Охота на Хищника Миронова Аля
– Меркантильная сука! – разочарованный рык голосом Руса. – Никогда не прощу!
Дверь хлопает с таким грохотом, что дрожат окна. Господи! Нельзя его отпускать! Набатом в голове стучат самые невеселые мысли. Нет-нет! Я должна все объяснить. Он же просто все неправильно понял. Еще и этот нелепый звонок Гаврилова. Наверняка, из вежливости решил узнать, дома ли я. А Рус… Боже!
Наплевав на гордость, запахиваю халат и, придерживая его рукой, хватаю ключи, и припускаюсь бегом из квартиры. Догнать, я должна догнать Руса.
Должно быть, мне что-то впивается в ногу, и только на улице я соображаю, что выбежала босиком. Но мне все равно.
Кручу головой в разные стороны. Халк, где же ты?! Кажется, замечаю своего крупного мужчину на парковке у дома напротив. Кидаюсь в ту сторону. Всего-то, пересечь дорогу и небольшой дворик.
Протяжный гудок, удар в бок, и я проваливаюсь в темноту.
– Эля, Элечка! Ты меня слышишь?
Меня зовет мужской знакомый голос, но это не Рус. С трудом приподнимаю тяжелые веки. Где я? Что за вой? Что за резкий запах? Кто тот мужчина, что звал меня?
– Эля! – через силу фокусирую взгляд там, откуда слышится зов.
– Олег, – полушепот-полустон слетает с губ.
– Боже! Маленькая! Прости меня! Ты так шустро выскочила на дорогу, а я хоть и ехал со скоростью улитки, но все равно тебя зацепил. Я же обещал тебе за квартирой присматривать, вот и… Господи, девочка моя, прости! Что у тебя случилось? Почему ты голая побежала на улицу? И когда ты приехать успела?
Он все говорит и говорит, а у меня сводит живот и я не могу ни о чем думать.
– Ре… реб… реб-бенок! – всхлипываю, прижимая руки к животу.
– Вы беременны? – врывается в мое сознание женский голос. – Слава, давай в пятую, а не в одиннадцатую, а то у них патология на карантине.
Патология? Почему? Что со мной случилось?
– Девушка, успокойтесь, – укладывает меня назад на носилки фельдшер. – Ничего страшного, небольшое кровотечение, такое случается. Только не волнуйтесь, все будет хорошо.
Значит, все плохо! Они ведь всегда так успокаивают, когда все плохо. Дура! Дура! Дура! И чем я только думала?! Не прощу себя, если случится выкидыш. И Руса не прощу! Почему не выслушал?! Почему сделал такие странные выводы?!
– Ненавижу! – срывается с моих губ прежде чем, я снова отключаюсь.
Открываю глаза из-за яркого света. Солнце слепит глаза.
– Оооо! – раздается сбоку довольно грубый, но женский голос. – А вот и наша Аврора проснулась. Даже сотни лет не прошло!
По помещению расходится смех. Поворачиваю голову в сторону шума. Так, судя по всему, я снова в больнице. Но это не то заведение, откуда меня отпустили сегодня. Или вчера? В палате три кровати, включая мою, но я наблюдаю пятерых девушек.
Пытаюсь вымолвить хоть слово, но в рту словно пустыня, поэтому кроме хрипа не могу издать больше ни звука. Одна из барышень выбегает из палаты, должно быть, чтобы позвать врача, еще одна молниеносно оказывается рядом со мной и подносит ко рту чашку, помогая приподнять голову, чтобы я могла попить.
– Давай тихонько, – мягко говорит она. – Как знала, что в обед тебе свежий кисель принесла.
Делаю несколько небольших глотков. Сразу и дышать становится легче.
– Спасибо, – все еще хрипло, но уже довольно громко произношу.
– Так-так-так, – около меня вырастает фигура в странном медицинском костюме. Рубашка белого цвета, но на ней изображены детские игрушки, а штаны – темно-голубые. По фигуре и голосу – передо мной снова мужчина. Крупный такой. Лицо скрывает маска, а на голове я могу разглядеть короткий русый ежик волос.
– Здравствуйте, – чуть прокашлявшись, отзываюсь на странное появление врача.
– Ну, здравствуйте, спящая красавица. Заставили вы нас тут понервничать! Это же надо, сорок шесть часов проспать!
Сколько-сколько?! В голове постепенно восстанавливается хронология событий. Страх мгновенно сковывает тело, но я все равно пытаюсь подскочить на кровати.
– Эльвира Алексеевна, куда же вы? – усмехается мужчина.
– Что с моим ребенком? Выкидыш, да? – упавшим голосом тихо спрашиваю.
Слезы сами собой наворачиваются на глаза. Матрас прогибается рядом с моим бедром.
– Тише, Эля, – едва касаясь поглаживает мою ладонь теплая рука. Очень успокаивающий жест быстро приводит в чувство. – Беременность мы вам сохранили. Угрозы нет, но полежите в нашем “пансионате” пару недель, отдохнете. Больше лежим, и никаких стрессов и нагрузок. Понятно?
– Правда сохранили? – отталкиваюсь локтями и принимаю сидячее положение.
– Правда, – все так же мягко отвечает врач.
Не могу сдержать свой порыв, и обнимаю его.
– Извините, но я женат, – фыркает он. – Кстати, забыл представиться. Болотский Илья Борисович.
Какая фамилия знакомая…
– Болотский?! – вскрикиваю, наконец вспоминая. – А Борис Альбертович вам не…
– Угум, – вздыхает мужчина, – отец. А вы знакомы?
И что мне теперь ответить?
– Ну… Ваш отец установил наличие беременности и…
– Я понял, запрошу у него историю, – осторожно перебивает меня и тут же добавляет, видимо, заметив что-то на моем лице: – Утечек не будет.
Собираюсь еще раз поблагодарить мужчину, но мой живот издает протяжный вой.
– Не забывайте питаться, мамочка, – снова ухмыляется этот Илья Борисович, удаляясь из палаты, и на ходу бросает: – девочки, больше лежим!
Когда дверь хлопает рядом со мной появляются все пять девушек. Каждая в руках тянет какую-то еду.
– Ну что, будем знакомиться?! – произносит тот самый грубоватый голос. – Меня зовут Тамара.
– Ооооо, – протяжно отвечаю. – А я думала, Томы сразу бабками рождаются! – выдаю старую шутку. Но девушка не обижается, а наоборот, смеется:
– Ага, сказала мне Эльвира!
Прыскаем со смеха все.
Глава 13
Рус
Ссссууука! Прошло уже два месяца. Шестьдесят один, мать вашу, день, практически, полторы тысячи часов, как Эля исчезла с радаров! Да чтоб вас всех! Я столько бабок плачу безопасникам, а они не могут ни хрена! Твари!
Очередной стакан виски летит в стену. И нажраться хочу, и в глотку не лезет. Твою мать! Стал помешанным каким-то. Каждую ночь снится эта стерва! Въелась же под кожу! Её запах словно пропитался – ощущение, будто всюду эта Эльвира, чтоб её!
– Рустам Дамирович! – влетает в мой кабинет Макс. – Я узнал, что Гаврилов прилетает завтра в семь.
Завтра! Ну ничего, я потерплю – недолго осталось. Лично встречу в аэропорту Корнееву! Главное – не убить обоих!
Взгляд непроизвольно падает на фотографии, что лежат у меня на столе. Счастливый вид стервы выводит из себя еще больше. Она должна была улыбаться так мне, а не этому ублюдку! Мрази! Я заставлю вас обоих за все ответить! Особенно эту волчару в овечьей шкуре… Знал! С самого начала знал и все равно позволил себе так лохануться! Но хуже всего то, что все мои до сих пор на её стороне! Предатели! Они же не могут быть с ней знакомы? Нет! Просто она отлично умеет пудрить мозги, ведь даже я повелся, видя её насквозь. Сука!
Наверняка, все подстроено Гавриловым, а теперь они вместе отдыхают на мои деньги. Ну ничего… Я обоим помогу спуститься с эскалатора… С ветерком…
Два месяца назад, то самое опохмельное утро.
