Дорога вечности. Академия Сиятельных Любимка Настя

Глава первая

– Я не хотела! – Мой крик потонул в волне второго взрыва. – Ой!

Земля содрогнулась, и маленький, уютный домик, наше временное пристанище, осыпался пеплом. В буквальном смысле.

– Ой, – передразнила Элайза, – сейчас нам всем будет «ой».

Она была права… Все проявления моей новой силы имели последствия… в виде ректора Академии Сиятельных. Он никогда не повышал голос, не применял грубой силы, но от его взгляда хотелось забиться в самую дальнюю щель и не вылезать из нее, пока лорд Альгар не уйдет.

Мастер появился внезапно. Рывком поднял на ноги Пенелопу, которую отшвырнуло от нас метров на пять. Внимательно осмотрел ее и только после этого повернулся ко мне.

Ледяной взгляд, поджатые губы, сдвинутые брови. Сомневаться в том, что он зол, не приходилось. Инстинктивно спряталась за спину Ривэна.

– Асакуро, Элайза, помогите Пенелопе, – отдал приказ лорд Альгар и медленно пошел ко мне. – Ривэн, в сторону.

Если бы успела, вцепилась бы в брата, так страшно было смотреть в глаза учителю.

– Итак, вы остались без жилья и продовольствия, – констатировал ректор и тише добавил: – Пятый дом за месяц.

«Я не хотела», – в который раз мысленно повторила, словно это могло что-то исправить.

Я опять подвожу свою команду. Даже не знаю, сжалится ли мастер над нами или придется самим сооружать себе укрытие.

Из-за меня наша практика началась раньше и проходила в лесу. Второе Королевство любезно предоставило свои территории для моих бесчинств. Я не могу совладать с блуждающими стихиями, ставшими частью моей магии! Да и как контролировать, когда каждая из них имеет свой «нрав»? А огонь вообще словно с цепи сорвался! Такой мощи у меня никогда не было, даже в тот день, когда я поступала в академию. Самые простые заклинания оборачивались катастрофой. И первая случилась после возвращения из столицы в альма-матер.

Я тонула в море своих эмоций: горечь и боль от предательства Райана и Коши помножились на радость от осознания того, что Алекс Сталлаг жив. Вихрь противоречивых чувств захватил меня, лишая разума, высвобождая магическую энергию.

Мой дар взбунтовался, а итогом стало разрушение общежития Факультета Стражей. Не видь я это собственными глазами, никогда бы не поверила, что подобное возможно. Один миг – и верхняя часть башни осыпалась пеплом.

Ликующие студенты, встречающие своих победителей, с криками кинулись прочь. Воцарился хаос. Студенты дружно тушили мантии, на которые попали искры, преподаватели боролись с выпущенной мной магией. Если бы не они, все могло быть еще хуже. Я утешала себя лишь тем, что никто не пострадал. На мое счастье, короля и королеву Академии Сиятельных вышли поприветствовать абсолютно все учащиеся.

Конечно, оправданием это служить не могло.

Отец взялся компенсировать студентам их потери, естественно, и мне пришлось отдать свои сбережения, в том числе денежный приз за первое место в конкурсе.

Однако я лишила студентов не только их личных вещей, но и крова. И если для половины проживающих преподаватели сумели сохранить часть башни, то остальные, по сути, оказались «бездомными».

На помощь духов-хранителей рассчитывать не приходилось. Райан призвал всех, тем самым оставив академию без львиной доли защиты.

Сложно описать мое состояние, когда я осознала, что не только чуть не убила людей, но и выжгла свою связь с Кошей. Я больше не чувствовала своего стража, а он меня. Мои действия в тот момент адекватными точно не были, иначе я никогда бы не прогнала дракона.

Но сделанного не воротишь…

По словам мастера, башню отстраивают, остались последние приготовления, и студенты, которых разместили в общежитиях других факультетов, смогут вернуться к себе. Мне же запретили появляться в академии, пока не научусь обращаться с новой силой.

На это решение я не обижалась. Оно было правильным, потому что я представляла собой угрозу для окружающих. И как бы странно ни звучало, но мое место в лесу. А еще лучше в пустыне, чтобы и природа не пострадала от моих «художеств». Правда, никто из преподавательского состава с этим не согласился.

Только зачем вместе со мной сослали ребят? Им требовались другие предметы для успешной сдачи экзаменов, а ведь сдавать их предстоит экстерном. Да и мастеру приходилось усиленно заниматься с нами не только как с боевой пятеркой, но и с каждым из членов команды по их профилю. Иногда его подменял декан Ронг или леди Вероника Элвер, которых не пугала нестабильность моей магии.

Сегодня занятия были только с ректором, и прибыл он раньше по моей вине.

– Что на этот раз, Хейли?

Я опустила глаза. Не могу ему признаться, что у нас в команде проблемы. Пенелопе очень тяжело давались походные условия. За этот месяц мы неоднократно ложились спать грязными и голодными – мне хватало малейшей эмоции, чтобы все испортить, будь то дом или приготовленный ужин: огонь жадно выплескивался из меня, сметая на своем пути любую преграду.

Сегодняшняя тренировка далась Пени тяжелее обычного. Выдержка ей отказала, и волна обиды и негодования обрушилась на мою голову. Я только и успела, что сменить траекторию выброса магии, иначе вместо дома сгорела бы Пенелопа.

– Я жду ответа, Хейли, – напомнил о себе мастер.

– Я не хотела, – снова прошептала, словно признание могло что-то изменить.

– Лорд Альгар, Хейли не виновата! – К нам приблизилась прихрамывающая Пенелопа. – Это моя вина, я не сдержалась. Я… мне очень сложно привыкнуть к такой жизни и…

– Достаточно, – остановил ее учитель.

Я же спряталась за спины Элайзы и Асакуро, которые подошли к нам вместе с Пени.

– Кто еще хочет отказаться от места в команде Хейли?

Если бы сейчас пошел дождь из булавок, удивилась бы меньше! Во мне возрастала волна возмущения и протеста, но я ее подавила.

Мастер прав, находиться со мной опасно. Я представляю для всех угрозу. И без того паршивое настроение ухудшилось.

– Хейли! – крикнул лорд Альгар, и я вскинула голову.

Демон все побери!

– Я случайно!

Моя команда и мой учитель находились в воздухе. Их качало из стороны в сторону, вызванным мной ветром.

Спокойно, Хейли, нужно подумать о чем-то хорошем.

На ум пришла матушка Софи. Ее доброе лицо, всех карающая метелка и обещание скорой встречи.

– Довольно!

Я вновь распахнула глаза. Поляна вокруг нас преобразилась: над благоухающими среди проросшей молодой травы цветами порхали бабочки. И это сделала я…

– Простите, – пробормотала, заглядывая в глаза ребятам.

– Итак, желающих отбыть вместе со мной нет, – подытожил ректор, и я не сумела подавить счастливый облегченный вздох. – Вернусь вечером, тогда и решим, что делать с этим. – Мужчина указал рукой на пепелище на месте домика. – А пока… не разнесите лес и поговорите друг с другом.

Его уход мы проводили дружным молчанием. Минут пять старались не смотреть друг на друга. Поговорить нам стоило давно, но я постоянно откладывала этот момент. Внутренне мы все чувствовали перемены, буквально витающие в воздухе.

Я опустилась на траву, следом за мной уселись остальные.

– Прости, Хейли, – Пенелопа первой не выдержала тягостного молчания, – но я…

– Ты должна была уйти, – жестко сказал Ривэн, чем сильно удивил меня. – Это раньше ты была никем, а теперь знаешь, что твой род не менее знатен, чем Сизери. И как бы ты сейчас ни оправдывалась, но ни свою брезгливость, ни вечный вопрос в глазах – «Почему я должна так страдать?» – скрыть не можешь.

Названный брат говорил прямо, не стесняясь ранить девушку.

– Ты мечтала о положении в обществе, ты его получила. Король больше не давит на тебя, у него совершенно иные проблемы. А к Хейли ты не испытываешь никаких чувств, даже отдаленно похожих на дружеские, иначе никогда бы не позволила себе усомниться в методах наставника и доверилась ей безоговорочно, как мы. Ты же делаешь все, чтобы тебя вытурили из команды, ведь так намного проще, верно? Снять с себя ответственность за свои поступки, заставляя терзаться совестью других.

– Поддерживаем, – хором отозвались Асакуро и Элайза.

– Ривэн, я…

– Достаточно!

Мне приходилось прилагать огромные усилия, чтобы не дать вырваться наружу ни одной из стихий. Я занялась дыхательной гимнастикой, заставляя мысли крутиться вокруг образа матушки Софи, а не концентрироваться на перебранке, устроенной моей командой.

– Хейли, ты можешь выпустить пар, садись к нам спиной, но поговорить мы обязаны. – Асакуро поправил очки. – Дальше так продолжаться не может.

– Ты не навредишь нам, – Элайза поддержала оборотня, – в отличие от некоторых мы не настолько глупы.

– Хватит! – Пенелопа разрыдалась. – Да, я хотела уйти, рады?

– Мы и не сомневались, – фыркнула Элайза и подтолкнула меня, заставляя сесть к ним спиной.

– Только ты не могла не понимать, что Хейли сама ни за что не отправила бы тебя в академию, исключив из команды! Ты хоть осознаешь, насколько ей сейчас тяжело? Хотела добавить еще больше переживаний?

Залп огня ушел в небо. Как бы мне ни хотелось, и как бы я ни старалась, а сдержать стихию не смогла.

Ребята правы, но и Пенелопа по-своему права. Ее, как и меня, вынудили к этому союзу. Мы пытались стать друзьями, однако не вышло.

– Не буду оспаривать ваши слова, – произнесла я, – однако вы забываете, что Пенелопа не по своей воле вошла в нашу команду. Забываете, что несмотря ни на что, она ни разу не предала нас.

Я давно рассказала всей своей команде, каким образом Пени оказалась с нами. Очень многое перестало быть тайной для друзей – я доверяла им, как самой себе. По-другому у нас бы не получилось. Когда спишь вместе, голодаешь вместе, получаешь нагоняи от наставника и делишь единственное одеяло на пятерых – не сблизиться просто нереально.

– А разве ее поведение – это не предательство?

– Хейли, ты слишком мягка, а это недопустимо.

– Что вы мне предлагаете? – взвилась Пенелопа. – Я больше не хочу уходить.

– Выслушайте меня, – их начинающуюся склоку удалось прервать, – несмотря на то, что я ваш лидер, мне важно мнение каждого из вас, однако… Вы судите Пени по себе и поступаете абсолютно неправильно.

Ветер усиливался, пришлось остановиться, чтобы, проделав упражнение, выровнять дыхание.

– Асакуро, Элайза… Вы всю жизнь провели в лесах. Вы – оборотни, лес для вас – родной дом. Вам не страшны лишения, потому что вы подстроитесь под любую ситуацию. Сможете защитить, прокормить себя. И для этого вам не требуется костер, нужно всего лишь обернуться в зверя.

Я слышала учащенное дыхание ребят, Ривэн так вообще прислонился к моей спине.

– Брат, а ты… Ты рос в таких условиях, что практика в лесу для тебя всего лишь увеселительная прогулка. И ты сам знаешь, что я права.

– Ты пытаешься подвести нас к тому, что Пенелопа – леди? – фыркнула Элайза. – Между прочим, ты тоже леди, но так себя не ведешь.

– Не перебивайте, пожалуйста, – попросила. – Думаю, Асакуро известно, какой из меня покоритель лесов. – Я позволила смешку сорваться с моих губ.

– Бабочки, – выдохнула Пени. – Ой, прости.

– Я говорю о том, что из всех вас лишь я понимаю состояние Пенелопы. Ни для кого не секрет, что в прошлом году, проходя практику в этих же лесах, домой я просилась уже спустя час своего пребывания.

– Через час?

– Верно. Я никогда самостоятельно не разжигала костер, не готовила себе обед и уж тем более не ловила его. А проблема с крышей над головой сводила меня с ума. Думала, что до конца практики и не доживу. – Сердце гулко забилось в груди при воспоминании о том, кого сейчас я считала предателем, было больно. – Но со мной был страж, который направлял меня, заботился обо мне. Не давал впасть в отчаяние, а позже… я встретила свою названую матушку.

Прогнала образ Коши, маячивший перед глазами, заменив его ласковым лицом Софи.

По щеке невольно скатилась слеза – воспоминания о драконе причиняли мне боль.

– Если бы не их помощь, практику я бы не прошла. А теперь представьте, каково Пени, если кроме меня ее никто не поддерживает и не воспринимает всерьез. Вместо содействия и крепкой руки помощи она получает презрение и враждебность. От тех, которые являются ее соратниками, командой!

– Хейли… – встряла Пенелопа.

– Не перебивай. – Я взмахнула рукой, и… над нами пронесся маленький смерч.

«Да чтоб тебя, магия своевольная!» – мысленно выругалась и закрыла глаза.

Перебирала в памяти самые счастливые моменты, заставляя сердце замедлить стук, а кровь – не приливать к вискам. Дышать ровно, а не рвано.

– Я не вправе удерживать рядом с собой никого из вас. И пока не поздно, я предлагаю каждому хорошо подумать над тем, стоит ли оставаться подле меня и моей сумасшедшей магии. Я никого не обвиню в трусости или предательстве. Ситуация поменялась. А мир… мир на грани войны.

– Что?

– Хейли?..

– Принц Валруа, да? – тихо спросил Ривэн. – Он не просто так забрал духов-хранителей?

Я упрямо поджала губы и предпочла промолчать. Есть вещи, о которых пока не стоит распространяться. К примеру, о том, что Райан обладает силой Утратившего Имя. И это не совсем моя тайна, молчания потребовал ректор. Но я имела право рассказать обо всем, когда почувствую, что моя команда к этому готова.

Увы, мы не только страшную правду, мы друг друга-то принять не готовы, и это неимоверно удручает!

– Хейли, остановись!

В первое мгновение не поверила своим ушам, а затем открыла глаза и решила, что спятила. Я так часто вспоминала этого человека, так часто в своем воображении рисовала каждую черточку ее лица, что сейчас более реальным казалось создание моей магией иллюзии, чем то, что матушка Софи действительно идет к нам!

– Не может быть, – вторя моим мыслям, воскликнула Элайза, – Софи Ратовская!

– Ну же, девочка моя! – Названая матушка остановилась и раскрыла объятия.

Больше я уже не сомневалась и, подскочив с травы, кинулась к ней.

Как давно ее не видела! Как давно хотела прижаться к ее груди! А еще поплакаться!

– Ласточка моя сизокрылая, – лопотала нежности матушка и гладила меня по голове, а я… я просто млела в ее объятиях.

– Э-э-э, кажется, мы тут лишние, – голос Ривэна доносился словно из-за стены.

– Еще немного, и весь лес зацветет, – со смешком сказала Элайза, и я наконец пришла в себя.

– Опять?.. – простонала, глядя на летающих бабочек и благоухающую цветами поляну.

– Ты не хотела, – выдали ребята и рассмеялись. Даже Пени веселилась вместе с ними. Недолго. Смех оборвался, и все хмуро посмотрели на девушку.

– Я смотрю, у вас нет лада между собой, – матушка прижала свою метелку, – что ж, будем учиться доверять друг другу. Меня прислали вам в помощь.

Райан Валруа

Я сидел на полу среди разбросанных бумаг. И без зеркала знал, что выгляжу хуже любого покойника: немытый, небритый, в каких-то лохмотьях. В довершение мрачной картины моей внешности – обезумевший взгляд с лихорадочным блеском больных глаз.

Кто сказал, что сила Бога – великий дар или благо?

Бремя. Последствия и боль. Ничего более не несет эта магия.

Я провел рукой по взмокшим сальным волосам. Странное чувство. Вернув свой привычный облик, лишь на краткий миг испытал удовлетворение и облегчение. А затем вспомнил, какую цену заплатил за возвращение.

С досадой пнул ближайшую кипу бумаг.

– Чтоб вас всех!

Затворничество. Добровольное. Попытки воспроизвести прошлое по крупицам информации и исследование новой силы. Вот для чего я запер себя в четырех стенах ветхого домика в далекой от шума города и магов деревеньке.

Скрупулезно все записывал. Неудивительно, что комната завалена листами, исписанными моей рукой. Сколько я нахожусь в этом доме?

Месяц? Два? Или все-таки три?

Я запутался. Время для меня перестало существовать. Лишь привычка брала свое. Потребность знать временной отрезок.

Знать, чтобы просто представить, что может делать она…

Я схватил первый попавшийся листок и вчитался, желая заглушить горькие мысли. Попался особо слезливый момент из жизни Эльхора.

Свадьба Хеллы. Занимательно, но в воспоминаниях самой богини об этом не было ничего. Хейли мне показала бы.

Это поражало, раздражало и вместе с тем заставляло задуматься над всей ситуацией в целом. Конечно, я знал о возможностях человеческого организма и мозга. Знал, что мы способны блокировать в памяти те моменты, что неизбежно приведут к гибели тела или лишат рассудка. Однако… Никак не мог отделаться от чувства, что Хеллой и Эльхором умело манипулировали. Только кто и зачем? Слишком много белых пятен.

Да и сама история получения волшебной силы шита белыми нитками.

Именно потому я не поддался на уговоры Велиара. Не знаю, было ли это интуицией или врожденной осторожностью, но я поступил верно, скрывшись от всего остального мира. Пусть это кажется трусостью, однако рубить сгоряча, как желал демон, я не стал.

И первое, что вывела моя рука на листе, были слова об эмоциях.

Подверженный сильнейшим чувствам горечи и боли, Эльхор уничтожил свой город. А ведь мог бы поступить иначе. Мог…

В отличие от Хейли я видел всю картину и знал больше. Хотел ли того «дядюшка» или нет, но он просчитался, открывая мне все.

В памяти любимой хранилось воспоминание о Хелле, пробудившей стихию воды после того, как ее заперли в доме. Она ведь куда-то сбежала?

Тогда почему Эльхор попал на ее свадьбу?

Первое несоответствие. Подобных нестыковок множество.

А проблема в том, что и те воспоминания, что показывал Дрейк Рассветный Хейли, и те, что видел я у Велиара, – настоящие. Это действительно случилось в прошлом.

Отсюда первый вопрос: сколько реального времени заняло преображение Эльхора в мертвом огне? По словам «дядюшки» – не больше суток. И парень верил этому.

Я – нет.

К тому же меня остро волновал момент с жертвами. Неспроста меня окропляли кровью, неспроста лилась кровь на Эльхора. И, как я уже знал, на моего предка – Элнора. Вот только его Велиар не смог подтолкнуть, к чему этот старый демон стремился, – уничтожать мир тот не спешил, как не спешу и я. Мало того, в отличие от Элнора я держусь вдалеке от любимой и могу трезво мыслить.

С последним я бы, конечно, поспорил. Рассудок-то сохранился, однако иногда я просто выпадаю из реальности. Сложно отличить, что явь, а что нет.

Хорошо другое: с пробудившейся силой Велиар больше не может действовать за моей спиной. И самый главный момент – обязан подчиняться моей воле.

Мне пришлось лишить академию защиты, собрав всех демонов вместе, потому как сила этого существа вполне способна их подчинить. Я не хотел катастрофы для своей альма-матер, пока – так точно.

– Райан, я нагрел воды, сходи помойся!

– Мне не до этого! – отмахнулся от навязчивого дракона и придвинул к себе новую стопку листков.

– Я сейчас все сожгу! – пригрозил Дрейк. – Немедленно иди в лохань! Как ты еще не задохнулся от собственного запаха!

– Забываешься!

– Ну и что? Что ты мне сделаешь? Воспользуешься силой – сожжешь свои драгоценные бумажки. Мне же твой огонь вреда не причинит. А ну живо дуй в лохань, вонючка!

– Дрейк! – я практически шипел, медленно поднимаясь с пола. – Мне хватит сил скрутить тебя в трубочку, засунув твой грязный язык в то самое место!

Наглый дракон и не думал пугаться. Издеваясь, высунул раздвоенный язык и облизнулся.

– Отлично, первый шаг сделан, ты – встал! – удовлетворенно заявил он. – А теперь топай к лохани. Я тебе и трав собрал.

Меня несказанно изумляли повадки этого существа, он одновременно язвил и проявлял заботу. Но в одном он прав, первозданный огонь не причинит ему ни малейшего вреда. И я остро сожалел, что эта чешуйчатая тварь ушла от Хейли. Он один мог заслонить ее от моей силы. Спасти, если будет необходимо. Идеальный щит, который бросил свою подопечную!

– Ты пыхтеть-то перестань. – Дрейк подталкивал меня к маленькой каморке, заменяющей ванную комнату. – Иди попарься! И только попробуй выскочить сразу, толком не помывшись!

– Да, мамочка! – огрызнулся и вздохнул: сложно признать, но я бесконечно рад, что дракон рядом.

Это его заслуга, что я не сошел с ума. Мой страж едва не погиб от разрыва связи, но кто бы мог подумать, что его спасет Молли. Впрочем, нашел чему удивляться, они пара.

Я тосковал по василиску. Понимал, что моей вины нет, но все равно проклинал свою самоуверенность. Все могло быть иначе, не будь я столь доверчив…

– Прекрати, – рыкнул Дрейк, – это все равно случилось бы, не сейчас, так позже. Зато ты сохранил жизнь мальчишке!

– А тебе не говорили, что подслушивать нехорошо?

– Ты слишком громко думал!

– Брысь отсюда!

Захлопнул дверь перед носом дракона и скинул одежду. От деревянной лохани шел горячий пар, а вот я… действительно был вонючкой. Тушка с душком!

«Вот ведь! Теперь сам себя так обзывать начал!» – мысленно отругал то ли дракона, то ли себя и погрузился в воду.

Глава вторая

Несколько дней среди нас царят идиллия и гармония. Хотя бы в отношении ночлега и приема пищи. Этим заведовала матушка Софи. К готовке она и год назад меня не подпускала, а теперь и подавно, но я не в обиде. Нам же лучше!

Правда, моя борьба со стихиями продолжалась. Причем не в мою пользу. Присутствие матушки действовало на меня успокаивающе, и без разрушительных последствий поляна, которую мы облюбовали для тренировок и жилья, цвела и пахла.

Ректор приходил всего раз, предупредить, что на неделю мы остаемся на попечении госпожи Ратовской. Все в команде расслабились, решив, что смогут отдохнуть от тренировок, но не тут-то было.

Матушка понимала толк в дрессировке! Особенно зарвавшихся оборотней, которые пытались словесно ужалить Софи.

Я и раньше знала об обоюдной неприязни между смесками и кланами, но только сейчас ощутила, насколько она сильна. И пусть сама Софи была чистокровным оборотнем, но она защищала тех, кого презирали два могущественных клана.

Все чаще я приходила к мысли, что позвать к нам матушку Софи было плохой идеей. Элайза и Асакуро, которые вечно друг с другом соперничали, объединились против нее, но при этом в других вопросах держались особняком – если их отправляли за дровами, шли не вместе, а порознь. Это касалось практически всего и несказанно раздражало меня. Даже проблема с Пенелопой ушла на второй план. А вот Ривэн все еще не желал мириться с Пени.

В итоге я оказалась в эпицентре конфликтов. С одной стороны – оборотни, с другой – названый брат и подруга. Вечно так продолжаться не могло, однажды взрыв должен произойти, а пока… пока нам удавалось сохранять хрупкое равновесие. Во многом благодаря тому, что помощь Софи была необходима мне и моему бунтующему дару. Ее советы и твердая рука делали то, чего я не могла достичь самостоятельно.

– Ласточка моя, ты опять задумалась, – пожурила меня матушка. – Идем попьем чаю, пока твоя ватага разбежалась по лесу.

Она ловко разожгла костер, сама же поставила котелок и кинула в воду травы.

– Садись, – приказала, указывая на бревно. – Садись и слушай.

Я вздохнула. Матушка Софи никогда не вмешивалась в мои медитации, если на то не было причин. Конечно, я должна была очистить сознание, а не перебирать в уме поступки друзей, но не это стало причиной вмешательства.

– Ты вот воюешь с собой, с пробудившимися силами. Блуждающие не в первый раз выбирают носителя, Хейли. И каждый, кого они привечали, смог справиться с могуществом. И знаешь почему?

– Потому что они выбирали опытного мага, и он…

– Нет, золотце мое, у них все получалось, потому что они радовались этой силе, благодарили Сияющую за мимолетный дар. Блуждающие стихии выбирают того, кто может изменить ситуацию, того, кто первым должен попасть под удар, но обязан выстоять и выжить.

Я слушала внимательно и жадно. Потому как даже ректор не удосужился толком все объяснить. Только и слышала о концентрации энергии, контроле эмоций, но не могла смекнуть, каким образом все взаимосвязано!

– Ты боишься, Хейли. И этот страх сковывает твой разум. Вместо того чтобы плыть по течению вместе с новой силой, ты гребешь против, упорствуешь, сопротивляешься и неизменно проигрываешь.

– Матушка, но что я должна сделать? Сомневаюсь, что мысленное обращение к стихиям подействует.

– Ты о ментальном приказе? Конечно, нет. Все намного проще и сложнее одновременно.

Софи замолчала, отвлекаясь на чай. Она ловко налила горячий напиток в деревянные чарки. Одну протянула мне и присела рядом.

– Пей медленно и осторожно, не обожгись.

Откровенно говоря, мне не чай пить хотелось, а слушать, но раз матушка просит, нужно исполнять. Я подула на отвар и вдохнула травяной аромат.

– Ты отвлекаешься на вещи, которые в твоем нынешнем состоянии не должны быть значимыми. Иными словами, настроение в твоей группе, конфликты ребят, их чувства – шелуха, не стоящая внимания.

Как хорошо, что я уже успела проглотить чай! Иначе бы подавилась.

– Матушка…

– Я не закончила, ласточка моя. Пей чай и слушай не перебивая.

Я лишь вздохнула и больше не пыталась возражать.

– Ты должна стать безразличной ко всему и всем. Не реагировать на чужие эмоции, боль, радость, но при этом суметь в нужный момент выпустить все чувства. Блуждающие стихии реагируют на твой эмоциональный фон. Если ты расстроена – природа вокруг чахнет, тлен покрывает землю, умирают животные. Ты обрадовалась – и природа возродилась из пепла.

Это я знаю, сложно не заметить, когда уже месяц вижу последствия своих чувств и выпущенной стихии.

– Проблема не столько в тебе, Хейли, сколько в твоем окружении.

– Окружении? – эхом переспросила, забыв о наказе молчать.

Матушка сурово посмотрела на меня, погрозила пальчиком, но продолжила.

– Твоя команда должна создать тебе идеальные условия для тренировок, а вместо этого они все твои усилия сводят на нет.

Между нами просвистел порыв ветра. Сильный, быстрый. Костер моментально потух, искорки разлетелись в стороны.

А я что? Молчу, заливаюсь краской стыда и молчу. Да, я разгневалась на такие слова названой матери.

– Очередное доказательство, что ты думаешь о ком угодно, только не о себе, – вздохнула Софи. – Хейли, тебе необходимо стать деревянной куклой. Без сердца и чувств. Хладнокровной стервой, расчетливой дрянью, в противном случае ты убьешь не только себя, но и всех, кого любишь.

– Матушка, при всем уважении, но как можно быть дрянью, черствым человеком и при этом помогать людям? Если стану такой, как вы говорите, это буду не я, да и…

– Ты и сейчас не Хейли, а дерганая маленькая истеричка.

– Матушка?..

– Ну-ка, иди сюда. – Софи с белоснежным платком в руке наклонилась к моему лицу, мгновение, и она больно сжала нос. – Вот и сопли подтерла. Надеюсь, на горшок ходить не разучилась.

Я пораженно смотрела на родного человека и ровным счетом ничего не понимала. Она провоцирует меня на негативные эмоции? Желает, чтобы я возненавидела ее, или просто насмехается?

Но в любом случае от меня она ненависти не дождется! Как не дождется и грубости по отношению к друзьям. Понимаю, что должна абстрагироваться от всех эмоций, но это не значит, что я обязана закрывать глаза на чужую боль и горе.

– Хейли, пойми одну простую вещь. Ты – лидер команды, но не мать этих ребят, а ведешь себя именно так! Они должны слушать твои приказы, выполнять требования. Они же все скинули на тебя, а это неправильно. Если они ссорятся между собой, должны самостоятельно прийти к решению, а не вываливать свои обиды на твое рассмотрение! – Софи тяжело вздохнула. – Ишь ты, удумали дергать мою ласточку по пустякам! Я их быстро от подобного отважу, да только если ты сама трезво мыслить не начнешь, ничего хорошего не выйдет. Я уйду, а они вернутся к прежнему поведению.

– Матушка, а нельзя было сразу так сказать? Зачем было пугать разговорами о черствости? – Осторожно погладила морщинистую ладонь. – Я поняла, что вы пытаетесь втолковать мне, и сама вряд ли справлюсь. Поначалу… Но с вашей помощью у меня все получится.

– Вот и славно, золотко, допивай чай, небось остыл уже… ох-хо-хоюшки.

Я широко улыбнулась и отпила теплый напиток.