Пришедшая с туманом Обухова Лена

Глава 3

Честно говоря, услышав команду главного гвардейца, я испытала мстительное удовлетворение. Так-то, госпожа Соланж, нечего законы нарушать.

Однако эйфория от чудесного спасения быстро прошла. Когда нас с Охотником и капитаншей усадили в одну повозку, подъехавшую чуть позже конного отряда, и заперли там, я поняла, что мы все еще можем попасть на костер. Только теперь уже по решению какого-нибудь королевского суда.

Внутри повозки были только две скамьи. Соланж сразу села в угол, не глядя на нас. Мы с Охотником, не сговариваясь, выбрали вторую скамью и противоположный угол. Так и поехали. Через окошко в задней двери я видела лица людей, собиравшихся нас сжечь. В основном на них отражалась досада, и только староста смотрел нам вслед с облегчением. Похоже, все-таки не хотелось ему брать грех на душу. Или совершать преступление.

Интересно, почему гвардейцы арестовали только Соланж? Не старосту, не остальную нергардскую стражу?

Ответов на эти вопросы я не знала, а спрашивать у Охотника в присутствии самой Соланж не хотелось. Лучше поговорю с ним об этом позже, когда доберемся. Если будет возможность.

Ехали мы долго: за окошком повозки успело стемнеть. Снова стало холодно, ноги и руки у меня закоченели, и на этот раз даже Охотник ничем не мог мне помочь: его куртка и прочие вещи остались в деревне. Даже меч.

Вскоре за окошком появились огни домов, куда более высоких и роскошных, чем в той деревне, и я поняла, что мы прибыли в какой-то город. Еще некоторое время ехали по нему, потом попали на огороженную территорию: за нами остались очень красивые кованые ворота и высокий забор.

Я была уверена, что нас везут в тюрьму, но когда повозка наконец остановилась, то дверь открылась и нам велели вылезти, оказались мы не у какого-нибудь мрачного замка, вид которого навевал бы тоску, а у великолепного дворца, подсвеченного разноцветными огнями. Конечно, наша повозка стояла не у центрального входа, а у черного, но почему – дворец? Или здесь такие тюрьмы?

Мужчины в сером балахоне нигде поблизости видно не было, как и главного гвардейца, с нами были только рядовые. Видимо, начальники уже распорядились, как с нами поступить, и удалились по своим делам.

Гвардейцы вели себя исключительно вежливо. Возможно, потому что мы не сопротивлялись. А какой смысл сопротивляться вооруженным до зубов людям? У них на поясах я приметила не только мечи, но и пистолеты. Они показались мне странными, но я не смогла бы объяснить почему.

Нас провели внутрь, заставили подняться на второй этаж, и вот тут-то случилось самое для меня страшное: нас разделили. Соланж повели в одну сторону, Охотника в другую, а меня в третью, на этаж выше.

Я думала, что после всего произошедшего уже не смогу сильнее испугаться, но в тот момент практически впала в ступор, гвардейцам впервые пришлось коснуться меня, чтобы подтолкнуть вперед. Я почти не знала Охотника, но он единственный меня защищал. Остаться одной, не помня себя, казалось сейчас хуже смерти. Ведь если кто-то захочет обидеть меня теперь, даже вступиться будет некому.

Но одно дело ввязаться в неравную драку с деревенскими мужиками, а другое – с королевскими гвардейцами. Потому ни я, ни он даже пикнуть не посмели, когда нас разделили. Соланж и вовсе отнеслась к происходящему спокойно.

От вновь охватившего ужаса я не обращала внимания на обстановку и на то, куда меня вели и как долго. Очнулась только у дверей комнаты, когда их распахнули передо мной и жестом предложили войти. Сами гвардейцы – двое высоких молодых крепких ребят, похожих друг на друга как братья – за мной не последовали, остались стоять в коридоре. Скорее всего, и после того, как двери за моей спиной закрылись.

Я огляделась. Просторная комната, высокие потолки, на стенах – гобелены и позолота, на потолке – искусная лепнина и фрески, на полу – светлый ковер с длинным мягким ворсом. Мебели немного: комод, шкаф, туалетный столик и огромная кровать с балдахином, но выглядела она добротно. В дальнем углу комнаты – еще одна небольшая дверь (которую я не заметила, пока та не распахнулась).

Из нее вышла девушка в простом длинном темном платье со слегка расклешенной юбкой до середины икры и белом чепце. В руках она держала сложенную стопкой одежду. Девушка резко остановилась и окинула меня удивленным взглядом. Еще бы, мои грязные ноги, ночная сорочка и общий потрепанный вид резко контрастировали с убранством комнаты. Однако девушка (горничная, как я предположила) быстро опомнилась, торопливо присела в глубоком книксене и, выпрямившись, заговорила:

– Добрый вечер, госпожа. Я приготовила вам ванну, но платье принести не успели. Пока вы будете мыться, его обязательно доставят.

И она сделала приглашающий жест в сторону двери, из которой вышла.

А у меня голова шла кругом от подобного поворота событий. Да что тут происходит? Ванна? Платье? Я-то думала, меня будут судить за ведьмовство. Или тут так принято готовить к суду? Ну да, мой вид может показаться какому-нибудь королевскому судье оскорбительным.

Может быть, меня с кем-то перепутали? Или, наоборот, во мне кого-то узнали? И так должно быть?

Впрочем, сейчас это почти не имело значения. Мне предлагали ванну, в которой можно смыть с себя грязь последних двух дней и, как я надеялась, согреться. Даже если после нее меня снова потащат на костер, я хотя бы буду прилично выглядеть и хорошо себя чувствовать.

Ничего не говоря приветливой служанке, я прошла в ванную комнату. И едва успела раздеться, прежде чем она присоединилась ко мне. Мне это показалось очень неловким, но я не стала возражать. Я вообще собиралась вести себя как можно тише, пока не происходило ничего по-настоящему плохого.

Служанка помогла мне вымыться. Долго оттирала ноги жесткой мочалкой, несколько раз наносила на волосы какие-то составы, поливала из кувшина чистой горячей водой. Потом помогла обтереться большим пушистым полотенцем, обмазала душистым маслом, которое, к счастью, быстро впиталось в кожу, и накинула на плечи тонкий, гладкий, невероятно приятный на ощупь халат.

В голову вновь забрались неприятные мысли. Показалось, что готовят меня не к суду, а к чему-то совсем другому. Одно дело помыть, причесать и одеть, но зачем гипотетическому судье моя мягкая кожа и приятный аромат? Это настораживало.

Когда мы вернулись в спальню, на кровати уже лежали темно-зеленое платье, чулки, нижнее белье. На полу стояли туфли на небольшом каблуке. Горничная помогла мне одеться, ненавязчиво и деликатно, после чего пригласила за туалетный столик и занялась волосами.

А я наконец получила возможность рассмотреть себя в зеркале.

Это было очень странное ощущение: я смотрела на себя как на чужого человека. Лицо девушки в отражении было бледным, уставшим и испуганным, но довольно симпатичным. Не детским, так что Охотник или покривил душой, или ему самому уже немало лет. Я вглядывалась в собственные серые глаза в отражении, отчаянно надеясь, что если буду долго смотреть в них, то что-нибудь вспомню. Бесполезно. Пустота.

С прической горничная возилась довольно долго: сначала старательно просушивала густые темные волосы, потом долго подвивала их щипцами, превращая в аккуратные локоны, лежащие как будто совершенно естественно. В конце она заколола несколько прядей так, чтобы они не падали на лицо. Остальные остались спокойно струиться по спине, доходя почти до лопаток.

Мне припудрили лицо и предложили придать губам немного цвета, подсунув под нос какую-то баночку, но я отказалась. И так с каждой минутой все сильнее нервировал тот факт, что меня одевают и прихорашивают как куклу. Не стать бы чьей-нибудь игрушкой в этом дворце.

Впрочем, я сомневалась, что меня спасли от казни ради сомнительного счастья затащить в постель. Все-таки тот мужчина в сарае верно заметил: не настолько я хороша.

– Чудесно выглядите, госпожа, – улыбнулась горничная, встретившись со мной взглядом в зеркальном отражении. – Теперь позвольте вас проводить.

– Куда? – это было первое произнесенное мною слово с тех пор, как я оказалась во дворце.

– Вас хотят видеть, – обтекаемо ответила девушка, отходя к двери и терпеливо дожидаясь, когда я последую за ней.

Отпираться не было смысла, поэтому я не заставила ее долго ждать. За дверями комнаты действительно были все те же два гвардейца. Они последовали за нами по коридорам, держась на почтительном расстоянии позади, но не отходя слишком далеко.

