Инфер 6 Михайлов Дем

Где я видел подобное? Видел ли? Да вроде да – есть в голове смутное размытое воспоминание о том, как я тощим пацаном сижу у навеса чернокожего старика, что живет на крыше заброшенной небесной башни и смотрит на крохотном экране какой-то древний фильм про зомби-апокалипсис. Вот там было примерно также, и я помню, как громко и насмешливо хохотал старик, смотря, впрочем, с удовольствием. Дешевое и кровавое – всегда в тренде?

Что бы ты сейчас сказал, старик, заглянув в мертвые глаза зомби?

Эти мои долбанные открытия подкрепились, когда из кладовки выползла покрытая кровью голая девка в обрывках пеньюара и с боевым шлемом на голове. Неверный шаг… еще один, но уже более уверенный… и вдруг мягкое скользящее движение, которым она буквально перетекла за широкую спину Кевина, скрывшись к в темном углу, где нагнулась над подергивающимся в агонии гоблином с пожарным топором во лбу. Выдернув орудие, девка подняла забрало и припала к источнику мозгового сахарка, подергиваясь всем телом.

– Странно, – обронил Каппа.

– Открывайте! – проорал не выдержавший тишины Рэк, вновь врезав прикладом по двери подвала. – Вы Рокса убили! Рокса! Суки гребаные!

– Тихо! – велел я, и плюющий слюной и яростью орк опять заткнулся, харкнув кровью на не пускающую его дверь.

Отдав Каппе тихий приказ, чавкая по лужам крови, что были на каждой ступени, я спустился до двери, окунув ботинки в появившееся здесь густое озерцо с белыми ошметками. Откинув ногой расплющенную отрубленную голову, я присел у двери и прислушался.

– Каб! – напряженный голос дрожал вроде бы и от ярости, но я отчетливо слышал страх в каждой произносимой букве каждого слова. – Кровища из-под двери хлещет! Прямо хлещет, сука! Они там всех выпотрошили, что ли?

– Заткнись и слушай! – второй голос был более звучным, более хриплым и властным, но столь же испуганным. – Дерьмо…

Ко мне спустился Каппа и принялся деловито осматривать дверь, подсвечивая себе фонариком. Почувствовав что-то, я оглянулся и снизу вверх взглянул на стоящую на верхней ступени фигуру. Кевин… качнувшись маятником, зомбак повернулся и исчез за углом. Следом за ним прошагали две девки, причем та, что была голой, уже успела раздобыть штаны.

– Что делать будем, Каб? Конец? Нам конец? – голос первого из-за двери задрожал, сорвался на позорный задушенный писк. – И даже торпедироваться нечем напоследок! Капли есть?

– Заткнись! Я думаю!

– О чем, сука, ты думаешь?! Это ведь те отсосы явились? Гоблины, мать их?! Что за название, сука, такое! Гоблины! Кто еще мог? Та толпа не справилась… и нас даже не оповестили… Эй! Слышал?! Или чудится?

Ему не почудилось – вверху раздалось два выстрела, и снова все затихло. Еще через полминуты Хорхе доложил:

– Двое из Лезвий! Ссака их положила. Бежали со всех ног, но как увидели разбитые окна и дым – тормознули. Там и сдохли…

– Ясно.

– Лид…

– Да?

– Кевин ушел. Только что. Вместе с двумя из… своих, – кашлянув, Хорхе добавил: – Как только вышли – ускорились и моментом ушли в проход под арку. По пути Кевин подхватил дохлого бойца Лезвий и унес. Мерде…

– Мерде, – повторил я и, подняв руку, постучал в стальную дверь. – Эй… Кабхар, мать твою, Бритва… выходи. Поговорим – и сдохни.

– Ты кто еще, отсос гребаный?! Тут сантиметры стали! А наши уже на подходе!

Я тихо засмеялся, вспомнив находящуюся на первом этаже комнату связи. Услышавший мой смех даже сквозь «сантиметры стали» Кабхар нервно заорал:

– Ты сдохнешь, сука!

– Все мы сдохнем, – согласился я.

– Да какие ко мне предъявы, мужик?! Ну да… послал я по твою голову бригаду упырков неумелых. Но я выполнял приказ сверху! Считаешь себя крутым – так лезь выше!

– Чей приказ? Имя…

– Да пошел ты!

– Я уйду… таща за собой твою кишку… а ты будешь приколочен к стене и, неспешно жуя собственные яйца, станешь смотреть, как я удаляюсь, разматывая твою уже горящую кишечную систему производства дерьма… – я не особо задумывался над своими мерными словами, просто говоря, как есть, но этого хватило.

– Мэкв! Мэкв Скермис! Левая рука Мракоса! Он связался со мной! Пойми – я солдат!

– Понимаю, – ответил я и поднялся на ноги. – Понимаю… как он выглядит?

– Здоровенный черный детина! Да я видел его лишь раз в жизни! Мы маленький филиал! Делаем бухло, торгуем бухлом, покупаем торпеды – толкаем торпеды подороже! Это бизнес!

Поднявшись по чавкающим ступеням, я дал отмашку Каппе и пошел к светлому пятну выхода, что до сих пор был затянут серой пеленой пыли.

– Лид! – донесшийся от светлого пятна голос Ссаки не был особенно встревоженным. – Тут движуха. Три бронемашины входят во двор. За ними толпа вооруженных гоблинов… Мои действия?

– Жди, – отозвался я, шагая по коридору. – Жди…

Хорошая обученность. Четкость и быстрота исполнения. Бывалость, что отчетливо прослеживалась почти у каждого из тех пяти десятков гоблинов, окруживших дымящуюся постройку в центре внутреннего двора. Три легкие шестиколесные бронемашины, каждая из которых несет на корпусе следы боестолкновений, последующего хорошего ремонта и бережного отношения к каждому узлу. При этом на снаряжении и технике два разных типа эмблем, в которых с некоторым трудом угадывались стилизованный черный шипастый пончик и шипящая невзрачная змея с пылающими глазами.

Надо же… на шум пожаловали сразу обе здешние самые сильные группировки.

Ночные Гадюки и Черные Пончики.

А ведь эта окраинная территория не их. На окружившем нас бетонными объятиями дворе совсем иные эмблемы и знамена, не говоря уже о небольшой крепости Лезвий. Однако ребятки прилетели очень быстро. Даже слишком шустро они здесь оказались – похоже, пригнали сюда городские отряды быстрого реагирования, что должны иметься в находящемся под вечной угрозой мутантского штурма городе.

И что это мне дает? Да нихрена мне это не дает…

Убедившись, что я стою в полном одиночестве, а руки мои пусты – хотя с меня свисает пяток различных стволов – из-за третьей по удаленности машины показался высокий гоблин в черном шлеме с тонированным забралом. Сняв головной убор и показав отличную прическу, блондин едва заметно улыбнулся:

– Без обид, но такие дела вот так просто не делаются. Захотели – и залили улицу кровью? Серьезно? Ладно там отпор давали, как нам доложили. А здесь? Обиду вымещали? Шмякос орал, что вы в своем праве за убитого соратника… но так дела в нашем городе не делаются. Каждый вправе отомстить, но надо все предварительно обсудить… вокруг нас – жилое здание группировки Чистильщиков. А вы из гранатометов садите… хорошо хоть закончилось все… и сейчас… – он осекся, когда из двери за мной неспешно вышли остатки отряда и вдоль стены двинулись к дальним клумбам, снабженным двумя бетонными скамьями.

Гоблины вокруг присели, попрятались, вскинули стволы, но стрелять не стали, увидев пустые руки и головы без шлемов. Заодно не меньше половины потенциальных стрелков глянули наверх, на стену, что была украшена уродливой красной бдящей нашлепкой, наблюдающей за происходящим во дворе. Ну да… не будь здесь системного ока… нас бы, возможно, уже крошили бы в фарш пулями. А теперь приходится мило общаться… хотя блондин все время поглядывает на вытащенный из бедренного кармана небольшой планшет в противоударном толстенном чехле.

– У нас тут не хаос с взрывами и кровью, а спокойный граничный город с его порядками и традициями, – продолжил блондин. – Я сержант Хикс и повидал уже немало таких, как вы…

Вздрогнувшая под ногами земля и раздавшийся спустя долю секунды взрыв заставили меня сделать пару шагов вперед, но я не обернулся, даже когда меня обдало облаком пыли. Задержав дыхание, я дождался, когда пыль унесет поднявшимся вихрем, и только затем оглянулся, чтобы увидеть заваливающуюся внутрь себя крепость Лезвий. Последний кусок стены качнулся и все же устоял, сохранив на себе эмблему с бритвой и став надгробием над братской могилой упырков. Я задумчиво взглянул на Каппу. Подскочив, вытянувшись, он доложил:

– А хер его знает… но не мы…

– Не мы, – кивнул я, соглашаясь, что несколько гранат никак не могли сотворить такое.

– Хотя мы там нашли странные серые бруски, – задумчиво добавил Хорхе. – И сержант Рэк решил их…

– Захлопнись, – лениво прорычал Рэк, заматывая себе горло бинтом.

– Вы… – покрутив головой с несколько подпорченной прической, сержант Хикс наконец разродился: – Да вы, сука, охерели в край… нельзя здания взрывать! Это боевой оборонный, сука, ресурс! Если бы не око Владыки… Есть что сказать, чужак?

– Ага, – кивнул я. – Где живет сучий Мэкв Скермис, левая ягодица сучьего Мракоса? Адрес мне назови – и можете дружно валить нахер.

Качнувшись на пятках, сержант переглянулся с заулыбавшимися своими, опять покачал головой и демонстративно постучал пальцем по экрану планшета:

– Владыке послан запрос на разрешение вашего задержания, разоружения и препровождения в одну из трех тюрем Дублина-5 для последующего суда. Не поймите неправильно, бойцы – ваш подвиг с Риториками нам известен, и сегодня вечером выпьем за вас дружно. Но закон есть закон. В Дублине-5 так нельзя никому – даже вдруг явившимся из контейнеров замороженным хренососам и их главному отмороженному упырку Оди. Так что не дергайтесь, продолжайте отдыхать и ждите бесплатного тюремного обеда. Суда бояться нечего – расстрела не будет, гарантирую. Есть данные с видео. Как Кабхар толкует с толпой Рыжего Палтуса, как выдает им экипировку и оружие. Есть видео боя… есть свидетельские показания… в общем, вы по нашим понятиям в своем праве были. Посидите пару суток, барахло ваше никуда не денется, а затем суд назначит часов по двести общественных работ на оборонной стройке… и, считай, дело закрыто. Потом, может, еще и посидим вместе за кружкой пива в одном из баров.

Я продолжал задумчиво молчать, а подошедший Хорхе что-то нашептывал мне про ближайшую бронемашину. Молчали и остающиеся на периферии представители Черных Пончиков. Хорошая сдержанность… или им просто лень самим заниматься такой херней.

– Сержант… этот бубнило, – один из стоящих перед блондином бойцов указал на Хорхе, – бормочет про то, что надо у нас отжать броневик… они же в край трахнутые… отмороженные нахер…

– Надо брать, сеньор, – повторил Хорхе и отошел.

– Трагикомедия правит балом, – сержант тоскливо возвел очи к затянутому пылью фальшивому небу. – Все сцена вокруг…

Высунувшиеся из окон вокруг любопытные жители едва не прослезились – от едкого дыма – и аплодировать не стали, хотя явно пытались расслышать каждое слово, а один тощий даже крикнул: «Громче! Громче!».

Пауза затянулась, и писк ожившего планшета пришелся как нельзя кстати.

– Голосовой ответ Владыки! – торжественно и облегченно провозгласил сержант Хикс, поднимая планшет над головой как святыню. – Слушайте! Ответ на запрос!

Женский ровный и какой-то неживой, я бы даже сказал дешевый, механический голос мерно зазвучал из динамика планшета:

– Отправленный вами запрос на пресечение беспорядка получен, сержант Хикс.

Блондин широко улыбнулся.

– Уточнение, – продолжил голос из планшета, и улыбка сержанта чуть угасла. – Правильно ли указаны данные командира группы, устроившей беспорядки и ведущей опасные для мирных жителей боевые действия в черте города?

– Да! – напрягшееся было лицо сержант расслабилось.

– Имя Оди… Его досье извлечено из архива, проводится интеграция старой информации с новыми данными.

– Хм… хер его… Оди! Чужак Оди! Да! Все верно! Он самый.

– Принято. Имя Оди. Кодовое имя-позывной – Гадос. Командир и основатель группировки Ночные Гадюки для проведения штурмовой спасательной операции «Ангел».

– Э… – сказал сержант Хикс, медленно опуская планшет. – Повторите, пожалуйста…

– Где обитает сучий Мэкв Скермис? – повторил я.

Сверху ударил желтый лазерный луч, что сначала пробежался по мне, а затем поочередно задержался на Ссаке и Каппе.

– Внимание… малый сбой при совмещении данных… иерархические проблемы… По новым данным загруженного источника лейтенант Каппа и лейтенант Ссака указаны как старшие чины в отряде Оди, кодовое имя Гадос, командир группировки Ночные Гадюки.

– Э-э-э… – проблеял бравый сержант, и опять вставший Каппа недовольно рявкнул:

– Отвечай как положено, сержант! Твой командир спросил сучий адрес Мэква Скермиса!

– Э-э-м…

– Внимание! Конфликт данных… у группировки не может быть двух командиров… Внимание! Конфликт устранен – временно назначенный на должность Гадос Девятый системным решением отстранен от командования. Оповещение отослано Гадосу Девятому. Указанная причина отстранения – арестный запрос сержант Хикса Дорбата.

– Су-у-ука…

– Последний раз спрашиваю адрес, – ожив, я шагнул вперед. – А потом, пока мы на нашей бронемашине едем мочить сучьего Мэква Скермиса у того отстраненного Девятого есть время добежать до меня. Понял?

– А?

– Сержант! Ты понял меня?!

– Да! Да, сэр! – вытянулся блондин и, опомнившись, в ярости отшвырнул планшет и шлем. – Какого хера происходит?! Ты кто такой?!

– И пусть тот временный не забудет принести мой шлем, – добавил я, проходя мимо.

– Внимание всем членам группировки Ночные Гадюки! Общее оповещение! – тот же самый неживой голос донесся уже из алой полусферы, воткнувшей мне в плечо зеленый лазерный луч. – Командир Гадос вернулся к выполнению обязанностей, возглавив группировку Ночные Гадюки! Внимание! Проводится уточнение и корректировка внутренних иерархических сбоев. Новые оповещения будут разосланы!

– И список пусть захватит, – вспомнил я.

– Список чего… сэр? – хрипло выдохнул взмокший сержант.

– А всего, – усмехнулся я. – Он принесет – а я выберу.

– Выберете что, сэр?

– Что-то достаточно стоящее, чтобы я опять ушел, – моя усмешка стала шире.

– Бронемашина! – вякнул Хорхе, пристраиваясь за мной.

– Шагоход или экз! – заорал Рэк. – И этих… торпеды? Пачку!

– Ага, – буркнул я. – И ящик фисташкового мороженого для охлаждения торпедированных булок… нахер наркоту!

Остановившаяся рядом с замершим сержантом Ссака встряхнула его и рявкнула:

– Очнись! Это не твоего уровня задача! Найди старших – тащи к Оди! Найди старших – тащи к Оди! Давай, сержант! Руки в жопу, жопу в тачку – и вперед с криками радости! И где, наконец, адрес сучьего Мэква?

– В штаб-квартире Гадюк на северной окраине! – отрапортовал сержант и широким жестом указал на бронемашину. – Машина ваша! Эй! А ну из тачки! Скип! Связь с командованием мне!

– Че за херня у вас происходит?

Оживший наконец толстяк в огромном бронике и каске с эмблемой Черных Пончиков не скрывал изумления. Да и вряд ли смог бы после громогласного заявления системы – наверняка уже весь Дублин впал в состояние ступора.

– Че за херня, командир? – прошипела догнавшая меня Ссака.

– Условия, – ответил я, забираясь в броневик через боковую дверь. – Условия проникновения в активированный мир-убежище… вроде как здесь требовалось зарегистрировать местный штурмовой отряд для спасательной операции… Не помню. Но вроде как вбивал эти данные наспех, уже сидя в боевом флаере и на подлете к Формозу.

– А потом?

– Хрен его знает. Но, похоже, минимум часть экзоскелета я оставил здесь, и уходили мы кроваво… И вряд ли я успел расформировать отряд при отходе. Надо побеседовать с этим Гадосом Девятым…

– Хотела бы я увидеть его лицо в тот момент, когда он получил оповещение о возвращении настоящего командира, – запрокинув голову, Ссака зашлась в хохоте. – С-с-у-у-ука… да у него разом жопа взмокла от охеревания…

– Да посрать, – прорычал я, глядя как Хорхе усаживается в водительское кресло. – Мне нужен мой шлем, если это он. И мне нужен сраный Мэкс Скермис…

– Который тоже только что понял, что приказал устранить не чужака Оди, а командира Ночных Гадюк, – прохрипела Ссака и забилась на стальной лавке чуть ли не в агонии, колотя ботинками по стальному борту – А-а-а-а-а… дайте мне увидеть его потную харю!

– Уймись.

– Да ладно тебе, лид. Даже у тебя лицо чуток отмерло. После смерти Рокса ты как… в общем, многие бы сдохли даже без пули, просто заглянув тебе в глаза.

– Рокс, – повторил я и, прикинув расстояние и недавние оповещения, скомандовал уже заведшему мотор Хорхе: – Рули обратно в бар к Шмякосу.

– Есть! – в голосе гоблина слышалось нескрываемое облегчение.

– Боялся подохнуть? – усмехнулся я, вдавливая потный затылок в металл машины.

– Боялся подохнуть на подходе к цели, сеньор. Нас слишком мало…

– Да, – вынужденно согласился я. – Да…

– Ты ведь тоже не хочешь умереть так глупо, лид. Верно? Нам ведь не надо, чтобы тупорылые гоблины смеялись над нашими глупо помершими телами?

– Боюсь ли я глупо умереть? – чуть подумав, я ответил: – А бывает умная смерть? Есть разница между смертью в старости, когда прыгал на слишком молодой для тебя красотке, или же в заранее обреченном на проигрыш бою?

– Есть, конечно! – Хорхе так удивился, что повернулся назад, в то время как последние из крохотного отряда занимали свои места. – Погибнуть в бою куда лучше!

– Для кого лучше?

– Ну… люди скажут хорошее что-нибудь…

– Ага. Скажут, – согласился я. – Но тебе-то уже будет посрать, Хорхе. Ты уже не узнаешь, что там про тебя говорят.

– Как посрать? Одно дело, если меня обосрут посмертно, и совсем другое, когда уважительно отзовутся там…

– Да ну?

– Конечно!

– Задумайся, гоблин – ты даже не узнаешь, что там скажут над неглубокой ямой, где в грязи тонет твой израненный труп, который уже жрут деловитые крысы! Свет уже погаснет в твоей мозговой каморке, затихнут звуки, исчезнут мысли. Все… ты мертвый кусок мяса, которому посрать абсолютно на все…

– Так, выходит, нет смысла и пытаться прожить красиво? Прожить правильно… и только не спрашивай, что такое это самое «правильное», команданте… я не знаю ответа.

– Не стоит пытаться? Пытайся, гоблин, пытайся. Напрягай жопу хоть до кровавого поноса ради этой цели, но только если ты это делаешь для себя и по собственным убеждениям, а не ради красивых и все равно лживых слов тех, кто однажды увидит твое мертвое тело. Живи для себя, а не ради тех, кто разок поднимет стопку самогона за твой упокой и тут же забудет о том, что ты вообще существовал когда-то.

Подумав, Хорхе саданул кулаком в потолок и начал разворот, в то время как недовольно сипящий раненым горлом Рэк закрывал дверь.

– Может, все же пару стрелков на крышу, лид?

– Нет, – буркнул я, усаживаясь чуть удобней. – По нам будут стрелять мелкие крысы. Стоит подыхать от их шальных пуль?

– А крупные крысы?

– Крупняк всегда для начала пытается договориться, – ответил я на вопрос орка и прикрыл было глаза, стараясь заставить пустые кишки хоть ненадолго забыть о жратве, но меня отвлек вопрос ненадолго выглянувшей в приоткрытую бойницу Ссаки:

– Кевин ушел, лид?

– Кевин ушел, – подтвердил я, тянясь за флягой с остатками воды.

– Вместе со своей новой стаей…

– Ага.

– Мы выпустили в город источник зомбо-заразы. Нулевой пациент пошел гулять по улицам Дублина-5.

– Ага.

– И тебя это не напрягает? Не подумай, что я утону в слезах, узнав, что половина этого гнилого городка превратилась в кровожадных упырей… но среди этих гоблинов есть и честные работяги. Опять же эта их затяжная война с мутантами. Кто будет убивать разбухших кожаных уродов?

– Как быстро проиграют мутанты против организованной и бесстрашной армии зомбаков, ведомой Кевином? – задал я встречный вопрос, и озадаченная Ссака замерла с приоткрытым ртом.

– Ну…

– Как быстро невероятно живучие и неприхотливые в жратве зомби справятся с медлительными калеками-мутантами? Зомбакам даже не понадобится возвращаться на базу для отдыха. Нахрена? Пасись и пасись в руинах, где в каждом тупике найдется по сочному мутантскому мясному шарику. Прямо как жизнь в набитом жратвой холодильнике…

– Хм…

– Разве что те серые гиганты помешают… но это еще не факт.

– Так ты намеренно…

– Кевин ушел не зомбаков плодить, – качнул я головой. – Он ушел, потому что видел мое удивление и убедился, что не одного его удивляет эта легкая сладость.

– Пояснишь?

– Ты можешь не понимать, – кивнул я и ткнул пальцем в Каппу. – А вот ты должен сообразить. Ты воевал с этими тварями побольше моего.

– Слишком все быстро…

– Да, – подтвердил я. – Слишком уж быстро зараженные обращаются в полноценных зомби, слишком быстрыми они становятся почти сразу… все слишком быстро. Меня это удивило. И Кевина тоже. А когда он увидел мое удивление, то, похоже, решил взять паузу и разобраться в этом дерьме.

– В чем дерьмо? Это же хорошо для Кевина. И для нас, раз он на нашей стороне.

– Именно. Это хорошо. Поэтому сразу появляется главный вопрос любого подозрительного недоверчивого гоблина – а с хера ли вдруг хорошо?

– Не въехала.

– Что делаешь херово?

– Ну… я вообще почти идеальная, конечно, но…

– Любой пример…

– Уродина она, – ожил Рэк. – А сиськи ниче так…

– Заткнись! – огрызнулась Ссака и опять повернулась ко мне. – Ну, например, с левой руки стреляю хреново.

– Сколько из десяти?

– Пять-семь пуль точно мимо уйдут. И как я не билась…

– Хорошо. А теперь представь, что завтра ты приходишь на стрельбище и с вдвое большей дистанции за вдвое меньшее время всаживаешь левой рукой все десять пуль в центр мишени… Представила?

– О да!

– Рада?

– Конечно!

– Ты перезаряжаешься, опять стреляешь левой, скажем, по бредущему еще дальше от тебя зомбаку, уже особо не стараясь… и опять десять из десяти бьют в цель, причем ложатся предельно кучно. И – все без особых усилий. Все влегкую.

– Ух! Умеешь ты, командир, девушку очаровать видениями сладкими…

– Рада?

– Еще бы! А ты бы не обрадовался?

– Я? – хмыкнул я и забрал у Ссаки поднесенную к губам флягу. – Я бы обосрался с перепугу.

– Почему? С чего пугаться? Наконец-то в цель бьешь!

– А с хера я вдруг всаживаю левой рукой десять из десяти пуль точно в цель, если раньше нихрена не получалось? – лениво поинтересовался я. – Да, все прямо хорошо… но с хера вдруг хорошо? Гоблинам такие подарки со сраных небес не падают. Вот почему, если хочешь выжить, при внезапном везении или удаче всегда надо задавать себе главный вопрос – с хера вдруг так хорошо? Так что лично я при такой вот стрелковой удачи мигом рвану для начала в ближайший медблок, чтобы мне башку просветили – нет ли опухоли? Заодно пусть проверят, не вводили ли мне каких странных лекарств. В общем, я проверю каждую мелочь, задам себе десятки вопросов и по любому отыщу причину такого сказочного везения. И раз нашего зомбо-рыцаря здесь нет, то получается, что Кевин себе этот вопрос задал. И двинулся искать ответы.

– Все равно не въезжаю.

– Подумай, Ссака. Мутанты заражению не поддаются. А гоблинское население Дублина-5 моментом превращается в полноценных и до жопы быстрых зомбаков, что способны вести бой спустя полчаса после заражения. При этом они проскакивают все промежуточные стадии, разом превращаясь в послушных живучих марионеток. То есть по сути… ты даже не успеешь ввести им лекарство от вируса. Тупо не успеешь! Зараженный по любому станет зомбаком. Почему? Что за херня?

– Я… – вернув себе флягу, Ссака отпила воды, часть вылила себе на ладонь и с силой растерла грязное лицо, добавив темных потеков. – А вот об этом я еще как-то не подумала. А ведь на самом деле – почему? Случайность?

– Хер там, а не случайность, – отозвался я и тихо рассмеялся, когда по корпусу везущего нас броневика ударило несколько с визгом отрикошетивших пуль. – Крысы злятся…

Еще одна пуля ушла в рикошет, снаружи рявкнуло сразу несколько пулеметов, раздался двойной крик боли, и снова все затихло. Я не дергался, зная, что сидящие спереди Хорхе и Каппа бдительно смотрят по сторонам. Управление машиной у нас. Управление ситуацией? Тут хер его знает, но вскоре мы получим ответ на этот вопрос.

– Так что будет делать Кевин?

– Как бы сказала Джоранн – проводить эксперименты, – усмехнулся я. – У Кевина башка хоть и гнилая, но не тупая. Он попробует обратить еще трех-четырех. Ну, может, сотворит десяток себе подобных, выборочно беря их из разных частей города… и слоев сраного общества… Если верить моей чуйке, то вскоре этот город не досчитается чуток вонючего отребья. Кевин ведь у нас долбанный заботливый рыцарь, что даже своих зомбо-стариков подкармливал мясцом героев… Следом он заставит порожденных им зомбаков заразить кого-нибудь уже самостоятельно – и оценит результаты. Постепенно он проверит каждый район Дублина. Вдруг только у напавшей на нас толпы и той шлюхи в пеньюаре было заложено такое… подчинение зомбо-заразе. Если окажется, что такая вот легкость заражения и порабощения вирусом заложена в каждом гоблине Дублина-5… это же… бочка пороха, которой хватит одной крохотной искры… Город, куда достаточно однажды запустить одного тупого зомбака, чтобы через сутки уже все население превратилось в заплесневелых убийц.

– Стоп…

– Кому надо такое? Кому нужно полное отсутствие иммунитета к зомбо-вирусу? Что за, сука, дешевый ужастик? – выплевывая вопрос за вопросом, я с середины салона глядел в бронированное ветровое стекло, за которым сменялись бетонные городские пейзажи, и механически переснаряжал патронами магазины. – Почему мутанты обладают полным иммунитетом? Откуда здесь вообще могла взяться как полная защищенность, так и полная беззащитность, причем у двух, сука, враждующих сторон, если сам источник заразы целые столетия мирно жил в тихом уютном санатории в другом изолированном мирке-убежище? Кто работал над составлением генного коктейля или чего-то там еще, чтобы вколоть его каждому из здешних? Подобную вакцину или антивакцину не получится разработать на волосатой коленке… тут нужны лаборатории и ученые. Ну и главный вопрос – а для чего такое вообще надо?

– Погоди, лид! Я и над первым вопросом подумать не успела!

– Вот и Кевин не успел, – кивнул я. – И пошел подумать в какой-нибудь глубокий подвал. Сидит сейчас, жует кровавые печеньки, закусывает костным мозгом и старательно думает…

– Он вернется?

– Гадать не берусь. Но мне даже интересно… ведь раз мы уже высекли искру в эту бочку пороха – да еще какую, сука, жирную искру! – то не последует ли срочный адекватный ответ тех, кто подготавливал всю эту херню?

– Да к эльфам Кевина! – недовольно рыкнул орк. – Командир! Так ты возглавишь этот отряд Ночных Гадюк?

– Ну нахер, – рассмеялся я. – Система может меня назначить кем угодно, но… на то она и система. Она видит чужой отряд как собственную единицу. Что-то вроде стального коня, что довез меня от Гнойного Каньона до Дублина. Вот только стальная лошадь… это не живой скакун, приученный лишь к одному хозяину. Попробуй оседлать – и окажешься под копытами. Мне как-то не улыбается получить пулю в спину или нож в горло от чужих офицеров, что никогда не признают какого-то там сраного основателя, что вдруг вылез из могилы. Нет… откусим чуток от их ресурсов и отвалим в сторонку. Мои приказы в силе, гоблины – набирайте себе бойцов! Нам пора сколачивать отряд! Свой отряд!

– Хорошо, – облегченно выдохнул Рэк. – А овцу жрать будем?

– Будем.

– Больше вопросов не имею.

– А я имею! – перевозбужденная, откровенно радостная, нервно поглаживающая приклад автомата Ссака никак не могла уняться. – Имею я!

– Что ты имеешь, сука белесая? – захрипел орк. – Жратва есть, бухло есть, за Рокса отомстили! Че ты там имеешь?!

– Тебя я имею во все щели, упырок!

– Че?!

– Вопросы! – рыкнул я. – Спрашивай… пока мне самому интересно…

Рыкнувший движком броневик свернул еще раз, выводя нас на куда более широкую улицу. Кто-то снаружи возмущенно взревел сигналом, но сидящий в водительском кресле Хорхе выругался на непонятном языке и с широкой улыбкой прижал к ветровому стеклу оттопыренный средний палец. Я расслышал только «мерде», «пута» и что-то про папашу решившего погудеть упырка и одобрительно кивнул. Бывший консильери стремительно меняется. Страх давно исчез, а наружу вылезли так давно и так старательно скрываемые жестокость и агрессивность, чьи искры я разглядел при нашем первом знакомстве.

– Зачем тебе шлем, лид? – спросила Ссака, перестав перечислять родословную отрыкивающегося орка. – Древний шлем от древнего экза?

– Я не моложе, – фыркнул я, чувствуя, как медленно тает в груди ледяной холод. Убить еще десяток причастных к смерти Рокса хренососов – и мне окончательно полегчает. – Если мои просыпающиеся воспоминания не лгут, если другие источники не врут, то им в лапы попал шлем от одной из моих Ночных Гадюк.

– Целый шлем?

– Вряд ли, – усмехнулся я. – Вряд ли… скорей всего, от него мало что осталось. Но кое-что в нем должно работать, раз группировка здешних Гадюк так за него держится. Ну или работало когда-то…

– Работает что?

– Что-то, – закончив снаряжать магазины, я принялся разбирать винтовку, благо машина вышла на нормальное покрытие, и нас перестало раскачивать и потряхивать. – И хочется верить, что это канал связи.

– Канал связи, – повторила Ссака и, недоуменно моргнув, уточнила: – С системой? Так тут везде терминалы полудохлые… Думаешь, через твой шлем здешняя система может быть поразговорчивей?

– Да, – кивнул я.

– Почему так решил?

– Потому что терминалы полудохлые, – широко улыбнулся я. – Хорхе! Долго еще?

– Несколько минут, сеньор… о… какой-то хрен перегородил дорогу своей тачкой и важно машет рукой…