап.
К моменту нашего разговора Бенджамин почти год вполне успешно подавлял сомнения в том, что правильно выбрал карьеру и жизненный путь. Его всегда увлекали компьютеры и технологии, он успешно отучился на инженера в области вычислительных технологий и с тех пор поработал в нескольких компаниях среднего размера в сфере IT-безопасности. Но в последний год он стал чувствовать некоторую неудовлетворенность: хотелось попробовать что-то новое. Бенджамину всегда нравилось помогать другим и решать сложные проблемы, поэтому он и выбрал компьютерную индустрию – а теперь все эти «технологически безграмотные», как он выразился, коллеги стали его раздражать. Начались конфликты с подчиненными. Что же ему теперь делать? Беседуя со мной, Бенджамин несколько раз объяснял – думаю, по большей части себе самому, не мне, – почему именно сейчас «невозможно» уволиться и начать все заново. Он убеждал себя, что ни за что не найдет ни времени, ни сил.
За три года до этого мужчина познакомился с Зоей, аналитиком. У обоих были опыт не вполне удачного брака и дети: у него две дочери, семи и девяти лет, а у его подруги – пятилетний сын. Как это часто случается в повторном браке, у каждого партнера оставалось множество разнообразных проблем и задач. Бенджамин обожал Зою, восхищался ее профессионализмом и работоспособностью, ценил открытость в отношениях, чего ему не хватало в первом браке. Но наладить комфортную для обоих жизнь никак не удавалось.
Бенджамин и Зоя быстро и легко прошли через первый переходный этап от автономности к взаимозависимости. Сын Зои жил с ними, выходные дважды в месяц проводил с отцом, и тогда в гости приезжали дочери Бенджамина. У пары практически не было возможности побыть вдвоем. Мало того, родители мужчины жили по соседству, у матери недавно обнаружили симптомы болезни Альцгеймера, и глава семьи предполагал, что вскоре придется уделять ей много внимания. Где же отыскать время на себя?
Бенджамин говорил, что очень ценит открытость в отношениях с Зоей, но решил, что лучше не делиться с ней возникшими сомнениями. Вскоре он, разумеется, почувствовал, что жена отдаляется; примерно так же случилось и в его первом браке. Зоя призналась мне, что тоже заметила, как отношения в семье стали более прохладными. Ничего не подозревая о переживаниях мужа, она решила, что он от нее устал. Тот, в свою очередь, заметил ее реакцию и убедил себя, что при таком объеме обязательств и настолько сложной жизни просто не имеет права делиться своими мыслями.
Многие из нас принимают решение, схожее с тем, к которому пришел Бенджамин. Второй переходный этап начинается примерно в тот момент, когда обязанностей в жизни становится особенно много. После сорока человек достигает серьезных высот в карьере и у него может быть целая команда подчиненных; появляется немало финансовых обязательств вроде ипотеки, расходов на медицинское обслуживание, учебу и развлечения детей. В этом возрасте часто приходится заботиться о престарелых родителях. И сама мысль о том, что неплохо бы найти силы и время на себя, кажется рискованной и почти до неприличия эгоистичной. Я замечаю, что в результате многие просто не позволяют ни себе, ни партнеру отвлекаться на поиск ответов на важные вопросы. Однако, как мы видим из историй Бенджамина и Зои, а также Мэтью и Джеймса, люди могут даже себе не признаваться в том, что переживают период сомнений, но партнеры все равно это чувствуют.
Я видела немало людей, изо всех сил сопротивляющихся второму переходу, отказывающихся думать о сложных моментах и отчаянно цепляющихся за привычное. Бывает и по-другому: человек, не обдумав происходящее до конца, с головой бросается в перемены и поиск нового пути. Вот, к примеру, Карла: в сорок три она начала задавать себе те самые неудобные вопросы и сомневаться в прежних решениях. Ей стало казаться, что довольно монотонная и отнимающая массу времени работа в дизайн-бюро не для нее и лучше заняться тем, что ее по-настоящему увлекает. От природы активная и склонная быстро действовать, а не размышлять, женщина не стала тратить время ни на какие поиски ответов: однажды вечером просто объявила своему мужу, что увольняется и теперь будет работать как дизайнер-фрилансер, а также заниматься волонтерством. Франческо был потрясен и начал было объяснять Карле возможные финансовые последствия такого решения для их семьи, но она все же сделала по-своему.
Прошло девять месяцев – и ее вновь начали мучить сомнения. Прежняя скучная работа больше не тяготила, поэтому теперь она стала пересматривать собственный жизненный сценарий. «Я всегда как будто куда-то спешу, – объясняла мне женщина. – Не понимаю даже, почему, куда и от чего. Чего вообще хочу? Я, похоже, не знаю». Карла поняла, что, сменив работу и образ жизни, она не нашла ответов на важные вопросы. А из-за ее поспешности Франческо оказался единственным кормильцем в семье, и ей стыдно было признать, что то решение не принесло ей покоя и удовлетворения. И еще стало страшно: поддержит ли ее муж, если она снова решит что-то менять?
Карла рассчитывала, что, изменив внешние жизненные обстоятельства, сможет перейти в новое качество, а просто сменив работу, найдет ответы на все свои вопросы – и такую ошибку совершают многие. Все кризисные моменты связаны в первую очередь с внутренним миром, а потому требуют поиска нового формата существования, иного понимания смысла, других приоритетов. Некоторые пытаются добиться внутренних изменений, меняя внешнее – работу или партнера, но такие перемены должны основываться на внутренней трансформации, иначе все может кончиться плачевно.
Все переходы начинаются с завершения. Первый переходный этап требует от партнеров отказа от независимости в профессии и в личной жизни. На втором приходится отпускать что-то более существенное и глубинное. Человек начинает ставить под сомнение прежние убеждения и решения – и это знак того, что мировоззрение, сформировавшееся в угоду окружающим, а также выбранный в соответствии с этим жизненный путь перестали приносить удовлетворение. Первое на пути трансформации – разобраться, что именно перестало устраивать. Вспомним Карлу: ей ведь не работа надоела, а режим «белки в колесе». Для каждого переходный этап начинается, когда удается понять, от чего нужно избавиться: это может быть и образ жизни, и отношение к другим, и мировоззрение, и усвоенные некогда модели поведения или цели.
Я давно заметила: люди начинают понимать, от чего нужно избавиться, когда задумываются, чему посвящают время и каковы их цели. Когда Мэтью, с чьей истории началась эта глава, поразмышлял над глубинными причинами – почему его больше не вдохновляет прежняя «волна успеха», то понял, что в рамках сформировавшегося мировоззрения приходится показывать все более высокие результаты, чтобы быть собой довольным. Сложилась привычка постоянно заставлять себя и действовать на пределе возможностей, и оказалось, что с этой «волны успеха» сложно соскочить даже на время. Вот как он объяснял свои ощущения: «Я вдруг понял, что собственными руками превратил свою жизнь в гонку за новыми успехами. Если я брался готовить еду, старался делать это лучше всех; в беге заставлял себя все время повышать результат. В итоге этот подход стал привычным во всех областях жизни». Наступил момент, когда Мэтью это осознал – и ему стало грустно, будто он лишился чего-то важного: «Я вспомнил, каким эмоциональным мальчиком был когда-то. Мог целый день сидеть в саду, рисовать или читать. Мне хотелось вернуть прежнего себя или хотя бы дать тому мальчику место в моей жизни». Он понял, что важно вернуться к прежнему себе, а для этого нужно было отказаться от привычки все время соревноваться и побеждать или хотя бы приглушить это стремление к рекордам.
Отказываться от привычного мировоззрения совсем непросто. Это, конечно, дает чувство свободы, но что-то в нас при этом умирает. Приходится признать, что прежние подходы, позволявшие добиваться успехов, больше не годятся и не помогут достичь новых целей, причем эти новые цели вами, возможно, даже не сформулированы. В этот момент трудно двигаться вперед, поскольку новые цели мы по привычке связываем исключительно с внешними изменениями. Но переходный этап требует в первую очередь перемен внутренних. Трансформируя мировоззрение и отказавшись от неверных подходов, вы добьетесь и перемен в жизни. Вот почему умение ставить под сомнение прежние взгляды и цели оказывается в этот момент столь важным.
Только после того, как человек отпускает прежние подходы, он оказывается в пороговом или переходном состоянии, в фазе лиминальности, – а это и есть центральный элемент второго переходного этапа. Лиминальность была впервые описана еще фольклористом Арнольдом ван Геннепом, а позже антропологом Виктором Тернером: это особое, пороговое психологическое состояние, в котором наши личностные характеристики оказываются крайне неустойчивыми[51]. Мы как будто застываем между прежним и новым. У человека в фазе лиминальности появляется возможность установить новые связи между отдельными элементами собственной личности. В этот период человек уже не тот, каким был, и только подходит к пониманию того, каким станет.
Традиционно фаза лиминальности связывается с переходом в новое состояние или статус и в прежние времена сопровождалась определенными ритуалами. К примеру, подростки покидали племя и вместе со старейшинами удалялись в особое место, где осваивали новые «взрослые» модели поведения. А теперь мы переходим в фазу лиминальности по большей части в одиночку, и никакие опытные и мудрые люди нам не помогают[52] – каждый из нас вдруг словно отправляется по морю в лодке без руля и карты и даже не зная, куда, собственно, плыть. Построив же полноценное судно со всей оснасткой, человек по-настоящему становится собой.
В фазе лиминальности мы открыты разнообразным экспериментам и обдумываем свои впечатления, благодаря чему черты нашей индивидуальности проявляются острее. Эксперименты в сочетании с размышлениями позволяют заново принять решения, изменить поведение, разобраться с прошлым и нащупать путь в будущее. Этот переход не протекает мгновенно, за счет внезапных озарений: необходимы последовательное осмысление и открытия, которые постепенно формируют картину идеального будущего и пути к нему. На все это нужно время.
В современном мире скорость и эффективность стали считаться чуть ли не важнейшими факторами успеха, но в фазе лиминальности они же служат и главными ограничителями. Человеческий эмбрион развивается девять месяцев, и только потом на свет появляется здоровый ребенок; взрослому требуется довольно долго оставаться в фазе лиминальности, чтобы заново осмыслить собственную личность. Важно перестать спешить, отказаться от попыток быстрее добиться максимальной эффективности и вступать в фазу лиминальности, заранее приняв все ее особенности: трансформация не будет быстрой, а главным инструментом станет способность осмысливать опыт и делать выводы. Как писал Уильям Бриджес, эксперт в области переходных процессов, «переход в фазу лиминальности – это шаг к выходу из кризиса»[53]. Приняв особенности и ограничения этой фазы и научившись их использовать, чтобы как можно лучше понять самих себя и сформулировать цели, мы естественным образом начнем движение по выбранному пути с учетом вновь осмысленной индивидуальности.
Рефлексия – одна из основных задач, стоящих перед каждым в фазе лиминальности. Эта способность человеческого мышления важна в отношении анализа прошлого: почему я в тупике? Кто я такой? Почему принимал именно такие решения? Не менее важны и размышления относительно будущего: каким я хочу стать? Чего хочу от жизни? Рефлексия реализуется, когда мы ничем не заняты: чтобы начать размышлять, важно прекратить привычную деятельность. Можно не только думать, но и вести дневник, рисовать, обсуждать все это с другими; некоторые предпочитают анализировать в одиночестве. Во время долгих молчаливых прогулок, сидя на берегу моря или глядя на огонь, даже работая в саду, мы отключаемся от суеты, позволяем мыслям свободно течь, цепляться друг за друга, формировать любопытные взаимосвязи. Мы можем вести длительные разговоры с друзьями, родными, коучами, психоаналитиками или собственным партнером и делиться мыслями и ассоциациями, рисунками или записями. Нередко даже сама возможность произнести вслух все, что мы думаем, и описать все, что чувствуем, помогает прояснить отношение к происходящему. Разумеется, многие используют сразу несколько форматов для размышлений и анализа, постепенно нащупывая наиболее приемлемые.
