Файролл. Квадратура круга. Том 1 Васильев Андрей

Хотя его отлучки стали происходить все чаще и чаще. Может, Хассан просто решил, что я уже не нуждаюсь в опеке?

Что удивительно – фея не соврала. На этот раз она рыцарей, стоящих на входе, не дразнила, диковинки, развешенные по стенам коридоров руками не хватала, и даже не попыталась чего-нибудь стащить.

И это, если начистоту, немного напрягало. Может, она просто на мелочи не разменивается и готовится к чему-то масштабному?

Или ребенок просто повзрослел?

Признаться, я порядком опасался того, что Лео фон Ахенвальд возьмет, да и не примет меня сразу, припомнив мой давний отказ от задания, которое он решил мне поручить. Там что-то связанное со Странником было, который тогда еще не носил титул Черного Властелина, если не ошибаюсь. Очень старый магистр моим отказом тогда был расстроен, помню.

Но нет, обошлось. Ему доложили о нашем приходе, и уже через минуту он благосклонно взирал на Трень-Брень, которая радостно гомонила, называя его «дедой Лео» и вываливала на него кучу разнообразных новостей из своей пестрой жизни.

– Чудо что у вас за дочь, – сообщил великий магистр мне, улыбаясь. – Такая непосредственная, такая открытая. Это редкость в наше непростое время!

– Что на уме, то и на языке, – отозвался я, подходя поближе к старому рыцарю. – Правда, ума немного, потому и понять из этой кучи словесного мусора можно только часть. Тренька, да угомонись ты!

Рявкнуть было нужно, потому что фея, поблескивая хитрыми глазенками, начала выпрашивать у магистра «вот эту блескучую штучку», которой являлся здоровенный медальон, висящий у него на груди и, несомненно, являвшийся символом высшей власти в Ордене.

– Ла-а-а-адно, – фея убрала свои загребущие ручонки от раритетной цацки. – А где тот здоровенный рыцарь, который всегда от меня в восторге? Как его… Де Бин? Ну шлем у него еще такой звонкий!

– Он, должно быть, на тренировочном дворе, – услужливо подсказал ей фон Ахенвальд. – Полагаю, он будет очень, очень рад тебя видеть. Скажи любому из рыцарей стражи, что я просил тебя к нему сопроводить, и он с радостью примет на себя эту обязанность.

Фея пискнула и шустро покинула нас.

– Бедный де Бин, – покачал головой великий магистр. – Он, признаться, с последней их встречи еще толком не отошел. Не привык он к общению с детьми. Но отказать вашей дочери я не могу, видимо, старость совсем на пороге. Сентиментальным становлюсь.

– Она скоро вернется, – деловито заметил я. – Времени немного, а вопрос, который я хотел вам задать, достаточно щекотливый.

– Нет, мы не насиловали ведьм до того, как отправить их на костер, – вздохнув, произнес великий магистр. – Это все выдумки! Вот ведь – один раз кто-то про это написал в хрониках, и уже две сотни лет все про это спрашивают! Зачем нам это? Тем более ведьмы, как правило, дамы немолодые и очень, очень непривлекательные! Седые патлы, бородавки, одеты в какое-то рванье. Брррр!

– Да нет, – поморщился я. – При чем тут ведьмы? Я хотел спросить у вас про некоего рыцаря Ательстана. Основателя вашего ордена.

Великий магистр сделал несколько шагов вперед, встал напротив меня и уставился мне в глаза.

Я взгляд не отвел и на всякий случай даже моргать перестал.

– Брат Юр оказался прав, – почти прошептал фон Ахенвальд. – Ты в самом деле служишь Тиамат. Более того – ты ее доверенное лицо, имеющее возможность черпать знания прямиком из источника божественной мудрости. Не мог ты узнать имя первого рыцаря Ордена случайно, никак не мог. Потому что оно неизвестно никому из ныне живущих, кроме меня и Юра, который его тебе точно не называл.

Значит, хитроумный казначей опять меня подставил. Я бы сказал – уже традиционно. Он нарочно отправил меня кружным путем, чтобы убедить магистра в том, что я связан с Тиамат напрямую. Ну и, возможно, чтобы убедиться в этом лично.

Правда, одна ошибочка все же в расчеты вкралась. Не все забыли имя сего славного рыцаря, кое-кто кроме названных лиц его помнил. Например – толстяк Расмус. Бумаги они из архивов изъяли, это так, но память кое-кому не подчистили сталью. Так оно всегда и бывает, дьявол кроется в мелочах. Вроде все везде прибрал, а под столом непременно смятый фантик обнаружится.

Но в целом – расчет был верен. Наводку-то на Академию Мудрости мне Тиамат дала.

Вопрос теперь в другом – что дальше будет? Надеюсь, деда Лео лояльно относится к моей покровительнице? Потому что если нет, то отправляться мне на перерождение – и это в лучшем случае. Могут и в подвале запереть, в цепи заковать. Небо в клеточку, друзья в полосочку.

– Все так, – кивнул я. – Все верно. Я присягнул на верность приемной матери той, кто является объектом вашего поклонения. Так что мы теперь не просто друзья, мы где-то, по большому счету, даже родня. Условно, разумеется, но…

– Хейген, я не собираюсь осуждать тебя за твою связь с Тиамат, – тепло произнес фон Ахенвальд. – Орден не считает ее темной богиней, в отличие от большинства обитателей Раттермарка.

«За твою связь с богиней». Эва завернул старичок. У постороннего человека может возникнуть ощущение, что я с Тиамат прямо вот… Вот прямо да!

Интересно, а что у нее под вуалькой? Может, оно бы и неплохо было? Так-то я подобные виртуальные забавы не приветствую, ибо есть в этом нечто нездоровое.

Но с богиней… Кхм…

А с другой стороны – вдруг у нее там два носа? Или глаза как у рыбы?

Ладно, чего-то понесло меня не в ту степь.

– Это хорошо, – сказал я великому магистру. – Это значит, мы поймем друг друга. Хотя мне и непонятно, зачем было тратить столько времени. Вы же знали, что я все равно к вам и приду за информацией об Ательстане?

Ответа я не получил, меня оделили только ироничной улыбкой.

Значит, я угадал насчет проверочки со стороны брата Юра. Черт, вот кинуть бы обидку, да смысла нет. Чихать этот хитрец хотел и на мои обиды, и на весь мир до кучи.

– Мы предвидели такой вариант, – наконец произнес фон Ахенвальд. – Но надеялись на то, что, возможно, богиня Тиамат знает нечто неизвестное нам и направит тебя по более короткому пути в поисках искомого.

– Не направила, – покачал головой я. – Потому я здесь. Так что там со славным рыцарем Ательстаном? Может, расскажете?

– Расскажу, – покладисто согласился магистр. – Но прежде ты должен поклясться, что ни одного слова из тех, что ты сейчас услышишь, не будет передано когда-либо и кому-либо, ни при каких условиях.

Пришлось клясться, а после скидывать с интерфейса полустраничное сообщение о том, какие именно кары меня ждут в случае если я нарушу данное обещание. Санкции там были такие, что даже меня, видавшего виды, немного удивили.

Впрочем, я фон Ахенвальда прекрасно понял после того, как выслушал историю первого рыцаря Плачущей Богини. Я бы подобную правду тоже на всеобщее обсуждение выносить не стал, поскольку очень она не монтировалась с образом, который сложился у всех, кто сталкивался с Орденом.

После Исхода богов из Файролла Ательстан и группа верных ему рыцарей направились на Север, где воздвигли первую башню Ордена. Почему на Север? Просто именно он им показался лучшим местом, чтобы поразмыслить о том, что делать дальше и как вернуть в мир ту, кто был для них всем. Север же в те времена был местом диким и неприветливым, куда более, чем даже сейчас.

Рыцари навели порядок в окрестностях, перебили кучу всякой нечисти и нежити, благодаря чему обрели поддержку и признательность тамошнего немногочисленного населения.

И все бы ничего, но тут у Ательстана снесло крышу, причем капитально. Что тому было причиной, отчего так случилось – не знает никто, поскольку записей о происходившем не осталось никаких, они были уничтожены, но факт остается фактом – все пошло не так, как задумывалось изначально.

Ательстан стал лить кровь людскую как воду, вырезая целые поселения северян под корень. Он начал практиковать черные магические ритуалы, призывая сущностей, даже упоминание о которых находилось под запретом с начала времен. Под конец же и вовсе сошелся с черной колдуньей Зои Чумной, которую весь Север боялся как огня. Хорошо так сошелся, даже ребеночка от нее прижил. Девочку. И дал ей простое и незатейливое имя. Он назвал ее Гедран.

Короче – чудачил бывший рыцарь по полной программе, пока, наконец, чаша терпения его бывших соратников не переполнилась. Они, как и положено добрым и сильным людям, долго старались не замечать очевидного и не верили в то, что их командир, славный парень и доблестный воин, стал кровавым убийцей.

А когда поверили, то быстро взялись за дело. Сначала уничтожили примкнувших к Ательстану головорезов, которые вконец ошалели от вседозволенности, потом изловили и сожгли Зои, потеряв, при этом, правда, чуть ли не треть списочного состава отряда. Очень она была сильная ведьма, эта самая Зои Чумная. Ну а под конец, как полагается, имел место быть поединок между бывшим командиром рыцарей и его когда-то друзьями. Под ярким северным солнцем, с блеском снега и льдов, звоном мечей и яркими пятнами крови на снегу.

Ательстан пал от клинка своего лучшего друга, которого звали Сонарола. Собственно, только Сонарола да еще шесть рыцарей и остались живы после этой финальной схватки. И вот именно от этой великолепной семерки и ведет отсчет та история Ордена, которая считается официальной и общепринятой.

И именно Сонарола, а не Ательстан, записан во всех анналах ордена как первый Великий Магистр. Причем, следует отметить, что по заслугам. Сонарола был не только хорошим воином, но и отличным политиком, он смог подать произошедшее так, что Орден оказался даже в прибыли. Он быстро и ловко состряпал легенду о том, что изначально почитатели Плачущей Богини вовсе отвергали оружие, но, увы, добрым словом они ничего добиться не смогли, только потеряли почти всех своих друзей. А если кто говорит, что дело было не так, и рыцари Запада принесли на Север не мир, но меч, так это враки. И любой из рыцарей Ордена готов с оружием в руках доказать свою правоту. Да, с оружием, ибо мир не совершенен и доброе слово без стали в руках пока мало что стоит. Вот когда наступит Великая Гармония и их повелительница снова вернется в мир, тогда они и сложат свои мечи к ее ногам. А до той поры рыцари Ордена будут защищать мир от сил зла.

Собственно, так оно и было. И сейчас есть. Вот еще бы Плачущую Богиню вернуть в мир – и все, два шага до Великой Гармонии останется.

Вами выполнено задание «История первого рыцаря»

Награды:

5000 опыта;

2000 золотых.

– Впечатляет, – сообщил я печальному фон Ахенвальду. – По такой истории надо балладу в трех томах сочинять. Или даже в пяти! Народу понравится.

А что? Сюжетец-то каков! И смерть, и слезы, и любовь. Все в комплекте.

И только одно плохо – чем дальше, тем больше тумана по квесту. Я так и не получил ответа на главный вопрос. Хотя и так понятно – в усыпальнице мой ответ. В гробу лежит, среди костей и остатков доспеха.

– Это не баллада, – ответил мне великий магистр. – Это жизнь.

– А где упокоили тело Ательстана? – напрямки спросил я. – И сразу скажу – мне придется туда наведаться. Это в наших общих интересах.

– Когда найдешь это место, юный воин, не забудь позвать меня на данную прогулку, – в голосе фон Ахенвальда ясно был различим сарказм. – Я непременно отправлюсь с тобой и отдам свой долг чести, преклонив колено перед останками этого человека. Он был злодей, это правда. Но до того он был великим воином, отмеченным нашей повелительницей.

– Не понял, – помотал головой я. – А что, вы не знаете, где его усыпальница?

Фон Ахенвальд, как выяснилось, и в самом деле этого не знал.

Сонарола, убивший Ательстана, был порядком изранен, как и его спутники. Да тут еще ветер налетел ни с того ни с сего, да со снегом. Короче – отправились остатки некогда могучего отряда в башню, раны зализывать. А тела погибших друзей и бывшего командира там оставили, на поле. Непорядок, конечно, но выбора у них не было. Да и кто их в метель возьмет, кому они нужны?

Как выяснилось – нужны. Не все, конечно, а только тело Ательстана. Его так и не нашли, как не искали.

Сонарола весь снег с той равнины перерыл – все впустую. И труп пропал, и все, что на нем было – тоже. А было немало. И самыми главными ценностями были перстень, его Ательстану лично Плачущая Богиня вручила, и сумка с бумагами, среди которых, похоже, были как раз те самые, что мне и нужны.

Особо долго гадать, кто это сделал, то есть – кто тело спер, не пришлось. Его утащила лихая троица – Гедран, тогда еще совсем маленькая девочка, и ее воспитательница, родная сестрица Зои Чумной, северная ведьма Лаухи. Ну и еще дочка этой самой ведьмы маленько им помогала.

Рыцари не раз и не два пытались узнать, куда эти трое спрятали тело их бывшего вождя, но все впустую. Они не раз и не два ловили Гедран, которая к тому времени уже обрела славу куда более громкую, чем у ее маменьки. Ту частил только Север, Гедран же стала проклятием всего Раттермарка.

Так вот – они ее ловили не раз и не два, но толку было мало. Ведьма предпочитала умирать, осыпая своих убийц черными подсердечными проклятьями, но ни слова по делу не говорила. Причем сама она вскоре воскресала, а проклятые рыцари исправно помирали от ее проклятий. Один раз даже целая башня развалилась от них на куски.

Со временем ее и ловить перестали. А смысл? Одни убытки, а пользы ноль.

Может, что-то смогла бы рассказать Лаухи, но ее прибили еще во времена Сонаролы. Случайно, не нарочно. Сожгли ее вместе с дочкой, прихватив обеих на месте преступления. Они воду в кровь в одной из рек превращали, чтобы селян, обитающих ниже по течению, напугать.

Так что единственный, кто может мне помочь и пролить свет на тайну воскрешения Плачущей Богини – это старуха Гедран.

Мой старый друг.

Вам предложено принять задание «История первого рыцаря»

Данное задание является седьмым в цепочке квестов «Повелительница сотен клинков»

Условие – отыскать ведьму Гедран и узнать у нее, где именно упокоено тело славного рыцаря Ательстана.

Награды:

29000 опыта;

Титул «Ведьмоборец»;

Памятный знак «Прикосновение к легенде»

Получение следующего квеста цепочки.

Судя по награде, меня ждет не самый простой квест. Ее же мало поймать, надо еще и разговорить. Это игра мира «меча и магии», тут пентотала натрия нет. Правда, «порошок правды» есть, но он не заставляет ее рассказывать, а только является примитивным детектором лжи.

Хотя есть у меня одна мыслишка, может, и выгорит чего. Но для начала эту мерзкую старушку изловить надо, что само по себе подвиг.

– Скажите, магистр Лео, – вкрадчиво спросил я у старого рыцаря. – Если вдруг я захочу повидаться с бабулей Гедран, ваши воины не окажут мне посильную поддержку в данном начинании?

– Рыцари – нет, – не раздумывая, ответил мне фон Ахенвальд. – Они не мастера в таких вещах. Но на бухгалтеров нашего с вами друга брата Юра можешь рассчитывать смело. Если не ошибаюсь, несколько из них и по сей день квартируют там же, где проживаешь ты?

– Есть такое, – подтвердил я.

– Приказ им будет передан нынче же, – заверил меня магистр. – И помни – если ты узнаешь, где спрятано тело Ательстана и соберешься туда, не забудь об этом известить меня.

Я ждал квеста, а его и не воспоследовало. Странно.

Но я все равно пообещал фон Ахенвальду выполнить его просьбу. А чего? Мне не сложно, ему приятно.

И как только мы закончили нашу беседу, как по заказу, грохнули двери, и в залу влетела Трень-Брень, заливисто хохоча.

Следом за ней в дверь влетел кинжал в ножнах, явно брошенный из коридора, и прозвучал басовитый вопль, к которому более всего подходило определение «крик души»:

– Да забери ты его насовсем! Только меня в покое оставь!

После этого до нас донеслось громкое топанье, словно кто-то очень крупный быстро-быстро убегал по коридору.

– Вещь! – фея подняла с пола кинжал. – Видали? Подарок!

– Любимый кинжал де Бина, – заметил великий магистр. – Он его в качестве трофея в одном из своих первых совместных походов взял. Да, это впечатляет.

– Не спорю, – согласился с ним я. – Кстати, не желаете на денек мою дочурку у себя оставить? Так сказать – на погостить?

– Не стоит, – мягко, но непреклонно ответил фон Ахенвальд. – Она чудо, но чудеса хороши в меру.

Собственно, на том мы и раскланялись, после чего я и фея покинули замок Ордена. Прямо с моста, что был у замка, я отправил ее в Пограничье, причем пришлось в буквальном смысле дать ей ускоряющий пинок, а сам махнул на Север, на уже родной мне перекресток.

Здесь начинало смеркаться. На Севере вообще темнеет рано.

Поразмыслив немного, я для начала достал из сумки орешек и негромко произнес:

– Сэмади, надеюсь, сейчас ты занят не так же сильно, как недавно? Надо поговорить. Очень надо! Причем разговор этот взаимовыгодный!

Тишина, только ветер шумит в кронах деревьев недальнего леса, да от развалин дома близ озера доносятся стенания неупокоенного бедолаги Стерха, который, похоже, так и не нашел того, кто поможет ему в беде.

Ну, значит, не судьба. Тогда перейдем ко второй части Марлезонского балета.

Я стянул с пальца перстень, недавно подаренный мне богиней, полюбовался блеском рубиновых глазок змеиной головы и ткнул пальцем в миниатюрный левый верхний клычок. Хорошо так ткнул, от души. А после крикнул:

– Моя госпожа, призываю тебя!

Оно, конечно, можно было бы попробовать перенестись на Айх-Марак. Можно. Но, поразмыслив, я решил, что это плохая идея. Во-первых, не факт, что воспоследует, так как три дня еще не прошли. Во-вторых, по нынешним делам даже предугадать невозможно, когда мне понадобится увидеть богиню в следующий раз. Причем, не исключено, что повод в этот самый следующий раз будет куда более веский, чем нынче.

Хотя если сейчас не сложится с контактом, придется испробовать и этот вариант. А куда деваться? Представление необходимо. Визуализация бога – это очень, очень важно.

– И где? – раздался у меня за спиной недовольный детский голос.

– Кто? – спросил я, поворачиваясь. – Привет, Пауни.

– Враги, – черные глаза без зрачков буровили меня словно дрель стену. – Ты же позвал меня на помощь.

– Нет врагов, – я опасливо глянул на Апоффсса, который, несомненно, улавливал настроение хозяйки, а потому сейчас тоже недовольно разевал свою жуткую пасть, таращась на меня. – Просто мне очень надо было поговорить с… гхм… Твоей мамой.

– Нельзя использовать подарки богини так, как это делаешь ты, – кротко настолько, что у меня аж пот на спине выступил, сообщила мне Пауни, а ее ручной змей соскользнул с хрупких девичьих плеч и тихонько начала обвивать мои ноги. – Она на посылках у тебя не служит!

– Да при чем тут это! – я даже двинуться боялся, поскольку Апоффсс уже заплел своим мускулистым телом меня по колено. – Просто по-другому никак с ней не связаться! Я сегодня приведу под ее руку три, или даже четыре клана. Это куча народа! И было бы здорово, если богиня подала своей новой пастве какой-то знак. Ну не знаю… Явила свой лик в небе или что-то в этом роде устроила. Люди должны видеть ту, с чьим именем на устах будут умирать!

– Хорошо сказано, – Пауни призадумалась, а после тихонько свистнула. Жуткое кольцо вокруг ног разжалось, мертвенный холод отступил. – И мысль верная. Хейген из Тронье, богиня Тиамат более не гневается на тебя.

Вот уж вправду – страшен гнев богов. Страшен, чешуйчат и ядовит.

– Ступай и делай то, что должен, – повелела Пауни. – Богиня услышала тебя. О ее решении ты узнаешь позже.

– Мероприятие назначено на восемь вечера, – быстро протараторил я. – Происходить оно будет…

Но меня уже никто не слушал. И девочка, и ее ручной змей исчезли так, как пропадает изображение с выключенного телевизора – быстро и сразу.

– Ни «здрасьте», ни «досвиданьица», – пробормотал я. – Ох уж мне эти небожители! Слова в простоте не скажут. Нет, надо было и вправду гномьего бога вызывать. Гномы ребята простые, незамысловатые и горним высотам предпочитают простую и надежную землю.

Врать не стану – волновался. Так-то я не сильно впечатлителен, чего скрывать? Да и жизнь приучила к тому, что эмоции больше вредят делу, чем помогают.

Но тут чего-то меня прямо пробило. Мероприятие все же ответственное, не хотелось бы оплошать.

Хотя – чего удивляться? Народу собралось немеряно. Шутка ли – четыре клана. Да-да, уже четыре. «Вербум Сап» пожаловали в полном составе. Гедрон с ними успел встретиться, переговорить и даже заключить союзный договор, который я от лица «Линдс-Лохенов» подтвердил. И сразу порадовал четырех лидеров «Вербума» новостью о том, что им выделены земли близ леса Трутер, к которым почти наверняка прилагается цепочка квестов. Причем выдаст ее, скорее всего, сам король Пограничья.

Ну не зря же он тогда защиту земель от горцев с перевала упомянул? Сто пудов цепочка заданий, или я ничего в этом не понимаю.

К восьми часам совсем стемнело, на небо выползла здоровенная бледная Луна, холодно поблескивали звезды.

Воинство Пограничья (а к нам теперь можно было применить и это словосочетание, поскольку много нас было) выстроилось на лугу, под хлопающими на ветру стягами, и застыло в ожидании.

Мы, лидеры кланов, стояли наособицу, чуть поодаль от остальных.

– Давай, – толкнул меня в бок Гедрон Старый. – Говори.

– Я? – моему изумлению не было предела. – Ты старший, ты и говори.

– Э, нет, – отказался глава «Диких». – Когда будет война, вот тогда и придет мое время. А к богине ты ближе нас всех, тебе и карты в руки.

Я задрал голову к небу и что есть мочи проорал:

– Богиня Тиамат! Прими нашу клятву верности! Мы, дети Пограничья, вверяем в твои руки свои судьбы и свои жизни! Знай, мы никогда не откажемся от этих слов и отдадим все, что у нас есть, ради того, чтобы твоя слава воссияла над Файроллом! Возлюби нас, Тиамат, и стань нашим всем, а мы уж не подведем!

Ну чего в голову пришло, то и сказал. Хотя смешков я не услышал, а, значит, все не так и плохо.

В этот миг луна совсем поблекла, поскольку невесть откуда на луг, где мы расположились, пролился неясный, но очень мягкий и теплый свет, словно в небе прорубили окно в утро.

И в центре этого окна появилась величественная женская фигура, очень хорошо мне знакомая. Все тот же наряд, все та же вуаль, скрывающая лицо.

Тиамат таки почтила нас своим появлением. И это было очень, очень зрелищно. Неспроста же те, кто стоял у меня за спиной, почти одновременно дружно восхищенно выдохнули. И это не считая десятков восклицаний вроде: «Блин», «Вау» и «Ох, ни хрена ж себе!».

Тиамат несколько секунд обозревала нас, а после распахнула руки, будто хотела обнять каждого по отдельности и всех сразу. И сколько же тепла было в этом жесте, столько приязни!

– Получилось! – выдохнул Гедрон. – Клятва принята.

Ну да, я-то не могу подобное сообщение увидеть, поскольку сделал это раньше. В смысле – присягнул на верность.

«Богиня Тиамат довольна вами, игрок Хейген.

В знак особой любви она дарует вам бесценный подарок. Она дарует вам одно прощение.

Если случится так, что вы подведете ее, то гнев богини не обрушится на вашу голову и вы не испытаете на себе всю безмерную тяжесть и ярость божественного гнева.

Один раз.

Помните, игрок Хейген – только один раз».

Даже не знаю. Я бы предпочел что-то более простое, но полезное. Хотя – пусть будет. Вдруг пригодится?

Тем временем окно в небесах закрылось, и в мир вернулась ночь.

– Круто! – сообщил нам всем Глен, восторженно сопя. – Правда – круто! А, народ?

И все четыре клана дружно поддержали его радостным воплем.

Впрочем, кричали не только мы. На стенах замка тоже слышался гвалт, и в свете далеких факелов поблескивали две золотые звездочки корон. Владыки Пограничья тоже наблюдали за происходящим.

Я же говорил – визуализация рулит. Люди чаще всего верят красивым словам и ярким картинкам, даже если те лишены малейшей логики. Вот и сейчас – людям показали богиню, вроде как добрую и милосердную, и этого было достаточно, чтобы каждый из них убедился в правильности того решения, которое за него приняли другие, и поверил в то, что это и его выбор тоже.

Впрочем, тут все прошло без обмана.

Ну или почти без обмана.

Как и было сказано ранее – я никогда не вру без особой нужды.

Так или иначе – мои позиции стали чуть крепче. И это хорошо, потому что в будущем все будет обстоять куда менее радужно, чем сейчас.

Наверное.

Конец первого тома