Жмурки Тимошенко Наталья
«Если Лосев застанет нас еще и ночью в гостиной, точно надумает лишнее».
Никита поставил улыбающийся смайлик в конце, но Яна все равно почувствовала себя неловко. Он был прав, тысячу раз прав. А если их застанет не Лосев, а, к примеру, Саша? Или Лера? Слишком хорошо Яна помнила признание Леры в том, что она много лет влюблена в Никиту. И хоть сейчас у нее был Илья, Яне все равно не хотелось лишний раз ее расстраивать.
Чтобы как-то оправдать себя не только перед Никитой, но и перед самой собой, она написала:
«Я имела в виду, что прошлой ночью призрак появился в гостиной. Что, если он и сегодня появится именно там? Если ему нужна не я, а конкретное место…»
Это замечание показалось Никите справедливым, и они условились встретиться в гостиной.
Яна тихонько выскользнула из-под одеяла, взяла со спинки стула длинный тонкий кардиган, который набрасывала на плечи вечером. Ее пижама была достаточно целомудренной, чтобы в ней не стыдно было показаться перед посторонним мужчиной, но, если вдруг им придется выйти за призраком на улицу, возвращаться в спальню времени может не быть.
Она уже взялась за ручку двери, мысленно напоминая себе нажимать тихо и медленно, как раздался истошный женский вопль. Яна вздрогнула, испуганно отдернув руку. Тут же на кровати села Даша, непонимающе оглядываясь вокруг.
– Яна? – спросила она. – Что случилось?
– Не знаю, – отозвалась та, стараясь успокоить сердцебиение.
Даша повернулась к двери, с удивлением разглядывая соседку, стоящую там.
– Это не ты кричала?
– Нет, конечно! Я в туалет шла.
Крик больше не повторялся, но даже один он смог разбудить весь дом. Захлопали двери, в прихожей послышались встревоженные голоса. Яна и Даша тоже вышли из комнаты.
– Что случилось? – спрашивали друг друга сонные домочадцы, но ответа ни у кого не было.
– Кажется, кричали на улице, – сказал Никита.
Яна заметила, что он был уже в джинсах и футболке, но никто, кроме нее, не обратил внимания на его странный для двух часов ночи наряд.
Лосев первым рванул к входной двери, остальные последовали за ним. Только выйдя в душную ночь, Яна смогла успокоить сердцебиение и проанализировать услышанное. Крик был громким, раз разбудил всех, значит, женщина находилась где-то недалеко. Рядом с ними только один домик, в котором отдыхала девичья компания, указавшая им утром на место, где нашли скелет. Отдыхающие девчонки любят повизжать, но этот вопль явно был вызван болью или страхом, он не походил на типичные женские визги.
На улице было достаточно светло. В отличие от вчерашней ночи, горели все фонари: и возле каждого домика, и вдоль дорог, ведущих как к администрации, так и к пруду. И именно у пруда Яна и остальные заметили какое-то движение. Компания отправилась туда, и чем ближе ребята подходили, тем яснее различали две фигуры: одна лежала на земле, а вторая стояла на коленях рядом, закрыв лицо руками и громко рыдая. Очевидно, она и кричала.
Со стороны соседнего домика уже бежали три девушки, и Лосев сориентировался быстро:
– Саша, Никита, задержите их, – велел он. – Не хватало нам тут дружной истерики. Лера, Илья, за мной.
На этот раз строптивая Лера не стала спорить, Илья тоже молча подошел к девушкам у пруда. Яна стояла очень близко, поэтому все видела и слышала. Видела, как Илья помог подняться рыдающей девушке и отвел ее чуть в сторону, а Лера присела у той, что лежала на земле. Даже в полутьме Яна прекрасно разглядела, что грудь той больше не вздымается, а значит, она мертва. На длинном алом платье античной богини не было видно следов крови, как не было ее и нигде вокруг, и Яна не могла предположить, от чего умерла девушка. Единственное, что казалось странным остальным и что здорово напугало Яну: глаза девушки были завязаны красной лентой. Совсем как у того призрака, что явился в их дом прошлой ночью. Точнее, это сначала Яне показалось, что лента красная, но, приглядевшись, она поняла, что лента на самом деле белая, а красной стала из-за крови. Что бы ни было под повязкой, Яна не была уверена, что хочет это видеть.
Вернулся Илья, присел рядом с Лерой.
– Мы не можем здесь ничего трогать до приезда криминалистов, – тихо сказал он.
– Тебе неинтересно узнать, от чего она умерла? – прошептала в ответ Лера, чтобы не привлекать ничьего внимания.
– Мне неинтересно затем разбираться с местной полицией.
– Она еще теплая. Как минимум мы могли оказывать ей помощь.
Илья думал несколько секунд, а затем что-то в его позе неуловимо изменилось, что дало Яне понять: он принял аргументы Леры. Они вдвоем принялись осторожно осматривать тело, но нигде не было никаких травм. Ни платье девушки, ни ее волосы не были мокрыми, так что вариант с тем, что она утонула в пруду, можно было исключить.
Яна, как завороженная, все это время смотрела лишь на окровавленную повязку, не смогла оторвать взгляд даже тогда, когда Илья потянулся к полоске ткани и легонько приподнял. Кожа под повязкой была черной от запекшейся крови, на месте глаз зияли отвратительные провалы.
Даже крепкий Илья тут же вернул повязку на место, Лера же прошептала непечатное ругательство, а Яна наконец малодушно отвернулась, чувствуя, как неприятный ком подкатился к горлу. Сделала глубокий вдох, задержала дыхание, а потом медленно выдохнула и открыла глаза, тут же встретившись с внимательным взглядом Никиты. Качнула головой, давая понять, что с ней все в порядке. Никита кивнул в ответ и снова повернулся к девушкам, которые стояли рядом с ним. Две рыдали, закрывая рты руками, чтобы не издавать громких звуков, третья молчала, только огромные испуганные глаза давали понять, что она тоже в шоке. Куда делась та, что нашла тело подруги, Яна не знала. Она медленно подошла к Никите и девушкам, но остановилась чуть поодаль, чтобы не отвлекать на себя внимание.
– Это Риткино свадебное платье, – говорила та, что не плакала. – Она взяла его с собой на девичник, чтобы Маша, – кивнула в сторону рыдающей рядом подруги, – его немного подшила. Свадьба уже в среду… должна была быть… А платье пришло поздно, в ателье нести она его уже не успевала.
– Красное платье? – уточнил Никита.
– Да. Ритка не хотела выходить замуж в белом, как все.
– Она его надела и вышла во двор?
Девушка замотала головой.
– Маша его вчера подшила, и платье висело в гостиной. Рита его не надевала больше. По крайней мере, я не видела. Я не знаю, когда она вышла из дома, я в другой комнате была.
Где-то рядом послышался тихий голос Анюты, и Яна узнала эти интонации: та что-то профессионально говорила на камеру. Вряд ли вела прямой эфир среди ночи, скорее, просто снимала, чтобы выложить в блоге утром. Заметил это и Лосев, потому что тут же оказался рядом с женой и что-то быстро заговорил. Анюта недовольно нахмурилась, но телефон не опустила.
– Аня, я тебе что сказал! – Лосев произнес это уже громче и грознее. Анюта упрямо сжала зубы и вздернула подбородок, но камеру наконец выключила.
Никита подошел к ним и что-то тихо спросил, Яна не расслышала. Должно быть, интересовался причиной ссоры, хотя она и так была очевидна.
– Отведи, пожалуйста, Дашу в дом, – громче попросил он. – Она не любит трупы.
Даша и в самом деле стояла в сторонке, бледная и напуганная, и в сторону берега, где находилась мертвая девушка, старалась не смотреть. Даже Анюте стало ясно, что бедняжку лучше действительно увести отсюда, поэтому она без лишних разговоров направилась к ней. Лосев же нашел глазами Сашу и подозвал к себе.
– Проводи девчонок домой, пожалуйста, – попросил он. – Мы здесь сами справимся, полицию я уже вызвал. Не хочу, чтобы они разгуливали ночью одни, мало ли что.
«Мало ли что» было очевидно и остальным, поэтому Саша тоже спорить не стал, только повернулся к Яне и спросил:
– Ты с нами?
– Я останусь, – качнула головой та.
Он ничего не сказал на это, молча развернулся и подтолкнул Анюту и Дашу в сторону дома.
Едва только Саша, Даша и Анюта направились к дому, Никита подошел к Лосеву.
– Леш, я гляну, что произошло с девушкой? – спросил он.
Вообще-то спрашивать разрешения у Лосева было совсем необязательно, он не был здесь главным и уже очень скоро, как только приедет местная полиция, окажется в таком же положении обыкновенного очевидца, как и сам Никита, но Никите требовалось, чтобы кто-то отвлек не только девушек, потерявших подругу, но и Илью. Никита никогда не скрывал своих способностей, давно привык и к скептическим усмешкам, и к откровенным издевкам, но сейчас отвечать на вопросы не был готов.
Лосев понял все правильно, потому что бросил короткий взгляд в ту сторону, где возле тела все еще сидели Илья и Лера, и коротко кивнул.
– Вавилина беру на себя.
Что он сказал Илье, Никита не знал, но тот поднялся на ноги и послушно пошел за Лосевым к рыдающим девушкам, а Никита торопливо занял его место. Лера задавать вопросов не стала, понимала, что он хочет сделать. Никита осторожно коснулся руки мертвой девушки, которая была еще достаточно теплой, хотя в таких условиях, скорее всего, и не охладеет сильно, пока не попадет в морг, обхватил ладонь.
Как всегда, видения походили на погружение в воду. Он не видел того, что видела девушка, но слышал легкий плеск воды, чувствовал босыми ступнями прохладный мелкий песок. Значит, она стояла здесь, на пляже. Легкая шелковая ткань обвивала ее ноги, нос улавливал запах водных цветов, которыми в изобилии была усыпана вода возле берега. Рядом никого не было, но Никита чувствовал, что девушка боится. Рита, кажется, подруги сказали, что ее звали так. Она оглядывалась по сторонам и, в отличие от Никиты, что-то видела. Что-то, что пугало ее до настоящего ужаса. Сердце заходилось в бешеном темпе, который нарастал все больше и больше, пока в груди не заболело. Рита дышала часто, но кислорода все равно не хватало. Никита чувствовал, что ему тоже не хватает и в груди болит едва ли меньше. Внезапная резь в глазах заставила его охнуть от неожиданности и едва не выпустить руку девушки. Второй ладонью он зажал собственные глаза под очками, но боль не уменьшалась. Дышать становилось все труднее, и он не стал дожидаться конца, отпустил руку за мгновение до того, как сердце Риты трепыхнулось в последний раз. Он никогда не ждал конца тех, в чьи последние секунды жизни заглядывал. Боялся. Не думал, что умрет сам, хотя ощущения испытывал весьма схожие с теми, что чувствовали они. Боялся заглянуть в глаза смерти. Суеверно, бессмысленно, но ничего не мог с собой поделать.
Дышать было все еще тяжело, но боль в груди быстро уменьшалась, а вот зрение никак не восстанавливалось. Перед глазами плыли разноцветные круги, Никите пришлось почти целую минуту растерянно оглядываться по сторонам, прежде чем он смог наконец сфокусироваться на лице сидящей рядом Леры. Он всегда проговаривал вслух то, что ощущал, поэтому дополнительно озвучивать ей то, что почувствовал, не имело смысла. Она и так все слышала.
– Что-то ты какие-то признаки инфаркта миокарда описывал, – удивленно проговорила Лера, снова взглянув на девушку. – Если не считать глаз, конечно…
– С чего ты взяла, что инфаркт?
Никто из них двоих не заметил, как Илья подошел к ним. Сколько он тут стоял, они тоже не предполагали, но, похоже, недолго, поскольку вопросительный взгляд был устремлен лишь на Леру, на Никиту Илья не смотрел, а потому едва ли видел и слышал, что делал тот еще несколько минут назад.
Очевидно, к таким же логическим заключениям пришла и Лера, поскольку равнодушно пожала плечами и спокойно ответила:
– Просто предполагаю, что могло убить столь юную особу.
– Кроме инфаркта, может быть еще сотня предположений, – хмыкнул Илья. – Как естественных, так и криминальных. А если учесть состояние ее глаз, то я ставлю на криминал, не могла же она сама себе выколоть глаза.
И Лера, и Никита понимали, что он прав, а потому, чтобы не продолжать разговор, поднялись и отошли в сторону. Вдали уже слышался шум подъезжающих машин, не следовало затаптывать место преступления на глазах у полиции. На этот раз те явились без сирен, очевидно, из уважения к спящим гостям. Остальные домики находились далеко от пруда, и отдыхающие ничего не слышали, сирена могла их разбудить.
Полицейские выглядели сонными и недовольными, а увидев труп молодой девушки и стоящих рядом ее рыдающих подруг, совсем сникли. Должно быть, они надеялись быстро отделаться, но теперь поняли, что возиться им тут до утра. Особенно если учесть, что криминалисты еще не прибыли, а до них осматривать место преступления все равно никто не имеет права.
– Так, и что у нас тут случилось? – мрачно поинтересовался старший по возрасту и, наверное, званию, но обыкновенная белая футболка на нем не позволяла быть уверенным в последнем.
Лосев на правах коллеги подошел к полицейским первым, объясняя, что и в каком порядке происходило. Выслушав его, старший окинул мрачным взглядом собравшихся людей и велел расходиться по домам тем, кто не знал погибшую, обещая расспросить всех утром. Лосев остался, и компанию ему решил составить Илья. Никита, Лера и Яна засобирались домой. Мельтешить перед полицией не было никакого смысла, близко их все равно не пустят. Все, что могли, они уже узнали, а остальное расскажет Лосев.
– Что ты думаешь о смерти этой девушки? – поинтересовался Никита у Леры, когда они отошли на небольшое расстояние от оставшихся на берегу и те не могли их слышать.
– По описанию симптомов есть определенная схожесть с инфарктом миокарда, – пожала плечами Лера. – Боль в груди, затрудненное дыхание, чувство страха. Но Илья прав: состояние глаз позволяет заподозрить криминальную смерть. Тогда ее могли задушить, например.
– Но шея нетронута, я обратила внимание, – возразила Яна.
– Есть способы задушить человека, не трогая его шею.
– А что с глазами? – мрачно спросил Никита. – Чем их так?
– Сложно сказать без детального осмотра. Думаю, на этот вопрос сможет ответить только судмедэксперт.
– Глаз ее лишили либо после смерти, либо в ее момент, – задумчиво проговорил Никита. – Потому что ничего подобного я не чувствовал, пока она была жива.
– А потом завязали повязкой, – добавила Яна. – Интересно, у призрака под повязкой тоже нет глаз?
Настала очередь Леры удивляться.
– У какого призрака?
Яна и Никита переглянулись, решая, посвящать ли Леру в свое маленькое расследование, но замять разговор теперь у них не было ни единого шанса. Лера остановилась, сложила руки на груди и уставилась на обоих.
– Колитесь, что вы скрываете?
– Вчера ночью, когда ураган повалил дерево на сарай, где нашли женский скелет, я видела призрак в нашем доме, – призналась Яна. – И у него тоже были завязаны глаза, как у девушки на берегу.
– Полагаю, все три события как-то связаны, – заключил Никита.
– Думаете, дерево освободило заточенный в стене призрак и тот убил невесту? – хмыкнула Лера, и было совершенно непонятно, верит она в эту историю или же спрашивает с определенной долей скепсиса.
– Пока все указывает на это, – кивнул Никита.
– И вам не терпится влезть в очередное аномальное расследование?
Никита и Яна снова переглянулись, но на этот раз молчаливо решили не говорить Лере об истинных причинах своего интереса. Точнее, Яна желания влезть в расследование как такового еще не озвучивала, но Никита прекрасно понимал, что она не уедет молча с этой базы отдыха, не оставит приглашение мага без ответа. А уж если быть совсем честным, он знал, что маг не даст ей выбора. Не даст им выбора. Потому что Никита ее не оставит.
– А чем еще заниматься на летних каникулах? – развела руками Яна.
– Отдыхать не пробовали? – иронично приподняла бровь Лера.
– Сказал самый большой трудоголик из всех моих знакомых, – поддел Никита. – Так что, ты с нами?
– У меня нет каникул.
– Зато любопытства выше крыши. Можно подумать, я не заметил, с каким интересом ты слушала сегодня рассказ своей сестры о замурованном скелете.
Лера выразительно посмотрела на него, потом на Яну, а затем вздохнула.
– Ладно, ваша взяла. Что от меня требуется?
– Выяснить как можно больше о найденном скелете и погибшей девушке, – быстро сказал Никита, выдавая то, что он уже успел подумать, как неплохо было бы посвятить в расследование и Леру.
– Даже не знаю, с чем будет сложнее, – покачала головой та. – Девушку точно заберут местные спецы, в ее смерти нет ничего такого, почему следовало бы привлекать городскую полицию. А станет ли кто-то, кроме историков, вообще заниматься скелетом, сказать не берусь. Хотя, конечно, к экспертам на стол он точно попадет, пусть даже формально.
