Знаю, ты хочешь Сокол Лена
У меня почему-то отлегает от сердца. Я знаю этого мужчину меньше суток, но почему-то уже ревную к тому, что он мог бы быть давним поклонником моей соседки. Что за ерунда со мной творится?
– Значит, вы знакомы с детства? – Я отрезаю кусочек мяса и кладу в рот. Ммм… божественно! У меня не получается сдержать стон: – Как вкусно!
И только в этот момент понимаю, какого рода звук только что издала.
– Я же говорил: баранина вышла потрясающей. – Довольно улыбается мужчина.
Алекс подцепляет зубами кусочек мяса, и тот исчезает у него во рту. Он делает это хищно и сексуально. Как можно, вообще, так чувственно поглощать пищу? Невозможно на это смотреть!
– Нет, правда, – я дожевываю мясо и под его пристальным взглядом кладу в рот еще кусочек, – очень вкусно. Ты отлично готовишь.
– Не с детства, – вдруг возвращается он к тому, о чем мы говорили, – мы дружим с Серегой с юности. Вместе учились в университете.
– О, ясно. – Я делаю глоток вина и проверяю, не остался ли на бокале след от моей помады, но его нет. – Значит, ты тоже IT-шник?
Алекс едва заметно вскидывает брови.
– В общем, да. – Он перекладывает со своей тарелки еще один кусочек в тарелку Поппи. – У меня своя компания по разработке программного обеспечения для организации документооборота предприятий. Бывает, что фирмам нужен софт, отвечающий их индивидуальным потребностям и задачам, а стандартные программы не подходят, и вот тогда специалисты моей компании изучают вопрос и создают что-то новое и абсолютно неповторимое специально для них. Или, бывает, что необходимо создать сайт: разработать уникальную концепцию и учесть все особенности определенного вида бизнеса. За такую работу мы тоже беремся.
– Звучит интересно.
– Да, – губы Алекса трогает улыбка, – это что-то вроде головоломки. Ты знаешь, что должен получить в итоге, и ищешь пути, как к этому прийти. Иногда получается найти решение за день, иногда разработка занимает недели. В любом случае, результат всегда приносит необыкновенное удовлетворение. Особенно, когда ты видишь, что благодаря твоей программе целое предприятие начинает работать четко, точно часы. Даже, если это простая программка по автоматизации создания путевых листов, по факту она упрощает процесс работы и бухгалтерии, и приемной, и транспортного цеха. И ты радуешься, видя, что все звенья цепи теперь разгружены от этой рутины, и могут не тратить время зря и заниматься своими непосредственными обязанностями.
– Всегда представляла себе IT-шников немного по-другому. – Вдруг признаюсь я, скользнув взглядом по широким плечам Алекса. – Таким, например, как Сергей. Щуплый, немного сутулый и вечно погруженный в свою работу даже дома.
– Значит, по-твоему, я должен выглядеть как компьютерный задрот? – Смеется Алекс, откладывая вилку.
– Что-то вроде. – Улыбаюсь я.
– Так и было. – Откашливается он. – Лет в семнадцать. Я не выходил из-за компьютера по двое суток. Пару раз меня даже тошнило от того, что я забывал поспать и поесть, пока не доделывал задуманное. Я тогда, помнится, сильно увлекся разработкой игр и приложений, и родители никак не могли оттащить меня от моих гаджетов. Однажды отец просто взял и вырубил свет во всем доме, и тогда у меня не осталось выбора – пришлось возвращаться в реальный мир. В тот момент я и понял, что нужно дозировать свое пребывание в сети и у экрана, поэтому теперь стараюсь чаще отвлекаться на физическую активность – она помогает расслабиться и найти решение даже тогда, когда ситуация кажется почти безвыходной. – Он выдыхает и застывает, глядя на меня. – Почему ты не ешь?
– Просто заслушалась. – Спохватываюсь я. – Ты так интересно рассказываешь.
– Я люблю свою работу. – Говорит мужчина. – А ты? Чем ты занимаешься?
– Я… – Мой взгляд отыскивает спасительное вино. Беру бокал и делаю глоток. – Я – музыкант.
– Правда? – Оживляется он.
– Да. Была им. – Нервно поправляю волосы. – Играла в оркестре. На скрипке.
– А почему в прошедшем времени?
– Уже несколько лет не играю.
– Почему?
Его глаза округляются, а интерес кажется таким искренним, что я немного теряюсь. Действительно, почему?
– Не знаю. – Пожимаю плечами. – Наверное, устала от этого.
– Как можно устать от музыки?
– Ну, это ведь не только творчество, это постоянные репетиции, переезды, гастроли, борьба за место под солнцем. Конкуренция в оркестре ого-го, все мечтают солировать и выступать на первых планах.
– Но ты ведь любила то, чем занималась?
– Я? – Я на несколько секунд зависаю, пытаясь отыскать в себе ответ. – Да, любила. Наверное.
– Конечно. Иначе, зачем люди учатся с малых лет в музыкальной школе, затем участвуют в различных конкурсах, становятся лауреатами, затем поступают в консерватории, снова учатся, совершенствуются? Ради чего?
– Понимаю, о чем ты. – Мне становится жарко под его взглядом. – Я с теплотой вспоминаю этот период своей жизни, но… сейчас мне комфортно. Дом, сад, кухня – это то, что приносит мне душевное спокойствие.
– То есть, ты не планируешь возвращаться к музыке?
– Не знаю. Скорее нет, чем да.
– И не тянет?
Я вспоминаю о скрипке, запертой в шкафу.
– Нет…
– Ух ты. – Алекс наклоняется на спинку стула и взъерошивает рукой свои темно-каштановые волосы. – А что твой муж думает по этому поводу?
От упоминания Макса в груди неприятно сжимается. В один момент мне становится стыдно, неприятно, и хочется сбежать.
– Он поддерживает меня.
– И мне все равно не ясно. – Мужчина качает головой. – Если у тебя есть способности, к чему их зарывать? Не хочешь в оркестр, можно ведь преподавать музыку детям? Зачем отказываться от нее совсем? А если по-хорошему, то я на твоем месте вернулся бы в симфонический театр, или как там это у вас называется? Черт, да я на месте твоего мужа гордился бы тем, что моя жена музыкант!
– Но ты не на его месте. – Напрягаюсь я.
Мне хочется всё бросить и уйти.
– Я завидую твоему мужу. – Вдруг хрипло говорит Алекс. – Он – счастливчик.
– Почему?
– У него есть ты. Просто охренительно красивая, сексуальная жена, о которой мечтает каждый мужчина. – Он ставит локти на стол и наклоняется ближе. – И я бы на его месте не оставил тебя одну. – Видя мое замешательство, он улыбается. – Но я – не он. К сожалению. Послезавтра вернутся мои друзья, и я свалю в свою маленькую квартирку в деловой части города, и всё, что мне останется, с приятной тоской вспоминать этот замечательный ужин в твоей компании. Даже жаль, что мы больше никогда не увидимся, Ханна.
– Ужин действительно восхитителен. – Смущенно произношу я.
– А, может, и хорошо, что ты оставила работу и наслаждаешься ведением домашнего хозяйства. – Задумывается он, глядя, как Поппи спрыгивает со стула. – Я был очень амбициозным, очень много работал после окончания университета. Годами, без выходных, не высыпаясь. Мне жутко хотелось стать успешным и доказать всему миру, что я чего-то да стою.
– Но ведь всё получилось?
– Но я одинок – и это результат. – Он допивает вино и наливает нам обоим еще. – У меня очень давно не было отношений, потому что, когда ты постоянно увлечен своими проектами, у тебя не остается времени на что-либо серьезное.
– Печально. – Тихо бормочу я.
Значит, у него никого нет. Но почему мне это важно?
– Ничего, – улыбается мужчина, – переживу как-нибудь.
Разве можно так обворожительно улыбаться? В такие моменты Алекс выглядит невинным и открытым, а ощущение такое, будто перед тобой дьявол-искуситель, который говорит ровно то, что ты хочешь услышать, и делает ровно то, что ты хочешь, чтобы он сделал. И это ужасно интригует.
– Предлагаю отпустить твоего пса в сад. Кажется, ему хочется прогуляться. – Предлагает мужчина.
– И я тоже, пожалуй, пойду. – Поднимаюсь я со стула. – Спасибо за гостеприимство.
– Подожди, Ханна. – Алекс поднимает наши бокалы и первым идет к стеклянной двери. – Не спеши убегать. Давай посидим еще пять минут у бассейна?
– Я и так засиделась, извини.
– Ты меня боишься? – Он открывает дверь и пропускает меня вперед.
– Что?
– Я вроде специально рассказал о себе, чтобы тебе стало комфортнее. Поверь, я совершенно безвредный, и тебе не о чем переживать.
– Я не переживаю. – Неуверенно улыбаюсь я, поправляя волосы. Медленно иду к выходу, но мои проклятые каблуки так звонко стучат по кафельной плитке, что этот звук заставляет мужчину оценивающе взглянуть на мои ноги.
– Тогда не торопись уходить. – Говорит он.
В голове проносится мысль о пустом доме и холодной постели, и я соглашаюсь:
– Хорошо… Только недолго. – Беру из его руки свой бокал.
Алекс включает ночное освещение, и сад наполняется мягким светом десятков крохотных лампочек.
Мы идем по тропинке в полной тишине, а затем усаживаемся в кресла-лежаки. Из дома все еще доносится неспешный ритм музыки, в темноте у деревьев стрекочут цикады, а вода в бассейне красиво поблескивает в лунных бликах своей идеальной гладкостью.
И только Поппи нарушает эту идиллию, нарезая вокруг него круги. Но, наконец, и он затихает, устроившись на газоне и начав себя вылизывать.
– Я рад, что ты не ушла. – Доносится до меня голос Алекса.
Отрываюсь от созерцания воды и смотрю в его лицо. Мужчина сидит на краю кресла, в полуметре от меня. В мягком свете уличных фонарей его черты кажутся мягкими и приятными, и надо признать – с ним мне действительно удивительно уютно и интересно.
– С тобой этот вечер обрел смысл, – добавляет он.
– Спасибо. – Отвечаю я.
– Ты больше не улыбаешься. Я тебя до такой степени смущаю? – Алекс придвигается ближе.
Наверное, он слышит, как бьется мое сердце. И, разумеется, слышит, как беспокойно я сглатываю, ощущая его дыхание на своей коже и запах его парфюма вблизи своего лица.
– Нет, все нормально. – Вру я, выпрямляя спину.
– Ничего не будет. Обещаю.
– Разумеется, – я сильнее сжимаю в пальцах ножку бокала.
О чем мы сейчас толкуем? Может, мне кто-нибудь объяснит?
Напряжение нарастает, и воздух между нами становится таким густым и плотным, что я не в силах больше сделать ни единого движения.
– Останешься на ночь? – Вдруг спрашивает он.
И у меня язык прилипает к небу, настолько я шокирована услышанным.
– Что?
Похоже, сегодня вечер глупых вопросов.
– Останешься у меня? – Повторяет мужчина. – Все равно дома тебя никто не ждет.
Его колено прижимается к моему, и всё моё тело вздрагивает от едва ощутимого разряда тока, пробежавшего под кожей.
– Ты одинок, Алекс, а у меня есть муж. – Хрипло шепчу я.
И теперь на моем колене оказывается уже его рука. Пальцы мужчины горячие, их прикосновение обжигает.
– Ты тоже одинока. – Зачем-то говорит Алекс.
– Я? Разве? – Мои губы дрожат.
– Да. Твой взгляд мне об этом сказал.
– Ты неправильно истолковал мой взгляд. – Выдыхаю я.
Теперь я дрожу уже всем телом. Мы приблизились к определенной черте, и самое время сказать «стоп». Но ни один из нас этого не делает.
– Но тебя возбуждает мысль о сексе со мной. – Он медленно вынимает бокал из моих непослушных пальцев и ставит рядом со своим на небольшой столик рядом с нашими креслами.
– Ты себе льстишь. – Неровным голосом произношу я.
Самое трудное сейчас – перевести взгляд с бокалов обратно на его лицо. На эти темные, пронзительные глаза, на мягкие губы с самоуверенной ухмылкой и волевой подбородок, говорящий о том, что его хозяин точно знает, чего хочет.
– Возбуждает. – Подтверждает он, словно читая мои мысли. Его рука находит мое лицо, касается щеки и заставляет повернуться и посмотреть на него. – Ты злишься, потому что я прав. И даже твоя злость выглядит эротично.
– Перестань. – Пытаюсь отодвинуться я. – Ты выходишь за рамки.
Но его движения становятся решительнее, Алекс не собирается меня отпускать.
– Мы давно уже вышли за рамки, Ханна. Ты слишком сильно меня притягиваешь, чтобы я мог так легко остановиться.
– Мне пора.
– Нет, – он отрицательно мотает головой и придвигается еще ближе, – не уходи. Всего одна ночь, Ханна. Подари мне ее.
– Это невозможно.
Мне хочется, чтобы это было правдой, но у меня нет сил сопротивляться. Я медленно роняю голову на его ладонь, смотрю в его глаза, и ощущаю, как мое тело начинает гореть изнутри.
– Ты ни с кем никогда не сравнивала своего мужа? – Его шепот стелется в полутьме мягким бархатом. – Тебе не надоел твой скучный, однообразный секс с ним?
– Нет.
– Наверное, ты соскучилась по настоящему сексу, Ханна? Такому, о котором не нужно договариваться заранее. Такому, к которому ты не готова, но который от этого становится только ярче? – Губы мужчины приближаются к моим. – Ты бы хотела секса с мужчиной, который неистово тебя хочет? Хотела бы спонтанного секса? – Его пальцы зарываются в мои волосы. – В душе. На столе. В бассейне…
– Алекс… – Хрипло отзываюсь я и инстинктивно сдвигаю колени.
– Почему двое, которые хотят друг друга, не могут заняться сексом? – Выдыхает он в мои губы. – Никто же нас не видит. Только скажи мне. Скажи, что хочешь, и…
– Алекс… – Почти умоляю я.
– Просто скажи. Тебя возбуждает мысль об этом?
– Да. – Вырывается из меня признание.
И я позволяю ему себя поцеловать.
7
Не знаю, как так выходит. Всего на секунду мелькает мысль о том, что я не прочь узнать, каковы его губы на вкус, и вот уже они на моих губах. Невообразимо горячие и сладкие.
Мне требуется мгновение на осознание того, что мы в той точке, откуда возврата уже не будет, и я пытаюсь отстраниться, но у меня, разумеется, ничего не выходит.
Он снова подтаскивает мое лицо к своему и проталкивает свой язык в мой приоткрытый рот. Чувствую, как его сильные руки вжимаются в мою талию, приподнимают меня с кресла и вдавливают в его грудь. Я покорно прижимаюсь к Алексу, плененная этими настойчивыми объятиями, и больше не делаю попыток его оттолкнуть.
Я целую мужчину в ответ, и наши языки играют друг с другом. Мое сознание словно пребывает в каком-то дурмане – насколько мне хорошо, настолько же сильно и смело мое тело отзывается на каждое его прикосновение. Туман оплетает мои мысли, унося голос совести все дальше, и я стону в ответ на любые действия Алекса.
– Ханна… – Шепчет он на прерывистом выдохе и целует меня снова.
Шероховатость его щетины щекочет мне лицо, дыхание обжигает кожу, и тянущее ощущение внизу живота разгорается в ожидании продолжения этих ласк.
– Ты так прекрасна, Ханна… – Его губы сжимаются на мочке моего уха.
Алекс чуть наклоняется и зарывается носом мне в волосы.
Черт, я хочу его… И это желание все сильнее похоже на какое-то безумие.
– Я так хочу тебя, – вторит мне мужчина, но уже вслух.
Очертания сада плывут перед моими глазами, когда я чувствую, как он подхватывает меня на руки и несет в дом.
Этого короткого мгновения хватило бы, чтобы прийти в себя и понять, какую ошибку совершаю. Но мне уже все равно. Мое тело буквально звенит от напряжения. Оно требует срочной разрядки.
В доме все еще звучит музыка.
Алекс идет почти наощупь, потому что мы продолжаем целоваться. Меня трясет от желания и от страха – воплощаются в жизнь даже не самые запретные мои фантазии, а то, о чем я даже боялась когда-либо подумать.
Не понимаю, где мы оказываемся.
Спальня? Гостевая комната? Гостиная?
Я так пьяна присутствием этого мужчины, его терпким запахом, его силой, что для меня весь мир перестает существовать. Всё, что мне сейчас нужно, это его губы на моей коже и его руки на моем теле, и Алекс щедро дает мне это. Остальное – не важно. По крайней мере, в данный момент.
– Скажи, что тоже хочешь меня, Ханна. – Говорит Алекс, опуская меня на кровать и наваливаясь сверху.
Его ладони опускаются на мою задницу, сжимают ее через ткань юбки. Больно, возможно, даже до синяков. Я задыхаюсь, откидываясь на подушки. Губы мужчины терзают мою шею, и мне это нравится так сильно, что я чувствую, как становится влажным мое белье.
– Скажи это. – Требует он, чередуя ласковые поцелуи и настойчивые нажатия.
Я вижу его потемневшие от желания глаза, его припухшие губы и наглую улыбку. Видимо, мне придется сказать это. Не страшно. Сейчас я готова почти умолять его. Такого возбуждения у меня не было давным-давно, а, может, и вообще никогда.
– Хочу…
Он срывает с меня платье рывком.
Горячие пальцы пробегаются от колен вверх и требовательно впиваются в бедра. Алекс подтягивает меня ближе, и следом с меня слетает тонкое кружево лифчика.
Я не желаю поддаваться, поэтому тоже с азартом включаюсь в игру: не боясь, что отлетят пуговицы, сдираю с мужчины рубашку, швыряю ее на пол. Бессильно звенит молния его ширинки: Алекс едва успевает ее расстегнуть, как я в ожесточении стаскиваю вниз его джинсы.
Одежда слетает с нас, как хрупкая листва с деревьев в ураган.
Мы так спешим, что лихорадочно избавляемся от ненужных тряпок и, наконец, ударяемся друг о друга разгоряченными телами, падая на кровать. Я жмусь к нему голой грудью, животом, толкаюсь навстречу и жалобно всхлипываю от желания, а он буквально вгрызается в мой рот, жадно вдыхая эти мои беспомощные, жалкие всхлипы.
Это даже не поцелуй – Алекс трахает меня своим языком, одерживает надо мной свою первую победу, подчиняет своей власти. И мне хочется большего еще и потому, что я чувствую, как сильно он хочет меня – его твердый, напряженный член настойчиво упирается во внутреннюю поверхность моего бедра.
Возможно, Алекс сотни раз репетировал, но достать и надеть презерватив у него получается быстро и ловко. Я успеваю лишь издать позорный, точно поражение, хриплый стон, как он раздвигает мои ноги и мощным толчком оказывается внутри.
Боже…
Мой вскрик поднимается к потолку и обрушивается на нас звенящими отзвуками. Я выгибаюсь так сильно, что мышцы сводит судорогой. Внутри меня так влажно, что он врезается в меня до предела.
Алекс выдыхает с глухим рычанием и опускается еще ниже, растягивает меня все сильнее, и вместе с оглушительным удовольствием приходит понимание того, что я ощущаю его теперь каждой клеточкой своего тела – чувствую, как ему тесно во мне и горячо, и как он кайфует, находясь в этом раскаленном плену.
Мужчина отбрасывает меня от себя и тут же притягивает с новой силой. Так налетают волны на дикий берег в ненастный, ветреный день. Он насаживает меня на себя с какой-то одержимостью и даже яростью, врывается в меня, заполняет меня всю, двигается вперед и назад, быстрее и быстрее.
Я стону, мои руки в безумии мечутся по его телу, а Алекс снова и снова рывками подтягивает меня к себе и отпускает. Он обращается со мной, как с безвольной куклой – будто сам знает, что для меня лучше. Я то пытаюсь сопротивляться, то подыгрываю, но очевидно одно – он полностью контролирует все происходящее.
От силы и безудержности этой схватки у меня кружится голова. Моё сердцебиение уже на пределе. Всё происходящее кажется сном: тепло наших тел, пот на нашей коже, бесстыдные звуки шлепков, обволакивающее и нарастающее блаженство, и я не желаю ничего другого в этот момент.
– Ты хочешь кончить, Ханна? – Спрашивает мужчина, когда я почти задыхаюсь в сладкой агонии.
– Угу. – Я стону в унисон нашим движениям.
Мне хочется, чтобы он заткнулся и дал мне получить удовольствие, но Алекс вдруг замедляется.
– Скажи это. – Приказывает он.
Я прогибаюсь в пояснице. Мне срочно нужны эти жесткие, настойчивые движения, нужна тяжесть его тела на моем, нужна эта разрывающая, сладкая и горячая боль между ног. Мне нужен он. Сейчас же.
– Я хочу, Алекс! – Не узнаю я свой жалкий голос.
И вскрикиваю, потому что в следующий момент его тяжелые ладони со шлепком опускаются на мои ягодицы. Кожу жжет от удара, но всё тело охватывает необъяснимая эйфория – потому что он снова во мне. Его член таранит меня, проникая все глубже и теснее, его губы терзают мои губы до соленого, металлического привкуса, руки притягивают и вбивают мои бедра в его бедра.
Я прогибаюсь в пояснице и крепче обвиваю его талию ногами, мои пальцы скользят по его мокрой спине. Я пью его дыхание.
И я кричу, кончая.
Неистово, дико, испуганно.
Кричу, потому что не понимаю того, что чувствую. Оргазм буквально разрывает меня на части, уничтожает, забирает последние силы. Наверное, этот крик слышит вся наша улица.
Я дышу так отчаянно, так беспорядочно, что у меня пересыхает во рту. Впиваюсь зубами в плечо Алекса, царапаю его спину, кусаю еще сильнее. У меня ломит всё тело, а он продолжает тискать мои бедра и вбиваться в мою влажную, пульсирующую плоть. Границы моего сознания расширяются до космических пределов. Я теряю себя, и, кажется, почти теряю сознание.
Но в этот миг мужчина обхватывает меня и сжимает в своих объятиях с такой силой, что мне приходится вернуться на землю. Я содрогаюсь изнутри так мощно, что нас обоих будто бьет током.
Алекс кончает, поймав зубами мою припухшую верхнюю губу. Рычит, забирая у меня мой кайф и смешивая его со своим, он заглаживает причиненную мне боль своим языком. Мужчина смотрит мне в глаза, и я чувствую всю мощь его оргазма даже сквозь призму нахмуренных бровей и напряженных мышц лица, которые в один миг вдруг расслабляются и уступают место туманному забытью.
На его лицо медленно пробирается улыбка.
Я смотрю на нее и теряю счет времени. Сколько мы уже лежим вот так? Секунду? Две? Может, час?
Главное не это.
Я – причина его улыбки.
Я – источник его удовольствия, и он еще красивее оттого, что эти эмоции сейчас написаны в его светлеющих глазах.
Мы дышим в такт, а кровь продолжает бешеную гонку по нашим венам. Острый кайф разливается волнами по мышцам, приливая именно к тем частям тела, которыми мы только что соприкасались.
Мы замираем в объятиях, обнаженные, довольные, потные. Кожа к коже. Он все еще во мне, его глаза смотрят в мои глаза, его дыхание ласкает мои губы. Мы в липкой, тягучей паутине, из которой не так просто выбраться.
Мне хорошо, но стыдно.
Да, и, наверное, это самое правильное чувство в данной ситуации.
А еще мне страшно, потому что я теперь не знаю, кто я.
Я опустошена.
И ненавижу себя за то, что наделала.
Черт…
Я благодарна Богу за то, что мне довелось это пережить.
8
Я утыкаюсь носом в подушку и закрываю глаза.
Чувствую, как от его прикосновения к моей спине по телу беспорядочно разбегаются мурашки. Алекс медленно водит пальцами по моей коже, а мне невыносимо даже повернуться к нему и посмотреть в глаза.
Где же мне, мать вашу, тогда взять мужество, чтобы посмотреть завтра в глаза собственному мужу?
– Тебе было хорошо? – Звучит его голос над моим ухом.
Мужчина придвигается, и я вновь ощущаю неумолимое возбуждение.
– Да. – Отвечаю я.
Нужно встать и уйти домой. Прямо сейчас. Ну, же!
– Ты так красиво кончаешь.
Блин…
К моим разгоряченным щекам вновь неумолимо приливает краска.
– Спасибо.
Чувствую его губы на своем затылке. Алекс целует мою шею, слизывает с нее пот, и его поцелуи становятся все решительнее, а руки все активнее исследуют мое тело.
Мне противно от того, как я реагирую на его ласки. Мои соски твердеют, низ живота наливается тяжестью, дыхание сбивается. И даже разум, затопленный волной стыда, немедленно уступает место этому жгучему желанию, грозящему смести всё на своём пути.
– Не надо. Пожалуйста. – Я сажусь на постели и машинально притягиваю к себе одеяло.
– Я уже видел твою прекрасную грудь, – улыбается Алекс, нахально изучая меня взглядом в полутьме, – можешь не прятать ее.
– Алекс, я, пожалуй, пойду.
Мужчина тоже садится. Он кладет свою тяжелую ладонь на мое колено:
– Не надо казнить себя, Ханна. Ты сделала это потому, что хотела. Не жалей о том, что произошло между нами.
– Я… не жалею. – У меня дрожат губы.
Нужно скорее уходить. Мои глаза беспокойно сканируют комнату в поисках одежды.
– Ты в первый раз изменяешь мужу? – Он убирает мои волосы от лица.
Мне всё-таки приходится взглянуть ему в глаза.
– Так заметно?
Читать бесплатно другие книги:
