Жена Его сиятельства Росси Делия

– Что ж, пройдемте в кабинет, думаю, там будет удобнее всего, – спокойно кивнула Джул.

Она ждала этого разговора. Вот с самого приезда Виктории и ждала. Знала, что время вышло, и все равно продолжала на что-то надеяться. Глупо…

Идя впереди Конли, она подумала, что привычно чувствует себя хозяйкой особняка, хотя, все изменилось, и у нее больше нет права распоряжаться в этом доме.

– Джулия, когда вы собираетесь уезжать?

Не успели они оказаться в кабинете, как Кристиан тут же приступил к допросу. Джул не могла назвать это по-другому. Конли занял место за письменным столом графа, по-хозяйски положил руки на стол и уставился на нее с каким-то непонятным выражением. Этот взгляд очень напомнил ей старого графа и совершенно не понравился. С какой стати Конли так на нее смотрит? По-хозяйски, как на принадлежащую ему вещь.

– Джулия, вы меня слышите?

– Слышу, Кристиан, – спокойно ответила Джул. Она прошла к дивану, села и твердо посмотрела на племянника графа. – Но при этом не понимаю, почему должна перед вами отчитываться.

Она не удержалась от ироничной усмешки. Изменившийся после похорон Конли вызывал у Джул стойкую неприязнь.

– Быть может, потому, что дядя оставил меня душеприказчиком и уполномочил следить за соблюдением условий завещания? – холодно улыбнулся Кристиан.

Он передвинул пресс-папье и взял со стола перочинный нож.

– Это было устное распоряжение?

– Не только. В заключительных строках завещания был пункт, услышать который вы не сочли нужным. – Конли понизил голос и добавил: – Джули, я настоятельно советую вам не противиться и принять все условия графа.

– Кристиан, вы мне угрожаете?

Джул почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Просто предупреждаю.

Конли откинулся на спинку кресла, не переставая поигрывать ножом. Тусклое лезвие холодно блестело в его руках, источало незримую опасность, предупреждало: "согласись, не упорствуй".

– А если я откажусь от наследства?

Джулия глядела на Кристиана, поражаясь произошедшим с ним метаморфозам. Как она раньше не замечала, какие холодные у него глаза? И как некрасиво кривятся тонкие губы? А эта неприятная презрительная складка в углу рта? Почему она не обращала внимания на все эти мелочи? Или Конли их не демонстрировал?

– Джул, прекратите, – неприятно ухмыльнулся Кристиан. – Не разочаровывайте меня! Вы ведь никогда не были безмозглой гусыней!

Он отложил нож и вытащил из ящика стола какой-то документ.

– Взгляните сюда.

– И что это? Завещание? А разве оно не должно храниться у стряпчего?

– Я убедил мистера Бинглоу оставить его ненадолго, – усмехнулся Кристиан. – Как чувствовал, что вы способны решиться на глупость. Читайте, – он развернул бумагу и указал в самый конец текста.

«По достижении трех лет со дня моей смерти, имение Вуллсхед, со всем движимым и недвижимым имуществом, переходит в полную собственность моей супруги, Джулии Оливии Норрей, графини Уэнсфилд, при условии, что до этого времени она сохранит мне верность, – прочитала Джул. – В случае отказа от наследства или смерти означенной Джулии Оливии Норрей до истечения установленного трехлетнего срока, имение Вуллсхед, со всем движимым и недвижимым имуществом, переходит в полную собственность моей дочери, Виктории Марии Аделаиды Норрей».

Бумага дрогнула в ее руках. Да, Уильям решил подсластить пилюлю. «Сохранит верность»… Какая издевка!

– Видите? – довольно произнес Конли. – Дядя предусмотрел все. Даже то, что вы захотите отказаться от наследства. Думаю, это дополнение заставит вас быть благоразумной.

– А в чем ваша выгода, Кристиан?

Она внимательно смотрела на сидящего напротив мужчину, а ум работал, просчитывая варианты. Снова зависеть от чужой воли, не принадлежать себе, не сметь распорядиться своей свободой…

– Выгода? А с чего вы решили, что она есть?

– Хотите сказать, я ошибаюсь? – усмехнулась Джул. – Не нужно, Кристиан. Как вы сами сказали, я не глупа. Вы так стараетесь убедить меня в том, чтобы я исполнила все предписания Уильяма, что трудно не заподозрить в вас личного интереса.

– Я дал слово, Джулия, – резко ответил Конли. – И я его сдержу. Вы поедете в Вуллсхед и не высунете оттуда нос, пока не пройдет три года, указанных в завещании!

Он сурово посмотрел на Джул, и она почувствовала, как по спине снова пробежал холодок. Да что там холодок, самый настоящий кусачий мороз!

– И как часто вы намерены приезжать? – язвительно уточнила она.

– Раз в месяц, – серьезно ответил Кристиан.

– Что вы собираетесь проверять?

Джулия напряженно наблюдала за Конли. Если тот скажет, что будет продолжать проверки… Нет, лучше она останется нищей и бездомной, чем позволит какому-то постороннему мужчине делать то, что и от мужа-то с трудом терпела.

– Всего лишь соблюдение условий завещания, ничего более, – спокойно сказал Кристиан.

Сейчас он снова был похож на того Конли, которого она знала раньше – невозмутимого, уверенного в себе и в том, что он все делает правильно.

Джул глядела на него, пытаясь понять, что подразумевают его слова. Условия завещания… А ведь одним из пунктов значится хранение верности покойному супругу. И как Кристиан собирается следить за его соблюдением? Неужели с помощью Джонаса? Она брезгливо передернула плечами. Та же тюрьма, те же условия, только тюремщик другой. Зачем терпеть? Ради чего? Если раньше на кону стоял Лонгберри и жизнь семьи, то сейчас ее ничто не держит. Кредит погашен, кое-какие накопления у нее есть, а с остальным пусть отец сам разбирается, она свой долг выполнила. Нет, нужно бежать, нельзя допустить повторения того, что было.

– И я очень надеюсь, Джулия, что между нами по-прежнему будет царить добрая дружба, – со значением сказал Конли, и его требовательный взгляд вынудил Джул кивнуть.

Она понимала, что сейчас с Кристианом лучше не ссориться. Пусть думает, что Джул смирилась.

– Я могу просмотреть завещание полностью?

Джулия заставила себя говорить непринужденно. Ей ведь не привыкать скрывать свои эмоции!

– Если вы так хотите, – пошел на уступки довольный ее покорностью Кристиан.

Он протянул документ, и Джул внимательно пробежала глазами все пункты. Что ж, никаких других упоминаний о ней, кроме уже озвученных, в завещании не было. Как и сказал стряпчий, все имущество отходило леди Виктории Норрей.

– Джулия, завтра вам нужно уехать.

Конли посмотрел на нее с нажимом.

– Хорошо. Я велю Кларе собрать вещи.

Джул взглянула на племянника графа и поднялась с дивана.

– И помните, Джули, – не вставая из-за стола, сказал Конли. – Я буду приезжать каждое первое воскресенье месяца.

Джул молча кивнула. Что ж, она лишний раз убедилась в том, что спокойной жизни в Вуллсхеде не будет. Теперь ей стало окончательно ясно, что завещание – ловушка, из которой нужно выбираться как можно скорее.

– Кристиан, вы ответите на мой вопрос? – уже на выходе, придержав рукой высокую створку, спросила Джул.

– Что вы хотите узнать?

В голосе Конли послышалось напряжение.

– Почему графа похоронили в Лондоне, а не в фамильном склепе в Вуллсхеде? Нет, я знаю, что Уильям так хотел, но не понимаю, почему?

– Вас действительно это волнует?

– Мне просто интересно.

– Дядя считал, что история рода Норреев начинает свой очередной виток, и решил положить начало новым традициям. Тем более что Вуллсхед достанется вам и уйдет из семейного наследия.

– Вот это-то и странно, – задумчиво пробормотала Джул.

– Что именно?

– То, что граф оставил Вуллсхед именно мне.

– Джули, не забивайте голову ненужными вопросами. Вы должны радоваться, что дядя принял такое решение. Вуллсхед – прекрасное имение, с хорошим доходом. В будущем вы станете богатой женщиной, Джул.

Джулия внимательно посмотрела на родственника. Конли выглядел спокойным, даже умиротворенным. Видимо, радовался тому, что выполнил поручение дяди. Ну-ну. Пусть порадуется.

– Прощайте, Кристиан, – холодно сказала она.

– До свидания, Джул, – с намеком ответил Конли. Он снова взял перочинный нож и покрутил его в руках. – Я буду с нетерпением ждать нашей встречи.

Джулия ничего не сказала. Она опустила голову, чтобы скрыть свои крамольные мысли, и вышла за дверь.

***

Следующим утром Джул с Кларой выехали из Лондона, и к ночи они прибыли в Вуллсхед.

Старый замок встретил Джулию настороженной тишиной. Двор был пуст, серые башни угрюмо нависали над остановившейся каретой, внутри, в холле, отчетливее, чем раньше, пахло плесенью. Или это она успела отвыкнуть от «ароматов старины»?

– А куда все подевались, миледи? – спросила Клара, недоуменно оглядываясь по сторонам.

Голос служанки разнесся по первому этажу гулким эхом, и Джул невольно поежилась. Ей показалось, что дом умер вместе со своим хозяином. Она и раньше чувствовала, что Вуллсхед связан с Норреями едва ли не кровными узами, а сейчас это ощущение только усилилось.

– Боссом! – громко позвала она, торопясь скинуть непонятное наваждение.

Ответом ей стала тишина.

– Совсем распустились без хозяина, – тихо проворчала Клара.

– Есть кто живой? – уже громче позвала Джул, не желая признаваться себе, что волнуется.

Спустя несколько минут послышались шаркающие шаги, и в дверном проеме возникла худая фигура дворецкого.

– Миледи? – в интонациях слуги послышалось удивление. – Вы вернулись?

– Да, вернулась, – ответила Джул. – А почему здесь так темно и тихо?

– Так траур же, Ваше сиятельство.

Боссом склонил голову и незаметно вытер слезящиеся глаза.

– Зажгите свечи, – отрывисто приказала Джул. – И растопите в моих покоях камин.

Она стянула перчатки, решительно вздернула подбородок и направилась к лестнице. Ничего, она здесь ненадолго. Переночует, а утром соберет вещи, достанет из тайника деньги и подаренные Уильямом драгоценности и уедет в одно из шумных западных графств.

«Здравствуйте, сиятельные леди и лорды, – беззвучно произнесла она, проходя мимо портретов графских предков. – Вот я и вернулась. Скучали по мне? Или надеялись, что мы больше никогда не увидимся? Не волнуйтесь, скоро вы окончательно от меня избавитесь!».

Разумеется, Джул не ждала никакого ответа. Мазнув взглядом по высокомерным лицам, она усмехнулась и ускорила шаг.

– Ох, миледи, сырость-то какая! – воскликнула Клара, входя вслед за Джулией в спальню. – Видать, как вы уехали, так тут никто и не топил!

Горничная принялась разбирать вещи, а Джулия остановилась посреди комнаты и внимательно огляделась вокруг. Темные стены, огромная кровать под расшитым балдахином, пустой камин, мрачно поблескивающее золотыми инкрустациями трюмо – все осталось прежним, но Джул ощутила какие-то неуловимые перемены. Словно бы вещи настороженно приглядывались к ней, не признавая за хозяйку. На миг ей даже показалось, что зеркало хищно полыхнуло алым, а старый трехстворчатый шкаф угрожающе накренился.

– Миледи, вы ужинать будете?

Бодрый голос Клары развеял непонятное наваждение. Привидится же такое!

– Нет, не хочу, – отказалась Джулия.

Она устало потерла глаза и вздрогнула, услышав тихий стук.

– Это, наверное, Молли пришла камин разжечь, – деловито заметила горничная.

Так и вышло. Дверь открылась, пропуская в комнату невзрачную, остроносую женщину.

– Здравствуйте, Ваше сиятельство, – смущенно пробормотала младшая служанка. – Я вот… Тут… Камин растопить, – невнятно сказала она, указывая на корзину с ветошью.

Джул молча кивнула. Разговаривать ни с кем не хотелось. Уже завтра ее тут не будет, и слуги мужа, которые несколько лет докладывали графу о каждом ее шаге, останутся в старой жизни, а она, Джул, начнет новую, счастливую. Без темных теней прошлого.

Молли споро разожгла огонь, и дрова в камине занялись ровным пламенем, разгоняя по углам затаившиеся тени. Если бы это тепло могло согреть и ее душу! И прогнать тревоги и страхи…

Джулия сняла траурное платье, облачилась в белоснежную рубашку и чепец и нырнула в холодную постель.

– Доброй ночи, Ваше сиятельство, – пожелала Клара, дождавшись, пока уйдет Молли. – Я вам больше не нужна?

– Нет, Клара, можешь идти.

Джул подтянула одеяло и прикрыла глаза. Усталость после долгого пути давала себя знать.

Горничная тихо выскользнула из комнаты, а Джулия устроилась поудобнее и вскоре уснула.

Глава 5

Утро ворвалось в комнату ярким солнечным светом и гомоном птиц, и Джул, почувствовав прикосновение теплых лучей к своему лицу, открыла глаза. День, который должен был стать днем ее освобождения, наконец настал. Нужно было торопиться.

Она потянулась, обвела взглядом залитую светом комнату, нетерпеливо спустила ноги с постели и… растерянно замерла.

Только сейчас она поняла, что это не ее спальня. Нет больше унылого и мрачного балдахина над головой, и темные шторы не закрывают окна, позволяя ярким лучам легко скользить по натертому до блеска полу. И старое трюмо куда-то исчезло.

Джулия ущипнула себя за руку, но обстановка вокруг не изменилась. Роскошные шелковые обои все так же переливались нежными перламутровыми бликами, огромная кровать ничем не напоминала ту, на которой она засыпала, изящная белоснежная мебель смотрелась легкой и воздушной, а наборный паркет украшали дорогие ковры и красивые напольные вазы с незнакомыми цветами.

Вот это пробуждение! Может, она еще спит? А иначе чем объяснить происходящее?

Джул соскочила с постели, подбежала к огромному окну и выглянула наружу. Сердце испуганно дернулось.

Внизу простирался лес. Настоящий лес! На многие мили вокруг тянулось зеленое колышущееся море – по-весеннему яркое и сочное. Ни жилья, ни каких-либо других построек, ни людей. И только вдали виднелись смутно различимые башни крепостной стены и изящные очертания какого-то замка.

Она зажмурилась, потом снова открыла глаза, обвела комнату взглядом, но ничего не изменилось. Новая реальность настороженно смотрела на нее из позолоченного зеркала, удивительно похожего на то, что осталось в ее прежней спальне. Затылка словно ледяная рука коснулась. А от нее холод спустился на спину, прошелся под сорочкой обжигащей волной и застрял где-то в районе груди острой, мешающей дышать льдинкой.

Джул подошла ближе и провела по стеклу рукой. Удивительное сходство… Незатейливая инкрустация, тусклое полотно, небольшие трещинки по краям. Настоящий вуллсхедский близнец. А в зеркальных недрах видится встревоженное лицо, белоснежная ночная рубашка, спадающие на плечи рыжие кудри. Как ни странно, в ее внешности со вчерашнего вечера ничего не изменилось. Если бы то же самое можно было сказать и об окружающей ее действительности! Все иное.

Джул попыталась успокоиться и подумать. Как она оказалась в этой изысканной спальне? Или это просто сон? Да нет, какой уж тут сон, когда все такое реальное!

Она еще раз огляделась. Комната по-прежнему отличалась от вуллсхедской, как день и ночь. Только халат, который Клара обычно оставляла рядом с кроватью, оказался в ней вместе с Джул. Он небрежно лежал на кресле, и вид светло-голубого атласа неожиданно заставил Джул очнуться. Чудес не бывает. Всему в жизни есть разумное объяснение, это она усвоила еще в детстве.

Джулия накинула халат, крепко завязала пояс и, распахнув дверь, осторожно выглянула из комнаты.

В просторном светлом холле стояла зловещая тишина. Не слышалось ни голосов прислуги, ни звуков шагов, ни обычной суеты большого дома. Кругом царило подавляющее безмолвие. Лишь многочисленные портреты, так похожие на Вуллсхедские, надменно взирали на нее с обитых серебристым шелком стен.

– Надо же! Вы везде умудряетесь выглядеть недовольными, – пробормотала Джул и не узнала собственный голос. Он казался слишком тихим и напуганным. Нет, так не пойдет. Она, Джулия Норрей, пять лет прожила с Уильямом, ей ли бояться каких-то бездушных портретов?

Она упрямо вскинула подбородок и направилась к обнаруженной неподалеку лестнице.

Когда Джул спустилась вниз, там тоже никого не было. Она внимательно обвела глазами пространство холла, разглядывая огромные хрустальные люстры, высокие стрельчатые окна, натертые до блеска полы, изящную лепнину на потолке. Окружающая красота казалась какой-то нереальной, несуществующей, сказочной.

– Есть тут кто-нибудь? – громко спросила Джулия и невольно поежилась, услышав прокатившееся по дому гулкое эхо.

Ответом ей была тишина. Похоже, в замке ни души. Ну, не считая портретов.

Джул подошла к одному из них и задумчиво прикусила губу. Белокурые волосы, темно-синий камзол, пышное жабо, пенящиеся кружева манжет – изображенный на портрете молодой мужчина пристально смотрел на нее льдисто-голубыми глазами, и Джул готова была поклясться, что видела его раньше. В Вуллсхеде. Среди изображений предков Уильяма.

Она подняла руку и коснулась картины. Если бы ее спросили, зачем, она и сама бы не ответила. Ощутила прохладу холста, почувствовала под пальцами тонкую сеточку кракелюров, провела по богатой резьбе багета.

Джулия не знала, на что надеется. Просто, знакомый портрет пробуждал хотя бы небольшую надежду, что она сможет разобраться с происходящим. Но мужчина, изображенный на нем, лишь холодно смотрел на нее, и на губах его кривилась презрительная усмешка. Нет, этот неизвестный аристократ ей не поможет…

Оторвавшись от картины, Джул медленно двинулась вдоль длинного ряда нарисованных лиц. Некоторые казались ей знакомыми, другие – нет.

– Ага, – задумчиво хмыкнула она. – Очень интересно!

Яркие синие глаза, светлые волосы, твердо сжатые губы. В душе шевельнулось какое-то непонятное чувство. Радость? Надежда? Опасение?

– Эдриан Клиффорд Норрей, – прогоняя его, язвительно усмехнулась Джул. – Конечно, как же без вас, милорд?

Она смотрела на прапрадеда Уильяма и сама не понимала, чего ждет – то ли ответа, то ли движения четко очерченных губ. Наверное, сейчас она даже обрадовалась бы чему-то подобному, но мужчина на портрете безмолвствовал.

– Кто бы сомневался! – горько прошептала Джул.

На душе стало пусто.

Она стерла с глаз набежавшие слезы, еще раз с надеждой посмотрела на неизвестного, и ей неожиданно показалось, что твердо сомкнутые уста дрогнули. Правда, уже спустя секунду все снова стало как прежде.

– Похоже, я сошла с ума.

Джулия расстроенно вздохнула.

– И ведь всегда считала себя здравомыслящей особой!

Она говорила вслух, чтобы не слышать звенящей тишины замка. Так было легче бороться с подступающим страхом.

– И все же, кто-то же меня сюда перенес? Эй, есть тут кто? Отзовитесь!

Спустя полчаса, обойдя весь дом, она снова вернулась в холл первого этажа, к портрету Эдриана Норрея. Единственному, кого она однажды видела воочию. Единственному, кто связывал ее с прошлым.

– Здесь никого нет, – пожаловалась она ему. – Совсем никого!

Лицо мужчины оставалось неподвижным. А ведь Джул надеялась. Ей казалось, что если бы сейчас этот красивый лорд вышел из рамы и подошел к ней, она бы не испугалась. Скорее, наоборот, обрадовалась. Но Эдриан Клиффорд Норрей молчал, и она, глядя в холодную глубину его глаз, всерьез задумалась о том, что делать дальше.

Если замок необитаем, можно попробовать добраться до тех башен, что виднелись вдали. Правда, для этого понадобится пройти через лес, про который ей ничего не известно, но другого выхода нет. Не сидеть же в этом безлюдном доме?

Джулия старалась не думать о том, насколько безумно то, что происходит.

– Так, ладно, – сосредоточенно произнесла она. – Как бы там ни было, нужно отсюда выбираться.

***

В лесу становилось все темнее. Дорога, по которой шла Джул, выглядела заброшенной. Глубокие колеи густо поросли травой, колючие кусты широко раскинули свои колючие щупальцы и полностью завладели обочинами, а ветви деревьев над головой сплетались в подобие диковинного туннеля и закрывали солнечный свет.

Джулия шла уже несколько часов. Поначалу она еще надеялась, что все это не взаправду, что вот сейчас она очнется, и окажется, что и замок, и лес, и прохладный, пахнущий влажной землей воздух ей просто привиделись, как привиделся когда-то оживший портрет. Но время шло, дорога все так же змеилась узкой лентой, а ничего не менялось. Только страх становился все сильнее. Он крался за ней от самого замка. Увязался в попутчики и теперь то и дело заигрывал с ней, то обнимая за плечи, то невесомо скользя по волосам, то касаясь щеки ледяным поцелуем.

А в лесу кипела жизнь. Мирно пели птицы, где-то высоко в ветвях суетились шустрые белки. Пару раз Джулии довелось заметить рыжую лисицу, мелькнувшую среди елок, а ближе к вечеру тропу пересек заяц, и это наводило на мысль о том, что где-то в чаще должны быть и более хищные звери, но Джул старалась об этом не думать. Она все чаще настороженно посматривала на густые кроны, и сердце ее билось все тревожнее. Ночь стремительно приближалась, а лес не заканчивался.

Джулия поправила на спине котомку, в которой были хлеб и вода, захваченные с замковой кухни, и попыталась взять себя в руки. Выход есть всегда. Должен быть. Если понадобится, она пройдет этот лес от начала до конца, но обязательно выберется к людям.

А лес менялся. На смену строгим дубам и тонким осинам пришли мрачные разлапистые ели. Как-то неожиданно быстро стало почти совсем темно, от земли потянуло сыростью, птицы смолкли, и в окружающей тишине появились сотни непонятных шорохов и звуков.

Джулия остановилась.

Идти дальше не было смысла. Нужно было устраиваться на ночлег. И ничего, что страшно, она уже почти сроднилась с этим страхом. А холод… Холод тоже можно пережить, ей не впервой. В Вуллсхеде никогда не было достаточно тепло, старый замок даже в самую жаркую погоду казался похожим на склеп, и она постепенно привыкла к этой выстуживающей душу и тело сырости.

При воспоминании о ненавистной тюрьме Джул плотнее запахнула халат. Надо же… Мечтала сбежать из темницы, и ее желание исполнилось. Только вот совсем не так, как она рассчитывала.

Громкий треск, раздавшийся откуда-то справа, заставил ее испуганно вздрогнуть. Кто это? Волки? Или та самая лисица, что провожала ее от самого замка?

Она огляделась вокруг и заприметила высокую ель, растущую почти рядом с дорогой.

Джул старалась не думать о том, какие опасности могут таиться в глухой чаще. Укрывшись под разлапистыми ветвями, она прислонилась к шершавому стволу и уставилась в темноту. Сейчас, когда будущее было зыбким и неясным, а настоящее – непонятным и пугающим, она потянулась к прошлому. К тому прошлому, где был теплый и уютный дом, любовь родных и милые посиделки с соседями. К тому прошлому, в котором она была счастлива.

***

Открыв глаза, Джулия обреченно застонала. Все та же спальня! Ни леса, ни пушистой ели, под которой она спала, ни мягкой, слежавшейся хвои…

– Это уже не смешно! – пробормотала Джул.

В душе поднималась злость. Что ж за шутки-то такие? Кто играет с ней в прятки? Ух, если она найдет этого злоумышленника, мало ему не покажется! Уж она все ему выскажет!

Джул не помнила, как вскочила с постели, как накинула халат, как выбежала из комнаты…

Очнулась она уже на первом этаже, перед длинным рядом знакомых портретов.

– Эй! Есть тут кто-нибудь? – отвернувшись от высокомерных лиц, крикнула она в пустоту коридора.

В замке царила тишина.

– Хватит прятаться! Это глупо!

Джулия прислушалась. Нет, неизвестный шутник не желал показываться ей на глаза. Что ж, ладно. Она не кисейная барышня, ее таким не проймешь.

Она снова обошла весь замок, а под конец заглянула на кухню.

В просторном помещении тоже никого не было. Правда, на разделочном столе стояли корзины с овощами и зеленью, рядом, на доске, лежал кусок говяжьей вырезки, а в большом чане подходило пышное тесто.

Джулия недоверчиво прищурилась. Вчера, когда она пыталась найти хоть что-нибудь съестное, здесь были только черствый хлеб и вода. А сегодня неведомый хозяин расщедрился и предложил ей самой приготовить обед. Уж больно очевидным выглядел набор продуктов.

– Так, да? – разозлилась Джул. – Ладно.

Она подошла к столу и внимательно оглядела все, что на нем лежало.

– И на сколько человек готовить? – поинтересовалась вслух. – Для меня одной этого как-то многовато!

Джулия злилась и ничего не могла с собой поделать.

Почему она снова оказалась в замке? Кто перенес ее из лесной чащи в ту же самую спальню? И что это за дворец такой, заколдованный?! И где его хозяин? Отчего не показывается ей на глаза?

Страницы: «« 12345

Читать бесплатно другие книги:

Робин Эллакотт получает с курьером таинственный пакет – в котором обнаруживается отрезанная женская ...
Я всегда была смелой, любопытной и немного безрассудной. Родители хотели сделать из меня настоящую л...
Мой будущий босс меня похитил! И сделал своей. Помощницей. Личной. Очень личной. Все нормально устра...
Падение Тунгусского метеорита изменило ход истории, открыв в молодом поколении особые способности. Э...
Получение ответов на все вопросы никогда не являлось синонимом обретения безопасности. Распутывая кл...
Попал в прошлое – отлично! Здоров – еще лучше! На войну – это хуже. В тело десятилетнего мальчика – ...