– И ты сможешь изобразить крайне любопытного эксперта, заинтересовавшегося скелетом? – подсказал Никита.
– Думаю, смогу. По крайней мере, там никакой серьезной тайны следствия скорее всего не будет, информацией со мной поделятся. А вот по девушке придется привлекать Лосева или Сатинова. Может, они найдут какие-то связи с местной полицией.
– Наверняка они не откажутся, – уверенно заявил Никита.
От него не укрылась облегченная улыбка Яны. Теперь не только он, но и никто из друзей не оставит ее один на один с новым расследованием, подброшенным магом.
Глава 4
Как и предполагал Никита, ни Лосев, ни Саша отказываться от нового дела не стали, наоборот, восприняли его с энтузиазмом. То ли им тоже нравились эти аномальные расследования, позволяющие хоть краешком глаза заглянуть за границу рационального мира, то ли настолько впечатлила мертвая девушка с окровавленной повязкой на глазах на берегу лесного пруда. Но оба заверили, что все свободное время посвятят расследованию.
– Только Анюте ничего не говорите, ладно? – попросил Лосев. – Не хочу, чтобы все это появилось в интернете. Меня из органов выпрут чего доброго.
Ни у Никиты, ни у Леры с Яной не было никакого желания видеть в своих рядах Лешину жену-блогера, поэтому они легко согласились на условие.
Перво-наперво полицейским нужно было поговорить с подругами, отдыхавшими вместе с Маритой Шмелевой – именно так звали погибшую девушку, а вовсе не Маргарита, как сначала подумал Лосев из-за сокращения. Двух из них взял на себя Сатинов, еще две достались Лосеву. И ему несказанно повезло, что поговорить удалось с обеими сразу.
После страшной находки у Кристины, лучшей подруги Мариты, случился нервный срыв, ее поместили в частную клинику, где, как выяснил Лосев, она уже лежала два раза из-за депрессии, а вторая девушка, Алиса, как раз приехала навестить подругу.
– Ее уже допрашивала полиция, – мрачно сказал Лосеву лечащий врач Кристины, высокий черноволосый мужчина лет сорока. – После этого мне пришлось увеличить ей дозу успокоительного. Вы хотите свести все мои усилия на нет?
Врач стоял перед ним, скрестив руки на груди, и выглядел огромной скалой, которую не обойти, будто собственным телом защищал пациентку.
– Осталось еще несколько невыясненных вопросов, – твердо заявил Лосев, мысленно молясь, чтобы врач не начал звонить в полицию с гневными отповедями, иначе очень скоро выяснится, что говорить с девушкой Лосеву права никто не давал, и тогда его уж точно к ней не пустят. – Я обещаю вам быть как можно более деликатным.
– Знаю я вашу деликатность, – продолжал ворчать врач, но Лосев уже понимал, что его пропустят.
– Только пусть она будет с подругой, – попросил напоследок врач.
– Без проблем, – пообещал Лосев.
Ему так было даже лучше: не придется тратить время на общение со второй девушкой. Сверять их показания и искать нестыковки нет никакого смысла, он не подозревал ни одну из них, поэтому можно поговорить и с обеими сразу.
Вопреки его представлениям, Кристина не лежала на кровати в больничной пижаме, бледная и осунувшаяся, а Алиса не держала ее за руку. Обе девушки сидели в мягких глубоких креслах у окна, о чем-то болтая и попивая молочные коктейли из высоких запотевших стаканов, по внешним стенкам которых стекали капельки конденсата. Лосев сглотнул слюну, поймав себя на мысли, что тоже не отказался бы сейчас от холодного коктейля.
Лосев загодя придумал легенду на тот случай, если девушки его узнают, ведь они видели его на берегу пруда, но предосторожность не пригодилась. Вчера обеим было не до запоминания посторонних людей. На посетителя они взглянули с недоумением, но стоило ему представиться, как выражение лица Алисы сменилось с недоуменного на просто недовольное. С ней он уже разговаривал по телефону, и она знала о его визите, а вот Кристина тут же нахмурилась и сложила руки на груди, став неуловимо похожа на врача, не пускавшего Лосева к ней.
– Я уже все рассказала вашим коллегам, не понимаю, что еще вы от меня хотите! – заявила она, и Лосев понял, что врач был не так уж неправ, когда не хотел пускать его. Очевидно, коллеги из области особенной деликатностью не обладали и опрашивали девушек как подозреваемых, а не свидетелей, только что трагически потерявших подругу.
– Хочу, чтобы вы рассказали мне еще раз, – обезоруживающе улыбнулся Лосев. – Обещаю выслушать вас внимательно, не давить и не перебивать. Я из другого ведомства и меня интересуют другие вопросы. Подозревать вас в убийстве не стану, клянусь.
Очевидно, что-то в выражении его лица или интонациях заставило подруг поверить ему. Лица их смягчились, а руки Кристины снова переместились с груди на подлокотники кресла. Поскольку сесть ему никто не предложил, Лосев сам взял неудобный стул, стоявший у маленького холодильника в углу, и сел напротив девушек.
– Для начала расскажите мне о Марите, – попросил он, подтверждая свои слова о том, что его будут интересовать не те вопросы, которые уже задавала полиция. – Откуда у нее такое необычное имя?
– Это испанское, – с толикой презрения объяснила Алиса, будто Лосеву должно было быть стыдно не знать этого.
На самом деле он уже успел выяснить, что Марита Шмелева была внучкой известной испанской оперной певицы Мариты Асебо. Одна из троих дочерей старшей Мариты вышла замуж за русского архитектора Кирилла Шмелева и переехала жить к нему в Россию. Младшую Мариту назвали в честь известной бабушки, хотя злые языки поговаривали, что певица дочь не простила и внучку знать не хотела. В любом случае семья не бедствовала, Шмелев хорошо зарабатывал, спроектировал едва ли не все современные здания в нескольких небольших городах их области, и Марита ни в чем не нуждалась. Как и ее подруги. Отсюда средства и на девичник в загородном пансионате, и на лечение в частной клинике нервных болезней.
– Бабушка Мариты – известная в Испании певица, – подтвердила Алиса. – Мариту назвали в ее честь. Но мы как-то привыкли сокращать до Риты.
– Она не любила свое имя, – добавила Кристина. – С бабушкой они почти не общались, я так поняла, недолюбливали друг друга, вот Ритке и не нравилось, что ее назвали в честь той. «Напыщенная цыганка, выдающая себя за испанку», – так она о ней говорила.
– Говорить – говорила, а вот Испанию любила и корнями своими втайне гордилась, – фыркнула Алиса. – Не зря же свадебное платье красное выбрала, а не белое, как у всех. Нравились ей традиционные испанские наряды.
– А с другими членами семьи Рита ладила? – поинтересовался Лосев.
– Вполне, – пожала плечами Кристина. – У нее только родители, но очень богатые, Риту ни в чем не ограничивали. Даже когда она замуж за Пашку собралась, не сильно дулись.
– А должны были? – удивленно вздернул брови Лосев.
– Пашка из небогатой семьи, – пояснила Алиса. – Не бедствуют, конечно, но у него шестеро братьев и сестер. Чтобы всем хватило, надо зарабатывать побольше Риткиного отца.
Лосев понимающе закивал. Кому, как не ему, знать, что такое многодетная семья и сколько надо зарабатывать, чтобы детям всего хватало. У его родителей вот не получилось, и он видел не так много семей, где количество детей никак не влияло на качество жизни. А еще ему нужно было расположить к себе этих девушек, поэтому он соглашался со всем, что они говорили, выдавал себя за своего, хоть и был по меньшей мере на десяток лет старше. Если две другие девушки такого же мышления, двадцатитрехлетнему мажору Саше Сатинову должно быть очень легко с ними разговаривать. Лосев даже не удивится, если выяснится, что они посещают одни клубы, а то и вовсе знакомы.
Кроме того, ему хотелось узнать побольше о Рите не из праздного любопытства, а чтобы понять, что связывало ее с призраком, почему из всех девушек он убил именно ее. Если, конечно, призрак вообще имеет к этому отношение, но на данный момент Лосев собирал информацию для Никиты с Яной и их аномальной версии, разработкой более приземленных идей занимается местная полиция.
– А чья была идея праздновать девичник в «Поместье Маковецких»? – задал он следующий вопрос.
– Моя, – призналась Кристина. – Точнее, Рита просто хотела повеселиться где-нибудь за городом, а я уже подсказала ей это Поместье. Мы с родителями пару раз ездили туда, мне понравилось. – Она передернула плечами, давая понять, что больше в Поместье ее на цепи не затянут.
Читать бесплатно другие книги:
