Парни из старшей школы Брэнди Меган

Глава 20

– Чего они там так долго? – Я прислоняюсь затылком к сиденью.

– Перестань ныть, прошло всего десять минут. – Кэптен качает головой.

– Десять минут здесь. А едем мы уже гребаных два часа!

– Это называется «путешествие».

Я с хмурым видом смотрю в окно.

Кэптен поворачивается на сиденье.

– Никогда не ездила в путешествие?

Я перекатываю голову, чтобы посмотреть на него.

– Чтобы ездить в путешествия, нужна машина.

Он изучает меня.

– У твоей мамы никогда не было машины?

– Однажды была. Неделю.

– И что с ней случилось?

– Клиентов почти не было, наличные заканчивались, и ей нужна была доза.

Он кивает, но в его светлых глазах нет осуждения.

– У твоих друзей там, дома, тоже не было машин?

Друзей. Если честно, я мало кому нравилась.

Видимо, выражение моего лица выдает мои мысли, потому что Кэптен облизывает губы и отводит взгляд.

– Я встречалась с парнем, у которого была машина. – Я усмехаюсь, и Кэптен снова поворачивается ко мне, подняв бровь. – Мы не ездили в путешествия, но проводили в ней очень много времени.

Кэптен смеется, и я вместе с ним.

Тут дверцы резко распахиваются, и в машину залезают Мэддок и Ройс.

Мэддок выжидающе смотрит на меня.

– Я только что рассказывала Кэпу о своем обширном знакомстве с «Хондой Цивик» девяносто девятого… хэтчбэком.

Мэддок косится на меня.

– Пристегивайся, здоровяк. Мы готовы снова отправиться в путь! – Я ухмыляюсь, и он поднимает бровь.

Засмеявшись, я откидываюсь на спинку сиденья, забираю из его сумки пакет с чипсами и рывком открываю его.

– И все-таки что это за место?

– Мы там расслабляемся, – отвечает Ройс. – Наша хижина находится в самой дальней части, рядом с бухтой.

– Ваша?

– Ну да.

Повисает молчание, и в моем животе начинает расти неприятное ощущение.

– Погоди… что?

Ройс разворачивается на сиденье и пытается придать своему лицу невинное выражение, но вид у него все равно как у сорванца.

– Там будет половина выпускного класса.

– Нет.

– Да.

– Ройс. – Мать вашу. – Я не хочу развлекать ваших друзей, – рявкаю я.

– Ты не будешь никого развлекать, – с хмурым видом встревает Мэддок.

– Хватит вести себя так, словно ты можешь повлиять на меня!

– Хватит притворяться, словно это не так!

Я поворачиваюсь на сиденье, чтобы быть к нему лицом.

– Я тебе не какая-то гребаная шлюха! Но если мне захочется вести себя как она, так и будет. И ты ни черта не сможешь с этим поделать. Я не стану прогибаться по твоему желанию.

– Нет, но ты ляжешь на спину по своему.

От негодования я даже открываю рот, но быстро закрываю его и отвожу взгляд, чтобы мои глаза меня не выдали. Не хочется признаваться, но его пренебрежительное отношение ко мне задевает меня. И мне не нравится, что мой разум и мои чувства находятся в разногласии.

Мэддок хочет сказать что-то еще, но Ройс опережает его.

– Кстати, раз уж речь зашла о женщинах и горизонтальном положении… давай в этот уик-энд ты не будешь душить девчонок и отрезать им волосы, ладно? Кисок будет раз, два и обчелся, а мне хочется, чтобы каждую ночь у меня была новая наездница. Так что не порть мне малину.

– Серьезно? – «Раз, два и обчелся»?

– Еще как, черт побери!

– Подытожим… ты хочешь, чтобы я, девчонка из гетто, которая живет в приюте, нищебродка в буквальном смысле этого слова, влилась в компанию богатеньких деток и позволила им измываться над собой?

Ройс надувает губы, как обиженный ребенок. Кэптен покашливает.

– Я поддерживаю Ройса. Может, ты получишь свое, когда мы вернемся?

– Что за хрень? – рявкает Мэддок, и Кэптен начинает ржать.

– Я лишь хотел сказать, что, если тебе захочется надрать кому-то задницу, дождись, пока мы вернемся. Но никто не будет докапываться до тебя, Рэйвен.