Давненько у меня не было ТАКОГО пробуждения. Еще и эта настойчивая трель дверного звонка… Ссука! Кого там нелегкая принесла?! Щас я каааак встану!
Пробую перевернуться, чтобы рывком скатиться на пол, и понимаю, что и так сплю на полу. А сверху на мне лежит… Твою мать! Дракон! Денежное дерево, млять, драцена сраная. Мать подарила лет надцать назад. А эта падла выросла, несколько раз верхушку срезал. И все равно, тяжелая, паскудина.
С большим трудом, ловя вертолеты, скидываю с себя дракона, и летящей походкой в надежде ни во что не влететь, стремлюсь к двери, потому что некий черт все равно покоя не даст.
– Рус! Ну слава Богу! Ты куда пропал?! – практически сшибает меня с ног малой, стремясь пройти в квартиру.
Ну что ж так громко-то? Мда, после тридцати познаешь ВСЕ прелести взрослой жизни, ну и последствия, тоже все.
– Ты че приперся, Эмиль?
Выгнать бы его взашей, но, судя по всему, поздняк метаться, потому что малой уже топает в сторону кухни.
– Так и быть, сделаю тебе кофе, – доносится до меня голос мелкого паршивца.
Нехотя плетусь в ванную. Холодный душ. Очень холодный и, хотя бы голову должно отпустить.
Поток ледяных капель, словно мириады иголок впиваются в кожу, а в мозгах наступает долгожданное просветление. Вспоминаю вчерашний день. Южный, Звездопад, малышка, больница… Черт! Эля!
Вылетаю с голой жопой из душа – надо срочно отыскать телефон!
Оббегаю всю квартиру, но пропажа находится лишь на кухне. Снимаю блокировку. Ух, сколько пропущенных от малышки! Скучала по мне, девочка моя! Не могу налюбоваться на заставку: Эля в чулках и моей рубашке на голое тело. Всё прикрыто, но я-то прекрасно помню о том, что было до, и что произошло после…
– Фуууу! – протяжный вой и звон бьющейся посуды отрывают меня от созерцания прекрасного. – Браат! Ты меня пугаешь.
Черт. Забыл, что я здесь не один. Ну да, возбудился я, что такого-то?!
– А что, тебя есть за что вздернуть? – ухмыляюсь, глядя на Эмиля.
Малой в полном шоке. Я же, дефилируя из кухни в спальню, чтобы прикрыть наготу, набираю номер малышки. Вот кого надо наказать. Чтобы не будила во мне ревность. Ка-ак вспомню её рядом с Охотником… Моя!
Однако, день продолжает меня удивлять, потому что телефон внезапно решает отдохнуть. Чудом не отправляю бесполезную пластмаску за кругленькую сумму в стену. Фотки жалко. Ещё видосы есть, которые я тайком снимал. Нет, не секс. Например, эмоции моей малышки, когда мы поднялись над городом на воздушном шаре… Этот детский восторг в глазах шикарной женщины стоит куда дороже денег.
Ладно, успеется ещё позвонить. Натягиваю белье и спортивки. Возвращаюсь на кухню, все же кофе мне нужен, как воздух.
Жадно осушаю чашку. Желудок возмущенно булькает, понятно, надо закинуть в топку еды. И йогурт тут явно не прокатит.
Удивительно, но малой словно читает мысли, встаёт и шурует к холодильнику, чтобы достать упаковку ломтиков ветчины, сыра и белый хлеб. Пока я соображаю себе съедобную "пизанскую башню", Эмиль заваривает мне красный чай. Ничто так не тонизирует, как кислый напиток из лепестков.
– Так чего приперся-то? – наконец, проглотив свой мега-бутер, снова спрашиваю у малого.
Эмиль отвечать не спешит, и это несколько настораживает. Поднимаю на него взор: вижу, как брата ломает под моим тяжелым взглядом. Сто процентов, накосячил. Готов поспорить, что на этот раз очень масштабно. Только вот не могу понять, где именно. И сам малой сейчас не сознается. Но я нутром чую.
– Да я просто беспокоился о тебе, – наконец, открывает рот Эмиль. Ну точно, я прав!
– Хм, – недовольно бурчу. Прям поверил. Хочу задать еще вопрос, но меня прерывает мобильник малого.
Он из кухни выходит на лоджию, однако, разговаривает особо не таясь. Судя по всему, речь идет о Холдинге. Должно быть, не смогли дозвониться мне, поэтому решили дернуть Эмиля.
Нехотя плетусь одеваться. Черт! Я же хотел Элю навестить! Но я сам прекрасно понимаю, что бизнес превыше всего: слишком много усилий я вложил в свое дело, чтобы сейчас всё профукать. Нельзя и об утечках забывать. Точно! Вечером к Эле заеду, нужно задать несколько вопросов. Я даже почти готов поверить в ее невиновность. Почти.
Все-таки Касаткина, пусть даже во сне, разительно отличается от моей малышки. На ее фоне Эля – эталон чистоты.
– Ты уже готов? – вырывает из мыслей голос брата.
– Как видишь, – отвечаю, поправляя галстук. – У нас проблемы?
Снова заминка. Мягко говоря, не нравится мне все это.
– Скорее – в офисе требуется твое присутствие, и все, – довольно неуверенно произносит Эмиль.
К его машине спускаемся молча. Наблюдаю за братом всю дорогу. Он крайне напряжен. Уже почти у самого кабинета малой тормозит меня, вышибая одним вопросом весь воздух из легких.
– Слушай, а что за девушка вчера была в ресторане?
Не успеваю подумать, как с губ уже срывается ответ:
– Будущая госпожа Хишанова, очевидно.
Сам себе усмехаюсь. Вот же чёрт! А я же действительно этого хочу. Возможно, даже на ребенка замахнемся… когда-нибудь. Плевать на деньги! Я и моя птичка. Такое странное ощущение: хочется танцевать от восторга. Но хмурый брат не разделяет моего веселья.
– Тогда все правильно, – поджав губы, едва слышно произносит вечный косячник. – До вечера.
Наверное, мне бы остановить малого, выяснить, что же случилось, но хочется поскорее зарядить телефон и позвонить малышке. Еще бы с Южным разобраться. Надоел уже этот Дамоклов меч.
Не реагирую на сотрудников – лишь киваю на приветствия, двигаюсь к своей цели – рабочему столу. Уф, кабинет встречает легкой прохладой. Как приятно. Не зря я плачу помощнице ее зарплату.
Скидываю пиджак и опускаюсь в кожаное кресло. Еще бы чашечку кофе. Или лучше чаю? Все-таки, уже вечер. Давненько я не позволял себе так поздно являться на работу… Протягиваю руку к селектору, чтобы попросить, как натыкаюсь взглядом на… Не может быть! Не могла! Она не могла! Ссссуууукааа! Как. Она. Могла?!
У меня на столе веером разложена стопка фотографий Эли и Охотника. Ее больничная палата – та самая, что я вчера выбрал; малышка и Гаврилов. Вот она ему улыбается, вот они обнимаются, ах да, цветочки же еще! Твари! Уничтожу! И дата, мать вашу, сегодняшняя: три с небольшим часа назад. Нет, не верю!
– Лар, соедини с Акваклиник, мне нужен Болотский, – сухо бросаю, нажав кнопку селектора.
Через несколько минут мигает кнопка на телефоне, ага, клиника на линии. прекрасно.
– Борис Альбертович, приветствую.
– Добрый день, Рустам Дамирович. Если вы по поводу Корнеевой, то…
Резко обрываю дока. Сейчас куда важнее получить ответ на другой вопрос. нежели состояние Эли. Будь все плохо, мне бы и так позвонили.
– У меня только один вопрос: к ней приходил сегодня Сергей Гаврилов?
Кажется, время останавливается, как и мое сердце. Я даже дышать перестаю в ожидании ответа. Лишь слово из трех букв спасет мою жизнь от разрушения.
– Да, несколько часов назад, пока мы выписку готовили и… – как приговор звучит спокойный голос доктора, но успеваю услышать только первую часть предложения.
В ушах как-то начинает звенеть, а меня – потрясывать. Только сейчас понимаю, что с такой силой сжал трубку, что она треснула напополам.
То есть, пока я пускал слюни в паркет, они там… Ненавижу!
Одним махом содержимое стола, включая компьютер и телефон, оказывается на полу. Нет. Нет. Неет! Я же был готов сделать ей предложение! Отомстил-таки, дружище! Уроды! Ну ничего… Ничего… Я вам тоже отомщу. Всем!
– Рустам Дамирович, к вам Орлов. Впустить?
Пинаю селектор ногой. Насрать на все. Хватаю пиджак и срываюсь с места. Заберу машину и навещу эту дрянь. Она мне за все ответит!
– Рус, Рус, подожди! – останавливает почти у самого лифта бессмертный Евгений.
– Нахер пошел! – отталкиваю его от себя.
– Но ты хочешь это знать! – почти в спину кричит Жека. – И это очень плохо.
Оборачиваюсь. Любопытно. Может ли быть что-то еще хуже?
– Фунтов Захар Всеславович – один из фигурантов нашего дела, – тихо сообщает Орлов, когда мы заходим в ближайшую комнату для переговоров.
– Фунтов… – задумчиво бормочу, пытаясь хоть немного прочистить разум и включиться в работу. – Хм, знакомая фамилия.
– Это отец Всеволода Фунтова, помошника Эли в Южном. И…
– Чего? Помощника? Это точно?
Жека поджимает губы. Размышляет, должно быть, как сообщить что-то еще.
– Рус… И мне, и мои девчонкам Эля очень понравилась, правда. И я уверен, что всему найдется логичное объяснение, но…
– Говори уже!
– Денис подтвердил, что Эля приняла Севу на работу без собеседования и…
– Твою мать!
Вот пазлик и сложился.
– Рус, Рус! Не горячись только. Давай…
Я уже не слышу, что еще бросает в спину друг. Оказавшись у выхода, прыгаю в служебный автомобиль. Водитель уверенно и быстро довозит меня до бара. Киваю в знак благодарности.
Забираю свою машину и вжимаю газ в пол, уводя авто к дому Эли. Она мне за все ответит! Своими руками придушу. И за Южный, и за Охотника.
Сейчас уже не кажется нелепой случайностью, Сева, которого я обнаружил в одних трусах у Корнеевой дома.
Додумать не успеваю – чересчур быстро оказываюсь на месте. Чёрт! Возможно, мне стоит сперва остыть, но я не хочу. Слишком больно.
Домофонную дверь подъезда придерживает бабушка, ну надо же. Считанные метры, и я уже нажимаю кнопку звонка.
Дверь квартиры распахивается почти сразу. Честно говоря, я и не надеялся, что Эля прыгнет мне на шею, но и не ожидал увидеть на лице застывший ужас. Что же, все правильно. Бойся – твоя смерть пришла.
Малышка пятится, а я, словно лавина, молниеносно настигаю ее, заманивая в ловушку.
– Что, не меня ждала, стерва?! – выплевываю с желчью в перепуганное лицо.
– Рус, – едва слышно шепчет – Что случилось? Мне страшно.
Так и должно быть, маленькая дрянь! Бойся – кара тебя настигла. “Не поддаваться, не поддаваться!” – стучит набатом в голове, но… Стоит лишь вдохнуть ее запах, как все уходит на второй план.
Нечто звериное, первобытное, отчаянно рвется наружу. Я ведь и не подозревал даже, насколько отчаянно нуждаюсь в ней, поэтому с глухим стоном утыкаюсь в хрупкое плечико. Кажется, я дома. Говорят, собака привыкает к человеку, а кошка – к месту. Видимо, я пес, нашедший своего человека. Несмелые пальчики ныряют в мои волосы.
– Не могу, – тихо бормочу. Я же не должен поддаваться?! Но продолжаю нежно обнимать за талию малышку.
Пусть время остановится, пусть этот миг длится вечно. Мне так спокойно сейчас.
Однако, магию момента разрушает трель мобильника. И не моего.
– Щас кто-то пойдет нахер, – рычу, вытягиваю телефон из кармана Элиного халата.
Похоже, эта ситуация даже забавляет малышку. Не понял! Ей нравится, что я ревную?! Возможно, я бы тоже посмеялся над ситуацией, если бы не довольная физиономия на заставке с подписью “Серёжа”.
Тело автоматически каменеет, глаза снова застилает пелена. В голове всплывают фотографии и, кажется, у меня слетаю все предохранители.
– Серёжа? Серёжа?! Твою мать! Дрянь!
Телефон сразу же улетает в стену. Хочу оттолкнуть от себя эту стерву, а она, словно обезьянка, виснет на мне, пытается оправдаться, шепчет коронное “все не так”.
– Рус, Рус. Это не то, о чем ты подумал! Я клянусь тебе, – тихо шепчут нежные губы.
Как бы я хотел тебе верить, девочка. Но…
– Ах, клянешься? – усмехаюсь. Каждая из моих шл… женщин в чем только не клялась. – Может, еще и в любви признаешься?!
Интересно, признается?
– Люблю, – отвечает взволнованно.
– Громче! – наконец отцепляю ее от себя. Уже даже не смешно.
– Я люблю тебя, мой Халк!
Ах любишь, значит. Ну-ну. Хмыкаю.
– Ну, сейчас мы это и проверим.
Резким рывком распахиваю халат. Твою мать! Она голая! Млять! Сереженьку ждала?! Сейчас ты мне все расскажешь, дрянь! И про любовь тоже. Тело никогда не врет.
Прижимаю Элю к стене, она обхватывает меня ногами и руками. Обрушиваю на нее нетерпеливые ласки. Хотя, по правде говоря, впервые я ее не хочу. Противно, мерзко. Но я заставлю ее просить меня остановиться. Она мне все расскажет.
– Нет! Рус! Боже! Прошу тебя! – слышу протяжный крик, когда расстегиваю ширинку.
Мгновенно отступаю. Наконец-то! А то этот фарс меня уже утомил. Не могу сдержать усмешку.
– Так-так. И что же у нас приключилось?
Вглядываюсь в до боли родное лицо. Кажется, она на грани истерики.
– Мне нельзя! – выплевывает в лицо Эля.
Вот так, да?! Внутри разгорается пламя. Мой кулак влетает в стену с такой силой, что кажется, я слышу хруст собственных суставов. Эта боль немного отрезвляет. Буквально на считанные секунды, за которые мне стоит убраться отсюда подальше.
– Меркантильная сука! – бросаю, не скрывая разочарования. Все-таки, чудес не бывает. Виновна по всем пунктам. Однозначно! – Никогда не прощу!
Не ухожу – сбегаю, только потому, чтобы не удавить предательницу. Нет, я никогда не поднимал руку на женщин, но сейчас, в голове всплывают строки песни “Последний глоток” питерских парней из группы Stigmata:
“И унесемся на крыльях ветров
Скорей подальше от этой судьбы
Я не хотел тебя потерять
Мне было проще тебя убить
И улететь,
Танцуя с огнем
В последний путь
Заснуть вечным сном…” (с.)
– Рустам Дамирович, – вырывает из мыслей голос Макса. – Вот.
Оборачиваюсь на безопасника и вижу, что он за локоть держит дрожащую птичку-Элечку.
Глава против воли жадно блуждают по ее лицу, на котором застыл шок. Хороша актриса! Делает вид, будто не понимает, что же происходит. Ну-ну. Взгляд опускается ниже. Налившаяся грудь, что так часто вздымается, манит к себе. Если бы не обстоятельства, я бы зарылся носом между этими подросшими девочками. Скольжу ниже. Живот не видно, но фигура несколько округлилась. Вынужден признать, беременность Эле идет. Идиот! Она беременна от другого мужика, она предала тебя, а ты?! Мудак, мля! Возьми себя в руки!
– Макс, благодарю. Эльвира Алексеевна, проходите, присаживайтесь, – безэмоционально произношу ледяным голосом. – Разговор будет долгим и крайне неприятным. Для вас.
Эля несмело опускается на краешек стула, почти у самой двери. Что ж, твой выбор. Могла бы хоть попытаться, например, в ноги упасть.
– Чччтоо это значит? – заикаясь, спрашивает Корнеева.
– Не прикидывайся, что ты не знала о том, кто я такой! – срываюсь на крик.
Больше всего в жизни не переношу лицемерие.
– Откуда я могла знать?! Ты… все это время обманывал меня, да? – изображая искреннее непонимание, делает грустные глазки, словно вот-вот заплачет. – Использовал? Из-за Южного?
Смотри-ка, гордячку обиженную из себя строит. А актриса из нее очень даже ничего. Даже Станиславский оценил бы, и наверняка сказал бы “Верю!”, но…
– Не люблю, когда у меня воруют.
– Так все из-за денег? – удивленно восклицает, словно до нее только что дошло. – Сраных бумажек? Поэтому можно людей в грязь втаптывать?
Дааа, вот она, безбедная жизнь простого миллионера. Ни одна шкура не знает, сколько я впахивал ради этих “сраных бумажек”, да и сейчас…
И эта дрянь думает, что я снова поведусь на её "люблю_жить_не_могу_умру"?! Стерва!
– Слушай сюда! Я дважды повторять не буду, – не могу сдерживать рык внутри. – Мне плевать на все твои слова, ясно? Я верю фактам! А по фактам: ты – просто крот, ты – наглая, паршивая крыса! И я раздавлю тебя!
– Рус, я… – блеет эта "невинная" овечка.
– Меня зовут Рустам Дамирович! – сухо отвечаю, глядя на красные глаза. Того и гляди – вот-вот разревется.
– Рустам Дамирович, я беременна, – едва слышно шепчет та, кому я когда-то доверял.
Воспоминания о том злополучном звонке не обходят меня стороной. Я ведь все это время искал Элю, еще надеялся на что-то, думал – сможем исправить. Но она исчезла почти сразу, после той нашей встречи. И Гаврилов испарился! Уууууу! Может, они не вместе были все это время? Мы ведь отслеживали аэропорты… Да и Серый прилетает только завтра, а Эля уже тут… Слишком бледная, для двух месяцев на островах… Но… Когда несколько недель назад мне позвонил Болотский, и спросил, почему Корнеева не пришла на УЗИ по беременности, вот тогда, я кажется, умер. Беременна… И, наверняка, не от меня! Уверен! Иначе бы сразу сказала, не бегала от меня, а она…
– Ты слышишь?! – чуть ли не кричит эта стерва, вырывая из размышлений. – Я беременна!
Я не глухой, маленькая тварь. Думаю лишь о том, чтобы не порвать тебя на месте. Для тебя это было бы слишком просто – лишиться жизни. Ты ещё не ответила за все свои грешки…
– Думаешь, если прикроешься своим пузом, то я тебя пощажу? – прошипел, едва сдерживая гнев. – Как бы не так!
– Это твой ребёнок! – с едва заметной мольбой в голосе заявляет мне.
Ну это уже явный перебор! Чувствую, как в венах закипает кровь и начинает зашкаливать пульс, слышу скрип собственных зубов, а лицо сводит от желваков.
– Чегоооо?! – едва не опешил от нахалки. – Не надо на меня вешать чужих приблудышей, ясно?! Я. Тебя. Уничтожу! За предательство. За измену. За беременность. За фирму. Ты заплатишь за все, обещаю!
Твою мать! Почему начинает жечь в груди, когда вижу её слезы? Она ворует мои деньги! Изменяла, ещё и брюхо растит от конкурента, но… Отворачиваюсь к окну. Не могу больше видеть мою дев… эту стерву! Вздрагиваю, когда резко хлопает дверь, потому что меня изнутри накрывает пустотой.
Читать бесплатно другие книги:
