Киев – Москва. Расхождение Веллер Михаил
Далее летописи категорически молчат о том, как князь Всеслав разгромил и прогнал половцев от Киева. А иначе – куда бы они делись? И зачем иначе Всеслава бы в князья ставили? (Но – поскольку правили на Руси Ярославичи, то деяния полоцкой ветви рюриковичей, изяславичей, отнюдь не рекламировались…) (Вдруг вскоре после переворота Святослав под Черниговом разбил с тремя тысячами воинов двенадцать тысяч половцев! Которые недавно разбили всех трех Ярославичей вместе взятых. А информацию в «Новгородской летописи» кто контролировал? Ну-ну. А то не слыхали мы современных военных сводок.)
А только через семь месяцев Изяслав вернулся с польским войском. Всеслав бежал. И тогда! —
Киевское вече срочно потребовало братьев Святослава и Всеволода Ярославичей прибыть в Киев и принять власть. В противном случае – грозили! – «…мы сожжем город, а сами уйдем в греческую землю»!
(Ах, это отдельный тонкий момент. Стало быть, Святослав с Всеволодом совсем рядом были, коли встали в оборону Киева раньше, чем вошел Изяслав. Это значит: у Всеслава со спины были два брата с дружинами – а третий брат спереди с дружиной и поляками. Что должны сделать три брата Ярославича? Договориться между собой. Почему?
А потому что иначе власть уйдет к полоцкой династии, старшей ветви. Всеслав – он рода Изяслава Владимировича, старшего брата Ярослава Мудрого. И если сейчас уже сидит на Киеве наперед дядьев, волею бояр и веча, то власть постарается сыну передать. И необходимо его от Киева отодвинуть, да навсегда.
Вот попав в эти братские клещи – Всеслав и был изгнан братьями. А позднее борзописцы сочинили, что «бросил войско» и сбежал тайно. Ан есть закавыка: ни один факт в славной боевой биографии Всеслава не позволяет заподозрить его в тайном бегстве от своего войска ради спасения собственной шкуры.)
Прискакали братья и потребовали от приблизившегося Изяслава: поляков в Киев не вводить, городу зла не чинить, людям не мстить, – иначе они выступят против него в защиту Киева. Изяслав обещал и обманул. Посланный им сын Мстислав семьдесят человек казнил, многих ослепил и так далее. Вечевое место перенесло с рыночной площади в торговых кварталах – в боярский лояльный район.
Польское же войско разошлось по селам для прокорма и занялось грабежом, вызвав ожесточенное сопротивление. Приглашенные воины-интернационалисты. К холодам они с собранным добром ушли домой.
Запомним. 1069 год. Князь пригласил интервентов, чтобы захватить власть.
Княжеские пертурбации
Всеслав вне всяких правил заменил Изяслава.
Изяслав вернулся с поляками и заменил Всеслава.
Святослав и Всеволод Ярославичи согнали своего брата Изяслава с престола, и Святослав сел на Киевское княжение сам.
По смерти Святослава на Киевский стол сел Всеволод.
Вернулся Изяслав с поляками и занял Киевский престол, Всеволод уступил.
Против Изяслава и Всеволода Ярославичей выступили их племянники князья Олег Святославич и Борис Вячеславич (хотели вернуть отобранные у них владения) – Изяслав погиб в битве, на Киев опять сел Всеволод.
Ему законно наследует Святополк.
(Киевский бунт 1113 года – после его смерти и произошел: описан выше.)
А далее обстоятельства вокняжения Мономаха и все связанные с этим нарушения нам уже известны. Очередь же на Киев была Давыда, или Олега, либо же за ними Ярослава Святославичей – как старших рюриковичей по лествичному праву. Либо же Ярослава Святополковича по вотчинному праву как сына Святополка. Святославичи – сыновья старшего брата Мономахова отца, и как сыновья старшего брата садятся на Киев прежде сыновей младшего! Но – польза дела и личные качества… К случаю пришелся: мятеж подавить, порядок навести, и чтоб согласие сохранялось.
По закону Мономах не имел тогда права на Киевский стол. Он занял его в силу авторитета, влияния, могущества, возможностей, умения договариваться с людьми и политических способностей. И еще одно! Будем честными. Мономах уже стар. 60 лет. В те-то времена. И должен был восприниматься как фигура отчасти переходная. Компромисс. Ненадолго. Пусть посидит пока несколько лет, а там разберемся, как пойдет и кто его сменит.
Вокняжение в Киеве Мономаха в 1113 году – послужив к установлению порядка тогда – явилось причиной непримиримых междоусобиц через 30 лет, как мы вскоре увидим.
Потому что после Мономаха очередь пришла – по лествичному праву-то – уж со всей несомненностью Ярослава Святославича, князя Черниговского. Он – дядя сыну Мономаха, Мстиславу. Старшее поколение. Н-но… Великим Князем Киевским стал сын Мономаха, Мстислав Великий. И был он действительно силен характером, крепок умом, решителен и справедлив, и людям нравился. Но… Тут, значит, предпочли отчинное право, прямое наследование.
А вот ему наследовал младший брат Ярополк Владимирович.
А тому в свой черед – младший брат Вячеслав.
А через месяц Вячеслава сверг политик сильный и коварный, Всеволод Ольгович.
С одной стороны – Всеволод силой восстановил справедливость: он внук Святослава Ярославича, старшего брата Всеволода Ярославича. А свергнутый Вячеслав – внук младшего брата, этого Всеволода Ярославича. То есть:
Святославова ветвь была старше ветви Всеволода Ярославича. (Дед Святослав был старшим братом деда Всеволода – так проще понять?) А посему Всеволод Ольгович, внук Святослава, сын Олега, имел преимущественное право перед троюродным братом Вячеславом Владимировичем, внуком Всеволода, сыном Мономаха.
Но есть и другая сторона вопроса: отец Всеволода Олег на Киевском престоле не сидел – и тем самым его сыновья потеряли право занимать престол, который не был занимаем отцом. Таков закон. Старинный договор. Лествичное право на Киев. Так что права лезть в Киев у Всеволода нет!
Однако есть и третья стороны этого дела. Олег был не по закону лишен Киевского стола! После смерти Святослава Ярославича – на Киеве должны были сидеть в порядке старшинства его сыновья Давыд, Олег и Ярослав! Но поскольку дела киевские были запутаны и доведены до мятежа и погромов – бояре с народом киевским решили пригласить на княжение исключительно и только Мономаха, который только и может справиться с возникшими трудностями.
Позднее летопись старалась как-то обосновать это с точки зрения закона: якобы по любеческому договору Святославичи лишались права на киевское княжение вообще: мол, и так много получили. Хотя один Мономах больше имел.
Я потому столько раз именно про эти династические отношения и перестановки повторяю, что их деталям и обстоятельствам редко придают слишком большое значение. А значение их огромно!
Потому что именно тогда, когда младшего мономахова сына Вячеслава сверг с престола сын Олега Всеволод Ольгович – и в 1139 году стал Великим Князем Киевским – вот тогда и начала вызревать следующая великая междоусобная война. Которая через 30 лет закончится великим разорением Киева. И никогда больше в истории Киев не будет тем великим городом, которым его знали.
Часть шестая. Точка распада Киевской Руси
Этот момент настолько важен, что заслуживает быть выделенным в отдельную часть.
Речь идет о справедливости. Той самой справедливости, которую Платон полагал «щитом государства». Трещина в щите чревата серьезными последствиями.
Поскольку к критическому моменту середины XII века на Руси насчитывалось не менее полусотни князей, родствнников-рюриковичей, а точнее посчитать невозможно за неполнотой сведений.
Поскольку многие из них, как в разных поколениях, так и в одном – деды и прадеды, сыновья и внуки, братья двоюродные и троюродные – часто носили одни и те же имена: Святослав, Ярослав, Изяслав, Мстислав, Владимир, Всеволод.
Поскольку для элементарного понимания исторических сочинений – какие исторические герои участвуют в каких событиях, необходимо визуально помнить генеалогическое древо рюриковичей в объеме сотни человек в десяти поколениях.
Поскольку за десять веков имена и события в кратких записях спрессовались до огромной плотности.
То нормальный человек, не профессиональный историк, разобраться в этой каше из исторического концентрата совпадающих имен, битв, меняющихся княжеств и нетвердых дат – практически не в силах.
А поэтому мы – по возможности коротко, последовательно и с разных сторон – рассмотрим важнейший момент. Как была потеряна вера князей в то, что столкновения интересов можно – и должно – решать по справедливости. По закону. И по совести. Храня верность договору и клятве на целовании креста.
Ибо где не правят справедливость и закон – там правит сила. И циничный расчет.
Итак.
Ко времени, нас интересующему, старший сын Ярослава Мудрого уже умер, и Святослав был вторым по старшинству после Изяслава.
Когда Святослав был князем Черниговским, там родился Олег. И несколько братьев его.
Когда Святослав стал Великим князем Киевским (через 5 лет после Киевского бунта и изгнания Изяслава, и его возвращения, – Святослав изгнал его вторично и сел на Киев сам) – в том же 1073 году Олег стал князем Волынским и правил во Владимире-Волынском. (После соответствующего передвижения князей на городах.)
В 1076 г., когда Изяслав опять борется за возвращение в Киев против князя Святослава – Олег вместе с двоюродным братом Владимиром, будущим Мономахом, отправляются с дружинами в Польшу. К князю Болеславу Смелому, без пяти минут королю Болеславу II. Именно к нему недавно вновь прибежал за помощью Изяслав. И тот уже принял от него щедрые дары за будущее повторное содействие в занятии Киева. Но тут Святослав, зорко наблюдая с высоты Киевского престола, принимает гениальное решение…
Мое перо, как изъяснялись встарь, не в силах далее терпеть смирительную рубашку академической благопристойности стиля. Ибо не может он и в малой степени передать все страсти и приключения давно минувших времен. А времена те оживают и взрываются в нашей обретенной памяти.
Итак. Повторно выгнанный из Киева Изяслав повторно бежит в Польшу к Болеславу. Степень их родства заслуживает отдельного внимания. Болеслав Изяславу – двоюродный брат и дважды племянник. Согласитесь, это встречается нечасто.
С одной стороны – он сын Изяславовой тети: сестры Ярослава Мудрого Добронеги.
С другой стороны – он муж Вышеславы, племянницы Изяслава, дочери его брата Святослава.
А с третьей стороны Болеслав – племянник жены Изяслава, Гертруды, сестры Болеславова папы Казимира.
Через маму свою Марию Болеслав – внук Владимира Красно Солнышко.
Но что нам сейчас важнее – через жену Болеслав – зять Олега нашего Святославича. Муж его сестры.
От этого родства голова идет кругом.
Густо они там жили в XI веке, весело!
Вот к этому Болеславу прискакали два дяди и один двоюродный брат, и все это Изяслав. И выкатил изрядные сокровища. Помоги отбить Киев – еще больше получишь.
Но собрать войско и двинуть в поход – это не на дачу съездить. Хлопоты, подготовка, – логистика. Требуется время.
А в это время сидит на Киеве Святослав. Высоко сижу, далеко гляжу. Набрался от отца, Ярослава, мудрости. И возникает с его стороны такое движение:
Сын его Олег, князь Владимиро-Волынский, плюс племянник Владимир, князь Смоленский, – дорогому зятю Болеславу придутся гораздо ценнее, чем беглый и никому не угодный Изяслав. Которому в Киев все равно не светит. Зря силы будут потрачены.
Что же они могут ему дать? А то, чего он больше всего хочет.
А чего хочет больше всего Болеслав? Кусок Чехии. Это не просто. Но все было возможно в те времена решительных мужчин. Истории слагались – куда там Шахерезаде…
Была Священная Римская Империя (не путать с той, величайшей) – крупнейшее государство Европы, занимавшее весь ее центр, и основой ее была Германия. Король Германии являлся императором всей этой Св. Римской Империи. Но не автоматически. Вот королем Германии он становился династически, как наследник. Но в империю же входили и другие страны, юрисдикция была сложная. А императором всей империи его должен был утвердить и венчать Ватикан. То есть: император и Папа, навершия двух ветвей высшей власти, иногда так обрывали листья друг с друга, что треск стоял.
Короче. В тот момент молодой король Генрих IV отчаянно ругался с Папой. Каждый хотел больше полномочий себе. Генрих был император, но еще не совсем: Папа не утвердил. А Генрих все равно управлял. Войска у него были. Вскоре Папа устроит ему такой цугцванг, что Генрих пойдет каяться в Каноссу – знаменитая история.
А пока – соседи и подданные амбициозного недоимператора старались устроить собственные дела, пользуясь двойственным положением Генриха.
То, что чехи настойчиво считают Чехией – немцы и все западные народы называли Богемией. И входила Богемия в Священную Римскую Империю: король Богемский ходил под императором, и Генрих IV на своем праве сюзерена настаивал.
В двух словах: на границе Богемии и Польши располагалась Лужицкая марка. Спорная территория. На нее претендовали: герцог Богемии Вратислав II и князь Польши Болеслав II (вскоре оба станут королями). Вратислав ориентировался на Генриха: подчинение в обмен на покровительство, моя Богемия – в составе твоей империи и зависима от нее. А Болеслав, напротив, решил поставить на Папу. Время сплошных восстаний и переделов границ.
…И вот князь Руси может послать серьезную подмогу для захвата Лужицкой марки. Это тебе не подарки от дважды дяди. Хотя и подарки возвращать жалко.
В общей европейской склоке и сумятице дружины Олега Волынского и Владимира Смоленского четыре месяца грабили Лужицу и прилегающую часть Богемии (то есть все это сегодня Чехия). Только набрав добра и получив выкупа столько, сколько по их мнению подобало, они «усталые, но довольные» вернулись домой.
События же эти происходили на фоне и как эхо чуть более ранних:
У Болеслава была, как мы упоминали, тетя Гертруда. И это была всем тетям тетя! Сестра короля Польши Казимера. Дочь короля Мешко II. Он уже умер? Э. Гертруда – дочь также и королевы Ричезы Лотарингской, осчастливившей упомянутого короля честью стать его женой. Ну, может, не совсем королевы, но ее отец – знаменитый пфальцграф Лотарингский Эццо – наместник императора Священной Римской Империи Оттона II и муж его дочери, владения его были обширны, власть огромна, богатства несметны.
Так что Гертруда, на минуточку – внучка Императора Священной Римской Империи Оттона II, короля Германии и короля Италии; и правнучка Оттона Великого. Выше уже некуда. Изяслав прилично женился.
А потому? А потому он после отказа Болеслава бежит в Германию! С женой и сыном. К королю Генриху IV. И преподносит дары. В обмен на помощь.
Гертруда и Генрих IV – кровные родственники, одного императорского рода, правнуки Оттона Великого, только он – в пятом поколении внук, а она – в четвертом. И какое интересное совпадение: через несколько лет Генрих женится на сестре Владимира Мономаха красавице Евпраксии Всеволодовне. Евпраксия под именем Адельгейда станет императрицей Священной Римской Империи.
Генрих IV богатейшие подношения взял, из уважения к родственникам, не иначе. Но проявил государственный ум: в качестве помощи отправил в Киев к Святославу посольство: выражаем озабоченность, предлагаем вернуться за стол переговоров, это же твой брат как-никак. Святослав истолковал намек грамотно и со своей стороны отвалил Генриху столько даров, сколько тот в жизни своей не видел ни до, ни после; а повидал он многое.
Генрих правильно понял Святослава и больше Изяслава видеть не пожелал, вид голодранца сделался ему неприятен. Бедные родственники – это бич монархов.
Но у дважды выгнанного, дважды обобранного и дважды обманутого Изяслава мошна была бездонная. Он поскреб по сусекам и отправил сына Ярослава к Папе Римскому. Тому самому Григорию VII, которого ненавидел унижаемый король Генрих.
Ярославу было велено ради помощи соглашаться на все. Изяслав просил защиты и готов был признать не только духовную, но и мирскую власть Папы на Руси. Из-под Константинополя переходит под Ватикан. И Ярослав от имени отца, Великого Князя Киевского и Всея Руси Изяслава, временно в изгнании, сладил дело так:
«Король русинов Димитрий», как обращается теперь Папа к Изяславу, в обмен на помощь приводит Киевскую Русь в лен Св. Петра, то есть на Русь и ее короля распространяется власть Ватикана. А Болеслава просят деньги вернуть и «Государю Российскому» помочь. В чем составлены две буллы для обоих, каковые и вручены Ярославу.
…Когда Святослав умер и Изяслав вернулся на Киевский стол, он счел за благо об этой булле не распространяться.
Два дяди делят Русь меж собой
Там была еще одна история, в этом перепутавшемся клубке закоренелых родственников.
Когда Святослав перешел из Чернигова на Великое Княжение в Киев. То брат Всеволод перешел из Переяславля в Чернигов. (Они произвели обмен землями, которые получили от отца, Ярослава. Всеволод отдал Святославу княжества Переяславское и Ростово-Суздальское, Белозерские и Верхневолжские земли. А взамен получил богатейшее и обширное Черниговское княжество.)
И тогда в Переяславль сел сын Святослава Давыд.
Когда Святослав умер, то Всеволод перешел Киев. Но! Чернигов сохранил за собой. А также вступил во владение всем наследством покойного брата. То есть всем, что недавно ему отдал.
Вернувшегося Изяслава в Киеве встречал Всеволод, успевший полгода посидеть Великим Князем сам. Он уступил Изяславу престол, оговорив и свои интересы. Кроме Чернигова – он оставлял за собой и Переяславль!
А Давыда они выгнали оттуда. Перевели с сильным понижением. Выделили ему на дальнем северо-восточном краю малозначимый Муром.
Клубок завязан
На этом счастливая молодость Олега кончилась. И настала жизнь, полная несправедливости, сражений и предательств, поражений и побед. Которая закончилась клеветой в летописи, отредактированной враждебной волей.
Вернувшийся на Киев Изяслав передал в удел вернувшемуся с ним сыну Ярополку Вышгород. После чего «вывел» Олега из Владимира-Волынского. На что ему сын умершего брата-гонителя? «Вывести» князя из его княжества было не так просто – это не пьяного из зала вывести. Во-первых, здесь требовалась сила – то есть располагать войском явно большим, чем «выводимый» князь мог ему противопоставить. Во-вторых, Великий Князь Киевский должен был заручиться согласием или нейтралитетом тех князей, кто имел вес и мог бы оспорить его действия. В-третьих, Князь Киевский должен был иметь уверенность, что ближайшие князья – родственники «выводимого» – не окажут ему противодействия и не смогут оспорить решение.
Требовался очень взвешенный учет баланса сил и интересов. То есть неприятностей не возникнет.
Этот очень важный момент обычно историками совершенно не учитывается. Вывел и вывел. Дело такое, номенклатурное. – Далеко не так. Потому что через самое короткое время этот неблагоразумный и довольно скверный поступок обойдется Изяславу очень дорого. Жизни стоить будет.
А Владимир-Волынский с княжеством Изяслав передал сыну Ярополку.
Забегая вперед: Ярополку этот отцовско-великокняжеский дар тоже поперек горла встанет: через несколько лет в результате разгоревшихся из-за этого всего междоусобиц Ярополка тоже убьют.
Мысль тут неизбежно возникает вот какая – праздная, конечно, мысль: не хотел Господь, чтоб княжил Изяслав в Киеве. Раз выгнал, второй выгнал – не понял Изяслав указаний перста Божьего, заупрямился. А когда смертный упорно идет против Высшей Воли – добра ждать не стоит.
Потому что именно отбирание Владимира-Волынского у Олега послужило запуском многих несчастий.
Изгой
Олег стал «изгоем». И в таковом качестве стал жить в Чернигове. Но не своем. Дядя Всеволод владел теперь Черниговом. Принадлежавшим ранее Святославу, отцу Олега. А Олег здесь теперь в качестве приживала.
Хлопотал о выделении положенного ему по «лествичному праву» удела: князь, рюрикович, Великого Князя Киевского сын. Но когда умирает великий князь – на сыне всегда отыгрываются вчерашние завистники. И приходится такому сыну проявлять много изворотливости и прочих качеств, необходимых в карьере и достижении власти, чтобы занять достойное место.
Двоюродный брат и сподвижник, друг молодости Владимир Мономах, заехал как-то в Чернигов, пригласил отца и Олега на обед. Отцу, князю Всеволоду, дал триста гривен золота, о чем сообщает в своем «Поучении». Достойный сын. Хорошую добычу взял в походах, пригласив с собою для усиления половцев: знатно ограбили Полоцк и земли полоцкие. Только Олегу ничего не дал.
Как раз на Пасху, 8 апреля 1078 года. Праздничная служба, колокола, христосование. О чем они с Олегом говорили, – а только 10-го же числа, сразу после той встречи с братским угощением, Олег из Чернигова съехал решительно. И то чуть не год терпел.
Брат Глеб
…По странному стечению обстоятельств: вскоре другого олегова брата, Глеба Святославовича, князя Новгородского – изгнали из Новгорода, в мае он бежал в Заволочье, далекое Прионежье, где и был убит якобы «чудью заволоцкой». Редчайший, знаете ли, случай.
А кто же сел на место этого Святославича? Святополк Изяславич. Сын Князя Киевского Изяслава. Выкинем святославовых детей – своих пристроить надобно.
Поход из Тмутаракани на Чернигов
А отправился Олег в Тмутаракань. В этом небольшом анклаве на месте нынешней Тамани в ХI веке держалось удаленное, за степями половецкими, маленькое русское княжество. Прибежище изгоев. Олега там встретил Князь Тмутараканский – старший брат Роман. И двоюродный брат Борис Вячеславич, еще один изгой.
По примеру Мономаха, Олег и Борис сговорили за долю добычи половцев, собрали посильно дружину – и отправились воевать Чернигов. Что не миром – то мечом: время простое.
Дядя Всеволод Ярославич сидел то лето в Переяславле, также ему принадлежащем. Разведка и служба информации работали и тогда. Всеволод собрал дружину и вышел навстречу наступавшим. В нескольких дневных переходах юго-восточнее Переяславля состоялась битва на реке Сожице – 25 августа 1078 года. Всеволод был разбит и бежал в Киев к Изяславу за помощью. Успел к нему в Переяславль или нет пробиться Мономах – никто уже не узнает точно.
Так же, как не узнает точно: Олег с Борисом, двинувшись на Чернигов (около двухсот пятидесяти верст, до десяти дней пешим, три дня конным), успели в него войти – а потом незаметно для врагов выйти и удалиться, чтоб через несколько дней дать битву? Или двигались медленно, после сражения привести себя в порядок необходимо, а половцы увлеклись попутным грабежом, и князья Ярославичи их просто опередили?
А только собрались Изяслав с сыном прибывшим Ярополком и Всеволод с сыном Владимиром Мономахом, объединили дружины в немалое войско и двинулись занимать Чернигов. Привыкшие за 20 лет к Святославу (налаженные отношения, и бояре с ним «сработались»), черниговцы пришедших не хотели. Предпочитали сына Святослава Олега, там выросшего и хорошо знакомого. И не сам Олег, так посланный от него вперед отряд там уже был. Чернигов защищался отчаянно. Внешний город был взят, посады сожжены. Но защитники отступили во внутренний город, детинец, крепость, и она устояла.
Тут пришла весть о приближающихся с юга Олеге и Борисе. Князья сняли осаду и двинулись навстречу. Битва состоялась 3 октября 1078 года у Нежатиной Нивы. А где это – у окраины Чернигова или в полусотне верст южнее – никто уже не знает.
Объединенное княжеское войско победило. Борис погиб. Но именно здесь пал – от удара копья в спину (вот такая деталь…) Изяслав. Пробыл он в этот, третий, раз Великим Князем Киевским один год с небольшим. Вот такова оказалась плата ему за то, что обратил князя Олега Святославича в неимущего изгоя.
Но Олегу, бежавшему после поражения с остатками войска обратно в Тмутаракань, смерть обездолившего его врага помогла мало.
Зато Всеволод сел на освободившийся Киев, вот удача. Переяславль он отдал сыну Ростиславу. Чернигов же получил сын Владимир, Мономах, впридачу к принадлежавшему ранее Смоленску.
Брат Роман
В 1079 году разворачивается следующий акт многосложной драмы. Роман Святославич, князь Тмутараканский, с дружиной и половцами, идет на Переяславль. На пути его встает дружина Всеволода Ярославича с Ростиславом. И они договариваются миром. О чем договариваются – в веках скрыто. И так же скрыто, был ли там с ними Олег. Или решил дома посидеть, отдохнуть. Решайте сами. Не написано.
Романа Святославича убили без всякой битвы. Половцы повернули восвояси.
Заплатил ли Всеволод половецким ханам (и Роману?) по отдельности? Расколол ли их союз – или, взяв дань, они сочли дело уже конченым и отправились домой порознь? Какова же тогда была цель похода Романа, если он мог вернуться, просто взяв отступные? А Олег? Ждал телефонного звонка?
Известно одно: Романа убили, поход кончился. Официальная версия о том, что Роман поссорился с половцами, вот и убили его, критики не выдерживает: зачем? чего ради? Роман за Степью жил, их нравы знал, с ханами строил деловые отношения и был заинтересован в дружбе.
А вот убить князя, чтобы сорвать поход – это дело обычное и логичное. Романа убить, половцам заплатить – и всё улажено, по домам.
Убили Романа люди Всеволода по его приказу, или оплатил он убийство Романа половцам (что очень маловероятно, все убийства вождей их союзниками ВСЕГДА были политическими, и никогда – просто из-за денег) – уже не принципиально. Всеволод убил олегова брата. Не в честном бою.
Теперь смотрите и думайте:
С чего бы Олегу в этом походе НЕ принимать участие?
И вновь возвращается он с дружиной, без всяких половцев, в Тмутаракань. Гнездо смутьянов.
Всеволод отправляет в Тмутаракань своего боярина Ратибора, бывшего киевского тысяцкого. Посадником. Контролировать Тмутараканское княжество.
Варяжская гвардия императора
Летопись: и там некие хазары хватают Олега и увозят в Византию. Типа в ссылку. (Вас не пробовали схватить и сослать из Читы в Париж?) Почему просто не убить – обычно и надежно? Ссылают в глушь, в безлюдье бездорожное. А Византия могуча и богата, там патриарх и там император.
А Византии он зачем нужен (есть и такая версия)? Сделать его Киевским Князем? Как? На какие деньги? Замучишься со всей семейкой рюриковичей договариваться.
Милые. Как раз в это время в Константинополе происходил бунт варяжской гвардии. Где сыну великого русского конунга всегда роль найдется. А викингов с Руси там было немало.
Олег бежал от убийц Ратибора за море. Там обстановка как раз была самая благоприятная. А версию для печати – это потом всегда курирует власть. «Повесть Временных лет» под редакцией Князя Всея Руси Владимира Мономаха. («Краткий курс истории ВКП/б» под редакцией товарища Сталина. Никто не читал?)
…Бунт варяжской гвардии подавили. Русского конунга сослали на Родос. Остров, но с комфортом.
А там и дворцовый переворот, Алексей Комнин сверг императора Никифора III. Алексей имел свои виды на киевских князей. Он вернул Олега из ссылки, выказал знаки уважения и отдал в жены девицу знатного, околоцарского рода Феофанию Музалон.
Возвращение
…Четыре года спустя уже матерый Олег, при поддержке Византии и в сопровождении византийского флота, триумфально возвращается в Тмутаракань. В Тмутаракань тем временем пришел его двоюродный брат Давыд Игоревич, с трех лет сирота и потому оставленный дядьями-Ярославичами изгоем. Погнав вон посадника Ратибора, он стал княжить в Тмутаракани. И к нему присоединился двоюродный племянник Володарь Ростиславич – тоже изгой, – на том основании, что его отец лет пятнадцать назад здесь княжил (пока после его смерти Володаря с двумя малолетними братьями не выгнал отсюда в изгои все тот же Изяслав Ярославич, Князь Киевский). (Вы чувствуете, как они все жили?)
С приездом Олега жизнь в Тмутаракани нарушилась, меж князей возник спор, Олег был сильнее и опытнее, за ним стояли у берега византийские корабли, с кораблей сошли бойцы, и несчастные Давыд с Володарем снова отправились в изгои. Олег стал княжить сам. И жил спокойно. Целых десять лет…
Отвоевал Чернигов
А потом половцы двинулись на Русь. Всеволод умер, на Киев сел старший рюрикович Святополк Изяславич. Совместно с Мономахом выступили они против половцев: сражались в трех битвах и трижды были разгромлены. После чего заключили мир на условиях, нам неизвестных, скрепив его браком Святополка и дочери хана Тугоркана.
Вот тогда Олег, собрав дружину и заключив союз с половцами, двинулся на Чернигов. Мономах укрылся в городе, сил у него было мало. Половцы собирали добычу с княжества. Уводили пленных. Через восемь дней осады Мономах попросил переговоров.
Это были тяжелые переговоры. Олег вернул себе отцовский город. Он получил Черниговское княжество, а также вытребовал земли рязанские. Брат его Давыд перешел из Мурома в Новгородские князья, а сын Мономаха Мстислав этот стол покинул. Муром остался за братьями.
Мономах отправился в свой Переяславль. Теперь он уже не владел почти всей Русью, земли которой унаследовал было от отца. И правил лично или через сыновей.
Суд не состоялся
На следующее лето Мономах (который впервые и пригласил половцев в совместный поход на русское княжество) стал решать вопрос. Как же урегулировать внешнее и внутреннее политическое положение. Пригласил ханов Итларя и Китана к себе в Переяславль на переговоры. И убил.
Что же Олег? У него в Чернигове как раз гостил сын Итларя. Мономах попросил сына убить, а самому присоединиться к походу на половцев. Кристальной души был человек знаменитый князь.
У Олега были иные представления о методах войны. От убийства и от похода на половцев, которым были обещаны переговоры, он отказался. Мономах с Киевским Князем Святополком Изяславичем сходили на половцев сами, и летопись пишет, что успешно.
А насчет Олега вывод сделали. И далее сын Мономаха Изяслав занял принадлежащий Олегу Муром, а посадника, посаженного туда Олегом, пленил. Силовой ход, стратегическая угроза. Мономах подбирал под себя ослабшую власть и владения – не добром, так мечом.
После этой прелюдии Мономах со Святополком пригласили Олега в Киев на суд – перед духовенством и народом решить вопросы о земле и власти. Для себя они уже решили убрать Олега из Чернигова на город поменьше да подалее. Олег не доставил им этого удовольствия и благоразумно воздержался от братского суда с явно неблагоприятным братским приговором. Проявил гордость.
Все Ярославичи отличались упорством. Тогда Мономах и Святополк обвинили Олега во враждебности, припомнили ему союзы с половцами (чья бы корова мычала) – и объявили войну. Ну лишний он им был.
И снова война
И двинули на него совместной ратью. И отобрали тот самый Чернигов, который два года назад просивший мира Мономах сам признал принадлежащим Олегу и уступил, в чем целовал крест. Сейчас Олег успел бежать в Стародуб (стремительный переход в 180 верст) и встал там в глухую оборону. Осада продолжалась тридцать три дня.
И тут половцы припомнили Мономаху со Святополком убитых на переговорах ханов и прошлогодний поход: убитых, проданных в рабство, зарезанные и угнанные стада и все прочее, что подобает карательной экспедиции. Собрав немалые силы, они огнем потекли на Переяславль и Киев.
Осаду мгновенно сняли. Заключили перемирие. Целовали крест. Олег обещал приехать вместе с братом Давыдом в Киев на съезд князей. Когда созовут.
Но были срочные дела до съезда. Мономах и Святополк повернули обратно – навстречу половцам. И в жестокой битве разбили их. В той битве погиб хан Тугоркан (вместе с сыном) – даром что тесть Святополка, женатого на его дочери. Зять убрал отца и брата жены разом.
Тем сумасшедшим временем Давыд княжил уже в Смоленске, а в Новгород вернулся князем Мстислав, Мономахов сын.
И объединенным войском из личной дружины и части смоленской, да немногих бойцов стародубских (из Чернигова Мономах и Святослав кого смогли забрали с собой) – Олег двинулся отбивать обратно Муром.
Там он требует у Изяслава Владимировича уйти из города миром. Вместо согласия Изяслав вывел дружину на бой. В каковом и сложил молодую голову. Олег вернул себе Муром, неправедно отнятый было тем же Мономахом.
После чего пошел на северо-восточные пределы бескрайних мономаховых владений. И взял Суздаль и Ростов – центры самого дальнего княжества той Руси.
Из Новгорода скачет гонец от Мстислава, сына Мономаха: оставь Ростов и Суздаль – помирю с отцом. И сам Мономах весть о желании мира шлет, и пишет, что прощает гибель сына – но можно ли ему после всех лет прошедших верить?
Кличет Олег брата Ярослава, и движутся они на Новгород: ведь обещал его Мономах два года назад Святославичам, ведь отходил уже Новгород брату Давыду! Но сейчас навстречу выкатилось такое новгородское войско на них – что отступили братья из Ростова к Суздалю; затем сожгли Суздаль и ушли в Муром.
А Мстислав новое примирительное письмо шлет. Тем временем подошел к нему младший брат Вячеслав, посланный Мономахом. Для отвода глаз приняв перемирие, Олег атакует! И проигрывает битву… Ярослав остался в Муроме и заключил мир с Мстиславом. А Олег и его разбитая дружина отступают к Рязани – но понимает, что ее не удержать. И отходят в степь.
Мстислав еще молод, ему двадцать лет, а этому возрасту свойственно благородство, и благодарность тоже помнится; все же он крестник Олега, детской памятью помнит их дружбу с отцом… Позже его назовут – Мстислав Великий.
Олега достигает еще одно его письмо. «Не убегай, пошли молить не лишать тебя Русской земли, и я пошлю просить отца за тебя…»
И Олег вернулся в Рязань. Договор скрепили крестным целованием (в который раз). Мстислав ушел к себе в Новгород.
…После Любеча Олег еще не раз будет участвовать в княжеских съездах и походах, в отражении половцев и заключении мира с ними. Но тогда, в сорок пять лет, его бесконечные мытарства и братоубийственные войны окончились. Дальше он жил – князь среди князей.
Читать бесплатно другие книги:
