Брошенная колония. Ветер гонит пепел Шарапов Кирилл

— Как давно ты работаешь на вольные земли? — стараясь говорить спокойно, спросила Кира.

— Русалка, я всегда работала на них, — наливая себе вино, отозвалась Градова. — Я родом отсюда. Мы с сестрой сироты, воспитывались в школе ведьм, нас с Лилей готовили для этого. Понимаешь, так вышло, что княжества забыли об этих местах, местах, откуда люди пришли на те земли, а вот здесь никогда не забывали о княжествах и пусть не очень активно, но интересовались тем, что там происходит. Мы с сестрой один из самых удачных проектов глубокого внедрения. Нас готовили к тому, что мы будем жить в княжествах, собирая информацию, а для этого надо было иметь безупречную биографию. Как только агенты сообщили о полностью вырезанном разбойниками караване торговцев, Тара порталом забросила нас туда, к трупам и сгоревшим грузовикам. Два дня мы с Лилькой просидели под грузовиком, трясясь от страха, на мертвечину явились падальники, и только появление дружинников спасло нас.

— Значит, все, что ты рассказывала о своем детстве, неправда?

Арина отмахнулась.

— Подруга, не стоит придираться к деталям. Я не так уж и много соврала, да и не спрашивала ты особо, где я родилась.

— Не называй меня подругой, — вскипела Кира, — ты бросила нас умирать.

— А вот этого не надо, мой человек через неделю должен был дать знать инквизиции, где вы и как вас освободить. То, что вы выбрались самостоятельно, сути дела не меняет. Мы должны были всех запутать, никто не должен был знать, куда пропала руна. Я очень сильно постаралась, чтобы у вас не возникло сомнений, что я мертва. Мы восемь часов убили на изготовление подлога. Карты свои оставила, деньги, записку от сестры, руну чужую.

— А со мной ты спала по заданию? — не сдержался Игнат.

— Да, егерь, ты полный псих, — с усмешкой произнесла Глана. — Тебе, похоже, реально жить надоело.

Кира, Арина и Мила уставились на Игната, словно он испортил воздух во время театрального представления, а на соседнем кресле еще и князь с супругой.

— Хорошо, отвечу, — наконец произнесла Струна под пристальными взглядами Милы и Киры. — Как только прошла информация о том, что всплыла руна чужих, я разыскала тебя. Так случилось, что это наложилось на задание, которое я выполняла для купеческой гильдии: кушать-то нужно, Глана не слишком щедра к своим агентам — видите ли, она считает, что лишние деньги рождают лишние вопросы.

Верховная ведьма при этих словах и бровью не повела.

— А спала я с тобой потому, что ты классный мужик. Мы вломились в охраняемый дом, и адреналин бурлил в крови как вулкан, так что трахнулись мы с тобой по зову плоти, а не по приказу.

— Так, девочки, давайте-ка выясним этот вопрос раз и навсегда, — неожиданно жестко заявил Игнат. — Первое, Арина, Мила, зарубите себе на носу: у вас нет на меня никаких прав. Мила вообще преследовала корыстные цели, мы заключили соглашение, и, получив, что хотела, она отвалила в сторону. Так?

Мила нехотя кивнула.

— Арина, что было, то было, — продолжил Демидов. — Было хорошо, но все в прошлом. Я с Кирой, я люблю ее и не собираюсь ничего менять и ворошить прошлое. Кира, я знаю, что ты горишь желанием выяснить отношения, но не думаю, что это необходимо. Я тебе не изменяю. Мы все прояснили?

Мила нехотя кивнула, Арина промолчала и никак не прокомментировала этот монолог, но под взглядом Игната склонила голову в согласии. Кира тоже не горела желанием поговорить и только крутила в руках чашку, но Игнат чувствовал, что желание выяснить отношения с членовредительством у нее поуменьшилось.

Глана на это закатила глаза.

— Ну а теперь мы можем поговорить о серьезных вещах? — Но, не удержавшись, добавила: — А то надоело слушать о любовных похождениях егеря.

— Согласна, закроем тему, — поддержала верховную ведьму Кира. — Я так понимаю, руна у вас?

Глана кивнула.

— И отдавать я ее не собираюсь. Тут она в безопасности.

— Кончились времена, когда были безопасные места, — спокойно заметил Игнат, дегустируя коньяк из широкого квадратного стакана. — Впереди война, и никто не останется в стороне. Скоро одержимые будут знать, что руны нет в Белогорске, они не нашли ее в Златограде. Зато узнали про Тамару. И это дело времени, когда они появятся тут, а учитывая, что один раз они без особого труда уже выкрадывали у вас руну, ваше заверение, что она в безопасности, не совсем убедительно.

Глана проигнорировала данный выпад.

— Мы предприняли все меры предосторожности.

— Неубедительно, — вновь возразил Демидов. — Ну да оставим пока что данный вопрос, руна — это мелкий козырь, который внезапно образовался в колоде.

— Кстати, о колоде, — вспомнила Арина, — вы, надеюсь, ее забрали, очень не хотелось бы потерять. Я дорожу ею.

— Забрали мы твою колоду, — буркнула Кира, — лежит в рюкзаке в «Големе» в трех километрах отсюда.

— Вот спасибо, подруга, — обрадовалась Градова. — А теперь можете продолжать.

При слове «подруга» Басаргина скривилась, но промолчала.

— Кстати, Аринка, — вспомнив кое-что важное, хлопнул себя по лбу Игнат, — я готов простить твой удар в спину, готов простить твои слова, не знаю, зачем тебе понадобилось так злорадствовать, но все это я прощу, только когда ты мне вернешь мой арбалет.

— У меня его нет больше, — виновато развела руками Струна. — Как только я оказалась в Северске, я передала его местным ведьмам для изучения. Тут при школе есть целая кафедра, занимающаяся изучением артефактов и разработкой новых видов вооружений. Скорее всего, они разобрали его на составляющие в надежде постигнуть суть этого великолепного оружия.

Игнат посмотрел на Глану.

— Не отдадут, — ответила верховная ведьма. — По отчетам это очень перспективное направление, так что придется их всех убить, чтобы получить твой арбалетик обратно.

— За этим дело не станет, — зло пробубнил Игнат. — Ладно, вернемся к этому позже, а сейчас у нас разговор к Тамаре.

— Тара слишком поздно сообразила, зачем тебе к Тамаре, иначе вы никогда не смогли бы покинуть Северск, — жестко произнесла Глана. — И не думаю, что стоит поднимать эту тему: секрет, который она хранит, останется при ней.

— Хорошо, — легко согласился Игнат, — давайте оставим ее секрет при ней, ваш при вас — и разойдемся.

Все недоуменно уставились на него, включая Киру.

— А чего вы на меня так уставились? Через пару месяцев ваши секреты будут уже никому не нужны, включая вас самих.

— Ты к чему клонишь? — не поняла Мила. До этого момента она вообще старалась помалкивать и не высовываться.

— А к тому, что через пару месяцев орда одержимых сметет княжества, а потом явится сюда, и поверьте мне, у них есть возможности перебрасывать из княжеств не жалкие горстки людей, а полки. Они покончили с Златоградом за несколько часов.

— Что? — не веря своим ушам, спросила Тамара.

Арина отвела взгляд, как и ее командирша: Лира уже рассказала все, что ей удалось выяснить у Игната и Киры.

— Золотого города больше нет, — в полной тишине произнесла Басаргина.

На лице беглой ведьмы за несколько секунд, что она осознавала сказанное собеседницей, промелькнуло сразу несколько эмоций: удивление, недоверие, шок. Она прекрасно знала силу вольного города магичек, и мало кто в княжествах мог сравниться с ним в мощи и влиянии, разве что Белогорск, в котором располагалась штаб-квартира гильдии.

— Не может быть, — наконец произнесла Тамара.

— Может, — вклинился в беседу Игнат. — Мы видели, как он полыхает, одержимые и нелюди смели его за одну ночь.

— Вы были там? — рассчитывая на подробности, спросила Глана.

— Мы были рядом, — ответила Кира. — Нас телепортировали туда, когда все уже началось, так что мы видели только конец вольного города — зарево над ним, колонны пленников и открытие огромного разрыва. Княжества ждет война, уже потеряно Югское, Югорск уничтожен нелюдями, везде смута. Белогорск, куда успели эвакуировать академию Златограда, фактически на осадном положении. Туда стекаются люди, желающие сражаться, остальные расползаются по норам в надежде, что война обойдет их стороной. Вторых гораздо больше. Конечно, падение одного княжества ничего не значит, но это если не видеть картины целиком.

Глана кивнула.

— Я знаю, что князья задолго до этого начали боевые действия против Белогорска и друг друга.

Тамара презрительно хмыкнула.

— Князья всегда жаждут откусить больше, чем могут проглотить, так было и так будет. Но то, что рассказывают Игнат и Кира, меняет дело: армия одержимых сметет их и придет сюда.

Игнат согласно кивнул.

— Именно так, уважаемая. А пока они грызутся, одержимые спокойно создают армию. Мы были свидетелями, как в Гарнском королевстве, на поле боя с мятежниками, одержимые подняли несколько сотен трупов.

— Это очень плохие вести, — подвела итог Глана. — И вы хотите добраться до Ворот первыми?

— Вроде того, — подтвердил егерь. — Мы пришли сюда, к Тамаре. Единственный шанс, который у нас остался, это разрушить артефакт Ворот, за которым охотятся одержимые. Рано или поздно они найдут и этот дом, и ее, и Северск их не остановит. Для этих мест это оплот силы и стабильности, но по сравнению с Золотым городом — маленький провинциальный городок с домашней школой знахарок.

Глана обиженно засопела, но Тамара, Арина и Кира были реалистками, они понимали: Игнат прав.

— Кто знает, что вы здесь? — спросила верховная.

— Никто, — ответил Игнат, — и в этом наше преимущество. Возможно, война уже началась, хотя я так не думаю, одержимые не торопятся, гибель Золотого города — это реакция на потерю руны. Вы обманули всех, в Белогорске уверены, что ключ у противника, одержимые думали, что он у златоградских магичек. Но пассивная оборона ничего не даст. Противнику не нужны люди, нелюдь, нежить и одержимые сметут человечество. Да, верховная, не надо так скептически смотреть, сметут и глазом не моргнут, а потом найдут и Ворота, и руну.

Глана была задумчива.

— Если все так, как ты говоришь, почему они раньше не сделали этого?

Игнат развел руками.

— Я не получаю информацию из стана противника, там нет и не может быть наших шпионов, а вот у них они наверняка есть. Как они нашли руну, которую вы скрывали в сокровищнице?

Верховная ведьма вольных земель вздрогнула — похоже, Демидов невольно нащупал уязвимое место.

— Мы так и не узнали этого.

— Значит, и добытая Ариной руна не в безопасности, — прокомментировала Кира.

Глана сделала вид, что не расслышала.

— Итак, вернемся к цели нашего визита, — продолжил Игнат. — Одержимые в Златограде не только искали спертую Струной руну, у них была еще одна цель. В архивах нашли список хранителей портала, и, прежде чем его расшифровали, все, кто занимался этим, погибли, кроме двух волшебниц. Обе исчезли, а сама лаборатория превратилась в прах.

— Ну и что это дает? — не поняла Мила.

— А то, что они знают, кто являлся хранителями портала, — пояснила Кира. — У них есть информатор и в лиге, и в гильдии, а значит, они уже знают историю Тамары.

Мила уставилась на мать.

— Тут только я эту историю не знаю?

Тамара развела руками.

— А зачем тебе это было знать? Когда-то я была перспективной волшебницей в княжествах, но не практиком, а теоретиком. И попала я в группу изучения и хранения одного артефакта. Элитная группа, куда с улицы не попасть. Только хранители решают, кто имеет право, а кто, несмотря на связи, идет лесом. Небольшая группа под крылом школы лекарей Белогорска, которым управляла великая магесса первой ступени Дария. Но артефактом занималось всего с десяток сотрудников.

Все уставились на ведьму: полной истории не знал никто, даже Глана, которая дружила с беглой магичкой уже больше полусотни лет.

— Несколько лет я изучала артефакт, который мы между собой называли Ворота. Хотя «ворота» — это не совсем верное слово, это огромный кусок чужеродного белого камня, совершенно правильный прямоугольник примерно четыре на три. Он невосприимчив к магии, можно целый день долбить его зачарованной кувалдой, и ничто не изменится. Посредине его рассекает огромная вертикальная трещина, пронзающая его насквозь.

— А чем был так важен этот булыжник? — спросила Мила. — И с чего вообще такое увлечение им?

— Справедливый вопрос. Так вот, артефакт был захвачен несколько столетий назад во время битвы с очень странными нелюдями, Игнат знает их как народ ОР. Тогда полегли все, кроме одной молодой магички второй ступени, не суть важно, как ее звали. Она перенесла этот «булыжник» в убежище, она не знала, что это, но была уверена, что нечто важное. Эта волшебница заложила основы ордена. Но вернемся к Воротам. Камень был не совсем камнем. — Тамара посмотрела на Игната. — Любой егерь, приблизившись к нему, ощущал разрыв, причем огромный разрыв. Только странный, пассивный — вроде бы чувствуешь, а на самом деле его нет.

— Так ты познакомилась с Дедом?

— Нет, Видок, это случилось уже позже. Еще в самом начале исследований, почти полторы сотни лет назад, в группе было несколько егерей. Потом они исчезли, скорее всего, их убили. А данные оставались в журналах исследователей. Что же касается Деда, я еще расскажу эту часть истории. Так вот, этот кусок иномирного камня, от которого даже крупинку отщипнуть нельзя, стоит там, где стоит.

Демидов поднял голову.

— После, Игнат, не торопись, мы дойдем до момента, у нас игра в вопросы и ответы. Только не думай, что я буду рассказывать в некой последовательности. Итак, этот прямоугольник стоял себе и стоял. Не было никаких успехов или подвижек. Иногда камень реагировал на некоторые заклинания, но это все, чего мы могли добиться, мне с каждым днем становилось все скучнее. Я начала подрабатывать в клинике, чтобы хоть как-то занять свободное время. Денег нам за исследования платили немало. И вот в один весенний день ко мне привели егеря, его очень сильно порвала нелюдь, как он остался жив — неясно, глаз я ему так и не смогла спасти. Он пролежал в клинике несколько недель, мы очень тепло общались. Я не смогла полностью убрать последствия того боя, у него остались шрамы и повязка на пустой глазнице. Потом он, правда, приобрел себе артефактный глаз, но, похоже, он не прижился.

— Он им редко пользовался, — уверенно заявил Игнат, — чаще носил повязку, мало кто знал, что у него есть волшебное око.

Напряженное лицо Тамары немного расслабилось, словно ей сказали что-то очень хорошее.

— Ты прав, Видок, молодого егеря звали Сергеем Вяземским. Но вот произошло то, чего я не ожидала. В конце лета, прямо как и твоя история, случилось неожиданное: на артефакте начали оживать руны, совершенно чужие, мы даже не представляли, что они там есть. А потом стали проступать ниши, опять же одна за другой, ровно семь штук.

— Семь рун, семь ключей, — опять влез Игнат, — ты рассказывала в прошлый раз.

Тамара кивнула.

— Не перебивай. Так вот, я тебе тогда сказала неправду. Нет, число верное, только я тебе тогда рассказала про оступившуюся магичку, это не совсем так. Оказалось, что наш орден не имел к княжеству никакого отношения, школа лекарок — да, она приносила отличные деньги, но все, чем занимался орден, было скрыто от всех. Тайный орден из одной высшей магички первой ступени и пяти магесс второй. В тот день, когда случился прорыв с рунами и замочными скважинами, тогда я еще не знала этого. Инквизиция арестовала одну из наших, звали ее Никой. Я не видела ее несколько месяцев, вроде как наша предводительница Дария отправила ее на какое-то жутко секретное задание. И вот она арестована, причем арестована не просто так, а за жуткие эксперименты. Подвал, забитый трупами чуть ли не до потолка, и не где-нибудь, а в центре Белогорска, в двух шагах от башни гильдии. А еще там был обнаружен труп молодой магички, выпускницы нашей лекарской школы. Так вот, по данным инквизиции, девушка была одержима, и сеанс подселения провела именно Ника, правая рука Дарии.

Игнат посмотрел на собравшихся за столом женщин, все слушали Тамару, затаив дыхание. Захотелось курить, он даже рефлекторно вытащил пачку папирос, но натолкнулся на предупреждающий взгляд хозяйки дома и, тяжело вздохнув, сунул ее обратно, а вместо этого соорудил себе очередной бутерброд.

— Инквизиция работать умела. Орден Ворот, назовем его так, ни сном ни духом не догадывался об аресте, а инквессы в это время раскалывали орешек. Два дня у них ушло на это, а мы прыгали вокруг артефакта, осчастливленные прорывом. Нас даже почтила своим вниманием глава школы — Дария Тернова, до этого она никогда не спускалась к артефакту. Она была магессой невероятной силы. Она похвалила нас, хотя мы-то как раз не знали причин пробуждения артефакта. И сказала, что все скоро изменится. Она рассказала о рунах и ключах, о том, что наша цель — заставить артефакт работать.

— Не поняла, — устало потирая виски, произнесла Кира. — Ваш орден что, пытался открыть проход между мирами?

Тамара поморщилась и кивнула.

— Дария была одержима уже довольно давно, но умело скрывала это. Ее дух не обладал знаниями по артефакту, но знал, как их можно получить. Преданная Ника провела обряд подселения в ту девчонку, она же активировала артефакт. Дария предложила нам выбор: либо с ней, либо умереть. Времени на раздумье не было, согласие значило предать род людской и стать одержимой. С ней было пятеро магичек второй ступени, ее личная гвардия, самые преданные, но еще не одержимые, скорее всего, им очень качественно промыли мозги. Нас — семеро, и только я второй ступени, остальные девушки — уверенная третья. Силы были несоизмеримы, и сразу трое приняли предложение Дарии. Нас осталось четверо. Выстоять против таких сил было нереально, я готовилась дать свой прощальный бой, в надежде хотя бы прихватить с собой кого-нибудь из свиты, но тут вмешалась судьба. Дверь в зал вылетела, выбитая сильнейшим заклятием. Никто не ожидал подобного развития событий, так вышло, что она смела магичку, которая приглядывала за нами, не давая колдовать. И завертелось. Инквессы, вбежавшие в зал, приняли на себя первый удар, они поглотили заклятия, пущенные в них, в ответ из темноты коридора вылетели не менее мощные чары.

— Я не слышал про крупные магические бои в Белогорске за последние сто лет, — удивился Игнат. — Честно говоря, я не очень понимаю, где этот артефакт хранится.

Кира согласно кивнула.

— Я тоже. Может, артефакт был не в Белогорске?

— И не услышите. Во-первых, артефакт был в самом центре столицы, да только мало кто знает, что город стоит на каменной платформе, которая изрыта огромным количеством переходов и залов.

Все удивленно уставились на Тамару — похоже, этой информации никто из присутствующих не знал.

— Но кто их создал? — удивленно поинтересовалась Кира.

Тамара пожала плечами.

— Никто не знает, просто залы и переходы, никакой природой и не пахло, это все рукотворное. И сроком больше десяти тысяч лет. Но это не первые руины, здесь до нас кто-то жил, будут жить и после нас. Может, завтра с неба на нас сядет огромный космический корабль, из которого, как мы пятьсот лет назад, выйдут трехпалые инопланетяне и уничтожат нас. Ну да мы отвлеклись. Артефакт хранился глубоко под землей, туда очень трудно найти дорогу, но сводный отряд трех самых весомых структур княжества пришел, чтобы карать. Инквесс было не так уж и много, всего семеро, но что могли им противопоставить магички, всю жизнь полагающиеся только на силу? Оружие было только у одной из них, и она не замедлила им воспользоваться: несколько выстрелов в проход, и одна из инквизиторш рухнула, зажимая руками пробитый живот. В отместку из темного коридора ударило заклинание невероятной силы. Никого не убило, но расшвыряло в стороны, выставленные наспех щиты просто не справились, их смело. Меня подняло в воздух и буквально унесло в темноту зала. Приподнявшись, я увидела, как Дария читает заклинание, которого я раньше никогда не слышала, она фактически выкрикивала слова на незнакомом мне каркающем языке. Артефакт покрылся искрами, которые с каждой секундой окутывали его в плотный кокон, их становилось все больше, а потом резкий хлопок, и одержимая рухнула на пол без чувств, а Ворота исчезли. Там, где они только что стояли, образовалась большая воронка с раскаленными краями, древний камень плавился и стекал вниз. В зал ворвались гильдейские магички, и не обычный патруль, а «стражи спокойствия», их можно легко отличить от остальных волшебниц по сиреневым сюрко. Но они запоздали: опрокинутые орденские уже оправились от удара и встретили «спокойных» заклинаниями. Даже магички, которые поначалу отказались примкнуть к Дарии, сражались против незваных гостей — знали, пощады не будет. Под прикрытием магических щитов в зал просачивались егеря. И тогда я побежала — я не желала участвовать в этой бойне.

Тамара замолчала, потом резко притянула к себе бутылку с коньяком, которую Игнат уже ополовинил, и, налив стакан, залпом его выпила. Закашлялась, из глаз потекли слезы. Глана протянула кусок мяса и маринованный огурец. Хозяйка благодарно кивнула и закусила. Со второго этажа раздался протяжный стон: все увлеклись происходящим в комнате и забыли про пациента.

— Игнат, ты ведь курить хотел? Иди, я немного передохну, больного проверить нужно.

Демидов поднялся и направился к дверям, следом шла Кира. Снаружи мало что изменилось, хотя с неба вновь пошел хлопьями снег. Ведьмы и огневицы, укрывшись примитивным волшебным навесом, развели магический огонь и болтали, разливая по чашкам горячий чай. А может быть, что покрепче. Но и про службу не забыли: прямо у дверей под навесом стояла Клара, сурово сверля взглядом егеря и магичку. Их стало меньше, исчез один из броневиков.

Игнат и Кира уселись на лавку под навесом и закурили, говорить сейчас было нельзя, там, в доме, защита, а тут нет, так что лучше повременить, к тому же история еще не закончена.

Игнат докурил, отшвырнул окурок и достал новую папиросу.

«Интересный рассказ?» — мысленно спросил Фарат.

«Обычная история, — грубовато ответил Демидов. — Ты мне лучше скажи, по какой причине не рассказал, что ты теперь не джинн, и когда это произошло?»

«Когда ты грохнул лейтенанта. Да и мало что изменилось, просто я понял: кокон меня больше не удержит, — я сам испугался. Как думаешь, что будет дальше?»

«Не знаю. Все станет ясно, когда Тамара закончит. Раньше я думал, она знает, где артефакт, а вот как вышло».

«Если она не врет, — резонно заметил новоиспеченный ифрит. — Если это легенда, нам ее не проверить».

«Ты прав, у нее были годы, чтобы все просчитать. Я думаю, даже если она врет, часть из этого все равно правда, причем большая часть».

«Тут ты прав, любая ложь держится на фундаменте из правды, иначе она совершенно недостоверна. Смотри, как на тебя Клара зыркает, словно убить хочет».

«Почему словно? — усмехнулся Игнат. — Возможно, она попытается это сделать, как только в истории Тамары будет поставлена последняя точка».

«Кстати, присмотрись к Арине, в ней что-то изменилось, я пока что не могу понять что».

«Хорошо».

— Поговорили? — поинтересовалась Кира. — Все выяснили?

Демидов уставился на магичку.

— Что смотришь, ты думаешь, я не замечаю, когда ты уходишь в себя? Ты замираешь, у тебя становится глупое выражение лица. Иногда даже рот приоткрыт. Дурак дураком. — И Басаргина звонко рассмеялась.

— Ну, спасибо, — обиделся Игнат. — Я тебе это припомню.

— Милый, на правду не обижаются, лучше сделай выводы. И пошли в дом — тут что-то холодно стало.

Они вернулись в дом. Тамары за столом не было, остальные сидели молча, Мила вроде бы слегка оттаяла, но все равно бросала ревнивые взгляды то на Арину, то на Киру.

— Игнат, когда ты сможешь вернуть мои карты? Мне они очень дороги, — потягивая темно-красное густое вино, вполне миролюбиво поинтересовалась Градова.

— Струна, я готов их тебе вернуть, как только ты вернешь мне мой арбалет, — парировал Демидов.

— Видок, ты меркантильная сволочь, — обиделась ведьма.

— Какая есть. А насчет сволочи ты не права — сволочь тут ты: это ты глушанула нас гранатой и бросила умирать в маленькой комнатке под горами, и не нужно гнать про свою работу и легенду. Ты поступила по-свински.

Он думал, Арина взорвется, но она только кивнула.

— Да, Игнат, я поступила с вами мерзко, и мне очень жаль, что я сказала то, что сказала, но это тоже было необходимо, если вдруг вы попадете в лапы одержимых. Если бы ты знал, как мне осточертело поступать не правильно, а как нужно. Ну да тебе не понять, ты правильный, честный, прямой. И от этого предсказуемый.

— Да уж, ты обвела нас вокруг пальца, как щенков, — зло бросила Кира.

Но Игнат, проведший с магичкой много времени, понял, что не так уж она и сердится, это либо остаточная реакция, либо наигранное. Похоже, она простила свою подругу.

Глана всю эту пикировку молчала и грызла большое красное зимнее яблоко.

Игнат вспомнил предостережение Фарата и присмотрелся к Арине, но не просто глазами, а попытался ощутить изменения. Да, его воспоминания отличались от того, что он чувствовал сейчас, но не мог понять, как именно.

— Арина, ты изменилась, — наконец не сдержавшись, произнес он, — только я не понимаю сути изменения.

Шпионка весело расхохоталась.

— Я все думала, когда вы заметите.

— Чего? — озадачилась Кира.

— Блин, Русалка, ну присмотрись получше…

Кира сосредоточила внутреннее око на «подруге». Магическая аура у нее точно изменилась, раньше она была более рыхлой, а теперь стала плотнее, чем-то напоминая ее собственную.

— Ты взяла новую ступень?!

Арина кивнула.

— Да, теперь я стала трешкой, хотя тут, в вольных землях, моя градация не изменилась, я по-прежнему желтая. Но красной мне не быть — похоже, это мой потолок. Хотя кто знает, может, лет через пятьсот…

Если она ждала поздравлений, то ошиблась, Кира все еще дулась, но Игнат понял, что рано или поздно она простит подругу.

Сверху спустилась Тамара, лицо ее было грустным и очень усталым.

— Как он? — спросила Мила — похоже, она знала пациента матери.

— Умер, — ответила ведьма. — Хоть я знала, что это произойдет, у него не было шансов, попасть под яд плюя, да так, чтобы получить поражения восьмидесяти процентов кожи…

— Спи спокойно, — почти синхронно произнесли присутствующие.

— Где он глубокой осенью плюя-то нашел? — удивился Игнат. — Нелюдь жутко теплолюбивая, сейчас эта сука должна зарыться в логовище на глубину метров семь, и все, до весны хрен встретишь.

— Да вот нашел, — ответила Тамара, наливая себе коньяку, но на этот раз нормальные пятьдесят граммов. — Две недели я пытаюсь его выходить, орал, стонал да сдирал бинты, расчесывая все, что мог, там уже живого места не осталось. Милкин коллега, работал на юге с ней, и вот что вышло. Если захочет, потом сама расскажет, где они плюя нашли.

Охотница за нелюдями сидела молча, погруженная в себя, — похоже, она даже не слышала слов матери.

Тамара вновь заняла свое место и внимательно осмотрела всех присутствующих.

— Ну что ж, продолжим. На чем я остановилась?

— Ты побежала, — задумчиво, но уже без отрыва от коллектива напомнила Мила.

— Когда меня отбросило, я нырнула в один из ходов, ведущих вглубь катакомб, там не то что одной магичке спрятаться — можно армию укрыть и не найдешь, если специально не искать. Я бежала в полной темноте, но не одна: меня заметили и пустили погоню. Я запнулась в темноте и покатилась по полу, подкованные сапоги преследователя были совсем рядом, когда из зала, где шло сражение, плеснуло дикой неконтролируемой силой, а потом стенки окрасило ярко-рыжим, и в тоннель ворвалась всепожирающая волна магического пламени. Мой преследователь обернулся, выругался и приготовился умереть: выжить у него не было шансов. Тогда я вскочила и, почти прижавшись к нему, поставила такой мощный купол, на какой была способна. Так я в первый и последний раз поставила «черную жизнь», универсальную мощную защиту, и она выдержала. Как боевик я почти не котируюсь, мое призвание — охранные чары и лечение.

Тамара опять отхлебнла коньяка, закусила, похоже, эта история давалась ей тяжело.

— «Ты арестована», — не очень уверенно произнес он, оборачиваясь. Еще бы, как арестовать человека, который только что спас тебе жизнь? Голос показался мне знакомым, и я, рискуя нарваться на атаку, запалила крохотный светлячок у нас над головами. Узнавание было мгновенным: Сергей Вяземский, тогда его еще звали не Дедом, а Тесаком, егерь стоял и смотрел на меня своим единственным глазом. «Я вынужден арестовать тебя, — нехотя произнес он. — Магесса Тамара, вы обвиняетесь в пособничестве одержимым». Я тогда промолчала, только кивнула и протянула руки, на которые он защелкнул подавители. Я не могла нанести ему вред. И тут же распался прикрывающий нас купол и погас светлячок. Стало очень жарко, стены были закопченными и горячими. Сергей достал фонарь, и яркий луч обежал тоннель. Он повел меня обратно в зал. По сути, сдавшись, я подписала себе смертный приговор. Чем ближе мы подходили, тем жарче становилось, а еще там воняло горелой одеждой и паленым мясом. Зал был погружен во тьму, только ближе к середине догорали наши исследования. Пластиковая мебель расплавилась, артефакта Ворот не было, а на полу валялись обугленные тела, никто не уцелел, даже инквизиторши, они сгорели так же, как и все остальные: слишком мощным было заклинание. Единственным неповрежденным телом было тело Дарии. Она лежала там же, где я видела ее в последний раз. Казалось, она сейчас встанет, но, подойдя, я увидела, что у одержимой магессы не осталось глаз, их просто выжгло: похоже, она применила что-то очень мощное, а может, ее дух подсказал нечто такое, чего обычные магички не знают. Но это было непринципиально, все, кто пришел сюда за нами, и те, кто был тут, погибли, остались только мы с Сергеем. Я обыскала тело Дарии и нашла очень странный артефакт, он был выполнен в виде небольшого диска со стрелкой и цифрами, которые менялись от каждого шага. Сергей в этот момент отвлекся, и я спрятала находку. Хотя и не знала, зачем это сделала: все равно меня обыскали бы и забрали его, никто не отменял обвинения в пособничестве одержимым и работе с опасным артефактом.

Тамара вновь приложилась к стакану с коньяком.

— Он отпустил тебя? — неожиданно спросила Мила.

— Да, он снял с меня браслеты, — подтвердила ведьма, — и сказал, что должен мне дважды: я вытащила его в клинике и спасла, поставив щит. Дальше, в принципе, ничего интересного не было. Мы выбрались на поверхность, и он вывел меня из Белогорска. Благодаря Нике, которая заложила всех, у лиги и гильдии были мои данные. Через несколько дней, когда опознали всех погибших в катакомбах, по всем княжествам пошел гончий лист. Там, где были представители инквизиции, меня ждал только костер. И тогда я ушла в вольные земли: у меня была не слишком проверенная информация, что тут живут люди. И вот я уже семьдесят лет живу здесь. Я знала, что рано или поздно меня вычислят.

Она залпом допила остатки коньяка и заклинанием притянула к себе миску с мясом. Остальные сидели, молча переваривая рассказ.

— Амулет все еще у тебя? — наконец спросила Глана.

Тамара кивнула.

— Спрятан в тайнике. Плюс наложила на него заклятие против обнаружения, несколько раз я чувствовала, что он подает какие-то импульсы, и заблокировала их.

— Как думаешь, для чего он нужен?

— Да тут и гадать нечего, — отозвалась хозяйка дома, — он указывает направление к артефакту. Сейчас тот где-то сокрыт.

— А без него можно Ворота обнаружить? — в свою очередь спросила Арина.

— Думаю, да, — немного помолчав, ответила Тамара. — С того момента как активировался артефакт, мы засекали короткие импульсы. Это сигнал, как у маяка. И если одержимые способны их воспринимать, то они смогут его найти. Но думаю, это произойдет, если они приблизятся к нему на очень небольшое расстояние.

— Значит, все хорошо, — обрадовалась Мила. — Артефакт утерян, амулет по его обнаружению сокрыт, руна у Гланы. Чего волноваться?

— Ничего не хорошо, — возразила Кира. — Одержимые знают, у кого он. Вспомни, с чего мы начали наш разговор? В отчетах лиги и гильдии наверняка остались розыскные листы на твою мать, теперь они точно знают, кто уцелел. А что было в списке хранителей, который забрали из Златограда, только боги ведают. Ведь могу поспорить: есть люди в княжествах, которые знают, где Тамара сейчас обитает.

— Мы не афишировали ее присутствие, — возразила Глана, — только один раз она выбралась в княжества по делам. И, естественно, она это проделала инкогнито.

— Вопрос сейчас не в этом, — задумчиво потирая щетину на подбородке, негромко произнес Игнат. — Меня беспокоит один момент, который осветила Тамара. А конкретно — высокая сопротивляемость этого артефакта к воздействию.

— Специально мы его разрушать не пытались, — отозвалась ведьма, — но на заклятия он не реагировал, просто впитывал их, и все. Отколоть кусок тоже не вышло.

— А как его тогда переместила Дария? — тут же заметила нестыковку Кира.

Беглая магичка только плечами пожала.

— Я таких чар не видела никогда. В том, что он поглощает направленную на него людскую магию, нет ничего удивительного, а вот магия одержимых вполне может на него воздействовать. Но это так, теория, но вполне логичная — ведь как-то его изготовили.

Все вновь замолчали, обдумывая услышанное.

— Нужно покурить и пораскинуть мозгами, — поднимаясь, подвел итог разговору Игнат. — Кстати, а есть что-нибудь пожрать, более весомое? А то закусь, как и коньяк, почти кончилась.

— Ну ты наглец, — возмутилась Тамара. — Борщ будешь?

— Буду, — отозвался Демидов. — А на второе?

— Разносолов не жди, котлеты с макаронами вчера готовила. Иди кури, я накрою на стол.

Игнат вышел из дома и уселся на лавку. История Тамары была очень интересной, она вскрыла сразу несколько недостатков их плана — например, то, что артефакт не хочет уничтожаться и сопротивляется любому воздействию, очень плохо.

«Фарат, ты все слышал, что скажешь?»

«А что ты хочешь услышать? — отозвался бывший джинн. — Я знаю, что это за камень, и даже знаю, как его разрушить. Только у вас ничего не выйдет».

«Просвети?»

«Белый камень в моем мире имеет название Рамор».

«На мрамор похоже».

«Ага, но к нему он никакого отношения не имеет. Но эти камни и не из нашего мира, а совсем из другого. Народ ОР посылает за ними экспедиции, возвращается одна из десяти. Даже небольшой кусок приносит обладателю власть и богатство в своем клане».

«В чем его ценность?»

«Ты плохо слушал Тамару: он поглощает магию, и не просто поглощает, он ее концентрирует, любое заклинание, произнесенное рядом с ним, передаст ему частичку силы».

«Как же его обрабатывают?»

«А вот это я без понятия. Знаю только, что этим могут заниматься шаманы народа ОР, они не совсем маги и не совсем одержимые. Больше мне сказать нечего».

«Ты забыл сказать, как его уничтожить».

«Игнат, ты будешь слушать меня или нет? Ну как ты думаешь, кто может уничтожить камень, который способны обрабатывать одержимые шаманы из другого мира?»

Демидов озадаченно хмыкнул.

«Да, что-то я туго соображаю. И что, других вариантов нет? Ведь как-то эти камни добывают».

«А мне откуда знать?» — удивился Фарат.

«Плохо, — докуривая и щелчком отправляя окурок в полет, подвел итог Игнат. — Очень плохо».

Дверь приоткрылась, и наружу выглянула Кира.

— Пошли есть, пока все горячее, — позвала она.

Все уже сидели за столом и ждали только его. В тарелке дымился очень густой борщ со сметаной, на одном блюдце черный хлеб, на другом — мелко порубленный чеснок.