Герцогиня-служанка Рамис Кира

Глава 5. Огр Крагренрос и другие приключения

Мы с Шусти минут десять шли по красивому ухоженному парку. Редкие прохожие косились на нас, опускали взгляд и быстро проходили мимо. Думаю, никто не заметил, как я покинула замок.

– Вот это да, – прошептала себе под нос, стоило оказаться на шумной улице. Хорошо, что я накинула на лицо вуаль, потому что откровенно на всех глазела, крутила головой, удивляясь.

Мимо спешили благородные дамы в сопровождении двух, а иногда и трёх воинов. Часто пробегали моронги в красивых одеждах, но были и в потрёпанных, со свалявшейся шерстью.

– Эй, вдова, чего встала столбом, дай пройти! – меня окликнул бородатый гном, за спиной которого стоял небольшой отряд из очень похожих на него сородичей. Все при оружии. Братья, что ли?

– Ой, извините, – сторонясь, повинилась.

– Худющая, как палка, не дай Бог встретиться с такой ночью, – прошептал один другому, проходя мимо меня.

– Да, от испуга можно и топор потерять, – усмехнулся второй, откровенно меня рассматривая.

– Шусти, в этой вуали очень плохо видно. Могу ли я её поднять?

– Госпожа, не стоит, – ответил тот.

– Веди к ростовщику, – наклонившись, попросила слугу.

– Тут недалеко, в двух улицах от замка, – ответил Шусти, и мы быстрым шагом направились в нужную сторону.

Улицы были на удивление ухоженными. Моё воображение ранее рисовало в голове разруху, мусор и несчастный угрюмый народ. Но нет, всё было как в обычном городе.

– Смотрите под ноги, госпожа!

Я уткнулась в широкий живот. Да, именно так и было: моё лицо встретилось с животом. Я медленно подняла взгляд и вскрикнула. На меня смотрел… Огр? Или орк? Мамочки… Голый зелёный живот, широченная грудь такого же цвета, мощная шея, квадратный подбородок, выпирающий верхний клык, большой рот, нос в пол-лица, небольшие глаза и нависающие надбровные дуги с чёрными бровями.

– Ам-м… – всё, что смогла выговорить. В душе смешались страх и восхищение.

– Госпожа, что вы замерли?! – гаркнул громила. – Один медяк.

– Что «один медяк»? – оглянувшись на Шусти, я попятилась к обочине. На ногах зелёного незнакомца были широкие серые штаны и подбитые железом ботинки, навскидку не меньше семидесятого размера.

– И еда, – добавил тот, уставившись на вуаль.

– Хорошо, – выдавила я, не осознавая, на что соглашаюсь и, главное, зачем. Не иначе, от испуга ляпнула.

И вот тут удивился представитель незнакомого мне народа.

– Вы берёте меня на работу, госпожа? Договор? – он сделал всего лишь шаг, оказавшись вновь рядом, резко протянул широкую ладонь, в которой тут же утонула моя. – Я, огр Крагренрос, буду работать на госпожу… – он замер на мгновение, ожидая услышать моё имя, пришлось назвать, он крепко держал мою руку. – …Госпожу Аннабель Хортон до тех пор, пока она мне платит один медяк в день и кормит едой.

В голове промелькнула мысль, что он сумасшедший или ловкий преступник, но в этот момент с моих ладоней соскользнула знакомая голубая магия и нарисовала на чужом запястье маленький герб. Я его узнала, герб рода Хортонов, он в замке много где встречался, даже в углу видавшего виды зеркала на кухне.

– Вы благородная? – прошептал огр, выпуская руку, я же на мгновение приподняла вуаль, чтобы получше рассмотреть того, с кем заключила договор.

– Не нужно об этом так кричать! – выступил вперёд Шусти. – Поступил на работу, так веди себя подобающе! Госпожа сделала милость (я понимала, что глупость), наняв тебя. Хозяйка, мы привлекаем внимание, – моронг обратился ко мне. – Стоит всё же идти по делам.

– Да, да, – отмерла я. – Шусти, у меня есть магия? – я всё ещё не могла поверить в чудо, произошедшее чуть ранее.

– Огр Крагренрос, отойди на несколько шагов, нам с госпожой нужно поговорить, – приказал Шусти, и огр его послушался. Получается, что в этом мире есть иерархия между слугами? А-а-а… Хочу всё знать! – Хозяйка я не мог прилюдно вмешиваться в разговор госпожи, но вы совершили непоправимое. Никто в этом городе не нанимает огров.

– Почему? – я покосилась на Крага. Какое же у него замудрённое имя! Буду звать Крагом.

– Они глупые и думают лишь о том, чтобы набить желудок, а ещё в любой момент могут нарушить магическую клятву, так как не чувствуют магического отката. Не больно им.

– Это неправда! – над Шусти навис Краг. – И ты, мохнатый, об этом знаешь! Мы гордый и верный народ! Да, я не учёный, но читать и писать умею! Все знают, что император объявил нас низшей расой, потому что огры не захотели освободить горы, где сотни лет назад были найдены залежи золота. И мы чувствуем откат! Наша шкура не из дерева.

– Хм-м… Госпожа, я предупредил, а дальше сами решайте, – Шусти не испугался огра.

– Идёмте, дел много, да и люди уже не просто смотрят, а останавливаются. Позже решим, правильно ли я поступила.

– А мне выдадут форму рода? – огр шёл позади меня и улыбался.

– Как бы мне не выдали на орехи за самоуправство, – прошептала я. Мне было спокойно, когда рядом громила, но что я скажу мачехе, вернувшись в замок?

Всю дорогу до ростовщика думала о том, стоит ли после продажи пояса выплатить огру требуемую монету и расторгнуть договор? Шусти должен знать, как это делается. Но так и не решила до конца, нужно ли.

Или с непривычки, что давно не была на свежем воздухе, или оттого, что тело ослабло после болезни, но в какой-то момент у меня закружилась голова. Не хватало ещё свалиться в обморок на улице. Я на мгновение остановилась, взяла себя в руки и свернула в какие-то кусты, мои слуги молча двинулись следом.

За кустом оказался небольшой парк.

– Огр Крагренрос, возьми госпожу под руку и быстро проводи к скамье, – произнёс Шусти, чувствуя моё состояние.

– Слушаюсь, – пробасил тот и подхватил меня под локоток, ноги заплетались, я практически повисла на огре. Вот какая мне сейчас работа?

– Эй, огр, стой! Куда ведёшь вдову? – послышалось позади.

– Не останавливайся, на скамейку, – прошептала я, понимая, если сейчас не сяду и не приклоню голову, то всё – обморок обеспечен.

Краг послушался и, подхватив меня на руки, двинулся к скамье. Лязгнул металл, ощутив под попой скамью, откинулась назад и прикрыла глаза. Вертолётики в голове потихоньку прекращали вертеть свои лопасти.

Кто-то откинул вуаль, и мне под нос подсунули что-то настолько ядрёное по запаху, что я тут же пришла в себя.

Напротив стоял знакомый бородатый гном.

– Гномья наливка любого приведёт в чувства, а нежной даме и запаха хватит, – улыбнулся тот, показывая широкие редкие зубы.

– Спасибо, господин, – я потёрла виски и огляделась. На Шусти и огра были направлены наточенные топоры. Вся небольшая компания гномов в полном составе готова была порубить моих слуг.

– Вдова назвала Мегнебума Твёрдого господином, – шепнул один гном другому.

– Мы простые гномы, госпожа, вернувшиеся с войны. Что с огром прикажете делать? Властям сдать? – начальник маленького отряда с пренебрежением посмотрел на Крага. – Оглянувшись, я заметил, как он вас остановил, а вы от испуга и пошли, куда громила сказал. А ты тоже хорош, выбрал в жертвы одинокую вдову. Даже для огра это должно быть…

Мой слуга зарычал.

– Подождите, – я подняла руку, пока не произошло кровопролитие. – Краг мой слуга и никуда меня не вёл, я шла по делам, и мне резко стало плохо. Посмотрите на его запястье.

Гномы, шепчась, недоверчиво рассматривали протянутую зелёную руку. Огр, как мне показалось, был горд, что нашёл работу и утёр нос заносчивым гномам.

– Герцогиня Хортон? – на придыхании произнёс гном, узнав герб, а я вздрогнула. – Но как вы не побоялись нанять в охранники огра? – удивлённо спросил Твёрдый, имя которого выговорить не смогла бы. – Неужели настолько прижала жизнь? Хотя… – он задумчиво посмотрел сначала на меня, затем на Шусти.

– Прижала, – сухо произнесла я, пытаясь подняться. – Спасибо за помощь и до свидания.

– Стойте! – гном о чём-то подумал и произнёс, падая на одно колено: – Герцогине не пристало ходить по городу без свиты. Я, прошедший войну гном Мегнебум Твёрдый, ищущий лучшей доли, присягаю на верную службу герцогине Хортон и не требую ничего взамен, пока герцогиня не прогонит.

Я ошарашенно смотрела на гномов, один за другим падающих на колено.

– Нет, нет, извините, но нет. Я не могу взять на себя такую ответственность, – прошептала я, пятясь назад, возможно, служба у герцогов это верх престижа, и воины готовы служить бесплатно, только их всё же нужно будет кормить, а отряд из десяти гномов плюс огр, мачеха и сёстры…

Пока, прикрыв глаза, перечисляла минусы, гномы один за другим начали радостно шептаться.

Распахнув глаза, испуганно вскрикнула: голубая магия опоясывала запястье последнего гнома.

Но как? Неужели у магии есть своя воля? Или я так сильно желала защиты, что подсознательно выпустила её? Что сейчас делать?

– Хорошо! Я возьму вас на службу, но при одном условии, – в душе закипала здоровая злость на саму себя. Так по-глупому влипнуть! – Я знаю, что гномы разбираются в драгоценностях, камнях, военном деле и многом чём ещё, – продолжала я, расстёгивая пояс.

– Госпожа! – воскликнул Твёрдый, взмахивая рукой. Воины встали вокруг меня кружочком, повернувшись спинами.

О чём они подумали, что я буду раздеваться прямо тут?

– За сколько золотых вы сможете продать этот пояс? – я, не боясь, протянула семейную ценность главе гномов, все остальные тут же заинтересованно подошли посмотреть, что же я хочу продать.

Пока они молча разглядывали и щупали пояс, я уселась обратно на скамью.

– Не верю своим глазам, – прошептал один из воинов, – это же редчайший чёрный пейнит, хранящий в себе магический боевой запас, который может уничтожить дракона! Их делали наши предки, по рассказам деда, было выполнено не больше десяти штук, – и тут он зашептал на ухо Твёрдому, жарко и упорно что-то втолковывая.

В голове мелькнула трусливая мысль: «Вот сейчас подумают, огреют чем-нибудь бедную немощную вдову, заберут раритет и уберутся прочь. И откат не помешает».

– Ни один ростовщик не даст вам хорошую цену за эту реликвию, они даже не знают, что это за камень, – наконец заговорил Твёрдый. – Мы сами выкупим этот пояс у вас и дадим честную цену.

– Зачем он вам? – я с сомнением смотрела на гномов, на их одежду. Они либо прячут где-то золото, либо пытаются обвести.

Ну не могла я поверить, что кто-то мне даст честную цену за него.

– В столице за него дадут тройную цену после починки и восстановления накопителя. Сейчас мы можем отдать лишь десятую часть денег, но после продажи вернём всю разницу, – он держал пальцы на гербе, неожиданно тот вспыхнул голубым, окутывая второе запястье гнома, подтверждая ещё один договор.

Интересно, сколько таких печатей одновременно может появиться на теле?

– Госпожа, соглашайтесь, гном не обманет, – неожиданно зашептал Шусти. Его слова стали решающими.

– Согласна! – я протянула открытую ладонь гному, чтобы скрепить договор пожатием, тот удивлённо посмотрел на меня и протянул свою в ответ, только вот пожать я не успела: от моей руки отделилось голубое свечение, приняло форму ладони и за меня пожало мужскую пятерню.

– Вау… Ох… Вот это да… – шептали гномы, доставая из карманов всё, что в них было.

– Вы чего? – не понимая, смотрела на бородатых мужчин.

– Они собирают десятую часть, – шепнул Шусти.

Огр же всё это время стоял молча позади меня, создавая тень.

Перебирая яркие камешки, небольшие мешочки с деньгами, мой взгляд упал на бумагу. Развернув её, прочитала, что гном Белбламхольм отдаёт в счёт долга гному Освользу долю в ресторации «Золотое копыто», расположенной на улице Пяти камней, дом семь.

– Кто из вас Освольз? – я подняла взгляд.

– Я, госпожа, – вперёд выступил самый пожилой из них. В его рыжей бороде была седина.

– Не жалко отдавать долю в ресторации?

– Так я же воин, не торговец и не повар, – пожал он плечами. – Ещё до войны выручил родича, он тогда еле концы с концами сводил. Даже не знаю, цела ли ещё та харчевня. Простите, – он округлил глаза, поняв, что сказал.

– Вот и проверим! – я ликовала. Теперь будет возможность выкупить вторую половину ресторации и, возможно, откупиться от мачехи.

Размечталась.

Поняв, что день катится к вечеру, засобиралась.

Все деньги и камни, подумав, отдала обратно Мегнебуму Твёрдому, в надежде, что его обыскивать не будут.

– Без надобности не стоит показывать печати и рассказывать, кому служите, – попросила я, и гномы поправили рукава. – На то есть личные причины, – вставая, я вновь спрятала лицо под вуалью. – А сейчас идём смотреть «Золотое копыто», поедим, а после за покупками.

Желудок радостно проурчал, а я покраснела.

Мы отходили от центра города, ближе к рабочему району. Ресторация находилась возле большого перекрёстка. Пока шли, я озвучила Твёрдому одну просьбу, на которую он согласился.

Огр с поклоном распахнул передо мной дверь.

Шум, дым, смех встретили меня на пороге. Да, слово «ресторация» и то, что происходило тут, не очень вязались. Я сделала шаг вперёд, и на меня оглянулись сначала те, кто близко сидел, а по мере приближения к стойке и все остальные.

Я так и не подняла вуаль. За стойкой стояла высокая дородная дама.

– Что вдовице понадобилось в таком заведении? – та громко задала вопрос. Думаю, она не сразу поняла, что я не одна, а в сопровождении маленького отряда, приняв их за тех, кто захотел отобедать в этом месте. – Работы нет, – она наклонилась вперёд. – И мы не подаём даже голодным вдовам. Покиньте нашу ресторацию, госпожа, пока вам не помогли. Добрые путники, присаживайтесь, сейчас слуга обслужит вас, – это она уже обратилась к гномам. – Пшёл вон! – рявкнула на огра. – Тут приличное заведение! Что за день?!

– Я хотела бы видеть хозяина, – произнесла громко. Аромат жареной курицы, доносившийся с кухни, заставил мой желудок вновь говорить.

– Хозяина хочешь видеть? – она засмеялась. Её смех подхватили завсегдатаи. – Гертозуб тут к тебе пришли, девка нужна?

На её последние слова лязгнули позади топоры.

– Рот закрой, баба! За оскорбление благородной госпожи сейчас же сдам властям! Жаль, что ты баба, будь мужиком, давно бы подавилась своим смехом! – начальник моей охраны не стерпел, хорошо, что огр не так быстро реагирует на оскорбления, а то один удар кулака, и стойки как не бывало.

– Какая девка? – из кухни выплыл худющий зеленоватый мужчина с заострёнными ушами. Его чёрные жидкие волосы были зачёсаны назад и собраны в крысиный хвостик.

– Никакая, – побледневшая работница ресторации быстро замахала руками. – Я ошиблась, перепутала. Простите-е-е!.. – завыла она на одной ноте.

– Вы хозяин? – спросила, посмотрев в водянистые серые глаза то ли эльфа, то ли кого ещё. Похоже, в его роду кто только не отметился, судя по зеленоватому цвету лица. – У меня к вам деловое предложение.

– Какое? Проходите, – он окинул взглядом зал, никто не ел, все слушали, что ещё интересного предложит странная вдова.

И мы всем скопом прошли через кухню в маленький коридор, а оттуда попали в кабинет.

Ещё по дороге я попросила Твёрдого от своего имени выкупить вторую часть ресторации, а потом перепродать мне.

Так и поступили. Спор с ушлым полуэльфом был долгим и очень информативным. Я узнала много новых слов, и не все они были цензурные. За то время, пока торгующиеся мужчины спорили и сбивали или поднимали цену, я успела поесть: прямо там, в кабинете, нам и накрыли. Всё та же испуганная дородная женщина, которую звали Эри Морская.

Кормили так себе, жареный картофель, курица, из приправ лишь соль, но я и этому была рада. Утолив жажду компотом, поняла, что усталость вновь берёт своё и мне хочется спать. Благо торги наконец были окончены. И Гертозуб, перекупивший долю плюнувшего на ресторацию гнома, с радостью с ней расстался. Он давно искал покупателя, но на долю мало кто зарился. Ведь неизвестно, кто второй владелец, когда он предъявит права.

Уже через полчаса таверна опустела. Всем присутствующим сделала подарок, еда за мой счёт. Все ушли довольные.

Я присела на скамью в зале.

– А как же я? – тихо промямлила Эри, теребя фартук.

Полуэльфа не выпустили из ресторации, пока он не рассчитал женщину.

– В таверне будет несколько дней ремонт, – произнесла я, – приходи к открытию, поговорим.

Та шмыгнула носом, поблагодарила и быстро ушла.

Собрав всю еду, что была на кухне, я задумалась. Как везти готовое?

Два гнома быстро нашли телегу с возницей, а вдобавок карету. К замку возвращалась с удобствами. Уснула мгновенно. Чувствовала, что Шусти подставил пушистую руку под мою голову, но убрать её сил уже не было.

Глава 6. Что ж ты, доченька!

– Госпожа, приехали, – за плечо тронул Шусти.

Я открыла глаза и резко села.

– Да, выхожу, – прикрывая зевок ладонью, тряхнула головой. Затем осмотрела платье. На улице практически стемнело.

– Доченька, дорогая, что же ты, не спросив разрешения, ушла на поиски работы? – ко мне от главного входа спешила мачеха. Вот это поворот. Я уже думала, что придётся отбиваться от крика и нападок. – Что тут происходит? – она замерла, будто только сейчас увидела огра и гномов. – Кто это? Мне стоит беспокоиться?

На её ладонях появилась магия, но не такая как у меня, а странного смешанного цвета, голубого и красного.

Глава гномов вежливо поклонился мачехе и протянул руку, показывая отметку моего рода.

– С сегодняшнего дня мы слуги госпожи Аннабель.

– Какая радость, – улыбка на её лице была искренней. Умеет себя «матушка» держать при посторонних. – Я старшая рода, госпожа Генриетта Хортон, опекун моей милой дочурки, – мачеха пояснила гномам, на огра она не смотрела. – Но как тебе удалось, дорогая, их всех нанять? Нам нечем платить слугам, сама же знаешь? – видно было, что мать-герцогиня хозяйским взглядом пересчитала всех присутствующих. – Рассказывай, я вся в нетерпении, – и она меня обняла, да с такой силой, что чуть ли не воздух из лёгких выбила. – Хотя сначала поужинаем, ты покажешь слугам комнаты, сторожку и поднимешься в мой кабинет для разговора. Заносите продукты на кухню.

– Хорошо, матушка, – нацепив улыбку на лицо, поняла, что разговор ничем хорошим не закончится. – Сейчас всё разогрею, и моронги подадут.

Гномы переглянулись и быстро освободили телегу от скарба. Шусти проводил до ворот нанятый транспорт, закрыл их и быстро вернулся.

Пока я грела курицу с картошкой, нарезала хлеб, сыр, раскладывала фрукты и наливала компот, всё думала, какую же подлость подложит мачеха.

– Госпожа, кроватей не хватает всем, – виновато произнёс Шусти, пытавшийся разместить вновь прибывших в комнатах слуг.

– Я поговорю сегодня с мачехой, возможно, она разрешит взять старенькую мебель из господских спален.

