Купидон стреляет трижды Славская Ирина

– И что было? Рассказывай, не тяни.

– Здесь Никита со своим другом ссорился.

– Дрались?

– Нет. Но орали сильно.

– Ты им дверь не открывай. Мало ли, что они надумают. Все-таки это не наш дом. Поосторожней надо быть.

– Тут еще бабки набежали.

– Куда набежали? Сюда, в дом? Зачем пустил?

– Нет, на улицу. Повылезали из всех щелей и слушали.

– Сплетницы чертовы. Теперь мне опять кости в поселке перемывать будут. Разве это справедливо?

– И наверняка все переврут, – высказала свою точку зрения мама.

– Петька, ты никого из них в дом не пускай. Что бы они не говорили. От греха подальше. Иначе все здесь разнесут, расколошматят.

– Они раза три приходили.

– Кто? Женихи или бабки?

– Женихи.

– Ну что я тебе скажу, дочь. Зацепила ты их серьезно. Что делать думаешь?

– Ничего. Пусть бегают, если им делать нечего. Это их проблемы. Мне бы тишины и покоя. И домой хочется. Поскорее бы…

– Нам продержаться осталось всего неделю. Галина приедет, мы в этот же день и переедем. Потерпи, дочка…

– Ты не понимаешь. Представляю, что они здесь на Новый год устроят.

– Вот и посмотрим, на что они способны.

Поговорили и пошли спать. Ночью встала и подошла к окну. Никого. Ну вот и все. Ночные бдения закончились. Смирился с потерей…

Утром я сходила в лес и выгуляла пса. Петька собирался в школу. Все загрузились в машину и поехали каждый по своим делам: я на работу, Петька учиться, мама захотела съездить в квартиру, проверить, что там и как.

Подъехала к кафе. Трупов сегодня нам не подкинули. Уже счастье. До обеда работали спокойно. Потом приехали двое из полиции. Следователь почему-то другой. Тот туповатый был. Этот сам себе на уме, но тоже не очень умный. Отвели полицейских в офис. Там они провели допрос работников. Меня допрашивали последней. Оставили на закуску. Оно и понятно: труп-то я обнаружила. С меня и спрос.

– Почему никто не обнаружил труп раньше вас? Ведь повара пришли раньше, – задал следователь вопрос.

– Дело в том, что повара у нас приходят раньше, но входят со служебного входа. А в детское кафе вход отдельный. С другой стороны здания.

– Когда открывается детский зал?

– Согласно режиму работы, детское кафе открывается в девять часов.

– Почему вы раньше пошли туда?

– Чтоб посмотреть, очистил ли дворник от снега дорожку и ступеньки.

– Странно это…

– Я лично ничего странного не вижу. Дворник у нас ленивый и частенько филонит. Работает спустя рукава: то дорожку плохо расчистит, то ступеньки песочком, как положено, не посыпает. А посыпать надо именно песочком.

– Почему песочком?

– Наши клиенты – молодые мамы с детьми. Солями разными посыпать нельзя. Аллергенно. Если дворник порожек не очистит, то дверь не откроется из-за льда. А наши клиенты, опять напомню, дети. А вдруг кто ножку сломает или упадет? Вот поэтому, приехав, я сразу пошла проверять готовность этого входа к открытию. Между прочим, это моя прямая служебная обязанность.

– Понятно, – подвел он итог моим словам.

Заполнил протокол. Дал мне расписаться. Я разговором с полицейским осталась очень довольна. Кинула леща следователю. Пару раз его похвалила. Он на лесть оказался падким и поплыл. Все разболтал. Никогда и никто его так внимательно не слушал, как я. Прям уставилась на него, как на самого умного и самого великого сыщика. Вот он и потерял бдительность. Разболтал мне тайну следствия. Что с него взять? Не ожидают наши мужественные полицейские наличия мозгов у блондинки. Конструкцией не предусмотрены у блонды мозги, по их мнению. Ну и пусть считает меня глупой Барби. Зато я много узнала.

Оказалось, что парень действительно отравился новыми синтетическими наркотиками. От передоза и скончался. Окочурился задолго до того, как его притащили к нам под дверь. Полиция в тупике. Что делать, не знают. А изобразить кипучую деятельность надо. Приказ сверху поступил – рыть носом землю. Вот они и роют. Только, на мой взгляд, не там и не так…

Родственники убиенного, а я все равно считаю, что его убили, к нам не заявлялись. Значит, нам крупно повезло. Не обратили внимание на наше кафе. Я обрадовалась такой удаче. Я теперь часто стала по пустякам радоваться…

Приехали домой. У калитки два громадных букета. Оба шикарные. Один – красные розы. Второй – белые.

– Ты посмотри. Шик, блеск, тру-ля-ля…

– Мам, они так разорятся.

– Ничего. Твой Никита тебе мало цветов дарил. Вот пусть наверстывает.

– Как мы их в дом занесем? Давай, ты с одного края возьмешь, я с другого.

– А второй букет?

– Давай, второй потом. Мы оба не унесем.

– Оба забираем?

– Конечно. Не оставлять же такую красоту на морозе.

– Что со старыми букетами делать будем?

– Примем ванну из роз. Говорят, это для кожи полезно. Давай так. Если они завтра опять букеты принесут, то просто их за забором оставим. Надоели.

– Разбаловали они тебя своими цветами…

– Любовь мужчина доказывает не цветами и подарками, хотя и это очень важно. А теплом, нежностью и уважением к любимой женщине.

– И к ее родным…

С трудом занесли букеты домой. Там Петька сидит. Надулся, как мышь на крупу. Значит, что-то в наше отсутствие случилось. Сначала определили, куда поставим цветы. Потом пристали к Петрухе с расспросами.

– Петька, чего сидишь, как сыч надулся?

– Ничего.

– А все-таки? Чего такой серьезный? Случилось что?

– Я больше ни с кем не собираюсь разговаривать.

– И с нами тоже?

– С вами буду. А вот с вашими женихами не буду. Надоели они мне. Ходят тут, орут. Уроки учить мешают. А у меня контрольные на носу. Еще бабки эти в магазине. Не буду я с ними разговаривать.

– Так и не разговаривай. Кто тебя заставляет? А что произошло-то? С чего такие заявления? Рассказывай подробней…

– Он меня предателем назвал.

– Никита? За что?

– За то, что не стал ему с вами свидание устраивать.

– В каком смысле?

– Он меня попросил вас вытащить в лес на прогулку с Грейсом. Там с вами поговорить хочет наедине. Я отказался. А он меня предателем назвал.

– Не обращай внимание. Петька. Никого ты не предаешь. Меня же ты не предал. Вообще с ними не разговаривай. И не слушай. Он тебе сгоряча много чего наговорить может. Не заморачивайся. Это наши взрослые разборки…

– Я так и понял. Но все равно противно. Обозвал меня ни за что…

Ночью дома была мертвая тишина. Мне не спалось. Как там в песне поют: «Мои мысли мои скакуны»? Ну и на хрена они ко мне всем табуном приперлись? Мысли эти… Теперь в голове каша. Хотя нет, не каша, а фарш. Смешались в кучу кони, люди…

Решила кофе попить, раз все равно не сплю. Сварила себе кофе. И села его пить в одиночестве. Смотрю, следом в кухню Петька выполз с Грейсом из своей берлоги. И мама из своей комнаты вышла.

– Чего не спите?

– А ты? – спросила мама. Она больше меня из-за развода переживает.

– Мысли спать не дают…

– Про претендентов на руку и сердце? Тяжелый выбор? – съязвил Петька.

– А ты умный. Хоть с виду и не скажешь…

– Как в праздники обороняться будем?

– Думаешь, Петруха, нас осадят войска неприятеля?

– Осадят. И будут брать измором.

– Чем это они нас морить будут?

– Цветами, песнями, плясками, словами ласковыми. Фейерверками…

– Что предлагаешь?

– Развлечься…

– А ты коварный враг, Петруха. Не дай мне бог с тобой враждовать. Как развлекаться думаешь?

– Гулять за их счет.

– Ну, это не комильфо как-то. Неприлично…

– А ему так с вами обеими поступать прилично?

– Вот. Слова не мальчика, но мужа. Прислушайся к его словам, дочка.

– Устами младенца глаголет истина. Ну что ж. Мы принимаем их вызов. На Новый год будем гулять, как в последний раз. Оторвемся. Значит, перед праздниками в салон пойдем.

– Иришка, ты иди одна. Я дома готовить буду.

– Понятно. Будете с Петькой на пару оборонять крепость в мое отсутствие?

– Угадала. В ров запускать крокодилов?

Еще посмеялись немного и разошлись по комнатам спать. Теперь я заснула, как младенец…

Новый год подкрался как-то незаметно. Неожиданно. Пока наряжали залы к праздникам. Кафе снаружи мы заранее украсили. Пока составили меню новогоднее. В общем, носились как угорелые. Все в мыле…

А тут как-то утром встала. Гляжу, а уже 31 декабря наступило. Все бегают радостные. Люди друг друга с праздником поздравляют. Зашла в офис Альбина Владимировна посоветоваться.

– Иришка, надо бы посоветоваться.

– Что-то случилось?

– Да нет. Как праздновать будем? У нас все нормально?

– Ага. Залы у нас на новогодние дни все забронированы. Начальство из центра не стали заказывать рестораны. Нам на все дни заказали корпоративы.

– Оно и к лучшему. И нам не париться.

– Надо просто накрыть столы и обслужить по-человечески от души. И им хорошо. Далеко не тащиться. И нам прибыль. Оплата поступила на счет.

– Это хорошо.

– Мы там с Максом караоке с большим экраном установили. Так что все, что их душеньке захочется, у нас есть. И поесть готово, и попить в избытке, даже с запасом. И попеть смогут, если душа вдруг запросит. Все тридцать три удовольствия под боком.

– Я не знаю, кого оставлять. Там поварята устроили битву за право работать в новогоднюю ночь.

– Странно. Обычно в праздники, наоборот, все домой слинять норовят. Это с чего такое рвение?

– Так про деньги я как сказала, тут и началось. Всем деньги нужны. У кого кредиты, у кого путешествия на носу, у кого свадьба.

– Тогда оставьте лучших. И главное, стрессоустойчивых. Мало ли что наши гости выкинут.

– Точно. Я сама останусь здесь и все проконтролирую. А ты тогда отдыхай.

– Значит, все в порядке? Если что, позвоните. Мигом примчусь…

Сразу из кафе полетела к Эльке в салон. Там народу, как сельди в бочке. Но меня отдали на растерзание самым лучшим. Элька решила превзойти саму себя. В общем, из-под их инструментов вышла совсем другая я.

– Смотри, какая красота получилась! – повернули меня к зеркалу, чтоб я оценила метаморфозу.

– Превратили золушку в королеву, – высказался кто-то из клиенток.

– Ну? Что скажешь? Зацени…

– Мне нравится. Элька, ты волшебница.

– С тобой легко работать. Из тебя можно вылепить все, что захочешь. Была бы фантазия.

– Одно обидно. Ровно в полночь, когда часы пробьют двенадцать, карета превратится в тыкву, платье – в шорты, туфли – в тапки. В руках окажется ведро и швабра.

– А принц превратится в жабу.

– Это же самое обидное. Пусть бы оставался принцем. Жабу я целовать отказываюсь. Не буду. И не просите…

– Ладно. Потом расскажешь, как осаду выдержали.

– Элька, мне бы день простоять, да ночь продержаться.

–Потом еще день, потом еще ночь. Как обычно…

Из салона я вышла не похожей на себя. Совсем другой человек. Даже интересно стало жить. Меня дома узнают или нет в таком виде?

Приехала домой. Пока выбирала платье и туфли, вернулся с прогулки Петька. Мама тоже откуда-то пришла. Наверное, из магазина.

– Где были, гулены?

– Я гулял в лесу с Грейсом.

– А ты, мам?

Мама промолчала и сменила тему разговора.

– Иришка, как хорошо ты выглядишь…

– Элька поработала. Нравится?

– Теть Ир, вы как хамелеон. Мимикрируете под окружающую среду.

– Разве это плохо? Это помогает невзрачному хамелеону выжить.

– Вот и я о том же. Вы нанесли боевую раскраску. Как индеец. Выкопали топор войны и пошли в бой на неприятеля.

– Может, у меня трубка мира. Что скажете? Женихи еще не приходили?

– Рано еще. А может, они вообще не придут. Может, уже гулять начали.

– Тем лучше. Спокойно проводим старый год и встретим новый.

Сели за стол. Сидим, трапезничаем. Телевизор краем глаза смотрим, чтоб поздравление не прозевать. И тут – бабах… За окном стали фейерверки взрываться. Красота. Только одни отгремели, кто-то запустил другие…

– Салют в твою честь, дочка, – мама мне подмигнула.

– Так это только первая часть марлезонского балета, – высказался Петька.

– Там под окнами кто-то стоит. Двое, – мама не удивлена.

– Замерзнут же. Может, их в дом позвать?

– Зови, чего уж там.

– Не мерзнуть же им на морозе. Там градусов тридцать, не меньше. До такой жестокости я не дойду…

Открыли калитку. В дом вошли Никита и Александр. С подарками в гости явились. Значит, конкуренты пока открыто не враждуют.

Под бой курантов открыли шампанское. Все чокнулись. Петька соком, как и положено. Пожелали друг другу благополучия и удачи. Она нам не лишняя будет. Сели все за стол подкрепиться. В целом отпраздновали нормально. Потанцевали, поели, попили. Под утро гости ушли домой. Мы отправились все спать. Весь следующий день отдыхали. Хорошо, что готовить не надо. Валяйся, смотри кино и мультики, да ешь. Пью кофе. Вышла к своим подданным королева-мать.

– Чего так рано встали?

– Не спится.

– Ну как? Тебе вчера понравилось?

– Честно говоря, я другого ожидала.

– Штурма и баталий?

– Угу.

– Так, погоди. Это они вчера просто свою воспитанность тебе показывали. Цивилизованность свою демонстрировали. Когда придет время, поведут себя как дикари.

– Один из дикарей уже приходил. Звал на прогулку.

– А ты?

– Договорились на после обеда.

– Значит, скоро зайдет. Грейса возьми. Что для себя решила?

– Пока ничего. Присмотреться надо к обоим.

– И к Никите?

– И к нему. Я его, оказывается, вообще не знала.

Зашел Александр. И мы пошли гулять. Грейс рядом носится. Саня мне рассказывал веселые истории. Я смеялась. Рассказывает он интересно. С ним стало так весело, как давно не было. Легко на душе. Посреди рассказа он вдруг повернулся ко мне и серьезно предлагает руку и сердце.

– Саша, а я замужем, если ты не заметил.

– Знаю. Я еще тогда в первый раз понял, что влюбился по уши.

– Почему не сказал?

– Ты жена моего друга. Значит, для меня табу.

– Так я и сейчас жена друга. Теперь почему запрет на ухаживания снял?

– Понимаешь, Иришка, я тогда струсил. Понял, что влюбился. Но подумал, что это наваждение пройдет. И не надо мне всего этого. Я не готов был семью иметь, детей заводить. Подумал, что баб на свете много, зачем у друга уводить жену… Думал, уеду и забуду.

– С глаз долой, из сердца вон?

– Точно. Только вот не забыл. Ночами не спал. Маялся. Понял, что пропал. И решился приехать и открыться тебе. Сдаться на милость победителя. И будь что будет.

– А тут еще в откровенном разговоре Никита лоханулся, и ты понял, что путь открыт? Мы разбегаемся, и приз сам падает тебе в руки…

– Что у вас так выйдет, я не ожидал. Но рад, чего скрывать. Тебе теперь легче будет решиться его бросить. Выходи за меня. Я таскаться по бабам не буду. У меня с того времени никого и не было.

– Я подумаю. Я пока замужем.

– Так, это пока. Я подожду…

– Жди…

Мы стали целоваться. И я не считаю, что это плохо. Я мужу все высказала. Мы с ним разводимся. Возвращаться к мужу я не собираюсь. Он наверняка свою лысую скво целовал. А я чем хуже? Почему я такого права не имею? У нас в стране равноправие. Поэтому я себе и позволила. Целовались с ним долго. Упоенно. Делает он это мастерски. Чувствуется опыт.

– Убери свои поганые руки от моей жены!

Пришлось прекратить целоваться. А жаль. Мне понравилось. Я завелась от Сашиных поцелуев. Вот что значит мастер.

– Я не твоя жена. Мы разводимся.

– Ты пока моя жена. И не смей мне рога наставлять.

– Ты мне можешь рога наставлять, а я не смей? Что хочу, то и буду делать.

– Иришка, неужели ты не видишь, что он тобой играется?

– Играется? В каком смысле?

– У него со мной счеты. Я у него как-то девушку увел. Вот он и мстит.

Смотрю на Александра. Жду, что он на это ответит.

– Бредишь? Когда это было?

– В школе!

– Много лет назад? – удивилась я.

– Обалдеть! – отреагировал Саша.

– В школе? А почему не в детсаду? Саша, вы вместе в детсад ходили?

– Да. А что?

– Он у тебя там никакую подружку не уводил? Вот оно и всплывает темное прошлое. Подумать только. С тех лет по девкам таскается…

– Уводил. Точно. Я до сих пор это помню. Я ее полюбил за красную с синим помпоном шапочку. А он ее увел, – Саша стал откровенно насмехаться.

– Ага. Признавайся, прелюбодей Якин, во всех своих прегрешениях.

Я тоже захохотала. Адреналин от поцелуев, кровь от них закипела. Не знаю почему, но я засмеялась. Никита такого издевательского отношения к своей версии не выдержал и кинулся в драку. Я отошла в сторону, чтоб эти два гамадрила меня случайно не зацепили. Пусть два тигра дерутся, а обезьяна посидит на дереве и посмотрит за схваткой. Вот оно, упоение битвой. К слову сказать, дрались они хорошо. Со знанием дела мутузили друг друга. Оба занимались боксом, потом другими боевыми искусствами. Было на что посмотреть.

– А это что за ристалище? – тихо раздалось над ухом. Это наш местный житель Иван Мельников неслышно ко мне подошел.

Тоже, к слову сказать, красивый мужик. А пахнет от него, закачаешься. И улыбка убойная. В общем, еще один самец прибыл на новенького…

– Рубятся за правду. Прошлые обиды вспомнили.

– И кто одерживает победу? Ох, ты! Прям Куликовская битва.

– И кто здесь Пересвет, а кто Челубей?

– Определим по окончанию боя. Кто победит, тот и Пересвет.

– Да я как-то смотреть до конца не хочу. Надоело.

– Тогда, может, уйдем по-английски?

– Давайте тихо слиняем, иначе они никогда не закончат.

– А так зрителей не будет, они и успокоятся.

– Главное, чтоб не поубивали друг друга.

Мы тихонько ушли по тропинке за деревьями. Грейс за нами побежал. А эти двое пусть между собой выясняют, кто у кого, сидя на горшке, невесту увел. Иван вызвался меня проводить. Дошли до калитки. Он взял меня за руку. Держит. В глаза пристально смотрит. Улыбается…