Интриганка Шелдон Сидни
Его слова доставили Маргарет такую радость, что, когда подали ужин, она даже не смогла проглотить бульон. Никто еще никогда не производил на нее такого впечатления, как Йан Трэйвис. Маргарет старалась отыскать скрытое значение в каждом его слове и жесте. Если Йан улыбался ей, значит, она ему нравилась, если хмурился – значит ненавидел. Настроение девушки непрерывно поднималось и падало, как ртуть в термометре.
– Видели что-нибудь интересное сегодня? – осведомился ван дер Мерв.
– Нет, ничего особенного, – небрежно обронил Джейми.
Голландец наклонился к собеседнику:
– Попомните мои слова, сэр, эта местность сулит большие возможности. Умный человек может обогатиться, если вложит капитал в здешние разработки, а новая железная дорога скоро превратит Клипдрифт во второй Кейптаун.
– Не знаю, – с сомнением протянул Джейми. – Я слышал о многих таких городках – быстро вырастают, богатеют и так же быстро идут ко дну. Не хочу пускать на ветер свои деньги.
– Только не Клипдрифт, – заверил ван дер Мерв. – Алмазов здесь находят все больше и больше. Да и золота тоже.
– И сколько это продлится? – пожал плечами Джейми.
– Ну, наверняка никто сказать не может…
– Вот именно.
– Не принимайте слишком поспешных решений, – настаивал голландец. – Жаль, если пропустите такую возможность!
Джейми на мгновение задумался.
– Возможно, вы правы, мистер ван дер Мерв. Мисс Маргарет, вы не откажетесь, надеюсь, снова поехать со мной на прогулку завтра утром?
Ван дер Мерв уже открыл было рот, чтобы возразить, но тут же передумал, вспомнив слова мистера Торенсена, банкира: «Он просто вошел в банк, открыл счет на сто тысяч фунтов так спокойно, будто на десять шиллингов, и объявил, что положит во много раз больше».
Жадность взяла верх над осторожностью.
– Конечно, она поедет, – согласился голландец.
На следующее утро, собираясь на прогулку с Джейми, Маргарет надела лучшее платье, но, когда вошел отец, лицо его побагровело при виде дочери:
– Хочешь, чтобы этот человек посчитал тебя падшей женщиной?! Разоделась, чтобы понравиться ему? Это бизнес, девочка! Сними немедленно и переоденься в обычное платье.
– Но, папа…
– Делай, как я сказал.
Маргарет не посмела спорить:
– Хорошо, папа.
Ван дер Мерв смотрел вслед отъезжающему экипажу, думая только об одном: не совершил ли он ужасной ошибки.
На этот раз Джейми погнал лошадей в противоположном направлении. Повсюду шла стройка, виднелись следы новых разработок. Джейми подумал, что если здесь по-прежнему будут открывать месторождения, – а по всем признакам так оно и будет, – только на недвижимости можно заработать гораздо больше денег, чем на алмазах и золоте. Клипдрифту понадобятся банки, отели, салуны, магазины, бордели… Список был бесконечным… и возможности неограниченными…
Неожиданно Джейми ощутил пристальный взгляд Маргарет.
– Что-то не так? – спросил он.
– Нет-нет, – поспешно заверила девушка отворачиваясь.
Джейми заметил сияющее лицо Маргарет, чувствовавшей его близость, впервые осознавшей, что это значит – быть рядом с мужчиной, вот так, наедине, изголодавшейся по мужской ласке.
В полдень Джейми свернул с большой дороги в рощицу около ручья и остановился под большим баобабом. Еще утром он велел служащим ресторана упаковать в корзинку завтрак. Маргарет расстелила скатерть, развернула свертки и разложила по тарелкам холодную жареную баранину, жареного цыпленка, желтый от шафрана рис, айвовый джем, мандарины, персики и посыпанные миндалем пирожки.
– Да это просто банкет! – воскликнула девушка. – Боюсь, я этого не заслуживаю, мистер Трэйвис!
– Вы стоите гораздо большего, – заверил ее Джейми.
Маргарет отвернулась, делая вид, что занята едой.
Джейми нежно, но настойчиво взял в ладони ее лицо.
– Маргарет… взгляни на меня.
– О… пожалуйста… я… – задрожав, взмолилась девушка.
– Взгляни на меня.
