Поющие револьверы Брэнд Макс

– Да, – подтвердил Эннен, глубоко вздохнув, – что верно, то верно! Он… он никогда не причинил вреда женщине. И, наверное, никогда не причинит. Но зачем вам этот грубый преступник?

– Кто, кроме преступника, нарушит ради меня закон? – спросила она. – И кто, кроме Райннона, осмелится противостоять Ди?

– Не знаю, – медленно произнес ее собеседник. – Не всегда в высоком доме живут высокие мужчины! Что имеют против вас Ди?

– У них нет права! – с горечью сказала девушка. – Никаких прав, ни юридических, ни моральных! Но они ненавидят меня, ненавидят! Они ненавидят всех Морганов, всегда ненавидели. И мне придется ехать туда завтра вечером… мне… мне…

Она замолкла со вздохом отчаяния. Теперь, пытаясь хоть что-то понять, Райннон окончательно запутался.

– Они вас ненавидят. Вам это известно. Но вы должны быть завтра там – где?

– У них в доме! У них в доме! – воскликнула она. – О Господи, помоги моей заблудшей душе! Я беспомощна в их руках! И что они со мной сделают?

По лицу Райннона катился пот.

– Вы непременно должны ехать к ним? Как же они вас заставили? Деньги? Мужчины? Или… Погодите! Может… Я понял! У Ди есть сын, который отличается от остальных. Вы ждали его здесь, а поскольку он не пришел, вы должны приехать к нему, потому что вы его любите, – я правильно догадался?

– Любить одного из Ди? – воскликнула с презрением она то ли сердито, то ли со слезами. – Ждать любимого здесь, чтобы он ко мне вышел? Если Ди найдет в своем сердце любовь к Морган, он его вырежет и вы-бросит! То же самое относится к Морганам! Ждать одного из них, потому что он мне нравится? – Ее голос опять изменился. Сейчас в нем звучал один лишь гнев, одна лишь ярость. – Если бы у меня была свора собак, а они бродили по холмам, я бы их затравила, как волков. Я бы объявила на них охоту и предложила награду за их головы!

Райннон ждал возможности увидеть всадницу и начал сворачивать сигарету. Он зажег спичку, чтобы прикурить, и при ее свете наконец посмотреть на собеседницу.

Пламя больно обожгло кончики пальцев. Он бросил спичку, и она упала на землю тонкой трепещущей полоской света. И хотя их опять накрыла темнота, он разглядел, что перед ним стоит загорелая и розовощекая девушка, привлекательная и свежая, как утренняя роса. Очень молодая. Стройная и сильная. И эту девичью нежность искажали напряжение и отчаяние, сильный гнев и сильный страх.

Неожиданно она оказалась в седле.

– Иди к ним, Джон Гвинн, – с яростью в голосе воскликнула она, – и расскажи им все, что тут услышал. И прежде всего скажи, что я их ненавижу, ненавижу, ненавижу! И что я никогда не сдамся, пока жива!

По боку застоявшейся лошади хлестнула плетка. Он позвал ее, но она уже ускакала. Всадница и лошадь мелькнули над первой оградой и исчезли в темноте.