Витязь в тигровой шкуре Руставели Шота

ВСТУПЛЕНИЕ

  • Ты, вселенную создавший, силой собственной велик,
  • Дуновеньем животворным бездыханное проник,
  • Людям дал весь мир – несметной многоцветности цветник,
  • Странам дал владык, и в каждом отражается твой лик.
  • Бог единый, ты – прообраз всех земных и горних тел,
  • Дай мне силу, чтобы дьявол полонить меня не смел,
  • Дай любить еще, доколе смерть не вырубит предел,
  • Облегчи грехи, что телу навсегда даны в удел!
  • Льву приличны меч и пика, медный щит ему пристал,
  • Солнца блеск идет царице, чье обличье – алый лал.
  • Как осмелиться, не знаю, мне излить поток похвал?
  • Взору в дар Тамар явилась, но хвалы отдарок мал.
  • Слез кровавых дождь хвалебный только ей да будет мил!
  • Темных слов мы не сказали, и творил я без чернил:
  • Не перо – тростник высокий черным озером поил,
  • Чтоб хвалебный стих иному, точно меч, по сердцу бил.
  • Петь уста, ресницы, брови – долг почтительный певца,
  • Зубы выложены ровно, два блистающих венца;
  • Бело-розовый точеный люб овал ее лица.
  • Раздробит и камень твердый наковальня из свинца.
  • Мне нужны язык и сердце, чтобы славить и хвалить,
  • Дай уменье мне и силу с песнопеньем разум слить,
  • Чтоб смогли мы Тариэля словом пламенным почтить,
  • И да свяжет трех героев неразлучной дружбы нить!
  • Этот плач о Тариэле не иссякнет, вечен он.
  • Сядьте все вокруг Руствели, кто рожден, как он рожден.
  • Я пою о нем стихами, в сердце копьями пронзен,
  • Вышив повесть жемчугами, дал я прозе перезвон.
  • Я, Руствели, сказ певучий до исхода доведу
  • Для тебя, царица войска, иль умру здесь на виду.
  • Обессиленный любовью, я спасения не жду.
  • Коль спасти меня не можешь, схорони со мной беду!
  • Сказка персов по-грузински мною песенно дана,
  • Перешла из рук на руки, как жемчужина, она;
  • Мной наряженная в рифмы, здесь она вознесена.
  • Омрачившая мой разум, не отвергни письмена!
  • Проясниться снова жаждет ослепленный ею взор,
  • И, стесненное любовью, сердце в долы я простер.
  • Я душою возрождаюсь, подымаясь на костер.
  • Три воспетых цвета смогут исчерпать стиха простор.
  • Должен каждый примириться с предназначенной судьбой:
  • Пусть работает работник и уходит воин в бой,
  • А влюбленный пусть палящий сохраняет в сердце зной,
  • Пребывая безупречным в сокровенной страсти той.
  • Есть в поэзии теченье слов премудрых и святых,
  • Счастлив, кто благоговейно высоту ее постиг.
  • Весь простор могучих мыслей заключает краткий стих -
  • Тем прекрасна речь поэта, тем отлична от иных.
  • Как по длинным перегонам проверяют скакуна,
  • Как по взмаху и размаху ловкость мячника видна -
  • Так и силы стихотворца мерит повести длина.
  • Не должна же сокращаться в затруднениях она.
  • На певца тогда смотрите, как опасность велика!
  • Чтоб слова не поредели и не стала речь мелка,
  • Напрягаться всё сильнее нужно силам ездока:
  • В мяч без устали чоганом пусть разит его рука.
  • Кто случайно два-три слова склеит рифмой тут и там,
  • Тщетно чтит себя поэтом, к славным тянется певцам,
  • Сложит стих, другой приложит, хоть нескладность видит сам,
  • Но твердит: "Всех превзошел я и затмил!" – как мул упрям.
  • Есть иного рода песни, дара малого удел,
  • Что сердца рассечь способных слов составить не сумел;
  • Словно слабый лук подростка, перед хищником несмел,
  • Лишь на мелкую дичину тратя мелочь робких стрел.
  • Есть еще род песен, годный для забавников пустых,
  • Для любовных объяснений, для пиров и шуток злых;
  • Эти песни нам любезны, если красит ясность их,
  • Но поэт лишь тот, кто в песнях величавости достиг.
  • Тратить попусту не должно дарование свое,
  • Для единой страсти должно в сердце выстроить жилье.
  • Надо всё творить искусно, коль творится для нее,
  • И не ждать, чтоб воздаянье протянула длань ее.
  • К той, что прежде восхвалял я, вновь летит моя хвала,
  • По достоинству я славил, и не ждет меня хула,
  • Жизнь моя и беспощадность леопарда в ней жила,
  • Пел я имя несказанной, что единственно светла.
  • Чувство истинное – это отраженье высших сил.
  • Надо, чтоб язык поэта несказанность изъяснил.
  • Есть возвышенная сила широко растущих крыл -
  • Тот, кому она открылась, всё страданию открыл.
  • Не поймут любви подобной и мудрейшие земли,
  • Коль признаньями и уши и язык уже сожгли.
  • Я сказал: земные чувства те, что с плотью расцвели,
  • Горним вторят, избирая лишь томление вдали.
  • По-арабски однозвучны и "безумен" и "влюблен":
  • Кто влюблен и кто безумен-тщетной грезой омрачен,
  • Кто возносится любовью – тронет дланью небосклон,
  • Кто телесным очарован – крылья к травам клонит он.
  • Коль высокой страсти служишь, то, как солнце, будь красив,
  • Будь свободен ты и молод, мудр, богат, красноречив,
  • Будь и чуток, и уступчив, и меж витязей ретив, -
  • Коль достоинств не имеешь, удержать сумей порыв!
  • Есть краса в искусстве чувства, и рекут мои уста:
  • Сочетать служенье сердца с грешной скверною – тщета.
  • Меж любовью и развратом – грозной бездны пустота.
  • Меж несходными да будет непрейденною черта!
  • Коль возлюбленной влюбленный посвятил себя вполне,
  • Разлучась, он должен вздохи учащать наедине,
  • Должен верным оставаться и в пучине и в огне.
  • Бессердечных поцелуев звон веселый мерзок мне.
  • Пусть никто любовь такую настоящей не зовет,
  • Где сегодня той все ласки, завтра этой весь почет,
  • Лишь себе ни в чем отказа, в детской страсти, без забот.
  • Но влюбленный всё мирское в жертву милой принесет.
  • Тот, кто истинно полюбит, ото всех любовь таит,
  • Вдаль страдания уносит, одиночеством сокрыт.
  • Ведь душа в самозабвенье, если пламенем горит,
  • От любимой примет кротко даже горький яд обид.
  • Обретя любовь, не должно молвить слово ей во вред,
  • Надо скрыть любовь, чтоб люди не нашли ее примет.
  • Если чувства не заметят – и смущенья вовсе нет,
  • Надо пламенем одеться, счастья блеск творить из бед!
  • Лишь безумной люб с нескромным откровенный разговор,
  • Разглашающий приносит и себе и ей позор.
  • Как, любимую ославив, снова встретить нежный взор?
  • Пусть не ранит сердца милой дорогого наговор!
  • Как возлюбленному верить, коль с предателем он схож?
  • Сам не выиграв – любимой он готовит слезный дождь.
  • Что ж возвел ее высоко, если низко низведешь?
  • На земле всего милее злому сердцу – злая ложь.
  • Если плачут о любимой – эти слезы всех светлей,
  • Одиночество зачтется, как уход в простор полей.
  • В долгих думах о единой неразлучно слейся с ней;
  • Пусть же будет чувство это неприметно для людей.

СКАЗ 1

О РОСТЕВАНЕ, ЦАРЕ АРАБОВ

  • Ростеван был царь арабский, божьей милостью храним;
  • Войск бесчисленных властитель, был он щедрым и простым.
  • Мудр, любезен, правосуден, прозорлив, неотразим.
  • Кроме доблести прославлен красноречием своим.
  • Не имел детей державный, кроме дочери одной.
  • Ум и сердце созерцавших уносившая с собой,
  • Солнцем солнц она сияла, посылала блеск и зной.
  • Нужен мудрый, чтобы словом славить облик световой.
  • Тинатин ей было имя, пусть узнает это свет.
  • Расцвела, восхода солнца стал ясней ее расцвет.
  • Царь призвал визирей, сел он, и в очах печали нет,
  • Усадил и обратился к ним, пришедшим на совет:
  • "Я спрошу у вас о деле достодолжном, не о зле:
  • Свой цветок иссушит роза и развеет по земле,
  • И исчезнет, но воскреснет новым цветом на стебле,
  • А для нас померкло солнце, видим ночь в безлунной мгле.
  • Старость, худший из недугов, смертный бой ведет со мной,
  • Умирать не нынче завтра – на земле закон земной.
  • Что нам свет? Зачем он, если ночь за ним грозится тьмой?
  • Дочь моя светлей светила на престол воссядет мой".
  • Изрекли царю визири: "Не терзай себя тоской!
  • Если роза отцветает, то венец ее сухой,
  • И тогда, благоухая, все цветы затмит красой.
  • Блеск звезды не смеет спорить и с ущербною луной.
  • Царь, твоя не гаснет роза, много лет не вянуть ей!
  • Твой приказ, недобрый даже, доброты других добрей.
  • Хорошо, что речью вылил тайной горечи ручей.
  • Пусть над нами воцарится та, что ярче всех лучей.
  • Хоть царем девица будет – и ее создал творец.
  • Что царить она достойна, в том никто из нас не льстец,
  • Лишь ее лучам подобен добрых дел ее венец.
  • Львенок львенком остается, будь то самка иль самец".
  • Сын амира-спасалара был спаспетом Автандил,
  • Станом стройный, словно тополь, он луной и солнцем был,
  • Гладкий лик имел хрустальный, молод, мужествен и мил,
  • Взор царевны Автандилу блеском сердце истомил.
  • Он, любовь свою скрывая, превратился в беглеца,
  • Солнца лик его лишился и лишился багреца,
  • Растравляла рану встреча с алым пламенем лица.
  • Сожаления достойна страсть, губящая сердца.
  • Ростеван сказал: "Царевну царь на царство воцарит".
  • Был спаспет, как цвет отцветший; днесь – рубином он горит,
  • Молвил: "Буду видеть часто тот хрусталь, что так блестит,
  • Может быть, от угасанья блеск мне сердце исцелит".
  • Повелителя веленье всей Аравии речет:
  • "Тинатин, по воле отчей, днесь на трон свершен восход.
  • Пусть, как солнце, просветляет весь подвластный ей народ,
  • Пусть несет ей всякий зрячий уваженье и почет".
  • И сошлись аравитяне всех племен со всех сторон.
  • Автандил, водитель войска, был как солнце озарен;
  • Был визирь Сограт из многих приближенных приближен;
  • Был двумя поставлен ими драгоценный царский трон.
  • И, лицом своим сияя, Тинатин возвел отец,
  • Возложил своей рукою на чело ее венец,
  • Дал ей скипетр и закутал всю во злато и багрец.
  • Всех пронзила взором дева, проникая в сонм сердец.
  • Царь и войско поклонились, отступив пред ней назад,
  • Днесь, царем провозглашая, все мольбы о ней творят.
  • Тут кимвалы загремели, и ударили в набат.
  • Дева плачет, льются перлы, крылья ворона дрожат.
  • Деве мнилось: "Недостойна я воссесть на отчий трон".
  • Оттого-то ливнем долгим был к земле склонен бутон.
  • Царь учил: "Родивший должен быть рожденным замещен;
  • Буду в пламени, доколе не исполнен сей закон".
  • Приказал: "Не плачь и слушай, что велит отец родной:
  • Дочь моя, ты царь-девица, ныне призванная мной,
  • Ты отныне станешь править Аравийскою страной;
  • Будь же знающей и кроткой, мудро долг исполни свой.
  • Солнце розам и навозу шлет равно дары лучей:
  • Ты большим и малым также царской ласки не жалей,
  • Так отвязанных привяжешь мощной щедростью своей.
  • Воды снова притекают, вытекая из морей.
  • Щедрость царская подобно древу райскому растет,
  • Даже подлый покорится воздаятелю щедрот.
  • Снедь полезна, а хранимый бесполезным станет плод.
  • Что отдашь – твоим пребудет, что оставишь – пропадет".
  • Дева, чуткая к теченью поучающих речей,
  • Отчей мудрости училась, и не скучно было ей.
  • Царь, беседуя за чарой, становился веселей.
  • Тщетно солнце подражало Тинатин игрой лучей.
  • Дева ключницу позвала и сказала: "Я звала,
  • Чтоб замки с моих сокровищ и печати ты сняла.
  • Дайте всё, что я имела, как царевною была".
  • Принесли сокровищ груды, блеск без меры и числа.
  • Всё, что в юности имела, тут же выдала она,
  • Знать и чернь обогатила, осчастливила сполна
  • И сказала: "Я учиться отчей благости должна,
  • Из сокровищниц не будет сокровенной ни одна.
  • Все сокровища откройте, не оставив тайника,
  • Пригоните много мулов и коней издалека!"
  • Привели, и раздарила, и утрата ей легка.
  • Как разбойники морские, загребали всё войска.
  • С тяжкой кладью уходили, словно с боя овладев,
  • С жеребцами, что стояли в царских стойлах раздобрев.
  • Как метель неистощима, Тинатин, свершая сев,
  • Без даров не отпустила ни воителей, ни дев.
  • Длился пир весь день. Гремело ликование кругом,
  • Много ратей услаждалось царской пищей и питьем,
  • Только царь сидел безмолвно с отуманенным челом.
  • Чем от был обеспокоен? – много спорили о том.
  • Во главе сидел, сияя, всем любезный Автандил,
  • Полководец славный, ловкий, словно лев в расцвете сил.
  • И визирь Сограт почтенный с Автандилом рядом был.
  • Говорили: "Что же нынче царь так бледен и уныл?
  • Он дурное, верно, мыслит, если пир ему не мил;
  • Ведь никто его как будто здесь ничем не омрачил.
  • Пусть решит наш спор". К Сограту обратился Автандил:
  • "С ним дерзнем шутить, за то что скукой нас он осрамил".
  • Сразу встали от застолья и предстали пред царем
  • И, наполнив свои кубки, подошли к нему вдвоем.
  • Вот, коленопреклоненный, со смеющимся лицом,
  • Вольно речь визирь слагает изощренным языком.
  • "Царь, в лице твоем погасла днесь веселости заря;
  • Прав ты, блеск сокровищ редких столь прискорбно гибнет зря,
  • Дочь раздать всё злато хочет частодарная твоя.
  • Что ж венчал ее на царство, горе сам себе творя?"
  • Слыша это, улыбнулся повелитель всеблагой,
  • Удивился он визирю: "Как дерзнул шутить со мной?
  • Хорошо ты сделал, – молвил, – полный милостью одной,
  • Порицать меня за скупость будет лживой болтовней.
  • Мне, визирь, не это в тягость, есть на сердце гнет иной:
  • Побелел я, исчерпавший чашу младости златой;
  • Не рожден в пределах наших только юноша такой,
  • Чтоб обычаю могучих ныне был обучен мной.
  • Только дочь одну имею; я любя ее взрастил;
  • Сына не дал мне всевышний; был бы юный сердцу мил.
  • Кто царю в стрельбе и в играх на арене равен был?
  • Хоть отчасти мне подобен мной взращенный Автандил".
  • Слову царскому внимая, смелый юноша поник
  • И улыбкою украсил ослепительный свой лик.
  • Зубы снежные устлали светом бледным поле вмиг.
  • Царь спросил: "Чему смеешься? Или стыд меня постиг?
  • Что во мне ты порицаешь? Чем постыдна речь моя?"
  • Кротко юноша ответил: "Если нет запрета, я,
  • Не сердись и не обидься, всё открою, не тая.
  • Не сочти за дерзость слово стража славы твоея!"
  • Молвил царь: "Когда же злое слово вымолвил ты здесь?"
  • И поклялся жизнью девы, затмевавшей свет небес.
  • Автандил сказал: "Дерзну я говорить с тобою днесь:
  • Не хвались стрельбой из лука, лучше слово точно взвесь!
  • Автандил, ваш прах, пред вами. Лук и стрелы здесь лежат,
  • Ваших подданных расспросим, будем биться об заклад.
  • Кто мне равен в ратных играх, препираться я не рад.
  • Пусть на деле дол и стрелы этот спор наш разрешат!"
  • "Если принял ты решенье, воплотить его сумей,
  • Коль дерзнул стрелять, старайся оказаться не слабей!
  • Как свидетелей правдивых мы возьмем с собой людей.
  • Пусть решится на арене, кто достойней и славней".
  • Так на том и порешили. Подчинился Автандил.
  • Разговор их был приветлив, и ласкателен, и мил,
  • Был заклад положен ими – уговор меж ними был,
  • Чтоб три дня, кто проиграет, не покрыв чела, ходил.
  • И охотникам велел он: "Обойдите всё кругом,
  • Всех зверей с полей сгоняя, для того мы вас берем".
  • А потом войска призвал он быть как зрителям при том,
  • Пир был прерван, где сидели все за радостным питьем.
  • Рано, стройною лилеей, вышел витязь, бел, румян.
  • Был хрусталь и лал он ликом, был наряден статный стан.
  • Златотканый шарф накинул, при себе имел колчан,
  • На коне подъехал белом, приглашая на мейдан.
  • Снарядившись, на охоту царь поехал, и потом
  • Поле ратью окружил он, оцепил его кругом.
  • Войско поле покрывало, шумно тешась торжеством,
  • Ради царского заклада стрелы частым шли дождем.
  • Вызвал царь: "За мной, двенадцать сопричисленных людей!
  • Лук и стрелы подавайте вы властителю скорей!
  • Верно выстрелы считайте и число добычи всей".
  • Звери двинулись стадами с опоясанных полей.
  • Стадом стад пришла добыча, велика, издалека:
  • Лань, кулан, коза и серна с дивной дальностью прыжка;
  • К ним помчались царь и витязь, созерцали их войска.
  • Вот стрела, и лук жестокий, и без устали рука.
  • Блеск небес угас, увидя отблеск конского следа.
  • Мчались конные, стреляя. Кровь хлестала, как вода.
  • Не хватало стрел, и люди подавали их тогда,
  • Все в крови, вперед ни шагу не могли ступить стада.
  • Но стрелки стада согнали и погнали пред собой;
  • Истребили. В небе сущий бог разгневан был резней.
  • Стали красными долины под кровавою рекой,
  • С драгоценным райским древом юный сходен был герой.
  • Так долину проскакали. Наступил конец игры.
  • Протекал поток за полем, за потоком шли бугры.
  • Дичь в леса уйти успела, где и кони не быстры.
  • Утомились и герои, больше не были бодры.
  • "Ловче я тебя", – с улыбкой повторяли те вдвоем,
  • И смеялись, и шутили, словно равные во всем.
  • А потом рабы приспели, вслед скакавшие верхом.
  • Царь велел: "Скажите правду, вашей лести мы не ждем!"
  • Те осмелились: "Мы правду без боязни подтвердим;
  • Лук спаспета на могли бы встарь мы сравнивать с твоим,
  • Но теперь помочь не в силах; хоть убей – он несравним.
  • Дичь, намеченная юным, мертвой падала пред ним.
  • Вместе оба вы убили сто раз двадцать, мы сочли.
  • Автандил на двадцать больше. Царь властительный, внемли!
  • Все им пущенные стрелы в цель без промаха вошли.
  • А твои мы зачастую очищали от земли".
  • Но царю та весть – как будто в нарды легкая игра.
  • Проиграть он рад питомцу, и душа его добра.
  • Он любил его, как розу соловей. Пришла пора,
  • Отошла печаль от сердца, омраченного вчера.
  • У деревьев для прохлады в тень сошли они с коней,
  • И войска стекаться стали, затопляя ширь полей.
  • За спиной царя двенадцать молодых богатырей,
  • Для очей его забавой были берег и ручей.

СКАЗ 2

О ТОМ, КАК ЦАРЬ АРАБОВ УВИДЕЛ ЮНОШУ, ТИГРОВУЮ ШКУРУ НОСЯЩЕГО

  • У потока сидя, чуждый, чудный юноша рыдал,
  • Льву подобный, в поводу он тьмы темней коня держал,
  • Удила, седло и сбрую крупный жемчуг покрывал,
  • Слезный дождь из сердца хлынул, и на розу иней пал.
  • Шкуры тигра одеянье стан прекрасный облекло,
  • И шелом из той же шкуры облачал его чело.
  • С длани мощного героя плеть свисала тяжело.
  • Это видящих виденье увидать вблизи влекло.
  • Раб отправился, чтоб слово молвить юноше тому,
  • Что склонил чело и плакал, недоступный никому.
  • Озарил хрустальный ливень желобов гишерных тьму.
  • Раб растерянный не властен передать приказ ему.
  • Раб дерзнуть не смел; от страха в столбняке стоял без сил,
  • Долго силился промолвить, очарован и уныл;
  • Доложил: "Велел…" Вплотную подошел и вновь застыл.
  • Тот не чует и не чает, целый мир ему не мил.
  • Так раба и не услышал сокрушенный скорбью лев,
  • Шума войск не замечая, он сидел, оцепенев,
  • И рыдало сердце, словно в нем огней свершался сев.
  • Слезы, будто сквозь запруду, просочились, покраснев.
  • Грозных мыслей вихрь отсюда в область грез его отнес.
  • Повеление владыки раб еще раз произнес,
  • Но не внял ему чудесный, не унял теченья слез:
  • Он, увы, раскрыть не властен красный куст прекрасных роз.
  • Раб дерзнул, представ пред очи государя своего:
  • "Я узнал, от вас тот витязь не желает ничего.
  • Ослеплял он, словно солнце, дивен, будто колдовство.
  • Слух его был глух к призывам: я промешкал оттого".
  • Царь немало удивился, стал надменен и суров
  • И послал к ручью двенадцать сопричисленных рабов:
  • "Вы оружие возьмите! Не идущего на зов,
  • Там сидящего, схватите, и узнаем, кто таков".
  • Подошли рабы, раздался гром оружья в тишине,
  • И тогда лишь вздрогнул юный с сердцем, плачущим в огне.
  • Огляделся и увидел рать, готовую к войне,
  • Молчаливый и угрюмый, только крикнул: "Горе мне!"
  • Очи вытер, удаляя застилавший их покров,
  • Укрепил колчан и меч свой, в путь таинственный готов,
  • Сел на лошадь, не желая даже выслушать рабов.
  • Не внимая, повернул он и поехал вдаль без слов.
  • Протянуть посмели руки, пересечь дерзнули путь.
  • Он же – каждый пожалел бы, даже недруг злейший будь, -
  • Перебил одним другого, не хотел мечом взмахнуть,
  • А иных ударил плетью, рассекая их по грудь.
  • Пуще прежнего разгневан, царь погнал рабов за ним;
  • Тот же, словно их не видит, равнодушен вовсе к ним,
  • Лишь когда его догнали, он сразил их, несразим,
  • Вмиг, раба в раба швыряя, всех рассеял, нелюдим.
  • На коней тогда вскочили Автандил и Ростеван;
  • Уходил тот горделиво, колыхая статный стан.
  • Солнце по полю несется, конь героя – как Меран.
  • Слышит юноша погоню, весь, как зарево, багрян.
  • Своего коня внезапно лишь коснулся плетью он,
  • В тот же миг исчез, от взоров неприметно схоронен,
  • Словно в бездну провалился иль взлетел на небосклон:
  • Вкруг нигде следа не видно с четырех со всех сторон.
  • След его ища, дивились, что нигде не обретен.
  • Только дэвы так бесследно исчезают, словно сон.
  • Всюду павшие остались, всюду плач стоял и стон.
  • Царь промолвил: "Этой встречей светлый праздник омрачен.
  • Я, досель счастливый, богу надоел, и оттого
  • Мне печалью увенчал он дорогое торжество.
  • Днесь до смерти уязвлен я, не спасет и волшебство.
  • Что ж! Хвала творцу – то было провидение его".
  • Так промолвив, опечален, вспять он путь направил свой,
  • Не продолжил он потехи, отточил тоску тоской.
  • Все ушли, и той охоты был расстроен стройный строй.
  • Кое-кто подумал: "Прав он", а иной: "О, боже мой!"
  • Царь вошел в опочивальню, раздосадован, устал.
  • Автандил его в покои, словно сын, сопровождал.
  • Из семейства ни единый Ростевана не встречал.
  • Всё расстроилось веселье, лютня смолкла и кимвал.
  • Тинатин тотчас узнала, что отца печаль мрачит,
  • Подошла к дверям, имея непосильный солнцу вид,
  • Тихо стольника спросила: "Ныне бодрствует иль спит?"
  • Доложил: "Сидит, страдает, гаснет цвет его ланит.
  • Автандил при нем один лишь, там сидит он перед ним.
  • Царь был очень опечален странным юношей одним".
  • Дева молвила: "Не в пору я пришла. Коль спросят, им
  • Скажешь: "Здесь была, к покоям в тот же миг ушла своим"".
  • Скоро царь спросил о дочке: "Что с единой, что с одной,
  • Что с моим утешным лалом, с милой жизненной водой?"
  • Стольник молвил: "Приходила, схожа с бледною луной,
  • Всё узнав, ушла, чтоб снова скоро свидеться с тобой".
  • Царь велел: "Терпеть нет силы. Ты ступай, осмелься ей
  • Доложить: "Зачем вернулась, жизнь отца и свет очей?
  • Приходи, спасенье сердца, горе нежностью развей!
  • Расскажу я, чем затмилась ясность радости моей"".
  • Повелению послушна, Тинатин пришла одна,
  • Лик ее светился, словно неущербная луна,
  • Царь, целуя, слово молвил, тихо слушала она.
  • Он сказал: "Неужто зова моего ты ждать должна?"
  • Доложила дева: "Царь мой, в час, когда ты омрачен,
  • Кто дерзнет тебя увидеть – пусть гордится этим он.
  • Скорбь твоя светила свергнет, сотрясет и небосклон,
  • Но решимость в деле лучше, чем страдание и стон".
  • Молвил царь: "Хотя и ранен я свирепою судьбой,
  • Оживаю, лик твой милый лицезрея пред собой.
  • Ты, целительная, тучи разгоняешь красотой:
  • Всё узнав, ты оправдаешь скорбь и стон унылый мой.
  • Некий юноша чудесный взор мой странностью привлек,
  • Шел сияньем над вселенной от него лучей поток,
  • Он рыдал, а я не ведал, чем его измучил рок.
  • Не меня пришел он видеть, я за ним бежал, жесток.
  • Слезы вытер, сел на лошадь, чуть меня завидел он,
  • Я схватить его пытался – был я войска им лишен.
  • Не приветствуя, пропал он, словно бесом схоронен;
  • Так доныне и не знаю, явь я видел или сон.
  • Что увидел, удивило: кто он был – я не пойму;
  • Словно вихрь кровавый, мчался он по войску моему,
  • Из телесных так исчезнуть невозможно никому.
  • Разлюбил меня создатель, погрузил меня во тьму.
  • Так даров его сладчайший вкус мне горек стал потом,
  • О былых счастливых летах я забыл, бедой ведом.
  • Всё мне скорбью угрожает, нет отрады мне ни в чем,
  • И вовеки я сжигаем буду горестным огнем".
  • Дочь осмелилась: "Лукавый сердце отчее мрачит.
  • На судьбу зачем твой ропот? Или бог тебе не щит?
  • В чем винишь того, чей миру животворный взор открыт?
  • И зачем добра создатель злое чудо сотворит?
  • Царь царей, дозволь поведать думу дочери родной:
  • Ты владеешь беспредельной, безграничною страной!
  • Пусть пойдут искать повсюду отягченного виной
  • И узнают о безвестном, неземной он иль земной".
  • На восток, на север, запад и на юг людей тогда
  • Разослали, приказали: "Не боясь беды, труда,
  • Всюду юношу ищите, что сокрылся без следа,
  • А куда и не дойдете, письма шлите вы туда".
  • Диво-юношу искали эти люди целый год
  • И расспрашивали всюду ими встреченный народ,
  • Но не встретили видавших, был напрасен их поход,
  • И вернулись, огорчаясь тщетной тягостью забот.
  • Те рабы дерзнули молвить: "Обошли мы лик земли,
  • Но того, кого искали, мы увидеть не смогли.
  • Кто б на свете с ним встречался – и такого не нашли.
  • Мы ничем помочь не можем. Средств иных искать вели!"
  • Молвил царь: "Наверно, правду отгадала дочь моя:
  • В самом деле, злую силу у ручья увидел я.
  • Знать, явилось то виденье для затменья бытия.
  • Ни о чем уж не заботясь, грусть отрину я, друзья".
  • Так на радостях он молвил и умножил ряд затей:
  • И певцов и лицедеев повелел собрать скорей.
  • Раздарил подарков много верной челяди своей,
  • Ведь создал его создатель всех властителей щедрей.
  • Автандил в опочивальне был в одежде распашной,
  • Легкой песней услаждался, вторя арфе золотой.
  • Появился негр царевны передать приказ такой:
  • "Облик солнца, стройный тополь, склонен свидеться с тобой!"
  • И досталось Автандилу дело всех желанней дел,
  • Встал и лучшее из лучших платье быстро он надел;
  • Торопясь увидеть розу, был он радостен и смел.
  • Приближения к желанной сладко ждать себе в удел!
  • Горделивый, без смущенья устремился Автандил
  • И увидел ту, которой столько слез он посвятил.
  • Дева молнии подобна, блеск обличья грозен был,
  • Расстилаемый до неба, он и свет луны затмил,
  • Горностай нагое тело тяготил ей снеговой,
  • Ниспадало покрывало, злату равное ценой,
  • Сердце рать ресниц разила, черных копий строгий строй,
  • Шею белую ласкали кудри пышные волной.
  • Так пурпурно покрывало, так нахмурен, чуден взгляд.
  • Автандилу сесть велела, тихих слов был ровен лад;
  • Раб ему скамью придвинул; сел он, робостью объят…
  • Заглянул в глаза ей витязь, преисполненный услад.
  • "На устах я чую горечь, нахожу слова с трудом;
  • Что сказать я не хотела, умолчать нельзя о том:
  • Я должна тебе поведать, почему призвала в дом,
  • Почему мрачна сижу я с помутившимся умом".
  • Он сказал тогда: "Ты сердце огорчить не можешь мне,
  • Перед солнцем лучезарным как сиять еще луне?
  • Догадаться я не в силах, словно вижу всё во сне…
  • О, поведай все тревоги и доверься мне вполне".
  • Как достойно, к Автандилу обратилась дочь царя:
  • "Хоть вдали досель держала от себя богатыря,
  • Ныне радости сердечной приближается заря,
  • Но сперва скажу о горе, скорбным пламенем горя.
  • Помнишь день, когда с владыкой ланей стрелам ты обрек,
  • Диво-юноша был виден, но мгновенно стал далек…
  • Чтобы доблестей спаспета не коснулся наш упрек,
  • Вслед бесследному обследуй землю вдоль и поперек.
  • От тебя хотя видала я почтительность одну,
  • Но любви твоей безмолвной понимала тишину,
  • День за днем слезами розе придавал ты белизну
  • И, подавленный любовью, сердцем был у ней в плену.
  • Ты служить теперь обязан мне прилежнее вдвойне:
  • Ни единого с тобою мы не ставим наравне,
  • А к тому же, как влюбленный, пребываешь ты в огне,
  • Так найди ж его, хотя бы в отдаленнейшей стране!
  • Это сделай ты и в чувстве неизменном укрепись,
  • Чтобы, скорбью омраченной, мне опять открылась высь.
  • Мне надежд фиалки в сердце насади и возвратись,
  • И с тобой соединюсь я, ты со мной соединись.
  • Ты ищи его три года по окраинам земным,
  • Коль найдешь, приди с победой, провидением храним.
  • Убедимся в чародействе, коль не встретишься ты с ним.
  • Мною, розой неотцветшей, будешь встречен и любим.
  • Я, клянусь, твоей останусь, безупречною во всем.
  • Даже солнце, став мужчиной, если в мой проникнет дом,
  • Пусть лишусь тогда Эдема, поглощенная огнем,
  • Пусть любовь твоя во гневе поразит меня мечом!"
  • Молвил он: "Твои ресницы обратил в гишеры бог.
  • Что сказать еще дерзну я, и какой я дам зарок?
  • Я погибели страшился, ты продлила жизни срок.
  • Ведь себя уже издавна я рабом твоим нарек".
  • Вновь дерзнул: "Тебя, о солнце, бог светлейшей сотворил.
  • Оттого тебе подвластны все движения светил.
  • Слыша сказанное слово, снова радость я вкусил.
  • Цвет ланит моих не блекнет, мне лучи придали сил".
  • Поклялись тогда друг другу посвятить себя они,
  • Стали речи их потоку полноводному сродни.
  • Он не чует больше горя, что досель мрачило дни.
  • Зубы, перлами сверкая, мечут молнии огни.
  • Сели вместе и шутили, разговор их нежным стал,
  • И свою вкусили радость, свив гишер, хрусталь и лал.
  • Молвил юноша: "Безумен, кто хоть раз тебя видал,
  • В грудь огонь, тобой зажженный, мне стократно проникал".
  • Хоть не мог разлуки вынесть, хоть в очах стоял туман,
  • Он ушел, не обернулся, был безумьем обуян.
  • Град побил цветок хрустальный, зашатался статный стан,
  • Посвятил он сердцу сердце и горенье жгучих ран.
  • Он сказал: "Не может роза жить без солнечных лучей,
  • Был хрусталь и лал обличьем, янтаря я стал желтей.
  • Что же делать, коль надолго разлучаюсь ныне с ней?
  • Я скажу себе: ты жизни для единой не жалей".
  • Он прилег в опочивальне, падал долго слезный град,
  • Будто в бурю тополь гнется, статный стан бедой объят,
  • Будто милую он видит, грезы дразнят и казнят.
  • То он вздрогнет, то застонет, то к земле он клонит взгляд.
  • Он, с желанной разлученный, пожелал ее втройне,
  • Перлы сыпал, уподобил розу блекнущей луне.
  • А когда настало утро, подготовленный вполне,
  • Ко дворцу, к собранью свиты устремился на коне.
  • И послал он царедворца к повелителю послом,
  • Поручил сказать: "Осмелюсь доложить перед царем:
  • Все края земли раздольной покорили вы мечом,
  • Если надо, пусть узнают снова недруги о том.
  • Я пойду границы ваши защищать от злых племен,
  • Будет в честь державной девы каждый недруг усмирен,
  • Будет весело покорным непокорных слышать стон.
  • Дань царю пускай подносят, низкий делая поклон".
  • Царь изрек в ответ на это благодарственную речь:
  • "Знаю, лев, что никогда ты не боялся ратных встреч,
  • И твое решенье славно, как воинственный твой меч.
  • Но старайся гнет разлуки снять пораньше с наших плеч".
  • Автандил к царю явился, низко кланяясь ему:
  • "Царь, излишне благосклонны вы к спаспету своему.
  • Если снова мне создатель осветит разлуки тьму,
  • К вам, веселому, веселый взор я снова подыму!"
  • Целовались, словно были нежным сыном и отцом.
  • Воспитатель и питомец где такие в мире сем?
  • Встал спаспет и вышел; день тот черным стал разлуки днем,
  • Слезы лить царю досталось мягкосердному о нем.
  • Вышел юноша походкой величавою своей,
  • Двадцать дней он ехал кряду, ехал столько же ночей.
  • Он, подобный утру мира, был всех радостей светлей;
  • Неотвязно мучил сердце знойный свет ее очей.
  • Он к своим владеньям прибыл; шла хвала ему вослед,
  • Знать дары несла навстречу, говоря ему привет;
  • Солнцеликий не отвлекся тем от шествия спаспет,
  • Мимолетный, тешил встречных, словно радостный рассвет.
  • Пограничная твердыня всем врагам была видна,
  • Ей скала была оградой, не на извести стена.
  • Лев три дня был на охоте – там была она славна, -
  • И решил он Шермадину сердцем ввериться сполна.
  • "Шермадин, мне стыдно стало, что лежит меж нами мгла.
  • Хоть, со мной ходя повсюду, знаешь все мои дела,
  • Но не знаешь ты, что роза от бессонных слез бела;
  • Та, чей блеск меня измучил, днесь утеху мне дала.
  • Тинатин меня сразила, жизнь мою сожгла любовь.
  • Ливни слез цветущей розе останавливали кровь.
  • Лишь теперь себе я молвил: "Сердце к счастью приготовь!
  • Днесь дана надежда ею, оттого я весел вновь".
  • Мне рекла: "Ищи повсюду ты о витязе вестей.
  • Всё разведаешь, вернешься, назовешь меня своей.
  • Не отдам иному сердца, будь он тополя стройней!"
  • Солнце страждущую душу исцелило от скорбей.
  • Как подвластный, я обязан этот выполнить зарок,
  • Подчиненный властелину дань уплачивает в срок.
  • Уняла она тот пламень, что на смерть меня обрек,
  • Твердый сердцем, не склоняясь, должен встретить грозный рок.
  • Из господ и слуг с тобою мы дружнее всех друзей.
  • Ты, внимая этой речи, всё в душе запечатлей.
  • Уходя, тебя оставлю править вотчиной моей.
  • Всё тебе я доверяю – от сокровищ до мечей.
  • Заставляй войска и знатных на врагов идти войной,
  • Во дворец к царю с вестями пусть гонец приходит твой,
  • За меня царю шли письма и казну его удвой.
  • Скрой мое исчезновенье, замени меня собой!
  • Уподобься мне повсюду – на охоте, на войне,
  • Жди меня три года, тайну сохраняя в тишине.
  • Покажусь, быть может, снова я в родимой стороне.
  • Коль не будет возвращенья, то заплачешь обо мне.
  • Доложи царю о деле, не желанном для него,
  • Доложи ему, что тело Автандилово мертво,
  • Что утратил на чужбине я земное естество.
  • Нищим выдай медь и злато, не жалея ничего.
  • Там в помощнике нуждаться буду я еще сильней,
  • Не изгладь меня, прошу я, ты из памяти своей,
  • О душе моей заботься, горячо молись о ней
  • И, горюя, плачь о смерти преждевременной моей!"
  • Ужаснулся раб, услышав о решении таком;
  • Слезы-перлы уронил он, застонал, клонясь челом,
  • И дерзнул: "Тебя утратив, сердцу чем дышать потом?!
  • Не останешься ты, знаю, – потому молчу о том.
  • Заменить тебя могу ли? И на что приказ такой?
  • Как господствовать сумею? Как сравняюсь я с тобой?
  • Без тебя я исстрадаюсь и в земле найду покой.
  • Лучше скроемся мы оба потаенною тропой!"
  • Тихо юноша ответил: "Слушай, верь и не забудь:
  • Коль бежит в поля влюбленный, то один свершает путь.
  • Разве перл дается даром, без затрат, кому-нибудь?
  • Ведь изменник вероломный должен пасть, пронзенный в грудь.
  • Коль не ты, то кто бы тайну охранить достойно смог?
  • Без тебя кому спокойно вверю власть на долгий срок?
  • Укрепи границу, чтобы враг не ведал к нам дорог.
  • Возвращусь я невредимый, коль того захочет бог.
  • Одного иль сотню року погубить не всё ль равно?
  • Одиночество не губит, коль погибнуть не дано.
  • Не вернусь – твое да будет одеяние черно.
  • Дам тебе письмо, отныне власть отдаст тебе оно".

СКАЗ 3

ЗДЕСЬ ПИСЬМО АВТАНДИЛА К ПОДДАННЫМ

  • "И кормильцы и питомцы, все внимайте вы сему,
  • Верноподданные наши, днесь я голос подниму,
  • Вы, скользящие как тени вслед желанью моему,
  • Соберитесь и внемлите Автандилову письму!
  • Мною, вашим властелином, сей завет подвластным дан,
  • Он рукой моею писан для моих аравитян:
  • Предпочел теперь утехам я объезд далеких стран.
  • Пусть меня отныне кормит полный стрелами колчан.
  • Дело некое имея, я далеко им влеком.
  • Должен, странствуя, три года я пробыть в краю чужом.
  • Я – проситель и сердечно умоляю об одном:
  • Дайте вновь увидеть царство, не разбитое врагом!
  • Я оставил Шермадина заменить меня в стране,
  • До тех пор пока известья не получит обо мне.
  • Пусть при нем зардеют розы и раскроются вполне;
  • Вредных, воску уподобив, он растопит на огне.
  • Я растил его как брата и с собою наравне.
  • Словно мне, ему служите на охоте и войне!
  • Коль затрубит он – сбирайтесь, а не стойте в стороне.
  • Если в срок я не приеду, с ним скорбите обо мне".
  • Так письмо докончил, слаще слов не сыщет, кто ни будь,
  • Золотой надел он пояс, облачился в дальний путь,
  • "В поле выеду", – он молвил; рать стеклась к нему примкнуть,
  • В тот же миг он вышел, в доме не замешкался ничуть.
  • "Мне защитников не надо!", – крикнул юный властелин;
  • Удалив рабов, умчался в даль неведомых равнин,
  • Тростники проехал быстро, опечален и один,
  • Вспоминая смертоносно-ясный пламень Тинатин.
  • Вмиг долиной проскакал он, не нашли следа войска.
  • Кто вдали его увидел, мчался вслед издалека,
  • Неспроста над ним простерся белый меч – ее рука,
  • От нее печали ноша и достойна и тяжка.
  • А когда войска узнали, что спаспета с ними нет,
  • Потускнели все ланиты и утратили свой цвет.
  • Горем радость заменяя, ожидая новых бед,
  • Быстроконные скакали, не могли напасть на след.
  • "Лев, кого ж господь возвысит? Кем ты будешь замещен?"
  • Собирали вести всюду, шли гонцы со всех сторон.
  • Тщетно воины искали, за предел сокрылся он.
  • Об утраченном рыдали, был погибелен урон.
  • Шермадин созвал скорбящих, и пришли они на зов,
  • Автандилово посланье каждый выслушал без слов.
  • Вняв ему, сердца заныли у господ и у рабов,
  • Били в грудь себя, и каждый заколоться был готов.
  • Все дерзнули: "Хоть без солнца мы едва ли расцветем,
  • Лишь тебя иметь хотел бы на престоле он своем,
  • И тебе, конечно, будем мы покорными во всем".
  • Князем сделали вассала, били все ему челом.

СКАЗ 4

УХОД АВТАНДИЛА НА ПОИСКИ ТАРИЭЛЯ

  • Мудрый Ездра и Дионос эту правду подтвердят:
  • Жарких слез достойна роза, коль замерз ее наряд;
  • Так же тот, кто ликом лалу, станом тополю собрат,
  • Если он отчизну бросит, жаждой странствия объят.
  • Быстро по полю промчался белоконный Автандил
  • И, Аравию покинув, на чужбину путь продлил.
  • Но с возлюбленной разлука отняла немало сил;
  • Возгласил он: "Будь я с нею, ныне слез бы не пролил".
  • Свежий снег скрывает розу, чтобы цвет ее погас.
  • Ах! не раз кинжал хватал он, жаждой смерти разъярясь;
  • Молвил: "Горе стало горше и тяжеле во сто раз,
  • Ведь ушел я, не дослушав арфы радостной рассказ!"
  • Солнца нет, и роза вянет, ей дарит разлука тьму.
  • Потерпи", – просил он сердце, и не пал он потому.
  • Сколько страшных мест встречал он, верный долгу своему!
  • Сколько встречных указало направление ему!
  • Так шли поиски, и слезы дотекали до морей.
  • Так рука была подушкой, ложем плат нагих полей;
  • Повторял он: "О, царица, сердцем преданным владей!
  • За тебя мне смерть была бы долголетия милей!"
  • Он лицо земли объехал, нетерпением гоним.
  • Больше места нет под небом, не исхоженного им.
  • Были поиски напрасны, след желанный был незрим:
  • Без трех месяцев три года он по странам жил чужим.
  • И попал он в каменистый край затерянных теснин,
  • И, не встретив человека, месяц ехал он один.
  • Вис невзгод таких не знала, не изведал их Рамин.
  • Днем и ночью он томился, вспоминая Тинатин.
  • В долгих поисках стоянки до вершины он добрел,
  • И оттуда показался вдалеке лежащий дол:
  • Там внизу потоком узким был размыт скалы подол.
  • Оба берега объемля, лес раскинувшийся шел.
  • Дням оставшимся он в страхе на вершине счет вершит:
  • Два лишь месяца осталось. Против рока нет защит,
  • "Преждевременно оплачут, буду я стыдом убит!
  • Вновь родиться кто сумеет? Зло в добро кто обратит?"
  • На вершине он в раздумье сам себе сказал тогда:
  • "Коль обратно путь направлю, что же выйдет из труда?
  • Как скажу я лучезарной, что потеряны года,
  • Что и слухов я не слышал, где искать его следа?
  • Если вспять не поверну я – сколько времени опять
  • Мне искать того, о ком я ничего не мог узнать.
  • Шермадин слезами скоро станет щеки омывать
  • И придет к царю, утратив упований благодать.
  • И, моей согласно воле, скажет: "Умер Автандил".
  • Им, справляющим поминки, станет ясный свет не мил.
  • Как тогда живым вернусь я, раз обета не свершил!"
  • Долго в думах нестерпимых на горе он слезы лил.
  • "Почему ты справедливость от меня отвел, господь,
  • И зачем заставил тщетно путь огромный побороть?
  • Вырвав радости, дозволил горю сердце исколоть.
  • Ах! Душа устала плакать, пусть же прахом станет плоть!..
  • Должен быть я терпеливым, – так подумал Автандил, -
  • Буду жизнь влачить, доколе мне господь определил;
  • Без него любое дело – лишь пустая трата сил.
  • Не бывало, чтобы смертный обреченье отвратил.
  • Был я всюду, всё живое вопрошая об одном,
  • И, однако, не разведал я нигде вестей о нем.
  • Может, вправду он, как дьявол, нас опутал колдовством,
  • И напрасно эти слезы проливаю я дождем?"
  • Но, спустившись, пересек он перелесок и поток;
  • Ехал долом, тростниками, скуку шелест их навлек,
  • Там он бодрости лишился и от горя изнемог.
  • Шла гишеровая поросль по полям хрустальных щек.
  • Он в раздумье тяжком ехал, стала даль еще мрачней.
  • По степи свой путь измерил взором плачущих очей;
  • Ехал месяц он в безлюдье и терзался всё сильней.
  • Став к охоте не охочим, не преследовал зверей.
  • Хоть стремленья все затмила в нем сердечная тоска,
  • Но для всех в роду Адама мука голода тяжка.
  • Дичь сразил стрелой длиннее, чем Ростомова рука,
  • И, сойдя с коня, устроил он костер из тростника.
  • Лишь на вертеле изжарил он добычу, как привык, -
  • Видит: шесть каких-то конных подъезжают напрямик;
  • Он разбойниками счел их; был тот край суров и дик,
  • Не бывало, чтобы добрый человек туда проник.
  • К ним направился веселый – пусть напасть они дерзнут.
  • Видит: двое бородатых безбородого ведут,
  • На челе заметна рана, струйки алые текут,
  • Слезы льются, жизнь уходит, взор безжизненно сомкнут.
  • Закричал им: "Братья, кто вы! Не добра я ждал от вас".
  • Отвечали: "Помоги нам, чтоб лихой огонь погас,
  • Коль не сможешь, разжигай же горе, горем распалясь,
  • И, ланиты окровавив, с нами сетуй в скорбный час!"
  • Он расспрашивал с участьем причитающих людей,
  • И они рыдали, вторя горькой повести своей:
  • "Мы – три брата, потому-то слезы льются всё сильней.
  • Близ Хатайи много наших неприступных крепостей.
  • На охоту мы собрались, долго мчались, вдоль долин,
  • У реки остановились в окружении дружин;
  • Там мы вместе оставались месяц радостный один,
  • Дичь несметную мы били с побережий и вершин.
  • Мы, три брата, посрамили всех стрелявших в месте том;
  • И поэтому друг с другом мы поспорили потом· "Я убью!" -
  • "Нет, я всех лучше!" – горячились мы втроем.
  • Не смогли решить и, ссорясь, похвалялись в споре злом.
  • Отпустили мы добычей отягченные войска
  • И сказали: "Днесь решится, чья разительней рука,
  • Чья стрела на самом деле неминуема метка.
  • Что указано иными – бить негоже для стрелка".
  • Трое трех оруженосцев взяли в путь, он был не мал;
  • Всем войскам уйти велели, ведь беды никто не ждал;
  • Обошли, охотясь, поле, и леса, и перевал,
  • Били зверя; и крылатый мимо стрел не пролетал.
  • Вдруг явился некий юный, с опечаленным лицом;
  • И, как будто на Мерани, он сидел на вороном.
  • Шкура тигра шерстью кверху хороша была на нем.
  • Красоты его и отблеск человекам незнаком.
  • Мы на блеск его смотрели, пламя вынесли едва.
  • То сошло на землю солнце. Что людей ему слова?
  • Но пленить его дерзнули мы, земные существа.
  • Оттого сейчас и плачем, очевидцы колдовства.
  • Я хотел проехать мимо, чтобы не было хлопот,
  • Но коня его мой младший похвалил за быстрый ход
  • И пленить его просился; мы сказали: "Пусть берет".
  • Вскачь пустились, но, красуясь, ехал так же тихо тот.
  • Розы бледные окрасил с лалом смешанный алмаз,
  • Все мечтания разрушил и развеял он тотчас,
  • Он опомниться не дал нам, он обрушился на нас,
  • Плетью дерзость наказал он так, что свет в очах погас.
  • Брата младшего пустили, чтоб не старший начал бой.
  • Он схватил его, дерзая неземному крикнуть: "Стой!"
  • Тот рукой не тронул сабли, береглись ее одной.
  • Плетью в голову ударил, и склонился брат родной.
  • Брату череп раскроил он, сбил ударом лишь одним,
  • Он с седла его на землю сбросил, яростью палим.
  • Без труда он обессилил дерзко спорившего с ним
  • И отъехал, нами зримый, смел, надменен, нелюдим.
  • Больше вспять не глянув, тихо он поехал в тишине.
  • "Видишь: едет в отдаленье, равный солнцу и луне".
  • Показали Автандилу – с небосклоном наравне
  • Словно солнце колыхалось величаво на коне.
  • Автандил уже не будет орошать слезами щек.
  • Значит, был небесполезен трудных странствований срок.
  • Если цель своих исканий человек увидеть смог,
  • Вспоминать ему не надо прежних бедствий и тревог.
  • Он сказал: "Я странник, братья, и в пустыне изнемог,
  • Вслед за витязем от дома отдалился, одинок.
  • И, лишь вас найдя, нашел я ныне цель своих дорог.
  • Так пускай же вас от скорби охранит отныне бог!
  • Как душа моя больная исцелилась навсегда,
  • Брату вашему пусть так же бог не сделает вреда!"
  • На свою стоянку братьям указал спаспет тогда;
  • "Брата вашего, – сказал он, – отвезите вы туда".
  • Мигом с этими словами он пришпорил скакуна,
  • Словно сокол скинул привязь и унесся в синь без дна,
  • Или к солнцу устремилась окрыленная луна.
  • Снова сердце озарилось, жгучесть мук угашена.
  • Догоняя, размышлял он: "Что скажу ему сперва?
  • Взбесят бешеного больше неразумные слова.
  • Без сомненья, в деле трудном достигает торжества
  • Тот, кто разума степенность ставит выше удальства.
  • Так как всюду он блуждает, свой рассудок потеряв, -
  • Ни взглянуть, ни молвить слова не дозволит, одичав.
  • Коль настигну, витязь этот свой безумный явит нрав.
  • Тут один из нас погибнет…", – и скрывается меж трав.
  • "Почему остаться втуне должен мой тяжелый труд?
  • Кто бы ни был он, имеет где-то тайный свой приют.
  • Пусть домчится он до места, неустанен, тверд и лют.
  • Там найду такие средства, что победу мне дадут".
  • Двое суток мчались двое и вперед они и вкось,
  • Днем и ночью утомленным насыщаться не пришлось.
  • По пути остановиться им нигде не довелось,
  • На безлюдные пространства море слез их пролилось.
  • День угас, и в час вечерний ввысь вознесся очерк гор.
  • Там пещеры были, ниже проходил реки узор.
  • Обрамлял брега потока тростников густой убор,
  • И до кряжа лес высокий ветви длинные простер.
  • От ручья до скал тот витязь доскакал во весь опор.
  • Автандил с коня слезает, на деревья бросил взор;
  • На одно из них взобрался, чтоб с него свершить обзор.
  • Видит: юноша тот едет, пробираясь через бор.
  • Облаченный в шкуру тигра лишь покинул сень ветвей,
  • Дева в черном из пещеры вышла, полночи мрачней.
  • Шумных слез ее потоки докатились до морей.
  • Соскочил с коня тот витязь и упал в объятья к ней.
  • Витязь молвил: "В бездну моря наши рухнули мосты,
  • Не достичь нам той, что землю озаряла с высоты".
  • В грудь рукою он ударил и оплакал все мечты;
  • Кровь с лица друг другу стерли, стали снежными черты.
  • Лес тот чаще стал от чащи ими сорванных волос.
  • Так рыдали, обнимаясь, проливая реки слез;
  • От стенаний их по скалам эхо долгое неслось.
  • Автандилу удивляться их деяниям пришлось.
  • Дева слезы осушила, стала вновь она светла,
  • Скакуна ввела в пещеру, сняв седло и удила,
  • А с наездника доспехи и оружие сняла.
  • Лишь внутри сокрылись оба, день отцвел, спустилась мгла.
  • "Как узнать их тайну?" – думал Автандил всю ночь без сна.
  • Рассвело, и вышла дева снова в черном и грустна
  • Тонким вычистила платом вороного скакуна,
  • Оседлала, и доспехи тихо вынесла она.
  • Дома редко оставаясь, он скитаний бремя нес.
  • В грудь бия себя, та дева чащу вырвала волос.
  • Обнялись. На вороного сел струящий токи слез.
  • И скорбящей омрачиться пуще прежнего пришлось.
  • Автандил вблизи увидел вновь сияние чела,
  • Гладкий облик безбородый, внешность солнца столь светла.
  • Кипарисный дух разнесся, сладость ветра возросла.
  • Мог, казалось, этот юный льва убить, как лев – козла.
  • Вновь поехал он дорогой, ими пройденной вчера.
  • Позади остались скалы и лесистая гора.
  • Автандил тогда подумал: "Мне сойти уже пора.
  • Этот случай мне поможет, ожидаю я добра.
  • Это было мне от бога. Что желать еще сейчас?
  • Я пленить обязан деву, чтобы вынудить рассказ,
  • У нее узнать всю правду про отрадного для глаз,
  • Чтоб сразившим иль сраженным здесь не стал один из нас".
  • Быстро с дерева спустившись, отвязав коня скорей,
  • Он доехал до пещеры, до незапертых дверей,
  • И навстречу вышла дева, жгучих слез лия ручей;
  • Верно, думала, вернулся свет, отрадный для очей.
  • Но примет того героя не найдя в его чертах,
  • Ужаснулась и к пещере побежала впопыхах.
  • Вмиг настиг ее, хватая, словно горлинку в сетях.
  • Крики девы повторяло эхо долгое в горах.
  • От него лицо сокрыла, так ей вид его претил,
  • Как в когтях орла голубка, быстро выбилась из сил;
  • Тариэль какой-то тщетно призываем ею был.
  • Перед нею на колени пал с мольбою Автандил.
  • Говорил ей: "Успокойся, я приехал не со злом.
  • К бледноликому герою я душою был влеком.
  • О подобном кипарису, что-нибудь скажи о нем.
  • Опасения напрасны, ты столкнулась не с врагом".
  • Прозвучала приговором девы жалоба тотчас:
  • "Коль безумен – образумься, коль умен – сокройся глаз.
  • Как легко услышать хочешь ты о тягостном рассказ,
  • Но о нем ты не узнаешь, неразумен твой приказ.
  • Что ты хочешь, дерзновенный? Что сказать тебе в ответ?
  • И пером ведь не опишут несказанных этих бед,
  • Раз ты скажешь: "Расскажи мне", я сто раз отвечу:
  • "Нет!" – Слезы смеху предпочла я, и не мил мне белый свет".
  • "Ты не знаешь, сколь далеких я дорог изведал жуть,
  • Сколько времени искал я, сколь печален был мой путь.
  • Отчего же для рассказа уст не хочешь разомкнуть?
  • Расскажи теперь всю правду, не стыдясь меня ничуть".
  • Та в ответ: "О, чуждый витязь, что меж нами за совет?
  • Ты, как иней, появился, лишь сокрылся солнца свет.
  • Слово длинное обидно, будет краток мой ответ:
  • Что ты хочешь, то и делай, – знай, о тайном речи нет".
  • Снова клялся и просил он на коленях перед ней;
  • Стал просящему противен тщетный шум своих речей:
  • Он, от гнева багровея, скомкал шелк ее кудрей,
  • Острый нож приставил к горлу бледной пленницы своей.
  • Ей сказал: "Угрозой стала моему ты бытию,
  • Хочешь ты, чтоб вечно лил я слезы так, как ныне лью;
  • Если ты всего не скажешь – жизнь утратишь ты свою:
  • Пусть врагов моих погубит бог, как я тебя убью!"
  • Та в ответ: "Нашел ты средство бесполезное, увы!
  • Ничего не отвечают те, которые мертвы.
  • Коль убьешь, на мне для речи уж не будет головы.
  • Что скажу тебе, доколе не видна мне цель молвы?
  • Кто ты, чтоб допрос чинить мне, к моему придя жилью?
  • Повесть горькую, живая, я навеки утаю,
  • Я себя для убиенья добровольно предаю.
  • Как посланье роковое, разорви ты жизнь мою.
  • Смерти вовсе не боюсь я, ты того не сознаешь,
  • Твой меня лишит лишений и от слез избавит нож.
  • Мир соломинке подобен, – с ней, мне кажется, он схож.
  • Если я тебя не знаю, вдруг доверюсь для чего ж?"
  • Понял юноша: "Тут сила ни к чему не приведет.
  • Лучше дело мне обдумать, чтоб иной найти подход".
  • Отпустив ее, он рядом сел и градом слезы льет,
  • И речет: "Тебя разгневал; добрый где найду исход?"
  • Хоть она еще сердилась, ветер облако пронес.
  • Автандил рыдал и больше ничего не произнес.
  • Слез запрудилась запруда в цветнике румяных роз;
  • Деву тронули рыданья, сердце кровью залилось.
  • Слезы юноши увидев, дева слезы пролила,
  • Всё же чуждому чужая молвить слова не могла.
  • Понял витязь: "В этом сердце не осталось больше зла".
  • Пал пред нею на колени и склонил хрусталь чела.
  • Он сказал: "Мне казнь готова, чтобы я в огне угас,
  • Сильно я тебя разгневал, сиротою стал сейчас,
  • Днесь тебе я доверяюсь, озари алмазы глаз:
  • Ибо сказано в Писанье: грех прощается семь раз.
  • Хоть принять меня не можешь за хорошего слугу,
  • Сожалеть влюбленных должно! В этом разве я солгу?
  • Больше нет во мне надежды, я – что роза на снегу.
  • За тебя отдам я душу, что отдать еще смогу?"
  • Лишь о страсти незнакомца довелось услышать ей,
  • Не ручей из водоема – ливень грянул из очей;
  • Снова дева застонала, зарыдав еще сильней,
  • Бог утешил Автандила сладкой милостью своей.
  • Видит витязь: этим словом взор ее преображен,
  • Как влюбленная в кого-то, учащает крик и стон.
  • Молвил ей: "Врага жалеют, если этот враг влюблен.
  • Знаешь ты, как жаждет смерти тот, кто страстью уязвлен?
  • Я – влюбленный до безумья, тяжек мне удел земной.
  • Вслед за этим лучезарным послан я моей луной,
  • Не бывать там, где бывал я, даже туче грозовой,
  • И во мраке вашей тайны вы предстали предо мной.
  • Лик возлюбленной прекрасный мне сопутствует везде;
  • Из-за этого безумный шел в огне я и в воде.
  • Умертви иль дай мне волю, о твоем прошу суде!
  • Или жизнь мне подари ты, иль прибавь беду к беде!"
  • Дева вновь заговорила, стал приветливее взор:
  • "Это слово лучше тех, что говорил ты до сих пор.
  • Волновал меня доселе, порождая только спор,
  • А теперь тебе я буду самой доброй из сестер.
  • Ты любовь себе на помощь в деле этом обратил,
  • Оттого я и смирилась, гнев мой яростный остыл;
  • Ты, мое упорство видя, стал растерян и уныл;
  • За тебя теперь умру я, больше сделать – свыше сил.
  • Если примешь ты покорно дружелюбный мой совет,
  • Ты найдешь своих исканий ускользающий предмет;
  • Если мне не подчинишься – будешь инеем одет,
  • Перед всеми осрамишься и оставишь этот свет".
  • Он ответил: "Это дело мне напомнило о том,
  • Как по некой шли дороге люди некие вдвоем,
  • Тот, кто сзади шел, увидел – пал передний в водоем,
  • Подбежал, взглянул, заохал и сказал ему потом:
  • "Подожди меня, товарищ, время малое будь там,
  • За веревкою схожу я и пропасть тебе не дам".
  • Друг же снизу засмеялся, удивляясь тем словам,
  • Закричал: "Куда я скроюсь? или ты не видишь сам?"
  • Лишь в твоих руках веревка с шеи сдавленной моей,
  • Стеснены мои движенья, и ребенка я слабей.
  • Ты – болящему лекарство, что захочешь, то содей.
  • Кто же голову обвяжет, если боли нету в ней?"
  • Та ответила: "Не спорю, хорошо ты рассказал,
  • От мудрейших ты достоин слышать множество похвал.
  • Эту боль претерпевая, стал ты сердцем тверже скал,
  • Потому скажу я: "Слушай, ты искомое сыскал!"
  • Этой повести не сыщешь, хоть пройдешь по всем путям,
  • Кто ж о нем расскажет, если не поведает он сам!
  • Ожидай его, покуда не вернется снова к нам;
  • Замолчи теперь и розу запрети разить снегам.
  • Я скажу, коль ты желаешь слышать наши имена:
  • Тариэль – тот юный витязь, чья душа омрачена,
  • Имя мне – Асмат, и плачу, столь печаль моя сильна.
  • Длятся долгих воздыханий роковые времена.
  • А для большего рассказа мой язык да будет нем!
  • В поле странствует прекрасный, тот, чей стан взрастил Эдем;
  • С ним живу я и дичину, им застреленную, ем;
  • Мимолетный, он нагрянет, но ускачет вновь затем.
  • Я прошу, не уходи ты, страстотерпец молодой;
  • Умолю я Тариэля, как приедет он домой,
  • Вас тогда сведу друг с другом, пусть подружится с тобой,
  • Пусть он сам тебе расскажет про удел тяжелый свой".
  • И, словам ее внимая, Автандил не восстает.
  • Оглянулись. Из ущелья плеск услышали, и вот -
  • Появилось то светило, выходящее из вод.
  • Эти двое отстранились, не промешкав у ворот.
  • Дева молвила: "Желаньям бог свершения дает,
  • Но содей себя незримым, схоронись, ведь близок тот,
  • Перед кем у самых буйных своеволье пропадет.
  • Может быть, смогу добиться, чтоб стерпел он твой приход".
  • И в пещере Автандила быстро спрятала Асмат.
  • Соскочил с коня тот витязь, обнял женщину, как брат;
  • К океану докатился слез безрадостных каскад.
  • В тайнике сидящий быстро устремил к ним острый взгляд.
  • Стал хрусталь, в слезах омытый, сходен с желтым янтарем.
  • Дева та рыдала долго с дивным юношей вдвоем;
  • Увела коня под своды и внесла доспехи в дом.
  • Нож гишерный срезал слезы, опустел их водоем.
  • Словно узник из темницы, Автандил глядел в окно;
  • Шкуры тигровые стлала та, чье сердце сожжено;
  • Сел на них воитель юный, вновь вздыхать ему дано,
  • В строй гишерных стрел прекрасных лалов пламя вплетено.
  • Развела огонь та дева, дичь поджарила, горда,
  • Что изжаренная славно будет вкусною еда.
  • Взял кусок он с неохотой, видно, стоило труда;
  • Но уста отвергли пищу, так тяжка была беда.
  • Он прилег, заснул, но скоро был тоской развеян сон,
  • Вздрогнул, вскрикнул, встрепенулся, явью вновь ошеломлен;
  • Поражал себя рукою, бил себя в безумье он.
  • И Асмат терзала щеки, заглушая стоном стон.
  • "Что так быстро ты вернулся?" – дева молвила с трудом.
  • Он сказал: "Я был застигнут на пути одним царем.
  • Вслед войскам его несметным был обоз большой ведом;
  • И, охотясь там, войсками царь усеял всё кругом.
  • На меня тоску нагнало созерцание людей,
  • Приближаться не желал я, убежать хотел скорей,
  • Повернул я в чащу леса и сокрылся меж ветвей,
  • Чтоб не встретить их и утром ускакать тропой своей".
  • Дева слезы заструила, от очей сокрыла свет,
  • Изрекла: "В лесу ты ходишь, лишь звериный видя след,
  • Никакого человека не приблизишь для бесед;
  • Это делу твоему же не на помощь, а во вред.
  • Ты объехал всё на свете: горы, долы, глушь и гладь,
  • Неужели человека не нашлось тебе под стать,
  • Чтобы мог он от безумья разум твой оберегать?
  • Ты умрешь, она погибнет – разве в этом благодать?"
  • Молвил он: "Сестра, хоть сердцем был совет подсказан твой,
  • Нет на свете исцеленья этой муке огневой.
  • Разве может быть отыскан непришедший в мир земной?
  • Пусть же смерть скорей разрушит связь меж телом и душой!
  • Бог едва ль создал иного под планетою моей,
  • Потому не жду я дружбы и сочувственных речей.
  • Кто страданья эти стерпит? Жизнь – погибели мрачней.
  • Брата в мире не нашел я, ты, сестра, меня жалей".
  • Та в ответ: "Тебя прошу я, будь не гневен и не зол.
  • Так как бог в твои визири лишь меня одну возвел,
  • Лучше свой, тебе на благо, утвержу я произвол;
  • Неумеренность постыдна, ты же меру перешел".
  • Молвил: "Я тебя не понял, хоть внимал твоим словам.
  • Как для дружбы человека я без господа создам?
  • Что стараться мне, коль это неугодно небесам!
  • Нет сомненья, одичал я, подражающий зверям".
  • Та в ответ: "Я многословьем твой нарушила покой.
  • Если друга приведу я и пойдет он за тобой,
  • То увидишь, сколь отраден друг, ниспосланный судьбой.
  • Дай мне клятву, что с пришедшим ты не вступишь в смертный бой".
  • Объявил он: "Я по чести повстречаться с ним хочу,
  • И клянусь своей луною, той, которую ищу,
  • Что ничем того скитальца никогда не огорчу,
  • Взором любящим отвечу я очей его лучу".
  • Встала дева и явилась к Автандилу без тревог,
  • Объяснила, что желанный благосклонен и не строг;
  • Как луну, для озаренья, в горный вывела чертог.
  • Тариэль, его увидев, уподобить солнцу смог.
  • Тариэль навстречу вышел. Стало два, подобных дню.
  • Стлался отблеск по долине и по горному гребню.
  • Их, стройнейших, даже с пальмой самой стройной не сравню.
  • Как семи светил сверканье рос огонь, прильнув к огню.
  • Не стесняясь незнакомством, обнимаются они.
  • Зубы, розу разрывая, мечут молнии огни.
  • Целовались и рыдали – был огонь огню сродни, -
  • Янтари теперь, где были прежде яхонты одни.
  • Обернулся юный, руку Автандила взял рукой,
  • Сели рядом и рыдали, слезы их лились рекой;
  • И Асмат их утешала речью дивною такой:
  • "О не плачьте, солнца в небе не окутывайте мглой!"
  • Нежный розан Тариэля легким инеем покрыт.
  • Молвил: "Пусть твои скитанья твой рассказ мне озарит!
  • Кто ты, друг, куда идешь ты, где страна твоя лежит?
  • Я не светом лишь покинут, даже смертью позабыт".
  • Автандил ему ответил, красноречием богат:
  • "Слушай, лев, меня, пришельца, нежно встретивший, как брат.
  • Я – араб, в стране Арабской все дворцы мои стоят;
  • Я любовью уничтожен, буйным пламенем объят.
  • Моего владыки дщерью я томительно влеком,
  • И сама она в державе именуется царем,
  • Видел ты меня бесспорно, хоть со мною незнаком.
  • Помнишь, ты рабов могучих истребил одним бичом?
  • Ты, скитающийся в поле, был замечен за рекой,
  • Господин мой рассердился, мы погнались за тобой;
  • За отвергшим приглашенье понеслись рабы гурьбой,
  • Ты окрестности окрасил кровью алою людской.
  • Рассекал людей ты плетью, не оружием стальным.
  • Царь погнался, но напрасно ты, чудесный, был гоним.
  • Перед нами ты сокрылся, словно бес неуследим,
  • Поразив исчезновеньем неожиданным своим.
  • Избалованный властитель, ставший мрачного мрачней,
  • Чтоб тебя искали всюду, разослал своих людей;
  • Не нашли нигде нашедших даже след ноги твоей,
  • А потом меня послала та, что пламени светлей.
  • Повелела: "Весть разведай про исчезнувший тот свет,
  • Твоему тогда я сердцу дам желаемый ответ!"
  • Без нее страдать велела в продолжение трех лет.
  • Нестерпимое терпел я, твой выслеживая след.
  • Я блуждал, тебя узревших в мире целом не узрев;
  • Вдруг нашел я тех, дерзнувших рассердить тебя, о лев.
  • Одного ты плетью ранил, и упал он, обомлев.
  • На тебя мне указали испытавшие твой гнев".
  • Тариэль тогда припомнил с аравийской ратью бой.
  • Молвил: "Помню, хоть и было дело давнею порой;
  • Воспитатель твой, как видно, на охоте был с тобой
  • Там рыдал я, вспомнив облик смертоносно-дорогой.
  • И зачем же был вам нужен я, столь чуждый и чужой?
  • Вы беспечно забавлялись, я рыдал, объятый мглой;
  • Чтоб схватить меня, послали вы рабов отряд большой,
  • Но, конечно, не меня вы – мертвых взяли вы с собой!
  • Оглянулся я, увидел, господин твой был за мной.
  • Как царя, его жалея, не коснулся я рукой
  • И избрал исчезновенье вместо дерзости иной;
  • Ведь подобен невидимке конь мой верный вороной.
  • Человек ни глаз зажмурить не успеет, ни моргнуть,
  • Как умчусь я, если встречный неприятен чем-нибудь.
  • Турок тех вдали увидя, не желал им зла ничуть,
  • Поплатились, потому что мне пресечь посмели путь.
  • Ныне ты пришел на благо, милый взору моему,
  • Станом равный кипарису, ликом – солнцу одному.
  • Ты измучился безмерно, в этом я тебя пойму,
  • Нелегко найти безумца, богом брошенного в тьму".
  • Автандил сказал: "От мудрых ты хвалы достоин всей,
  • Что ж меня превыше меры славишь ты, кто всех славней!
  • Ты – любимый облик солнца, блеск небесных областей,
  • Изменить тебя не властны слезы, сколько их ни лей!
  • Этот день забыть заставил всё затмившую во мне,
  • Я служить тебе намерен, твой отныне я вполне.
  • Яхонт радостней эмали и прекраснее вдвойне.
  • Быть с тобой до смерти жажду, мир оставлю в стороне!"
  • Тариэль сказал: "От сердца твоего мое в огне,
  • Чем за дружбу отплачу я, что питал наедине?
  • Ведь любовнику любовник посочувствует вполне:
  • Разлучать тебя с любимой не приличествует мне.
  • Ты во славу господина своего ушел за мной,
  • Нелегко меня нашел ты, трудолюбец и герой,
  • О себе мне что поведать? Путь зачем влачу земной?
  • Коль скажу – огнями вспыхну, лягу легкою золой!"
  • Изрекла Асмат: "Слезами не потушишь ты огней;
  • Как просить мне изложенья жгучей повести твоей!
  • Ты воителю, как видно, света белого милей;
  • О причине ран узнавший врач их вылечит верней!
  • О тебе узнать старался, исторгал моря из глаз;
  • Как могла я твой чудесный пересказывать рассказ?
  • Если он про всё узнает, это будет в добрый час.
  • Чую я, что осчастливить провиденье хочет нас".
  • Страстью в пепел обращенный, призадумался; потом
  • Он сказал Асмат: "В скитаньях долгих были мы вдвоем,
  • Как не знаешь, что спасенья нет в мучении моем?
  • Но и этот витязь юный, плача, жжет меня огнем".
  • Молвил юноша: "Кто брата иль подругу обретет,
  • Ради них да не страшится пасть под бременем забот!
  • Как спасет одних создатель, коль других не обречет?
  • Хоть умру, но всё, что было, расскажу тебе вперед".
  • Он Асмат сказал: "Воды мне подносить не позабудь,
  • Если в обморок паду я, обмывай мне ею грудь,
  • Если мертвого увидишь, доброй плакальщицей будь
  • И сама могилу вырой, где бы мне навек уснуть".
  • Обнажил он грудь, уселся, приподняв свои плеча,
  • Как заоблачное солнце не бросал еще луча,
  • Уст еще открыть не в силах, он, зубами скрежеща,
  • Глубоко вздохнул и, плача, громко крикнул сгоряча.
  • Причитал он: "Дорогая, не найти твоих дорог!
  • О, надежда, жизнь и чувство, сердце, полное тревог,
  • Насажденное в Эдеме кто срубить алоэ смог?
  • Опаленного стократно, как огонь меня не сжег?"

СКАЗ 5

ТАРИЭЛЯ ПЕРВЫЙ РАССКАЗ О СЕБЕ, АВТАНДИЛУ ПОВЕДАННЫЙ

  • "Я хочу, чтоб со вниманьем ты в рассказанное вник,
  • В то, что я едва заставлю выговаривать язык.
  • От которой стал безумен, безутешен, бледнолик,
  • Та вдали, а я, скорбящий, кровью плачущий, поник.
  • Всем известно, что царило в Индостане семь царей,
  • Парсадан шесть царств индийских сделал вотчиной своей;
  • Был царящий над царями всех богаче и щедрей,
  • Станом – лев, а ликом – солнце, побеждал других вождей.
  • Был седьмым царем отец мой, устрашитель вражьих стран.
  • Не таясь, вступал в сраженье мой родитель Саридан.
  • В царство враг войти боялся, был он ждан или неждан,
  • И охотой услаждался царь, удачей осиян.
  • Но свобода надоела, стало сердце тосковать,
  • Он сказал: "Врагов привык я отражать и поражать,
  • Отовсюду их отбросил, и велик мой пир опять.
  • Что ж, отправлюсь наше царство Парсадану передать!"
  • И тогда же к Парсадану он гонца послать велел,
  • Поручил сказать: "Ты целым Индостаном овладел;
  • Силу сердца твоего я днесь изведать захотел,
  • Пусть же верной службы слава мне достанется в удел!"
  • Парсадан веселый молвил: "Пусть на пир все поспешат",
  • Саридану весть отправил: "Славлю бога многократ,
  • Ибо, в Индии мне равный, царь ко мне явиться рад.
  • Приезжай, тебя я встречу, как родитель и как брат!"
  • Амирбарством и уделом был отец мой наделен;
  • Там амиром-спасаларом амирбару быть – закон.
  • В этой должности высокой славы всей достигнул он.
  • Амирбар царю подобен, только цезарства лишен.
  • Царь с отцом моим достойным обращался, как с ровнёй,
  • Говорил: "Тебе подобных нет в державе ни в одной".
  • Шел он в бой, – с мольбой о мире шли враги наперебой.
  • С ним настолько я не сходен, сколь со мною кто иной.
  • Были царь с женой бездетны, труден был их жизни путь,
  • Неутешно горевали, и в тоске сжималась грудь.
  • День пришел, и я родился – день несчастный проклят будь!
  • Царь сказал: "Взращу, как сына, нам не чуждого отнюдь".
  • Я, четою царской взятый, к царской пышности привык,
  • Для господства был воспитан, чтоб над войском стал велик;
  • Мудрецы меня учили по велению владык.
  • Стал я львиной силой славен, словно солнце светолик.
  • Сколь померк я, знает это свет мой видевшая там,
  • Мне завидовало солнце, словно сумерки утрам.
  • Все шептали: "Он подобно древу рая, свеж и прям".
  • Днесь я тень того сиянья, прежним преданного дням.
  • Зачала царица наша, было мне тогда пять лет,
  • Разрешилась дщерью…" – молвил и вздохнул, теряя цвет.
  • Грудь ему Асмат омыла и очам вернула свет.
  • Вновь сказал: "Светлейшим солнцем был тогда же мир согрет.
  • Я сказал о несказанном, и мала моя хвала,
  • Парсадан развеселился, торжествам пора пришла,
  • И сошлись цари с дарами дорогими без числа.
  • Рать навек даров раздачей осчастливлена была.
  • Так окончились родины, Стали нас растить вдвоем.
  • Солнца треть она являла и тогда в лице своем.
  • Были мы равно любимы и царицей и царем.
  • Назову я ту, мне сердце заменившую костром".
  • Чувств лишился витязь юный, вспомнив имя дорогой,
  • Автандил заплакал также, тронут горестью такой,
  • Свет очам Асмат вернула, грудь обрызгала водой.
  • Тариэль промолвил: "Слушай, ныне смерть пришла за мной.
  • Царской дочери той имя было Нестан-Дареджан.
  • Был царевне семилетней богом ясный разум дан,
  • Облик, лунному подобный, был чудесно осиян.
  • Даже сердцу из алмаза не стерпеть подобных ран!
  • В бой вступить я мог, она же взоры нежила, созрев.
  • Царь гордился, для правленья в ней помощницу узрев.
  • Был отцу обратно отдан я, стройнее всех дерев,
  • Не однажды, словно кошка, был растерзан мною лев.
  • Царь для дочери особый приказал построить дом.
  • Безоар, рубин и яхонт заменяли камень в нем;
  • Брызгал розовой струею водомет перед дворцом,
  • Где жила та дева, сердце мне спалившая огнем.
  • День и ночь к ней из курильниц вился ладан голубой.
  • То она сидела в башне, то сходила в сад густой;
  • И Давар, вдове каджетской, что была царю сестрой,
  • Дочь свою отдал в ученье он, владеющий страной.
  • Во дворце парча повсюду взор узорностью влекла,
  • Там росла для нас незримо эта роза из стекла;
  • Лишь Асмат и две рабыни знали дверь, что к ней вела.
  • Как взращенным в Габаоне станом там она росла.
  • Парсадан меня, как сына, лет пятнадцать опекал,
  • Был я с ним все дни, меня он даже спать не отпускал;
  • Силой льву, красою солнцу, станом пальме равен стал,
  • На полях и на арене всех похвал я достигал.
  • В поле промаха не зная, била дичь моя стрела,
  • А с охоты на арену в мяч игра меня влекла,
  • После игр на пир веселый шел с друзьями без числа;
  • Но теперь меня та дева с милой жизнью развела.
  • Мой отец ушел из мира, смертный час его настиг.
  • Царь индийский омрачился, всех утех лишенный вмиг.
  • С облегченьем те вздохнули, что дрожали, как тростник.
  • Каждый враг отвык от плача, каждый друг в слезах поник.
  • Целый год я находился в черной келии одной,
  • И, горюя днем и ночью, позабыл я свет дневной;
  • Чтобы вывести из мрака, от царя пришли за мной,
  • Он велел: "Прошу, как сына, Тариэль, расстанься с тьмой.
  • Мы ведь больше сожалеем, был он с нами наравне".
  • Подарил мне сто сокровищ, траур сжечь велел в огне,
  • Сан пожаловать отцовский Парсадан изволил мне:
  • "Тариэлю амирбарство в нашей отдано стране".
  • Я огнем горел, горюя о родном отце своем,
  • Но из мглы меня исторгли слуги царские силком.
  • В честь мою назначен праздник был царицей и царем,
  • Далеко навстречу вышли, как родители, вдвоем.
  • Ими был, как сын, посажен я поближе к их местам,
  • И поведали, что надо мне защитой быть царям.
  • Попытался отдалиться, стал от робости упрям,
  • Но цари не отступились, Амирбаром стал я там.
  • Много лет прошло, о многом я забыл, судьбой гоним,
  • Труден мне рассказ подробный. Витязь, верь словам моим!
  • Мир изменчивый и лживый в злых делах неутомим,
  • На меня упали искры, высекаемые им".

СКАЗ 6

ТАРИЭЛЯ РАССКАЗ О ТОМ, КАК ВПЕРВЫЕ ОН ПОЛЮБИЛ

  • После долгих воздыханий он рассказ продолжил свой:
  • "Помню я, с охоты доброй возвращались мы домой,
  • Царь сказал мне: "Дочь увидим", руку взял мою рукой.
  • Удивляюсь, что дышу я, вспоминая день былой.
  • Турачей велел властитель отнести в покой ее.
  • Дичь забрал я, отправляясь на сожжение свое;
  • Жизни долг платить я начал, стало грозным бытие.
  • Сердце каменное ранит лишь алмазное копье.
  • Краше радостного рая сад расцвел передо мной:
  • Птицы там сирен искусней пели в зелени густой,
  • Водоем многофонтанный брызгал розовой водой;
  • В башню вход был занавешен тяжкой тканью золотой.
  • Знал я, царь хотел царевну уберечь от всех очей,
  • Я остался пред завесой, он вошел в покои к ней;
  • Ничего не мог я видеть, слышал только шум речей,
  • Был приказ: у амирбара взять в подарок турачей.
  • Подняла Асмат завесу, заглянул я в то жилье,
  • И узрел ее, и в сердце мне ударило копье.
  • Турачей Асмат просила, тело вспыхнуло мое.
  • Горе мне, с тех пор не гаснет жар, палящий бытие!
  • Но исчезло то светило, что светило для светил!"
  • Он не снес воспоминанья, пал без чувств, лишенный сил.
  • Плач Асмат и Автандила эхо долгое будил:
  • "Ах, зачем врагоубийца длани грозные сложил!"
  • Грудь ему Асмат омыла, вновь глаза открыл герой,
  • Время долгое молчал он с сердцем, скованным тоской,
  • Сел, заплакал, и смешались слезы с черною землей;
  • Крикнул: "Множит боль и ужас отзвук радости былой!
  • Пробавляется ничтожным, кто влеком к мирским вещам,
  • Под конец дарит измену этот мир, любезный нам.
  • Жизнью сей непокоренным мудрецам хвалу воздам,
  • Слушай дальше, если дух мой не взовьется к небесам.
  • Турачей Асмат я отдал и дошел до забытья,
  • Там упал и обмер, сила изменила мне моя;
  • А когда очнулся, слышал – громко плакали друзья,
  • Окружив меня, как будто те – пловцы, а я – ладья.
  • Во дворце на пышном ложе я лежал, как неживой.
  • Царь с царицей неутешно горевали надо мной,
  • На своих щеках ногтями след чертили кровяной.
  • Маги званые сказали, что сражен я сатаной.
  • И лишь только я очнулся, чуть коснулся свет очей,
  • Царь воззвал: "Ты жив, о сын мой, слово вымолви скорей!"
  • Не разжал я уст и вздрогнул, как безумный средь людей.
  • Снова я упал и обмер, кровяной лия ручей.
  • Все ученые смущались тяжким недугом моим,
  • Все в руках Коран держали и читали над больным,
  • Я не слушал их, болтали, будто – бесом одержим,
  • Был три дня в бездушном теле тот огонь неугасим.
  • Лекаря, дивясь, решили: "Знаем мы, чем болен он:
  • Не томим ничем лечимым, но тоскою истощен.
  • Зачастую, как безумный, гнал я выкриками сон;
  • Царских слез росой обильной был я щедро окроплен.
  • Так, ни жив ни мертв, лежал я во дворце три дня без сил.
  • А потом господь сознанье мне внезапно прояснил,
  • Догадался я, несчастный, отчего мне свет не мил,
  • И терпения у бога всемогущего просил.
  • Я сказал: "Создатель, сжалься над повергнутым рабом,
  • Превозмочь мученья дай мне, позаботься о больном,
  • Здесь любовь свою я выдам, отведи меня в мой дом".
  • И железным стало сердце, закаленное творцом.
  • Я привстал. Ко мне ходили люди царские гурьбой,
  • И царю они сказали: "Встал без помощи больной.
  • Властелин вбежал в волненье с обнаженной головой,
  • Он творца прославил громкой, люди – тихою хвалой.
  • Дали мне испить чего-то, отхлебнул я влаги той
  • И промолвил: "Государь мой, тело вновь сошлось с душой".
  • Захотел я дол изъездить вдоль излучины речной;
  • Привели коня, и сел я, и поехал царь со мной.
  • Мы пробрались по долине, долгий видели поток,
  • К дому царь со мной доехал, я вступил на свой порог:
  • Дома вновь предался власти прежних болей и тревог,
  • Прошептал: "Приблизься гибель, я от жизни изнемог!"
  • И от слез неосушимых стал шафрана я желтей,
  • Думы сердце рассекали, словно тысячи мечей,
  • Вратарем, вошедшим в спальню, уведен был казначей;
  • Думал я: что знает этот или тот? И ждал вестей.
  • "Раб Асмат", – "Впустите!" – было приказание дано,
  • Тот вошел с письмом любовным, странно было мне оно,
  • Усмехнулся: как другою будет сердце сожжено?
  • Мог ли эту заподозрить? Мне ли это суждено?
  • Изумился я: чем вызван дерзкой женщины призыв?
  • Если буду несговорчив, то, невеждою прослыв,
  • У нее, отняв надежду, злобный вызову порыв.
  • Мой ответ на то посланье был любезен и красив.
  • Проходили дни, и сердце всё жесточе пламень жег.
  • В поле шли войска для игрищ, я ж, веселью чуждый, слег;
  • Во дворец не шел; врачами наполнялся мой чертог;
  • И долги земные начал я уплачивать, как мог.
  • Но врачи не помогали, стал мне белый свет не бел,
  • И никто не мог заметить, что в огне я пламенел,
  • Тяжесть крови усмотрели, царь мне руку вскрыть велел;
  • Разрешил я, чтобы спрятать рой застрявших в сердце стрел.
  • Так лежал со вскрытой жилой я, сжигаемый огнем.
  • С чем вошел мой раб, я взором вопросил его о том,
  • "Раб Асмат пришел", Велел я, чтоб его впустили в дом,
  • Осудив ее за дерзость в помышлении своем.
  • Вновь пришлось отдать вниманье неманящему письму,
  • В том письме желанье встречи было видно по всему;
  • Я в ответ: "Пора возникнуть удивленью твоему, -
  • Призовешь, и я поспешно приглашение приму".
  • Сердцу молвил: не откройся, хоть печали натиск лют!
  • Ведь индийцы амирбара, ими правящего, чтут,
  • И меня они осудят, если слухи к ним дойдут,
  • И по всей стране прохода мне тогда уж не дадут.
  • Человек явился царский, объявил: "Царь вести ждет;
  • Кровь пустил ли? – вопрошает, преисполненный забот",
  • Я ответил: "Руку вскрыл я, улучшенье настает,
  • К блеску царскому из мрака будет весел мой приход".
  • Я к царю вошел, он молвил: "С этих пор всю боль забудь".
  • Дал коня мне, тетиву же не дозволил натянуть;
  • В небо ястребов пустил он, турачей сковала жуть,
  • В поле лучники усердно славословили наш путь.
  • А когда пришли с охоты, царь затеял славный пир
  • С неустанным пеньем хора, с ликованьем арф и лир;
  • Драгоценности швырял он тем, кто немощен и сир,
  • Одарил и приглашенных, и немолчно певший клир.
  • Тосковал я, не терпевший ни притворства, ни лганья,
  • Вспоминал, ярилось пламя, содрогалась грудь моя;
  • Взял ровесников к себе я, любовались мной друзья, -
  • Чтобы скрыть страданья, праздник я устроил, скорбь тая.
  • Тихо на ухо сказал мне мой домашний казначей:
  • "Дева спрашивает, можно ль амирбара видеть ей?
  • Хоть чадрой лицо закрыто, но видна краса очей".
  • Я сказал: "В опочивальню отведи ее скорей".
  • Встал я; те, что пировали, повскакали второпях,
  • Я сказал: "Вернусь немедля, оставайтесь на местах",
  • Заходя к себе, поставил копьеносца при дверях.
  • Обязал к терпенью сердце, волю всю свою напряг.
  • В дверь вошел я, Вижу, дева пала наземь, Я смущен.
  • Слышу: "Истинно, да будет этот час благословлен".
  • Я дивился: кто ж содеет пред возлюбленным поклон?
  • Тихо села бы, коль ею навык страсти обретен.
  • Я взошел на возвышенье; в отдалении, одна,
  • Та на край ковра присела, уважения полна,
  • Я промолвил ей: "Приблизься, раз любовью зажжена".
  • На слова скупясь как будто, не ответила она.
  • Наконец проговорила: "Ныне стыд мне сердце жжет:
  • Ты подумал, что предпринят мой для этого приход?
  • Но теперь твоя же скромность мне надежду подает;
  • Недостойна и не знала я божественных щедрот.
  • Я сознание теряю, правит страх моей душой:
  • Ведь направлена к тебе я солнцеликой госпожой;
  • Эта царственная смелость подобает ей одной,
  • Вот письмо от повелевшей мне беседовать с тобой".

СКАЗ 7

ПЕРВОЕ ПИСЬМО НЕСТАН-ДАРЕДЖАН К ВОЗЛЮБЛЕННОМУ

  • Я узрел письмо той девы, что казнит, огнем одев;
  • Солнца луч писал: "Ты рану скрой, мучения стерпев:
  • Обмирание и мленье только вызовут мой гнев.
  • Я в уста Асмат влагаю речь мою к тебе, о лев.
  • Эти обмороки, слезы я за службу не сочла,
  • Соверши ты для любимой небывалые дела.
  • Многолюдная Хатайя нашей данницей была;
  • Нам терпеть не должно ею причиняемого зла.
  • Я иметь хотела мужем лишь тебя, желанный мой, -
  • Дело давнее сказалось только нынешней порой;
  • Из светлицы я узрела: обезумел ты, герой;
  • Всё слыхала я оттуда о случившемся с тобой.
  • Верь словам моим правдивым, не печалься ни о чем
  • И, нагрянув на Хатайю, там прославь меня мечом.
  • Не терзай напрасно розу слез томительных ручьем!
  • Я рассеяла твой сумрак, споря с солнечным лучом".

СКАЗ 8

ПЕРВОЕ ПИСЬМО ТАРИЭЛЯ К ВОЗЛЮБЛЕННОЙ

  • Тут Асмат уже со мною говорила без тревог.
  • Ясность радостей несметных мой наполнила чертог;
  • Я дрожал в самозабвенье, сладкий трепет сердце жег.
  • И шафран в хрусталь и лалы превратить я снова смог.
  • Положил я пред очами дорогие письмена
  • И ответил: "Можно ль солнцу одолеть тебя, луна?
  • Бог свидетель, что не будешь мною ты огорчена.
  • Ах, живу я или умер, или это грезы сна?"
  • Я сказал Асмат: "Отвечу то, что сердце изречет:
  • Доложить осмелься: солнце, мне ниспослан твой восход,
  • Ведь меня ты воскресила, указала мне исход,
  • Сослужу тебе я службу, не отвергну я забот".
  • Та сказала: "Мне царевны повеление гласит:
  • Пусть ко мне его прихода здесь никто не проследит,
  • Увлеченного тобою сохранять он должен вид;
  • Пусть по совести поступит, чтобы не было обид!"
  • Мне понравился столь мудрый девы царственный совет;
  • Даже солнцу стал угрозой огневой ее расцвет,
  • Мне досталась от любимой не обида, а привет.
  • Ах! В лучах ее терялся полдня яростного свет!
  • И каменья дорогие в чаше подал я Асмат;
  • Дева молвила: "Не надо, всем довольна я стократ".
  • Лишь одно взяла колечко небольшое, наугад:
  • "Пусть оно на память будет, не хочу других наград".
  • И ушла Асмат, из сердца моего копье изъяв,
  • Тьму надежда осветила, я почуял счастье въявь,
  • И к пирующим вернулся для питья и для забав;
  • Одарил друзей, веселый, – веселее стал их нрав.

СКАЗ 9

ПИСЬМО, К ХАТАЙЦАМ НАПИСАННОЕ, И ОТПРАВЛЕНИЕ ГОНЦА

  • Я послал с письмом в Хатайю человека моего,
  • Написал: "Царю индийцев мощь дарует божество;
  • Царь покорное любое насыщает существо:
  • Кто проявит непокорство – пострадает оттого.
  • Вы, наш брат, не пожелайте стать причиною скорбей,
  • Сей приказ прияв, придите к нам по-братски поскорей;
  • А когда не поспешите – звон услышите мечей,
  • Берегитесь, чтобы кровью не окраситься своей".
  • С тем послал я человека. Стал я сердцем веселей
  • И, воскреснув, услаждался снова в обществе царей.
  • Одарял меня в то время мир изменчивый щедрей;
  • Ныне я, лишась рассудка, мерзок даже для зверей.
  • Я хотел уйти скитаться, но потом огонь утих,
  • На пирах я появлялся средь ровесников моих;
  • Но желаний разрастанье отравляло радость вмиг,
  • Мной печаль овладевала, белый свет казался лих.
  • Как-то раз домой вернулся я из царского дворца,
  • Вспоминал ее, не спалось, реял свет ее лица;
  • Я письмо держал во мраке, сладко грезя без конца,
  • Тут рабу сказал привратник о прибытии гонца.
  • "Раб Асмат". Велел я в спальню провести его живей.
  • Был я призван той, что в сердце мне всадила сталь мечей.
  • Мне во мгле блеснула радость, легче стал мне груз цепей;
  • Взяв с собой раба, поехал, чтоб увидеть свет очей.
  • Неприметно в сад безлюдный я пробрался без помех,
  • Вдруг Асмат пошла навстречу и промолвила сквозь смех:
  • "Шип я вырвала из сердца, и дождешься ты утех.
  • Подойди! Увидишь розу, что цветов прекрасней всех".
  • Тяжкий занавес с усильем кверху вздернула Асмат,
  • Засверкал престол, большими бадахшанами богат, -
  • Там сидела та, чей солнце ослепит внезапный взгляд.
  • Черных двух озер сверканьем был я, замерший, объят.
  • Долго я стоял, Безмолвно восседая предо мной,
  • Дева сладостно смотрела, словно был я ей родной,
  • Подошла ко мне служанка, пошептавшись с госпожой:
  • "Уходи, невмочь сегодня ей беседовать с тобой".
  • Мне Асмат открыла выход, снова занавес подняв;
  • Произнес я: "Мир мгновенный, я познал твой низкий нрав;
  • Исцеляя, ты готовишь для принятия отрав,
  • Пустоту приносишь сердцу, нежной грезой истерзав".
  • Но Асмат, когда мы с нею проходили сад густой,
  • Прошептала: "Уходящий, не терзай себя тоской
  • И, закрыв калитку страха, двери радости открой:
  • Та безмолвием спасалась от смущенья пред тобой".
  • Я сказал ей: "Врачеванья от тебя, сестра, я жду, -
  • О, не дай с душой расстаться, удали мою беду;
  • Посылай почаще письма, не покинь меня в саду;
  • Знаю, ты не будешь скрытной, в письмах правду я найду".
  • Я в слезах уехал, чуя в сердце трепет огневой,
  • Угасить не смог я в спальне неусыпный пламень свой,
  • И хрусталь и лал в безумье облекая синевой,
  • Предпочел я ночь и утра не желал, полуживой.
  • И пришла пора вернуться из Хатайи вестовым;
  • Лишь заносчивые речи там пришлось услышать им:
  • "Мы не трусы, крепостями не бедны и постоим!
  • Кто такой ваш царь, и как он господином моим стал?"

СКАЗ 10

ПИСЬМО ЦАРЯ ХАТАЙЦЕВ К ТАРИЭЛЮ, В ОТВЕТ НАПИСАННОЕ

Продолжить чтение

Читать бесплатно другие книги:

Клюква в шоколаде
Клюква в шоколаде
Кивинов Андрей
Операция под кодовым названием «Клюква в шоколаде» начинается, однако настоящий мент должен быть нач...
Карамель
Карамель
Кивинов Андрей
...
Карамель-2
Карамель-2
Кивинов Андрей
...
Цена поражения
Цена поражения
Кивинов Андрей
«– Оборотни в милицейских погонах, – Роман зацепился за заголовок небольшой газетной заметки и склон...
Жажда сердца
Жажда сердца
Дейн Люси
Неудачный брак оставляет в душе Лины Хоули глубокий след: она болезненно ранима, как огня боится увл...
Дворец
Дворец
Проханов Александр
«Иногда, в редкие минуты одиночества и покоя, он пытался представить, откуда, из какой глубины возни...