Маргарет медленно подняла голову и посмотрела в глаза Джейми. Он притянул ее к себе, обнял, крепко прижал к себе, губы нашли ее губы…
Маргарет на мгновение замерла, но тут же начала вырываться.
– О нет, Боже мой, нет! Мы не должны, не должны… Мы попадем в ад.
– На небеса.
– Я боюсь.
– Причин для страха нет, милая, поверь. Посмотри мне в глаза – они глядят тебе в душу. Ты знаешь, что я там вижу, правда? Мы ведь любим друг друга? Я хочу тебя. И ты тоже, не отрицай. Здесь нет ничего страшного или постыдного – ведь ты принадлежишь мне, Маргарет. Скажи это вслух. «Я принадлежу Йану». Не бойся. «Я… принадлежу… Йану».
– Я принадлежу… Йану.
Губы его вновь обожгли ее рот; Джейми начал расстегивать крючки на платье, и через мгновение Маргарет стояла обнаженная; легкий ветерок шевелил пряди длинных волос.
Джейми нежно подхватил ее на руки, опустил на землю.
Вчерашняя неопытная девушка сегодня стала женщиной. И это превращение казалось таким чудесным волшебством, словно Маргарет до сих пор не жила, а пребывала в глубоком сне и вот теперь очнулась, зная, что запомнит этот день на всю жизнь: постель из листьев, теплый ласковый ветерок на обнаженной коже, пятнистая тень веток огромного баобаба…
Тела их снова слились, и это было восхитительно, гораздо лучше, чем в первый раз. Одна мысль билась в мозгу Маргарет: «Ни одна женщина в мире не может любить так, как я люблю этого человека».
А потом Джейми нежно притянул ее к себе, и, лежа в его объятиях, Маргарет мечтала только о том, чтобы так было вечно. Взглянув в лицо любимого, она прошептала:
– О чем ты думаешь?
Озорно улыбнувшись, он ответил таким же заговорщическим шепотом:
– О том, что сейчас умру с голоду!
Девушка засмеялась; оба дружно вскочили и расстелили под деревом скатерть. После обеда они купались, долго обсыхали под горячим солнцем. Джейми вновь потянулся к Маргарет, и она пожелала про себя, чтобы день этот никогда не кончался.
Вечером Джейми и ван дер Мерв сидели за угловым столиком в салуне «Сандаунер».
– Вы были правы, – объявил Джейми, – возможности здесь даже более неограниченные, чем я предполагал.
– Я знал, что такой умный человек, как вы, мистер Трэйвис, не сможет не понять этого! – просиял голландец.
– Что бы вы посоветовали мне делать? – осведомился Джейми.
Оглядевшись, собеседник понизил голос:
– Только сегодня я получил известие об открытии нового богатого месторождения алмазов к северу от Пнайела. Десять участков еще не имеют хозяев. Можно подать по пять заявок от моего и вашего имени. Ваша доля составит пятьдесят тысяч, и моя тоже. Алмазов там невероятно много. За короткое время можно стать миллионерами. Что вы об этом думаете?
Джейми с трудом удержался от желания ответить, что он думает на самом деле: ван дер Мерв заберет себе все богатые участки, оставив ему ничего не стоящие, да еще можно биться об заклад, не вложит в дело ни шиллинга.
– Интересное предложение, – задумчиво кивнул наконец Джейми. – Сколько же еще старателей участвуют в этом?
– Только двое.
– Но почему же требуется такая большая сумма? – с невинным видом спросил он.
– Вижу, вы и впрямь человек неглупый, – объявил ван дер Мерв. – Видите ли, они знают, насколько богаты участки, но не имеют денег на их разработку. Тут и нужна наша помощь. Мы даем сто тысяч фунтов и оставляем им двадцать процентов прибыли.
Он вставил это сообщение как бы между делом, почти скороговоркой. Джейми был уверен, что старатели останутся без денег и алмазов – все уйдет в карман ван дер Мерва.
– Нужно действовать быстро, – предупредил голландец, – как только новость распространится…
– Так давайте не терять времени, – встревожился Джейми.
– Не волнуйтесь, – улыбнулся ван дер Мерв, – я сейчас же составлю контракт.
«И без сомнения, опять на африкаанс», – подумал Джейми.
– Есть и другие довольно интересные проекты, Йан.