– Вот именно, – снова подает голос Ройс. – Так что давай просто будем расслабляться.

– Мать вашу. – Я засовываю упаковку чипсов между сиденьями, скрещиваю руки на груди и отворачиваюсь к окну. Они обкурились, что ли?

Мэддок придвигается ко мне и шепчет:

– Ты и правда думаешь, что мы позволим кому-то лезть к тебе?

– Я понятия не имею, что ты будешь делать. – Я поворачиваю голову, не отрывая ее от сиденья, чтобы посмотреть на него. – Тебя все время бросает из крайности в крайность, здоровяк.

– Просто перестань уже выводить меня из себя.

Я усмехаюсь и тоже перехожу на шепот.

– Как скажешь. Но хватит уже вести себя так, будто я не могу постоять за себя.

– Знаю, что можешь, – медленно произносит он, и его глаза из зеленых превращаются почти в черные.

Жажда. Замешательство. Желание. Все в этих глазах.

Меня бросает в жар, и я борюсь со внезапно возникшей потребностью проглотить ком в горле. Он сводит меня с ума этим своим бесконечным «я трахаю тебя, пока ты трахаешь меня».

– Мы знаем, что ты способна постоять за себя точно так же, как и мы, Белоснежка. Поэтому ты здесь.

– А я-то решила, что ты просто не хотел оставлять меня без присмотра.

Уголки его губ медленно приподнимаются.

– Это тоже. – Его пальцы находят мое запястье, и от их легкого прикосновения по мне пробегает электрический разряд. – Но давай будем реалистами, Рэйвен. Я не спускаю с тебя глаз, ведь правда?

Я всматриваюсь в лицо Мэддока, чтобы разгадать его намерения, но ничего не выходит.

Какую игру ты затеял, здоровяк?

– Если рассчитываешь подловить меня на чем-то, заморочив голову, то ты лишь теряешь мое время, – шепчу я. – Я уже говорила тебе, что не люблю планировать.

Мэддок хмыкает, и на его губах появляется усмешка. Он наклоняется ко мне и покусывает мое ухо. Ройс ловит мой взгляд в зеркале заднего вида.

– Эти губы скоро будут на мне. – Язык Мэддока касается моей ушной раковины, и я впиваюсь ногтями в бедро, чтобы удержать себя от реакции. – Вот тебе план.

Он отодвигается к окну, а я закрываю глаза и заставляю себя снова и снова мысленно повторять национальный гимн до тех пор, пока мы не въезжаем на грунтовую дорогу, окруженную огромными деревьями.

Парни опускают окна, и в нос ударяет запах свежего чистого воздуха.

Я придвигаюсь вперед и тоже опускаю стекло, чтобы сделать глубокий вдох.

– Что это?

– В смысле? – спрашивает Кэптен.

– Запах.

Он смотрит на меня в зеркало.

– Сосны?

Когда я пожимаю плечами, он разворачивается и оглядывается на меня через плечо.

– Ты никогда не бывала в горах?

Мне вдруг отчаянно хочется соврать, но я смотрю на остальных.

И снова в их глазах нет осуждения, так что я решаю говорить правду.

– Нет. И тут всегда так свежо? Типа чистый воздух или что там?

Кэптен кивает и ведет машину вперед, огибая несколько огромных хижин.

– Люди здесь живут?

– Не, – отвечает Ройс. – Здесь проводят отпуск или каникулы. Никто не остается на весь год.

Должно быть, здорово, когда у тебя не один, а два дома.

– Это что? – Я прислоняюсь к окну и снова глубоко вдыхаю, не обращая внимания на смешки. – Костер? – Я оглядываюсь на парней. – Настоящий костер?

– А бывают ненастоящие? – Мэддок поднимает бровь, но его глаза весело поблескивают.

– Вообще-то, бывают. Мы все время жгли костры, но там был, не знаю, запах гари и дыма. Огонь поддерживали коробками из-под пива и мусором. А здесь… воздух такой чистый… – я снова поворачиваюсь к окну, – даже голова кружится. Почти что…

Я не могу подобрать нужное слово.

– Умиротворяет? – помогает Кэптен, снова глядя на меня в зеркало.

Я киваю, но не встречаюсь с ним взглядом.

– Давай, Кэп, погнали дальше.

Кэптен проводит языком по губам, и мы едем дальше по дороге, пока не останавливаемся у большой хижины.

Обычный дом, ничего особенного, но веранда огибает его по всему периметру.

Парни выходят из машины, я за ними, и чем ближе я подхожу к дому, тем больше деталей замечаю. Спереди здание кажется совсем простым, но сзади расположен огромный балкон на толстых деревянных столбах, пристроенный ко второму этажу.

– Комнаты – на нижнем этаже, второй этаж – для вечеринок, там же кухня и балкон. Оттуда открывается чумовой вид на бухту.

– Офигеть, как тут круто.

Мимо проходит Мэддок с моей сумкой, я пытаюсь забрать ее, но он, недовольно взглянув на меня, дергает ее обратно и идет дальше.

Я поднимаю руки и следую за ним.

Мы заходим в дом и оказываемся в просторном холле. Справа лестница, а слева – небольшой коридор с несколькими дверями. Мэддок проходит туда и останавливается у последней.

– Это твоя комната. Там есть ванная, так что тебе не придется выходить ночью после вечеринки.

Я киваю и вхожу внутрь. Действительно, справа ванная, но она настолько маленькая, что даже без двери. В самой комнате стоят комод и кровать, рядом с кроватью втиснут маленький холодильник. Больше ничего нет, но мне и этого достаточно.

– А в ваших комнатах ванных нет?

– Нет, но еще одна как раз за первой дверью, так что, считай, у нас тоже есть своя ванная. – Мэддок с мрачным видом поворачивается ко мне. – Поэтому не верь Ройсу, если он начнет утверждать обратное.

Я смеюсь, кидая куртку на кровать.

– Здесь круто, спасибо.

Посмотрев на меня, Мэддок хмурится и выходит из комнаты.

– Пойдем.

Я иду вслед за ним и останавливаюсь у двери соседней с моей комнаты.

– Здесь я, напротив Кэп, потом Ройс. Это запасная комната для Лео, а дальше ванная. Твоя комната – последняя в коридоре… наши окружают твою со всех сторон. Так что даже не пытайся выкинуть какой-нибудь фокус.

Мудак.

– Рэй-Рэй, Мэдмэн[9], давайте сюда! Шоты!

Я шевелю бровями и иду на голоса парней, доносящиеся со второго этажа.

– Боже ты мой! – Я оглядываю комнату, забирая у Ройса шот. – Здесь просто улетно!

Вдоль обеих стен комнаты стоят диваны из бревен, справа находится открытая кухня, а слева – раздвижные двери.

Кэптен показывает на них подбородком, я открываю их, и мы выходим на балкон.

Я наклоняюсь через перила и смотрю вниз, на землю. Потом выпрямляюсь и смотрю на небольшой залив, тянущийся до границ владения. Маленький мост ведет на другую сторону.

– Что там?

– Медведи.

Мои глаза расширяются от ужаса, а парни начинают ржать.

Ну их.

Я собираюсь выпить свой шот, но Мэддок останавливает меня.

– Вместе. – Его глаза ловят мой взгляд, потом он смотрит на Кэпа и Ройса, и в моей груди разливается тепло.

Подобные вещи уже начинают действовать мне на нервы.

– Присматриваем друг за другом и не действуем в одиночку.

Все трое кивают и поворачиваются ко мне.

Я не часть этой команды, поэтому не понимаю тех чувств или той серьезности, которые сияют в трех обращенных ко мне парах глаз, но все равно киваю, и мы тут же опрокидываем шоты. Настойка со вкусом корицы обжигает наши глотки.

Вдруг начинают раздаваться звуки.

Музыка, смех, хлопанье автомобильных дверец.

Ройс, закричав, бежит вниз по лестнице, спускающейся с балкона, Кэптен заходит внутрь, чтобы выпить еще, а Мэддок смотрит мне прямо в глаза.

Я тоже собираюсь уйти с балкона, но Мэддок встает у меня на пути.

– Здесь много чего происходит, так что не исчезай.

– То есть мне не ходить в гости к большому плохому волку? – дразню я его, вспомнив про символ школьной команды Брейшо.

Судя по тому, как Мэддок стискивает челюсти, шутка ему не зашла.

Он подходит ближе, и мне приходится упереться спиной в перила, чтобы смотреть ему в глаза.

– Хочешь волка? – хрипло шепчет он, и от звука его голоса у меня начинает тянуть низ живота. – Могу устроить.

Я заставляю себя дышать ровно.

– Охотно верю, здоровяк… – Я умолкаю, и он отступает назад, а потом исчезает там же, куда убежал Ройс.

Мне срочно нужно выпить.

Глава 21

Вечеринка вечером не совсем вечеринка, видимо, потому, что большинство приедет завтра утром. Сейчас же здесь только те, кто прогулял последний урок или заранее уложил свои вещи в машину. Тем не менее в хижине собралось тридцать-сорок человек.

Если честно, здесь довольно здорово. На улице темно, свет исходит лишь от костровых чаш и светильников, расставленных вдоль тропинок. Мне не терпится узнать, как это место выглядит днем.

– Рэйвен, значит.

Я поворачиваюсь направо, к девчонке, которая заговорила со мной.

– Как настроение? – пьяным голосом спрашивает она.

На самом деле ей плевать, девчонке нужен повод для сплетен.

Я поднимаю свой стакан и машу ей с натянутой улыбкой, а потом снова разворачиваюсь к парням, которые бросают шишки, заменяющие им баскетбольный мяч, в мусорную корзину.

Естественно, Ройс решил сделать этот процесс еще более веселым, и вместо слова «лошадь»[10] они должны составлять «киска». Конечно же, он постарался, чтобы все поняли, что речь идет не о людях-тряпках и не о кошках, а о «местечке, где его член проводит всю ночь» – как будто они сами бы не догадались.

Они смеялись над этим, как дети.

– Рэйвен, так в каком доме ты остановилась?

– Еще посмотрим, – отвечаю я, и все девчонки, что стоят рядом, поворачиваются ко мне.

Девица, которая задала мне вопрос, кашляет и наклоняется вперед.

– В смысле?

Я ухмыляюсь, и она выпускает коготки, несмотря на все усилия сохранять добродушный вид.

– Думаешь, что забралась так высоко и опередила нас? – Она медленно отодвигается назад, и ее подружки бросают на меня злобные взгляды. – Никто даже не знал, что ты тут будешь. Ты не нарушишь наши планы только потому, что кому-то приспичило притащить тебя сюда.

– Джанесса, – тихо предостерегает ее блондинка, виновато глядя на меня: видимо, она всерьез обеспокоена правилом «Ее не трогать».

Но малышку Джанессу уже понесло, алкоголь добавил ей храбрости, и она поджимает свои идеальные губы. Да пошла эта стерва!

Я просто дурачилась, но сейчас она напрямую оскорбляет меня.

Ну уж нет.

Я заметила, с кого она не сводит глаз, когда думает, что никто не видит. Она не такая уж ушлая, какой хочет казаться, но стоит отдать ей должное – девица не торопится раскрывать свои карты.

Эта маленькая мисс блонди с голубыми глазами пусть и красивее меня даже в мои самые лучшие дни, накрашена так, как не красилась даже моя мама, отправляясь снимать клиентов в баре. И у нее виды на Кэптена.

– Как насчет пари?

Она с подозрением смотрит на меня.

– Что за пари?

– Ставим на командира, шкипера… – Я подстрекаю ее, но, судя по озадаченному выражению ее лица, в этой маленькой симпатичной головке не так уж много мозгов. – Да я про Кэптена.

Она поджимает губы.

– Интересно, он будет следовать протоколу и… пойдет ко дну вместе с судном?

Девица вскакивает на ноги, готовясь броситься на меня, но я быстрыми шагами иду ей навстречу.

– Я планировала это две недели. Отвали.

– Давай поспорим.

Она задумывается.

– Поспорим на что?

– Поспорим на то, что, когда мы подойдем к нему, он уйдет с тобой.

Девица фыркает и оборачивается к своим подружкам, которые сидят с жеманным видом. Они, как и она, сомневаются, хоть и притворяются, что я несу чушь.

В этом нет совершенно никакой необходимости, но теперь мне из принципа хочется испортить ей все веселье – нечего было ни с того ни с сего наезжать на меня.

– Это бессмысленно. – Девица скрещивает руки на груди. – Все уже устроено. Он сам найдет меня, когда ему наскучит вечеринка.

– Тогда тебе нечего переживать из-за меня.

– Как будто ты могла бы занять мое место!

Я пожимаю плечами и отступаю назад.