Я замечаю, что успешно преодолеть второй переходный этап удается тем парам, в которых партнеры с самого начала включают друг друга в анализ происходящего. Это не значит, что они все и всегда обдумывают «хором», или что в этот процесс больше никто не вовлечен, или что они никогда не остаются наедине с собой. Я имею в виду, что ни один не позволяет себе просто информировать второго о своих новых намерениях: важные соображения, гипотезы и выводы рождаются в таких парах при участии обоих. Отказываясь от прежней жизни, они осознанно берут друг друга в новую жизнь.
Чтобы обдумать прошлое, нужно время. Чтобы подумать о будущем, нужна информация, поэтому важно уметь исследовать возможности – и это еще одна серьезная задача в фазе лиминальности. Исследование позволяет рассмотреть и сравнить открывающиеся перед нами пути и варианты собственной эволюции. Здесь требуется разглядеть новые и незнакомые пока версии будущего, собрать информацию, которая позволит сравнить альтернативы, а также понять, какие люди решают идти по каждому из вероятных путей. Так мы начинаем понимать, что предпринять и кем стать, если пойти по выбранному пути. Как пишет Эрминия Ибарра, моя наставница, в книге «Обретая Я»[54][55], исследование возможностей может принимать самые разнообразные формы. Один из вариантов – установить контакт с соответствующим профессиональным сообществом или, например, клубом выпускников. Подобные организации проводят регулярные встречи, и там можно собрать довольно много полезной информации. Для исследования и оценки вариантов попробуйте расспросить друзей, соседей или коллег, попросите их познакомить вас с теми, чей карьерный путь или область деятельности вам показались интересными. Иногда можно обойтись и без личного контакта: вы немало узнаете из книг, статей и блогов, написанных теми, кто уже идет по пути, который вы только обдумываете. Некоторые формы исследования требуют изобретательности и готовности: можно понаблюдать за кем-то в ходе работы или даже договориться о дублировании части его функций, попроситься на практику в интересующую вас компанию, поработать без оплаты. Разумеется, в идеале исследование возможностей должно быть организовано сразу в нескольких разных форматах, чтобы у вас сложилась как можно более полная картина относительно альтернативных направлений движения.
В книжках о карьере полно отличных советов о том, как исследовать и оценивать альтернативные возможности. Но маловато внимания уделяется тому, как легко на этапе лиминальности зайти в тупик или начать нервничать. После полутора лет постоянной борьбы Бенджамин, эксперт в области IT-безопасности, с которым мы познакомились чуть выше, признался и себе, и Зое, что пока ему сложно отказаться от роли, как он сам выразился, «бойца-одиночки, который не только ведет собственное сражение, но и помогает всем вокруг». Мужчина совершенно не представлял, что ему теперь делать, – он лишь понимал, что продолжать жить по-старому не может и пора выяснить, как он хочет жить и каким быть. Жена рада была поддержать его в этом поиске, но ни она, ни он не были готовы к тому, что несет с собой фаза лиминальности. Вот как Бенджамин описывал тот период: «Я был в полной растерянности. Знал, что назад дороги нет, но не представлял, что может ждать меня впереди. Я много часов потратил на размышления о том, как вообще до этого дошел. Стал собирать информацию о сферах деятельности, которые могли бы меня заинтересовать. Поговорил со многими, но прошло немало времени, прежде чем что-то стало проясняться. Что особенно странно, внешне ничего не изменилось: я все так же ходил на работу, занимался детьми, помогал маме, но как будто отстранился, и между моими делами и мной, моими чувствами и мыслями не было больше тесной связи».
То, что описывает Бенджамин, – явление довольно распространенное. В фазе лиминальности мы можем чувствовать некоторую растерянность, но именно здесь и скрыт огромный потенциал: мы постепенно начинаем осознавать, чего именно хотим, примеряем на себя разные образы и оцениваем соответствующие им направления движения. Вот тут и происходит та самая индивидуализация. И только оставаясь в этом состоянии, вы имеете шанс понять, чего хотите и каким стремитесь стать. Замечу, что есть здесь и еще одна проблема: говоря об индивидуализации, мы вроде имеем в виду индивидуума, то есть конкретную личность и ее поиски. Но в реальности речь как раз о паре, а не о каждом в отдельности.
Когда люди становятся парой, они начинают играть в жизни друг друга крайне важную или даже основную роль. На первом переходном этапе партнеры становятся взаимозависимыми и начинают двигаться по общему пути, учатся меняться и подстраиваться в соответствии с масштабными событиями в их жизни, договариваться о том, какими будут карьерные приоритеты в их семье и как разделить домашние обязанности. В ходе исследований я заметила, что в это же время партнеры условливаются и о том, какую роль будут играть в жизни друг друга. Я поговорила со многими, и никто из моих собеседников не рассказывал, что обсуждал с супругом роли в паре до второго переходного этапа, но почти у всех были ожидания и представления на этот счет.
Иногда пары переживают первое масштабное событие, не обсудив ни возможных последствий, ни необходимых изменений: они попадают в одну из типичных ловушек первого переходного этапа и продолжают жить с прежним пониманием карьерных приоритетов и разделения домашних обязанностей, которые одинаково не удовлетворяют обоих. Партнеры действуют по старому сценарию и довольно быстро начинают сожалеть, что согласились на это. Если они находят возможность обсудить масштабное событие в совместной жизни, появляется шанс договориться о новом распределении ролей, которое устроит обоих и позволит продолжать движение по выбранному пути. Но со временем эти роли – даже если партнеры все обсудили и пришли к соглашению – начинают ограничивать развитие, вызывают разногласия и споры: это второй переходный этап.
Получается, что он реализуется под влиянием двух факторов: стремления каждого партнера к индивидуализации, логичного на этом этапе жизни, а также необходимости пересмотреть разделение ролей, сложившееся при первом переходе. Чаще всего партнеры входят во второй этап после сорока, но я встречала пары, которые переживают его в другом возрасте.
В трех главах, посвященных первому переходному этапу, мы поговорили о том, что, договорившись о карьерных приоритетах и домашних делах, партнеры достигают успеха (или нет) и в работе, и в семейной жизни. В этой главе, а также в шестой и седьмой мы увидим, какие более глубинные вопросы приходится обсуждать на втором переходе.
Супруги договариваются о разделении дел и обязанностей, то есть физической нагрузки; им приходится распределять и логические задачи, причем каждый знает, что готов взять на себя, а чего предпочел бы избежать. Например, за бюджет семьи обычно отвечает более рациональный партнер, который меньше склонен к проявлению эмоций. Мы тяготеем к тем функциям, которые в большей степени соответствуют нашим личностным особенностям. Если супруг предпочитает избегать определенных обязанностей, мы готовы действовать за него, благодаря чему некоторые наши способности развиваются. При этом черты характера, необходимые для тех видов деятельности, за которые отвечает вторая половина, остаются незадействованными. Получается, что каждый из нас сосредоточивается только на определенных действиях, а другие не выполняет практически никогда. Такое разделение входит в привычку: с одной стороны, мы становимся все более эффективной парой, но с другой – приобретаем некую односторонность, ограничиваясь несколькими ролями.
Достигнув тупика, с которого начинается второй переходный этап, мы погружаемся в сомнения и начинаем задавать вопросы, связанные как раз с той забытой, не до конца развитой стороной личности, которая в результате первого перехода оказалась для нас наименее приоритетной, поскольку за эти качества и роли в паре отвечали не мы. Карла, о которой шла речь выше, принявшая спонтанное решение бросить работу в дизайн-агентстве и перейти в режим фриланса, всегда была человеком пробивным и целеустремленным. Но, оглянувшись на прошлый опыт, увидела, что жила в состоянии «постоянной гонки», во многом потому, что так распределились роли в их паре с Франческо. Именно она постоянно подгоняла родных и заставляла их действовать быстрее и эффективнее, все организовывала и помнила о массе вещей сразу. А муж помогал успокоиться, притормозить, отдохнуть, хотя бы вечер посидеть в тишине – и восхищал жену способностью отключиться от суеты.
Карла понимала, что когда-то тоже умела расслабляться – может, не так, как Франческо, но все же лет двадцать назад забот у нее было намного меньше. С годами в паре произошла поляризация ролей: из-за быстрого карьерного роста в динамичной среде женщина забыла о своей беззаботности и сосредоточилась на гонке за новыми достижениями. Теперь ей хотелось уравновесить две стороны собственной натуры, но для этого нужно было изменить расклад сил. Карла переживала индивидуализацию, и муж должен был не просто поддержать ее, а серьезно измениться сам.
Пары можно сравнить с любой сложной системой: изменения одного из элементов затрагивают все остальные. Чтобы один смог скорректировать стиль и философию жизни, другому тоже придется трансформироваться. Мы нередко говорим – и даже верим, – что готовы поддержать индивидуализацию партнера, все его поиски и превращения, но подсознательно этому сопротивляемся. Конечно, пусть супруг «обновляется» – но только если нам не придется отказываться от собственной привычной роли ответственного за эмоциональную сторону жизни. Пусть он реализует новые амбиции – но только если нам не нужно будет брать на себя новые скучные домашние обязанности. Я прихожу к выводу, что люди очень часто испытывают дискомфорт, когда их половинка начинает серьезно «перезагружаться», поскольку это влечет за собой смену ролей в семье. Но неправильно смотреть на этот процесс только в негативном ключе.
Когда партнер не соглашается с прежним разделением ролей в паре, это дает вам шанс взять на себя новые роли и поработать над развитием тех способностей, которые пока не были востребованы, становясь таким образом более целостной личностью. Это возможность для личностного развития каждого, которая позволит сделать отношения более разносторонними. Когда один из партнеров чувствует, что оказался в тупике, это и другому усложняет жизнь – партнеры часто настроены на одну волну в том, что касается индивидуального развития. Подобный эмоциональный резонанс усиливает ощущение тупика для двоих и со временем подталкивает к поиску возможностей для одновременных изменений.
Месяца через три после того, как Бенджамин рассказал Зое обо всех сомнениях, которые его мучили, та и сама стала ощущать нечто подобное. В отличие от мужа, она стала сомневаться не в карьерном пути, а в том, как исполняет другие роли. Вот как она это объясняла: «За мной всегда кто-то приглядывал и помогал, как будто я так и осталась маленькой девочкой. В детстве меня опекал отец. После университета я пошла работать в лабораторию, где оказалась среди коллег гораздо старше меня, которые тоже обращались со мной, будто я их дочь». Она рассказала, что и в первом браке играла роль «младшей», а после рождения сына муж стал все сильнее эмоционально подавлять ее. «Бенджамин спас меня тогда и помог вернуть уверенность в себе», – объясняет Зоя. Но со временем она вернулась к привычному шаблону – и вот впервые в жизни этот формат стал казаться тесным и неудобным. Ей хотелось вырваться, хотелось самостоятельности. Довольно быстро пара заметила, что оба зашли в тупик, причем эти состояния были связаны: ему надоела роль спасателя, а ей не хотелось больше быть жертвой, которую надо выручать. Однако отношения в их текущем виде лишь закрепляли прежнюю расстановку сил.
Как мы видим на примере истории Бенджамина и Зои, в начале второго переходного этапа партнеры обнаруживают себя в тупике, но это не значит, что сложившаяся к этому моменту психология взаимоотношений больше не работает – дело скорее в том, что партнеров перестало устраивать выбранное прежде направление движения и нужно найти новые ориентиры и выйти на иной путь, а для этого придется заново договариваться о распределении ролей в паре. Супруги должны задать себе вопрос: «Чего мы на самом деле хотим?»
В чем бы ни проявлялись ваши сомнения и искания, на их фоне становится ясной главная задача второго переходного этапа – перестать подстраиваться под внешние требования и ожидания и начать следовать собственным желаниям в области карьерного развития, личной жизни и отношений. Этот переход предполагает новое распределение ролей, поэтому теперь недостаточно просто спросить себя «чего я хочу?». Вы так прочно связаны с партнером, что нужно разобраться, чего желаете оба.
Как и при первом переходе, партнеры, которым удается успешно строить карьеру и семейную жизнь, ищут ответ на главный вопрос вместе. Теперь придется обдумать собственные чувства и мысли, а также обсудить общие взгляды. Эти размышления и рассуждения составляют основу фазы лиминальности, которая выводит к необходимым переменам.
В шестой главе мы увидим, в какие ловушки партнеры рискуют попасть, пока находятся в фазе лиминальности, и какие усилия им придется приложить. Особое внимание обратим на потребность каждого делиться с партнером своими переживаниями и получать от него поддержку, что позволяет обоим успешно двигаться вперед, а также рассмотрим такое понятие, как петля позитивной обратной связи, которая возникает, когда партнеры друг друга поддерживают. В седьмой главе речь пойдет о совместном построении нового пути после того, как партнеры решили, чего хотят, и наметили траекторию движения к цели.
Второй переходный этап оказывается довольно сложным с психологической точки зрения, и не все пары преодолевают его успешно. Именно в этот период отмечается максимум разводов[56]. Так что, прежде чем охарактеризовать специфику второго переходного этапа, я предложу несколько советов, которые помогут повысить устойчивость ваших отношений и выдержать даже сложные обстоятельства.
Если отношения достаточно устойчивы, партнеры остаются вместе даже в сложные времена. Во второй главе мы отмечали, как важно относиться друг к другу по-доброму, а также что для формирования прочных отношений необходимо хотя бы время от времени уделять супругу полное внимание. Чтобы здоровые отношения оставались еще и прочными, вам обоим нужны одинаковые установки.
Психолог Кэрол Дуэк описывает два типа сознания: установку на данность и установку на рост[57]; они влияют на мотивацию, способность достигать успеха и строить отношения[58]. Люди с установкой на данность считают, что интеллект, способности и черты характера врожденные и не могут серьезно меняться. Люди с установкой на рост уверены, что все эти качества можно развивать и трансформировать – важно только прилагать достаточно усилий в нужном направлении. Исследователи много раз доказывали преимущества установки на рост, но в сфере отношений обстоятельства формируют у нас установку на данность.
С ранних лет мы усваиваем, что успех отношений в паре предопределен свыше. И сказки, и фильмы, и журнальные статьи навязывают убеждение, что мы должны встретить того самого, единственного, идеального партнера. Конечно, нам нравится верить в то, что мы предназначены друг для друга и должны быть вместе, но подобные убеждения не позволяют осознать личную ответственность за формирование прочных отношений и навязывают установку на данность. В соответствии с ней мы интерпретируем возникающие в отношениях сложности как признаки несовместимости с партнером. Если мы спорим или ссоримся, значит, мы просто не должны быть вместе – нам не суждено. При возникновении конфликтов люди с установкой на данность часто отказываются от продолжения отношений и не оказывают супругу поддержки[59]. В сложных ситуациях они менее склонны прощать друг друга, что приводит к разрыву связей, как мы уже видели во второй главе[60].
Люди с установкой на рост убеждены, что отношения развиваются и укрепляются, если над ними работать, особенно в сложные времена. При возникновении разногласий, конфликтов и ссор такие пары понимают, что должны вкладывать больше времени и сил в свою семью. Они с большей вероятностью сохраняют позитивный настрой, преодолевают сложности, готовы прощать друг друга. То есть партнеры проявляют большую устойчивость: связь между ними не слабеет, а только усиливается.
Но как развить в себе и в своем спутнике установку на рост и за счет этого укрепить отношения?
Во-первых, забудьте о сказках про «идеального партнера». Людям удается выстроить и сохранить здоровые отношения, потому что они вкладывают в них силы и эмоции, а не потому, что Купидон когда-то сделал меткий выстрел.
Во-вторых, демонстрируйте искреннюю благодарность за все, что супруг делает для вас. Разумеется, иногда его поступки могут раздражать и доставлять неприятности. Но старайтесь обращать внимание в первую очередь не на его действия, а на намерения и готовность работать над развитием отношений. Когда вы научитесь демонстрировать благодарность, ваша половинка наверняка ответит вам взаимностью и начнет вносить свой вклад в развитие вашего союза.
