Право на девочку. Том 2 Кистяева Марина
Лида медленно кивнула.
– Я тебя услышала, Мирон.
– Отлично.
И снова он не удержался, притянул её к себе и прижался губами к прохладному лбу.
Ужин Мирон заказал из ресторана. Заранее, чтобы не париться по приезду.
Пока Лида приводила себя в порядок, а, скорее всего, взяла паузу, чтобы прийти в себя и осмыслить происходящие перемены, Мирон прошел к бару и плеснул себе немного вискаря.
Его красивая появилась быстро. Встала в дверном проеме и улыбнулась.
– Как жить будем, Мирон?
Её улыбка сшибала с ног.
Её вопрос укладывал на лопатки, но в данном случае Мирон был не против оказаться на спине.
– Как и все, Лид. Я – обеспечивать тебя и ребенка, ты – создавать домашний уют.
Мирон не спешил озвучивать более смелые мысли. Например, о том, что после первых родов, годика через два, он снова отправит Лиду в роддом. А там, может, и за третьим. Чтобы уж наверняка. Женщина с тремя детьми не уйдет от мужчины.
Ему хотелось большую семью. С ней.
Вот так неожиданно девочка из эскорта стала для него всем. Частью его мира, его жизни, его бытия. Без неё воздух – не воздух, и день слишком пасмурен.
– Так просто? – уголки губ девушки не опускались, это хороший признак.
– Будем усложнять?
Лида прошла в комнату и направилась к окну. Мирон предпочел бы, чтобы подошла к нему, но не всё сразу.
– Сложности не нужны ни тебе, ни мне, – она обняла себя за плечи. – Просто… Очень нетипично получается.
– Согласен. Но как получилось. Ты хочешь ребенка. Я тоже не против. Про свою заинтересованность в тебе я говорил.
– Мирон, а тебе приходилось жить с девушкой? – озвучила она вопрос, видимо, её терзавший.
Скиф плеснул себе ещё немного виски. Напряжение, которое не оставляло его уже черте сколько, медленно отпускало. Он думал, что по освобождению страсти поутихнут, его ждет почти степенная жизнь обычного обывателя. Хренушки. Не его Судьба.
То, что Лида находится в его квартире, успокаивало. Он не наивный «вьюноша», понимал, что будет и притирка, и много чего интересного. Он – не подарок.
– Нет.
– Ни разу?
– Нет, красивая.
Лида не пыталась скрыть удивления.
– Почему?
– Не догадываешься?
– Нет.
– Я же говорил: ревную к столбу. Со всеми вытекающими.
А вот последнее предложение её насторожило. Мирон, опередив Лиду, продолжил:
– Я никогда не доводил ни себя, ни других до критичной точки. Ни на одну девушку не поднимал руку, не бил морды. Обычно уходил.
Лида нахмурилась, силясь переварить услышанное.
– Подожди, – облизнула губы, а у него по телу прошлась волна возбуждения.
Мирон ничего не мог с собой поделать, ему, как древнему человеку, хотелось перекинуть красивую через плечо и уволочь в пещеру – в данном случае в спальню – и не выпускать её из кровати всю ночь. Похеру, что завтра в пять утра надо быть у Валгарова, Мирон до ломоты во всем теле хотел Лиду.
Скиф ждал, благоразумно промолчав и сделав ещё глоток обжигающе-успокаивающей жидкости.
– То есть получается, что ты разрывал отношения, если у тебя… Эээ… Сейчас-сейчас, я постараюсь подобрать определение… Если у тебя, допустим, возникали нехорошие мысли, правильно? Просто мысли? То есть ты никого никогда ни с кем не застукивал, но тебя, например, раздражало, что девушка одевается слишком фривольно или любезно улыбнулась коллеге?
Черт! Лида точно не заканчивала психологические курсы?
Мирон скупо улыбнулся одними губами.
Сам же начал разговор про ревность, а сейчас уже был не рад.
Но он готов разговаривать. Лида права. На одном сексе они далеко не уйдут.
– Правильно.
Лида открыла свой соблазнительный ротик, чтобы продолжить, но быстро захлопнула его, уставившись распахнутыми глазами на Мирона. В них застыло удивление, непонимание, недоверие.
Нехороший коктейль.
– Мирон, так… неправильно, что ли, – она всё же продолжила, за что он мысленно дал ей пять баллов.
– Я и не говорю, что прав.
Девушка покачала головой.
– То есть ты уходил без объяснений и разговоров?
– Да.
– С ума сойти… А девушки?
– А что девушки? Жили дальше счастливо.
– С ума сойти повторно. То есть ты не говорил им о проблеме, о том, что тебе не нравится?
– Лида, мы будем обсуждать моё прошлое?
– Да! – неожиданно решительно заявила она, вздернув кверху подбородок, отчего сексуальность в ней только усилилась. – Объясню своё видение ранее заданного вопроса «как будем жить дальше». То есть если тебя что-то не будет устраивать во мне, ты будешь молчать, копить недовольство? Не скажешь мне об этом?
Недовольство усилилось в груди Мирона. Отчасти поэтому он не любил душевные разговоры, копания в прошлом и прочее.
– Я умею идти на компромиссы, но, скажи-ка, как ты отреагировала бы, если бы твой парень сказал, что ему не нравится вырез на твоей кофте? Послала бы его подальше, феминистически фыркнув, что свободная личность и имеешь право одеваться, как тебе вздумается, и никто тебе не указ? Зачем лишний раз сотрясать воздух, когда всё известно наперед?
– Спокойно я бы отреагировала, – Лида на самом деле ответила спокойно. – Отношения – это фундамент, который строят двое.
– Хорошо, – Мирона понесло дальше. – А как быть с коллегами?
– Улыбаться и общаться можно по-разному.
– Млять, красивая, ты, видимо, не догоняешь. Отлично! Давай тогда вспомни день у меня в доме, когда мы жарили мясо и я узнал, что вы с Архаем вдвоем гуляли в лесу! Ты же испугалась меня! Я отправил тебя в дом, и ты улепетывала, сверкая пятками.
Лида побледнела, Мирон мысленно выругался куда витиевато.
– Конечно, улепетывала, Мирон. И это логично. Я тебя боялась.
Мляяяя…
Боялась.
Зашибись.
– А сейчас? – рыкнул он, а у самого в груди завибрировало от напряжения.
Если сейчас Лида скажет, что ничего не изменилось, что она по-прежнему к нему относится с настороженностью, то второго разбитого зеркала не избежать.
– Скорее, нет, чем да.
Ответ последовал без какой-либо паузы, то есть она не раздумывала, знала, что сказать.
– Я тебя сейчас хотя бы немного знаю. Знаю, чем ты занимаешься, твою биографию. Знаю, что когда ты злишься, то уходишь. Знаю, что у тебя клевые друзья, а у мудаков таких не бывает.
Надо же… Красивая едва ли не слово в слово повторила его мысли про её мужа.
– Теперь вот ещё пытаюсь выяснить, как с тобой вести диалог и примерно понять, как мы будем жить, но пока ты яришься и не хочешь со мной говорить.
Мирон ушам не поверил. То есть полминуты назад она начинала говорить с невозмутимым выражением лица, а сейчас что… подтрунивает?
Уголки её губ дернулись кверху. Мирон мотнул головой и сделал шаг в сторону Лиды.
Та отступила назад и выкинула руку вперед.
– Скифский, мы разговариваем. Стой, где стоишь!
– Нет уж, я подойду… поближе.
– Мирон…
Он всё же подошел. В какой-то момент Лида перестала отступать, снова вздернув подбородок кверху. Лишь сбившееся дыхание указывало на волнение, охватившее девушку. Зато он любоваться, как её небольшая грудь призывно поднимается и опускается. Колышется… Зовет.
– То есть если я решу, что мне не нравится твоя кофточка, то мне говорить? – медленно, выпуская на волю изголодавшегося зверя, лениво поинтересовался Мирон.
Его зверь тоже соскучился по Лиде.
– Можно попробовать обсудить…
Скиф не сомневался – Лида почуяла подвох.
– Тогда начнем. Меня безумно бесит твоя кофточка. Вот эта.
Мирон стоял достаточно близко, ему оказалось достаточно протянуть руку и взяться за край кофты Лиды. У девушки из груди вырвался протяжный выдох.
– Чем? Могу… узнать?
– Тем, что она скрывает от меня твоё тело. Веская причина?
Мужчина скользнул ладонями по тонкой талии, отмечая бархатистость женской кожи.
Венка на шее Лиды запульсировала чаще. Мирон не устоял перед искушением, склонил голову и лизнул её.
– Вкусно, – прокомментировал он свои действия, утопая в распахнутых глазах Лиды.
Та явно не ожидала столь резкой смены разговора. Не одернула его руки, не воспротивилась. Лишь приглушенно ахнула, когда он повел ими вверх. В груди все клокотало от нетерпения.
Ему и раньше было чертовски мало красивой, сейчас, после стольких дней голодовки, и подавно!
Он добрался до груди, накрыл оба полушария разом. Лида чуть приоткрыла ротик.
Значит, реагирует…
Тонко, на грани, пока ещё стесняясь.
Но Мирону и этого достаточно.
У него тоже наблюдался сбой за эти дни. Он знал, что Лиду возьмет себе, заберет. Что она будет с ним. На его территории, под его присмотром. Что он даст ей всё, что необходимо. Любой каприз, любую прихоть. Пусть только озвучит или хотя бы намекнет.
Скифский сходил по ней с ума. Провалился в красивую. Полюбил так, что сердце ежесекундно сжималось от тоски по ней и желания обладать. Чтобы не сорваться и не наворотить дел, которые оттолкнут Лиду от него, загрузил себя работой по самое не балуй. Тем более, дел хватало. Валгаров… папка… счета с крупными суммами…
А вот ночью его крыло основательно. Мирон мысли не допускал ночевать где-то вдалеке от неё. Мало ли…
Доля психанул, когда Скиф в очередной раз приехал к нему переодеваться.
– Поговорить с Лидой не пробовал?
Мирон ничего не ответил. Он никому не позволит вмешиваться в отношения с ней. Даже лучшему другу.
Другое дело, что и отношения у него с Лидой не пойми какие.
– Ты зациклен, брат. Отпусти ситуацию, – хлопнул его Пашка по плечу. – Нет ничего, с чем нельзя справиться. Сам знаешь. Если есть проблема – значит, будет решение.
К такому же выводу приходил Мирон.
Черт! Да он, если потребуется, к мозгоправу сходит!
Мирон подушками пальцев нашел затвердевшие соски Лиды. Поерзал по ним, поводил, потом негромко предложил:
– Хочешь доминировать, Лида? Я сделаю всё, как ты скажешь. Давай, маленькая, соглашайся. Будет интересно.
По тому, как вспыхнули румянцем щеки Лиды, он догадался, что его предложение пришлось девушке по душе.
Ответ последовал неожиданный.
Лида подняла руки и положила их поверх кофты на руки Мирона, тем самым давая понять, чтобы он сжал грудь активнее.
– Это «да»? – по горлу мужчины точно наждачкой провели. Член давно налился кровью, уперся в штанину. И почему не придумают такой фасон брюк, куда бы можно было вправить эрегированный член?
– Сними с меня кофту, – сипло проговорила Лида.
Мирон в первые секунды не догнал, что она уже включилась в игру. Когда понял, едва не оскалился от предвкушения надвигающегося кайфа.
– Из меня херовый «нижний», но я буду стараться, – усмехнулся он, медленно стягивая кофту.
В квартире было тепло, но по коже Лиды рассыпались мурашки. Плюсом из подобной реакции были девичьи соски, что сильнее натянули тонкий кружевной белый лиф. От вида белого белья, член дернулся с новой силой.
– Поцелуй меня… вот тут…
Лида подняла руку и тонкими, слегка подрагивающими пальчиками дотронулась до яремной ямки и повела ими вниз к сексуальной ложбинке, очертила края бюстгальтера.
Дважды Мирону говорить не пришлось.
И да, он предупредил, что хреновый подчиняемый, поэтому с него взятки гладки.
А ещё он мог бы сказать, что четче надо формировать указания… Но зачем, когда ему уже чертовски сладко?
Опустил руки и порывисто, не давая возможности прервать действия, подхватил Лиду за бедра и вздернул кверху. Та пискнула, сразу развела ноги в стороны и обвила ими его торс.
То, что надо.
Мирон выполнил приказ Лиды, прижался губами к ямке и медленно заскользил вниз. Красивая задрожала в его руках, выгнулась сильнее.
– Соски… Обхвати их…
– Чем? Губами? Руками?
– Руки у тебя заняты, Мирон Скифский, – Лида чуть слышно гортанно рассмеялась. – Поэтому только губами.
От её игривости сносило голову. Пробивало грудь насквозь. Мирон выдохнул и обхватил губами сначала один, потом второй сосок Лиды. Ощущения были не полными, кружево мешало. С ним Мирон поступил кардинально, подхватил зубами лямку и дернул, разрывая.
– Ай! – Лида вцепилась ему в плечи и возмущенно проворчала: – Зачем рвать? Бюстгальтер, между прочим, из бутика и…
Она замолчала, натолкнувшись на его пристальный взгляд. Мирон в который раз подумал: как хорошо, что он парень обеспеченный и его девочке больше не надо беспокоиться за деньги, а он может смело и дальше рвать белье.
– Затем. Мешает он, – безапелляционно сказал мужчина.
В его глазах, видимо, что-то отразилось, потому что Лида притихла, лишь сильнее вцепилась в плечи и заерзала бедрами фактически на его пахе.
Доегозится…
Он не против, чтобы она поелозила на его члене подольше, но не в тот момент, когда у него все мышцы сводит от желания оттрахать её. Причем не единожды. А чтобы всю ночь крутить-вертеть и под утро рухнуть без сил.
Мирон лизнул сосок. Потом ещё раз. И ещё.
Он помнил, что Лида беременна и следует быть более осторожным, сдержанным.
Он будет…
Только бы рядом была.
Мирон ласкал грудь Лиды, девушка отзывалась. Постанывала, что-то шептала. Он не вникал. Главное – он чувствовал её. Дышал ею. Вдыхал ягодный аромат её волос.
– Пошли на кровать, Мирон. А то тут…
Лида не договорила, запустив руку в короткие волосы Мирона. Тот поднял голову и хищно улыбнулся:
– Хочешь стоя?
На мгновение в глазах девушки промелькнуло раздумье. Перспектива ей зашла.
– Стоя?
Черт…
Недоумение в голосе вызвало у Мирона яростную потребность завернуть свои слова про доминирование назад. Лида про них уже забыла. Её глаза заволокла поволока, дыхание рваными толчками слетало с алых губ, которые она то и дело покусывала от нетерпения.
Собственник заурчал в душе Мирона. Если бы он не знал, что она вдова, то решил бы, что у Лиды, кроме него, никого толком и не было.
Ничего не понимал…
Ну и хрен с её прошлым!
То, что было, то было!
Лида его! С ним. Здесь. И носит ЕГО ребенка.
Мирон прижал её к себе плотнее, сжал бедра и приказал:
– Держись крепче.
– Что ты… Ай!
– Держись, я же сказал!
– Ещё ты сказал, что я буду доминировать! – фыркнула красивая, забавно морща нос.
– Так никто и не запрещает, – довольно заметил Мирон, спуская с Лиды штаны. Те застряли, впившись в бедра Лиды. А вот это не входило с планы Скифского. Поэтому он, не давая девушке возможности прийти в себя и вспомнить, что они вроде как «разговоры разговаривают», поставил её на пол, сдернув штаны вместе с такими же белыми кружевными трусиками, и бросил жадный взгляд на лобок.
Дальше планировалось, что Мирон поднимется на ноги и снова вернет красивую в то положение, в котором она была полминуты назад. Но когда сладкая, дурманящая влажность оказалась напротив глаз Мирона, он не смог устоять перед набухшими складочками.
Лида не выбривала лобок полностью, оставляла широкую полоску. Мирону это нравилось. Когда лобок брили начисто, создавалось впечатление, что мужчина занимается сексом не с взрослой женщиной, а со школьницей. У каждого мужика в этом плане свои задроты.
Мирон дотронулся до складочек. Мазнул пальцем по поверхности, потом приоткрыл.
Лида шумно втянула в себя воздух.
По спине мужчины прокатилась огненная лава. Мирон снова провел пальцем туда-сюда, не входя, играя, дразня, задевая клитор. Лида была влажной, её сладковатый запах возбуждения драконил его обоняние. Возбуждал ещё сильнее, бил наотмашь. Но он держался. Ещё немного её поласкать, подготовить, чтобы приняла его член с легкостью, одновременно туго сжимая. Нырнуть в ту тесноту, от которой он дурел.
Лида засуетилась, начала переступать с ноги на ногу, что послужило для Мирона сигналом. Он быстро раздевался под пылающим взглядом Лиды. После чего снова притянул девушку к себе, возвращая в ту позу, которую выбрал изначально.
Только в этот раз опуская красивую себе на член.
– Боже… Мирон, – прошептала она, крепко обвивая его за шею. Её горячее дыхание обжигало кожу. А следом в ход пошел и её язык. Лида прижалась сильнее, впуская его в себя.
Он держал её крепко. Входил настойчиво, не оставляя шанса на отступление.
– Красивая моя… Маленькая… Вот так… Давай, прими меня.
Она приняла. Прижалась к нему крепко, расплющив грудь о его грудную клетку, не замечая, как царапается, как кусается. Он вошел полностью, откинул голову назад.
Его…
Мирон задвигался сразу, удерживая её на весу. Опуская, насаживал её на себя полностью. Прекрасное дополнение. Лида вскрикивала при каждом толчке. Её стоны он ловил подкоркой, фиксируя каждое.
В висках пульсировало, в груди сердце заходилось от восторга. Ещё глубже! Ещё сильнее! Чтобы и красивой, и ему было охрененно хорошо! Она держалась за него, её руки намертво вцепились в его плечи, захочешь – не отдерешь.
Надвигающийся оргазм Лиды он не мог не почувствовать. Утробно застонав, Мирон задвигался быстрее, доводя девочку до высшей точки. Вот так… Отлично… В ушах мужчины звенело от напряжения. Ещё один толчок… уже для себя…
Мирон поставил Лиду на ноги и нетерпеливо рыкнул, сжимая член ладонью, чтобы не излиться преждевременно:
– Рот открой, – он не думал, что нарушает собственную договоренность. Им двигали инстинкты.
Лида с готовностью подчинилась, открыв губы и принимая головку члена, из которой тотчас тугими струями полилась сперма. Лида для собственного баланса вцепилась пальцами в бедра Мирона, а он, как завороженный, смотрел на открывшуюся перед ним картину.
Лида не сплюнула, не поморщилась. Приняла всё, что он дал.
– Не тошнит? – запоздало вспомнил он, отходя от оргазма и всматриваясь в разрумяненное и довольное лицо Лиды.
Та покачала головой и улыбнулась.
Глава 16
– У меня есть мороженое.
Лида лежала с закрытыми глазами. Она пришла в себя, даже сполоснулась кое-как. Потом был ужин. Курьер приехал вовремя. Если честно, девушка порадовалась, что не надо стоять у плиты. Что-то такая расслабленная усталость накатила после секса и душа, что лишний раз не хотелось шевелиться.
Мирон сел на диван, похлопал на место рядом с собой. Но Лида пошла дальше. Она прилегла, положив голову на колени Мирона.
– Мороженое – это хорошо.
– Принести?
– Не откажусь.
Ей на самом деле хотелось сладкого. И одновременно не хотелось, чтобы Мирон вставал и уходил, даже на кухню.
Между ними сегодня так спокойно, так хорошо.
– Сиропом полить?
– У тебя и сироп есть? – Лида не смогла сдержать улыбку.
– Есть, – послышался довольный ответ.
– А мороженое сливочное?
– Да.
– Тогда ничего не надо.
– И мороженое тоже?
– Добавлять ничего не надо.
Мирон скрылся на кухне. Он переоделся в свободные домашние серые штаны и футболку с оборванными рукавами. Лида тоже сменила одежду, после душа надела домашнее платье. Мирон, увидев её в нем, едва заметно улыбнулся уголками губ.
Помнил…
Вернулся он с большой прозрачной чашкой, наполненной шариками мороженого.
– Это что? Это всё мне?
Лида зажала рот рукой, чтобы не рассмеяться в голос. Она думала, что сейчас ей принесут рожок, но никак не «бадью» со сливочным лакомством.