Как мы с Вовкой. На Юг. Книга вторая Асковд Андрей
На стоянке возле вокзала нас ожидал «Москвич» ярко-канареечного цвета. В машине сидел и курил, видимо, тот самый дед Матвей.
– Вот рухлядь старая, – судя по всему, имея в виду деда, возмутилась баба Нюра. – Сказала же, что дети едут. Нет же. Сидит и пускает дым, как паровоз.
– Ты чё, старый? Мало того, что лёгкие последние в воздух выдуваешь, так и детей отравить решил! Я же сказала – дети!
Дед Матвей поспешно выкинул папироску в окно и замахал руками, пытаясь выгнать клубы дыма из салона.
– Так я щас проветрю. Да и поедем с открытыми окнами и ветерком. Всё и продует.
– Мозги у тебя последние продует, – негодовала баба Нюра. – Давай, вези гостей, а я тут задержусь. Поищу жильцов на мансарду. Ты потом вертайся за мной.
Мы погрузили вещи в машину и поехали. Дед Матвей оказался добрым и весёлым старичком. Он всю дорогу травил байки и рассказывал про чудесный климат. И что с детьми самое то, и что мы не пожалеем и обязательно вернёмся именно к ним в следующем году. Они с бабой Нюрой будут рады видеть нас у себя в гостях. Ага.
– Вот в прошлом годе история была, – начал одну историю дед Матвей, – гостили у нас из Ленинграда мамаша с пацаном. Пацан весь такой неугомонный. Весь отпуск бегал, как крапивой в жопу ошпаренный. И там успеет нашкодить, и там. То ведро с водой перевернёт, то кур гонять начнёт. И смешно ему так всё. Оно-то и понятно. Где он в городе кур-то увидит. Вот и дорвался.
– А в чём история-то? – спросил Вовка.
– Да в том-то и история, что такой смешной пацан был. Живчик, про таких говорят. Вы-то, поди, с дома на пляж, с пляжа в дом, – обернулся к нам дед Матвей. – По вам сразу видно. Отличники и примерные дети. Гордость родителей. А юг – это не только море. Это целый культурный досуг.
Папа, сидевший на переднем сиденье, тоже обернулся к нам, как будто хотел убедиться, что дед Матвей действительно нас имеет в виду, а не каких-то других детей. Я подумал, что вот хороший человек, который сразу заметил в нас положительные качества, но обещать ему ничего не стал. Всё-таки это юг, и надо разобраться, что там с культурным досугом.
Баба Нюра тем временем вернулась на перрон в поисках постояльцев. Все комнаты были уже сданы. Оставалась ещё мансарда. На глаза ей попалась молодая компания, состоящая из двух юношей и двух девушек.
– Ищете кого? – обратилась к молодым людям баба Нюра.
– Да. Не подскажете, где тут уголок можно снять на пару недель?
– Отчего же не подскажу. Обязательно подскажу.
И баба Нюра объяснила молодёжи, что есть не уголок, а целая мансарда по цене уголка. И как раз такую компанию она и дожидается.
Молодежь обрадовалась и засыпала бабу Нюру вопросами:
– А не дорого ли? А близко ли от моря? Сколько до города? А у кого?
– Да, собственно, у меня. И море близко, и недорого, я ж говорю. И соседи тихие. Если договорились, то пошли. Сейчас дед вернётся и отвезёт вас.
– Здорово! Повезло-то как! – радовались молодые люди. – У нас хватило приключений, пока ехали сюда. Хочется спокойно отдохнуть.
Дед Матвей проводил нас в нашу комнату. Показал, где умыться, в туалет сходить и в каком направлении на пляж идти. Затем он поехал обратно к вокзалу за бабой Нюрой.
Разместившись, мы с Вовкой заявили, что первым делом обязательно должны сходить на море. Родители возражать не стали, и собрав пляжную сумку, все вместе отправились на море.
Мы с Вовкой были в восторге. Пока папа с мамой располагались на покрывале, скинули с себя одежду и побежали в воду. Бегали по берегу, лавируя между отдыхающими, кидались в набегающие волны. Мама периодически вставала, стараясь не упустить нас из виду, и просила вести себя поспокойнее и покультурнее. Со временем она успокоилась и легла загорать.
– Вовка. Давай закопаем тебя в песок, – предложил я.
Вовка охотно согласился, но самым сложным было найти свободное место среди огромного количества загорающих. Наконец-то, немного пропетляв среди лежащих тел, мы нашли свободное место. Вдвоём принялись за копание и через несколько минут вырыли яму, достаточную для того, чтобы закопать Вовку. Он улёгся, и я принялся его закапывать. Снаружи осталась только голова.
– Ты прям как Саид, – засмеялся я, закончив закапывать Вовку.
Мои выводы подтвердил проходящий мимо дядечка:
– Ты как здесь оказался? – спросил он Вовку, улыбнувшись. – Стреляли?
– Копали, – ответил Вовка, не понявший шутки, вслед уходящему дядечке.
– Давай я тебе голову накрою панамкой и побегу маму позову, – предложил я Вовке, – пошутим над ней, скажу, что потерял тебя. – Мы придём, и я тоже спрошу: «Ты как здесь оказался?», а ты ответишь: «Стреляли».
Вовка моргнул глазами, соглашаясь на шутку. Я накрыл его голову своей панамкой, так как она была побольше, и побежал за мамой.
– Только побыстрее, – попросила панамка.
Я побежал и понял, что как-то плохо ориентируюсь в обратной дороге. Людей было много. Некоторые лежали, а другие стояли, мешая ориентироваться на местности. Но тут моё внимание привлекла группа мальчишек, которые доставали из воды какую-то слизь и кидались друг в друга. Я не мог не присоединиться. Слизь вызывала больший интерес, чем поиск наших родителей. Собственно, за этим занятием меня и застала мама.
– Где Вовка? – спросила она, озираясь по сторонам.
«Вовка!» – вспомнил я панамку, которая просила не задерживаться.
– Пошли, – сказал я маме, – мы сюрприз тебе приготовили!
Пройдя немного вдоль берега, я понял, что теперь потерял место, где я закопал Вовку по-настоящему. Я испугался. Моя богатая фантазия рисовала ужасную картину. Мы тщетно пытаемся найти Вовку, петляя между отдыхающих. Наверняка за это время кто-то бросил на пустое место покрывало и лёг загорать прям на «Саида», который в этом случае не успеет даже сказать свою фразу. Приходится поднимать весь пляж и опять вызывать милицию с собакой. Папа скажет, что в этот раз он ни при чем, потому что ходил за пивом и не следил за нами. И поэтому маме должно быть стыдно, и теперь её очередь краснеть перед людьми и милицией с собакой. И скорее всего, ещё перед начальником пляжа. Ведь должен быть у пляжа начальник.
Мои размышления прервал женский крик, который прозвучал близко и немного удивлённо.
– Господи, чуть раньше времени не отправилась в твои объятия, – стояла полная женщина, держа в одной руке покрывало, а в другой пляжные тапочки, которыми она крестилась, как будто увидела чёрта.
На самом деле женщина оправдала мои опасения и, найдя свободное место на пляже, решила разместиться на месте, где я закопал Вовку. Про панамку, валявшуюся на песке, она подумала, что её кто-то потерял. Раскинув покрывало прям на закопанного Вовку, она начала укладываться и когда легла, решила убрать панамку, чтобы чужие вещи не мешали ей загорать.
Вовка уже устал ждать и решил освободиться от плена, но самому раскопаться было нереально. Он не мог даже пошевелиться. Попробовал сдуть панамку с лица, но это оказалось тоже непросто. Затем вообще послышалось какое-то шуршание, и он почувствовал, что на него сверху что-то положили. Потом добавили что-то тяжелое, что он даже с трудом мог вздохнуть. И в конце кто-то снял панамку с лица и Вовка, щурясь от яркого солнца, исполнил часть своей шутки, сказав: «Стреляли»…
Вовку, конечно, откопали, а я решил, что шутка всё равно удалась. Пусть мы пошутили не над мамой, но случайная тётя – тоже нормально. Мама, в отличие от меня, не разделила моего мнения. Вдобавок ко всему мы теперь потеряли место, где сами расположились. Всё вокруг было одинаковым. И пока мы искали Вовку, мы смогли потеряться сами. Ориентиром послужил папа, который стоял и смотрел по сторонам, пытаясь найти нас. Именно благодаря ему мы и нашлись. Нас напоследок отпустили искупаться, тем более Вовке необходимо было отмыться от песка, который был повсюду. Но отпустили нас под строгим присмотром папы, который разве что за руку не держал нас, чтобы опять куда-то не исчезли.
Хорошо, что нам с Вовкой разрешили набрать в пустую стеклянную банку той слизи, которая оказалась медузами. Мы сказали, что будем разводить медуз, и взяли их с собой. Медузы – это не так опасно, решили родители и не стали возражать.
Глава 5. Знакомство с соседями
– Идите пока отдохните, мы с папой перекусить приготовим, – отправила нас в дом мама, когда мы вернулись с пляжа, – и ничего, пожалуйста, не трогайте.
Ни дед Матвей, ни баба Нюра пока ещё не вернулись. Видимо, всё ещё ищут постояльцев в свободную мансарду. И мы с Вовкой решили ознакомиться с домом, но пообещали друг другу придерживаться пожеланий мамы и ничего не трогать. Постояльцев не было видно, и скорее всего, они либо отдыхают на море или в городе. Тем самым нашему осмотру и ознакомлению с домом никто не мешал. Вовка взял с собой банку с медузами, опасаясь, что они расползутся. Но, заглянув в первую комнату, мы обнаружили одного отдыхающего. Как оказалось, не все отсутствовали. Первым нашим соседом, с которым мы познакомились, оказался дядя Вахтанги. Именно так он представился.
– Новенькие? – спросил он, заметив нас в отражении маленько зеркала, висящего на стене, возле которого он стоял и брился. – Дядя Вахтанги, – представился он, оторвавшись от процедуры, и протянул руку. Большую и волосатую. Я таких никогда так близко не видел. Мне показалось, что волосы курчавятся даже на ладони.
– Мы только что заехали, – ответил я, неуверенно протягивая свою руку, которая тут же утонула в зарослях. – А это Вовка, – кивнул я на брата.
– А это что у вас в банке? – поинтересовался дядя Вахтанги.
– Медуз будем разводить, – пояснил я.
– А вы почему такой волосатый? – не стараясь соблюдать приличия при знакомстве, выдал Вовка.
– Это чтобы зимой на снегу спать и не мёрзнуть, – ответил он. – И в честь вашего приезда я обещаю вечером шашлык. – На слове «шашлык» дядя Вахтанги сделал сочное ударение. – Покажу вам грузинское гостеприимство. Пальчики оближете.
Мы с Вовкой заметили, что пальцы облизывать нехорошо, но пообещали передать всё родителям, быть в полном составе на гостеприимстве и отправились изучать дом далее. Остальные комнаты были закрыты. Оставалось только проверить мансарду, для которой искали постояльцев хозяева дома. Мы поднялись по лестнице и попали на второй этаж.
Из мансарды открывался вид на двор. Он оказался очень большим. Росло много деревьев и кустов. Чуть далее видны были огород и хозяйственные постройки, где гуляли на улице куры. Напротив входа располагалась большая площадка для отдыха с огромным столом и скамейками. Вокруг росли кусты с розами и другими цветами, а практически над столом рос виноград. Его гроздья свисали на уровне головы взрослого человека. И в центре стояла высокая мачта, на которой развевался красный флаг. Места для раздолья и приключений было много.
Сама мансарда тоже производила не меньшее впечатление. На стенах висели какие-то вымпелы и плакаты. На каждом плакате был написан призыв соблюдать безопасность или призыв к какому-то действию. Спасательные круги и сети, в которых были впутаны высохшие морские звезды.
– Лучше бы нас тут поселили, – сказал Вовка, ставя банку с медузами на окно.
– Прям как в трюме какого-то корабля, – согласился я.
Тут послышался шум подъезжающей машины и через минуту скрип открывающихся ворот.
– Приехали! Валим отсюда! – крикнул я Вовке.
Мы метнулись к выходу.
– Банка! – крикнул я Вовке. – Ты забыл банку!
Вовка кинулся к окну, схватил банку, наполненную медузами, и…
Так получилось, что Вовка, хватая банку, по инерции понёсся вперёд. Банка в руках наклонилась, и часть медуз полетела из банки в окно. Затем он восстановил равновесие и попятился назад, но, разворачиваясь, налетел на кровать, и остатки медуз вывалились на подушку. Вовка с растерянным видом замер и держал в руках уже пустую банку.
– Вот и развели медуз, – заключил я. – Фиг с ними! Бежим отсюда, пока не влетело.
Мы пронеслись вниз по лестнице, пробежали по коридору мимо комнат постояльцев и выскочили на улицу, врезавшись на выходе в дядю Вахтанги. Он стоял и высматривал что-то наверху, а с головы на его рубашку стекали остатки медуз.
– Вах! Я так понимаю, что с медузами не сложилось что-то у вас? – вытирая лицо, поинтересовался дядя Вахтанги.
– Простите. Мы не специально, – крикнули мы, пробегая мимо него дальше в нашу комнату. Вход в которую был с другой стороны дома.
– Как обычно, – печально заметил дядя Вахтанги. – Всё происходит почему-то не специально, как только я соберусь куда-то, – и пошел переодеваться.
***
– Вы где опять пропадали? Я же вам сказала в комнате отдыхать, – сразу начала нас отчитывала мама, как только мы влетели в комнату. – Обед уже готов.
– Если что, вы подтвердите, что мы из комнаты никуда не выходили? – выпалил Вовка.
Я же подумал, что Вовка идиот, и если бы он молчал, то никому ничего подтверждать не надо было бы, за исключением, наверное, дяди Вахтанги. Он единственный, кто видел нас с банкой и на себе почувствовал, как размножаются медузы.
– Звучит, как какой-то детектив, – заметил папа. – Представляю, как сюда сейчас зайдёт милиция и спросит нас: «Не знаете, кто там убил и закопал садовника в саду?» Если что, я на себя вину брать не буду. Скажу, что первый раз вас вижу.
– Что ты несёшь? – упрекнула мама папу. – А вы что несёте? Где вы пропадали?
– Мы несём пустую банку, – ответил Вовка. – Не получилось у нас медуз разводить.
В это время наверху раздался женский крик с нотками брезгливости и возмущения.
– Фуууу! Что это за хрень?
– Похоже на большую соплю, – предположил мужской голос.
– Уберите это отсюда! – продолжил женский.
– Идите пока на море, я всё уберу, – успокоил всех голос бабы Нюры. – Это медузы. Только не могу понять, как они тут появились.
Мама с папой переглянулись и посмотрели на нас.
– Медузы? – спросила мама. – Те, которых вы собирались разводить?
– Мансарда заселилась, – предположил я.
– Судя по всему, медузы успели первыми там обосноваться, – предположил папа.
Мама предложила пойти сразу извиниться, но мы с Вовкой сказали, что перед дядей Вахтанги мы уже извинились.
– А это ещё кто? И за что вы извинились? – удивилась мама.
– За медуз, – пояснил Вовка. – И он сказал, что вечером нас ожидает кавказское гостеприимство.
Мама сказала, что она совсем запуталась с нашими медузами и прочими гостеприимными дядями, но всё равно надо пойти и всё объяснить. Но пока она собиралась, а мы всячески оттягивали возможность извиняться, постояльцы мансарды уже ушли на море.
Когда мы вышли во двор, на мансарде было уже тихо, а во дворе пусто, и мама вернулась обратно в дом, оставив нас на улице. Но через минуту калитка открылась, и в неё вошла пожилая пара.
Приятная пожилая женщина. А её не менее приятный спутник нёс банку с квасом в авоське. От них исходили какая-то безмятежность и безграничная доброта. Про таких говорят: «Жили они долго и счастливо и умрут в один день». Именно эта фраза и пришла мне в голову при первом взгляде на них и даже захотелось чем-либо помочь им.
– А давайте я помогу отнести вашу банку, – сразу предложил я.
– Молодой человек, – вежливо начал пожилой мужчина, – прежде всего хорошо бы было поздороваться и представиться. Но я могу сделать скидку на ваш возраст и дать вам возможность поправиться.
– А мы не болеем, чтобы поправляться, – ответил Вовка.
– Силя, – вмешалась женщина, – Щас я представлюсь, если мы не пойдём до тени. И не делай детям голову. Она у них пока только для того, чтобы в неё есть и произносить из неё непосредственные глупости.
– Розочка, ты говоришь обидно. Я ещё имею пару вопросов к данным отпрыскам, но и так видно, что они далеко пойдут. Для начала с моей банкой до стола, – и дядя Силя вручил мне авоську.
Моя голова, которая, по мнению тети Розы, нужна только для того, чтобы туда есть, попыталась попробовала осмыслить их диалог, но потом плюнула и предложила молча отнести авоську с банкой до указанного места. Я поставил банку на стол и представился.
– А это Вовка. И здрасьте, – исправился я.
– Я ж говорю, не в меру сообразительные детишки. – Дядя Силя присел на скамейку, вытирая платком вспотевший лоб. – И откуда вы такие?
– Мы из деревни. А так из Москвы, – ответил я.
Дядя Силя согласился с тем, что Москва – это тоже большая деревня, но не наша вина, что мы живём там. Родину не выбирают, но приходится соответствовать. Затем тетя Роза позвала его в дом, а Вовка взялся донести банку с квасом, сказав, что теперь его очередь.
Он взялся за ручки авоськи и потянул со стола на себя. Но длина ручек на авоське была длиннее ног Вовки, и авоська с банкой кваса, соскользнув со стола, шмякнулась об твердый пол. И разбилась.
– Силя! – крикнула тетя Роза из дома. – Что там разбилось?
– Два часа нашей жизни, – философски ответил дядя Силя, – которые мы потратили на поход за квасом.
***
Вечером за столом собралась вся компания отдыхающих. Дядя Вахтанги, тётя Роза с дядей Силей, баба Нюра с дедом Матвеем, и мы с родителями. Добавились ещё тётя Катя с дочкой Верой, которая была моей ровесницей, и приехали они на отдых из Оренбурга. Дядя Вахтанги, как и обещал, приготовил шашлык, а все остальные принесли к столу кто что. В итоге был накрыт большой стол, и все решили познакомиться с новыми гостями, отметить полное заселение. Осталось дождаться, когда спустятся последние гости из мансарды.
– Ну где вы там? Молодежь! – крикнул дядя Вахтанги. – Мы сейчас без вас начнём!
– Идём уже, – ответила молодежь, выходя из дома.
Четверо молодых людей, два парня и две девушки, подошли к столу и начали по очереди здороваться и представляться. Но в какой-то момент один из них отдёрнул руку и отпрянул от стола, словно увидел привидение.
– Здрасьте! – обрадовался Вовка, узнав попутчиков из поезда. – А мы тоже тут живём.
– Нет. Этого не может быть, – промолвил бывший хозяин командирских часов.
– Ой! А мы с вами в поезде ехали! – Мама тоже узнала студентов.
– Да-да. Юг такой большой, и вот те нате… Слушай, Лёх. Мне кажется, мальцы не шутили про валидол. У нас есть хотя бы валерьянка? А то я слишком молод ещё валидол глотать.
– Повезло, что мы опять встретились, – обрадовался Вовка.
– Ещё как повезло! – подтвердила девушки из их компании. – Я даже догадываюсь, чьи это сопли были на моей подушке.
– Ну, я смотрю, что многие уже знакомы, – начал дядя Вахтанги, – поэтому предлагаю первый тост. Выпьем за то, чтобы наш отдых не омрачил ни один пасмурный день, чтобы улыбки не исчезали с наших лиц, чтобы разъехались мы большими друзьями и чтобы никакие неприятности не стучались в наш дом.
Тут раздался лёгкий стук. Я уж было подумал, что неприятности зачем-то начали стучаться раньше времени, но как оказалось, это стучал бывший хозяин командирских часов. Алик. Так он представился. По дереву. Три раза. И всем остальным присутствующим тоже посоветовал постучать. Примета такая.
Глава 6. Доброе утро
Утром мы проснулись от странного шума. Было похоже, как будто воет сирена. Причём очень нестабильно и с надрывом.
– Что это такое? – подскочил папа, глядя на часы. – Семь утра.
– Пожар, что ли? – донесся голос с мансарды.
Мама посмотрела на нас. Мы отрицательно замотали головами, как бы говоря, что мы к этому не имеем никакого отношения. Даже косвенного. Тут в дверь постучали.
– Можно войти? – то была баба Нюра.
– Входите.
– Вы уж извините, я забыла вас вчера предупредить. У нас в восемь утра завтрак, а в семь подъём. Так что если готовы, то выходите.
– А что это был за вой? – поинтересовался папа.
– А-а-а-а. Тот, что ли? Дык это дед воет, – пояснила баба Нюра.
– Дед? Воет?! – не поняла мама.
– Да раздобыл где-то в позапрошлом годе дудку. Ну вроде как труба пионерская. Так и устраивает концерт каждое утро, – пояснила баба Нюра. – Это он общий сбор так объявляет. Вместо будильника. К завтраку приглашает. Щас флаг ещё торжественно поднимать будет. – Баба Нюра постучала к чему-то пальцем по лбу.
Баба Нюра ушла, а мы стали собираться на завтрак, потому что спать уже точно не было желания.
– Это что? Каждый день так в семь утра вставать? – возмущалась мама. – Мы не в пионерский лагерь приехали, а на море.
Когда мы выбрались во двор, за столом уже сидели почти все жильцы, за исключением студентов. Они, видимо, тоже решили, что приехали не в пионерский лагерь, и решили проигнорировать подъем. На завтрак нам подали оладьи со сметаной. Посредине стола стоял самовар, настоящий, с кривой трубой, из которой шел дымок. Когда все собрались, кроме студентов, появился дед Матвей.
– А что? Молодежь игнорирует торжественное построение? – крикнул дед Матвей в сторону мансарды.
– Молодёжь предпочитает торжественно спать с утра! – донесся в ответ крик оттуда.
– Ну и хрен с вами, – махнул на них рукой дед Матвей. – Равнение на знамя! – скомандовал он и стал одной рукой поднимать флаг, а во второй руке держал трубу и неистово дудел в неё. Зрелище было настолько завораживающим, что я во что бы то ни стало решил обязательно поговорить с дедом Матвеем, чтобы он разрешил мне как-нибудь поднять флаг и подудеть. Но не все разделяли мой восторг.
– Не обращайте внимания, – сказал дядя Вахтанги. – Я уже не первый год отдыхаю тут. И недорого, и уютно. А дед Матвей… Так у него с войны контузия, и он выдумывает что-то постоянно. А так он добрый и хороший человек. Так что мы на некоторые его странности не обращаем внимания.
– Ох! Он меня этими утренними побудками второй год в гроб вгоняет, – добавила тётя Роза. – И даже глубже.
Дядя Силя хотел что-то добавить от себя, но тётя Роза пресекла его попытки.
– Силя. Закрой рот с той стороны и ешь молча. И не кидай так брови на лоб. Твой маразм ещё в пути.
Мама с подозрением покосилась на деда.
– Да не переживайте вы, – успокоил маму дядя Вахтанги. – Вон, Екатерина уже третий год сюда с дочкой приезжает. Дед никого никогда не обидит. Да и детей он любит. Всегда им какие-нибудь истории про войну рассказывает. Правда, приврать любит.
Про войну нам было интересно послушать, да и на настоящем пионерском горне хотелось подудеть, не говоря уж о подъёме флага. Так что лично мы эти странности деда приняли без возражений.
– Я в город, – сказал дядя Вахтанги. – Купить хорошего вина на ужин?
– Может, я куплю? – предложил папа. – Вы вчера угощали.
– Э-э-э-э-э. Что вы понимаете в хорошем вине, извините меня, конечно, но сегодня я опять угощаю, – возразил дядя Вахтанги.
– Надо всё равно в город съездить. Купить что-нибудь к столу. А то как-то неудобно выходит, – сказал папа, когда все разошлись после завтрака.
– Как хочешь, – ответила мама. – Лично я хочу ещё поспать.
В итоге папа с дядей Вахтанги поехали в город, а мама отправилась отдыхать. Мы же с Вовкой решили сегодня выпытать у деда Матвея какой-нибудь рассказ.
Чуть позже мы отправились его искать.
– Поищите в саду, – посоветовала баба Нюра, – наверняка валяется в своём гамаке.
Именно там мы его и нашли.
– Здрасте, дед Матвей, – поздоровались мы.
– О! А вы чё не на море?
– Да папа в город поехал, а мама отдыхает. Вот мы и шляемся без дела.
– С чего это она устала? Вроде только отдыхать приехали, а уже отдыхает от отдыха, – удивился дед.
– Дед Матвей. А вы нам расскажете про войну?
– Отчего же не расскажу? Расскажу, конечно.
Дед привстал с гамака, достал папироску, чиркнул спичкой и задумчиво, как будто вспоминая, посмотрел вверх и начал…
– Было это в году сорок третьем. Я как раз лётчиком тогда был. Летал на ЯКе.
– Вы на самолёте летали? – поразился Вовка.
– Слушай и не перебивай, а то я запутаюсь в фактах. Значит, дело было аккурат в августе, как сейчас. Собрался я на боевой вылет. Командир так и сказал мне: «Матвей. Нужно срочно доставить секретный пакет, а кого я окромя тебя могу послать? Ты же у нас самый ас». Уважали меня. Да. Заправляют, значит, полный бак бензина, вручает командир мне этот пакет и говорит: «Лети, мой сокол».
Дед Матвей сделал многозначительную паузу и посмотрел в небо, видимо, как будто высматривая там сокола. Мы тоже посмотрели, аж пока глаза не заслезились, но так ничего и не увидели.
– Значит, так, – продолжил дед, – еду я через лес, а темень такая, что ни черта не видно.
– На самолёте через лес? – удивился я.
– При чём тут самолёт? – удивился теперь дед.
– Ну вы сказали: «Заправляют, значит, полный бак бензина, вручает командир мне этот пакет и говорит: «Лети, мой сокол».
– А-а-а-а. Тьфу ты! Я же говорю, запутаете. То была другая история про лес. Я её вам потом расскажу.
Сажусь я в кабину, секретный пакет за пазуху, включаю зажигание и, значится, полетел. А дело было ночью. Тоже, между прочим, ни черта не видно. Пришлось лететь по звёздам. На Большую Медведицу. Фары-то включать нельзя, немцы заметят. А пакет, хочу вам заметить, нужно было доставить за линию фронта. Нашим разведчикам, которые работали в тылу врага.
Лечу я, значит, над немецкими войсками, а внизу вижу, как немцы ходят и разговаривают промеж собой. Дай, думаю, пошучу над ними. Выключаю мотор и на бреющем полёте пролетаю над самыми касками немцев и кричу: «Гитлер капут!»
Они башками вертят, а понять ничего не могут. Вроде голос сверху, а никого нет. Я, значит, разворачиваю самолёт и давай на второй круг. И опять им сверху: «Гитлер швайн». Они опять морды кверху. Но в этот раз я, видимо, не очень удачно пролетел. Потому что они как-то заметили меня и как начали кричать!
Сразу в воздух поднялись немецкие мессеры. Штук десять. Не меньше. Включаю я зажигание и ухожу, значит, резко вверх. Чувствую, догоняют меня. Я в зеркало смотрю. Точно. На хвосте висят уже два гада. Я по газам. Еле-еле оторвался. Тут смотрю, навстречу мне летит ещё пара. Я за пулемёт, а там патронов нет. Бензин заправили, а патроны забыли. Ну, думаю, русского лётчика так просто не взять. Иду на сближение, и когда уже они почти передо мной, включаю резко дальний свет. Они, конечно, такого не ожидали и в стороны пошарахались, как зайцы. В общем, пока они там оклемались, я по-быстрому улетел. Некогда мне было с ними связываться. У меня же секретный пакет.
Дальше я решил лететь без шуток. Вдруг в другой раз не пронесёт, а у меня патронов нет. Долетел я до места, где нужно было пакет передать, приземлился, а там никого нет. Думаю, что-то не так. Как-то подозрительно тихо вокруг. И точно. Выходят из кустов немцы и говорят мне: «Хенде хох», что значит «Руки вверх». А у меня-то секретный пакет…
– Опять старый за своё взялся, – это баба Нюра появилась. – Нашел две пары свободных доверчивых ушей и давай свои байки травить. Хватит детям свои сказки в уши лить. Тебя ещё в сорок первом как контузило, так и кончилась твоя война.
– Ты это… Не мешай с пацанами общаться. Тебя не касается. А вы не слушайте её. Это она из зависти.
– Было бы чему завидовать. На дудке каждый болван сможет дудеть.
– Это не дудка. Это военная труба, – возмутился дед.
– Ага. Военная. Отнял, поди, где-то у пионеров. Давай заканчивай. Нам в город ещё надо съездить.
Баба Нюра ушла, а дед закурил очередную папиросу.
– Ну вот что ты будешь делать? Пришла, сбила с толку. На чём мы остановились?
– Про то, как вас немцы окружать начали, – напомнили мы с Вовкой.
– Вот-вот. Окружают, значит, они меня, а у меня в пистолете два патрона осталось. Думаю, если что, одного застрелю, а второй себе.
– А с пакетом что?
– С пакетом? А что с пакетом? – в очередной раз удивился дед.
– Ну у вас там секретный пакет за пазухой, – напомнил я.
– А-а-а-а. Вот же старая. Пришла, запутала меня со своим городом. А пакет я съел.
– Как? – удивились мы.
– Да вот так и съел. Правда, печать сургучная плохо жевалась.
– А как же разведчики без секретного пакета остались? И что дальше, с немцами?
– Слушайте. Я уже совсем запутался с вашими немцами. Давайте в другой раз закончим. Мне в город пора.
Дед Матвей встал, затушил папиросу и пошел к дому. Мы тоже вернулись во двор и сели за стол, думая, чем себя занять, пока мама отдыхает, а папа в городе с дядей Вахтанги. Но ничего в голову не шло. И многие сказали бы: «Слава богу!»
Глава 7. Подозрительная труба
Тем не менее мы придумали себе занятие. Точнее, идея была моя, но Вовка не возражал. Тем более мама сказала, что на пляж мы не пойдём, пока папа не вернётся, и разрешила нам погулять в саду.
Мы прошли мимо гамака, в котором ещё недавно лежал и рассказывал нам с Вовкой свои истории дед Матвей, миновали заросли плодовых кустов и оказались на территории хозяйственных построек.
– Ну? И из чего мы будем делать истребитель? – поинтересовался Вовка.
– Да щас найдём что-нибудь, – заверил его я, разбирая наваленный хлам возле курятника.
– Молодые люди! Вы только что пришли или, слава богу, уже уходите? – окликнула нас тётя Роза, которая, как оказалось, расположилась недалеко загорать с дядей Силей и заметила наше появление.
Читать бесплатно другие книги:
