В погоне за собой, или Удивительная история Старика Филатов Герман

– Это было лишь начало моего забега, приятель,– пояснил я, и на мою попытку пошутить друг неуверенно усмехнулся.

– Иди-ка ты за стол и не поднимай головы,– Итан чуть понизил голос.– Если Трицератопс (так некоторые в офисе называли господина Шапиро) увидит тебя в таком состоянии, огребешь по полной программе вместе с овациями.

– Ладно.

Добравшись со своего рабочего стола, я плюхнулся в кресло. Спустя минуты три ко мне подошел Итан.

– Держи,– сказал он и вручил мне пластиковый стаканчик с прохладной водой из кулера и таблетку.– Это аспирин, у нас на «кухне» в шкафу упаковка лежит. Видимо, после корпоративной вечеринки кто-то оставил.

– Спасибо,– кивнул я, положил таблетку на язык и отправил ее в путешествие по пищеводу прямиком в желудок вместе с глотком воды.

– Кстати, ты решил насчет работы?

– Ага. Мне нужны дополнительные деньги.

– Отлично!– обрадовался приятель и слегка хлопнул меня по плечу, после чего взял из стопки маленький квадратный листочек желтого цвета, ручку из подставки, и чиркнул на нем номер телефона.– Забыл тебе вчера его дать. Позвони сегодня в любое время…

Итан не успел закончить. Со стороны лифтов шел господин Шапиро. Взгляд у него был бешеный, словно у ужаленного осой в зад бультерьера, и спустя секунду мы с другом поняли, почему. На его шикарном пиджаке и шелковой рубашке виднелись темные кофейные пятна, а следом за начальником плелся побледневший, перепуганный, трясущийся от ужаса всем телом сотрудник. Его словно вели на плаху.

«Знакомая ситуация»,– подумал я.

Он пытался бормотать что-то (видимо, извинения), но босс ему не отвечал. Заметив, как все на него глазеют, он остановился посреди офиса.

– Вам работы не хватает?!– голос был так громок, что сидевшие поблизости сотрудники поморщились и чуть отпрянули.– Быстро за дело, а то… всем выговоры!..

Он, видимо, хотел сказать что-то еще, но не придумал, потому осматривался и искал взглядом хищника какую-нибудь жертву.

Опустившись чуть ли не на корточки, Итан, словно лазутчик на вражеской территории полез между рядами в сторону своего рабочего места так, чтобы его не было видно с ракурса начальника.

Все подчиненные потупили глаза. Так никого и не выбрав, господин Шапиро оглянулся к провинившемуся и прорычал:

– За мной.

После они вместе зашли в кабинет, и целых десять минут из него доносился ор начальника. Как оказалось, взбешенный мужчина провел полную проверку рабочих показателей своего подчиненного, пролившего не него кофе, и там было все не совсем хорошо. В итоге бедолага вышел из кабинета, еле сдерживая слезы. Подойдя к своему месту, он собрал вещи и направился в сторону выхода.

Наблюдая за всем этим спектаклем, в животе моем бушевал ураган. В тот день риск вылететь с работы вслед за (бывшим) коллегой у меня был очень велик, но все же нам всем повезло. Спустя полчаса после окончания инцидента к господину Шапиро приехала молодая женщина с костюмом и рубашкой, а после ее ухода он не выходил из своего кабинета до самого вечера.

Все работник в это время выглядели, будто курицы в загоне, ожидавшие, кого же из них следующего выберут на роль главного ингредиента в сегодняшний суп. К счастью, «позавтракавший» молодым работником господин Шапиро за день больше не проголодался.

На обед мы решили сходить в небольшой ресторан быстрого питания, что располагался в десяти минутах ходьбы от офиса.

Оставив свои рабочие места примерно в час дня, мы вышли на улицу и двинулись вдоль дороги. Мимо проезжали десятки машин, каждый водитель спешил по своим делам, многие разговаривали по телефону, расслабленно, напряженно, некоторые даже кричали в трубку. Единственными непринужденными людьми были молодые мамы, прогуливавшиеся со своими детьми, но такие нам встречались нечасто. В середине июльского дня держащееся в зените солнце палило нещадно, поэтому большинство девушек сидели вместе со своим чадом в домах и квартирах и охлаждались под кондиционерами.

– Когда ты собираешься звонить?– примерно на середине пути поинтересовался Итан.

Я вытащил бумажку с номером телефона и рассмотрел ее, не переставая при этом шагать наравне с другом.

– Вечером, наверно.

– А что тебя удерживает сделать это сейчас?

– Ничего.

– Тогда зачем откладывать?

Он словно переживал, что к концу дня я могу передумать. Хотя, быть может, так оно и было.

– Сейчас придем, сядем, сделаем заказ, и ты позвонишь. Они, скорее всего, просто спросят твое имя, как ты узнал об открытой вакансии, попросят взять документы на собеседование, и скажут адрес. Так, по крайней мере, было у меня.

– Ладно.

В тот момент я был спокоен внутри и внешне. А что здесь такого? Просто позвонить и сказать, мол, хочу устроиться на работу. Это же не в любви признаваться…

Обогнав меня на несколько шагов, Итан схватился за металлическую ручку и открыл дверь. Не сказав ни слова, я вошел в здание закусочной.

Зал был забит примерно наполовину. Посетителями были работники, зашедшие перекусить, и дети разных возрастов, от одиннадцати до семнадцати лет, собравшиеся в веселые шумные компании. Попивая холодный лимонад и поедая жареную картошку, которую они предпочитали называть «картоха!», дети громко беседовали и искренне смеялись. Какой-то человек сказал (не могу вспомнить его имя), что он не будет доверять кому-либо, пока не услышит его смех. По его словам, смех определяет каждого из нас, показывает то, какие мы внутри. Так вот нет ничего более искреннего и чистого в мире, чем детских хохот и слезы.

Смотря на них, в какой-то момент у меня, взрослого неудачника (в то время я уже это осознавал, но тогда это был приговор, а не переменное состояние, изменить которое у меня были силы в любой момент), внутри груди что-то зашевелилось. Клянусь, в тот момент мне очень сильно хотелось сесть рядом, взять в свою пятерню жаренной картохи и похохотать вместе с ними над какой-нибудь глупостью, и я бы так и поступил, если не нормы поведения. Наверняка после такого меня начали бы считать местным дурачком.

На глаза едва не наворачивались слезы. Такие они счастливые! И всего лет через десять-пятнадцать им предстояло «вступить во взрослую жизнь», и стать такими же, какими были мы с Итаном. Потерять задорный блеск в глазах, утратить мечты и надежды стать великими людьми, создающими для мира что-то поистине важное, и стать выросшими реалистами. Смотреть на вещи трезво, объективно, понимать, что если с рождения крыльев не дано, то вырастить их невозможно, и потому придется всю жизнь ползать по земле вместе с тысячами таких же персон, и так и ни разу не взмыть в небо.

– Ты чего встал?– раздался голос Итана в паре метров от меня.

– А?..– вырванный из мыслей, я обернулся и увидел ожидавшего меня друга.– А, да. Иду.

Вместе мы приблизились к кассе. Нам попалась молодая девушка лет двадцати четырех. На ее лице играла улыбка, но она была неестественной, словно в щеках свело мышцы.

– Доброго дня,– поздоровалась она.– Чего желаете?

На бейдже было написано имя. Катерина.

– Можно нам два гамбургера, пару пачек картошки-фри, кетчуп к ней, и два полулитровых стакана колы? Пожалуйста.

– Разумеется,– кивнула она, после чего начала тыкать пальцем в экран.

Увидев цену заказа и разделив ее пополам, я отдал свою часть суммы наличными. Итан поступил так же, после чего забрал чек и локатор, по которому «носильщики» должны были определить стол. Мы выбрали место для двоих в дальней части помещения, подальше от детей (Итан посмотрел на них, чуть наморщив лоб, и сказал мне, что не хочет напрягаться из-за создаваемого ими шума). Я спорить не стал.

Устроившись на стульях друг напротив друга, мы оба сложили руки на стол и несколько минут потратили на наслаждение прохладой. Когда же это время прошло, Итан вновь напомнил мне о звонке.

– Да, да, хорошо.

Вытащив телефон из кармана, я положил его перед собой, а затем достал бумажку с записанным номером. Печатая его, чувствовал, что сердце вдруг участило свой ритм, словно я сидел на скачках и ожидал завершения забега, от которого зависело, уйду ли я с ипподрома обогатившимся, или ободранным, словно липка. Мои пальцы еле заметно тряслись.

Ткнув на последнюю цифру в последовательности, я покосился на Итана. Тот выглядел спокойным и невозмутимым. Так же он обратил внимание на то, как мой палец в нерешительности завис над кнопкой вызова, но на этот раз ничего говорить не стал и терпеливо ждал.

Наконец я нажал и приложил телефон к уху. Когда из динамика раздался первый гудок, мне в какой-то момент захотелось сбросить звонок, но мысль эту я тут же пресек.

«Не настолько же ты тряпка, даже что по поводу работы позвонить не можешь!»

К тому же, этот внезапный страх мог означать то, что в кои-то веке я движусь в верном направлении. Каждому действию есть свое противодействие, как писал Ньютон в своей книге. Пусть речь там шла о математике, но это правило так же можно интерпретировать и в жизнь. Когда пытаешься делать что-то стоящее, в лицо всегда начинает дуть ветер.

– Ало?– раздался женский голос.

– Добрый день,– начал я, стараясь избавиться от неуверенности в голосе.– Меня зовут Клим Добров, звоню по поводу работы.

Итан, тыча себе в грудь, шепотом что-то сказал.

– О вакансии мне рассказал Итан Новак, он работает…

– Ах да, Итана я знаю,– перебив, ответила женщина.– Он советовал вас нам, но сразу на работу мы принять вас не можем. Нужно сначала пройти собеседование, где мы с вами пообщаемся, а после пройти испытательный срок вместе с господином Виртом. Если вы его устроите, то тогда мы подпишем договор на полгода с последующим перезаключением при согласии обеих сторон о продолжении сотрудничества. Все ясно?

– Да…

– Меня зовут Зоя Аллертон. Я предпочитаю обходиться без лишних формальностей, так что зовите меня по имени. Приходите завтра в шесть часов вечера. Не забудьте взять с собой документы, чтобы мы смогли проверить ваше гражданство, наличие или отсутствие судимостей, и так далее. Записывайте адрес…

– Мне скажет Итан.

– Хорошо,– согласилась собеседница.

– Спасибо, Зоя. До свидания.

– Хорошего дня, Клим.

Она первая сбросила вызов, и я вновь услышал гудки, на этот раз означавшие конец звонка.

– Даже и не думал, что меня могут не принять.

– Возьмут они тебя, никуда не денутся,– отмахнулся Итан.– Они же там все такие важные «профессионалы», но на деле для них главное, чтобы у тебя не было никаких приводов в психиатрические лечебницы и чего-то подобного. Тем более, у них твоя рекомендация от меня, а старик Вирт относится ко мне неплохо. Как я говорил, больше он ценит тишину и покой, но все же время от времени любит сыграть пару партий в шахматы, вечером погулять по окрестностям дома, посмотреть какой-нибудь старый фильмец 70-ых годов типа «Кулаков ярости» и «Крестного отца». Принеси мне стакан воды, Майкл, в моем горле пересохло,– парадируя Корлеоне, просипел Итан, а потом засмеялся.– Если старик в хорошем настроении, он может быть классным, но такое редко увидишь. Обычно он грустит и уходит глубоко в себя.

Сказать мне было нечего, поэтому вскоре, не услышав от меня никакого ответа, не любивший молчание и тишину Итан вновь заговорил. На этот раз он затронул тему о недавнем инциденте в офисе и принялся жалеть несчастного парнишку и ругать господина Шапиро, слишком сурово обошедшегося с подчиненным.

– Да уж,– согласился я.– И всего-то из-за пролитого кофе…

–Да уж, мне ли об это не знать.

В этот момент нас ненадолго отвлек официант, принесший заказ, а после, когда он ушел, мы продолжили беседу.

IV

После окончания рабочего дня мы вышли из офиса к парковке, где я попрощался с Итаном до завтрашнего дня. Приехав утром на автомобиле, чтобы не нужно было добираться в другой конец города до поместья старика Вирта на метро, друг пожелал мне спокойной ночи, после чего сел в автомобиль и укатил на нем прочь.

Мне же пришлось добираться до дома как обычно.

Когда я зашел в квартиру, чувство облегчения едва не заставило меня издать протяжный стон. Сняв ботинки и отбросив их в угол небрежным взмахом ноги, я прошел в гостиную и увидел банки, ни на миллиметр не сдвинувшиеся со своих мест.

Вздохнув, я положил портфельчик на диван и переоделся в домашнюю одежду, чистую и пахнувшую стиральным порошком. Так было намного лучше.

Далее я заглянул в холодильник. Нутро его было почти пустым. Вытащив одну из двух упаковок лапши быстрого приготовления, я налил в чайник воды и поставил его греться на газовую плиту, после чего вытащил из шкафчика черный мусорный пакет и прошелся по квартире, словно бездомный, пытающийся насобирать бутылок и заработать хоть немного мелочи.

«Привыкай,– прошептало мне мое подсознание ядовитым голосом.– Скоро тебе этот навык понадобится, когда жадный до денег Диего “жмот” Самерс наконец потеряет терпение и даст тебе пинка под зад, вышвырнет на улицу, словно надоевшего котенка, вечно гадящего в тапки»

– Замолкни,– прошипел я сам себе, сжав банку в кулаке.– Ты сам виноват.

Мягкий тонкий металл почти без сопротивления поддался и принял рельеф ладони и пальцев.

– И Диего не скуп. На его месте так поступил бы любой человек. Я ему никто и ему нет удовольствия в том, чтобы оплачивать коммунальные счета за квартиру, в которой живет кто-то другой.

Тогда я сделал, наверно, один из важнейших шагов. В голове моей все еще было много грязи, я еще оставался бедным неудачником, но в тот момент я впервые принял ответственность на себя. Не стал обвинять злую судьбу, которая так несправедливо со мной обошлась, политиков, обдирающих несчастный рабочий класс до нитки, фирму, платившую мне мизерную зарплату, и множество других отговорок, какие придумывают люди (в том числе и я в те времена), чтобы даже не допускать мысли «А может, дело все-таки во мне самом?». Ведь не все же люди живут плохо. Многие из богачей-бизнесменов, спортсменов, музыкантов, актеров, режиссеров, писателей, и большое множество других людей в свое время вылезли из грязи, вышли за пределы круга, внутри которого толпится большинство людей планеты, каким-то образом преодолели границы, называемые «финансовой зависимостью», стали свободными и сколотили приличные состояния. В чем же их секрет?

Почему это получилось именно у них? У людей, не имевших за душой ни денег, ни богатых друзей или состоятельных знакомых, ничего. Чем же тогда они отличаются от других людей? У них такая судьба? Фортуна постоянно благоволит им? Они обладают врожденной суперсилой, в их ДНК Богом заложена какая особенная настройка, позволяющая им успешно построить свое будущее? Или же есть что-то такое, что можно приобрести в процессе жизни?

Тогда я впервые заинтересовался вопросом, наверно, одним из самых важных, какой может задать себе человек моего «ранга». Как они мыслят? Видят ли они мир так же, как видим его мы, простые люди со средней и маленькой зарплатой, или же он предстает пред их глазами в другом свете? Если да, то в каком? Почему порой безработный человек с парой сотен в кармане богаче, чем другой, зарабатывающий в несколько раз больше?

В чем же секрет успешных, богатых людей, живущих той жизнью, которой они хотят? Вопрос, за ответ на который большинство людей согласилось бы едва ли не душу продать. И это несмотря на то, что ответ уже давно известен, маячит на поверхности. Секрет, который, собственно, и не является секретом, просто узнать его, это одно, а вот претворить в жизнь… гораздо сложнее. Но в тот момент я еще не понимал всей сути, только начинал размышлять над ней, и не в таком свете, что «с завтрашнего дня начинаю менять свою жизнь» (до него я тогда еще не дозрел), а просто представил ее в виде загадки. Головоломки.

Не заметив как, я убрал все банки из своей квартиры. Их была всего дюжина, но когда они исчезли с глаз, у меня возникло такое чувство, будто я выгреб тонну мусора. Это ощущение мне понравилось, потому следующую четверть часа я потратил на быструю уборку. К концу моя мусорная корзина распухла и наполнилась почти до самого верха, забитая всякими исписанными листочками, пустыми ручками, грязными тряпочками, и прочим хламом.

Закончив, я уселся на диван, чувствуя при этом, словно с души свалилась часть вечно давившего на нее груза, и тогда мой взгляд упал на лежавшую на столе книгу. Взяв ее в руки и перевернув, я прочитал название. «Обломов». Раскрыл на том месте, где торчала закладка, сделанная из сложенного на четыре части тетрадного листа. Двадцать первая страница.

«Да уж, ненадолго тебя хватило, приятель»,– подумал я, после чего вынул закладку, вложил ее в самое начало.

– Почитаю,– прошептал я сам себе.– Перед сном. А сейчас нужно наконец-то закончить это отчет. Сдавать его уже завтра.

Отложив книгу в сторону, я открыл крышку ноутбука, вставил флешку и принялся за работу.

Спустя несколько часов моя голова надулась, словно мыльный пузырь. На протяжении всего этого времени я без остановки считал, перечитывал документы из множества папок и переносил выуженную информацию в ужатой форме в текстовый документ, и, когда основная работа была завершена и оставалось лишь придать отчету требуемое господином Шапиро оформление, мною было принято решение сделать небольшой перерыв.

Переведя компьютер в спящий режим, я вновь подошел к холодильнику и заглянул внутрь, словно надеялся, что за минувшие часы там что-то могло само по себе материализоваться. Ничего подобного. Само по себе никогда ничего не появляется.

В этот момент во мне проснулась неистовая жажда съесть что-нибудь вкусное. Неважно что именно, но главное, чтобы это было что-то сладкое. Захлопнув дверцу холодильника, я сделал себе чая с сахаром, но этого оказалось недостаточно.

«Прекрати. На улице уже темно, а до ближайшего супермаркета идти не меньше пятнадцати минут»

Но в конечном итоге мне ничего с собой поделать не удалось.

– Ладно,– находясь в одиночестве, я часто говорил сам с собой.– Схожу. Как раз прогуляюсь и разомнусь, а то мне еще минимум час сидеть за компьютером, а ноги уже деревенеют.

Одевшись в футболку, джинсы, и накинув легкую кофту с застежкой на молнии, я заглянул в кошелек. Денег там было негусто (и это мягко сказано), но все же я убедил себя, что что-то сладкое и вкусное поднимет мне настроение и придаст энергии.

Выйдя из квартиры, я закрыл дверь на ключ и спустился по лестничной клетке вниз.

Что ни говори, но прогулка по улицам ночного города доставляла необъяснимое наслаждение. Вокруг почти никого не было, лишь изредка встречались возвращавшиеся поздно с работы трудяги и подростки, шатавшиеся в небольших компаниях без дела.

Не привлекая к себе внимания, я шагал со средним темпом и наслаждался своим путешествием.

Добравшись до магазина, я прошел через автоматически открывающиеся стеклянные двери и оказался в царстве еды и бесконечно пикающих кассовых аппаратов. Людей в нем оказалось немного, что было просто замечательно (хоть и предсказуемо). Они медленно проходились вдоль торговых рядов, сновали с тележками и корзинками из одного отдела в другой, держа в руках лист со списком продуктов, слушая супруг или девушек (если это были мужчины) по телефону, или же покупая все по памяти (в этой категории присутствовали только женщины).

Засунув руки в карманы кофты, я принялся размышлять над тем, чем бы себя побаловать с учетом столь ограниченного бюджета. Мимо всяких шоколадных паст с лесными орехами, какао и прочих дорогих сладостей я прошел сразу же. Взглянув на товары, в моей памяти всплыло воспоминание, от которого я почувствовал стыд.

Случилось это давно, когда мне было лет восемь. Мама забрала меня из школы и по пути домой мы вместе зашли в супермаркет. Не тот, в который ходил я, но очень похожий, даже планировка помещения была почти идентична.

Набрав всяких продуктов первой необходимости вроде хлеба, сахара, и прочего, она встала рядом с отделом молочных продуктов и присматривала себе йогурт. Выбор ее пал на два, с клубничным желе и черничным муссом. Она простояла несколько минут, смотря то на один, то на другой, и в итоге взяла первый. Я по ее разрешению взял себе недорогую молочную шоколадку. После мы направились домой.

Спустя несколько часов, когда я сел делать уроки, мама начала выспрашивать о том, как у меня обстоят дела с учебой, какие у меня оценки, и узнала, что в этот день я получил «неуд.» за тест по математике. Она на меня накричала. Руки в ход мать обычно не пускала, но повышенного голоса было вполне достаточно. Так, устроив мне словесную выволочку, она села на наш старенький диван и заплакала, а я устроился рядом, испуганный и не понимающий, что происходит. И тогда она сказала мне то, что врезалось в мою память, словно иероглиф на одном из камней египетской пирамиды.

«От учебы зависит твое будущее,– она взяла лежавший на столе йогурт и покрутила его у себя перед лицом.– Я не хочу, чтобы ты, когда вырастешь, был таким же, как я. Я хочу, чтобы тебе не пришлось стоять перед прилавком полчаса и выбирать один из йогуртов, а чтобы ты мог позволить себе взять их оба, если пожелаешь»

И тогда я пообещал себе, что выучусь, и окончил школу на отлично, как и университет. Стоило мне получить «отлично» за какой-нибудь тест, я тут же вспоминал слова матери и с энтузиазмом размышлял над тем, кем бы мне стать в будущем. Наверно, кем-то успешным, ведь я отличник. Но что теперь? Я так же хожу мимо прилавков, выбираю между первым и вторым, и живу в положении гораздо худшем, чем то, в котором состояли родители больше двух десятков лет назад. В итоге мне удалось стать лишь никем, и чувство было такое, словно меня обманули.

Нахлынувшие воспоминания помогли определиться с выбором. Сначала я пошел и взял себе две шоколадки, а после, уже у самой кассы, из невысокого холодильника взял две банки вишневой газировки. Расплатившись на кассе, вышел наружу и отправился в обратный путь.

Ощутив жажду, хотел открыть одну банку и утолить ее, но решил подождать до возвращения домой. Когда идти оставалось всего минут шесть, я все же не вытерпел и собирался откупорить напиток, но тут до моих ушей донесся угрожающий возглас.

– Сказал, давай сюда деньги, или я с тебя скальп сниму!

Замерев, словно вдруг у меня отключились все двигательные функции, я прислушался. Вот тебе и спокойная прогулка получилась.

– У меня там почти все деньги,– ответил ему пропитанный слезами женский голос.– Я ребенка одна воспитываю…

– Да мне плевать, дамочка,– безжалостно перебил незнакомец.– Было бы все равно, даже если бы у тебя их была цела дюжина, черт возьми! Показывай немедленно, что в сумке, или я тебе вскрою глотку, словно конверт для писем!

Избавившись от оцепенения, я прошел немного вперед и, покрутив головой, увидел обладателей голосов. В узком переулке промеж двух домов на лестнице (поднявшись примерно на середину ее высоты) мужчина в капюшоне прижал симпатичную женщину лет тридцати к стенке. В одной руке грабитель держал нож-бабочку, а другой пытался отнять у незнакомки ее сумку. Та же вцепилась в нее обеими руками мертвой хваткой, словно там находилась вся ее жизнь.

В тот момент у меня в голове была полная каша. Знаете, лишь в кино мужчины сразу без раздумий кидаются на помощь незнакомой женщине, в реальности же приходится всё раз десять обдумать, причем происходит это за считанные секунды.

Я понимал, что не был бойцом, или здоровяком, которого могли бы испугаться, потому драка с тем человеком для меня стала бы лотереей. Повезет или не повезет. Звонить в полицию бесполезно, вовремя приехать они не успеют. Вариант с трусливым бегством тоже был для меня унизительным. Если бы я тогда попросту слинял, то навсегда потерял бы остатки самоуважения. К тому же, внутри меня проснулся какой-то странный инстинкт, приглушивший страх.

И что вы думаете? Я, как истинный рыцарь, потащился на помощь.

– А это что?– спросил незнакомец, вытащив из сумки девушки тонкой работы наручные часы.

– Отдайте!– впервые повысив голос, взвизгнула она и выхватила вещь у грабителя.

– Ты что?!..– начал тот, но боковым зрением уловил движение и прервался на полуслове.

Когда преступник повернул голову, я смутно увидел его лицо. Небрежная борода с проседью, впалые щеки, скулы и надбровные дуги выступали из-под тонкой кожи. Подойдя ближе, я заметил, что руки незнакомца заметно тряслись. Вероятнее всего передо мной стоял наркоман.

– Чего тебе надо?– обратился незнакомец ко мне.– Иди отсюда. Не твое это дело.

– Извиняюсь за вмешательство,– не зная, что сказать, вымолвил я. Любой из приходивших мне в голову вариантов продолжение диалога казался глупым, поэтому мне ничего не оставалось, как попытаться заговорит зубы и выгадать момент для… чего-то.– Просто шел мимо и невольно стал свидетелем вашей небольшой ссоры. Бывает же такое!

– Что?– спросил сбитый с толку незнакомец. Внимание обоих было приковано ко мне.

– Вам не кажется, что те действия, которыми вы пытаетесь получить деньги, немного… устарели. Они ненадежны. Раньше, когда не было видеокамер и представители закона не могли снимать отпечатки пальцев, бандиты могли с легкостью грабить и увечить горожан, и никто не мог их найти. Сейчас же, если вы навредите этой девушке или мне, вас моментально разыщут.

На несколько секунд повисло молчание. Но потом преступник направил нож в мою сторону и, отпустив сумку и схватив женщину за плечо, чтобы та не убежала, ответил.

– Ты что мне тут мозги пудришь? Думаешь, я совсем идиот, и поведусь на всё это?– он даже хмыкнул, несмотря на сложившееся напряжение.– Видно же, что ты обычный трус. Иди отсюда, пока можешь.

– Пожалуйста…– произнесла незнакомка.

– Закрой рот!– повернув к ней голову, крикнул мужчина.

Вот он – момент. Женщина неосознанно дала мне шанс. Замахнувшись и стараясь вложить в руку как можно больше силы, я швырнул одну из двух банок. Если бы в тот момент бандит смотрел на меня, он бы сумел отклониться, но тогда, когда он повернулся и увидел летевший в него предмет, незнакомцу просто не хватило времени.

Банка угодила прямо в переносицу грабителя. Смявшись, емкость потеряла свою целостность и на мужчину, зашипев, брызнула содовая.

– Ай-а!..

Выпустив женщину, выронив нож и прижав обе руки к носу, он подался назад и, оступившись, упал и покатился вниз по лестнице.

–Бежим!– крикнул я, и мы вместе со спасенной женщиной ринулись в противоположную сторону, слыша позади себя крики и ругательства незнакомца.

Спустя две минуты мы уже, то шагом, то трусцой двигались вдоль дороги, полной проезжавших в обе стороны машин, а еще спустя приблизительно такой же промежуток времени зашли в небольшое придорожное кафе, оказавшееся как раз неподалеку.

– Прошу вас,– открыв дверь, я пропустил незнакомку.

– Благодарю,– ответила она дрогнувшим голосом.

Пройдя внутрь, мы оба пытались справиться с легкой отдышкой.

– С вами все в порядке?..

– Линнет Метаксас,– представилась она.

– Клим Добров. Он вас не ранил?

Женщина осмотрела себя беглым взглядом и покачала головой.

– Нет, кажется,– Линнет сделала несколько глубоких вдохов.– Спасибо вам, Клим.

– Всегда пожалуйста.

Мы постояли еще секунд пять, после чего позади нас послышался «кхм-кхм!». Обернувшись, я увидел стоявшую в паре шагов от нас официантку этого заведения. Она глазела на нас обоих так, будто мы только что заявили, что являемся путешественниками из будущего. Удивление, приправленное щепотью недоверия.

– Добрый вечер,– поздоровалась светловолосая девушка (на вид ей было лет двадцать).– Вам чем-нибудь помочь?

– Извините,– ответил я, распрямившись.– Можно нам присесть?

– Разумеется,– нахмурив брови, кивнула официантка.– Если что-то понадобится, позовите меня.

Затем она развернулась и, тихо пробубнив себе под нос «чудилы», отошла в дальнюю часть зала и уселась за небольшой круглый столик. Взяв в руки какой-то роман в мягкой зашарпанной обложке, девушка принялась читать, но время от времени все же косилась на нас из-под опущенных бровей.

Мы же с Линнет присели друг напротив друга за стол, расположенный у окна, устроившись на диванчиках с высокими спинками.

– Как вы считаете,– первой нарушила молчание женщина,– нам стоит вызвать полицию?

– Думаю, нет,– покачав головой, я провел ладонью по чуть вспотевшему лбу.– Тот человек наверняка уже убежал (если не сломал шею). Он не причинил вам никакого физического вреда, ничего не украл… не украл же?

Женщина отрицательно покачала головой. Ее светлые кудрявые волосы при этом чуть пружинили.

– Хорошо. Вы далеко живете?

– Идти минут тридцать.

– Я вас провожу.

– Извините, но лучше я вызову такси.

– Ладно,– кивнул я.– Вы… вы голодны? Можно угостить вас стейком, салатом… ну, или что вы хотите?

– Нет, не нужно, спасибо,– Линнет улыбнулась, и я не понял, искренняя ли была эта улыбка, или женщина попросту пыталась быть вежливой.– Уже поздно, и меня дома ждет дочь.

– Конечно.

Вытащив мобильник из кармана, она набрала номер и поговорила с диспетчером.

– Говорят, машина приедет минут через десять.

– Может, хотя бы чая выпьете, или кофе? Хоть успокоитесь. У вас руки трясутся.

Она взглянула на них, а после перевела взгляд на меня.

– У вас тоже,– она вновь улыбнулась, и на этот раз улыбка была (вроде как) более искренняя и не натянутая.– Хорошо, я выпью кофе. А вы будете это?

Линнет кивнула в сторону. Переведя взгляд ниже, я увидел, что в одной моей руке все еще была сжата вторая банка содовой.

– Нет. Мне сейчас хочется чего-нибудь горячего.

После я подозвал официантку Есению (имя прочитал на бейдже). Моя новая знакомая заказала капучино без сахара, я попросил латте.

Все время ожидания заказа мы молчали, а когда нам принесли две чашки с дымящимися напитками, я заговорил.

– Если не секрет… зачем вы бродили по темным переулкам, да еще и с полным кошельком денег? Этот человек мог заприметить вас, когда вы расплачивались в магазине, и пойти следом.

– Я ему соврала, Клим,– взяв чашку и прихлебнув напиток, ответила Линнет. Тремор в её руках начинал пропадать.– Надеялась вызвать сочувствие. Как оказалось, мне попался грабитель отнюдь не мягкосердечный. Но как вы запудрили ему мозги… гораздо лучше, чем я, признаю.

– Как мне кажется, этим вы, наоборот, лишь его подстегнули. Мужчина, скорее всего, наркоман. Такие люди не задумываются о чужих семьях, для них главное – удовлетворить свою потребность.

– Наверно, вы правы,– согласилась женщина, поглаживая длинными ухоженными пальцами свою чашку.– Мне не каждый день приходится попадать в такие ситуации. А что насчет того, зачем бродила по переулкам, я возвращалась со дня рождения подруги. Год назад она овдовела, ее муж погиб на работе. Ребенка у них не было. Вот я и решила побыть с ней подольше. Никакой человек не заслуживает того, чтобы справлять свой день рождения в одиночестве. По-крайней мере, если сам того не хочет.

– Так, почему же вы сразу не поехали на такси?

– Я работаю учителем биологии в средней школе,– было заметно, что отвечать на этот вопрос Линнет не очень хотелось.– В одиночку воспитываю дочь уже лет как десять, с тех пор, как мужа не стало.

– Примите соболезнования.

– Ох, Боже мой,– женщина смутилась.– Похоже, я ввела вас в заблуждение. Мой бывший муж жив. Он ушел к другой даме и бросил нас с Маргаритой…– она запнулась.– Извините, не думаю, что вам интересно выслушивать историю несчастной любви одинокой разведенки.

– Ничего страшного, я вас понимаю. Меня так же бросили, правда, детей завести не успели. Жена ушла к персоне побогаче.

– Мне жаль.

– Не стоит,– я отмахнулся и выпил немного кофе.– Если ушла, значит, не любила, а если не любила, то хорошо, что ушла.

На это Линнет ответа не нашла и о чем-то задумалась.

Когда такси прибыло и свет фар проник через оконное стекло в кафе, наши чашки почти опустели.

– Извините за отказ в ужине,– увидев автомобиль, сказала Линнет. Секунду подумав, женщина залезла в свою сумочку, вытащила блокнот с ручкой, и быстро чиркнула номер телефона.– Вот,– вырвав лист, она вручила его мне,– если не передумали насчет своего предложения, то позвоните мне через пару дней.

– Хорошо,– кивнул я, принял кусок бумаги, а после мы вместе поднялись.– Дайте мне минуту, чтобы расплатиться за кофе.

Женщина кивнула и вышла на улицу.

Достав кошелек, я расплатился за напитки, а после быстрой походкой вышел наружу и увидел Линнет, стоявшей в шаге от автомобиля.

– Позвольте оплатить вам дорогу.

– Нет, не стоит,– отказалась моя новая знакомая.– Хватит мне на сегодня пользоваться вашей добротой.

– Возьмите хотя бы это,– расстегнув карман кофты, я вытащил одну из двух плиток шоколада.– Для вашей дочери.

– Спасибо.

Приняв небольшой подарок, Линнет еще раз поблагодарила меня за помощь и тепло улыбнулась, после чего забралась на пассажирское сиденье и захлопнула дверь. Когда такси отъехало и, выезжая на дорогу, несколько раз моргнула мне задней фарой, словно подмигивая, я взглянул на лист с номером. Улыбнувшись как дурак самому себе, достал телефон и вбил его в контакты. Давно мне не доводилось чувствовать себя настоящим мужчиной и общаться с симпатичной женщиной дольше пяти минут.

После я направился домой.

Оказавшись в квартире, я ощутил истощение, словно только что вернулся с двадцатикилометрового марафона.

Добравшись до кухни и выпив полстакана воды, я вытащил оставшуюся плитку шоколада и банку и положил все на стол между раковиной и газовой плитой, после чего переоделся, вернулся за купленными сладостями, и устроился вместе с ними на диване в гостиной перед ноутбуком.

Я нажал кнопку включения и, ожидая, когда он «оживет», распечатал упаковку и откупорил банку. Плитка оказалась разломанной на три части, а после громкого «пши-и-ик!» банки мне пришлось быстро прижаться к горлышку губами, чтобы не дать вспенившей соде вылиться и перепачкать все вокруг. Но, несмотря на все мелкие неприятности и усталость, я был доволен, словно получивший премию работник. Эта энергия, какой шарахнули меня произошедшие ночью события, словно зарядила какую-то внутреннюю, давно истощившуюся батарею счастья в моей душе. До этого она как будто работала на запасном генераторе, который давал слишком мало электричества, его едва хватало на поддержание существования, а тут вдруг такой нежданный разряд.

Жуя шоколад, попивая содовою и стараясь держать ее при этом подальше от компьютера, я всего за какие-то полчаса покончил с отчетом и, распрямившись, выдохнул с облегчением. Вытащив флешку и с трепетом пройдя в спальню, я убрал ее в портфельчик. Вернувшись, сунул в рот последний кусок шоколадки, выкинул упаковку в мусорное ведро, а после вспомнил про данное самому себе обещание тем же вечером, улегся на диван и, обеспечив хорошее освещение, взял книгу в руки. Страницы были сухими, словно газетные листы, и жесткими. Казалось, что если сложить одну из них пополам, то бумага лопнет на том месте, где должен был остаться изгиб.

Заведя будильник на телефоне и положив его на стол рядом с собой, я принялся читать первую главу первой части.

«На Гороховой улице, в одном из больших домов…»

V

Несмотря на то, что проспать за ночь мне удалось лишь шесть с половиной часов, этого оказалось достаточно для того, чтобы не чувствовать сонливости на протяжении всего дня и большей части вечера.

Размышляя о предстоящем собеседовании, я предпринял все возможные меры, чтобы выглядеть на нем как можно более профессиональным. Наспех почистил костюм старым роликом-щеткой, практически утратившим свою клейкость, надел самый лучший галстук, до блеска начистил туфли, пригладил волосы так, чтобы не было торчащих пучков, и тому подобное.

Закончив сборы, я схватил портфельчик и отправился на работу, но в самых дверях вдруг остановился. Раздумывая о том, как мне придется добираться до имения старика Вирта, я подумал о варианте с метро, и тогда перед моими глазами предстал тот молодой человек, сидевший напротив меня, пялившийся в телефон и пускавший слюни. Жуть.