Голодное сердце Гусейнова Ольга
Но самое интересное – взаимоотношения мужчин и женщин. Мужчины работают, воюют, женщины занимаются собой и домом. Женщина, пока не выберет лина, имеет определенную свободу выбора, возможность делать любимое дело или работать, более того – вступать в интимные отношения с мужчиной, от которого может даже родить внебрачного ребенка, – это не является для рокшан криминалом или чем-то, на что косо смотрят. Но как только определяется с лином, ее судьбой и поступками начинает руководить он.
Наверное, поэтому их женщины все чаще предпочитают выбирать себе хранителя, а не проходить лианорию. Никто не может заставить силой или провести загадочную церемонию без обоюдного согласия. Даже более того, мужчина проявляет интерес к понравившейся женщине и ухаживает за ней, но только от ее решения зависит, будут они парой или нет.
Из-за специфики питания и жизнедеятельности у рокшан существуют только гетеросексуальные отношения. Для одиноких мужчин есть специальные дома кормления. По описанию вполне смахивают на бордели, но вполне легальны и поддерживаются императорским домом.
На Рокшане достаточно четкое разделение профессий на мужские и женские, чего придерживаются поголовно, причем добровольно, видимо, благодаря сильным традициям. Именно поэтому они удивились тому, что я пилот. Но больше всего меня поразило одно обстоятельство, на несколько часов выбив из колеи. Продолжительность их жизни в два раза больше нашей! Они преспокойно доживают до двухсот пятидесяти лет, и все благодаря постоянному обмену энергией. И самое интересное – пары, прошедшие лианорию и замкнувшие друг на друге свои обменные процессы, живут гораздо дольше, чем рокшане, так и оставшиеся одиночками.
Я сделала интересный для себя вывод об их жизни: мужики пашут как проклятые, чтобы обеспечить будущую лианэ, и полностью зависят от любой женщины – из-за необходимости питаться, а женщины живут за счет мужчин как трутни, но являются необходимой для выживания мужчины «кормушкой». Как говорится, любишь кататься, люби и саночки возить. Круговорот еды в природе.
На мой вопрос о любви мужчины ответить сразу не смогли, поскольку в рокшанском не оказалось аналога. Когда я, заикаясь и краснея, пыталась объяснить, что же это такое, мне ответили, что это «торвада», то есть предначертанная, и это слово имеет более глубокое понятие, чем наше слово «любовь». Потому что торвада – вторая половина, связанная с тобой не только физически, но и духовно.
Пока Дар философствовал, я вдруг вспомнила, как совсем недавно он обмолвился, что я торвада Рантаира. И похолодела! Интересно, врач заметил мои чувства к Рантаиру или имел в виду его самого? И не спросишь!
Второй «вечер» подряд мы ужинали вместе с Рантаиром и Даром, причем по моей просьбе, а они и не возражали. Если бы еще Рантаир не хмурился иногда, поглядывая на нас с Даром…
Я трещала, не закрывая рот, рассказывая интересные истории о людях, и мы все чаще смеялись вместе. В их присутствии было очень легко, и Дар разряжал напряжение, неизменно возникавшее между мной и Рантаиром.
Я часто ловила себя на том, что смотрю на него и не могу насмотреться, хотелось прикасаться к нему, но прошло уже несколько дней, а он больше не делал попыток вновь дотронуться. А самой липнуть к Рантаиру я стеснялась.
Как-то в разговоре возникла пауза, и я спросила:
– Эльтар, скажите, а в кого у вас такие красивые волосы?
Меньше всего я ожидала такую реакцию на безобидный вопрос: Дар сник, потух, а Рантаира словно подменили, он стал чужим, холодным, как мраморная статуя, затем с потемневшим от гнева лицом уставился куда-то в сторону. Извиняться не стала – молча ждала. Хватит с меня секретов! Он повернулся к Дару и прошипел:
– Не хочешь сам объяснить с научной точки зрения, что за урод сидит с ней за столом?
Кажется, я тоже побелела, кровь отхлынула от лица, но я попросила эльтара:
– Может, вы сами попробуете мне объяснить?
Он в упор посмотрел на меня, а потом усталым и каким-то мертвым голосом начал говорить:
– Волосы в жизни рокшан имеют не только социальное значение, но и отражают градацию силы и вкуса своего носителя. Любая рокшанка знает, сколько может дать мужчина в зависимости от цвета его волос. Чем светлее, тем вкуснее и сильнее энергетический поток. Самые лучшие – золотистые блондины, а самые слабые, которые мало что могут дать женщине, – темноволосые. – Он усмехнулся, глядя на потемневшего лицом Дара. – Но есть такие, как я. Хотя сейчас, насколько мне известно, нас осталось всего одиннадцать, и я хуже всех. Белые волосы – проклятие для мужчины Рокшана. Мы как джа-аны высасываем жизнь из всего, к чему прикасаемся, и не можем дать женщине ничего, кроме боли, страданий, а при длительном контакте – смерти. Эта мутация может поразить любого ребенка в утробе матери. Наши ученые пока не нашли ее причину.
– А почему осталось всего одиннадцать? Это редкая мутация?
Ответ прозвучал жестоко:
– Нет, эльтарина. Просто выживают дети только очень, очень богатых рокшан, которые могут позволить себе нанять огромное количество кормилиц, а чем старше становится ребенок, тем больше ему требуется энергии. И очень немногие женщины решаются даже за очень большие деньги терпеть боль. К тому же такие, как мы, вообще долго не живут из-за постоянного голода, да и отношение окружающих нас не особо радует, поэтому многие не выдерживают и добровольно уходят из жизни.
Мне стало понятно все. Картинка суровой жизни беловолосого капитана сложилась, но это понимание стоило очень дорого – радости, счастья и тепла, его тепла. Боль разливалась у меня в груди, но я не могла не спросить:
– Скажите, Рантаир, вы спасли меня от скуки, а здесь оставили только потому, что я для вас – идеальная кормушка? – Я смотрела ему прямо в глаза, потому что именно сейчас решалась моя судьба.
Эльтар молчал, в его синих глазах застыли боль и обида на весь мир. Казалось, что между нами выросла стена. Наверное, он всегда так защищается от окружающих.
Ответил капитан глухо и какими-то рублеными фразами:
– Когда я увидел тебя, то меня поразил цвет твоих волос. У нас таких не бывает. Потом, когда ты пришла в себя, меня поразил цвет твоих глаз, живых и ярких. А когда ты раскрыла ладонь навстречу – от твоего вкуса. Словно живительный поток промчался по всему телу. И я решил, что ты будешь принадлежать только мне. Я не знал, надолго ли ты согласишься остаться, но придумал бы много причин. Думал, что никогда не смогу коснуться тебя… Ведь даже Дар едва не убил тебя, взяв за руку. Но я мог бы смотреть и чувствовать твой аромат. А ты сама подсказала выход из положения, предложив взять тебя на работу. Потом ты потрясла нас всех, когда взяла меня за руку. Никто другой не может сделать этого и не пострадать, даже когда я в перчатках. Когда я голоден и раздет, то даже на расстоянии смертельно опасен для окружающих. А ты сама коснулась меня. Сама захотела и взяла меня за руку! Если бы ты знала, что я почувствовал тогда, то умчалась бы, крича от страха. Но я сдержался… Видит Аттойя, чего мне это стоило! Никогда прежде ни одна женщина не прикасалась ко мне по доброй воле. Только за шурваны, за деньги, за очень много шурванов. А ты отказалась от них, хотя накормила так, как ни одна из них до сих пор. Я никогда не прикасался к женщине голой рукой. Но там, на тренировке, и потом, в этой каюте… Прикасаясь к тебе, я чувствовал, какая у тебя нежная кожа… Она как лепесток цветка.
Он замолчал, увидев, что по моим щекам текут слезы, потом резко встал, направился к двери и, обернувшись, выдохнул:
– Не волнуйтесь, Ева! Скоро мы прибудем на Крап-чаг. Я найму вам корабль, который доставит вас на Фабиус. Отдыхайте, вы сегодня много работали.
И ушел, оставив нас с Даром потрясенно смотреть друг на друга. Слишком невероятно звучали признания Рантаира. Его восхищение, отношение, мечты, желания… Хотел присвоить. А теперь решил отказаться и отправить домой.
Дар молча смотрел на меня, и я не могла понять, что означало выражение его лица.
– Я знаю, что не имею права… – Я вытерла слезы и неромантично хлюпнула носом. – Дар, по-вашему, можно сказать, что он меня любит или, ну, что я его торвада?
И замерла в ожидании самого важного ответа в своей жизни. А врач, пристально за мной наблюдавший, спросил:
– Как вы думаете, сможет ли тот, кто равнодушен, отказаться от всего, что имеет смысл в его жизни, лишь для того, чтобы не разрушать вашу?
Я молча кивнула и побежала искать Рантаира. Я нашла его не сразу. Он был в спортивном зале, сидел в кресле, откинувшись на высокую спинку, закрыв глаза и крепко сжав кулаки. Я неслышно подошла и села рядом на корточки, стянула с его рук перчатки и взяла его ладони в свои. И глядя Рантаиру в глаза, попросила:
– Пожалуйста, не отсылай меня на Фабиус. Я хочу остаться с тобой.
Он взглянул на наши руки и резко ответил, напугав меня:
– Ева, если ты останешься со мной, то это навсегда. Я больше не смогу проявить милосердие к тебе и отпустить.
Неужели он думает, что проявляет заботу, отпуская меня?!
– Рантаир, я хочу, чтобы ты тоже кое-что обо мне узнал! Ты как-то спросил, почему именно меня взяли на военный корабль, – я горько усмехнулась. – Понимаешь, мой род печально известен тем, что в нем из поколения в поколение передается мутация, которая поражает только женщин. Любой мужчина для нас – смертельная угроза, и хотя не такая опасная, как ты для своих, но длительный контакт с мужчиной для нас невозможен. А я – хуже всех. Если мои родственницы могли хотя бы несколько минут переносить близость мужчины, то я… – глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, я закончила: – Я смогла только два раза поцеловаться, а потом меня долго и нудно рвало. Меня взяли на корабль, потому что людей не хватало, а я действительно хороший пилот. И к тому же морально устойчива, это записано в моем личном деле. Очень тактично, ничего не скажешь. Зато я не могу своим присутствием разложить моральный облик коллектива. Понимаешь, мы, Полянские, не такие, как все. Я думаю, что другие женщины с Земли смогли бы спокойнее перенести и Дара, и остальных рокшанцев. Твой врач наверняка прав насчет совместимости наших рас. Хотя насчет тебя я не уверена. Мои родители были учеными и после долгих исследований выяснили, в чем проблема нашей наследственности. Это незамкнутая энергетическая система. То есть все, что я произвожу, я тут же теряю. А как замкнуть эту систему, они выяснить не успели – погибли в аварии почти восемь лет назад. Подумать только, я пролетела половину Вселенной и нашла тебя – свою заплатку! Когда я очнулась и увидела красноглазого инопланетянина, то, признаюсь, я сначала очень испугалась. Но ты подарил мне столько тепла и удовольствия, что я сначала не поверила своим ощущениям, а потом мои догадки подтвердились.
Эмоции зашкаливали, в горле пересохло, и, наплевав на приличия, я устало опустилась на пол, уткнувшись лбом в его колени. Рантаир вздрогнул, но не отстранился, и я на одном дыхании призналась в самом главном:
– Я боялась рассказывать о себе. Думала: вам это не понравится, особенно после того, как вы так хорошо ко мне отнеслись. А потом… Потом ты стал для меня настолько необходимым и важным, что теперь мне трудно держаться от тебя на расстоянии. Честно говоря, я даже не мечтала, что, дожив до двадцати трех лет, наконец встречу такого, как ты.
Я подняла голову и посмотрела Рантаиру в лицо. Он сиял, в нем было столько надежды, радости и чего-то еще, во что я боялась поверить.
Эльтар наклонился и хрипло произнес:
– Я тоже даже мечтать не мог, что доживу до сорока семи и наконец встречу свою торваду.
Моя челюсть, наверное, отдавила ему ноги.
– Как это – сорок семь? Ты хорошо сохранился…
Он подхватил меня под мышки и, посадив к себе на колени, обнял.
– Не волнуйся, для рокшан – это самый расцвет жизни. И для меня, благодаря тебе, теперь тоже. Вот Дару уже шестьдесят один, но он по-прежнему одинок.
Рантаир осторожно погладил мою голову, снял резинку с волос и запустил ладонь в мою шевелюру. С улыбкой в голосе он признался:
– Я мечтал об этом с той секунды, как увидел тебя лежащей без сознания.
Я тоже запустила руки в его волосы.
– Знаешь, они действительно прекрасны: белые, как свежевыпавший снег, гладкие и мягкие как шелк. И такие длинные! – Я хитро взглянула на него. – И насколько ты близок к императорской семье?
Он немного помолчал, потом улыбнулся в ответ и, так же хитро прищурившись, проворчал:
– Довольно близко, моя Аттойя! Даже гораздо ближе, чем мне бы хотелось.
Я погладила его лицо, потом тихо и неуверенно спросила:
– Рантаир, ты станешь моим хранителем?
Он взял меня за подбородок и поднял его так, чтобы смотреть мне в глаза:
– Эльтарина Ева, стать твоим хранителем для меня большая честь. Надеюсь, со временем, когда мы станем ближе, ты согласишься стать моей лианэ!
Я смотрела на него, не веря своему счастью, а потом поцеловала. Сначала осторожно, затем, почувствовав его неуверенность, поняла, что для капитана это тоже новый опыт. Я пробовала Рантаира на вкус, ласкала его губы своими, пустила в ход язык. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять смысл поцелуя, и вскоре мы так увлеченно целовались, что я забыла, где нахожусь и что это мой третий в жизни поцелуй, а у него, судя по всему, – первый.
Я даже не заметила, как уже сидела на Рантаире верхом, а его руки сжимали мое тело. Мы горели и плавились вместе. Не знаю, чем бы это закончилось, но в тот момент, когда я начала расстегивать на нем кафтан, не в силах оторваться от его губ, а руки Рантаира находились у меня под юбкой и ласкали мои ягодицы, позади нас кто-то внезапно кашлянул. И голос Дара остудил наш любовный пыл лучше ведра холодной воды.
Он стоял, преклонив колено, и, низко опустив голову, говорил:
– Простите, эльтар, но эльтар Ронэр эран Карсу просит разрешения пристыковаться. Он хочет нанести визит вежливости второму наследнику.
Рантаир потемнел лицом, но смог взять себя в руки и спокойно посмотрел на Дара. Только потом он посмотрел на меня.
– Когда-то это должно было случиться. Лучше сейчас, пока не стало слишком поздно.
Тревожные и загадочные слова… Наверное, Рантаир почувствовал, как я напряжена, потому что прижал к себе и погладил по голове.
– Не волнуйся, все будет хорошо. Твой хранитель никому не позволит коснуться тебя. – Он поднялся с кресла и осторожно опустил меня на пол. – Ты моя, Ева. Ты сама дала мне это право. – Затем обычным тоном распорядился: – Ис Дар, проводите мою лианэ в каюту, чтобы она подготовилась к встрече.
Дар изумленно уставился на меня, поклонился и сказал, улыбаясь:
– Я рад, эльтарина Ева! Вы приняли правильное решение: наш эльтар сделает вас самой счастливой женщиной Рокшана.
– Спасибо, я тоже в этом уверена, ис Дар, – я обняла Рантаира за талию и крепко к нему прижалась, – ведь у него это уже получилось.
– Я никогда не устану благодарить Аттойю за щедрый дар, что мне так неожиданно достался. Иди к себе, тебя пригласят после стыковки.
Глава 5
Когда к твоим услугам огромный гардероб, выбрать одежду еще сложнее – это известно любой женщине. Вот и я раздумывала: что же надеть на встречу с неким эльтаром Ронэром, после того как привела прическу в порядок. Я вплела в косу бисерные нити, и руки сами потянулись к прекрасному платью, которым я восхищалась в самом начале. К нему нашлись шикарные мягкие туфли на небольшой платформе из блестящей ткани, переливающейся золотым и зеленым.
Посмотрев на себя в зеркало, я подумала, что достойна даже принца. Гордо задрав подбородок, решила больше не караулить под дверью в ожидании, когда за мной придут, и сама отправилась на мостик. Тем более что я не знала, где будет проходить торжественная встреча.
В центре управления разговор шел на повышенных тонах. Причем одним из собеседников был Рантаир – именно его голос звучал громче других. Я подошла ближе и смогла разобрать, о чем они говорят.
– Она моя, Ронэр, и я ее хранитель. Я думал, что в подобных случаях принято поздравить счастливца, сумевшего найти лианэ. А твое поведение, эльтар, говорит об обратном.
Что бы это могло значить? Другой голос звучал более напряженно, в нем звучали злоба и насмешка.
– Кто же эта бедняжка, которой так «повезло»? Мне интересно, эльтар, ты решил таким образом застолбить свое место второго наследника трона? Или наскучило оплачивать женщин, которые тебя кормят и оказывают интимные услуги? Я слышал, что за ту сумму, которую тебе приходится платить несчастным, можно купить целый корабль. Интересно, как часто ты позволяешь себе «маленькие радости»? Думаю, как только ты доставишь ее на Рокшан, она сбежит при первой же возможности. От тебя даже собственная мать отказалась! Мне жаль, но неужели ты правда думал, что хоть одна из них согласится стать твоей лианэ? Ты же монстр! Лучше предложить ей место на моем корабле, чтобы спасти от тебя, Рантаир. Как думаешь, долго она будет раздумывать над моим предложением?..
Прижавшись к панели, я слушала чужой голос, сочившийся ненавистью и злобой. Оказывается, Рантаир – второй наследник целой империи! Эта новость ошеломила меня.
Тем временем обстановка накалялась. Вновь заговорил Рантаир:
– Скажи, Ронэр, за что ты меня ненавидишь? Чем я заслужил столь глубокие родственные чувства? Может, где-то перешел тебе дорогу?.. А, понятно, новость заставила тебя нервничать. Полагаю, ты рассчитывал после моей скоропостижной смерти занять место второго наследника. И горькая утрата этой сомнительной перспективы слишком больно ударила по твоей гордости. Я прав, Ронэр? Но ты забываешь, что мой брат, эльтар Дантаир кован Разу, прошел лианорию и его лианэ ждет первенца. Да, и не забудь о своем отце. Или ты рассчитываешь и его убрать с пути к трону?
– О чем ты говоришь, Рантаир? Ты не прав! У меня и в мыслях не было ничего подобного. Я верный подданный империи, а твои слова – это… Ты говоришь страшные вещи, эльтар. Если я сказал что-то оскорбительное, эльтар Рантаир, приношу свои извинения! – оправдывался он с едва прикрытой издевкой.
– А теперь послушай меня, Ронэр! Ты никогда не станешь императором, потому что ты неумен. Я прощал тебе многие безрассудные выходки, но теперь ты заигрался. Пора положить этому конец. Мне надоело слушать оскорбления, тем более что меня уже давно ждет моя лианэ. Я не собираюсь заставлять ее ожидать и далее.
– Ну-ну, эльтар, может быть, представишь меня ей? Или ты намерен прятать ее от всех? А может, ты удерживаешь женщину силой?
Я не выдержала и, разгладив несуществующие складки на платье, вплыла в комнату, ослепительно улыбаясь.
Рантаир сидел в кресле спиной ко мне и не заметил этого. Зато злобный мерзкий Ронэр и еще двое рокшан сразу меня увидели и по достоинству оценили блистательный торжественный выход.
Братец Ронэр оказался золотистым блондином, белокожим, стройным и высоким – он мог бы даже считаться симпатичным, если бы я не слышала их разговор и не знала теперь, какой он злобный и завистливый. Двое других светловолосых рокшан, по которым я едва скользнула взглядом, на меня вообще никакого впечатления не произвели. Обычные молодые рокшане, надеюсь, не прихлебатели. Дар, стоявший возле Рантаира, оглянулся и с тревогой посмотрел на меня.
Я кивнула ему и, зная, что рилы есть только у него и Рантаира, нарочито брезгливо спросила:
– Ис Дар, эта крикливая бесцветная моль и есть наш гость, ради которого мне пришлось переодеваться?
Дар потерял способность говорить, зато Рантаир был готов подать реплику:
– Скажи мне, Аттойя, что такое моль?
Я подошла к нему, оглянулась в поисках места и, недолго думая, уселась прямо к нему на колени, обняла за шею и ответила:
– Мелкое вредное насекомое, которое без спроса роется в чужих старых вещах и ест их.
Они с Даром захохотали так, что слезы на глазах выступили. Немного успокоившись, Рантаир спросил:
– И как много ты услышала?
Тревога в глазах моего мужчины разрывала мне сердце. Я погладила Рантаира по щеке и прошептала:
– Достаточно, чтобы мне захотелось его убить.
Он удивленно посмотрел на меня, но морщины у него на лбу понемногу разгладились. Затем он обратился к Ронэру:
– Итак, эльтар Ронэр эран Карсу, представляю вам мою лианэ – эльтарину Еву Полянскую, отныне кован Разу.
Я встала с колен второго наследника, выпрямилась, высоко подняла голову и холодно посмотрела на светловолосого недоброжелателя, приветствовав его лишь коротким кивком.
Тот, пристально разглядывая меня, резко поднялся с кресла и низко поклонился.
– Эльтарина Ева, позвольте узнать: вы находитесь здесь по доброй воле? Если вас принуждают силой, я тотчас заберу вас на свой корабль, где вы будете в полной безопасности.
Я начала закипать:
– Вы считаете, мой лин не в состоянии позаботиться о моей безопасности? – Я старательно, хоть и с трудом, выговаривала отдельные слова на языке рокшан, чтобы он понял меня.
– Вы не рокшанка, – удивился Ронэр.
Я посмотрела на Рантаира и, не заметив ничего подозрительного, ответила:
– Нет, эльтар Ронэр, я не рокшанка. Я с планеты Земля и отношусь к человеческой расе. Мой лин лучше расскажет вам, я пока только учу ваш язык.
– Эльтарина Ева, вы, наверное, не знаете, что представляет собой ваш лин. – Ронэр торжествующе посмотрел на Рантаира, а потом перевел взгляд на меня. – Он…
– Знаю, эльтар, – подняла руку, останавливая его. – О своем лине я знаю достаточно и еще больше надеюсь узнать в дальнейшем, при более тесном общении. Надеюсь, эльтар, вы меня понимаете?
Он побледнел, шагнул ко мне.
– Вы не знаете… Он причиняет женщинам только боль! Он не способен ничего дать такой красавице, как вы, но я… я могу предложить вам гораздо больше!
Он схватил меня за руку, пытаясь приблизить свое лицо к моему. Я заорала от дикой, невыносимой боли, Рантаир схватил Ронэра за горло и швырнул на пол. Остальные шарахнулись в стороны, а я опять потеряла сознание.
Очнулась я на знакомом пьедестале с «бриллиантовой» крышкой. Как мне уже объяснили, этот замечательный аппарат называется «медитек» и способен в буквальном смысле вернуть с того света. Хорошее место для тех, кто так и притягивает травмы – вроде меня, например. Рядом сидел Рантаир, за его спиной стояли Дар и Дир с бокалом воды. Почти дежавю.
Я подняла руку и увидела розоватую, блестящую, молодую кожу. Нахмурилась и села, опустив ноги.
– Скажи, Рантаир, все твои друзья будут хватать меня за руки? А то ведь в следующий раз рядом может не оказаться врача или медитека.
Но, взглянув на Рантаира, я прикусила язык. Его глаза опять были вишневого цвета, казалось, он внезапно постарел… лет на десять. Видимо, для него произошедшее стало чудовищным стрессом, и я вдруг подумала, что ему сегодня было гораздо больнее, чем мне.
Я спрыгнула на пол, села к Рантаиру на колени и прижалась своей щекой к его:
– Прости меня, торвада, я не хотела тебя обидеть. Только знаешь что… теперь гостей я буду встречать, стоя у тебя за спиной. Или в крайнем случае – сидя у тебя на коленях.
Он так крепко прижал меня к себе, что я возмутилась:
– Эй-эй, осторожнее, задушишь!
Рантаир сразу ослабил захват и начал медленно поглаживать меня по спине. Я тоже погладила его и, пока мы еще не увлеклись, решила все-таки выпить воды, а заодно поинтересоваться судьбой Ронэра:
– Я надеюсь, ты его не прибил, случайно?
– Нет, он еще жив, я думаю. – Вопросительно взглянул на Дара, тот кивнул, и Рантаир продолжил: – Но это ненадолго. Он посмел прикоснуться к чужой лианэ без разрешения ее лина и к тому же чуть не убил тебя. За это на Рокшане существует только одно наказание – смерть. Но ты лианэ второго наследника трона, – тут он слегка смутился: ага! стыдно стало за вранье! вернее, за то, что не сказал всей правды, – поэтому его лишат титула, семьи и отправят на рудники. Для любого аристократа это считается наказанием хуже, чем смерть.
Я изумленно смотрела на него и медленно качала головой.
– Но, Рантаир, он ведь не знал, что так будет!
Он напрягся и холодно ответил:
– Император и Совет уже знают о случившемся, как и его семья. Спутники Ронэра подтвердили, что вина полностью на нем. Я предупреждал, что он доиграется, но он всегда вел себя как избалованный мальчишка, которому все позволено. «Золотой мальчик» решил, что достоин быть императором. Подвел своего отца недостойным поведением, а ведь Ронэр из второй ветви наследников и единственный ребенок. Теперь его род может прерваться из-за его гордыни и глупости. Ему сорок один год, пора бы уже повзрослеть.
Я расстроилась, выслушав неприятные новости, и попыталась найти выход из положения.
– Ты хочешь сказать, твоя семья теперь знает обо мне?
Рантаир кивнул и словно через силу продолжил:
– Я давал тебе шанс уйти, но ты отказалась. С рождения я лишен нежности и ласки, лианэ. Вынужден разочаровать тебя, мягкость и всепрощение мне не свойственны. Теперь ты моя и принадлежишь только мне. И я никогда не отпущу тебя и никому не позволю забрать. Ты поняла?
Глядя на меня, он говорил так, будто зачитывал приговор суда, причем самому себе. Он думает, что я хочу отказаться от него? Надо срочно принимать меры, иначе он заморозит все вокруг!
Я взяла Рантаира за руку, коснулась его хмурого лица и послала ему волну тепла и любви. На некоторое время мы выпали из реальности, а потом я убедилась – глаза не врут. Он привык, что красная пелена всегда скрывает их выражение, но не теперь. В его глазах были такая тоска и одиночество, что хотелось плакать – ведь они отражали и то, что чувствовала я.
Я взглянула на Дара, с потемневшим лицом застывшего рядом и молча смотревшего в переборку. На Дира, который тоже не знал, куда деваться, и судорожно пыталась придумать выход из положения.
И тут мне в голову пришла очередная авантюрная идея! Сначала я сама испугалась, а потом решилась. Будь что будет, но я сделаю все возможное, чтобы мой будущий брак не начинался со смерти другого человека… или не человека, неважно.
– Знаешь, Рантаир, мне надо поговорить с тобой наедине, но только в моей каюте. Ты не против? – Я ласково заглянула ему в глаза.
Он встал, и держа меня на руках, направился к двери. Пожалев расстроенных Дара и Дира, я незаметно подмигнула им.
В каюте, как только меня опустили на кровать, я бросилась к двери и заперла ее, помня о том, что сюда постоянно заходят без стука. Теперь пусть хоть обстучатся – не открою!
Потом я быстренько стянула с себя легинсы и, глубоко вздохнув для храбрости, плавной походкой вернулась в спальню. Рантаир хмуро глядел на меня.
– Я слушаю тебя!
Подошла и, встав на цыпочки, прильнула к нему, держась за плечи. Я, конечно, девственница, но смотрю фильмы и читаю романы, так что чисто теоретически подготовлена и в воображении проделывала это сто раз. Если не больше!
Подняла лицо и, облизнув губы, начала говорить, сопровождая каждое свое слово легким трением своего тела о его:
– Рантаир, я хочу попросить тебя об одном одолжении! – Капельки пота выступили на высоком лбу с приподнятой белой бровью. – Я согласна в любом случае, что бы ты ни решил, быть твоей лианэ. Я не смогу жить без тебя. Но также не смогу смириться с мыслью, что из-за меня может погибнуть целый род. Даже один человек – для меня слишком много. Понимаешь? Не хочу, чтобы наша семейная жизнь начиналась с чьей-то смерти. Я прошу тебя, придумай что-нибудь, чтобы этого не случилось. А? А я обещаю сделать что угодно, чтобы ты никогда не пожалел об этом решении. Я буду стараться всю свою жизнь – а она ведь короче, чем у тебя! – я не смогла удержаться и затронула очень беспокоивший меня вопрос.
Я распахнула кафтан Рантаира и начала его снимать. Мне показалось, что Рантаир забыл, как дышать, но он опять удивил меня:
– Лианория объединяет не только энергетическую систему, но и жизненный цикл. Ты проживешь столько же, сколько и я. Но если умрешь ты, умру и я. Потому что моя система будет полностью настроена на твою. Ты станешь моим сердцем, без тебя мое тело не сможет существовать.
Я потрясенно смотрела на него.
– И ваши мужчины добровольно идут на это?
– Без этого мужчины и женщины Рокшана чувствуют себя неполноценными. Наш дух стремится к единению и совершенству. И ты моя половинка, хочешь ты этого или нет! Как носитель старшей крови, я имею право не спрашивать твоего согласия, но я дал тебе шанс ответить отказом.
Я погладила его настороженное хмурое лицо, губы, потом сняла наконец с него эту дурацкую одежду. У Рантаира под ней оказались только штаны.
Высокий, стройный, безволосый, с белой кожей, которая бугрилась мышцами… Не перекачанный, но твердый как сталь – такие гнутся, но не ломаются. У меня от восторга даже дыхание перехватило.
Я легко касалась его груди и рук, потом спустилась ниже по животу и увидела достаточно большое и выпуклое подтверждение того, что ему по вкусу то, что я делаю, хотя он так и стоял, вытянув руки по швам. Да, у него просто железная выдержка!
Я подняла руки и, расстегнув платье, сняла его, оставшись в нижней тонкой рубашке. Опять поднявшись на цыпочки, прижалась своими губами к его губам. Оказалось, что я ошиблась насчет выдержки, потому что в следующую минуту пришла в себя, лежа на спине с раскинутыми в разные стороны ногами и пытаясь вдохнуть – от тяжести мужского тела нечем было дышать. Я закричала, когда он резко вошел в меня: боль была дикая, меня как будто порвали пополам. А в следующую минуту я уже кричала, умоляя его не прекращать двигаться.
И начала самозабвенно двигать бедрами навстречу, вцепившись в его спину, как дикая кошка. А потом почувствовала, как мое тело разлетается на мелкие, но очень счастливые кусочки. Он не останавливался, и я пережила еще целый каскад больших и маленьких взрывов. Когда мой мужчина дернулся и застонал, я поняла – сейчас взорвется и он. Рантаир содрогался и одновременно пытался откатиться от меня подальше, но, позволив ему повернуться на бок, я обняла его руками и ногами, и удовлетворенно затихла, уткнувшись в его мокрую от пота грудь.
Читать бесплатно другие книги:
