Когда рассеется тьма Горская Евгения
– Друг, я же сказала, – Агата посмотрела на него с недоумением.
– Ты давно его знаешь?
– Год. А что?
Недоумения во взгляде прибавилось.
– Ты знакомила его с Юлием?
– Нет. Почему вы спрашиваете?
– Потому! – вздохнул Павел. Посмотрел на родственницу оценивающе и опять вздохнул. – Юлия убили.
– Что?! – выдохнула она.
Она как-то сразу изменилась, сделалась испуганной, растерянной.
– Ты знала, что Юлий принимал?.. – Павел выговорил название лекарства.
– Нет. А что это?
Павел молча вздохнул.
Агата схватила его за рукав пиджака и заглянула в глаза.
День обещал быть жарким, зря он напялил пиджак.
– Юлий умер от передозировки этого лекарства.
Агата медленно оторвалась от его пиджака и нахмурилась. Ненужных вопросов не задала, умница.
Понимала, что сам Юлий перепутать дозировку не мог.
– Полиция квартиру обыскала. Следов препарата не нашли.
Агата молча медленно кивнула.
Неожиданно Павел обнял ее, как недавно водитель «Вольво», и быстро отпустил.
Она ему никто, но сейчас показалось, что ближе у него никого нет.
Смерть Юлия их странным образом объединила.
Только им двоим эта смерть небезразлична.
– Ладно, пойдем работать, – сказал Павел.
Она послушно пошла к дверям. Прямые волосы доходили до лопаток и поднимались при каждом шаге. Джинсы обтягивали длинные стройные ноги.
Она была тонкая и красивая. Интерес к ней брюнета из «Вольво» казался вполне объяснимым.
Странно, но брюнет казался знакомым. Возможно, похож на какого-нибудь актера.
Когда Павел проходил за Агатой через проходную, сомнения переросли в уверенность. Где-то он брюнета видел. Не в кино, в жизни.
У соседнего стола Роман с двумя коллегами-программистами возился около сервера. Агата вежливо поздоровалась, сердито подвинула отвертку и обрывки проводов, которые коллеги бросили на ее стол, и включила компьютер.
Роман торопливо убрал и отвертку, и провода и виновато посмотрел на Агату. С той минуты, как стало ясно, что Юлий Семенович мертв, Роман все время смотрел виновато. Как будто хотел помочь Агате и не знал, как это сделать.
Агата ни в чьей помощи не нуждалась. Старого родственника заменить не мог никто.
У нее был друг, и его не стало.
– У нас в Москве есть родственник, – напомнила мама, когда Агата поступила в столичный вуз. – Правда, видела я его лет двадцать назад. Но с Новым годом мы друг друга поздравляем.
– Знаю, – ворчала Агата. – Ты мне про него сто раз говорила.
– Тебе надо с ним познакомиться. Ты одна в чужом городе…
Знакомиться с Юлием Семеновичем Агата категорически отказалась. Пополам с подружкой из группы удалось удачно снять квартиру недалеко от университета, появилось много новых друзей, и одинокой Агата себя не чувствовала.
Мама родственника все-таки навестила. После этого родственник пару раз позвонил Агате, она вежливо благодарила за заботу и заверяла, что ни в чем не нуждается.
Однажды звонок застал сразу после окончания последней лекции.
– Занятия закончились? – спросил Юлий Семенович.
– Закончились, – доложила Агата.
– Ты сейчас где?
– В универе, – удивилась Агата.
– Подойди к Феликсу.
Бюст Феликса Эдмундовича Дзержинского стоял в университетском дворе с незапамятных времен, еще когда в этом вузе училась Агатина бабушка. Как ни странно, после падения коммунистического режима бюст не убрали, чему Агатины родители не переставали удивляться.
Юлий Семенович отключился. Агата с недоумением посмотрела на телефон, но послушно направилась в университетский дворик.
Каким образом Юлий Семенович ее узнал, она не понимала до сих пор. Как-то узнал, шагнул к ней, еле заметно улыбаясь, и по-взрослому протянул руку.
– Давай знакомиться.
Он был примерно таким, каким она его представляла. С короткими седыми волосами, в тонких очках и с ученой степенью на лбу.
– Приехал по делам, – объяснил Юлий Семенович. – И решил пригласить тебя пообедать.
– Спасибо, – растерялась Агата.
– Пойдем, – он потянул ее к выходу.