Мы пересекли весь третий этаж, перейдя, как я поняла, в другое крыло. Здесь горничная остановилась у одной из дверей, потянула ее за ручку и, как гвардейцы ранее, сделала приглашающий жест, явно не собираясь ни докладывать, ни сопровождать. Мне оставалось только самой переступить порог и постараться не закричать от бессилия, когда дверь за мной закрылась.

Морально я все-таки была почти готова снова оказаться в какой-нибудь спальне, но очутилась в просторном кабинете, из общего строгого вида которого выбивался только круглый, сервированный на двоих столик. Он первым привлек мое внимание, только потом я заметила мужчину. Он находился в противоположной от двери стороне.

Высокий и до неприятного худощавый, он стоял у небольшого постамента в половину его собственного роста, на котором на маленькой подставке лежал прозрачный шар. Внутри него переливалось что-то светящееся, разноцветное и бесформенное. Разглядеть толком я не успела, потому что мужчина поспешно накрыл шар черным колпаком, скрывая от моих глаз. Потом вышел из-за постамента и приблизился, сдержанно улыбаясь.

– Добро пожаловать в Ферно, госпожа?..

Его тон подразумевал, что я должна назвать свое имя, но я не смогла бы этого сделать, даже если бы помнила его. Оглядев мужчину с головы до пят, я вдруг поняла, что это тот самый человек, который скрывался под серым балахоном и управлял гвардейцами. И от этого почему-то стало так страшно, что голос у меня на какое-то время снова отнялся.

Чего он от меня хочет?

Мужчина сделал еще один медленный – и как мне показалось, угрожающий – шаг ко мне. Я инстинктивно отшатнулась назад и тут же уперлась спиной в дверь. Да, бежать-то некуда.

– Вы меня боитесь? – мужчина улыбнулся шире и более дружелюбно (как он наверняка считал). – Не стоит. Я всего лишь хочу узнать, кто вы.

– Вам должно быть виднее, – настороженно ответила я.

Он искренне удивился.

– Почему?

– Потому что иначе непонятно, зачем вы меня спасли.

Он продолжал вопросительно на меня смотреть, поэтому я уточнила:

– Это ведь вы отдали приказ королевским гвардейцам. Ничего не спрашивая и не разбираясь.

– С чего вы взяли, что я там был? – холодно уточнил мужчина.

– Я вас видела там, а теперь узнала. Точнее, – я опустила взгляд на его ноги, – ваши сапоги.

Мужчина посмотрел на свою обувь и внезапно рассмеялся.

– А вы наблюдательны. Это хорошо. И еще наверняка голодны. Прошу, разделите со мной ужин. Заодно и поговорим.

Он указал рукой на стол, а сам подошел к стене и дернул за неприметный шнур. Я не успела сделать и двух шагов, как в кабинете появился лакей. Как раз вовремя, чтобы выдвинуть для меня стул.

От ужина я отказываться не собиралась, что бы мужчина ни задумал. Живот действительно сводило от голода. И еще больше, чем есть, снова хотелось пить. Поэтому, когда лакей налил в мой бокал воды, я тут же осушила его. Слуге пришлось наполнить его снова.

Хозяин кабинета сел напротив, разглядывая меня с любопытством, но без сексуального интереса. И все равно его взгляд нервировал. Когда нам подали закуски, он заставил меня есть спокойно, а не набрасываться на еду. Хотя ножом и вилкой я все равно орудовала очень быстро.

Мужчину еда интересовала значительно меньше. Он сидел перед полной тарелкой, откинувшись на спинку стула, и время от времени прикладывался к бокалу вина.

– Так кто вы и откуда, юная леди? – поинтересовался мужчина, когда я утолила первый голод и смогла заставить себя есть медленнее.

– Я не знаю, – честно ответила я. – Не помню.

Он снова продемонстрировал удивление.

– Как так?

– А вот так, – спокойно ответила я, пожав плечами. – Я ничего не помню о себе до того момента, как очнулась посреди незнакомой мне деревни. Местные сказали, что я пришла с туманом, назвали ведьмой и решили сжечь.

– Но вы не ведьма?

– Не знаю. Не помню!

– Хм…

Мужчина подался вперед, против всех правил приличия упираясь локтями в стол и складывая тонкие длинные пальцы домиком. Он слегка прищурился, продолжая разглядывать меня и игнорируя свою еду. Так и тянуло спросить, не хочет ли он отдать ее мне, если все равно не собирается есть.

– Если я правильно понял, вы шли в том проклятом тумане, с которым на наши деревни нападают туманные монстры, так?

Я только молча кивнула, с тоской поглядывая на опустевшую тарелку. Мой собеседник дал лакею едва заметный знак, и тот забрал наши тарелки, чтобы принести следующее блюдо. Это меня ободрило.

– Как вам удалось спастись от туманников?

Я снова пожала плечами.

– Поначалу они на меня не нападали. Заинтересовались мной, только когда я попыталась вынести из тумана мальчика. И тогда меня спас Охотник.

– Охотник?

– Мужчина, которого хотели сжечь вместе со мной. Видимо, за то, что он старался мне помочь.

– Он вас знает?

– Нет, он просто мне помог. Он охотится на туманников.

– То есть охотник – это не имя, а род деятельности?

– Он велел называть себя так. Его имени я не знаю.

– Как интересно…

Я неопределенно мотнула головой, что можно было принять и за кивок. Меня в данный момент больше беспокоил кусок мяса с овощами, поданный лакеем.

– Значит, он охотится на туманников, вас они не трогают, и у вас обоих нет имени?

– У нас наверняка есть имена, – возразила я. – Просто я свое не помню, а его – не знаю. Спросите его, возможно, вам он скажет.

– Обязательно спрошу, – кивнул мужчина.

И только тогда я наконец подумала, что его имени тоже не знаю.

– А кто вы?

– Советник Его Величества и придворный… кудесник.

– Кудесник?

На его узком, довольно молодом, как я теперь поняла, лице снова появилась улыбка. Мужчина потянулся к бокалу, который лакей успел наполнить.

– Да, я обращаю высшие силы на благо Короны.

– И вас за это не пытаются сжечь? – удивилась я. – В деревне мне показалось, что местные питают ненависть к таким людям. Или это распространяется только на женщин?

– Не путайте злонамеренное ведьмовство со служением Короне, – все с той же улыбкой заметил мужчина. – Все люди со способностями в наших краях могут сделать выбор между службой королю и казнью.

– Разве это вообще выбор? – хмыкнула я.

– История знает случаи, когда даже под страхом смерти люди отказывались использовать силу на благо государства.

– А она у них точно была?

На лице кудесника появилось одобрение.

– Вы поразительно проницательны. Несмотря на то, что очень юны. Да, увы, порой наше правосудие допускает ошибки. Но иногда так сложно понять: действительно ли человек не обладает талантом к магии или просто… отпирается.

Почему-то эти слова мне не понравились. Даже аппетит пропал. Или я просто наконец наелась?

– К чему вы клоните?

– Я пока ни к чему не клоню, просто объясняю, какие перед вами открываются перспективы. Вы девушка явно умная, образованная и из хорошей семьи, но среди наших благородных семей ни у кого не пропадали дочери вашего возраста…

– Откуда вы знаете? – перебила я.

– Это моя работа – знать. Да и ваш акцент говорит о том, что вы издалека. А значит, не подданная Его Величества. Это против вас. Конечно, нам бы не хотелось ссориться с кем-то из заморских государств, если вы вдруг окажетесь действительно высокородной дамой, но на выяснение этого уйдет немало времени. Впрочем, если подтвердится, что вы ведьма и намеренно привели туманных монстров в ту деревню, то вас и это не спасет.

Я тяжело сглотнула, откладывая приборы. Теперь уже аппетит не вернется. Потянулась к бокалу с водой, игнорируя вино: боялась, что оно ударит в голову.

– Вот теперь вы точно к чему-то клоните, – заметила я, стараясь контролировать голос. Не хотелось показывать свой страх больше, чем я уже продемонстрировала.

Кудесник важно кивнул, продолжая улыбаться и всем своим видом выражать одобрение.

– Думаю, вы вместе с Охотником можете послужить на благо Короны, пока я выясняю, кто вы и откуда. Тогда вы будете полностью защищены от любой правды о себе. Служба – искренняя, честная и самоотверженная – смывает любые грехи.

Это звучало обнадеживающе. По крайней мере, у меня был вариант. А упоминание Охотника давало надежду, что служить королю придется не в спальне. Правда, я слабо себе представляла, что могу сделать для неизвестного монарха. Я ведь на самом деле не ведьма. Наверное.

– Как именно я должна ему послужить?

Кудесник, как мне показалось, расслабился. Хотя до этого я не обращала внимания на то, что он напряжен. Видимо, мое сотрудничество по какой-то причине было для него важно.

– Вы слышали о лорде Нергарде?

– Слышала это имя, да, но понятия не имею, кто это. Знаю только, что капитан его стражи хотела нас сжечь не меньше, чем жители той деревни.

Кудесник покивал то ли моим словам, то ли каким-то своим мыслям.

– Да, деревня, в которой вы появились, находится на его землях, у самой их границы. Нергардская стража защищает эти места и должна следить за исполнением закона на них. Король даровал эти земли лорду вместе с титулом и велел разобраться с туманными монстрами и Белой Ведьмой, которую мы считаем ответственной за их появления. Но лорд Нергард как-то уж очень не торопится выполнить возложенную на него миссию.

– Может быть, задача слишком сложна, чтобы быстро ее решить? – предположила я.

– Это поручение дал ему еще прежний король двадцать лет назад. Мне кажется, времени было предостаточно.

С этим я не смогла поспорить, и кудесник продолжил:

– Я подозреваю, что лорд Нергард или состоит в сговоре с Белой Ведьмой, или считает выгодным для себя не торопиться с выполнением задания. Видите ли, есть основания полагать, что он колдун. И пока выполняет поручение короля, то есть состоит у него на службе, он неприкасаем.

– Но если он двадцать лет морочит всем голову, то разве вы не можете обвинить его в халатности? Или как это называется?

– Без веских оснований по ряду причин не могу, – печально признал кудесник.

А я задумалась о том, существует ли принципиальная разница между колдуном и кудесником. Долго думать мне не дали, огорошив моим поручением:

– Поэтому я хочу, чтобы вы с Охотником стали гостями Нергарда. Тогда вы сможете следить за лордом и за тем, как он выполняет возложенную на него миссию. И если вы обнаружите в его поведении что-то подозрительное, то вы сразу сообщите мне, чем сослужите Короне хорошую службу.

– Вы хотите, чтобы я за ним шпионила? – недоверчиво уточнила я. – Послушайте, я даже себя не помню, а ваших местных законов и обычаев вовсе не знаю. Почему именно я должна за ним следить? У вас что, нет каких-то специально подготовленных людей? Профессиональных шпионов? Они лучше справятся.

– Их не так-то просто внедрить. Лорд Нергард человек… своеобразный. И своевольный. Он очень осторожен и не пускает в свой дом кого попало. А вы… вы определенно не вызовете у него подозрений. Есть веские основания поручить ему опекать вас на время выяснения вашей личности, а значит, и отправить в его замок. Он не сможет отказаться.

– Это какие еще основания? – прищурилась я.

– Оставьте это мне и королю. Мы сами объясним все лорду.

– И что с ним будет, если я обнаружу это подозрительное и сообщу вам?

– А вам не все ли равно? – насмешливо поинтересовался кудесник.

Наверное, выражение моего лица дало ему понять, что мне не все равно. Он закатил глаза и пояснил:

– Зависит от того, что вы обнаружите. Если он просто плохо выполняет задание, то его лишат титула, земель, будут судить. Скорее всего, приговорят к какому-нибудь сроку заключения в королевской тюрьме. Если окажется, что он состоит в сговоре с Белой Ведьмой, то все то же самое, только его казнят… Что вы на меня так смотрите? И в том, и в другом случае он повинен в смерти сотен, если не тысяч людей. Ничего другого он и не заслуживает.

– А если я ничего такого не обнаружу? – дрогнувшим голосом уточнила я. – Если за все время, что я буду там находиться, я буду видеть только его искреннее желание справиться с проблемой?

Кудесник снова улыбнулся, но как-то очень уж плотоядно на этот раз. И мягко заявил:

– Тогда я буду рад узнать, что ошибался на его счет. Вы ничего не теряете в любом случае: наша сделка останется действительной при любом исходе. Вам нужно только решить: согласны вы служить Короне или предпочитаете другой вариант.

Он уставился на меня невыразительными мутно-зелеными глазами. Как будто гипнотизировал, мне даже снова стало зябко, хотя до этого я очень хорошо согрелась. После недолгого размышления я ответила:

– Как я уже сказала раньше, разве это вообще выбор?

Глава 4

Моим решением советник-кудесник остался доволен, но, заключив сделку, поторопился от меня избавиться. Даже чай с десертом не предложил! На вопрос о том, где Охотник и могу ли я его увидеть, ответил лаконично и немного раздраженно:

– Завтра, все завтра. О вашем спутнике позаботятся не хуже, чем о вас. Ложитесь спать, завтра вас ждет важная встреча.

По наивности я решила, что он имеет в виду встречу с лордом Нергардом, но все оказалось куда сложнее. Впрочем, хорошо, что я не так поняла, мне и без того плохо спалось.

Нет, уснула я быстро, едва горничная помогла мне переодеться и оставила одну. Забравшись под одеяло и положив голову на подушку, я провалилась в сон как в бездонную яму. Но снилось мне что-то тревожное, тяжелое, заставлявшее ворочаться с боку на бок. Поутру я ничего не помнила, но проснулась, запутавшись в одеяло и влажные от пота простыни.

Завтрак мне подали в постель, что показалось неправильным, непривычным. Потом все та же горничная помогла подготовиться к новому дню: снова были ванна, ароматное масло и все то же платье, что мне принесли накануне. Закончились сборы практически той же фразой:

– Вас уже ждут, следуйте за мной.

И горничная снова повела меня по коридорам дворца. Двое молчаливых гвардейцев (по-моему, новых, но я не уверена) сопровождали нас на небольшом расстоянии. Мне почти удалось вообразить себе, что я важная особа, а не непомнящая себя пленница, которую советник короля решил использовать в собственных интригах.

На этот раз меня привели куда-то на первый этаж, к высоким двойным дверям, расписанным золотистой краской. Или позолоченных? Мне было все равно. Главное – у дверей меня действительно ждали: Охотник и еще двое гвардейцев за его спиной.

Мой случайный друг выглядел выспавшимся и довольным, но настороженным. Ему тоже дали новую чистую одежду, благодаря которой он стал выглядеть еще привлекательнее. Я улыбнулась, подходя ближе, и он ответил тем же.

– Доброе утро, Незнакомка. Как ты?

– Все хорошо, – заверила я, решив не вдаваться в подробности. – А ты?

Он только кивнул, давая понять, что ему тоже не на что пожаловаться.

Больше мы ни о чем поговорить не успели, так как в коридоре появился мужчина, с которым я ужинала накануне. Кудесник вежливо кивнул и взмахом руки распахнул двери. Вошел первым, не давая нам никаких дополнительных знаков, но мы поняли, что должны следовать за ним.

Все помещения дворца, в которых я была до сих пор, отличались простором и красотой отделки и интерьера, но этот зал, непривычно большой и светлый, превзошел все виденное до него. Расписанный сложными картинами потолок улетал высоко вверх, вдоль одной стены тянулись окна почти во всю высоту, вдоль другой – огромные зеркала. Светлые стены и ребристые колонны были украшены золотом. Громоздкие люстры с сотнями свечей (сейчас потушенными за ненадобностью) свисали с потолка как гигантские гроздья винограда.

Рядом с каждой колонной, коих я насчитала не меньше десятка только с одной стороны, стоял, вытянувшись, гвардеец. Еще несколько солдат королевской гвардии выстроились у противоположной от входа стены по обе стороны от возвышения, на котором размещалось громоздкое вычурное кресло. Королевский трон, как вдруг поняла я.

Все это строгое великолепие неожиданно разбавляли постаменты со сложными цветочными композициями. Их было не меньше, чем колонн, и они немного смягчали впечатление от многочисленной охраны.

Но у меня все равно появилось иррациональное желание убежать. Я даже бросила осторожный взгляд через плечо, как будто проверяя пути к отступлению. Они были перекрыты: шестеро сопровождавших нас всех гвардейцев вошли следом и выстроились вдоль стены по обе стороны от дверей, замыкая контур охраны.

Я снова повернулась к трону и пригляделась к местному монарху. Он казался совсем мальчишкой. Вполне возможно, что был или моим ровесником, или даже немного младше. Отчаянно старался выглядеть серьезно и величественно, для чего сидел неестественно прямо и высоко задирал подбородок. Конечно, это было скорее забавно.

Советник-кудесник, за которым мы следовали, остановился на довольно большом расстоянии от трона. Сдержанно поприветствовал короля выразительным кивком. Я же почему-то вдруг присела в глубоком реверансе, чувствуя, как гулко забилось в груди сердце то ли от страха, то ли от волнения. Охотник только склонил голову набок и скептически приподнял бровь, окидывая мальчика на троне изучающим взглядом и демонстрируя полное отсутствие какого-либо страха или пиетета. Мне показалось, что местный король слегка занервничал.

– Ваше Величество, это те люди, о которых я докладывал вам накануне, – сообщил советник.

– Да, я понял, – важно согласился молодой монарх. И добавил, глядя на меня: – Мне очень жаль, что вам пришлось пережить подобное. Не держите зла на тех людей, они действовали на эмоциях.

Он замолчал, выжидающе глядя на меня. Советник тоже обернулся, давая понять, что я должна как-то ответить. А у меня в горле пересохло и язык опять отказывался шевелиться. Сглотнув и откашлявшись, я с трудом прохрипела:

– Конечно, Ваше Величество, я не держу. Я все понимаю.

– А это правда, что туманники вас не трогали? – с любопытством уточнил король, непроизвольно подаваясь вперед. Но тут же опомнился и снова сел прямо.

– По непонятной мне причине да, Ваше Величество. Я для них словно не существовала.

Я почувствовала на себе удивленный взгляд Охотника. Конечно, он-то этого сам не видел, а потом, наверное, подумал, что меня оговаривают. Я покосилась на него и пожала плечами, как бы говоря: ну, вот так оно, что я сделаю?

– А вы, – король тоже посмотрел на Охотника, – как я понимаю, бесстрашно уничтожаете туманных монстров везде, где встречаетесь с ними?

Охотник тоже кашлянул, но не от смущения, а, кажется, пытаясь скрыть смешок. Тон молодого короля звучал чересчур пафосно.

– Можно и так сказать, Ваше Величество.

– Что ж, это прекрасно. И я рад, что вы согласились послужить Короне.

– Мы согласились? – удивленно переспросил Охотник, но очень тихо, посмотрев на меня. Понял, что король это не с потолка взял.

– Угу, – невнятно промычала я. – Я тебе потом объясню.

Охотник кивнул, давая понять, что в общем-то не против. И уже громче ответил:

– Рады помочь, Ваше Величество. Я вот только не до конца понял насчет оплаты этой службы.

Я метнула испуганный взгляд на советника, но тот только усмехнулся. Король, к счастью, тоже улыбнулся.

– Думаю, ста крон золотом на первое время вам хватит. А потом посмотрим по результатам.

Я не представляла, сколько это, но по тому, как подобрался Охотник и как загорелись его глаза, поняла, что немало.

Хотелось думать, что на этом неловкая аудиенция закончится, но нет. За нашими спинами снова распахнулись двери тронного зала, а на лице юного монарха вдруг появилось настоящее волнение. Он попытался сесть еще прямее и задрать подбородок еще выше, прокомментировав:

– А вот и лорд Нергард почтил нас своим присутствием.

Едва он это произнес, советник шагнул к нему, встал теперь не напротив, а как бы рядом, но не на самом возвышении с троном, а у первой ступеньки.

Я услышала четкие, не слишком быстрые, но довольно энергичные шаги и, не сдержав любопытство, снова обернулась через плечо.

Честно говоря, после нашего разговора с советником короля, я представляла себе лорда Нергарда довольно… старым. Ведь если он выполнял поручение короля уже двадцать лет, то ему должно было быть хорошо за сорок или даже за пятьдесят. Мое воображение почему-то рисовало мне мрачного угрюмого мужчину с длинными черными волосами и в черном балахоне. Такого же высокого и худого, как сам советник.

Я ошиблась во всем, кроме роста. Лорд Нергард действительно оказался довольно высоким, но худощавым я бы его не назвала. Скорее, подтянутым и хорошо сложенным. Он не был таким мощным, как Охотник, но в нем чувствовалась сила. Кажется, советник назвал его колдуном? Может быть, дело в этом.

На вид я не дала бы ему больше тридцати (или он чертовски хорошо сохранился, или решить проблему туманников ему поручили, когда он был совсем мальчиком, что объяснило бы, почему он так долго возится с возложенной на него миссией). Да и никаких длинных черных прядей, обрамляющих бледное лицо (не знаю, почему ожидала увидеть его таким), у лорда не наблюдалось. Волосы его были аккуратно подстрижены, как у гвардейцев, и зачесаны назад, открывая высокий лоб. И я бы скорее назвала его светлым шатеном, а совсем не брюнетом.

Лицо его не отличалось особой красотой, но мне оно показалось интересным. Чем-то он неуловимо напоминал советника, но я не понимала чем. Все внимание притягивали к себе светло-карие глаза – какие-то пустые и как будто безжизненные. Или просто безразличные, равнодушные? Он был одет довольно скромно, по сравнению с тем же советником и тем более королем: темно-серый костюм с сюртуком, светлая рубашка, черный галстук. Ботинки выглядели немного запылившимися, словно он вошел в тронный зал, едва прибыв во дворец.

Нергард не обратил на нас с Охотником никакого внимания (или не подал вида). Прошел чуть дальше, чем мы, остановился ближе к трону. Поприветствовал короля так же едва опустив голову, как и советник. Несмотря на безразличный взгляд, движения его были резкими, дерганными. Нервными. Из-за этого сам лорд выглядел каким-то… раздраженным и недовольным.

Молодой монарх не удержался и наклонил голову в ответ, приветствуя гостя. А ведь даже советник до этого не удостоился такой чести.

– Рад видеть вас в добром здравии, Ваше Величество, – первым заговорил лорд. Говорил он не менее отрывисто и нервно, чем двигался. И от этого казался еще более недовольным. – Но хотелось бы знать, зачем меня выдернули из Нергарда в столицу так внезапно. И так… беспардонно.

– Да тут одна нехорошая история приключилась… – пробормотал король неуверенно и покосился на советника.

Тот стоял к нему спиной и не мог видеть этот взгляд, но как будто почувствовал его и перехватил инициативу, заговорив строго, даже грозно:

– Безымянный, светлейшим отцом Его Величества Ксандра вам было поручено охранять Нергардские земли от беззакония и туманной чумы, которая терзает эти территории. Вы весьма плохо справляетесь с последним, но накануне оказалось, что ваша стража не в состоянии обеспечить и первого. Вам известно, что два дня назад туман сошел на Хопвел? Это небольшая деревня у самой границы ваших земель.

– Конечно, известно, – едко ответил лорд, которого советник почему-то назвал Безымянным. – К сожалению, я узнал об этом слишком поздно и отправил туда отряд стражи просто чтобы узнать, чем кончилось дело. Они никак не могли успеть добраться вовремя. Я не раз говорил, что у меня недостаточно людей.

Советник довольно улыбнулся, как после разговора со мной накануне.

– Дополнительные люди у вас будут. Сегодня в ваш замок отправится рота королевских гвардейцев в сто пятьдесят человек. Подчиняться они будут своему капитану, но у него приказ всячески помогать вам.

– В этом нет… – начал было лорд, но советник перебил его:

– А также у нас есть еще одна проблема.

Он едва заметно кивнул кому-то, и двери зала снова распахнулись. На этот раз вошли сразу трое: двое гвардейцев конвоировали капитана Соланж. Она выглядела менее радужно, чем мы: на ней все еще оставалась та же одежда, в которой она была накануне, изрядно помятая, лицо женщины выглядело осунувшимся, глаза – уставшими. Кажется, у нее не было возможности как следует выспаться.

Конвой вместе со своей подопечной остановился примерно на таком же расстоянии от трона, как и мы. Лорду Нергарду пришлось обернуться, чтобы посмотреть на своего капитана. Он бросил на нее мимолетный взгляд, но я успела заметить, как изменилось выражение его лица: лорд как будто уже признал свое поражение, хотя еще не знал, в чем именно оно заключается.

– Этих людей, оказавших сопротивление туманникам вместо вашей стражи, – продолжил советник, – местные жители в порыве горя едва не сожгли на костре, сочтя виноватыми в происшествии. Капитан Соланж с отрядом прибыла в деревню как раз вовремя, чтобы остановить самосуд, но вместо этого возглавила его. Я не могу даже предположить, почему она так поступила, но вы наверняка понимаете, что это означает.

Нергард промолчал. Сейчас я видела только его спину, поэтому не представляла, какие эмоции отражались на лице, но мне показалась, что вся поза сейчас демонстрировала смирение с неизбежным. Однако на нас с Охотником он так и не посмотрел.