Короли старшей школы Брэнди Меган
– Знаешь, что я поняла о страхе? – спрашивает наконец она, но не ждет ответа. – Он сдерживает нас, отнимает у нас силу. У тебя, здоровяк, никогда не было причин лгать мне, а теперь есть.
Я хмуро смотрю в темную комнату:
– И какова эта причина?
– Ты боишься, – просто говорит она, и мои мышцы напрягаются рядом с ней. Она вырывает фонарик у меня из рук и бросает его на пол. – И если есть что-то достаточно большое, чтобы напугать тебя… тогда это должно касаться меня.
Она поднимает взгляд, и теперь, когда мои глаза привыкли к темноте, я могу разглядеть очертания ее лица, заметить беспокойство, которое я почувствовал нутром, как только вошел в комнату.
– Я говорила тебе, – шепчет она, ее пальцы поднимаются, чтобы коснуться моих губ. – Я предупреждала тебя. Любовь? Она делает тебя слабым.
Я качаю головой, переворачиваюсь и забираюсь на нее сверху.
Ее ноги раздвигаются, и я устраиваюсь между ними. Я подношу свои губы к ее губам, провожу ладонью по ее бедрам, она приподнимает колено и упирается мне в грудную клетку.
– Ты все неправильно поняла, детка. Любовь к тебе не делает меня слабым. Она делает меня неудержимым. – Я прижимаюсь к ней бедрами, и ее руки обнимают меня, кончики пальцев скользят по моим лопаткам, когда она прижимает меня ближе. – Ничто и никто не сможет встать между мной и тобой. – Я провожу носом по ее подбородку. – Никто.
– Тот факт, что ты сказал именно эти слова, говорит о том, что кто-то все же попытается. – Она хватает меня за подбородок, возвращая мои глаза к своим. – Скажи мне, что делать.
– Отдавай мне все, что у тебя есть, всегда, – шепчу я, напирая, и ее голова вдавливается в подушку. – Сначала думай обо мне. Сначала приди ко мне. Приходи только ко мне. Сможешь это сделать?
На ее лице отражается беспокойство, но она шепчет:
– Да.
Я освобождаюсь от своих боксеров и отодвигаю ее стринги в сторону, кладя головку члена прямо напротив ее разгоряченной киски. Я толкаю кончик внутрь, и ее ноги подтягиваются, обвиваясь вокруг меня.
Ее ногти впиваются мне в спину, когда я вхожу в нее и делаю медленные, короткие толчки.
– Мэддок?
– Да? – Я опускаю голову рядом с ней, мои губы на ее плече.
– А что, если этого недостаточно?
– Того, что ты даешь, никогда не будет достаточно, Рэйвен. Я всегда буду хотеть большего. – Я слышу свой стон, когда она начинает двигать бедрами мне навстречу, умоляя меня сделать то, что, как она знает, могу только я. – Люби меня, детка, и вместе нас будет не остановить.
Из нее вырывается стон, и она толкает меня в грудь.
Я позволяю ей перевернуть меня и забраться сверху, но она не хочет так, она хочет почувствовать меня всего.
– Сядь, – требует она, удерживая меня внутри себя, но двигая ногами сзади.
Я делаю, как говорит моя малышка, и она скользит еще глубже вниз по моему члену, заставляя мои бедра сжиматься. Мои руки летят к ее заднице, толкая ее к себе, сжимая, раздвигая.
Ее голова откидывается назад, и мой рот опускается к ее горлу, когда она снимает рубашку и бросает ее куда-то назад.
Положив руки мне на плечи, она начинает скакать верхом, ее спина изгибается, ее движения совершенны.
Я наклоняюсь вперед, скольжу зубами по ее соскам, и она стонет, ее киска подергивается подо мной, и я рычу, больше не в силах себя контролировать.
Я держу ее на себе, приподнимаясь так, чтобы мои ноги были на полу, и сажусь с прямой спиной на кровати.
Она хрипло смеется, поднимая голову, одной рукой скользит вверх и обнимает мою шею сзади.
– Парень, я не из тех, кто слишком надолго готов отказаться от власти.
Я поднимаю ее маленькое тело, двигая ее так, как хочу, и ее ноги обвиваются вокруг меня, ее длинные черные волосы падают вокруг нее, грудь к груди, рот ко рту.
– Ты такая сексуальная, детка. Такая красивая.
Она ахает, когда я попадаю в то место, которое она любит, хватает меня крепче, ее губы прижимаются к моим.
Она смотрит мне в глаза.
– И такая твоя, – стонет она, ее язык быстро скользит между моими губами.
Я рычу, просовывая руку между ее ягодиц, надавливая средним пальцем и притягивая ее еще ближе.
Это был не вопрос, и да, это то, что я уже знаю – она моя, – но слышать, как она говорит это прямо сейчас, после нескольких гребаных дней, которые у нас были… Я готов кончить прямо сейчас.
– И все такое.
Я ускоряюсь, и она подтягивает ноги назад, чтобы встать на колени. Вот так, когда мои ноги на полу, а ее колени рядом со мной, наш секс становится диким, жестким и таким нужным для нас обоих, отчаянно желающих кончить, но сдерживающихся, еще не готовых отпустить.
Жесткие, влажные шлепки слышны по всей комнате, возможно, даже в коридоре, но мне наплевать.
Ее стоны становятся громче, мои стоны становятся глубже, и наконец ее зубы впиваются в мою нижнюю губу, и она начинает дрожать рядом со мной.
Я переворачиваю ее на спину, подтаскиваю ее киску к краю кровати и врезаюсь в нее, заставляя оргазм ударять сильнее, и ее ноги прижимаются к моим, крепко сжимаются, но я снова их развожу, и ее рука движется между ног.
Я позволяю ей ласкать себя, но только для того, чтобы я мог наблюдать, как я жестко кончаю в нее. Мои руки на ее бедрах, скорее всего, оставят синяки, но она не будет жаловаться.
Она хочет всего меня, как и я требую всю ее.
Она тянется ко мне, когда я наконец перестаю дрожать, поэтому я выхожу, забираюсь обратно на кровать и подтягиваю ее на подушках к себе.
Когда наше дыхание замедляется, она начинает водить пальцем по моей татуировке.
Я знаю, что ей любопытно, зачем я ее набил и что означают четыре переплетенные веревки, но ей придется спросить. И она спросит.
Я обнимаю ее, и она выдыхает.
Через несколько минут ее рука перестает двигаться, дыхание выравнивается, и я знаю, что она заснула в моих объятиях, где ей и место.
Вот тогда-то ко мне и приходят мысли, которых у меня не должно быть и которым я никогда бы не поддался, те, от которых меня мутит.
Те, о которых предупреждал нас отец.
Это было бы так чертовски просто.
Один звонок – это все, что потребуется… чтобы разрушить мир моего брата и спасти мой.
Меня гложет чувство вины, не давая мне спать всю ночь.
Глава 5
– Она не девственница, – слова доктора, который уложил меня в лимузине Донли Грейвена, вертелись у меня в голове с момента неожиданных признаний Ролланда.
Моя мать была родом отсюда.
Черт, не только отсюда, она была Брейшо.
До того, как Ролланд поговорил с парнями, он на что-то намекнул, и теперь я вижу в этом смысл. Он сказал, что, если я хочу кого-то винить, стоит винить свою мать в том, что она не смогла удержать ноги вместе до первой брачной ночи. Так что я могу только предположить, что когда-то она стояла там, где я сейчас.
Конечно, в истинном стиле Равины она что-то испортила по пути.
Знала ли она, что Грейвен в конце концов придет и будет задавать мне вопросы?
Почему, черт возьми, ее это должно волновать?
Я дуюсь ни на что.
Ничего вообще тут не имеет смысла!
Моя мама была Брейшо, но сбежала. Грейвен накачал меня наркотиками, тыкал и пихал – буквально, – а затем просто отпустил, как будто дерьмо, которое он сделал, было нормальным, как будто он был неприкосновенным и мог позволить себе делать со мной все, что хочет.
Он не такой и не может.
– Привет.
Я оборачиваюсь на слова Кэптена, вырываясь из своих мыслей.
Он выглядит дерьмово, взволнованно.
– Что случилось?
– Вы с Мэддоком говорили прошлой ночью? – спрашивает он.
Я кладу толстовку на кровать и, нахмурившись, оборачиваюсь.
– Нет, Кэп. Он не решил вдруг предать ваше доверие, посвятив меня в то, о чем мне не сообщили.
Его взгляд опускается, и я мгновенно чувствую себя дерьмово.
С тяжелым вздохом говорю:
– Прости, я так раздражена, потому что встала сегодня очень рано, у меня все еще туман в голове, и я уже несколько дней не ела свой кленовый батончик, и вообще могу съесть слона, – шучу я.
Его губы приподнимаются, и он медленно поднимает взгляд снова на меня.
Так много печали…
Кэп высовывает голову в коридор, а затем проходит через всю комнату, осторожно закрыв за собой дверь, и мой пульс учащается.
– Кэп.
– Ты видела карточку в моем ящике.
Ах, черт.
Разве я не положила ее на место?
Я киваю.
– Ты хочешь знать, почему я сохранил ее?
Я падаю на свой матрас, качая головой.
– Ну же, капитан. Это же игра, в которой мы оба хороши. Ты знаешь, что хочу, но мне нужно, чтобы ты добровольно поделился информацией. Ты должен хотеть сказать. – Я пожимаю плечами.
Он вздыхает и подходит, и садится на корточки передо мной, так что наши глаза оказываются на одном уровне.
– Ты бы спросила Мэддока.
– Эх, он мне нравится, когда злится. – Я смеюсь, и Кэп смеется вместе со мной. – Нет, но правда. Я бы спросила Мэддока, потому что ему это нравится. Он хочет, чтобы я подтолкнула его, что я и делаю. Тебя, Кэп, я не могу спросить, потому что, хотя я и хотела бы, чтобы ты со мной поделился, ты еще не готов к этому, и я уверена, что у тебя есть на то причина. Ты умный, разум компании. Я доверяю тебе.
– Ты не должна, – мгновенно выпаливает он, и я отстраняюсь. – Рэйвен, не позволяй мне разрушать твою жизнь.
Я отодвигаюсь от него еще дальше.
– О чем ты говоришь?
Страдальческое выражение появляется на его лице, и он проводит по нему руками, но избавиться от него не получается.
– Я очень стараюсь не предавать всех, кто мне близок, но прошло всего несколько часов с тех пор, как я узнал, как исправить то, что сломано в моем мире, и я уже теряю контроль. Я чувствую, что могу сорваться в любой момент, – признается он, стыдом и ненавистью к себе пропитано каждое его слово.
Дерьмо. Что, черт возьми, происходит? Что, черт возьми, я должна сказать?
Я делаю с ним то же, что и с Мэддоком, только другими словами.
– Скажи мне, что тебе от меня нужно, Кэп.
– Отойди подальше. Не принимай ничего за последнее слово, просто борись. – Шаги на лестнице заставляют нас обоих коротко взглянуть в сторону двери, а затем снова друг на друга. – Мы были рождены для Брейшо, но ты, Рэйвен, и есть Брейшо. Используй эту силу, даже если в конце концов придется выступить против нас.
– Я… – Какого черта? – Нет.
– Рэйвен, – хрипит он, немного отступая. – Пожалуйста.
– Этого не будет, – не сдаюсь я. – Если грядет что-то настолько серьезное, что-то, что по-настоящему обернет меня против вас, против любого из вас, я не буду в этом участвовать. Я не смогу.
– Сможешь.
– Нет. – Я стою, хмуро глядя на него сверху вниз. – Я не могу. Физически. Я никогда в жизни не заботилась о другом человеке, Кэптен. Я даже толком не знаю как, но я этому учусь у вас, и последнее, что бы я сделала, – это повернулась спиной к тем людям, которые что-то для меня значат. Если выбор стоит – я или один из вас – это вы, ребята. Всегда. Вот как это работает.
– Рэйвен…
– Перестань. Вы ведете себя так, будто у вас троих разные взгляды. Я знаю, что ты сделал бы для меня, и ты должен принять то, что я сделала бы для тебя. Я люблю тебя, Кэптен. Я люблю Ройса. И Мэддока… – У меня внезапно пересыхает в горле, слова проникают мне прямо в душу.
Отказываясь больше быть похороненными внутри, они впервые лезут наружу.
Я люблю его. Очень.
Я сглатываю, выкладывая ему всю правду:
– Я бы сдалась в одно мгновение, если бы это означало, что вы, ребята, останетесь крепко стоять.
Он вскакивает на ноги, сердитый взгляд на его лице застает меня врасплох.
– В этом и суть, Рэйвен, – рычит он, голубые глаза затуманены явным недосыпом. – Мы не можем быть сильными без тебя, больше нет. Ты падаешь или уходишь, поворачиваешься к нам спиной, мы отстаем на несколько секунд. Мы, черт возьми, расколемся, Рэйвен. Перестань думать, что ты стоишь меньше, чем мы. Ты часть нас.
– Итак… похоже, что один за другим мы все падаем. – Я пожимаю плечами в растерянности, когда даже не знаю, чего это стоит или о чем, черт возьми, он говорит. – Кто тогда останется стоять, Кэп?
Его лицо мгновенно вытягивается, как будто он только что осознал исход той реальности, которая разыгрывается в его сознании.
– Черт.
Он поворачивается к двери, останавливаясь, чтобы посмотреть на меня через плечо.
– Если бы я сказал тебе оставить все как есть, держаться подальше от Перкинса и Грейвенов…
– Я бы сказала что-то вроде поцелуй меня в задницу.
Он издает тихий смешок, заставляя меня ухмыльнуться.
Прежде чем он успевает взяться за ручку, она поворачивается и открывается, за ней оказываются Ройс с Мэддоком.
Мэддок мгновенно хмурится, чувствуя напряжение, Ройс же читает его в наших лицах.
Ройс поворачивается к Кэпу, в его взгляде обвинение, в то время как Мэддок не сводит глаз с меня.
– Что происходит? – спрашивает он.
– Так. Секретничаем, – не могу сдержаться, чтобы язвительно ответить.
Я не хочу, чтобы они чувствовали себя дерьмово или чтобы они выложили все начистоту, скорее я знаю, что, если на данном этапе наших отношений им приходится что-то скрывать от меня, это должно быть что-то действительно дерьмовое. Признаюсь, от этой мысли меня немного подташнивает.
Ройс выдыхает, пристально глядя на своего брата, он взбешен. Приходит осознание, затем он смотрит на меня.
– Он хочет, чтобы ты сражалась с нами, не так ли?
Я смотрю на Мэддока, который переводит взгляд на Кэптена.
– Кэп? – рявкает он.
Глаза Кэптена на мгновение закрываются. Потом он коротко смотрит на меня и снова поворачивается к своим братьям.
– Прошлой ночью она была, и мы это знаем. В истории не хватает гребаных деталей, и, если моя интуиция верна, их много. Посмотри правде в глаза, брат, все, что ей нужно сделать, – это спросить определенных людей, и они будут умирать от желания рассказать ей о том, что мы знаем. Мы не можем не быть готовы к тому, что она выяснит все раньше нас, и если она это сделает… – Он замолкает, глядя на меня несчастными глазами, потом протягивает руку, хватает меня за ладонь и сжимает. – Тогда нам нужно, чтобы она с этим справилась.
Я встречаюсь с ним глазами, волнение пробивается внутрь.
Они стоят здесь, разговаривают так, будто меня нет рядом, беспокойство, гнев и неуверенность написаны у них в глазах.
Мой разум лихорадочно работает.
Эти мальчики хотят защитить себя, и из всех вне этой комнаты – их отец не в счет – только один человек, как я знаю, мог бы вызвать у них подобную реакцию.
Мой взгляд устремляется на Кэпа, и я сжимаю зубы. Он сказал, его мир.
Зоуи.
Морщины на лбу Кэпа становятся более заметными, его хватка становится чуть крепче, и я понимаю, что он понял.
Резкий выдох Мэддока и прошептанное Ройсом – черт – говорят мне, что они тоже поняли.
– Она в опасности? – спрашиваю я, гнев вибрирует в каждой косточке моего тела. – Скажи мне.
Кэп качает головой, мгновение колеблется, но затем говорит:
– Скажи это, Кэптен. Просто скажи мне, что она в безопасности.
– Она в безопасности, я клянусь.
То, как звучат его слова, заставляет меня нахмуриться сильнее.
– Но ей что-то угрожает?
Его глаза опускаются, не в силах встретиться с моими, его тон уверенный и ровный, когда он говорит:
– Ей никогда ничего не будет угрожать, Рэйвен. Никогда.
Я киваю, напряжение в моем теле немного спадает, но оно только усиливается, когда Ройс добавляет:
– В этом-то и проблема.
Мои глаза скользят к нему.
– В смысле?
– Мы не можем допустить, чтобы она подвергалась опасности, мы должны защитить ее.
– Как и следует.
– Любой ценой, – хрипит Ройс, переводя взгляд на Мэддока.
Я смотрю на него.
Чистый гнев прожигает его лицо, обостряя и без того острые углы, ожесточая и без того суровые глаза.
Сила солдата в теле короля.
Глаза Мэддока впиваются в мои.
Какова цена?
Глава 6
Рука Кэпа отпускает ее в ту же секунду, как мое тело движется вперед.
Она вытягивается, на ее лицо возвращается боевое выражение, но сейчас это дерьмо не сработает.
Я оказываюсь в одном шаге от нее, но прежде чем хоть слово слетает с моих губ, она произносит целых три.
– Я люблю тебя.
Я замираю, мой пульс в мгновение учащается.
Она осторожно поднимает пальцы, проводя ими по пульсирующей вене на моей шее.
– Я люблю тебя, здоровяк. Я не знаю почему, – говорит она, искренне смутившись.
Уголок моего рта приподнимается, и позади меня раздаются тихие смешки моих братьев.
– Но я люблю, – продолжает она, пожимая плечами. – Ты можешь просить или требовать, чтобы я тихо сидела в сторонке, но я даже не буду притворяться, что слушаю. Меня сейчас тошнит только от одной мысли о том, что что-то – или кто-то – пытается забрать тебя у меня. Ты, Мэддок, каково бы ни было твое второе имя, Брейшо, – еще одна порция смешков, – мой. Единственный человек, которому позволено забрать тебя у меня, – это я сама.
При ее словах моя грудь сжимается от давления всего гребаного мира.
Она понятия не имеет, но это именно то, что было бы, если бы она узнала.
Черт, кого я обманываю, когда она узнает.
Она заберет себя у меня, чтобы спасти мою семью именно так, как, по ее мнению, нас нужно спасти, чтобы защитить мою племянницу.
Позволил бы я ей или вместо этого предал бы своего брата?
Ни один вариант не подходит.
Я бы никогда не повернулся спиной к своим братьям и я никогда не позволю им забрать ее.
Моя голова начинает жутко болеть, когда я смотрю на нее. Отец сказал, что Равине пришлось согласиться на этот брак, так что Рэйвен придется сделать то же самое. Она так и сделает, когда узнает, что на кону либо она, либо Зоуи.
Она сделает для нас все что угодно.
Такая чертовски самоотверженная. Такая сильная. Такая моя.
И сейчас?
Словно читая мои мысли, ее лицо вытягивается, поэтому я быстро обнимаю ее за талию и притягиваю к себе. Я провожу губами по ее губам, но она чувствует досаду и кусает мои.
– Ты могла бы попытаться оторваться от меня, но я скажу тебе прямо сейчас, что это, черт возьми, не сработает. – Я придвигаюсь еще ближе, чтобы сжать ее бедра. – И я тоже люблю тебя, детка.
– Да, почти так же сильно, как я, – бросает Ройс через мое плечо, и она смеется, закатывает глаза к потолку, а потом отступает.
Она смотрит на нас троих, но, прежде чем кто-то успевает еще что-то сказать, открывается и закрывается входная дверь, и голос нашего отца эхом разносится по лестнице.
– Мальчики, Рэйвен. Мне нужно несколько минут вашего времени перед школой!
Рэйвен мгновенно хмурится, и братья смотрят на меня.
Коротко кивнув, Ройс поворачивается и выводит нас, но Рэйвен хватает меня за запястье, удерживая на месте.
Ее взгляд становится твердым, но я позволяю ей смотреть в мои глаза и найти в них то, что ей нужно.
Она отпускает меня и отходит, поэтому я обнимаю ее за талию и утыкаюсь лицом ей в шею.
– Я и ты, детка, – напоминаю я, покусывая ее нежную кожу.
Она откидывает голову назад на долю секунды, а потом отстраняется.
Мы догоняем братьев на лестничной площадке, отец в нескольких футах от нас, сидит на краю дивана.
Он видит широкие ступни Ройса и Кэптена, их расправленные плечи и как я немного возвышаюсь над Рэйвен, которая стоит рядом со мной, высоко подняв подбородок.
Недовольство затуманивает его глаза, но оно исчезает в одно мгновение, и в следующую секунду он сосредотачивается на Рэйвен.
– Я разблокировал старый счет Равины и перерегистрировал его на тебя. Все с личного счета твоего деда было переведено на него вместе с пятьюдесятью одним процентом всех доходов Брэй с того дня, как я узнал о твоем существовании, до прошлого месяца. Все рассчитывается и распределяется ежемесячно, так что счет будет обновляться к пятому числу каждого месяца. – Он протягивает ей конверт, и ее мышцы сжимаются при виде его – той же формы, размера и цвета, что и тот, что дал ей Донли. – Тебе надо подписать пару бумаг. Здесь твоя карточка и немного наличных.
Она качает головой:
– Мне не нужны твои деньги.
– Это твои деньги. У меня есть свои. – Он опускает руку, оценивая ее.
– Я их не хочу, – отказывается она.
Он встает на ноги, и мы, все трое, естественно, придвигаемся к ней на дюйм. Он не пропускает это движение, и гнев застилает ему глаза.
Он успокаивает себя.
Читать бесплатно другие книги:
