Двойная сдача Чейз Джеймс

– И что?

– Он убит позапрошлым вечером.

Реакция Хофмана была неожиданной: он откинулся назад, будто бы я ткнул кулаком ему в нос, лицо стало белее бумаги.

– Убит?… – Его голос сорвался.

– Да. Заколот ножом. Неужели вы не читаете газет?

– При чем здесь я? – прорычал он, сжимая кулаки. – Зачем вы мне это говорите?

– В тот вечер вы были в здании, он услышал, как вы там возитесь, поднялся посмотреть, что происходит, и вы всадили в него нож.

– Это ложь! – Он подался вперед всем телом, не сводя с меня глаз. – Вы тоже были там. Может, это вы всадили в него нож?

Его лицо было мокрым от пота, в глазах застыл страх.

– Хорошая работа, – сказал я. – Копам бы она тоже понравилась.

Он сунул руку за пазуху и выхватил револьвер. Дуло уперлось в меня.

– Думаете? – рявкнул он. – В это дело легко можно притянуть и вас! Я не видел Мейсона в тот вечер, я даже в здании не был. А теперь убирайтесь!

Я встал.

– Что за женщина была с вами? – спросил я. – Это ваша богатая клиентка? Он распахнул дверь:

– Вон!

Судя по его виду, он бы долго не колебался перед тем, как всадить в меня пулю. Я ретировался.

На следующее утро, одеваясь, я поведал Элен о своей беседе с Хофманом. Вернувшись прошлой ночью в свой номер, я застал ее крепко спящей и не решился будить.

Она сидела в постели и внимательно смотрела на меня широко раскрытыми глазами, пока я рассказывал ей о том, что сообщил Хофман.

– Я уверен, что Мейсона он не убивал, – сказал я, натягивая свитер. – А если убийца не он, значит, это наша таинственная незнакомка. Как мне представляется, эта женщина наняла Хофмана, чтобы обыскать контору Денни. Они взломали дверь, он изображал попытку ограбления на третьем этаже, чтобы замаскировать действительную причину их визита, а женщина разглядывала полисы в конторе Денни. Должно быть, Мейсон их услышал. Наверное, она столкнулась с ним на выходе и заколола его. Поэтому Хофман и был так потрясен известием о смерти управляющего. Вероятно, он понял, что эта женщина опасна. Как тебе такая теория?

Элен смотрела на меня с восхищением.

– Она мне очень нравится, но ведь у нас нет никаких доказательств, правда?

– Ни крошки. И если ты немедленно не вылезешь из постели, я тебя оттуда вытряхну. Я хочу завтракать.

Зная, что эту угрозу мне всегда удавалось выполнять особенно успешно, Элен поспешно выбралась из-под одеяла.

– Разве нам не следует попытаться заставить Хофмана говорить? – спросила она по пути в ванную.

– Об этом-то я и думаю. Мне бы следовало вчера быть с ним пожестче, но я не чувствую себя в форме, когда на меня наводят оружие. После завтрака я еще раз попробую его расколоть.

Но пока мы ели. Пит Иган сообщил, что Хофман уехал.

– Должно быть, он смылся еще ночью, – сказал он, ставя на наш столик громадную тарелку с поджаренным беконом и яичницей. – По-моему, я слышал, как отъезжала машина. Он удрал так поспешно, что забыл заплатить по счету.

– Что вы собираетесь делать? Сообщите шерифу? – спросила Элен.

Иган покачал головой:

– Нет, не буду. Хофман здесь уже бывал. Я немного подожду. Дела сейчас идут не очень гладко, и мне не хочется, чтобы шериф распугал постояльцев.

Обеспокоенно хмурясь, он ушел.

– Ну вот, мы упустили свой шанс, – раздраженно бросила Элен. – Надо было за ним следить.

– Брось, – ответил я. – Мы же знаем, где его искать. Далеко он не убежит. Я разыщу его, когда вернемся в Лос-Анджелес.

После завтрака мы отправились в путь к Мертвому озеру по маршруту, подсказанному Иганом. Добравшись до первого указателя, мы повернули влево; дорога стала плохой, и мы ехали по густому лесу мили три или около того. Наконец мы добрались до развилки, про которую говорил Иган, и увидели табличку:

"Частная дорога. Одностороннее движение. Позвоните в колокол”.

– Будешь звонить? – поинтересовалась Элен.

– Еще чего! Зачем предупреждать их о нашем приезде? Лучше рискнем во что-нибудь врезаться.

Мы повернули; дорога была такой узкой, что растущие по бокам кусты все время царапали машину. Через добрых полмили дорога стала шире, а еще через пару миль впереди блеснула вода.

– Судя по всему, приехали, – сказал я, нажимая на тормоз. – Давай выйдем и посмотрим, не высовываясь.

Поставив машину в укромном месте под деревьями, мы пошли вперед к началу дороги. Перед нами расстилалась громадная водная гладь, сверкающая в лучах утреннего солнца. Озеро было мили две в ширину, а в четверти мили от берега, на котором мы стояли, виднелся небольшой остров, заросший высокими елями.

– Что за прелестное место! – воскликнула Элен. – Правда, чудо?

– Конечно чудо, и притом неприступное, как крепость.

Минут десять мы смотрели на остров, но не заметили никаких признаков жизни. Все, что можно было увидеть, это маленькую пристань и лодку с подвесным мотором.

– Хорошее укрытие, – сказал я, прикуривая сигарету. – Давай посмотрим, нет ли лодки на нашей стороне.

У пристани мы нашли лодку, но без мотора.

– Придется грести, – язвительно заключила Элен. – Это поможет тебе отработать то немыслимое количество пищи, что ты слопал на завтрак.

Я мрачно снял куртку и закатал рукава.

– Может быть, если позвонить в этот колокольчик, он приедет за нами в моторке?

– Мне казалось, что мы собирались застать его врасплох, – напомнила Элен, забираясь в лодку. Она с удобством устроилась на сиденье и указала мне на весла. – Ну-ка, давай посмотрим, как ты выиграешь этот заплыв.

, Оттолкнув лодку от берега, я забрался в нее и принялся грести.

– Правда, было бы здорово, будь у него ружье и займись он прицельной стрельбой? Должно быть, мы представляем собой довольно заманчивую мишень, – сказал я, утирая с лица пот.

– Да, это было бы просто замечательно, – резко бросила она. – Может, не будешь упражняться в остроумии? Мне нравится плыть в этой лодке.

– Я очень рад, что кому-то это нравится, а мне – нет.

Я целых полчаса махал веслами, пока наша лодка не уткнулась носом в пристань. Пот лил с меня ручьями. Я сидел, отдуваясь, и ждал, пока Элен привяжет лодку.

От озера в чащу деревьев вела тропинка. Мы отправились по ней и ярдов через пятьдесят вышли на полянку, на которой находился небольшой бревенчатый дом и несколько ветхих построек. На широкой веранде стояли шезлонги и деревянный стол. Все казалось грубым и примитивным.

– Слава Богу, здесь нет злых собак, – сказала Элен. – Я всю дорогу этого боялась.

– К чему им собаки, если они держат гремучих змей? Ты забыла?

Я обследовал дом. Окна и входная дверь были открыты, из какой-то комнаты доносились звуки радио.

– Для фермы, где разводят норок, их здесь до странности мало, – заметил я. – Ну ладно, в доме кто-то есть. Давай заглянем.

Мы поднялись по трем ступенькам на веранду, и тут в дверях появилась девушка. Пит и Мосси Филлипс подготовили меня к тому, как необычайно похожи эти сестры, но хоть сегодняшняя девица и оказалась почти полной копией Сьюзен, я заметил разницу: щеки были полнее, чуть выступающие зубы придавали ей слегка надутый вид, шелковистые волосы были темными, а еще мне показалось, что она сложена чуть покрепче Сьюзен; кроме того, она очень сильно загорела. На ней были красная майка и грязные белые шорты. Те места, что оставались неприкрытыми, а их оказалось значительно больше, чем следовало бы показывать мне или любому другому мужчине, были цвета бронзы.

Она посмотрела на Элен, потом на меня.

– Откуда вы возникли? – спросила она, улыбаясь. – Только не говорите, что гребли в такую жару!

– Да, я греб, – ответил я, утирая пот со лба, – и работенка была жаркая. Надеюсь, вы простите нас за столь неожиданный визит. Мы остановились в отеле “Спрингвилл”, и Пит Иган рассказал нам про ваших норок. Моей жене всегда хотелось норковую шубку, это мечта всей ее жизни. Поэтому я решил предоставить ей возможность повидать их живьем: может, перестанет приставать ко мне с просьбами купить ей шубу. Можно нам на них взглянуть?

Коррин Конн вышла на веранду. К моему изумлению, она была вроде бы искренне рада видеть нас.

– Неужели вы проделали весь этот путь на веслах, чтобы поглядеть на наших норок? – удивилась она. – Бедные! Они же все давным-давно перемерли.

– Как же?… Ведь Иган говорил…

– Джек был так зол, что никому об этом не сказал, – рассмеялась она. – Они погибли исключительно по его вине. Да садитесь же! Вы конечно же хотите пить. Как насчет кофе со льдом?

– С удовольствием, – впервые подала голос Элен. – Скажите, мы правда не доставляем вам беспокойства?

– Что вы, вовсе нет. Если бы вы жили здесь и месяцами не видели ни единой живой души, вы бы не говорили о беспокойстве. Я мигом!

Она повернулась и исчезла в доме.

– Сдаюсь, – шепнул я. – Что бы мы ни делали, каждый раз упираемся в глухую стену. Что ты о ней думаешь?

Элен пожала плечами:

– Вроде бы все в порядке. Она рада нас видеть, и это неожиданность.

– Но где же Конн? Если он тоже будет рад нас видеть, тогда наши подозрения напрасны.

Коррин Конн вернулась с подносом, на котором стояли три высоких бокала с холодным кофе.

– Наверное, нужно представиться, – сказал я ей. – Это моя жена Элен, а я – Стив Хармас. Мы в отпуске и впервые приехали в Спрингвилл.

– Меня зовут Коррин Конн, – сказала она. – Мой муж где-то здесь. Наверное, ловит змей.

– Змей? – повторила Элен. – А, ну конечно же я уверена, что Сьюзен Джеллерт – ваша сестра. Вчера вечером мы видели ее в Виллингтоне, Что за странное совпадение!

Я быстро взглянул на Коррин, чтобы поймать ее реакцию, но лицо ее выражало лишь радостное изумление.

– Вы, правда, видели Сьюзен? Надо же, какое совпадение! До замужества я тоже работала в шоу-бизнесе. – Она присела рядом со мной. – Иногда я думаю, что мне следовало бы обратиться к психиатру: оставить сцену ради такой жизни! Как вам понравился номер Сьюзен?

– Жутковатый. Эта кобра нагнала на меня страху. Коррин рассмеялась:

– Беллариус? Да он мухи не обидит! Джек его обезвредил, прежде чем отдать Сьюзи, и вся хохма в том, что она считает его ядовитым.

– Но ведь даже сам директор театра так думает! – сказал я. – Они показывали его специалисту по змеям.

– Знаю. Джек и об этом позаботился. Сьюзи слишком серьезно к себе относится. Она считает, что если змея не опасна, то это обман публики, так что мы решили принять меры, но ей ничего не говорить. Что вы, если бы Джек не обработал Беллариуса, этой дурехи уже не было бы в живых. Однако это коммерческая тайна. Если вы когда-нибудь с ней встретитесь, ради Бога, ничего ей не рассказывайте.

– Ни за что, – засмеялся я.

– Удивительно, как вы с ней похожи, – заметила Элен, разглядывая Коррин.

– Это все говорят, когда видят нас рядом, – сказала Коррин. – До моего замужества у нас был отличный номер. Я пытаюсь уговорить Джека бросить этот остров и вернуться к цивилизации. Мы со Сьюзи могли бы снова работать вместе. Пора бы ей уже перестать возиться с этой дурацкой змеей. С этим номером она никуда не пробьется. Бедняжка, она мечтает попасть в Нью-Йорк. Она ничего не слушает, что бы я ей ни говорила. А вот и Джек! – сказала она, посмотрев мимо нас на поляну.

Мы оба быстро обернулись: по тропинке к дому шел крепкий, низкорослый мужчина в испачканной белой футболке и полотняных брюках, заправленных в сапоги. На плече он нес мешок.

Хотя ему вряд ли было больше тридцати трех – тридцати четырех, он уже лысел. Круглое лицо покрывал загар, маленькие, глубоко посаженные глаза глядели холодно и безразлично. Он поднялся на крыльцо и остановился, глядя на нас.

– Джек, это мистер и миссис Хармас. Они приехали посмотреть на наших норок, – сказала Коррин, – им Пит Иган посоветовал.

Холодные глазки смотрели на нас изучающе.

– Вы опоздали, – произнес он неожиданно тихим голосом. – Они все погибли. Вы пришли на веслах?

– Точно, – подтвердил я. – Я думал было позвонить, но не хотелось вас беспокоить.

Конн кивнул. Лицо его ничего не выражало. Было невозможно догадаться, о чем он думает, и все же в его позе и повороте головы было что-то, отчего он казался опасным.

– Коррин покажет вам остров, – сказал он, поднимая с пола свой мешок. – Минут через пятнадцать я поеду на берег в моторке. Вы можете уехать со мной.

Он направился было к двери, но Коррин сказала:

– Джек, послушай, но ведь они только что приехали! Я думала, было бы здорово, если бы они остались с нами пообедать…

Он остановился и посмотрел на нее; на какое-то мгновение его глаза ожили, загоревшись желтоватым огнем.

– Я их отвезу, – сказал он и вошел в дом. Наступило неловкое молчание, потом Коррин принужденно засмеялась:

– Вы уж простите Джека, он не любит гостей. Наверное, он так долго жил один, что не привык вести себя вежливо.

– Все в порядке, – успокоила ее Элен. – Стива вполне устроит поездка в моторной лодке, ему совсем не улыбалась перспектива грести обратно по такой жаре.

– Ну ладно, давайте пройдемся по острову, – предложила Коррин. – Смотреть тут особенно нечего, но, может быть, вам будет интересно.

Вслед за ней мы вышли на жаркое солнце. Как она и говорила, смотреть было нечего. Островок был даже меньше, чем мне показалось вначале. Позади дома стояло штук пятнадцать клеток с проволочной сеткой: маловато для прибыльного разведения норок. Клетки были пусты, и Коррин что-то грустно заметила о печальной участи белых слонов.

– Джек неплохо зарабатывает ловлей змей, – сказала она. – Вряд ли он снова станет возиться с норками.

Мне пришло в голову, что ферма норок могла быть лишь прикрытием, и я подумал: “Интересно, а как считает Элен?"

Мы постояли у моторки, пока не подошел Конн. Он молча забрался в лодку.

– Ну что ж, до свидания, – сказала Коррин. – Жаль, что так скоро. Будете в этих краях, заглядывайте к нам.

Пока Элен пожимала ей руку на прощание, я достал портсигар и предложил Коррин закурить.

– О, спасибо! Схожу за сигаретой, – воскликнула она и протянула руку, я нарочно отпустил портсигар, и она была вынуждена его поймать.

– Простите, – сказал я. – Справитесь сами?

– Что вы, это я неловкая, – улыбнулась она, взяла сигарету, закрыла портсигар и протянула его мне, Что ж, по крайней мере, мы не зря потратили время. Теперь у меня были ее отпечатки пальцев.

Поворачиваясь, чтобы сесть в лодку, я услышал нечто, что заставило меня замереть и оглянуться: со стороны дома ветерок донес до нас слабый звук: несомненно, кто-то кричал.

– Что это? – резко спросил я.

Я видел, что Конн в лодке тоже напрягся и уставился на меня, растянув в улыбке плотно сжатые губы. Я быстро перевел взгляд на Коррин. Она улыбалась.

– Испугались? – спросила она. – Это мой попугай. Я забыла вам его показать. Ночью его слушать жутковато. Кричит так, будто кого-то убивают, правда ведь?

– Да, – согласился я, чувствуя, как по спине пробегает холодок. – Совершенно верно.

– Залезайте! – проскрежетал Конн.

Он завел мотор, и, как только мы с Элен забрались в лодку, она отчалила. Коррин стояла у кромки воды и махала нам рукой.

– Славное местечко, – сказал я Конну. Он на меня даже не взглянул.

– Вот разве что вашей жене может быть одиноко, – продолжал я, пытаясь вызвать его на разговор.

В ответ он прибавил скорость, и грохот мотора сделал всякую беседу невозможной.

Моторка стрелой летела по воде, оставляя за собой широкий пенный след. Меньше чем за десять минут мы достигли пристани, и все это время Конн сидел, глядя прямо перед собой и не обращая на нас ни малейшего внимания. В нескольких ярдах от берега он выключил мотор, и лодка скользнула на берег.

– Мне нужно дальше, – буркнул он. – Выходите. Мы вышли.

– Если опять сюда приедете, – сказал он, глядя на нас снизу вверх, – звоните в колокольчик. Для того он там и висит. Здесь вокруг полно браконьеров, и я сначала стреляю, а уж потом приношу извинения. Будьте добры это запомнить.

Не успел я ответить, как он снова завел мотор, и лодка сорвалась с берега. Мы смотрели ему вслед, пока он не скрылся из виду; он ни разу не оглянулся.

– Не очень-то симпатичный малый, – заметил я.

– Ужас какой, – сказала Элен. – Меня от него в дрожь бросает.

Мы вернулись к машине.

– Я получил ее отпечатки, – сказал я, садясь за руль, и вынул из кармана портсигар. – Если одолжишь мне свою пудру, я прямо сейчас их проверю.

Минута возни с пудрой – и внимательный осмотр отпечатков, оставленных Коррин на блестящей поверхности портсигара, убедил меня, что она не имела отношения к тому отпечатку на полисах.

– Это отводит от нее всякие подозрения, – заключил я, показывая Элен портсигар. – Мы ни на шаг не продвинулись с начала расследования. – Закурив, я добавил:

– Как по-твоему, это действительно кричал попугай?

– Не знаю, – ответила Элен. Она казалась встревоженной. – Тот крик меня напугал. Может, это и попугай. Странно, что она показала нам остров, но не пустила в дом.

– Некоторые не слишком гордятся тем, как они живут. Мне было бы спокойнее, если бы я увидел того попугая своими глазами. На какой-то момент мне показалось, что кричала женщина.

Я включил зажигание. Элен села рядом со мной, и я сказал ей:

– Жаль, что у нас нет отпечатков пальцев Копна. Хофман прав, по нему похоже, что он уже побывал в тюрьме. Однако, по-моему, Конн слишком умен, чтобы купиться на этот трюк с портсигаром. Странно, что Коррин попалась.

– Может быть, она сама хотела, чтобы у нас были ее отпечатки, – задумчиво произнесла Элен. – Давай подумаем, Стив: мы ведь очень легко добрались до острова. А если Конн не любит гостей, тогда почему у берега стояла лодка? Раз у него на острове есть моторка, то меньше всего можно было бы ожидать, чтобы он оставил лодку у этого берега.

– Не слишком ли ты все усложняешь? Зачем им нужно, чтобы у нас были ее отпечатки?

– Сам посуди, вот мы их получили, и что мы теперь думаем? Разве мы не спрашиваем себя, не ерунда ли все это? И разве они этого они хотят, если задумали нас надуть?

– Да, здесь что-то есть.

– Я по-прежнему считаю, что в нашем деле может быть какой-то трюк, – продолжала Элен. – Дескать, посмотрите, у меня в рукаве пусто, потом пара манипуляций с колодой, фокус-покус, и вдруг откуда ни возьмись недостающий туз! У меня такое ощущение, что нам показывают только то, что хотят показать. По-моему, Стив, пора нам самим изловчиться как-нибудь, или мы ничего не сможем распутать, а девицу тем временем убьют.

Я бросил на нее быстрый взгляд:

– Ты думаешь, они собираются ее убить?

– От этого человека меня кидает в дрожь. Он способен на что угодно. Мне кажется, ей угрожает опасность. На мой взгляд, все были слишком откровенны, слишком старательно уверяли, что не может быть никаких претензий к нашим компаниям, смотрели слишком честными глазами и были слишком рады нас видеть. Я все думаю о том миллионе долларов, который попадет к тому, кто окажется достаточно умен, чтобы прикончить девицу таким способом, о котором мы не подумали. У меня из головы не идет Конн и его жестокие глаза. Стив, он похож на убийцу.

– Да, он грубый тип, – с сомнением сказал я. – Но у нас ничего нет. Я не утверждаю, что ты не права, но…

Подъезжая к гостинице, мы все еще спорили и по-прежнему ни к чему не пришли.

– Думаю, надо собрать чемоданы и возвращаться в Лос-Анджелес, – предложил я, выходя из машины. – Если я не найду Хофмана, отдадим дело в руки Мэддакса и посмотрим, что он сможет сделать.

– Я остаюсь здесь, – отрезала Элен. – Ну-ну, не шуми, милый. Мне кажется, одному из нас надо бы остаться и последить за островом. Я чувствую, что скоро должно произойти что-то важное.

– Послушай, Элен, – заволновался я, – я тебя здесь одну не оставлю. Этот парень, Конн, опасен. Нет, ни в коем случае! Я этого не допущу. Ты вернешься в Лос-Анджелес, а я останусь здесь.

– Прошу тебя, не мели чепухи. Ты же знаешь, что Хофмана мне не поймать. Со мной все будет в порядке, Конн меня не заметит. Я буду держаться с этой стороны озера и наблюдать за островом в бинокль.

Пит Иган сбежал к нам по ступеням.

– Вам звонил какой-то мистер Фэншоу, – сообщил он мне. – Он просит вас немедленно ему перезвонить. Говорит, это срочно.

– Спасибо. Интересно, что это он? Элен, я пойду позвоню.

Через несколько минут я дозвонился до Фэншоу.

– Это ты, Хармас? – заорал он. – Давай быстро обратно! Мэддакс говорит, чтобы ты бросал дело Джеллерт и работал со мной.

– Что случилось? – спросил я. – Я и так собирался возвращаться.

– Похищена Джойс Шерман, киноактриса. Мэддакс хочет, чтобы ты нас представлял.

– Что нам за дело до ее похищения? – тупо спросил я и тут вспомнил его слова о том, что лишь недавно Гудьер продал ей полную страховку. – Ты хочешь сказать, что мы должны платить?

Фэншоу простонал:

– И еще как! Она застрахована у нас против похищения! Если мы ее быстро не отыщем, то должны будем выложить полмиллиона! Быстро возвращайся и приступай к делу.