Эсми Солнечный Ветер Гаврилова Анна

Глава 4

Он ушел, а я осталась. В огромной многокомнатной каюте главнокомандующего военного флота Риторы.

Удивить меня интерьерами было невозможно – я за свою жизнь чего только не видела, где только не жила и где только не выступала. Но, дабы отвлечься от мыслей о предстоящем взлете, принялась разглядывать место, где мне предстояло провести ближайшие три дня.

Огромная гостиная, совмещенная с прихожей. Большая ванная с душевой кабиной и джакузи – как на лучших туристических лайнерах. Отдельная, но очень тесная хозяйственная комната со стандартным набором техники. Кабинет, выполненный в ультра-классическом стиле, и, собственно, спальня.

Спальня была не просто большой – гигантской! И кровать таких размеров, что потеряться проще простого. А слева от нее располагалась внешняя стена. Прикоснуться к покрытию я не решилась, но и без проверок было ясно – это «хамелеон». То есть можно задать режим прозрачности и любоваться космосом.

Я посмотрела на кровать, потом опять на стену. В силу своей фобии прозрачностью никогда не увлекалась, но это, должно быть, очень здорово – лежать на огромной кровати и смотреть на пролетающие мимо кометы и астероиды, на проплывающие планеты и солнечные системы.

А каково заниматься любовью, когда за окном безграничная чернота?

А каково заниматься любовью с Тамиром, когда на тебя смотрит бесконечный черный космос?

А каково вообще… заниматься любовью с Тамиром?

Я закрыла глаза и попыталась вообразить этот процесс.

Мы знакомы всего несколько часов, но возможность составить представление у меня была. Тамир сильный и спокойный, однако он вряд ли из тех, кто предпочитает делать все медленно – чувствуется в нем внутренний огонь, настоящий драйв. И целуется он не нежно и не грубо, а как-то… жестковато. Но это приятная жесткость, правильная.

Тамир осознает и умеет контролировать свою силу и, следовательно, вряд ли способен причинить боль женщине. А еще он явный сторонник традиций – значит, есть шанс, что к каким-либо… особым утехам не склонен. Что он не извращенец.

И еще… Тамир, безусловно, очень чуткий любовник, потому что только чуткий человек способен вывести кар на верхнюю запасную полосу и вколоть своей женщине успокоительное. Или пойти встречать подругу, которую прежде в глаза не видел, вместо того чтобы откупиться пожеланием удачи.

В постели с Тамиром будет комфортно – это однозначно. Он сделает все, чтобы доставить удовольствие, а наутро принесет земляничный чай и нежно поцелует в губы. Я точно не ошибусь и не буду самонадеянной, если скажу: заниматься любовью с Тамиром – это великолепно. И мы друг другу подходим. Но только теоретически.

В том же, что касается практики, – между нами нет искры, и это очевидно.

Появится ли она? Хочется верить, что появится, вот только…

Впадать в уныние или вешать на себя ярлык фригидности не хочется, но в моей жизни никогда не было того, что называют крышесносом. Я никогда не теряла рассудок, оказавшись в объятиях мужчины, и то неземное удовольствие, о котором пишут все женские журналы… оно как-то мимо прошло.

Да, я часто выхожу на сцену в ультрамини. Я пою о любви и страсти. Я прекрасно осведомлена о том, что меня хотят очень многие мужчины. Но сама… никогда, ни разу.

Даже с Джуном – это были чувства прежде всего. А секс – маленькая, вполне терпимая повинность. Для меня, разумеется. У Джуна-то все хорошо было, и уровень моего актерского мастерства места для сомнений и комплексов не оставлял. Более того, благодаря этой игре Джун искренне считал себя мастером любовных утех.

Хотя, может, дело не в актерстве? Может, он действительно мастер?

Нет, ну правда! Вдруг Джун сверхкрут в постели, а я… ну не смогла оценить в силу особенностей то ли организма, то ли психики?

А ведь с Тамиром будет еще сложнее. Там хотя бы чувства были, а здесь… Треш.

Одно в этой ситуации хорошо – Тамир не станет торопить с исполнением супружеского долга. Во-первых, он слишком внимателен, чтобы не заметить, что еще рано. Во-вторых, ему сейчас явно не до меня – от него же невеста сбежала, а там, судя по количеству выпитого вчера, тоже была любовь.

Ладно. Не важно. Теперь все не важно. Мы сделали свой выбор, и переиграть его уже не получится. Мы с Тамиром женаты, и это навсегда.

Я вздохнула, еще раз оглядела спальню. А в следующий миг сердце забилось в тысячу раз чаще, потому что я почувствовала легкую вибрацию – это двигатели для разогрева включили.

О нет! Нет! Не думать о взлете! Ни в коем случае не думать о взлете!

Поборов первый приступ паники, я отправилась в гостиную. К тому времени, как двигатели прогреются, Тамир вернется и сможет пронаблюдать очень широкий спектр нервных реакций. А пока нужно отвлечься. Как? Распаковать чемоданы, например.

Вскрывая чемоданы Тамира, я чувствовала легкое неудобство. А вынимая стопки чистой отглаженной одежды и раскладывая одежду по полкам, уже улыбалась. Просто это так забавно – я, Эсми Солнечный Ветер, распаковываю чемоданы мужа. Мужа!

А еще без зазрения совести копаюсь в его шкафу…

Ладно, копаюсь – громко сказано. Просто открыла, посмотрела что есть, положила одежду и пошла за следующей стопкой. Кстати, Тамир оказался аккуратистом. Никаких клубков из трусов и носков, никаких смятых джинсов в дальнем углу, и никаких галстуков поверх вешалок. Все аккуратно и по-военному ровно.

Еще здесь было несколько комплектов темно-синей, почти черной, формы, к которой я рискнула прикоснуться. Так интересно…

Ну а второй шкаф, который располагался в противоположном конце спальни, оказался девственно-чист. От осознания того, что шкаф освободили не для меня, а для безымянной брюнетки, стало чуть-чуть неприятно, но это чувство быстро улетучилось. Я разложила собственную одежду, потом вынула из чемодана пластиковый пакет с одеждой, которая требовала стирки, и отправилась в хозяйственную комнату.

Было искушение запихнуть все в машину и запустить режим – просто так, из озорства, по приколу. Но здравый смысл победил. Это уже слишком. Тамир не оценит, да и сама еще не готова на подобный подвиг. Стирать! Мужчине! О боже!

Поэтому раскрыла пакет над ящиком для грязного белья и с чувством выполненного долга направилась обратно в спальню.

Не дошла. На полпути меня остановил переливчатый звон – стандартная мелодия, которую используют в подавляющем большинстве отелей и в каютах премиум-класса на космических лайнерах.

Я поспешила к двери, чтобы нажать крошечную кнопку на панели вызова и увидеть на экране одного из давешних офицеров.

– Да, – сказала я.

– Леди эр Руз, меня прислал ваш муж. Вы позволите мне войти?

Хм… Задача.

– Простите, но боюсь, это невозможно. У меня еще нет доступа. Я не смогу открыть эту дверь.

– Доступ есть у меня, – ответил мужчина. – И если вы позволите…

– Да, конечно, – перебила я и отступила от двери.

Та сразу отодвинулась в сторону, а офицер шагнул навстречу.

– Леди эр Руз, господин главнокомандующий приглашает вас на экскурсионную прогулку по кораблю. Я пришел, чтобы проводить.

Я сперва решила, что послышалось, однако мужчина был так уверен…

Но все-таки я переспросила:

– Прогулка по кораблю?

– Именно, – подтвердил офицер.

Здорово. Просто замечательно. Прямо слов нет!

Тем не менее я ответила, и даже вежливо, потому что злиться на офицера глупо – он ни при чем, это все Тамир. Вот же! А я-то думала, он внимательный и чуткий! А оказалось…

– Простите, но тут какая-то ошибка. Тамиру прекрасно известно, что я испытываю некоторые трудности во время взлета и посадки. До тех пор, пока мы не покинем планету, мне лучше не выходить из каюты.

Мужчина потупил взор и смущенно улыбнулся.

– Мы уже взлетели, – тихо сказал он.

– Что?!

– Корабль в открытом космосе, – повторил собеседник. Слова сопровождались учтивым кивком. – Уже более семи минут. Главнокомандующий лично контролировал взлет.

Я утратила дар речи, но эта немота была благом, потому что цензурных слов я в этот момент не помнила. Ну, Тамир! Ну… Тамир!!!

– Вы все-таки шутите, – выдохнула я. – Мы не могли…

Мы действительно не могли. Это точно шутка. Взлет не состоялся, потому что никаких – вообще никаких! – признаков взлета не было. Даже перепада гравитационного поля, который возникает при переходе на искусственную гравитацию.

Офицер подарил еще одну смущенную улыбку и указал на внешнюю стену.

– Если вы позволите…

– Нет, – вновь перебила я. Тут же взяла себя в руки и добавила уже спокойней: – Не нужно, офицер. Я верю.

– Майор Кайлин, – исправляя оплошность, представился тот.

– Эсми, – попыталась быть вежливой я, хотя отлично знала, что мне представляться незачем.

Собеседник отрицательно качнул головой и снова улыбнулся. Повторил:

– Леди эр Руз.

Ну ладно. Как хотите.

Я вдохнула поглубже, отметая отголоски паники. В том, что взлет действительно состоялся, сомневаться уже не приходилось, и хотя желания идти на экскурсию не было, отказать Тамиру я не могла.

– Вы хотели проводить меня к мужу, майор.

Кайлин кивнул и шагнул в сторону, галантно пропуская вперед. Я же вдохнула еще раз, мысленно шепнула себе, что все будет хорошо, и вышла из каюты.

Опять лифт, но подъем совсем недолгий, если сравнивать с прошлым разом. Короткая прогулка по коридору, остановка у дверей пилотного отсека, войти в который без сопровождающего я бы не смогла – нет доступа.

Майор Кайлин приложил большой палец к панели идентификатора, дверь плавно отъехала в сторону, и мы оказались в просторном помещении, в котором…

Так! Спокойно, Эсми! Ведь космоса ты не боишься, только взлетов и посадок!

Увы, но в этот раз зияющая за прозрачной сверхпрочной стеной тьма тоже пугала. Поэтому я предпочла сосредоточиться на длинной панели управления, голографических экранах и экипаже.

Тамир тоже был здесь – стоял и ждал. Он, как и остальные, обернулся на оповещающий сигнал, который прозвучал в момент открытия двери.

Я в который раз глубоко вздохнула и направилась к мужу. Мягкого покрытия в отсеке не было, поэтому стук моих каблуков показался слишком громким, но это никого не смутило.

Едва я подошла, Тамир обвил рукой талию и притянул ближе, чтобы поцеловать в щеку.

– Ты как? – шепнул он.

Я не лукавила, сказала как есть:

– В шоке от твоего поступка.

По губам мужа скользнула улыбка, в глазах цвета стали блеснули искорки озорства.

– Я хочу представить тебе моих офицеров. В момент встречи это было неудобно, мы не могли задержать вылет, разрешение на стоянку истекало.

Не знаю, зачем Тамир сказал про разрешение – я в этих вопросах все равно не разбираюсь. Так что мой кивок был ответом на первую реплику.

Вот теперь Тамир перестал шептать, а в его голосе появились торжественные нотки:

– Дорогая, позволь представить тебе команду…

Муж называл имена, звания и должности и даже пояснял смысл этих должностей. Но я, каюсь, даже не пыталась запомнить, потому что людей было слишком много. Я беззастенчиво жалась к Тамиру, который так и не отпустил, благожелательно улыбалась офицерам и испытывала невероятное, прямо-таки грандиозное удивление.

Дело в том, что все эти мужчины мне радовались. Причем радость была не дежурной, а совершенно искренней. Они говорили теплые слова, снова поздравляли со свадьбой и желали нам с Тамиром счастья. И по всему выходило – команда реально одобряет наш союз.

В какой-то момент я не выдержала и повернулась, чтобы взглянуть на мужа. Уже поняла – Тамир тоже неплохой актер, по крайней мере, держать маску спокойствия способен в любых обстоятельствах. Вот и сейчас… Он был совершенно спокоен, но… что-то странное в глазах цвета стали все-таки проскальзывало. Я не сразу поняла, что это тщательно скрываемая досада.

Я не расстроилась – ведь ясно, что дело не во мне. Тамир просто не может испытывать чувство досады от того, что подчиненные приняли его жену с распростертыми объятиями. Их симпатия в его интересах.

Проблема была в другом, то есть в другой. В той брюнетке, имени которой я не знала, да и не хотела знать, если честно.

И хотя это было несколько рискованно и не совсем этично, но едва мы с мужем покинули пилотный отсек, я тихонько спросила:

– Тамир, что тебя расстроило?

– Не думаю, что нам стоит обсуждать эту тему, – столь же тихо отозвался он.

Ну, точно, в брюнетке дело. Просто она «бывшая», а настоящие мужчины «бывших» с «нынешними» не обсуждают.

Но у нас все-таки другой случай, верно?

– Тамир, я не из праздного любопытства спрашиваю. Просто если мне предстоит столкнуться с твоим прошлым, то я хочу быть готова к этой встрече.

Он задумался, но только на миг.

– Ты права. И мы этот вопрос обсудим, но не сейчас.

Я кивнула – говорить о таких вещах на ходу действительно неудобно. Однако ответ на свой вопрос я все-таки получила:

– Я рад, что ты понравилась команде. Мой прежний выбор парни не одобряли, и я… – пауза была недолгой, но очень красноречивой, – …чувствую себя идиотом, Эсми.

– Они не одобряли, а ты этого неодобрения не замечал? – Да, снова неэтичный вопрос, но очень хочется разобраться.

– Замечал, разумеется. Я же не слепой. Просто я не придавал этому значения. И теперь чувствую себя идиотом, потому что все были правы, а я вел себя как упрямое животное.

Меня так и подмывало спросить – а почему же она сбежала? Но я сдержала неуместное любопытство, сказала о другом:

– Ты не идиот. Просто сердцу не прикажешь.

Тамир подарил ироничный взгляд, и я не сдержала улыбки. Да, я сейчас не только его, но и саму себя оправдываю. Я была идиоткой. И, положа руку на сердце, на фоне отношений с Джуном мое решение о браке с Тамиром – верх благоразумия.

– Это офицерская кают-компания… – вырвав из раздумий, сообщил муж.

И мы вошли в просторное помещение, оформленное в приглушенных тонах. Диваны, несколько столов, покрытый зеленым сукном бильярд, барная стойка, но без бармена, огромный проектор галавизора, ну и дальше по списку – весь спектр мужских игрушек, принятых в приличном обществе.

– Занятно… – прокомментировала я.

Тамир улыбнулся и повел дальше.

Мне было немного скучно, но я, разумеется, этого не показывала – смотрела, улыбалась, даже вопросы задавала. Правда, играть всерьез не пыталась – зачем лгать мужу? Тем более в первый же день, да еще по такой мелочи. Так что Тамир меня раскусил, но не обиделся.

– Тебе не слишком интересно, – мягко сказал он.

Я смущенно улыбнулась и пожала плечами.

– Прости, я не фанат космических кораблей.

– Все в порядке, – отозвался муж. – Но я должен был провести эту экскурсию.

Да, разумеется. Причем не для меня и не для себя. Эта маленькая прогулка по одному из уровней флагмана – единственному, на который мне, как понимаю, разрешен доступ, – была необходима команде и офицерскому составу. Я жена главнокомандующего, я не имею права пренебрегать интересами мужа, пренебречь кораблем – любовью и гордостью его подчиненных, тоже не могу. Это неправильно.

– Последняя достопримечательность, и вернемся в каюту, – с легкой улыбкой сообщил Тамир.

– Как скажешь… дорогой.

Каюсь, слово «дорогой» далось не сразу, поэтому произошла заминка. Но Тамир отреагировал на нее очередной улыбкой – он вообще много мне улыбался. И хотя ничего особенного или обидного в этих улыбках не было, я не выдержала и спросила:

– Ты находишь меня забавной?

– Нет.

– А что тогда?

Тамир наклонился к уху и шепнул:

– Просто я очень рад, что моей женой стала именно ты.

Ого.

За годы публичной жизни я привыкла контролировать свою мимику, но тут не смогла – у меня даже рот от удивления приоткрылся.

Главнокомандующий военного флота Риторы, заметив реакцию, тихо рассмеялся и опять наклонился к уху.

– Мы вместе уже сутки, – начал пояснять он. – При этом я выдернул тебя с планеты, дав меньше часа на сборы, притащил на военный корабль, где из развлечений только старинный бильярд и симулятор военного боя, и нам лететь три дня, но при этом я до сих пор не услышал от тебя ни одного упрека.

Я не выдержала и закатила глаза.

О боже… Если это все, что тебе нужно для счастья, тогда ты сорвал джекпот.

– Что такое? – Тамир, который все время экскурсии, равно как и сейчас, придерживал меня за талию, притянул ближе, заставив упереться ладонями в его грудь и в полной мере ощутить аромат парфюма. – О чем ты думаешь?

Нет, ничего романтического в таком поведении и жесте не было. Просто кругом камеры, и хотя понятно, что данные с них просматривают только в особых ситуациях, но рисковать не хотелось ни мне, ни Тамиру.

– Так о чем ты думаешь, Эсми?

– Ты рано радуешься, – не удержалась от подколки я.

Не поверил, я это по лицу видела. Пришлось признаться:

– Я слишком ценю свое время, чтобы тратить его на такие глупости. Если меня что-то не устраивает, я не упрекаю, а просто решаю проблему. – И добавила, хотя и так очевидно: – Сама.

А вот эти слова новоявленному мужу очень не понравились. Тамир поджал губы, в глазах цвета стали вспыхнул опасный огонек. Зато голос прозвучал мягко:

– Понял.

Я не могла не улыбнуться – все-то он понимает.

– Последний пункт нашей экскурсии, – стремясь сгладить возникшую неловкость, напомнила я.

– Да, – отозвался Тамир. – Последний, но важный.

Тамир ослабил захват, но руку с талии не убрал. Я не возражала и, как прежде, жалась к его плечу. Я же влюблена, правильно? Ну вот, так и держимся.

Удивительно, но меня привели не куда-нибудь, а в офицерскую столовую. Она была маленькой и напоминала ресторан средней руки. В глубине уже был сервирован столик, причем сервировка в романтическом стиле. Нет, свечей не наблюдалось, зато цветочная композиция в форме сердца, алые салфетки и прочие «милые бантики» присутствовали.

– Ты не позавтракала, – увидев мое недоумение, шепнул Тамир. И легонько подтолкнул в сторону столика.

Ну а когда мы к столику подошли – лично, не глядя на замершего рядом парня в строгом фартуке, отодвинул для меня стул.

Это было приятно. Это было комфортно. И теперь я точно улыбалась искренне.

Тамир жестом отпустил парня, в котором, несмотря на фартук, не официант угадывался, а боец, сел напротив и налил мне чаю. Совершенно не требовалось брать чашку в руки, чтобы понять: чай – земляничный, мой любимый.

– Спасибо.

– Ешь, – сказал Тамир.

Сам он есть не собирался, перед ним стояла чашка кофе и больше ничего. Впрочем, неудивительно – в отличие от меня, Тамир позавтракать успел.

Я послушно подхватила сдобную булочку, подвинула к себе плошку с топленым маслом, взяла нож, а мой визави достал планшет и «ушел в сеть».

Было забавно… В смысле – завтракать и наблюдать за мимикой уткнувшегося в планшет мужа. Он то хмурился, то вроде как удивлялся, то старался сдержать улыбку… и все это было как-то очень светло. То есть он даже хмурился светло, будто понарошку.

И хотя я не страдаю звездной болезнью и точно знаю – вселенная не вокруг меня вертится, о предмете интереса догадалась сразу. То есть роликов и клипов, которые посмотрел, пока были в гостиничном номере, ему не хватило? Ну ладно. Пусть ищет наслаждения в сети.

Однако когда Тамир откинулся на спинку стула и многозначительно присвистнул, я не выдержала.

– Что там?

Мне подарили озорной взгляд, потом все-таки развернули планшет и показали…

Ну вот… Я так и знала! Так и знала, что рано или поздно он на эту фотку наткнется!

Нет, ничего противозаконного, просто съемка для одного благотворительного проекта – единственный раз, когда я согласилась обнажиться перед камерой. Впрочем, назвать это фото «эротическим» можно с очень большой натяжкой – снизу прикрывают микроскопические, но все-таки трусики, а грудь закрыта руками.

Тамир снова повернул экран к себе и, глядя попеременно то на фото, то на попивающую чай меня, протянул:

– Кажется, я действительно счастливчик.

Действительно? Ах да… Счастливчиком его вчера на банкете называли.

А потом я не выдержала и захихикала.

– Что? – тут же откликнулся Тамир.

Я помотала головой – нет! Чем-чем, а этими мыслями делиться не собираюсь!

– Эсми… – Муж тоже веселился, но настаивал.

– Не скажу!

– Эсми…

И я все-таки сдалась.

– Просто представила, что бы ты сейчас смотрел, достанься тебе не я, а порноактриса, например.

Не ожидала, что Тамир оценит, тем не менее через мгновение мы хихикали вместе. Вернее, я хихикала, а главнокомандующий военного флота Риторы тихо хохотал.

– Я рад, что мне встретилась именно ты, Эсми, – отсмеявшись, сказал он. И добавил с очень теплой интонацией: – Кажется, ты и впрямь солнце.

Я отрицательно качнула головой.

– Не солнце, а Солнечный Ветер всего лишь.

Муж подарил еще одну улыбку и промолчал.

Глава 5

Мне думалось, что после «экскурсии» Тамир проводит в каюту и оставит одну – ведь он главный, а у главных всегда дел невпроворот. Но едва за нами закрылась дверь, муж спросил:

– Эсми, ты не возражаешь, если я останусь?

Я удивилась не столько смыслу, сколько формулировке, а Тамир пояснил:

– Будет странно, если оставлю тебя сейчас. Мы же молодожены.

– То есть команда не против, что начальство от работы отлынивает?

– Нет, конечно.

Ну если они не возражают, то я-то тем более.

– В таком случае ты задал очень глупый вопрос, Тамир. Это же твоя каюта и… – Вот тут снова заминка произошла, потому что непривычно говорить такое о себе. – И твоя жена.

Тамир по-доброму усмехнулся, я же развернулась и отправилась в спальню. Туфли!!! Боже, как же я мечтаю от них избавиться! Лейла, наверное, из вредности новую обувь в гардеробной выбрала. Что ж, я ее понимаю и признаю – подруга имела полное право на такую пакость.

Смотреть, как переодевается Тамир, было естественно. А вот мысль о том, что муж войдет и увидит, как переодеваюсь я, вызвала нешуточное смущение.

И плевать, что в моей гримерке обычно топчется толпа народу, то есть к прилюдному обнажению я вообще-то привычна. И без разницы, что Тамир видел то фривольное фото и клипы, которые даже не пахнут целомудрием. Все равно неудобно, даже щеки гореть начали.

Но выдавать это смущение не хотелось, поэтому спешку я себе запретила. В конце концов, Тамир – человек, с которым я намерена жить до конца своих дней, следовательно, он имеет право не только видеть это тело, но и трогать, и… в общем, перед кем, как не перед ним, мне раздеваться?

Да, я не торопилась и морально готовилась предстать перед Тамиром в любом виде – от наготы до позы «зю», в которой застряла, когда нога запуталась в штанине брюк. Но муж в спальню так и не вошел. Я подумала, что он догадался о моих внезапно взыгравших комплексах и решил проявить такт, но едва сменила брючный костюм на шорты и майку и вышла в гостиную, стало понятно – дело не во мне. Просто Тамир по коммуникатору разговаривал.

Вернее, как: главнокомандующий стоял посередине гостиной, приложив коммуникатор к уху, и слушал. Его губы были сжаты в тугую линию, по щекам блуждали желваки, глаза горели гневом. Изредка Тамир открывал рот в явном намерении что-то сказать, но тут же его закрывал и мрачнел все сильнее.

Зато, когда заметил замершую на пороге меня, как будто просветлел. Спустя еще несколько секунд не выдержал и сказал невидимому собеседнику:

– При встрече поговорим. – И добавил чуть слышно: – Я очень надеюсь на твое благоразумие. Я свой выбор сделал.

После чего коммуникатор был отброшен на низкий столик, а мне пояснили:

– Мама звонила.

Голос Тамира звучал ровно, даже как-то буднично, но я уловила напряжение. Тамир явно опасался моей реакции и готовился ну если не утешать, то защищаться точно. А я улыбнулась, причем совершенно искренне.

– Что? – вмиг насторожился муж.

– Ничего.

Тамира этот ответ не удовлетворил. Он сделал шаг навстречу, позвал осторожно, но настойчиво:

– Эсми?