Опасаясь оттолкнуть нового партнера, ван дер Мерв не осмеливался возражать, когда Джейми просил Маргарет поехать с ним на прогулку. Девушка с каждым днем все больше влюблялась в Джейми, засыпая и просыпаясь с его именем на устах. Джейми пробудил дремавшую чувственность, о которой она даже не подозревала, и теперь только внезапно обнаружила, для чего создано ее тело, а все вещи, которых была приучена стыдиться или бояться, стали волшебными дарами, приносимыми возлюбленному. С каждой минутой она открывала новые чудеса в неведомой стране, именуемой «Любовь», где так много скрытых долин страсти, ручьев и источников жгучих ласк, полных меда и обожания. Маргарет пила и не могла насытиться.
Среди полей и лугов так легко можно было найти уединенное местечко и любить друг друга, и каждое свидание доставляло Маргарет такое же счастье, как тогда, впервые, под тенистым баобабом.
Только вина перед отцом терзала ее. Соломон ван дер Мерв был старейшиной голландской реформистской церкви, и Маргарет знала, если отец убедится, что дочь согрешила, – ей не будет прощения. Даже в этом неотесанном обществе, на краю земли, где они жили и где мужчины довольствовались жалкими купленными ласками, никто не понял бы подобного поведения. В мире существовало два вида женщин – порядочные и шлюхи, а приличная девушка не позволила бы до замужества прикоснуться к себе. Значит, ее ославили бы и посчитали развратницей. Какая несправедливость! Ведь это так прекрасно – отдавать и принимать любовь, здесь не может быть греха!
Но все возрастающее беспокойство, сознание того, что она совершает что-то недозволенное, заставило Маргарет наконец заговорить о свадьбе. Они ехали вдоль берега реки Ваал, и Маргарет решилась:
– Йан, ты знаешь, как я…
Слова застревали в горле, язык отказывался повиноваться.
– Ты… Я… и ты… Как ты относишься к женитьбе? – в отчаянии выпалила она.
– Прекрасно, Маргарет. Прекрасно отношусь, – засмеялся он.
Маргарет тоже рассмеялась. Этот момент был самым счастливым в ее жизни.
В воскресенье утром Соломон ван дер Мерв пригласил Джейми сопровождать его и Маргарет в церковь. Голландская реформистская кирха оказалась большим внушительным зданием псевдоготического стиля, с кафедрой проповедника в одном конце зала и огромным органом – в другом.
Завидев в дверях ван дер Мерва, прихожане почтительно приветствовали его.
– Я помогал строить эту церковь, – гордо объявил он Джейми, – и исправляю здесь должность дьякона.
Проповедник стращал свою паству адским огнем и вечными муками, а ван дер Мерв зачарованно внимал каждому слову, непрерывно кивая.
Джейми покачал головой.
«Как странно, – подумал он, – что по воскресеньям этот человек обращается к Богу, а в остальное время принадлежит дьяволу».
Вечером Джейми отправился в салун. Смит, как обычно, обслуживал посетителей у стойки бара и при виде Джейми расплылся в улыбке:
– Добрый вечер, мистер Трэйвис. Что будете пить? Как обычно?
– Не сегодня, Смит. Мне нужно с вами поговорить. Без свидетелей.
– Конечно, сэр, – кивнул тот, нюхом почувствовав возможность заработать, и обернулся к помощнику: – Побудь вместо меня.
Они прошли в заднюю крохотную, чуть побольше чулана, комнатку, где по крайней мере их никто не мог подслушать. Там едва помещался только круглый стол с четырьмя стульями. Смит зажег стоявшую на столе лампу.
– Сядьте, – велел Джейми.
– Да, сэр? Чем могу помочь?
– Это я пришел вам помочь, Смит!
– Неужели, сэр? – просиял бармен.
Джейми, кивнув, достал длинную тонкую сигару и закурил.
– Я решил оставить тебя в живых.
В глазах Смита мелькнуло выражение недоумения.
– Я… не понимаю, мистер Трэйвис.
– Не Трэйвис. Меня зовут Мак-Грегор. Джейми Мак-Грегор. Помнишь? Год назад ты отдал меня в руки убийцы, послал на верную смерть в амбар. Продал ван дер Мерву.
Смит нахмурился, видимо, что-то припоминая:
– Не знаю, о чем вы…
Но Джейми перебил, как хлыстом ударил:
– Заткнись и слушай!
Он словно видел, как щелкают шестеренки в мозгу Смита. Пытается отождествить лицо сидящего перед ним седоволосого человека с открытой доверчивой физиономией восемнадцатилетнего юноши, каким был Джейми всего год назад.
– Я все еще жив и богат – достаточно богат, чтобы нанять людей и сжечь эту дыру и тебя вместе с ней. Я верно говорю, Смит?
Бармен попытался было уверить в своей невиновности, но, взглянув в глаза Джейми Мак-Грегора, почуял опасность и осторожно пробормотал:
– Да… сэр.
– Ван дер Мерв платит тебе за то, что посылаешь к нему старателей и помогаешь их грабить. Неплохая сделка. Сколько ты от него получаешь?
Смит молчал, раздираемый двумя противоборствующими силами, и не знал, куда деваться.
– Сколько?
– Два процента, – нерешительно пробормотал он.
– Я дам пять. С этого дня, если кто-то к тебе обратится, посылай ко мне. Я помогу ему, разница только в том, что старатели будут получать свою долю, а ты свою. Справедливую долю. Неужели и в самом деле думаешь, что ван дер Мерв дает тебе два процента от прибыли? Значит, ты совсем дурак.
– Да, мистер Трэй… мистер Мак-Грегор, – кивнул Смит. – Понимаю.
Джейми поднялся.
– Не совсем. – И, перегнувшись через стол, добавил: – Решаешь, стоит ли пойти к ван дер Мерву и рассказать о нашем разговоре, чтобы содрать деньги и с того и с другого? Да только тут ты ошибся, Смит. – Голос его понизился до шепота. – Если сделаешь это, считай себя мертвецом.
Глава 7
Одеваясь, Джейми услышал робкий стук в дверь. Он прислушался. Стук повторился. Джейми открыл замок. На пороге стояла Маргарет.
– Заходи, Мэгги, – пригласил он. – Что-то случилось?
Девушка никогда раньше не заходила к нему в номер. Она нерешительно переступила порог и остановилась, не зная, как начать разговор. Всю ночь Маргарет лежала без сна, придумывая, что ему сказать, боясь, что любимый, услышав все, откажется от нее. Наконец, поглядев ему в глаза, Маргарет решилась.
– Йан, у меня будет ребенок.
Джейми на мгновение застыл, и Маргарет в ужасе подумала, что теперь всему конец, но неожиданно лицо его осветилось такой невыразимой радостью, что все сомнения мгновенно исчезли. Он схватил ее за руки:
– Это чудесно, Маргарет! Чудесно! Ты уже сказала отцу?
Маргарет в тревоге отпрянула:
– О нет! Он… Ты не знаешь отца. Он… никогда не поймет.
Джейми торопливо натянул рубашку:
– Пойдем скажем ему вместе.
– Ты уверен, что все будет в порядке, Йан?
– В жизни не был так уверен, как сейчас!
Соломон ван дер Мерв отпускал посетителю сушеное мясо, когда в лавку вошли Джейми и Маргарет.
– А, Йан! – приветствовал он Джейми. – Сейчас освобожусь.
Поторопившись отпустить старателя, старик подошел к Джейми.
– Прекрасный день сегодня, не так ли?
– Лучше не бывает! – весело откликнулся тот. – У вашей дочери будет ребенок.
Внезапное молчание повисло в воздухе.
– Я… я не понимаю, – заикаясь, пробормотал голландец.
– Все очень просто. Она забеременела от меня.
С лица ван дер Мерва схлынула краска. Не в силах опомниться, он переводил взгляд с Джейми на Маргарет.
– Это… вы пошутили? Не может быть…
Все смешалось у него в мозгу от ужасного открытия: любимая единственная дочь отдалась мужчине… ждет ребенка… Он станет посмешищем всего города! Но ведь Йан Трэйвис очень богат. И если они сразу же поженятся…
Он обернулся к Джейми:
– Свадьба, конечно, будет как можно скорее!
Джейми удивленно взглянул на него:
– Свадьба? И вы позволите Маргарет выйти за глупого деревенского простака, позволившего ограбить себя и лишить того, что по праву ему принадлежало?
Голова ван дер Мерва окончательно закружилась.
– О чем вы говорите, Йан? Я никогда…
– Мое имя вовсе не Йан, – резко оборвал Джейми. – Я Джейми Мак-Грегор. Не узнали?
И, заметив недоуменный взгляд ван дер Мерва, кивнул.
– Ну конечно же, нет! Но не в моих правилах долго помнить зло, ван дер Мерв, и я решил сделать вам подарок – теперь в животе вашей дочери ребенок. Мой ребенок.
Он повернулся и вышел, не обращая внимания на отца и дочь, молча потрясенно смотревших ему вслед.
Маргарет стояла, прикованная к месту, словно громом пораженная. Он не мог сказать этого. Он любит ее, любит! Но тут отец в приступе ужасающей ярости набросился на нее.
– Ты шлюха! – завопил он. – Развратница! Прочь из моего дома! Убирайся!
Маргарет по-прежнему не двигалась. Весь ужас происходящего не укладывался в сознании. Йан, Йан винил ее в том, что сделал отец. Кто это – Джейми Мак-Грегор? Кто?…
– Вон!
Ван дер Мерв, размахнувшись, с силой ударил дочь по лицу:
– Не желаю видеть тебя, пока жив.
Маргарет, задыхаясь, пошатнулась; в ушах гулко отдавался стук сердца. Незнакомое, искаженное злобной гримасой лицо маячило перед ней. Лицо безумца. Повернувшись, она не оглядываясь выбежала из лавки.
Соломон ван дер Мерв, охваченный отчаянием, смотрел вслед дочери. Он знал, что бывает с девушками, которые не соблюли себя. Их заставляли стоять перед всеми в церкви, позорили и стыдили, а потом изгоняли из общины – вполне заслуженное наказание для таких бесстыдниц! Но его Маргарет получила приличное воспитание, была богобоязненной девочкой. Как же она могла поступить с отцом подобным образом? Перед глазами ван дер Мерва встало видение: обнаженное тело дочери, совокупляющейся с этим человеком, валяющейся в грязи, как низкое похотливое животное. Внезапно он почувствовал, как плотское желание бурлит в крови.
Он повесил табличку «Закрыто» на входную дверь и лег на постель, не имея ни сил, ни воли двинуться с места. Когда новость разнесется по городу, все будут смотреть на него с презрением. Жалеть или обсуждать за порочность дочери. Нужно сделать так, чтобы никто ни о чем не узнал. Убрать эту шлюху с глаз долой!
Преклонив колени, ван дер Мерв стал молиться:
«О Боже! Как ты мог допустить, чтобы такое произошло со мной, со мной, твоим верным слугой! Почему отвратил от меня взор свой? Пусть она умрет. О Господи! Сделай так, чтобы они оба умерли…»
В салуне «Сандаунер», как всегда, было полно народу. Подойдя к бару, Джейми обернулся к посетителям и громко сказал:
– Джентльмены, прошу внимания!
Голоса постепенно стихли.
– Заказывайте что пожелаете. Угощаю всех!
– По какому случаю? – почтительно осведомился Смит. – Новое месторождение?
– Что-то в этом роде, друг мой, – рассмеялся Джейми. – Незамужняя дочь Соломона ван дер Мерва беременна. Мистер ван дер Мерв желает, чтобы все отпраздновали это событие вместе с ними!
– Господи Иисусе, – прошептал Смит.
– Иисус не имеет с этим ничего общего. Только Джейми Мак-Грегор.
Уже через час все в Клипдрифте узнали новость: Йан Трэйвис оказался Джейми Мак-Грегором и опозорил дочь ван дер Мерва, а та забеременела. Подумать только, ведь притворялась такой тихоней!
– А выглядит скромницей!
– Говорят, в тихом омуте черти водятся!
– Интересно, сколько еще мужчин в этом городе попили водички из этого омута?!
– А девочка неплохо сложена. Я и сам бы не прочь попользоваться!
– Почему бы тебе не попросить? Она долго ломаться не будет!
Раздался дружный хохот мужчин.
К тому времени как Соломон ван дер Мерв появился на улице, он уже успел немного примириться с постигшей его ужасной катастрофой. Придется отослать Маргарет в Кейптаун следующим дилижансом. Пусть рожает своего ублюдка там, хоть в Клипдрифте никто не узнает о таком позоре!
Ван дер Мерв шел, не оглядываясь по сторонам, с приклеенной к губам улыбкой.
– Добрый день, мистер ван дер Мерв. Слышал, вы закупили партию детской одежды?
– Здравствуйте, Соломон. Правда, что скоро в вашем магазине появится маленький помощник?
– А, рад вас видеть, Соломон. Только что видел продавца птиц. Говорят, в нашем городе появились аисты. Представляете?
Соломон ван дер Мерв повернулся, спотыкаясь, побрел обратно в лавку и наглухо запер за собой дверь.
Джейми пил виски в салуне, прислушиваясь к возбужденным пересудам. Такого скандала в Клипдрифте еще не бывало; обитатели города сгорали от любопытства и злорадного удовлетворения. Джейми желал только одного; чтобы Бэнда был здесь и радовался вместе с ним. Вот она, расплата за погубленную жизнь сестры Бэнды, за то, что ван дер Мерв сделал с Джейми – и кто знает со сколькими еще. Но с ван дер Мервом еще не покончено. Это только начало. Джейми не успокоится, пока не уничтожит врага. А Маргарет? К ней Джейми не испытывал ни малейшего сочувствия. Она была соучастницей отца. Джейми помнил ее слова во время первой встречи:
«Мой отец – именно тот, кто может помочь вам. Он все знает».
Девушка тоже принадлежала к семье ван дер Мерва, и Джейми растопчет их обоих.
Смит подошел к столику, где сидел Джейми.
– Могу я поговорить с вами минутку, мистер Мак-Грегор?
– В чем дело?
Смит смущенно откашлялся:
– Я знаю двоих старателей, владеющих десятью участками около Пнайела. Алмазов там куча, да только у парней нет денег на приличное снаряжение. Ищут партнера. Вот я и подумал, может, вам это подойдет?
Джейми, прищурившись, оглядел бармена:
– Об этих людях ты говорил ван дер Мерву, так ведь?
Смит удивленно кивнул:
– Да, сэр. Но я обдумал ваше предложение и решил, что буду работать на вас.
Джейми вытащил длинную тонкую сигару, и Смит поспешил зажечь ее.
– Расскажи подробнее!
Бармен повиновался.
Сначала в Клипдрифте почти не было публичных домов. Шлюхи, в основном негритянки, поджидали клиентов в грязных переулках или убогих борделях. Первыми белыми проститутками, появившимися в городе, были буфетчицы или официантки. Но Клипдрифт рос, открывались все новые месторождения алмазов, а вместе с процветанием увеличивался и приток продажных женщин. Теперь на окраинах города открылось уже с полдюжины публичных домов с белыми проститутками, деревянных лачуг из железнодорожных шпал с жестяными крышами. Исключением был бордель мадам Эгнес, солидное двухэтажное здание, выстроенное на Бри-стрит подальше от Луп-стрит, главной улицы, чтобы взор жен уважаемых горожан не оскорблял вид подобного заведения. Зато частыми посетителями дома мадам Эгнес были мужья этих респектабельных дам и те, кто мог позволить себе бросать деньги на столь дорогие удовольствия – ведь посещение заведения обходилось недешево. Правда, и женщины были молоды, привлекательны, без всяких предрассудков да к тому же честно отрабатывали потраченное на них.
Спиртные напитки подавались в хорошо обставленной гостиной, и сама мадам строго следила, чтобы клиентов не торопили и не обсчитывали.
Мадам Эгнес, жизнерадостная, крепко сбитая рыжеволосая женщина лет тридцати пяти, работала раньше в одном из лондонских борделей, но, привлеченная рассказами о сказочно-легком обогащении, решила отправиться в Южную Африку. Она скопила достаточно денег, чтобы открыть собственное заведение, и дела с самого начала процветали. Мадам Эгнес считала себя знатоком мужской натуры, но Джейми Мак-Грегор был для нее загадкой. Он часто посещал заведение, тратил деньги, не скупясь, был вежлив и обходителен с женщинами, но всегда казался погруженным в свои мысли, недосягаемым, словно некая стена стояла между ним и окружающим миром. Особенно поражали его глаза – светлые, бездонные, ледяные. В отличие от других постоянных посетителей он никогда не говорил о себе и своем прошлом. Мадам Эгнес слышала, что он расчетливо совратил дочь Соломона ван дер Мерва, и теперь, когда она ждет ребенка, отказывается жениться.
Мадам Эгнес считала, что так могут поступать лишь последние подонки.
«Но все же этот, хоть и ублюдок, весьма привлекателен», – подумала она, провожая взглядом спускающегося по лестнице Джейми Мак-Грегора.
Читать бесплатно другие книги:
