Один за другим Уэйр Рут
Посвящается Али, Джилли и Марку, показавшим мне Скрытую Долину.
Привет. Мы – «Снуп». Смелей, читайте о нас, пишите нам, снупьте за нами – не стесняйтесь! Мы классные. А вы?
Тофер Сент-Клер-Бриджес
Кто тут главный? Если и есть человек, который имеет право так называться, то это Тоф. Соучредитель «Снупа» (вместе со своей бывшей девушкой, моделью/художницей/профессиональной сорвиголовой @evalution). С Тофа все началось. Его нет на месте? Значит, он покоряет горнолыжные склоны в Шамони, отрывается в берлинском ночном клубе «Бергхайн» или просто где-нибудь тусит. Ищите Тофера в «Снупе» под ником @xtopher или стучитесь через его личного помощника Иниго Райдера – единственного, кто смеет давать Тофу указания.
Слушает: Oscar Mulero «Like a Wolf»
Ева ван ден Берг
Из Амстердама в Сидней, из Нью-Йорка в Лондон – куда только не забрасывала ее карьера! Сейчас Ева обитает в лондонском Шордиче вместе с мужем, финансистом Арно Янковичем, и дочерью Рэдиссон. В 2010-м Ева основала «Снуп» вместе со своим тогдашним спутником жизни @xtopher. Идея родилась из одного-единственного желания влюбленных: поддерживать связь через океан, на расстоянии пяти тысяч километров. Тофер с Евой разошлись, но их связь жива – «Снуп». Вы тоже можете связаться с Евой: по нику @evalution или через ее личную помощницу Ани Крессуэл.
Слушает: Nico «Janitor of Lunacy»
Рик Адейми
предводитель монет
Рик – блюститель денег, счетовод, хранитель ключей… словом, вы поняли. Он ведет «Снуп» с первых дней, а Тофа знает и того дольше. Что тут скажешь? «Снуп» – семейный бизнес. Рик живет с женой Вероникой в Хайгейте, Лондон. За Риком можно снупить по нику @rikshaw.
Слушает: Willie Bobo «La Descarga del Bobo»
Эллиот Кросс
главный умник
Музыка, конечно, сердце и душа «Снупа», зато программные коды – его ДНК. Эллиот же – маэстро кодов. Прежде чем стать ярко-розовым логотипом на экране вашего телефона, «Снуп» выглядел просто строчками языка «Java» на экране одного человека, и человеком этим был Эллиот. Лучший друг Тофа чуть ли не с пеленок, Эллиот чересчур классный для технаря. Снупьте его по нику @ex.
Слушает: Kraftwerk «Autobahn»
Миранда Хан
царица друзей
Миранда обожает высоченные каблуки-шпильки, ультрамодные вещи и исключительно хороший кофе. Она смакует гватемальские вина углекислотной мацерации, изучает последние дизайнерские коллекции на сайте высокой моды, а в промежутках улыбается от имени «Снупа» миру. Хотите написать о нас, пообщаться, устроить нам головомойку или просто сказать «привет»? Вам к Миранде. «Снуп» уверен – поклонников и подписчиков много не бывает, друзей тоже. Сделайте своим другом Миранду, @mirandelicious.
Слушает: Madonna «4 Minutes»
Тайгер-Блю Эспозито
повелительница нирваны
Воплощение релакса, Тайгер поддерживает свое фирменное состояние дзен при помощи ежедневной йоги, безоценочной осознанности и – конечно же! – «Снупа», звучащего в огромных наушниках. Между балансировками в бхуджапидасане и отдыхом в анантасане (подъем ноги к потолку из положения лежа на боку, для непосвященных) Тайгер отшлифовывает до блеска каждую шестеренку «Снупа», доводит наш имидж до совершенства – и представляет его миру. Расслабляйтесь с Тайгер на @blueskythinking.
Слушает: Jai-Jagdeesh «Aad Guray Nameh»
Карл Фостер
законник
Двух мнений быть не может: Карл удерживает нас в рамках закона, следит за тем, чтобы в любых обстоятельствах мы снупили по правилам. Выпускник Университетского колледжа Лондона, Карл стажировался в компании барристеров «Темпл скуэйр чамберс». Затем работал во многих международных фирмах, в основном в индустрии развлечений. Он живет в Кройдоне. Снупьте за Карлом по нику @carlfoster1972.
