Стать последней Орлова Тальяна

Глава 7. Странности страсти

Однако когда стемнело, и я поплелась к центральной палатке, то застала там старика-шамана, препирающегося с Криитом:

– Жрица? А если все жрицы чисты и так красивы? Где находится ее храм?

– Не знаю, Дотлаак. Мы взяли ее не в храме, она сама прибежала к нам.

Я замерла в отдалении и прислушалась.

– Тогда отдай ее мне! В твоей женщине нет магии, но что-то с ней не так – я нутром чую, что жертва не пройдет напрасно.

– Успокойся, Дотлаак. У нас с ней любовь. Как же я тебе ее отдам?

– Вот сейчас ты врешь, Криит! Страсть есть, любви нет. Жадничаешь! Возьми себе другую! Или давай отыщем храм. Стоит хотя бы выведать у нее точное место!

Криит смотрел на меня, но не звал. Я решила, что мою судьбу без меня решать некрасиво, подошла и произнесла твердо:

– Даже если будете пытать, не скажу, где храм.

– А вот сейчас она не врет… – задумчиво выдавил шаман. – Не скажет, хоть на части разрежем.

Тут он угадал – не смогу, даже если б захотела. На этот раз его проницательность сыграла на руку.

– Клянусь перерождением, что-то с тобой не так! Возможно, твоя богиня и впрямь существует… она как будто внутри тебя сидит! Мой привычный мир рухнет, если я допущу такую мысль. – Он снова повернулся к Крииту и заговорил более заискивающим тоном: – Отдай ее, сын вождя. Обещаю, что постараюсь не убить! Я потом верну!

Забеспокоившись, я ответила сама:

– Нет, уважаемый Дотлаак. Я не тебе служу – Крииту. И хочу, чтобы он снова взял меня, как мужчина женщину.

Криит усмехнулся и подтолкнул меня в палатку, напоследок бросив старику:

– Ты ее слышал. И меня слышал, что намного важнее.

– Слышал, сын вождя. И она снова врет. Она не хочет служить тебе. Помяни мое слово – эта женщина принесет тебе погибель.

– Иди, шаман, отдохни. Твоя мудрость понадобится нам завтра.

Когда Криит вошел в шатер, я шагнула к нему:

– Спасибо, сын вождя, что не отдал меня. Мое тело слишком слабое, чтобы перенести пытки.

Он улыбнулся:

– Разве я мог думать о чем-то еще после твоих признаний? Которые снова оказались ложью.

Спорить с очевидным бессмысленно:

– А чему ты удивлен? Да, я не горю желанием тебе служить, но готова подчиняться.

– И хочешь, чтобы я взял тебя? – припомнил он. При этом глаза прищурились, словно Криит едва сдерживал смех.

Однозначного ответа на этот вопрос не было. Он вызывал во мне пылающую ненависть, но вчера ночью я ощутила внутри другой огонь. Если вопрос в том, готова ли я повторить это ощущение, то… я могу и перетерпеть. Но шамана тут не было, потому я могла сильно преувеличить:

– Хочу.

Он притянул меня к себе, а я приоткрыла рот, ожидая поцелуя. Но он только рассмеялся тихо:

– Вообще-то, стало легче, когда я понял, что ты кажешься странной не только мне. Каким именем мне называть тебя, если предыдущее было враньем?

– Тали.

– Я буду звать тебя Синей Жемчужиной. А когда ты откроешь мне свое имя, буду уверен, что твое «хочу» настоящее.

– Договорились, – я почему-то не смогла сдержать ответной улыбки. – Но я почти на самом деле хочу твоего поцелуя. В это веришь?

– Да, – он смотрел на мои губы. – Но сегодня ты дала обещание, помнишь?

Он надавил на мои плечи, заставляя опуститься на колени. Мое обещание… А ведь всем своим враньем я надеялась сбить его с толку. Сейчас я заставила себя успокоиться, теперь уже поздно метаться в отчаянии. Моя жизнь в теле жрицы – это не только моя жизнь. Унижение страшило сильнее боли, но каковы будут мои шансы отомстить всем бесам, если их недовольный вожак отправит меня на растерзание к шаману?

Сама развязала веревку на штанах и спустила их вниз. Член не был возбужден и в такой близости выглядел крайне неприятно. Я поморщилась, но взяла его рукой. Зажмурилась и направила себе в рот. Ведь он хотел этого?

Случайно коснулась головки языком, и он от этого немного напрягся. Но я заставила себя не отстраниться.

– Ну же!

И он толкнулся глубже. Я не очень понимала, что нужно делать – вся сила воли уходила только на то, чтобы не отшатнуться. Возможно, Криит догадался о моей неумелости, потому что заговорил намного тише и мягче:

– Оближи сначала языком.

Облизать? Да счастливице жрице очень повезло, что она умерла до этого момента! Но я попыталась отстраниться мысленно от происходящего и делать, как он приказывает. Язык вместе с жемчужиной обвел головку, прошел дальше. Член во рту разбухал, но я заставляла себя продолжать.

– Не сжимай зубы, – голос мужчины стал немного другим, но по-прежнему мягким. – А то сделаешь из меня самую некрасивую женщину на свете. Еще раз, чуть с большим нажимом. Не бойся ты так, в этом нет ничего ужасного.

Я снова вернулась к головке, и ощутила непривычный привкус во рту – противно. Но он прав, к настоящим ужасам это не имеет отношения. Просто неприятно и унизительно. Член наливался силой, разрастался, я губами ощущала, как на стволе вздуваются венки, но продолжала водить языком по гладкой части. Он вдруг толкнулся в меня, и я замерла. Криит положил ладони мне на голову, но не давил. Кажется, поняла, чего он хочет – чтобы я сама насаживалась ртом. Попробовала сделать и это.

– Теперь так, да. Пока не выплеснется семя.

Я начала двигаться, погружая член в рот глубже, сначала рвано и неловко, но он слабо толкался, помогая мне найти нужный темп. Член стал огромен, он не помещался полностью. Я ощущала языком его возбуждение… и это странным образом волновало. Криит как будто брал меня, но не так, как это принято. И тем не менее ему нравилось. Он сдерживался, чтобы не начать вдалбливаться в меня на всю длину, я это ощущала по напряжению в его ладонях. И потому сама старалась двигаться быстрее и резче, чтобы ему не пришлось меня подгонять.

Вожделение оказалось очень странной вещью. Вчера я испытывала нечто подобное, но тогда он входил в меня – это хотя бы можно объяснить. Теперь же я чувствовала томление внизу только от ощущения его страсти. Будто это чувство в нем настолько сильно, что распространяется и на меня, как какая-нибудь зараза. Я не останавливалась, наслаждаясь его растущим возбуждением, на которое реагировало и мое тело. Член вдруг будто сжался, и в рот мне ударила струя.

Я выплюнула белесую жидкость на пол, вытерла рот. Ничего. Это до сих пор не имеет ничего общего с настоящим ужасом. Но внизу продолжало сладко потягивать остатками недавнего жара. Снова это раздражающее чувство, что бурю подсекли на излете.

Криит вдруг опустился на пол рядом, пальцами приподнял мой подбородок, заставляя посмотреть на него:

– Это всего лишь один из способов доставить мужчине удовольствие, Синяя Жемчужина. Просто у вас так не принято.

Он словно что-то объяснял, но я никак не могла понять, что именно, потому просто кивнула. Криит, видимо, ждал какой-то реакции, но не дождался. Вдруг обхватил мое лицо ладонями, притянул к себе и поцеловал. Ему не противно? Или таким образом он хотел показать мне, что ему не противно? Что я не сделала ничего такого, чего могла бы стыдиться. Этот порыв вызвал во мне отклик благодарности: я обхватила его руками и ответила. Поцелуй хоть и был нежным, но наложился на отголоски возбуждения. Снова начнется раздражающая буря. Поняв это, я отстранилась. Прижалась лбом к его и пыталась выровнять дыхание. Он прошептал:

– Хочешь, позже я возьму тебя, как вчера? Только попроси.

Удивительно, но я еще и думала над ответом! Будто на самом деле в каком-нибудь жутком кошмаре захотела бы этого. Может быть, тело жрицы какое-то неправильное – оно жаждет чего-то еще, но мой ум с этой жаждой не согласен:

– Нет, Криит, я хочу спать.

– Тогда разденься.

– Что?

– Разденься, Синяя Жемчужина. И спи спокойно. Я тоже не стану одеваться – мне хочется прижать тебя к себе. Это не помешает твоему отдыху?

– Нет…

Но оказалось, что я сильно ошиблась. Криит, обняв меня сзади, давно уснул, а у меня мысли плескались туда и обратно. Его тело в такой тесной близости от моего волновало и вызывало смутные желания. Хотелось ерзать, создавать хоть какое-то трение моей обнаженной кожи об его, но я не решалась. Уснуть удалось только после того, как я выбралась из его объятий и отодвинулась.

Глава 8. Проигрыш

Точки сбора мы достигли затемно. Там собралось несколько отрядов, и лагерь раскинулся по берегу очень далеко. Криит приказал размещаться с западного края, сам пошел поприветствовать лидера. Командиры последовали за ним, и я вместе с Даарой – моего мнения никто и не спрашивал.

Криит спрыгнул с коня и коротко поклонился мужчине. Тот был заметно старше и тоже носил золотой обруч на волосах.

– Рад тебя видеть, Ракиид. Прими под начало меня и моих воинов.

– Принимаю, брат, – мужчина улыбнулся, а потом бросил взгляд на море. – Нам тут недели три торчать, так что наберись терпения. Но леса здесь богатые, голод нам не грозит.

– Мы сможем о себе позаботиться, брат, – ответил Криит.

Я же наблюдала как Дотлаак, который сразу рванул в сторону, отыскал других шаманов. И теперь они втроем что-то бурно обсуждали, бесконечно поглядывая на меня. Поежилась. Похоже, бедняжке Тали не суждено прожить слишком долго. Надо держаться поближе к Дааре или Крииту – если и есть спасение, то только за счет их поддержки.

– Приветствую, великая Даара! – обратился Ракиид громче. – Ты с каждой нашей встречей становишься красивее. Что у тебя там за пазухой? Сестренку себе отыскала? – и расхохотался.

– Ну да, – ответила с тем же смехом Даара. – Сестренку! Глянь, как хороша. Но не заглядывайся – не отдам. Криит из-за нее хоть изредка улыбаться начал, так что считай ее нашим главным оружием в этой войне.

Ракиид весело подмигнул брату:

– Ясно. А отец все шутил, что ты тикийскую ящерицу третьей женой возьмешь. Ну что ж, он почти угадал, хотя твоя женщина намного симпатичнее ящерицы! Ладно, кормите свое главное оружие, да под себя укладывайте. Все разговоры завтра.

Мы и правда падали с ног от усталости. Но и каша из злаков показалась как никогда вкусной. Я намеренно сидела между Криитом и Даарой, подальше от шаманских интересов.

Когда пошли в палатку, спросила:

– Третьей женой? То есть у тебя уже есть две жены, сын вождя?