– Я обедаю в столовой, – зачем-то сказала Агата.
– Сегодня пообедаешь в ресторане.
Она сразу поняла, что обрела друга.
То есть нет, она поняла это только сейчас. А тогда ей просто стало весело со старым родственником.
Коллеги отошли от сервера, оставив ненужные провода на соседнем столе. Привычка коллег везде оставлять мусор ужасно раздражала. Агата подумала, не убрать ли проклятые провода, и не стала. Работать бесплатно – это себя не уважать, учила университетская подруга Лера.
Надо позвонить Лере, они не разговаривали уже больше месяца.
Заиграл телефон. Агата полезла за ним в сумку, ответила Кириллу.
– Я хочу тебя видеть, – в Кирилле все было красиво, и голос тоже. – Во сколько ты освободишься?
– Часов в семь, – вздохнула Агата. – Но я не смогу сегодня. Извини.
– Почему?
– Нет настроения, – призналась она. – У меня умер близкий человек. Извини.
– Так, наоборот, не нужно в одиночестве сидеть. Или ты не в одиночестве?
– Если ты спрашиваешь, не нашла ли я тебе замену, то нет. Не нашла.
– Мы ссоримся?
– У меня убили близкого человека. Я хочу побыть одна!
– Убили?! – поразился Кирилл. – Ты не сказала, что его убили.
– Я сама это только что узнала. Прости, не могу больше разговаривать. Начальник зовет.
Агата отключилась, положила телефон рядом с клавиатурой, вздохнула и отметила одну странность. Она всегда считала себя правдивым человеком, а Кириллу постоянно врет.
Спешный отъезд не сделал поездку напрасной, Павлу удалось успеть достичь договоренности о совместной работе с немецкими коллегами. В условиях санкций сделать это было непросто, но он справился. В иной ситуации он бы этому порадовался, а сейчас только равнодушно напомнил себе, что с оформлением договоров тянуть нельзя.
Потянулся к телефону, чтобы вызвать Романа, обговорить детали, но набрал другой номер. Повезло, Антонина ответила сразу, а могла быть на лекции.
– Приехал? – устало спросила дядина подруга.
– Приехал. Вчера с ментами разговаривал. Юлий умер от передозировки… – Павел выговорил опостылевшее название препарата. – Слышали про такое лекарство?
– Слышала. – Антонина помолчала. – Но… Юлий его не принимал! Он пару недель назад ходил к кардиологу, я его тогда выспросила, что ему назначили.
– Вот именно, – подтвердил Павел. – Не принимал.
– Паша…
– Убили его, Антонина Александровна. Убили! – Экран компьютера, который он по привычке включил, едва зайдя в кабинет, заснул. Павел подвигал мышку. – Менты сказали, что отраву он принял во второй половине дня накануне. В квартире следов препарата не нашли.
Она молчала.
– Алло! – Павлу показалось, что связь прервалась.
– Я здесь, – глухо откликнулась Антонина и опять замолчала.
Лет пятнадцать назад ему казалось, что дядя готов на Антонине жениться. Тогда Юлий встречался с подругой не реже, чем раз в неделю, а по телефону говорил почти ежедневно.
Павел тогда с дядей уже не жил и против женитьбы не возражал. Даже наоборот, порадовался бы за Юлия. Понимал, что одиночество штука неприятная.
Это когда маленький был, до смерти боялся, что дядя женится.
Тогда у Павла, кроме Юлия, никого не было.
– Мы собирались в выходные с Юлием встретиться, – наконец заговорила Антонина. – Но у меня не получилось, племянница попросила с детьми посидеть. В воскресенье утром я с ним разговаривала. Он сказал, что вечер проведет с дамой. Шутил, как обычно.
– С какой дамой? – насторожился Павел.
– Понятия не имею. Он не сказал, я не спросила. Но не с Агатой, та говорила, что давно Юлия не видела.
Появилась конкретная цель. Надо найти даму.
Это хорошо, что цель появилась. Можно начать что-то предпринимать, а не бездействовать.
– Когда похороны, Паша?
– Не решил еще. Определюсь, позвоню.
Антонина, помолчав, попрощалась.
Павел положил телефон на стол, снова тронул мышь. Встал, подошел к окну. От безоблачного неба стало еще противнее. Он обернулся, заметил собственное отражение в стекле книжного шкафа.
Не мешало бы сбросить килограммов десять-пятнадцать. В отличие от сухощавого дяди Павел постепенно превращался в толстячка.
Впрочем, собственная внешность его беспокоила мало.
Телефон зазвонил, Павел подошел к столу. Номер на экране высветился незнакомый.
– Да, – неохотно ответил он.
– Пашенька! – ласково откликнулся женский голос, слышать который не хотелось. – Здравствуй.
– Привет, – обреченно выдохнул он.
– Как дела, сынок?
Когда она называла его сынком, у Павла от отвращения перехватывало дыхание.
– Что тебе надо?
– Паша… – Голос стал несчастным.
– Что тебе надо?
– Не могу дозвониться Юлию…
Сейчас у нее на глазах наверняка появились слезы. Их общение всегда заканчивалось ее подступающими слезами, которые она пыталась скрыть. А может быть, наоборот, пыталась слезами вызвать жалость.
– Подожди! – перебил Павел, вспомнив, что номер на экране высветился российский. – Ты в Москве?
– Да, я приехала в Москву неделю назад. Устроилась в отеле.
Она никогда не останавливалась у Юлия, только в гостиницах, даже когда была жива бабушка, а маленький Павел еще не ненавидел свою мать. Она приносила ему игрушки, и они гуляли где-нибудь в парке.
Тогда он очень по ней скучал.
Ненавидеть ее он стал лет с семи.
– Юлий умер.
– Что?! – прошептала мать. – Когда?
– В понедельник утром.
– Боже мой!.. Отчего?.. Он выглядел вполне здоровым…
– Когда ты его видела? – быстро спросил Павел.
– Я его не видела… – запнулась мать. – Я говорила с ним по телефону. Мы собирались встретиться в выходные, но не встретились. Боже мой… У него был тяжелый характер, но…
Павел не знал человека лучше Юлия.
– Ты только что сказала, что он выглядел вполне здоровым! Ты его видела?
– Нет. У Юлия был обычный бодрый голос. Я бы почувствовала, что он болен. Отчего он умер, Пашенька? Сердце?
– Сердце.
Дождь бы пошел, что ли. Веселое солнце раздражало, словно издевалось.
– Его похоронили?
– Еще нет.
– Я пойду на похороны! – тихо сказала она.
– Пойди, – равнодушно согласился Павел.
Видеть мать не хотелось, но спорить с ней не хотелось еще больше.
– Она его сестра, Паша, – строго сказала бы бабушка. – Она имеет право похоронить брата.
Бабушка всегда старалась поступать по правилам.
– Решу, когда похороны, позвоню, – пообещал Павел. – На этот номер позвонить?
– На этот. Паша…
Павел не дослушал, сбросил вызов.
Сев в кресло, потянулся к мышке, чтобы разбудить дисплей, но отдернул руку и тупо уставился в темный экран.
Вероника примчалась, когда Агата обнаружила в только что написанном куске программы ошибку. Ее она отыскала быстро и порадовалась, что догадалась тестировать программу по мере написания, а не потом всю целиком. Тогда обнаружить ошибку было бы куда сложнее.
Вероника подвинула стул, села рядом с Агатой и потребовала:
– Быстро говори, что за красавчик тебя подвез!
– Откуда ты знаешь? – засмеялась Агата.
Прощаясь с Кириллом, кроме Павла, она никого не видела.
– Земля слухами полнится, – фыркнула Вероника.
– Нет, правда! Откуда ты знаешь? Вероника, скажи, пожалуйста. Я умру от любопытства.
– Не умрешь! От любопытства еще никто не умер, – Вероника засмеялась, но потом сжалилась. – Катя из бухгалтерии тебя видела.
– Это не то, что ты думаешь, – заверила Агата и удивилась. Слова вырвались сами и были совершенно правдивыми.
Она же еще недавно считала, что по уши влюблена в Кирилла.
– Просто знакомый.
– Да ладно! Катя видела, как ты с ним целовалась.
– Я с ним встречалась, – призналась Агата. – А теперь сама не пойму, зачем.
– Разонравился?
– Разонравился.
– Так бывает, – вздохнула Вероника и посоветовала: – Но ты подожди его отталкивать. Потом можно пожалеть.
Они еще поболтали с Вероникой, потом коллеги снова столпились у соседнего стола, где стоял сервер, и Вероника отправилась работать.
И Агата продолжила работать.
Когда сделано было все, что она на сегодня намечала, неожиданно позвонил Павел.
– Зайди на минутку, – попросил родственник.
То есть приказал, он ее начальник.
До сих пор Павел ни разу ее не вызывал, у нее не тот уровень, чтобы напрямую с ним общаться.
Агата послушно отправилась к директорскому кабинету.
Кабинет, по ее представлениям, был роскошный, с темной импортной мебелью. Теперь такую наверняка не купишь, санкции не позволяют.
– Можно? – заглянула в дверь Агата.
– Можно, – проворчал Павел. – Нужно. Заходи.
Родственник сидел в компьютерном кресле, отъехав от стола.
Агата послушно вошла.
– Сядь.
Агата опустилась на один из стоявших рядом с директорским столом стульев.
До сих пор она была в этом кабинете только один раз, когда Павел принимал ее на работу.
Павла она знала мало и плохо. Виделась с ним только на семейных встречах, которые Юлий Семенович иногда устраивал. Встречи Агате не нравились, она чувствовала на них себя лишней, но старому родственнику хотелось собирать около себя близких, а ради Юлия Семеновича Агата могла вытерпеть и не такое. Впрочем, обижаться Агате было не на что, не только Юлий Семенович, но и Павел за ней активно ухаживали, вовлекали в разговор и делали вид, что ужасно ей рады.
– Когда ты с Юлием в последний раз разговаривала? – Когда она усаживалась, Павел смотрел на нее, а сейчас почему-то принялся разглядывать стоящие в шкафу папки с бумагами.
– В воскресенье, – отчиталась Агата. – Мы созвонились в субботу, договорились, что в воскресенье я приеду, но утром Юлий Семеныч позвонил, сказал, что не сможет.
Она расстроилась, что встреча не состоялась. Ей всегда было весело со старым родственником, она заряжалась от него оптимизмом, а оптимизма ей в последнее время недоставало.
То есть она думала, что недоставало.
По-настоящему недоставать оптимизма начало сейчас, когда не стало Юлия Семеновича.
Агата решила встретиться с кем-нибудь из подруг, но никому не позвонила и весь день проскучала дома.
Позвонить Кириллу ей не пришло в голову. Во-первых, она сразу решила никогда ему не навязываться, а во-вторых, она просто о нем не вспомнила.
– Юлий сказал, почему не сможет?
– Нет, – покачала головой Агата. – Я хотела спросить, но постеснялась.
– Припомни, что он конкретно сказал.
– Сказал… Прости, не смогу сегодня. Срочная встреча, не могу отменить. Я сказала, что ничего страшного.
– Как ты думаешь, он встречался с женщиной? – Павел продолжал разглядывать корешки папок.
– Откуда же мне знать? – поразилась Агата.
Павел вздохнул и наконец на нее посмотрел.
– Как тебе работа?
– Нормально, – кивнула она. Подумала и вежливо добавила: – Спасибо.
– На здоровье, – хмуро фыркнул он. – Квартиру снимаешь?
– Да.
– Переезжай к Юлию. Все равно квартира будет пустовать.
– Спасибо, – отказалась Агата и покачала головой: – Нет.
Она не бедная родственница, чтобы ей из жалости предоставляли жилье.
То есть она, конечно, бедная родственница, но пока еще не готова принимать милостыню.
Павел замолчал. Агата подождала минутку и вопросительно на него посмотрела.
– Иди, – вздохнув, разрешил он.
– До свидания, – она быстро пошла к двери.
– До свидания. Да, забыл сказать, похороны будут в понедельник.
Агата обернулась, кивнула и закрыла за собой дверь.
Хорошо, что успела сделать все, что намечала. Желание работать пропало. Агата посмотрела на часы и решила, что уйти на сорок минут раньше положенного вполне допустимо, она редко уходит раньше, чаще перерабатывает.
Решительно выключила компьютер, попрощалась с коллегами и вышла на залитое вечерним солнцем крыльцо здания.
Если завтра будет такая же погода, она отправится в ближайший парк, позагорает у пруда, побродит по тихим дорожкам, а потом пообедает в каком-нибудь ресторане.
Кирилла она увидела, только когда он подошел к ней вплотную.
– Ты? – удивилась Агата.
– Ты ждала кого-то другого?
– Я никого не ждала, – она медленно пошла по ступеням.
– Агата, что происходит? – Кирилл тронул ее за руку, подталкивая к стоящей у шлагбаума машине.