Стоило моронгам унести еду, как я тут же опустилась на топчан: предчувствие чего-то нехорошего поселилось в душе. Хотелось лечь, закрыть глаза и уснуть.

– Госпожа, вас мачеха зовет, – похоже, я задремала, так как за плечо меня тряс Роби. – Ей не понравилась принесённая еда, я слышал, как она ворчала, а её дочки между собой шептались, что опять хотят блинчиков, – доложил он.

– Куда идти? – смотри-ка, еда не понравилась. Сказали бы спасибо, что вообще её принесла.

– В кабинет вашего отца, я провожу, – шепнул он, и мы поднялись на второй этаж.

– Проходи, Аннабель, – произнесла Генриетта, стоило двери за мной закрыться. Женщина не злилась, не хмурилась, её лицо не выражало никаких эмоций. Стояла она прямо, высоко подняв голову.

Кабинет был обставлен дорого, даже удивительно, что мачеха ничего отсюда не распродала.

– Сегодня больше готовить не буду! – нервничая, выпалила я. И зачем только?

– Мы наелись, спасибо. Проходи, присаживайся, – мачеха аккуратно разложила три документа с печатями, подписями и магическими завитками голубого и красного цвета.

– Что это? – я присела на мягкий стул с высокой спинкой.

– Ты читай, читай, возможно, после обморока тебе память отшибло, так я напомню.

Первый листок оказался письмом, в котором Аннабель умоляла настоятельницу женского монастыря разрешить с позволения матушки Генриетты взять её в послушницы, а далее и в монашки. Что титул ей не нужен и она с радостью передаст его одной из сестёр прямо во время свадьбы оной.

Я читала слёзное письмо, в котором девушка расписывала, что сразу после смерти батюшки поняла своё предназначение. Так она же там была совсем ребёнком?! Какое предназначение? Письмо было заверено не просто мачехой и её магией, а и нотариусом. Какой бред. Вторая бумага оказалась ответом настоятельницы, которая с радостью соглашалась принять бедное дитя под крыло, но при условии, что она внесёт посильный взнос в виде земель или денег.

Денег-то у меня нет, а вот земли, со слов моронгов, имеются, и немалые угодья. Я мысленно сжала кулаки и дёрнула бумагу в разные стороны. И она не порвалась! Даже не получилось надорвать!

– Милая Бель, – с сарказмом пропела мачеха, – ты же сама хотела простой и тихой жизни, а сейчас пытаешься порвать заверенный магией документ.

– Это не я писала! Не помню такого!

Мой взгляд упал на третий лист.

– Как же не помнишь? А это чей магический оттиск? Любой маг-нотариус подтвердит, что она была поставлена по доброй воле.

Что? Ничего не понимаю, неужели Аннабель до такой степени затюкали, что она с радостью от всего отказалась, только бы остаться живой? А как же любовь, семья?

– Что ж ты молчишь? – тонкие пальцы выхватили листок.

Я поджала губы, вчитываясь в следующие строки. В этом письме мачеха давала согласие на моё «сумасбродное решение». Очень долго охала, ахала по поводу того, что рада, благочестие всегда почиталось. И отдавала за мной монастырю деревню, что стоит на восточной окраине герцогства.

– Так вот, Аннабель, – видя, что я дочитала, прошипела Генриетта. – Днём пришёл ответ из монастыря, что они готовы хоть сегодня принять тебя и земли. Если я отвечу «да», то ради получения той деревни и тебя они приедут. И не старенькая настоятельница, а вооружённый отряд магов.

Она держала в руках конверт, то сжимая, то разжимая его, но почему-то не спешила показать его содержимое.

– И это не всё! После твоего ухода из замка, я отправила моронга с письмом в дом судьи. На сегодняшний день он самый сильный эмпат и может любого заставить говорить правду. Что ты украла из дома? Сейчас же говори! Все драгоценные вещи давно были проданы. На что ты накупила готовой еды, наняла гномов и огра? Его-то для чего? Они тупы, и всё, на что способны, махать кулаками. Если ты таким способом хотела избавиться от своей мачехи и сестёр, то должна была помнить, что родовая магия защищает и меня.

Её болтовня не давала мне сосредоточиться и подумать.