Слушает: The Rolling Stones «Sympathy for the Devil»
Информация с новостного сайта Би-би-си
Четверг, 16 января
НА ГОРНОЛЫЖНОМ КУРОРТЕ ТРАГИЧЕСКИ ПОГИБЛИ ЧЕТВЕРО БРИТАНЦЕВ
Элитный горнолыжный курорт Сент-Антуан во Франции потрясла новость о второй трагедии за неделю – после того как сошедшая лавина унесла жизни шестерых человек и оставила почти весь регион без электричества.
Стало известно, что в уединенном, отрезанном от мира шале разыгралась настоящая драма из фильма ужасов. В результате четверо британцев погибли, двое госпитализированы.
Тревогу подняли лишь после того, как выжившие преодолели по снегу больше трех миль и запросили помощи по рации. Возникает вопрос – почему французские власти не позаботились о восстановлении энергоснабжения и мобильной связи раньше, сразу после схода воскресной лавины?
Шеф местной полиции Этьен Дюпон не пожелал давать комментарии, ограничившись фразой «ведется расследование». Пресс-секретарь британского посольства в Париже заявил: «Подтверждаем, что нам сообщили о смерти четырех граждан Британии в департаменте Савойя во Французских Альпах и что на нынешнем этапе местная полиция трактует данные происшествия как связанные убийства. Выражаем соболезнования друзьям и родственникам жертв».
Семьи покойных оповещены.
По последней информации, восемь выживших, предположительно также британцы, помогают полиции в расследовании.
Этот год отмечен необычайно сильными снегопадами. Воскресная лавина стала шестой с начала горнолыжного сезона и увеличила число смертельных несчастных случаев в регионе до двенадцати.
За пять дней до упомянутых событий
Лиз
Снуп ID: ANON101
Слушает: James Blunt «You’re Beautiful»
Снупобъекты: 0
Снупписчики: 0
Даже в микроавтобусе по пути из аэропорта Женевы я не вынимаю наушников из ушей. Игнорирую полные надежд взгляды Тофера и косящуюся в мою сторону Еву. Наушники помогают. Помогают заглушить голоса в голове, их голоса, которые тянут меня в разные стороны, заваливают призывами и аргументами «за» и «против».
Я предпочитаю слушать не это, а Джеймса Бланта. Он твердит, что я прекрасна, вновь и вновь. Смешно, конечно, но я не смеюсь. Его ложь успокаивает.
Сейчас тринадцать часов пятьдесят две минуты. Небо свинцово-серое, за окном кружат снежинки. Завораживающая картина. Удивительно, на земле снег белый-белый, а на фоне неба, пока падает, – серый. Точно пепел.
Начинается подъем. Мы забираемся выше, снег усиливается, уже не тает на стекле, а налипает, скользит по нему; дворники отшвыривают в стороны снежную жижу, она пролетает мимо пассажирских окон. Надеюсь, у автобуса зимние шины.
Водитель переключает передачу: впереди очередной крутой поворот. Автобус делает вираж, земля исчезает; чудится – сейчас упадем в пропасть. Желудок бунтует, голова кружится. Я закрываю глаза, отгораживаюсь от всего, целиком ухожу в музыку.
Песня вдруг умолкает.
Я остаюсь наедине с собой, в голове звучит лишь один голос, и заглушить его не получается. Голос принадлежит мне. Он шепотом повторяет вопрос, который я задаю себе с той минуты, как самолет оторвался от взлетной полосы в Гатвике.
Почему я поехала? Почему?
Впрочем, ответ мне известен.
Я поехала, потому что не поехать не могла.
Эрин
Снуп ID: НЕТ ДАННЫХ
Слушает: НЕТ ДАННЫХ
Снупписчики: НЕТ ДАННЫХ
Снег идет и идет – пушистые белые снежинки лениво плывут вниз, мягко укутывают пики, лыжные трассы и долины Сент-Антуана.
За пару недель насыпало три метра, и прогнозируют еще. Снегопокалипсис, как выражается Дэнни. Снегмагеддон. Подъемники закрыли, потом открыли – и вновь закрыли. Сейчас они остановлены почти по всему курорту, однако стойкий маленький фуникулер, ведущий к нашему крошечному поселению, пыхтит по-прежнему. Он остеклен, поэтому не боится даже самых сильных снегопадов: снег просто укрывает тоннель, а рельсы не заносит. Это хорошо, потому что в тех редких случаях, когда фуникулер закрывают, мы отрезаны от мира. Дорог к Сент-Антуану 2000 нет – по крайней мере зимой. Абсолютно все попадает сюда на фуникулере, начиная от гостей и заканчивая каждым кусочком пищи на завтрак, обед и ужин. Можно, правда, нанять вертолет, если денег хватит (не самая неслыханная вещь в здешних местах, поверьте). Впрочем, при плохой погоде вертолеты в небо не поднимаются. Метель они пережидают в безопасности, в долине.
Если долго об этом думать, возникает странное ощущение – вроде клаустрофобии, которая никак не согласуется с просторами вокруг шале. Дело не только в снеге, но и в уйме горьких воспоминаний. Стоит остановиться на минуту-другую, и перед глазами всплывают непрошеные картины: одеревенелые пальцы, скребущие спрессованный снег; сияние заката в голубом небе; блеск покрытых льдом ресниц. Благо сегодня расслабляться некогда. Начало второго, а я еще убираю предпоследнюю комнату. И тут слышу вибрирующий удар гонга с нижнего этажа. Дэнни. Он громко зовет меня, добавляет что-то неразборчивое.
– Не поняла?! – кричу вниз.
Дэнни повторяет, теперь отчетливей. Видимо, подошел к лестнице.
– Кормежка, говорю! Суп из пастернака с трюфелями. Тащи свой ленивый зад сюда!
– Да, шеф, – рапортую со смехом.
Быстро опорожняю мусорное ведро, застилаю его новым пакетом и спешу по винтовой лестнице в вестибюль, где меня приветствуют аромат приготовленного Дэнни супа и песня «Venus in Furs».
Суббота – это одновременно и лучший день недели, и худший. Лучший, потому что в субботу пересменка: гостей нет, шале в нашем с Дэнни распоряжении, мы можем нежиться в бассейне, париться в горячей ванне на улице и включать какую угодно музыку на какую угодно громкость.
Худший, потому что в субботу пересменка, а значит, нужно перестелить девять двуспальных кроватей, убрать в девяти санузлах (в одиннадцати, если считать туалет на первом этаже и душ у бассейна), подмести и пропылесосить восемнадцать лыжных шкафчиков, а еще гостиную, столовую, кабинет, каморку и уличное место для курения, где земля усеяна отвратительными окурками всем урнам вопреки. Спасибо, Дэнни приводит в порядок кухню сам, хотя у него тоже дел хватает. Субботний вечер – время торжественного ужина. Для новых гостей, видите ли, необходимо устроить целое представление.
Мы сидим за большим обеденным столом, я просматриваю информацию, которую Кейт прислала утром по электронной почте, и зачерпываю суп. Он сладковатый и насыщенный, на поверхности плавают крошечные хрустящие кусочки – пастернак, обжаренный в трюфельном масле.
– Очень вкусный суп, – хвалю.
Я свою роль знаю. Дэнни закатывает глаза – ясное дело! Скромностью он не отличается. Зато готовит божественно. Великолепный повар.
– Думаешь, гостям понравится?
Он явно напрашивается на комплименты, да оно и понятно. Дэнни – нескромная примадонна на кухонной сцене и, как все артисты, обожает дифирамбы в свой адрес.
– Обязательно понравится. Суп изумительный, согревающий и… м-м… вкус многогранный.
Я старательно подбираю эпитеты для описания удивительного пряного вкуса. Дэнни любит точные комплименты.
– Что еще готовишь?
– На закуску подам amuse-bouche[1]. – Перечисляя блюда, он загибает пальцы. – Трюфельный суп для аппетита. Затем оленье филе для мясоедов и грибные равиоли для вегетарианцев. На десерт – крем-брюле. Ну и сыр.
Крем-брюле – коронное блюдо Дэнни, и это нечто! Я своими глазами видела, как гости дрались за добавку.
– Замечательное меню, – одобрительно киваю я.
– Ага, если только за столом не притаится очередной неопознанный веган! – угрюмо ворчит Дэнни.
Это он об уехавших накануне гостях: среди них оказался не просто веган, а веган с непереносимостью глютена. Дэнни до сих пор не пришел в себя и, по-моему, не простил Кейт.
– Теперь Кейт расписала все четко, – пробую задобрить я Дэнни. – Один с непереносимостью лактозы, один – глютена, три вегетарианца. Никаких веганов. Без сюрпризов.
– Как же, без сюрпризов, – брюзжит Дэнни, смакуя свое мученичество. – Найдется кто-нибудь на низкоуглеводный диете. Или фруктоед. Или солнцеед.
– Ну, солнцееды тебе хлопот не доставят, логично? – говорю я. – Они питаются воздухом, а его тут полно.
Я указываю на огромное окно во всю южную стену комнаты. Оно смотрит на горные вершины и хребты Альп. От панорамы дух захватывает. Хотя я теперь и живу тут, сама иногда замираю как вкопанная, сраженная этой красотой. Сегодня видимость плохая, тучи висят низко, густо сыплют снежинками. Зато в хорошую погоду видно чуть ли не до Женевского озера. К северо-востоку от шале вздымается Ле Дам Бланш – наивысший пик долины Сент-Антуан, который затмевает все вокруг.
– Огласи имена, – командует Дэнни, жуя.
«Огласи» звучит скорее как «охласи». Уроженец Портсмута, Дэнни говорит с чистейшим южнолондонским акцентом. Никогда не поймешь, притворяется или нет. Настоящий артист. Чем лучше я узнаю Дэнни, тем сильнее восхищаюсь сложным сочетанием разных личностей, таящихся у него внутри. Образ простоватого кокни, который Дэнни нацепляет на себя для гостей, лишь одна из личин. Он умеет в мгновение ока превращаться из безупречного Гая Ричи в эпатажного Ру Пола.
Впрочем, я тоже не безгрешна – разыгрываю собственный спектакль. Наверное, так поступают многие. Тем и хороши курортные деревушки – здесь никто не задерживается надолго. Можно начать жизнь с чистого листа.
– Хочу не ударить в грязь лицом, – прерывает мои мысли Дэнни. – К черту, больше никаких Мадлен! Кейт с меня шкуру спустит.
Кейт – региональный представитель, она отвечает за бронирование и логистику по всем шести шале компании. Любит, чтобы мы обращались к гостям по имени с первого дня заезда. Индивидуальный подход. Именно он, по словам Кейт, отличает нас от крупных сетевых отелей. Легче сказать, чем сделать: гости ведь постоянно меняются. На прошлой неделе Дэнни завел дружбу с женщиной по имени Мадлен, а когда пришли бланки с отзывами, ни одной Мадлен среди постояльцев не обнаружилось. Вообще никого с именем на «М». Дэнни до сих пор понятия не имеет, с кем беседовал целую неделю.
Я пробегаю пальцем по списку, полученному вчера вечером от Кейт.
– Нас ждет корпоратив. Технологическая компания под названием «Снуп». Девять человек, все в отдельных комнатах. Ева ван ден Берг, соучредитель. Тофер Сент-Клер-Бриджес, соучредитель. Рик Адейми, предводитель монет. Эллиот Кросс, главный умник.
Дэнни шумно фыркает, но я продолжаю:
– Миранда Хан, царица друзей. Иниго Райдер, босс Тофера. Ани Крессуэл, укротительница Евы. Тайгер-Блю Эспозито, повелительница нирваны. Карл Фостер, законник.
Под конец Дэнни уже рыдает от хохота и чуть было не захлебывается супом.
– Там правда так написано? – выдавливает из себя между приступами кашля. – Предводитель монет? Тайгер… как, мать ее, дальше? Не знал, что у Кейт есть чувство юмора. Где настоящий список?
– Это и есть настоящий список. – Я с трудом сдерживаюсь от смеха при виде перепачканного и блестящего от слез лица Дэнни. – Возьми салфетку.
– Что?! Издеваешься? – Он ахает и откидывается на спинку стула, обмахивая себя ладонью. – Стой, беру свои слова назад. «Снуп», он такой.
– Ты их знаешь?!
Я удивлена. Обычно Дэнни не в курсе подобных вещей. У нас чего только не бывает: частные вечеринки, необычные свадьбы и юбилеи, а сколько выездных корпоративов, просто удивительно! Видимо, цену за шале легче переварить, если платит работодатель. Приезжают многие – юридические фирмы, хедж-фонды, корпорации из списка пятисот крупнейших мировых фирм. Однако впервые Дэнни что-то слышал о компании-госте, а я нет.
– Чем они занимаются?
– «Снуп»? – Теперь удивлен Дэнни. – Ты что, в пещере живешь, Эрин?
– Нет, я… Просто я о них никогда не слышала. Медиакомпания? Сама не знаю, почему медиа. Ну а где еще может работать Тайгер-Блю Эспозито?
– Нет, это приложение. – Дэнни смотрит на меня недоверчиво. – Ты правда не в теме? «Снуп»! Музыкальное приложение. Где можно… эээ, снупить за людьми. Вроде как шпионить.
– Совершенно не представляю, о чем ты.
– «Снуп», Эрин! – повторяет Дэнни раздраженно.
Точно ждет, что я хлопну себя по лбу и воскликну: «Ах да, «Снуп»!»
Дэнни пролистывает приложения в телефоне до иконки с двумя круглыми глазами на ядовито-розовом фоне. Или не глазами, а шестеренками? Бог его знает. Дэнни тыкает пальцем на логотип, экран становится ярко-розовым, затем черным, на нем вспыхивают слова цвета фуксии: «СНУП. Реальные люди, реальное время, реальная громкость».
Два «О» в английском названии представляют собой колесики аудиокассеты.
– Привязываешь «Снуп» к своему аккаунту «Спотифай» или любому другому музыкальному приложению, – поясняет Дэнни.
Показывает меню. Список знаменитостей. И что?
– Дальше твои прослушивания становятся доступны всем.
– Зачем? – не понимаю я.
– Принцип quid pro quo[2], разве не ясно? – нетерпеливо бросает Дэнни. – Разрешаешь слушать себя – получаешь разрешение слушать других. «Снуп» называет это «вуайеризм для ушей».
– То есть… я могу посмотреть, что слушает… э-э… например, Бейонсе? Если она в приложении.
– Угу. И Мадонна. И Джей-Зи. И Джастин Бибер. Кто угодно. Звездам нравится – новый «Инстаграм». Способ установить связь, понимаешь? Причем не выдавая никакой особой информации.
Я медленно киваю. Да, что-то в этом есть…
– В общем, «Снуп» показывает плейлисты знаменитостей?
– Нет, не плейлисты. Вся фишка – в реальном времени. Ты получаешь то, что звезда слушает прямо сейчас!
– А если она спит?
– Тогда ничего не получаешь. Если человек не в сети и не слушает музыку, он не появляется в поисковой строке. Если ты за кем-то снупишь, а он перестает слушать, трансляция обрывается. Можешь переключиться на кого-нибудь другого.
– Значит, если тот, за кем снупят, ставит песню на паузу и отвечает на телефонный звонок…
– Да, песня выключается, – кивает Дэнни.
– Кошмарная идея какая-то.
Он со смехом качает головой:
– Нет, ты не прониклась. Тут дело в… – Дэнни подыскивает слова для описания неописуемого. – Дело в связи. Ты слушаешь то же самое, что и звезда, вместе с ней, такт в такт. Представь: где бы ни была сейчас леди Гага, она слушает то же, что и ты. Как будто… – Его осеняет, лицо светлеет. – Вот знаешь, когда на первом свидании вы делите одни наушники на двоих: один вкладыш в твоем ухе, а второй – в ухе парня?
Я киваю.
– Так и тут. Ты и Леди Гага, она делится с тобой наушником. Очень круто. Когда лежишь в постели, слушаешь, и тут трансляция выключается… Сразу думаешь – звезда, наверное, сейчас делает то же самое, что и я: вертится в кровати, засыпает… почти интимные чувства испытываешь. Хотя там же не только звезды. Вот, скажем, у тебя с кем-нибудь отношения на расстоянии. Пожалуйста – снупь за своим парнем, слушай вместе с ним одно и то же. Если знаешь его уникальный идентификатор, ясное дело. Я свой блокирую.
– Блокируешь… – озадаченно повторяю я. – То есть… твоя трансляция всем доступна, но никто не знает, что это ты?
– Да, и у меня всего два подписчика, потому что я не синхронизирую приложение своими контактами. Заметь, некоторые популярные снуперы сохраняют инкогнито. Например, один парень из Ирана. Называет себя HacT. Он почти ежемесячно попадает в топ-десять. Ну, якобы из Ирана, а там кто знает. Указал Иран на своей страничке, да и ладно. На самом-то деле парень, может, из Флориды.
Телефон издает звук, Дэнни показывает мне экран:
– О, видишь? Это франкоговорящая девчонка из канадского Монреаля, я на нее подписан, Msaggronistic. Любит классный панк. Мне пришло оповещение, что она появилась онлайн и включила… – Дэнни листает уведомление. – «The Slits». Я не в курсе, кто такие, но в том-то и кайф, вдруг мне понравится.
– Согласна.
Я тоже не в курсе. Впрочем, логика в рассуждениях Дэнни есть.
– Ладно. – Он начинает убирать со стола. – Я к чему: все эти технологические стартапы вполне способны обозвать финансового директора счетоводом-монетчиком, или как они его там окрестили? Типа, оригинально и смело. Кофе будешь?
Я смотрю на часы. Два семнадцать.
– Не успеваю. Мне еще две комнаты убирать, потом бассейн.
– Принесу тебе кофе, иди.
Я встаю и потягиваюсь, разминаю шею, плечи. До этой работы я и не подозревала, каким тяжелым физическим трудом является уборка. Таскать пылесос вверх-вниз по лестнице, драить туалеты и кафельную плитку… Убрать девять комнат подряд – все равно что в тренажерном зале позаниматься.
Не успеваю я закончить работу у бассейна, как с чашкой кофе является Дэнни. На нем любимые плавки, крошечные и на редкость тесные. Желтые, как банан, а на попе – алая надпись «ПЛАХОЙ МАЛЬЧИК»; она бросается в глаза, когда Дэнни, нагнувшись, ставит кофе на шезлонг.
– Не вздумай расплескать, вытирать не буду, – предупреждаю я.
Дэнни в ответ лишь показывает язык, затем красиво, без единого всплеска, входит в воду. Для ныряния здесь глубины недостаточно, но Дэнни легко скользит у самого дна и всплывает на поверхность в дальнем конце бассейна, целый и невредимый.
– Хватит драить, тут уже чисто. Ныряй!
Меня одолевает нерешительность. Я еще не пропылесосила столовую – заметит ли это кто-нибудь?
Смотрю на часы. Три пятнадцать. Гости приедут в четыре. Все рассчитано до минуты.
– Ладно, уговорил.
Это наш еженедельный ритуал. Десятиминутное погружение в бассейн после всех дел; способ предъявить права на территорию и напомнить себе, кто тут на самом деле главный.
Купальник уже на мне, под одеждой. Я стаскиваю потную футболку и грязные рабочие джинсы. Не успеваю оттолкнуться от бортика, как чья-то рука дергает меня за лодыжку, и я с визгом шлепаюсь в бассейн.
Выныриваю, отплевываясь и убирая волосы с глаз. Вода повсюду.
– Кретин! Я же просила не брызгать!
– Спокойствие! – раскатисто хохочет Дэнни, вода блестит на темной коже драгоценными камнями. – Я все вытру, клянусь.
– Убью, если не вытрешь!
– Вытру! Я же пообещал, да? Вытру, пока ты будешь сушить волосы. – Он указывает на свою стриженную под машинку голову.
Да, тут у него передо мной преимущество.
Я толкаю его в плечо, но злиться на Дэнни долго не умею, и следующие десять минут мы плаваем, толкаем друг дружку и боремся, словно щенки. Наконец оба начинаем задыхаться и прекращаем возню.
Довольный Дэнни вылезает из бассейна и, хватая ртом воздух, шлепает к раздевалкам – наряжаться и встречать гостей.
Мне тоже пора, столько дел еще… Однако на мгновенье – всего на мгновенье – я позволяю себе передышку. Ложусь на спину и дрейфую, распластав руки и ноги. Нащупываю шрам на щеке, веду пальцем по линии – кожа внутри до сих пор тонкая, нежная. Вижу сквозь стеклянную крышу серое небо, кружащие снежинки.
Небо в точности такого цвета, как глаза Уилла.
Время до прибытия гостей истекает, я слышу, как Дэнни начинает вытирать воду в раздевалке. Нужно идти, а я не могу. Не могу отвести взгляда. Лежу на спине, в ореоле собственных темных волос, дрейфую, наблюдаю. Вспоминаю.
Лиз
Снуп ID: ANON101
Слушает: снупит за EDSHEERAN
Снупобъекты: 0
Снупписчики: 0
Мы уже довольно высоко в горах. Дорога пролегает через альпийские деревушки, очень красивые, будто с открытки, но всю живописность портит небо – оно не голубое, а угрожающе-серое, низкое. На смену мокрому снегу пришли гигантские белые хлопья, дворники микроавтобуса работают на максимальной скорости. Влажный черный асфальт превратился в обледенелые серые борозды, по которым шины странно громыхают. По обеим сторонам дороги снегоуборочная машина намела огромные грязные сугробы. Мы будто в тоннеле, стены подступают, стискивают… Я утыкаюсь в телефон, чтобы отвлечься от неприятного чувства, листаю приложения, возвращаюсь в «Снуп».
Я удалила его после ухода из компании. «Снуп» был в прошлом, и мне не хотелось, чтобы Тофер, Ева и другие следили за мной через приложение. Через пару недель не выдержала и установила его вновь. Число пользователей «Снупа» недаром перевалило за сто миллионов – он затягивает, как наркотик. Зато теперь мой аккаунт надежно закрыт, к нему привязан левый электронный адрес, и даже Эллиот, имеющий доступ к данным, не узнает, что это я. У меня нет паранойи. Я не думаю, будто Эллиот раз в три дня ищет информацию о пользователе Лиз Оуэнс. Нет. Просто я – человек непубличный. Имею право?
Сидящий впереди Тофер обращается ко мне. Вынимаю наушники.
– Прости, не расслышала.
– Выпить, говорю, хочешь? – Он указывает на открытую бутылку шампанского.
– Нет. Спасибо. – Я качаю головой.
– Дело твое.
Тофер жадно припадает к горлышку, меня передергивает. Вытерев губы, он заявляет:
– Надеюсь, небо расчистится. С таким снегопадом на лыжах много не накатаешь.
– Разве в снегопад кататься нельзя? – спрашиваю.
Тофер смеется, будто я сказала глупость.
– В принципе можно, хотя удовольствия никакого. Все равно что бегать под дождем. Ты никогда не каталась на лыжах?
– Нет.
Я замечаю, что жую заусеницу, и отдергиваю руку. В голове звучит обеспокоенный мамин голос: «Лиз, пожалуйста, не грызи ногти. Ты же знаешь, папа этого не любит». Чтобы заглушить ее слова, я громко говорю:
– По-настоящему – нет. Однажды, еще в школе, нас возили на искусственный лыжный склон, но вряд ли это назовешь катанием.
– Тебе понравится, – говорит Тофер с обычной возмутительной уверенностью.
Он, естественно, не может знать, понравится мне или нет. Только его заявлениям почему-то веришь. Когда Тофер произносит «твои деньги будут в целости и сохранности», или «это шикарная инвестиция», или «больше никто не предложит подобных условий» – ты не сомневаешься. Подписываешь чек. Открываешь депозит. Вверяешь в руки Тофера все.
Потому-то он, наверное, и стал тем, кем стал. Сногсшибательная уверенность. Черт!
Я в ответ молчу. Впрочем, ответа Тофер не ждет. Стреляет в меня ослепительной улыбкой, отхлебывает «Крюг» и отворачивается к водителю.
– Мы почти приехали, верно?
– Comment? – переспрашивает француз.
Тофер улыбается с преувеличенным терпением, повторяет медленнее:
– Почти. Приехали?
– Presque, – грубовато бросает водитель.
– Скоро, – тихонько перевожу я и сразу об этом жалею.
– Не знала, что ты говоришь по-французски, Лиз, – замечает Ева.
Обернувшись, она смотрит на меня. Улыбается. Слова произносит, будто медали раздает.
«Ты многого обо мне не знаешь, Ева», – думаю. Вслух же бормочу:
– На уровне школьной программы. Не очень хорошо.
– Ты, оказывается, темная лошадка, – с восхищением говорит Ева.
Она хочет мне польстить, но похвала звучит снисходительно, ведь английский – второй язык Евы после нидерландского, а еще она свободно владеет немецким и итальянским.
Не успеваю я ответить, как микроавтобус останавливается, шины скрипят по снегу. Я выглядываю в окно. Вместо ожидаемого шале вижу темный вход в заснеженный холм и вывеску «Ле фуникулер де Сент-Антуан». Горнолыжный подъемник? Уже?
Удивлена не я одна. Приземистый Карл, юрист «Снупа», тоже выглядит озадаченным. Водитель выходит и начинает разгружать чемоданы.
– Дальше пешком, что ли? – не понимает Карл. – Я снегоступы не брал, между прочим!
– Мы отдыхаем в Сент-Антуане 2000, – поясняет помощник Тофера.
Еще в самолете я выяснила, что помощника зовут Иниго. Он американец, блондин и вообще красавец. Отвечает Карлу и заодно обращается ко всем нам: