Пёс из породы хранителей Назарова Ольга

Глава 5. Очень разные люди

– Сколько? Сколько-сколько? Да вы что, издеваетесь? – Светлана аж взвизгнула в трубу, услыхав, во сколько оценивается уборка её квартиры. – Вы с такими расценками прогорите! А я к другой компании обращусь!

И в другой и в третьей и даже в десятой компании расценки её не устраивали абсолютно!

– Да подумаешь! Убраться и полы вымыть, и пыль вытереть, и окна и посуду привести в порядок, и бельё погладить! – Света кипела возмущением. Дома перешагнула через кипу белья, так и лежащего на полу и, усевшись на диване, набрала матери.

– Ну, а что ты хотела? Это не просто, да! – вздохнула та. В доме всегда уборки хватало. А сейчас особенно! Младшая приезжала по первому звонку и помогала. А теперь-то она с Алёной не разговаривает, так и помощи нет! – Приехала бы помогла мне? – без особой надежды спросила она Светлану. Ответ старшей дочери про помощь по уборке снега она помнила отлично, но попытка-то не пытка! – А что так? Отдыхать-то приезжать любишь! Любишь кататься, люби и убираться!

Ей первый раз пришло в голову, что хорошие отношения со Светланой обеспечивала беззлобная и покладистая Алёна. Это же она приезжала и убирала – полола – сажала, беззвучно гладила и стирала. Да и в квартире был безукоризненный порядок, и продукты и пироги! А сейчас какие-то малоприятные вещи выясняются… Светка-то оказывается та ещё штучка! Эта мысль крутилась у неё в голове, пока она выслушивала высказывания старшей дочки и том, как ей надоели нравоучения! От матери-то!

– Надо Алёне позвонить, нет, ей самой не буду! Ишь, моду взяла меня не слушаться! Матери позвоню, пусть она её пришлёт! – решила она. Набрала номер, высказала повеление и опешила.

– Чего с Алёной сделать? Прислать, чтобы тебе помогала? И Светке? А больше ничего не надо делать? Нет? Ты уж извини, но ты ей сама от дома отказала. Вот и справляйся. Возраст позволяет, здоровье тоже, так что вперёд! А про лодырницу свою мне и не говори! Вырастила бездельницу и хлебай теперь полной ложкой!

– Да она же работает!

– Алёна тоже работает! Ты не заметила что ли? Короче говоря, никуда она не поедет! Тем более что ты не просишь помочь, ты требуешь прислать! И чего мне в голову не приходило, что и так можно?

Выключив телефон, бабушка Алёны тихонько рассмеялась и покосилась на Урса.

– Представляешь? Они начали осознавать, что им без Алёнушки нашей неудобно! Ещё бы! Бесплатная прислуга, уборщица, повар, да ещё и спасибо можно не говорить! Ишь ты… Приспособились! Сколько раз предлагала дочке Светку научить домашними делами заниматься, готовить… Куда там! «Мама, не лезь со своими глупостями, ей это не понадобится»! Ну-ну… И отец ей говорил, что внучек обеих надо к жизни приучать! Да куда там! Света – светлая головушка, красавица, выйдет замуж за принца и станет прЫнцессой. Испоганили девчушку! Хотя я и сама виновата… – она покосилась на пса. – Я же с мужем на севере долго жила, работали много, потом отправили дочку к свекрови. На севере с маленькими детками трудно. Солнца мало, холод, фруктов нет. А свекровь у моря. Ой, как же я теперь жалею, что отпустила её! Что-то важное не дала! Не вложила! Нет, ты не думай, у меня свекровь хорошая была, а муж так и вовсе самый лучший! И что я тебе голову морочу, а пёс? Не знаешь? – она вытирала слёзы, которые постоянно наворачивались на глаза, когда она про мужа вспоминала. – А сейчас и Петька ушел. Петька это мужа друг. Самый лучший, брат его названный. Четыре месяца назад как умер. Всё я никак в себя прийти не могу… Оказалось-то, что я ничего и не знала, а он в меня всю жизнь влюблён был. Вот посмотри на меня. Я же старая совсем, муж два года назад умер, полгода прошло, Петр мне и говорит, что так мол и так, люблю тебя всю жизнь. Брат знал, ну, муж мой в смысле, но я ему поклялся, что между вами ни за что не стану! А сейчас выходи за меня! Я чуть в обморок не упала. Долго поверить не могла, всё думала, что он шутит так неудачно. Потом и вовсе его выгнала. Что ещё за глупости! Какой ещё замуж! А он настырный такой. И постоянно мне говорил, что он теперь богат, и может меня обеспечить всем, что мне в голову взбредет! Какой чудак! Мне уже скоро семьдесят, что мне надо? Мужа не вернуть. Дочку не переделать. Даже Светку отшлёпать уже поздно! Гоняла его, гоняла, а теперь вот жалею. Не, не то, что замуж не вышла, а то, что не сказала, что я его тоже любила. Только ты Урс не думай! Так-то для меня один мужчина на всём белом свете – Леша мой. Но, Петька и мне был как брат. Вот теперь и думаю, что дура, надо было хоть это сказать! А теперь-то поздно! – она закрыла лицо руками и между пальцев покатились крупные тёплые капли. Пёс очень осторожно лизнул одну, вздохнул. Слёзы он знал. Они разные бывают. Эти – от усталости и от того, что чего-то не успел, не согрел кого-то, лапу не протянул. Широкий язык прошелся по тыльной стороне ладоней, а когда удивленная Марина руки от лица убрала, то и по щекам. Пёс вообще-то опасался, что могут на него рассердиться. Но, решил, что пусть лучше сердится, чем плачет.

– Добрая ты душа, пёс! Спасибо тебе. И пожалел и умыл. И то правда, что это я? Придёт Алена, расстроится, что я плакала. Пойду, лук порежу, хоть алиби будет. Пошли-ка котлет наделаем и половину тебе скормим. А то так не по правилам! Пёс в доме, а котлет от души ещё ни разу не ел! Так, чтобы больше не влазило! И получится и тебе приятность и мне полезность, и Алёнушке меньше делать.

За котлетами настроение улучшилось, и Марина с удивлением разглядывала Урса, живо принимавшего участие во всех этапах приготовления. Разве что лук ему не нравился. Понюхал, укоризненно вздохнул, покачал головой и ушел. Не далеко, только, чтобы в нос так не шибало.

– Надо же какой ты оказался красавец! – Алёнина бабушка каждый день удивлялась, как же внучка сумела высмотреть в сумерках, на фоне бетонных ограждений серо-бурое пятно, да ещё прилично грязное. Отмывали его в тридцати водах, и это только потом выяснилось, что пёс действительно красив! Шерсть длинная, густая, широкие лапы, очень выразительная морда. Правда, сначала выражала эта самая морда по большей части тревогу. То мучительную, когда ему казалось, что Алёна ушла, оставила его и больше не вернётся, тогда он напоминал чудовище из мультика, помирающее над аленьким цветочком, то этакое тревожное ожидание собственной ошибки. Он дико боялся сделать что-то не так. Куда-то шагнуть и нарушить неведомые ему правила.

Марина Сергеевна вспомнила, как чуть сама не заплакала, когда пёс случайно сбил с журнального столика кружку, смахнув её хвостом. Он заметался, в ужасе уставился на осколки, а потом с таким отчаянием глянул на неё, что ей пришлось долго его успокаивать, уговаривать, что кружка ей вообще-то никогда не нравилась, и так даже лучше!

– Из ума я выжила. Всё мне кажется, что он понимает, то, что я говорю. И не просто как собаки понимают, а дословно! То есть вообще всё! – тут ей показалось, что что-то такое она уже слышала. Муж покойный рассказывал о собаках… – Вот ведь голова дырявая, забыла! Пенсию зря не дают! – рассмеялась Марина Сергеевна.

– На севере про нас лучше знают. Нас там больше. Жизни людей от собак там часто зависят! – думал Урс, принюхиваясь к упоительно скворчащим на сковороде котлеткам. – Как же пахнет! Интересно, а как это, столько котлет, что больше не влезет?

Павел прилетел из Красноярска очень усталым, но счастливым. Завод работал как часы, руководство довольно, дел переделано немерено, только что-то странно мама по телефону разговаривала… Ну, ничего, сейчас приедет и всё узнает. Узнал он раньше…

– Аааа, Ппппавел! Ссссосед! Ты ппприехххал! Ты ж не серчай! Не уследил я. Хоть убей не помню, куда тттвой пппёс делся!

– Не понял? – Павел похолодел. – А мама?

– Тттак она ж ногу того. Хрясь и попомллам! – сосед ещё что-то мямлил, пока не осознал, что Павела перед ним уже нет, и попросить на опохмел не получится.

– Мама!? – Павел распахнул дверь квартиры и первый, кого он увидел, был якобы пропавший Бэк! – Бэк! Ты! А мама где?

– Пашенька! Я тут.

– Мама! Что случилось? – Павел только за голову схватился, услышав, как его мама поскользнулась, сломала ногу, и оказалась без помощи одна! – А что сосед говорил, что он Бэка потерял? И кто с ним гулял?

– Потерял. Пришел без Бэка, и вовсе утверждал, что пёс в квартире. Я же не знала, что он пьёт. Сдуру ему заплатила сразу. Бэкушка где-то больше суток бегал. Забежал в школу, ему чуть отлов и полицию не вызвали, он же у нас на вид грозный.

Павел нащупал спинку стула и сел.

– Я – то даже поискать его не могла! И тут звонок! И спрашивают меня, не теряла ли я ротвейлера? Такая девушка замечательная попалась! Нашла Бэка, привезла и денег не взяла, и еще за продуктами мне сходила и Бэка выгуливала два раза!

– Фууух… – выдохнул Павел. А потом вслушался в рассказы мамы о замечательно девушке и заявил. – Мам, таких не бывает. Так что чего-то ей надо! Ты ей денег, наверное, мало давала… Я позвоню, предложу.

– Паш, ты забыл, что бывают порядочные и приличные люди!

– Да, как наш сосед-алкаш, – рассмеялся Павел. – Не сердись, я просто счастлив, что Бэк нашелся. И обещаю быть весьма тактичным. Что говорят врачи про перелом?

Павел к женщинам относился с великим скептицизмом. Женился по любви, такой, ах какой! Жену на руках носил, ограждал от любых неприятностей и огорчений, и её желание с ним развестись сначала воспринял как шутку. Посмеялся. А когда выяснил, что она уже полгода встречается с его лучшим другом, чуть не сошел с ума. Уехал на год в Красноярск, хотел подальше, но не вышло. Там пришел в себя, работал как проклятый, руководство попросило его вернуться в Москву, и он снова с головой нырнул в работу. Баб больше видеть не мог. На работе воспринимал исключительно или как специалиста или как балласт. С первыми мог общаться, сухо, строго, но мог, вторых избегал всеми силами. Квартиру, где жил с женой, разменял, добавил денег и купил новую в приличном районе, около парка. Привёз туда маму, и решил, что больше в его жизни никаких серьезных отношений не будет! Есть у него мама, и есть Бэк, купленный ещё в Красноярске по великой тоске, и вытянувший его из черной депрессии. И хватит с него! Девице он заплатит посолиднее, благо он на весьма хорошем счету, его как спеца ценят и платят. С деньгами проблем нет. А грубить ей он и правда не собирается. Она же помогла! Ну, помогла, значит, заслужила, получит деньги и всё!

Набрал номер, с удивлением обнаружив, что ему с этого номера звонили, потом сообразил, что он на заводе отключал смартфон, а она, видимо, звонила по номерам с адресника.

– Алёна? Добрый день! Я хозяин Бэка и сын Матильда Романовны. Я хотел вам заплатить за труды.

– Добрый… Что, простите?

– Ну, деньги отдать!

– Так за продукты мне Матильда Романовна сразу отдала… – растерялась Алёна.

– Я же сказал, что за труды! Ну, вы Бэка привезли, потом выгуливали…

– Мне ничего не нужно! Я не за деньги…

– А мне проще вам заплатить! – брюзгливо сказал Павел. Раньше бы Алёна совсем смутилась, мямлила бы что-то. Но, сейчас к ногам привалился осоловевший от котлет и общего блаженства Урс, и вопросительно смотрела через стол бабушка.

– Может быть вам и проще. Но, мне достаточно благодарности вашей мамы, а вы тут и вовсе не причем! – отрезала Алёна. – Я не работаю выгульщиком собак, мне хватает своего пса. Но, Бэк замечательный, и я просто помогла. Всего хорошего! – она отключила смартфон и презрительно фыркнула. – Ишь ты… Хозяин жизни! Оплатит он мне! Да ещё таким противным тоном!

Павел сидел со смартфоном в руках, хмуро глядя на экран, а потом решительно пожал плечами и удалил номер. – Было бы предложено!

Александр высматривал девицу уже давно. Неказистая такая… Пальто бабское, длинное. Замороченная училка! И надо же было двоюродному деду оставить наследство той бабе! Ишь ты… Влюблён был всю жизнь! Алекса просто трясло! Он был уверен, что всё останется ему! Он единственный родственник. Да, мать с дядей поссорилась давным-давно, дура! Нет бы поддерживать отношения. Так говорит, что у него никогда и гроша не было! А теперь вдруг выяснилось, что он на Севере отлично заработал, купил удачно акции, потом удачно продал, ещё купил, и так сыграл, что денег там очень и очень прилично! Алекс заподозрил, что тут что-то не так, когда выяснил, что у двоюродного деда, кроме старой, где он и жил, есть еще отличная квартира. И загородный дом. Да не дом – домина с участком чуть ли не в гектар. И машина хорошая. Стал приходить, вроде как по-родственному. Даже выслушивал все эти слащавые рассказы двоюродного деда о его великой любви! Бред один! Узнав о том, что дед сделал предложение той своей бабе, чуть не подавился! Куда ещё жениться-то? Совсем сдурел! Даже начал выяснять, как дурня признать недееспособным. Правда, выяснилось, что дед дурнем как раз не был, и прошел комиссию, чтобы не опротестовали завещание.

– Алекс, я вам с матерью кое-что оставил, в обиде не будете! – сказал дед. А выяснилось, что оставил-то копейки! На приличную, ну по-настоящему приличную тачку и то не хватит! А всё остальное достанется той бабе!

Алекс был в ярости! Но решил к бабе подкатиться, может, удастся надавить на совесть, или разжалобить. Стал следить, выяснил, что у той внучка проживает, и план поменялся на ходу!

– Была бы одинокая, один разговор, а так – явно для внучки вцепится! Надо обаять эту бледную моль, тогда и посмотрим! – он довольно потёр руки. План был готов!

Глава 6. Спирали истории

– Опаздываю, опаздываю… – Алёна ругалась на пробки, на дорогу, а больше всего на себя саму. По странной закономерности по утрам в четверг пробки в их районе были какие-то особенно неприличные! – И ведь знаю же, нет бы пораньше встать, эх, шляпа с перьями! А если бы не Урс, ещё бы дольше спала.

Против ожидания, она успела. Быстро простучала каблучками по лестнице, поднимаясь на четвёртый этаж. Приняла важный «училковский» вид и подошла к кабинету, где её уже ждал развеселый десятый Б. Развеселый, потому что явно что-то затевалось. В каждом классе есть этакий заводила, который по мере способностей и возможностей развлекает и окружающих и себя любимого. В десятом Б это был Сашка Конопатов. Никаких веснушек у него и в помине не было, зато вредности – хоть отбавляй. Историчку на прочность он испытывал регулярно. Молодая, на вид безобидная, как тут не поточить когти? Сегодня он припас что-то из ряда вон выходящее, явно продемонстрировал это что-то одноклассникам, и те сдержанно развлекались, предвкушая реакцию училки.

– Добрый день! – Алёна постаралась вспомнить, что именно сподвигло её пойти работать в школу. И пожалела, что в тот роковой момент никто не показал ей её будущее вхождение к тиграм в клетку! – Видали глазки, что выбирали, лопайте и не выпендривайтесь! – подумала она, узрев Сашку Конопатова в черной портупее из ремней, с яркими клипсами на ушах и радужным флагом на плечах. Класс сдержанно ржал. Алёна судорожно соображала. Вот что делать? Отправить олуха к директору и пусть фланирует в таком виде по школе? Или родителям позвонить? Испытала острый приступ ностальгии по собственной школе и времени, когда ещё было возможно содрать эту сбрую с шута горохового и случайно пару раз этиремни на ученика уронить. Абсолютно случайно, вы не подумайте ничего такого! Алёна с сожалением подумала ещё и о том, сколько отличных ошейников можно было наделать из этого вот… И вдруг вспомнила про Урса и успокоилась.

– Вижу, Саша подготовился к уроку. Отлично. Выйди, пожалуйста, к доске.

– А чё сразу я-то? – Конопатов к уроку как раз не подготовился совершенно и понадеялся, что его попросту сорвёт, смутив историчку.

– Ну, как же! Ты демонстрируешь интереснейшую зависимость человеческого развития. А именно то, что всё движется по спирали. Всё уже было, возможно на другой плоскости, но было, и повторится вновь.

– Чё? Вот такое было? – Cашка удивленно повёл печами под радужным флагом и поморщился, услышав, как скрипнули ремни.

– А как же! И уже не раз. Мы с вами как раз проходили историю Древней Греции и Рима. Мужчины и женщины в тогдашнем обществе тоже немного заигрались в смену ролей. Правда, закончилось это весьма печально. Когда мужчины женскую одежду предпочитают традиционным мужским занятиям, страна слабеет, некому её защищать, и непременно приходят те, кому нет дела до свобод, странностей и особенностей людей в этой стране, а есть дело только до накопленных ценностей. В случае с Древним Римом это кто?

– Это… Ну, эти… Как их… Варвары! – Конопатов не очень понял, как это так вышло, но его экипировка стала выглядеть не прикольно, а глупо. Он потянул с плеч радужный флаг и попытался расстегнуть ремни.

– Правильно! Молодец, – Алёна спокойно улыбалась классу.

– А что, ещё такое было? – спросила одна из девчонок, активно хихикающая над Сашкой.

– Разумеется. Но, эти витки исторической спирали мы с вами будем изучать чуть позднее. Сашенька, от клипс часто очень болит голова, может быть, ты их снимешь? А то у тебя почему-то немного печальный вид.

Конопатов покраснел и торопливо сдёрнул клипсы.

–Вот и хорошо, а теперь иди на место, пожалуйста. Кто-нибудь ещё хочет проиллюстрировать нашу сегодняшнюю тему? Нет? Тогда продолжаем.

Конопатов понуро убрался на последнюю парту, где с трудом избавился от дурацкой сбруи, понадеявшись, что старший брат не заметит пропажи всех своих брючных ремней реквизированных на благую цель срывания урока, и против собственной воли ощутил, что пожалуй, историчка ему нравится! Кремень, однако!

Алёна после испытания десятым классом остальные уроки провела легко и непринужденно! А потом… А вот потом сильно удивилась. Собираясь уезжать домой, она обнаружила, что выехать со стоянки не может – какая-то машина перекрыла выезд.

– Ну и что это за свин так припарковался? – Алёна грозно обошла сверкающую новенькую хонду, обнаружила листок с телефоном на лобовом стекле и сердито набрала номер. – Добрый день! Вы не могли бы машину убрать? Я из-за вас уехать не могу.

– Конечно, сейчас, простите, пожалуйста! – приятный и любезный мужской голос отозвался практически мгновенно, словно его обладатель сидел и ждал, пока она позвонит. Собственно, оно так и было! Александр специально подогнал машину вплотную к бамперу старого корыта, которое принадлежало внучке дедовой любви, устроился в ближайшем кафе и ждал её звонка.

– Одним выстрелом два зайца! И телефон узнаю сразу и как бы случайно познакомлюсь, – раздумывал он.

Училка отряхнула снег со своей машины и теперь сердито топталась около его новой тачки, взятой в кредит в ожидании наследства от двоюродного деда, и Александр только вздохнул. Не везёт ему, нет бы была видная, яркая, ну, хоть симпатичная… А то обычная клуша.

– Ой, простите меня, пожалуйста, я утром так торопился на встречу, что небрежно поставил машину! Надеюсь, вы меня не очень долго ждали! – Алёна оглянулась на приятный голос и увидела весьма импозантного, широкоплечего и очень симпатичного мужчину. Широкая улыбка, хорошая одежда, любезный вид… Что ещё надо?

– Нет, ничего страшного. Ждала не долго. А вы не могли бы машину всё-таки убрать? – Алёна недоумевала. – Чего ты стоишь-то и смотришь на меня как кот на сметану? Вид как у какого-то красавца с обложки любовного романа… – думала она. Алёна эти маленькие потрепанные книжки не любила. Зато их тайком читала Светка. Старшая сестра сама ни за что в этом не призналась бы, но читала частенько! Алёна регулярно их находила под диванными подушками, когда убирала. Тут же молча прятала обратно, чтобы сестру не смущать.

– А! Да! Конечно-конечно… А может быть, я могу как-то компенсировать ваше неудобство? Например, пригласить вас на чашечку кофе? – Александр не сомневался, что она клюнет!

– Нет, спасибо. Вполне достаточно просто освободить мне дорогу! – Алёна и сама не могла понять, что именно её так раздражает в этом красавце. Ну, не из-за внешности же такое неприятие! Так-то вроде человек как человек…

– Ах, как жаль… Вы уверены? Меня, кстати, Александр зовут. А вас?

– Простите, но я не представляюсь всем соседям по парковке! – раньше Алёна ни за что бы так не ответила. Сказала и сама удивилась! И даже погордилась собой немного! До последних событий она покорно назвала бы своё имя, а потом ругалась бы на себя за мягкотелость.

– Извините! – Александр покаянно склонил голову, демонстрируя раскаяние, лучезарно улыбнулся, и лихо нырнув на водительское сидение, убрал машину чуть дальше.

Алёна быстренько выехала со стоянки, увидев в зеркале заднего вида, как ей улыбается это странный тип.

– Чего он меня так разозлил? Вполне себе приятный и вежливый, – удивлялась Алёна и вдруг сообразила! – Странно, с утра и до обеда снег шел! Мне смахивать пришлось, а у него машина чистая абсолютно. Словно только что с мойки. Так с какого утра он её поставил? Ой, да какая мне разница! – подумаешь, незнакомый человек что-то ляпнул. Она его больше никогда не увидит, так что ей за дело?

Вот тут Алёна сильно ошибалась! Этого самого красавца она стала видеть регулярно. Он регулярно попадался ей на стоянке, улыбался как старой знакомой, потом снова предложил сходить в кафе. Получил отказ и сильно удивился.

– Чего ей ещё надо? Она, такого как я небось только на картинках и видела! – злобно думал Александр, выруливая за клушей. Он решил сегодня всё-таки перейти к более активным действиям, но не успел перехватить её, и когда доехал до её дома, машина стояла на парковке, а училки уже не было. – Да что же так не везёт-то? А! Погодите-ка… Как раз везёт! Вон же она!

Он едва узнал её в выходящей из подъезда девушке. Куртка, джинсы, меховые ботинки, и огромный, огроменный пёс рядом!

– Опачки! А вот это уже хорошо! Прямой и самый краткий повод для знакомства с собачницей – это её собачка. Счас мы на этом и сыгранём… – Александр собак не боялся, поэтому, немного объехал дом с другой стороны и сделал вид, что вышел навстречу Алёне из парка.

– О! Добрый день! Какая встреча! Мы почему-то с вами всё время встречаемся. Как вы думаете, к чему бы это?

– Добрый день. Понятия не имею! – Алёна чувствовала себя абсолютно безмятежно. Рядом легко шагал Урс, впереди была отличная прогулка по морозцу, и даже этот странный человек не так уж раздражал.

– Наверное, нам с вами всё-таки стоит познакомиться! – рассмеялся Александр. – Ну, вот иду я через парк, никого здесь не знаю, и опять сталкиваюсь с вами! Это судьба! Как вы думаете, Алёна?

– Думаю, что ты врёшь как сивый мерин, и ещё почему-то всё время! – очень хотелось ответить Алёне. – Во-первых, я не говорила тебе, как меня зовут, во-вторых, через парк ты этой дорогой идти не мог никак! Ботинки абсолютно чистые, а с дорожек ещё не успели убрать снег.

Ответила она, конечно, по-другому. – Думаю, что вы слишком впечатлительны! – мило улыбнулась она. – Масса людей сталкивается каждый день друг с другом. Простите, у нас прогулка.

– Отшила? Не, я не понял… Как это? – Александр начал наливаться гневом. – Да что она о себе думает?

Он не заметил, как оглянулся пёс, идущий рядом с мерзкой клушей. Оглянулся и пристально его оглядел.

– Я чую ложь. Все твои слова – вррраньё! Ты пока подбираешься, крадёшься… Но я тебя вижу насквозь!

Матильда Романовна тяжело вздохнула. И почему так? Вот было мальчик. Нормальный, обычный, самый лучший! Её сын! Рос, разбивал коленки, носил двойки, плакал, когда смотрел фильм про Бима. Влюблялся, разумеется, как без этого? Хулиганил, дрался, никогда не подличал, и от других подлости не ждал. Рос-рос и вырос. И ухитрился влюбиться в самую неподходящую девицу на всём свете! Нет, понятно, она как свекровь могла быть необъективна. Но, она так старалась не вмешиваться, что почти полностью исчезла из жизни сына. А эта самая Ларочка сочла, что дети ей не нужны, что готовить – прошлый век. Что мужу рубашку погладить – это вообще нарушение её миропорядка. Она нежная, милая, преподаёт в актёрской студии, активно занимается йогой. Расширяет горизонты сознания, чтобы избавиться от всего лишнего и ненужного на следующем этапе развития! Ненужным оказался её сын. Как ступенька. Прошла, ноги вытерла и дальше шагнула. Ну и отпусти ты его, раз он тебе не нужен! Может, кому-то пригодится именно такой… Так нет же! Завела любовника. Она, Матильда, тоже молодой была. Понятно, что можно влюбиться до потери пульса, понять, что совершила ошибку! Ну, так хоть тогда отпусти! Нет! Надо было морочить ему голову целых полгода и только после этого ошарашить. Да, мол, сравнивала, думала, думала, и ты уже вчерашний день!

– Зараза такая! Фррр! – Матильда Романовна фыркала совершенно не просто так. Бывшая невестка не звонила ни разу после развода. Да и зачем бы? А тут вот как раз вчера позвонила. Сын прямо в лице изменился. Сразу ушел в другую комнату. – Никогда не подслушивала, представляешь, Бэк? А вот один-единственный раз потребовалось, и как назло, нога сломана! И ведь не подкрадёшься. Подлость какая! Чего этой гангрене надо, а?

Ответ на этот вопрос она получила очень скоро.

– Ой, Матильда Романовна, как я рада вас видеть! – защебетала миниатюрная, хорошенькая донельзя блондинка Ларочка, появляясь в дверях квартиры. За ней шел очень мрачный Павел. – Ой, какая квартирка миленькая! Ой, вы ножку сломали?

Матильде страсть как хотелось взять эту самую Ларочку за шкирочку и выкинуть из чудной квартирочки пиночком, и костылёчком следом швырнуть! Она уже и забыла её чудную манеру сюсюкать. – Ножку не ломала. Ногу, да сломала! – воспитание всё-таки тяжкая ноша. Не позволяет делать, что хочется и всё тут!

– Ой, я и забыла какая вы юмористочка! Ааай, а это кто? Пашенька, откуда эта зверюга? – взвизгнула Лара.

Матильда Романовна с признательностью посмотрела на Бэка. После высказывания о юмористочке даже её воспитание засомневалось, а может, всё-таки стукнуть костылём?

– А это, Ларочка, собачечка такая, ротвейлерчик, называется! – ответила она покрепче сжав доступное ей оружие.

Пашка неожиданно фыркнул, весело глянул на маму и с признательностью на Бэка. Тому очень не понравился резкий и сладкий запах духов странной гостьи и он чихнул и потер нос.

– Так, где ты говоришь, была твоя очень важная флешка? Ищи и иди себе с миром, – выговорил он. Только после маминого неожиданного выступления и смог челюсти разжать, а то прямо свело отс трудом сдерживаемой ярости.

Ларочка недоуменно покосилась на Павличка. Она знала, что хороша сказочно. Сейчас даже ещё лучше стала! Знала и то, что Павличек её любит до безумия. Ей это очень льстило. И то, как он страдал тоже льстило! Приятно, знаете ли… Вот ты такая хрупкая, милая, нежная, а вокруг такие страсти, страсти… Только вот почему-то последняя её страсть – лучший друг Павличка, стал как-то неправильно себя вести. Замуж не звал, цветы охапками тоже закончились, и на Бали с ней не поехал! Ларочка и сама могла поехать куда угодно. Несмотря на сюсюканье и воздушный вид, она неплохо зарабатывала, но, это же совсем не то! Самой купить, это каждая дура может, а ты вот заставь спутника поверить, что он сам именно этого хочет! Вот где высший-то пилотаж! Ларочка была разумна. Если там не вышло, надо поискать ещё. Огляделась, присмотрелась… Овчинки, на данный момент попавшие в поле зрения, никак выделки не стоили. Ну, раз вокруг нет, надо за спиной поискать. Там же Пашечка! Влюблённый! То, что её поступок мог как-то изменить отношение бывшего мужа к ней, в голову Ларочке никак не приходило! Как это разлюбил? Её? Да ну, не смешите! Надо было найти повод, чтобы пасть в его объятья, и Ларочка тут же придумала какую-то флешку, с очень важной информацией, которая лежит у него в сейфе. Сейф он забрал с собой, так что флешка там оказаться могла запросто. Повод? Повод!

Ларочка для вида покопалась в сейфе, где муж хранил всякое ценное для него старьё, типа дурацких фотографий и мелочей, и сокрушенно вздохнула, похлопав ресницами.

– Нет, не нахожу! Пашечка, а как ты живёшь? Расскажи мне о себе! Только убери эту мерзкую зверюгу!

– Лар, ты если не нашла, иди уже. Некогда мне разговоры с тобой разговаривать! – Павел очень подозревал, что флешка выдумана как повод.

– Пашечка… Ты что, мне не рад? – огромные голубые глаза как по команде наполнились слезами.

– Неа! – честно ответил Павел. Если уж совсем откровенно ради этого он и согласился на её приезд. Хотелось себя проверить. Глянул и удивился. И чего ради страдал-то? Вот из-за этой слащавой и приторной блондинки? Из-за неё он готов был свалить куда подальше? Ну и дурак же был! Всё! Теперь-то он свободен! Никаких женщин даже близко в свою жизнь не подпустит!

– Лар, ты не нашла? Ну, да трудно найти то, чего никогда не было! – нехорошо ухмыльнулся Павел. – Так, пошли. Мы с Бэком на прогулку опаздываем!

Лариса осознала то, что её попросту выставили, уже на улице, когда спина Пашечки мелькнула между сугробов и исчезла. – Да как он смел? Да что он о себе думает?

Глава 7. Знакомство

– Да что б я ещё хоть раз! – ворчал Павел, пробираясь по узкой-узкой протоптанной тропочке за Бэком. – Да ни за что! Бэк! Ты чего? Нельзя!

Ротвейлер внезапно насторожился и рванул к какой-то девице, стоящей на тропке чуть подальше.

Павел решил, что сейчас будет визг, крики и скандал, но к его огромному удивлению, вместо всего этого он услышал:

– Ой, Бэк! Привет, хороший мой! А ты тут откуда?

– Вы его знаете? – Павел уставился в лицо незнакомки. Та улыбалась его псу, а когда перевела взгляд на него, поскучнела и улыбка погасла.

– Да. Знаю. И вас тоже, по крайней мере, по телефонному разговору. Вы мне настойчиво предлагали деньги за то, что я Бэка вашей маме привезла.

– Эээ? – Павел не сразу понял, о чем говорит девица, потому что голос в трубке, который он слышал, и внешний вид никак не вязались. Он не был тугодумом, но из-за общения с Лерочкой как-то подустал.

– Я нашла вашего пса и привезла его Матильде Романовне, – напомнила ему Алёна. Пожала плечами. – Странный он какой-то, – подумала она про мрачного мужика.

– А! А здесь вы что делаете? – Павел всё никак не мог вернуться к нормальной скорости мышления.

– Гуляю. Что вас так шокирует? Гуляю со своим псом. Я живу по ту сторону парка, – она глянула направо. Из-за сугробов великолепным прыжком вылетел роскошный пёс и, оказавшись рядом с хозяйкой, изучающее глянул на человека. Бэк настороженно принюхался. Он уже узнал по запаху, что это пёс, который выгуливает ту самую замечательную девушку. Он был отлично воспитан и без повода никогда бы не показал какую-либо агрессию, но тут, даже если бы повод был, сдержался бы. Исключительно ради Алёны.

Урс чуть повёл носом на незнакомого пса. Ну, как незнакомого. Запах знакомый.

– А! Это тебя она нашла? – Урс чуть склонил голову, глядя на крупного черно-подпалого кобеля.

– Да. Она твоя? – Бэк вежливо помахал коротким обрубочком хвоста.

– Точно! – Урс оценил дружелюбное помахивание, и ответил широким движением своего пушистого хвоста. В глубине души он очень сочувствовал собакам, лишенным этого богатства.

– Она хорошая. Добрая очень. Она меня спасла! – Бэк приблизил свою морду к морде Урса.

– Самая лучшая! Она и меня спасла и теперь моя личная хозяйка!

Они уже виляли хвостами оба, обошли друг друга, уточнили детали знакомства, обнюхав хвосты, и вдруг до Бэка дошло. – Погоди! Ты… Ты из хранителей?

– Да. Ты знаешь о нас? – Урс горделиво выпрямился.

– Да кто же о вас не знает? – Бэк чуть склонил голову и отвёл её в сторону, открывая шею и показывая тем самым, что признает Урса старшим и подчиняется ему.

Павел удивленно смотрел на Бэка. Тот никогда не был агрессором. Но, никогда и не вёл себя так дружелюбно. Да не с сукой или щенком, или с мелким пёсиком, которого как противника или соперника никак и не воспринять, а с равным себе по силе кобелем.

– Чудеса… Подружились прямо! – выговорил он.

– Почему бы нет? Урса тут все уважительно приняли! – Алёна была бы рада поскорее убраться от странного заторможенного и грубого типа, но тот вдруг зачерпнул горсть снега и потер лицо.

– Простите. Тяжелый день.

– Павличек! – раздалось за спиной и Павел чуть не рухнул в сугроб. – Павличек! У меня машина не заводится! Помоги мне!

– Нееет! – простонал он вслух. – Только не это!

– Павличек! Ну, что же ты! Я уехать не могу!

– Лара! Вызови эвакуатор! Я не мастер по ремонту машин! – Павел едва сдерживался. Бэк собрался было подойти к Ларе, к нему за компанию присоединился Урс. Такого странного запаха он ещё не чуял. И Лара, выскочившая из-за высокого сугроба на дорожку, прямо перед собой обнаружила не только Пашечку, но и двух огромных и страшных чудовищ, явно направлявшихся к ней с нехорошими намерениями. Пронзительно взвизгнула и рванула обратно, нелепо размахивая рукавами легкой шубки и поминутно поскальзываясь на высоченных каблуках.

– Счастье какое! – выдохнул Павел. И неожиданно сказал: – Это моя бывшая жена! И я ненавижу всех женщин!

– Нда, бывает… – Алёна чихнула, потому что донесшийся до неё аромат крепких и приторно-сладких духов никак не хотел растворяться в морозном воздухе, аж в носу засвербело. – Давайте так, вы не предлагаете мне деньги и постараетесь мне не грубить, а я на вас не злюсь! У вас тяжёлый день, потрясающая мама и классный пёс, мне не хотелось бы с вами ругаться. А до вашего отношения к женщинам мне нет никакого дела.

Павел удивился. Девица глазки не строила, не кокетничала, не ахала, не сюсюкала. Бэка, подбежавшего и ткнувшегося к ней в руку, погладила без визга и подпрыгиваний. Короче говоря, опасной не выглядела. Собаку его она просто спасла и маму выручила очень! А пёс рядом с девицей так и вообще был выше всяких похвал.

– Да, простите. Я был неправ. Давайте так: я вам безмерно благодарен за Бэка и за то, что вы маму выручили и его выгуливали. Деньги больше не предлагаю. Не грублю. Пойдёт?

– Вполне, – Алёна кивнула головой. – Урс, пошли в лесок! – окликнула она пса. Тот радостно примчался, развалив половину огромного сугроба, за ним тут же прибыл Бэк, и вопросительно глянул на хозяина.

– Может, и мы в лесочек? Эх, жалко они нас не понимают! Да, Урс?

– Жалко, да! Тут к хозяйке пристал какой-то нехороший тип! Я вот чую, что он поганый, а ей-то не скажешь, – псы синхронно вздохнули, сокрушаясь о таком несовершенстве мира.

Павел Бэка не понимал, конечно, но догадывался, что ему сильно не хочется уходить от нового приятеля. А вот в лесочек, очень даже хочется! Впрочем, после Лары он и сам не отказался бы. И желательно в тайгу, на заимку. Но, раз тайги нет, можно и в лесочек. Только вот… Где тут такое найти? Почесал затылок и покосился на девицу.

– А где тут есть лесок? Мы сюда недавно переехали и глубоко в парк я ещё Бэка не водил.

Алёна тихонько вздохнула. Не хотелось ей с этим неприятным типом куда-то идти, но не пошлешь же его сейчас куда подальше. Вроде ничего плохого пока не делает.

Шли молча. Алёна на уроках наговорилась так, что хотелось тишины. Павел отходил после визиты Леры, он и нарушил молчание, увидев перед собой старые ели и сосны, и довольно много!

– Ого! Действительно лес! Спасибо, что дорогу показали, – он с удовольствием смотрел на Бэка, который разгонялся и нырял в белоснежные высокие сугробы. С этого дня они часто приходили именно сюда. Довольно часто видели Алёну с Урсом, и хотя псы явно дружили, хозяева почти не общались. Разве что поздороваются…

Павел по-прежнему холодно и с недоверием относился к женщинам, а Алёне и так хватало переживаний, чтобы ещё на какого-то мрачного типа внимание обращать.

Переживания начинались с семьи и продолжались на работе, плавно перетекая в волнения по дороге домой.

Светлана, выяснив, что никто не жаждет убирать квартиру и готовить за гроши, начала пытаться делать это сама. Не прямо сразу, конечно, а когда чуть не разбила голову, запутавшись спросонья в белье, так и валяющемся на полу. Так как с непривычки делать ей это дико трудно, она постоянно звонила и скандалила с Алёной или матерью. Попыталась было поскандалить с бабушкой, но та попросту повесила трубку. Зато в разговорах с младшей сестрой Светлана отрывалась по полной схеме. Звонила, как правило, что-то уточнить, а потом начинала обвинять в эгоизме.

– Знаешь, если ты не можешь нормально разговаривать, я подожду, когда ты научишься это делать! – Алёна привыкла к перепадам настроения Светланы, но понимала, что это неправильно. И вот наконец-то сумела остановить это безобразие! – Захочешь что-то уточнить, пиши. Пойму, что по делу – отвечу. Если как обычно – плохое настроение, то разбирайся с ним сама. В конце концов, это твоё собственное личное настроение, тебе его и укрощать!

Если с сестрицей было попроще, то мама так просто не сдавалась. Вновь и вновь она предлагала куда-то деть Урса. Взяться за ум, за совесть, ещё за что-то такое же, немедля вернуться и освободить её от ноши, которую составляла Светлана.

– Мам, она старшая, а не грудная и не маленькая. Ты её растила-растила и вырастила! Ты, не я. Почему я должна её перевоспитывать? Убирать за ней, кормить её? Выслушивать всё то хамство, которое она мне высказывала? – вот до чего дошла Алёна! Даже до таких крамольных высказываний!

– Да я тебя… Да я тебе квартиру не оставлю! Всё, всё отдам Светлане! – выдала, наконец, мама последний, но так часто употребляемый козырь.

– Мам, тебе сорок семь лет. Почему ты кому-то должна оставлять? Живи сама и радуйся! – Алёна эту самую фразу про квартиру слышала уже раз триста. Это только за последние два года. Но, только сейчас набралась смелости высказать, что именно она об этом думает.

Так что с семьёй Алёна более-менее разобралась. Зато на работе, в тёплом змеином клубке раскачивались неимоверные сплетни и шепотки. Пищу им дал какой-то потрясающе привлекательный молодой мужчина, постоянно встречающий и провожающий их историчку.

– Ой, какой красавец! С розами стоит! С розами!

– Да что он в ней нашел-то? Ни рожи, ни кожи… – это Инна, которая даже больше чем обычно Алёну не переносила, шипела ей вслед.

Алёна злилась очень! Нет, не на Инну, с той всё было понятно изначально. Характер поганый, с мужем развелась, сына поедом уже доедает, да на коллег переключается. Тут всё ясно, такую обходимо обходить подальше. Типа, не видим и не слышим, потому как помочь нечем, а кормить собственными нервами подобных дам очень уж дорого обходится. Злилась Алёна на Александра. Он появлялся регулярно, сверкал белоснежной ненатуральной улыбкой, пытался куда-то пригласить, вручить цветы, навязаться на прогулке, затеять разговор. И всё время врал!

– Он меня что, совсем за дуру держит? – удивлялась Алёна. – На прошлой неделе говорил, что у него своя фирма, и он выпускает полиграфическую продукцию, а сегодня, что чуть не уволил главного инженера. Главный инженер по постройке визиток? Рассчитывает нагрузку на нижние строчки? И что показательно, на него очень хмуро посматривает Урс! Очень! На Павла так не реагирует, а на этого… Только что не рычит.

Бабушка тоже насторожилась. Сначала-то посмеивалась, что мол, младшая внучка так уверена, что понравиться не может?

– Ну, а вдруг влюбился насмерть? – хохотала она.

– Угу, от любви случилось острое воспаление речевого аппарата. И несёт его и несёт! И всё так нелогично… – Алёна вздохнула. – Бабусь, я же учитель, мне за день столько всякого приходится слышать, уже почти автоматически вылавливаю, когда слышу такие несовпадения. Вот позавчера Сашка Конопатов из моего любимого десятого Б плакался, что у него такая беда стряслась, комп перегорел, и не смог он, бедняга, проект доделать. А сегодня, напрочь про это забыв, рассказывает мне же, что проект у него давно готов, просто флешка у него пропала, и не сумел Сашка проект принести. Я ж вредная, я спросила, как чувствует себя усопший комп, и не он ли организовал похищение флешки.

– Ну и что ответил твой практически любимый ученик? – уточнила бабушка.

– Представляешь, покраснел, как красна девица! Я прямо удивилась. Посоветовала выработать одну версию и уж если врать, то только её! Вот выработал враньё, заучи и его озвучивай. Непедагогично, зато проект он точно сделает! Его тёзке я такое посоветовать не могу, к сожалению, но он меня смущает! Нужно-то ему что? Ну, была бы я какой-то там очень богатой, ладно, могла бы понять, что за интерес… Или если бы что-то от меня зависело… А! Может он подпольный родственник двоечника Фёдора из одиннадцатого класса, который хочет меня очаровать и уговорить загримироваться и сдать ЕГЭ за мальчика Федю? – они хохотали уже на пару с бабушкой. А у ног Алёны сидел Урс и тоже явственно улыбался.

Телефонный звонок был совершенно обыденным. Марина Сергеевна ещё смеясь, взяла телефон, погрозила пальцем хихикающей Алёне и вдруг услышала совершенно неожиданное приглашение в нотариальную контору.

– Зачем? Завещание? Чьё? Да, конечно, Петра знала… А я-то тут причём? Хорошо. Завтра? Ну, да, смогу… Да, адрес! Записываю, – она попрощалась, отложила замолчавшую трубку и ошарашено посмотрела на внучку. – Сказали, что мне нужно приехать для оглашения завещания Петра.

Глава 8. Неожиданное наследство

Бывает так, что человек по совершенно пустому поводу может испортить себе очень и очень многое! Просто на ровном месте! Ну, ладно, ладно, ну не совсем на ровном! На небольшой горке неглаженого белья, горище грязной посуды и на Эвересте от раздражения и гнева на сестру и бабку, которые, кажется, сговорились, только бы Светлане испоганить жизнь!

Пусковым механизмом, запустившем грандиозный скандал, визг и всё дальнейшее, стал банальнейший звонок бабушки. Эта нахальная бабка посмела просить, чтобы Светочка съездила с ней куда-то там… Этого хватило с избытком.

– Чего? Съездить? А больше ничего не надо? Я работаю как лошадь! Дома ещё делать всё надо, могу отдохнуть только в выходные, а ты… Что же ты к Леночке своей любимой не обратилась? У неё в субботу урок? Да плевать мне на её урок, на неё саму, на тебя и на твои надобности! Ты её к себе пустила, и я теперь вынуждена вместо того, чтобы отдохнуть по человечески, ещё и дома вкалывать, а всё ты! Вот и не обращайся ко мне больше никогда, забудь обо мне! И Ленке передай, что сестры у неё нет! Мне без разницы на неё! Плевать я хотела!!! – Светлана орала в голос. Неделя выдалась тяжелая, бойфренд, вместо того, чтобы пригласить её на выходные куда-нибудь съездить, увильнул с друзьями на какую-то дачу. Нет, он и её звал, но где она, Светлана, а где какая-то дача? И какие-то там друзья? Света заводилась и от меньших проблем. А уж придя домой, и выяснив, что никаких изменений в окружающей её действительности нет и не предвидится, и грязь сама по себе не рассосалась, и вовсе взбесилась! Позвонила было матери, в надежде, что та приедет и за выходные всё приберет и в порядок приведет. Но, мать тоже желанием не горела! Короче говоря, как ни крути, все выходные надо заниматься тем, что бы хоть расчистить самые большие залежи и помыть что-то из посуды, а то вся чистая закончилась. А есть из грязной… Ну, это уже совсем отстой!

Визг из трубки был не то чтобы неожиданным, но настолько мощным, интенсивным и интонационно наполненным, что Марина Сергеевна чуть не откинула телефон подальше. Потрясла головой, пытаясь избавиться от свербения в ухе, словно пронзительный голос старшей внучки застрял в голове и очень мешал! Машинально нажала на кнопку, чтобы избавиться от этого шума, и попыталась хоть немного успокоиться.

Алёна уже накапала валокордин и протянула бабушке чашку. – Ничего, ничего, не переживай, я сейчас позвоню, договорюсь с завучем. Я же часто подменяю, и меня можно хоть иногда подменить. Подумаешь! Не расстраивайся, только не расстраивайся! Ты же знаешь, она у нас с характером! Как бы это… Сложным.

Марина Сергеевна сквозь слёзы смотрела на Алёну. Ну, вот как так вышло? Родители одни, гены, выходит, тоже одни… Семья одна, то есть воспитывали в одной атмосфере, в одном окружении, но младшая – любящая да ласковая, заботливая и тёплая. А старшая… Ей глубоко наплевать на всех, лишь бы ей удобно и хорошо было. За что так? Ведь никогда она Свету не обижала, ничем не задела, а вот получила…

Зазвонили одновременно и Алёнин смартфон и кнопочный телефон Марины. Они тревожно переглянулись и вдруг рассмеялись:

– Мы окружены! Будем пробиваться? – выговорила внучка, и смеясь и слёзы утирая. Правда, с утиранием слез получалось не очень-то. Перед глазами появилась голова Урса, который широким движением языка ликвидировал всю лишнюю сырость на лице хозяйки. – Да! Нас трое и мы справимся!

– Ленка! Запомни! Ты сама выбрала себе дорожку! Вот запомни, а лучше запиши, чтобы твоя тупая голова не забыла! – орала Светлана, которая уже позвонила и нажаловалась матери, завела себя ещё больше и решила, чтоб уж настрою не пропадать, излить негодование на паршивку! – Сестры у тебя нет! И в квартиру не возвращайся! Даже если поумнеешь и вышвырнешь свою поганую псину! Не подходи даже на пушечный выстрел! И с бабкой сама вошкайся! Поняла? Ты…

– Стоп! Достаточно! Я тебя услышала, и с меня довольно! Живи своей жизнью, раз ты так решила, мой за собой сама, убирай за собой, готовь себе, прислуги больше нет, и не будет! Всё остальное на твоей совести! – Алёна выключила смартфон и повернулась к бабушке.

– Мама! Как ты можешь! Света зашивается! У неё карьера, личная жизнь! Она устаёт! А ты! А вы там!!! Ты поддержала это сумасшествие Лены! Ты виновата! И теперь справляйся сама! Я к тебе не поеду! – верещала трубка голосом единственной дочери и Марина вдруг испугалась, что ей будет плохо с сердцем. Но тут Алёна решительно забрала старенький бабушкин телефон, послушала немного, а потом сказала:

– Мама, это уже не бабушка, а Алёна. Заканчивай кричать и обвинять всех вокруг! Ты не хочешь помогать? Ладно, мы справимся. У тебя всё? Тогда до свидания!