Школа темных. Избранница грозы Пашнина Ольга

Серия «Академия Магии»

Разработка серийного оформления В. Матвеевой

Иллюстрация на переплете И. Кругловой

© Пашнина О. О., 2020

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Пролог

Кейман Крост каждое утро просыпался с надеждой, что девушка мертва. Он никому не говорил о своих ожиданиях, прекрасно понимая, как это будет выглядеть. Но неизменно несколько секунд смотрел в потолок и представлял, как все упростится, если Деллин Шторм погибнет на Земле.

Ведь есть там какие-то смертельные опасности, верно? Ее может сбить железная колесная машина или убить какой-нибудь ненормальный из-за пары монет, а еще она может отравиться, или подхватить опасную болезнь, или… Демон, ему в такие моменты становилось стыдно, потому что желать смерти юной девушке, ни сном ни духом не ведающей о существовании его мира – слишком даже для Кеймана.

Но ничего с собой поделать он не мог. В конце концов, он ненавидел не столько Деллин, сколько сам факт того, что она существовала. Что неведомая сила вообще создала эту девушку, закинула на Землю и с каждым днем приближала его к моменту встречи с ней. Была в этом какая-то ирония, злая и жестокая.

С каждым днем тонкая нить под стеклянным колпаком становилась все крепче и крепче, сияла ярче. Каких-то десять лет назад нить Деллин Шторм едва можно было различить в абсолютной темноте, а сейчас приходилось накрывать капсулу плотной тканью, чтобы можно было хоть немного поспать.

Утренний ритуал был уже привычен и даже настраивал на нужный лад: подняться, стащить ткань с колпака, бросить короткий взгляд на нить и отправиться в душ, чтобы успеть к самому началу Совета или занятий в школе.

Не в этот раз, магистр Крост.

Этот момент столько раз ему снился, что в реальность увиденного поверилось не сразу.

Но нить Деллин Шторм действительно изменилась, теперь она сияла так, словно вот-вот разнесет стеклянную капсулу. Она пульсировала, переливаясь всеми цветами, и от света делалось больно глазам.

Очень захотелось выругаться, но Кейман сдержался. Рано или поздно это случилось бы, рано или поздно портал на Землю должен был открыться.

Кейман Крост ненавидел Деллин Шторм больше жизни. Но вынужден был ради нее этой жизнью рискнуть.

Глава 1

По анекдоту, человек с дислексией и дисграфией пишет письмо не Санте, а Сатане.

Это про меня.

Я всегда была особенной. Так говорила мама, ведь для каждой матери ребенок – единственный и неповторимый. Но на самом деле я была никакой не особенной, а просто больной. Дислексия, дефицит внимания, слабая память, отвратный иммунитет. «Переведите ее в специальную школу», – говорили все. Мама не сдавалась. Могла весь день учить со мной стихотворение или неделю объяснять одно и то же правило математики.

– Не позволяй никому обижать себя, – говорила она. – Ценность человека не в том, насколько быстро он решает примеры или с каким выражением читает стихи. Значение имеют только поступки.

Ну, я и поступила. На работу, уборщицей, потому что выпускные экзамены сдала едва-едва. Оно и ожидаемо: очень сложно писать сочинения и тесты, когда буквы на бумаге пускаются в пляс и отказываются складываться в слова.

Но я смирилась, не всем же быть учеными. Кто-то должен складывать полотенца и убирать номера в гостиницах. Если бы я не искала плюсы в любой работе, я бы уже скатилась в пучину депрессии. Но что такое работа? Подумаешь, всего лишь треть жизни. Остается столько времени!

На аудиокниги, например, я обожала их слушать. На фильмы, на музыку. На все, что не требовало до головной боли всматриваться в прыгающие строчки или сосредотачиваться и запоминать. Пожалуй, этот мир был все же прекрасен, за исключением осени и весны. Именно тогда мой слабый иммунитет давал больше всего сбоев, и я постоянно то кашляла, как курильщик со стажем, то шмыгала носом в бессмысленных попытках хоть что-то унюхать.

Но сегодня, как ни странно, нос дышал. Хотя лучше бы насморк и дальше продолжал меня терзать, потому что на кухне какой-то идиот недосмотрел за соусом и тот основательно подгорел, из-за чего все помещение заволокло мерзким черным дымом, а постояльцам в срочном порядке оплатили завтрак в ближайшем ресторане.

Но именно из-за того, что мой насморк взял выходной, я и ощутила еще один странный запах, никак не напоминающий гарь.

Запах озона? Грозы? Дождя?

Ничего особенного, разве не бывает в конце лета грозы? Вот только в крошечное окно в ванной заглядывало яркое августовское солнце, а я была занята тем, что чистила глянцевые поверхности кранов, смесителей и полотенцесушителя.

Сначала подумала, что это новое средство какое-то, мало ли, что там закупили. Но все было как обычно. Показалось?

Потом раздались шаги.

От неожиданности, когда в мокром зеркале появилось отражение мужчины, я выронила из рук пульверизатор и подскочила. Черт, клиенты умеют появляться не вовремя. Все нетерпеливые, все с дороги. Ну вот приехал ты раньше часа заселения, зачем мешаешь людям работать? Оттого что будешь стоять над душой, я быстрее не закончу.

Украдкой я взглянула на него. Богатый. Спортивный. Строгий темно-синий костюм смотрится не родным. Темные волосы зачесаны назад, на лице легкая небритость. Глаза… отсюда казались черными, а еще в них отражался свет и казалось, будто где-то в глубине вспыхивают и гаснут искры. И кольцо на руке – с большим черным камнем.

Ух, ну и постоялец. Или звезда какая, или бизнесмен из особо крутых.

– Я скоро закончу, – пробормотала я.

Но вместо дежурного «угу» или повелительного «побыстрее» он вдруг спросил:

– Ты Деллин Шторм?

– Да, мы знакомы?

Сначала сердце сделало кульбит. Неужели отец? Я много раз представляла, как меня находит давно потерянный родитель и увозит в закат на шикарном лимузине. Но это был бред. Сказки в реальности не случаются.

– Сколько?

– Что?

– Сколько я должен заплатить, чтобы ты осталась на ночь?

– Что-о-о?!

Нет, это уже ни в какие ворота. Заигрывание с горничными мне было не в новинку. Иногда девочки действительно встречались с гостями за подарки или чаевые, а может, за надежду на светлое будущее, но вот так откровенно не предлагал никто! К тому же, если старшая бы узнала, мигом отправила на улицу пинком! Да и гости вели себя все же сдержаннее. Могли шлепнуть по заднице, могли предложить поужинать или позвать на кофе, но так…

– Имейте совесть! – воскликнула я. – Я не шлюха, а горничная. Это разные вещи.

– Да? И в чем разница?

– В том, что горничная честно зарабатывает себе на хлеб.

– А шлюха нечестно?

Он загнал меня в угол.

– Значит, ты этим не промышляешь. Хорошо. Идешь со мной.

Я замерла с открытым ртом. От одной встряски к другой. Если я «этим» не промышляю, куда я должна идти с ним?!

– Все, я звоню в полицию! – не выдержала моя душа, перепугалась.

Правда, номер набрала на всякий случай не полиции, а старшей. В мои планы не входило скандалить с каким-нибудь мстительным миллиардером или политиком. Я еще жить хотела, желательно спокойно.

Мужчина вдруг стремительно, за доли секунды, оказался рядом, схватил меня за руку, да так сильно, что наверняка останутся синяки. Я упиралась и брыкалась, но силы были не равны.

– Что вы делаете? Псих! Ненормальный!

Он все тащил и тащил меня прочь из ванной.

– Помогите! – заорала я.

Мне зажали рот рукой. Мы оказались в гостиной. Дверь, ведущая в общий коридор, виделась мне спасительным маяком. Только добравшись до нее, можно было избавиться от этого психа!

– Да успокойся ты! Я просто открою портал!

Я рвалась на свободу, как дикая кошка, и в один момент зубами вцепилась в ладонь нахала.

– Ай! Сучка! – рыкнул он.

Потом я вообще перестала понимать, что происходит: там, где был темно-красный, заботливо вычищенный мной от остатков сигаретного пепла ковер, вдруг показалась трещина. Сначала она была маленькой, потом разрасталась и разрасталась, пока внутри темнота не сменилась темно-бордовым пламенем, искры которого больно обжигали кожу.

И незнакомец потащил меня прямо к этому разлому! Я заорала так, что сама оглохла.

– Помолчи! Ты совершенно невыносима!

Последнее, что я запомнила в мире, именуемом Землей, – обстановку гостиничного номера и темноту, надвигающуюся на меня прямо из кошмара.

Я словно свалилась с лестницы, по крайней мере, ребра болели дико. Опустилась на четвереньки, ощутила под пальцами мокрую траву. Вдохнула запах свежего леса, осмотрелась и поняла, что ничего не понимаю. Незнакомец лежал рядом и ругался.

– Из-за тебя я промахнулся с порталом.

– Что… что за…

– Спокойно! – рявкнул он на меня. – Сядь!

Пришлось привалиться к какой-то коряге. Вот, блин, кажется, я еще и лоб разбила. По носу стекла густая теплая капелька крови. Аккуратно ощупав ссадину, я пришла к выводу, что в ближайшее время от кровопотери не умру. И занялась более серьезными проблемами.

Что, блин, происходит?!

– Значит, так, – осмотревшись, заключил похититель. – Придется нам добираться до города. И впредь я хочу, чтобы ты вела себя благоразумнее, поняла?

– Не поняла, – огрызнулась я. – Кто вы такой? До какого города? Что происходит?!

– До Флеймгорда. Мое имя Кейман. Кто я, тебе знать необязательно. Просто один человек, работающий на корону.

– На британскую? – зачем-то спросила я.

– О, боги… ты совсем ничего не знаешь, так?

– О чем?

– О своем мире. О том, откуда ты.

– Я… о чем вы вообще говорите?

– Если я тебе расскажу, ты перестанешь вести себя как дикарка? Не будешь кричать, кусаться, вырываться и привлекать к нам внимание?

Я с самым честным видом покивала. В моем активном сопротивлении теперь не оказалось никакого смысла. Если я не сплю, не получила сотрясение мозга и не накачана наркотиками, то… из гостиничного номера я перенеслась в какой-то ночной лес. Темные, причудливо изогнутые стволы деревьев рождали в фантазии жуткие образы монстров из кошмаров. Ногам в легких рабочих кедах мгновенно стало холодно.

Но вот над головой… над головой раскинулось такое небо, что у меня дыхание остановилось! Никогда не видела так явно и четко Млечный Путь. Целая россыпь звезд на черном бархате! И еще три яркие, незнакомые мне звезды. Не маленькие точки на небе, а сияющие и освещающие своим светом лес, будто небольшие луны.

– Что это? Что за звезды?

– Таара, Крост и Акорион. Три звезды, каждая из которых принадлежит одному божеству. Самая яркая – Кросту, самая тусклая – Акориону.

– А… кхм… богам?

– Вставай. Расскажу на ходу, до рассвета нужно добраться до города.

За спиной – лес, сбоку тоже лес, впереди лес, и лишь этот не слишком вежливый человек знает, как выбраться к цивилизации и что вообще происходит. Слушаться его не хотелось, но вариантов не осталось. Я поплелась следом, стараясь не отставать, но ноги в кедах соскальзывали с влажных корней деревьев и путались в высокой траве и небольших колючих кустарниках.

– Мир, в котором ты жила, связан с нашим. Граница очень тонкая, иногда открываются порталы-разломы. И люди могут, при желании, перейти в другой мир. Достаточно заплатить предсказателю, и он поможет найти нужный разлом. Так сделала твоя мать, когда ты была совсем маленькой, взяла тебя и сбежала через портал на Землю.

– Зачем? – пораженно выдохнула я.

– Понятия не имею.

– И откуда вы знаете, что она сделала это?

– Мы собираем информацию о наших детях, выросших в другом мире, и по возможности возвращаем их назад.

– В это сложно поверить, – призналась я.

От Кеймана исходила какая-то враждебность, будто я стала для него неприятной и тягостной обязанностью. Я невольно задумалась о том, что у него за профессия. Возвращатель утраченных детей? Сыщик? Местный полицейский?

– И что теперь мне делать? Я могу вернуться добровольно назад? – спросила, когда поняла, что в этом разговоре инициатива будет исключительно за мной.

– А что там такого хорошего, что ты жаждешь вернуться?

Я задумалась и вдруг поняла, что эти слова родили внутри сомнение. Что я теряю? Работу горничной, небольшую зарплату, парочку шапочных друзей, на которых никогда не хватало времени. Книги, фильмы, места, вкусы и звуки, но… вдруг в этом новом мире есть что-то более интересное? Разломы, порталы… это то, о чем я слушала, лежа в темноте, в крохотной квартирке, которую снимала. Другие миры, магия…

– Здесь есть магия?

Кейман бросил на меня немного удивленный взгляд, словно не ожидал такого вопроса.

– Есть. Стихийная, темная и светлая. Самая сильная темная, но встречается очень редко. Светлая слабая, но распространенная, большинство магов – светлые. Стихийной может овладеть почти каждый, но нужно купить лицензию у одного из четырех Домов Стихий. Каждая магия сама в себе разделяется на несколько видов. Тебе расскажут об этом в Школе.

– В школе?

Густой, непроходимый лес сменился редким ельником. Повеяло Рождеством: такой запах стоял в отеле, когда в холле появлялась пышная трехметровая елка, а в номера гостям ставили вазы с еловыми веточками.

– Все должны получить образование, ты не исключение.

– И мы сейчас туда?

– Нет.

Кейман замолчал, а я недовольно поджала губы. Им стоит, раз уж озаботились возвращением граждан на историческую родину, нанять какого-нибудь более дружелюбного проводника.

– Можно подробнее? Что мы будем делать, что будет со мной?

– Сейчас придем в город и переоденем тебя во что-то более соответствующее нашему миру, потом отправишься на распределение. Маги Флеймгорда определят твою силу и назначат Школу, где ты будешь учиться. Их всего пять: огня, воды, земли, воздуха и Школа святых. Дальше не мои проблемы.

Я только вздохнула. Идти становилось все тяжелее, но, кажется, небо немного светлело. Может, рассвет, а вместе с ним и город, уже близко? Хотелось пить, есть, согреться и немного поспать.

– Тебе нужна легенда. Что говорить любопытствующим. Слушай внимательно, я повторяю только раз. Запоминай, иначе огребешь проблем, иномирян здесь не любят.

– Зачем тогда возвращают, если не любят? – хмыкнула я, но под многозначительным взглядом Кеймана заткнулась.

– Ты – моя троюродная племянница, которую давным-давно похитили и увезли в другой мир. Не нужно никому знать, что это сделала твоя мать. Образ жертвы похищения привлекательнее образа вернувшейся дочурки предательницы.

– Кажется, я начинаю понимать, почему мама сбежала.

– Забавно. Молодец, язык длинный. Впредь держи его за зубами, а не то по губам получишь.

Если бы я так не устала и не замерзла, то задохнулась бы от возмущения. От Кеймана буквально исходили волны неприязни, а вот причин для них я не увидела. Стереотипы об иномирянах? Или что-то большее? Логика подсказывала, что он просто говнюк, а вот интуиция, как всегда, хотела верить в нечто таинственное.

Но проводник не собирался раскрывать все свои карты, а мне оставалось только слушать и запоминать.

– О своем мире можешь рассказывать что угодно, скажешь, что приютила и воспитала добрая женщина. Этот мир не помнишь, но рада вернуться. Держись скромно и незаметно, не влезай в передряги, относись уважительно к старшим. Мое имя тебе поможет, но если будешь использовать его в личных целях, очень быстро узнаешь, на что я способен.

– А вы, значит, видная фигура? – хмыкнула я.

Лес вдруг расступился, и мы вышли на дорогу. Огороженная хлипеньким забором, через который Кейман с легкостью перемахнул, к моему счастью, она шла под горку. И дальше идти стало проще.

– Я один из темных.

Ага, он говорил, что темная магия встречается редко.

– А я? Если я из этого мира, значит, тоже обладаю какой-то способностью?

– Это выяснится после инициации. Теоретически, есть шанс, что ты – полнейшая бездарность.

– И тогда меня вернут в мой мир?

– Нет, – развеял надежды Кейман. – Переходы запрещены законом. Устроишься на работу, будешь мыть трактиры, тебе же это привычно.

– Да, и я этого не стесняюсь.

– Я заметил. Стоило бы.

Должно быть, я ударилась головой слишком сильно, потому что до сих пор ни разу у меня не возникало такое дикое необузданное желание укусить кого-нибудь за очень чувствительное место. Не могла отделаться от мыслей, как будет орать Кейман, если я вцеплюсь зубами ему в… загривок.

– Значит, вы забираете детей с Земли против их воли, да еще и запрещаете вернуться? Может, стащите для разнообразия учебник обществознания, где растолковывается, что такое права человека?

– Такова воля короля: вернуть всех незаконно увезенных в другие миры детей на родину. Королевские указы не обсуждаются.

– Понятно, гуманизм – не ваш конек. Хорошо, и каков план? Куда меня отправят учиться и как выяснят, не бездарность ли я, часом?

На самом деле за едкими вопросами скрывался привычный страх перед экзаменом. Но не такой, какой возникает у обычных студентов: а вдруг не сдам? А мой личный страх, практически ужас перед возможной новостью, что я совершенно не способна к обучению. Страх шел из детства, с многочисленных тестирований и бесед с психологами, которые в один голос твердили: ваша девочка недоразвитая, отдайте ее в интернат.

Кейман Крост был суров и немногословен:

– Увидишь. – Вот и все, что я услышала в ответ на свои вопросы.

Впереди показался город.

Я будто оказалась в фэнтези-фильме. Там тоже города начинались с огромных ворот, вручную открываемых стражниками. На въезде проверяли документы, но Кеймана пропустили, едва взглянув, а вместе с ним и меня. Мысленно я бережно складывала в копилочку каждое новое знание о мире и Кеймане в частности. Какой бы редкой ни была темная магия, она явно открывала многие двери.

Город меня поразил, во-первых, чистотой, а во-вторых, колоритной застройкой из каменных домов в два-три этажа. Улочки, после автомагистралей и проспектов, казались непривычно узкими, хотя по ним передвигались экипажи. Запряженные, правда, совсем не лошадьми.

Открыв рот, я глазела по сторонам, пока мы шли к большой стоянке таких экипажей. Кейман подвел меня к ближайшему, и я смогла рассмотреть нечто в упряжке, напоминающее птицу, сотканную из струек воды.

Ага, раз здесь в ходу стихийная магия, значит, и экипажи двигают всякие магические звери, состоящие из стихий. Вон там бьет копытом огненная лошадь, а чуть поодаль прилегла пума из камней и цветов. Удивительное зрелище.

– Давай быстрее, – вывел меня из ступора голос Кеймана.

Пришлось залезть в карету и рассматривать новый мир уже из окна.

Мы неслись по улицам с такой скоростью, что прохожие едва успевали отпрыгивать из-под колес экипажа и крыльев водяной птицы. Но никто – что странно – не высказывал возмущения. От гнетущей тишины меня спасало только любопытство. Даже если это перемещение и окажется сном или бредом, все равно это очень и очень круто!

Наконец мы остановились в начале широкой пешеходной улицы. Очень яркой и суматошной: слышалась музыка, народ сновал между небольшими двухэтажными магазинчиками, а у каждой двери стоял зазывала. Кейман, вцепившись в мою руку мертвой хваткой, тащил меня мимо всех дверей ровно до тех пор, пока музыка не стихла, приглушенная расстоянием. Здесь было не в пример меньше людей, да и магазины стали другими, чем-то даже напоминавшими наши: со стеклянными витринами и рекламой. В один из таких магазинчиков мы и зашли.

– Алайя! – рявкнул Кейман.

Из дальних комнат в холл вышла миловидная женщина в длинном темно-вишневом платье с жестким на вид кожаным корсажем. Она чем-то напоминала клиенток отеля, где я работала: пахла роскошными духами, держалась так, словно мы находились не в магазине, а на красной дорожке.

А еще заигрывала с Кейманом. Круто.

– Магистр Крост, неужто вы начали лично водить своих любовниц по магазинам?

Я залилась краской возмущения, а Кейман лишь раздраженно отмахнулся:

– Это моя племянница.

Будто сама мысль обо мне в сексуальном контексте вызывала у него отвращение. Я даже не знала, обидеться или ответить симметрично?

– Завтра мы идем на распределение, а затем она уедет учиться. Нужно приодеть.

– Она очень странно одета. Откуда ты, девочка?

Девочке, на минуточку, восемнадцать лет!

– Иномирянка, – за меня ответил Кейман. – Длинная и неприятная история с похищением. Разберись с этим быстро, хорошо? Я не готов провести у тебя целый день, нам еще нужно найти жилье.

– Вы можете остаться у меня.

– Только под страхом смертной казни я останусь на ночь у сирены, Алайя.

– Жаль, – в хищной улыбке расплылась женщина.

Если я в коме, то можно мне уже из нее выйти?

Зато в примерочной можно было на несколько секунд спрятаться от вездесущего ока Кеймана и перевести дух. Я опустилась на небольшой диванчик, закрыв глаза. Голова жутко болела и кружилась, хотелось есть и пить. Первый всплеск адреналина прошел, оставив после себя опустошенность и усталость.

– Бедная девочка, – вздохнула Алайя. – Тебе не по магазинам ходить, а выспаться бы.

– Да, денек выдался не из легких. Голова болит. И очень хочется пить.

Я сказала это жалобнее, чем планировала. Но вдали от Кеймана сирена будто превратилась в приятную и даже заботливую женщину. Надела маску или я не представляла для нее интереса?

– Сходи умойся, я принесу настойку трав. К сожалению, не держу здесь никакой еды, раньше подавала пирожные, но клиенты умудрялись портить шоколадом по два-три платья в неделю.

– Спасибо! – совершенно искренне сказала я.

После умывания стало лучше, как физически, так и морально. Я оттерла с лица грязь и кровь, кое-как помыла кеды. Пить из умывальника не рискнула, не хватало еще загнуться в незнакомом мире от дизентерии. Собрала волосы в пучок и вернулась в зал. Хорошо, что Кеймана сюда не пустили. Алайя куда-то пропала, и я осторожно с интересом просмотрела платья на одной из стоек. Красивые, но совершенно непонятно, как в них ходить.

Наконец сирена вернулась с подносом. Она улыбалась мне, как старой знакомой.

– Я нашла для тебя пару конфеток. И сделала чай. Поверь, он поможет и от головной боли, и от голода. Садись и расскажи, как тебя зовут.

– Деллин. Деллин Шторм.

– Ты еще никуда не поступила, верно? Завтра распределение?

– Если бы я еще знала, что это такое.

– О, ничего страшного. Кейман приведет тебя к Совету, они проведут испытание, которое определит, какой магией ты обладаешь. Все очень просто и совершенно безболезненно. Ну а затем отправишься в школу, хотя до начала занятий еще долго. Я заканчивала Школу Воздуха. Студенческие годы – самое лучшее, что было в моей жизни.

Она повернулась к стойкам и задумалась.

– Хорошо. Начнем с походных комплектов. Знаю Кеймана, сидеть на месте он тебе не даст.

На соседний диванчик полетели брюки, рубашки, кожаная куртка, еще какие-то вещи, я отвлеклась на чай и с наслаждением смаковала ощущение, как горячая пряная жидкость стекает в желудок.

Голова действительно прошла, и вскоре я включилась в процесс выбора одежды. Она не слишком отличалась от нашей, с той разницей, что в этом мире не придумали ни джинсов, ни полиэстера.

– Одежда демонстрирует твой достаток, силу твоего рода. В школах это очень важно, тебя принимают по одежде. Племянница Кеймана Кроста не может одеваться, как простушка, но в то же время это не та фамилия, чтобы публично светить богатством.

В компанию к походным костюмам полетели платья, юбки и плащи. Вишенкой на тортик лег сверток нижнего белья и сорочек.

– Форму выдадут в школе, – улыбнулась Алайя.

Парочку нарядов я померила. Долго стояла перед зеркалом, не веря, что это мне не снится. Расшитые черными блестящими нитками сапожки были настолько «внеземными», что стали той самой капелькой, переполнившей чашу. Я вдруг поверила, что нахожусь в другом мире, и испугалась.

Кейман расплатился с сиреной горстью золотых монет.

– Я пришлю покупки с посыльным, как только ты отправишь мне адрес.

Не прощаясь, Кейман вышел на улицу, и мне ничего не оставалось, как поспешить за ним. Платье горничной я без сожаления оставила у Алайи, и теперь на мне красовались новенькие коричневые брюки из плотной, напоминающей хлопок ткани, черная рубашка и кожаная куртка. Всю дорогу до экипажа я думала о том, что на Земле такая куртка стала бы модным хитом – в последнее время магазинные полки стремительно отвоевывала некрашеная кожа.

– Я хочу есть, – сказала, когда мы сели в карету и снова понеслись по улицам.

Кейман одарил меня тяжелым усталым взглядом.

– Сейчас снимем комнаты в гостевом доме и поешь.

– Что я вам сделала? – не выдержала я. – Вы так смотрите, словно… Но я совершенно точно вас не встречала раньше. Вы знали маму? У вас с ней был какой-то конфликт?

Или не конфликт, а… роман?

Кейман так долго молчал, что я отчаялась получить ответы на прозвучавшие вопросы. Поэтому, когда тишину вдруг прорезал его холодный голос, вздрогнула и невольно поежилась.

– Не жди радушия ни от меня, ни от других. Я не хотел и не хочу заниматься твоим образованием. Делаю это исключительно потому, что король приказал. У меня есть дела поважнее, чем выгуливать малограмотную девицу. Осознай это и постарайся свести наше общение к минимуму. Хотя, если тебе интересно, твоя мать не была приятным человеком.

На этом он умолк и до конца поездки не проронил больше ни слова. Я сидела, погрузившись в невеселые мысли. Что теперь делать в этом мире? Дома у меня была работа, пусть и не очень престижная. Была крохотная квартирка, несколько приятелей, огромный архив аудиокниг, какие-то надежды и мечты. Я не жаловалась, и теперь не стану, но неприятно быть объектом ненависти незнакомого человека. Взрослого мужчины, тем более.

Экипаж привез нас к большому дому с нарядной вывеской и симпатичными ящиками с цветами у крыльца. Вслед за Кейманом я поднялась по ступенькам и очутилась в большом холле.

– Ух ты, сдержанное рококо, – хмыкнула я, рассматривая дорогое убранство.

Здесь останавливались уж точно не те ребята, которых мы видели из окна экипажа. Дамы и господа, встречавшиеся нам в холле, могли бы служить иллюстрациями к фантастическому фильму, настолько необычными были их платья и костюмы. Я будто очутилась в Министерстве Магии! У фонтана сидела девушка, вокруг которой задорно прыгала огненная лиса, за свободной стойкой с ключами портье телекинезом расставлял цветы в вазы, а под потолком кружили сразу три водные птицы. Иногда они сталкивались, и на присутствующих попадали крохотные капельки влаги.

Пока я, открыв рот, смотрела на все это магическое великолепие, вернулся Кейман и сунул мне в руки массивный бронзовый ключ со сверкающим рубином.

– Последний этаж, твоя комната под номером девять.

Лифтов в этом магическом, но еще не слишком технологичном мире не изобрели. Поэтому изящная клетка, служившая для подъема на верхние этажи, управлялась магией. Полагаю, что магией воздуха, ведь вместе с нами в ней был служащий гостевого дома, который с жутко вдохновленным видом управлял едва заметными вихрями воздуха. Я до боли в костяшках вцепилась в прутья. Оказывается, неприятно узнать в восемнадцать лет, что боишься высоты.

В коридоре Кейман придержал меня за плечо.

– Немного о правилах. Я не хочу, чтобы ты шаталась по городу. Можешь прогуляться по коридору или выйти на балкон, но не смей спускаться в холл, с кем-то говорить и уж тем более выходить в город. Я хочу сдать тебя в школу и забыть как страшный сон то время, что ты находилась под моей ответственностью.

А ты, думаю, хочешь забыть встречу со мной. Давай вместе приблизим этот знаменательный момент.

– А поесть? – напомнила я.

– Принесут в комнату.