Пламя Дуглас Пенелопа
Я едва не рассмеялась из-за ее настойчивости.
– Ладно, выкладывай. Что-то не так? У Кэтрин начались роды?
– Нет, – возразила Джульетта. – Я… Просто мне нужно, чтобы ты остановилась и выслушала меня, хорошо?
– Только не говори, пожалуйста, что Джекс опять взломал «Фейсбук» Бена и заполонил его порно геев, – простонала я, разувшись и направившись в ванную.
– Нет, Джекс ничего не делал, – ответила она, но потом добавила: – Ну, в каком-то смысле сделал. Мы все сделали. Мне следовало тебя предупредить, извини, – пробормотала Джульетта, – но я не знала, что он сразу поедет к Мэдоку, и не хотела устроить тебе засаду, поэтому…
– Что происходит? – выкрикнув, я распахнула дверь ванной.
– Джаред у Мэдока дома! – наконец-то провопила она. Но было поздно.
Я уже замерла на месте.
Кровь застыла в жилах, когда наши взгляды встретились. Его темные глаза смотрели на меня из зеркала. Ее предупреждение запоздало на секунду.
Джаред.
– Тэйт, ты меня услышала? – закричала Джульетта, но я не могла ей ответить.
Я сжала дверную ручку и стиснула зубы с такой силой, что челюсти болезненно заныли.
Он стоял перед зеркалом, спиной ко мне; мышцы его рук и обнаженного торса были напряжены словно стальные канаты. Наклонившись вперед, Джаред оперся на руки и пронизывал меня тяжелым взглядом.
Похоже, встреча со мной его не удивила. И он явно был не рад.
Мое дыхание стало быстрым и поверхностным. Какого черта он тут делает?
– Тэйт! – послышался чей-то крик, но я лишь наблюдала за тем, как Джаред выпрямляется, берет свои часы со стойки, затем застегивает их на запястье, не сводя с меня глаз.
Такой спокойный. Такой хладнокровный.
По сердцу будто лезвием полоснули, в то время как я сопротивлялась острой потребности броситься к нему. Может, затем чтобы ударить или трахнуть. Какое бы желание мной ни двигало, я собиралась причинить ему боль, поэтому вся напряглась, пытаясь сдержаться.
Джаред был в зауженных черных брюках, низко сидевших на талии, босиком, с обнаженным торсом и растрепанными волосами, словно только что высушил их полотенцем.
Черная татуировка с изображением нашего дерева покрывала его спину. Оглядев плечи и руки парня, я заметила несколько новых рисунков.
В животе затрепетало, и я напрягла пресс, борясь с этим ощущением.
Прошло так много времени.
Его черная одежда, мрачное настроение, практически черные глаза… Мое сердце барабанило в груди, я стиснула челюсти, когда внизу живота все сжалось.
Джаред практически не изменился со времен старшей школы. От тренировок для КПОЗ в колледже не осталось и следа. Он немного набрал мышечную массу, его подбородок стал более точеным, но я как будто вернулась на четыре года назад.
Когда Джаред подхватил со стойки свой ремень, развернулся и двинулся ко мне, я вздернула подбородок.
– Тэйт, – напористо окликнула Джульетта из трубки. – Тэйт, ты меня слышишь? Алло!
Он неторопливо подошел ближе, продевая ремень в шлейки. В моей груди пылал огонь, сердце просто физически не могло биться еще быстрее. Придав своему лицу строгое выражение, я сердито посмотрела на Джареда, который остановился в нескольких сантиметрах от меня.
– Тэйт, – закричала Джульетта, – я сказала, что Джаред у Мэдока!
Уголок его губ приподнялся в улыбке, он явно услышал ее бессмысленное предупреждение.
– Да, – ответила я, закашлявшись и испепеляя Джареда взглядом. – Спасибо, что сообщила.
Опустив телефон, я сбросила вызов.
Он застегивал ремень, продолжая смотреть на меня. Я тоже не отводила глаз. Такое поведение было свойственно Джареду: нависать, заставлять меня прятаться, устрашать одним своим присутствием… Только сейчас он делал это напрасно.
Потому что теперь я отлично знаю себя. Надо мной больше никто не властвует.
– В этом доме есть еще комнат двадцать, – подчеркнула я спокойным тоном, стараясь изобразить скуку. – Найди себе другую.
Угроза во взгляде парня сменилась весельем. В выпускном классе, в первый день занятий, Джаред смотрел на меня точно так же, когда я решила дать ему отпор в школьном кафетерии. Он всегда получал кайф, когда бросал мне вызов.
– Знаешь, – начал Джаред, протянув руку за дверь и сняв с вешалки белую футболку, – едва переступив порог комнаты, я почувствовал твой запах. Он был повсюду. – От его бархатистого голоса у меня по коже побежали мурашки. – Сначала я подумал, что он остался с того времени, что мы провели тут, но потом заметил все твое барахло. – Он указал на косметику, заполнявшую полочки в ванной, а затем натянул футболку.
Значит, Джаред приехал, не зная, что найдет меня здесь. По крайней мере, получается, он ничего не спланировал.
Похлопав по карманам джинсов, парень склонил голову набок и ухмыльнулся.
– Я позаимствовал у тебя несколько презервативов. Надеюсь, ты не против.
Внезапно ощутив боль в руке, я поняла, что на протяжении всего разговора с силой сжимала дверную ручку. Не уверена, что именно меня разозлило: отсылка к моей интимной жизни или намек на его собственные планы, – но этот говнюк совершенно не изменился. Он ждал моей реакции.
Презервативы пролежали в тумбочке полтора года – с тех пор как я в последний раз занималась сексом. У них уже, наверное, все равно истек срок годности.
– Нисколько, – ответила с натянутой улыбкой. – А теперь, если не возражаешь… – Я отступила в сторону и жестом предложила ему убраться отсюда ко всем чертям.
Миллион вопросов роился у меня в голове. Что Джаред делает здесь, в этом доме, в моей комнате? Привез ли он свою маленькую свиту, которую я видела по ТВ или на YouTube, когда по ночам, чувствуя себя одиноко, не удерживалась и гуглила его?
Но потом напомнила себе, что Джаред Трент больше не является частью моей жизни. Мне незачем им интересоваться.
Он прошел мимо, слегка задев меня. Я начала дышать глубже, потому что аромат его геля для душа действовал на нервы, всколыхнув воспоминания о прошлом, когда я полностью принадлежала ему.
Было невозможно стоять рядом с ним, особенно в этой комнате.
Я никогда не разрешала Бену ночевать здесь. Никто не знал, но рамка с нашим фото со школьного бала до сих пор спрятана в ящике комода вместе с браслетом, который Джаред подарил мне в выпускном классе. Мне не хотелось видеть эти вещи у себя дома, но избавиться от них я тоже не могла. Пока.
Эта комната сыграла важную роль на заре наших отношений с Джаредом, став первым собственным уголком вдали от родителей, где можно было вести себя так, как считали нужным, и делать все что вздумается. Просыпаться рядом, вместе принимать душ, заниматься любовью без страха, что кто-то услышит, болтать ночами напролет или смотреть кино… В ней каждая поверхность, будь то кровать, пол, душевая, стены или гребаная стойка в ванной, хранила воспоминания, связанные с ним.
Я все еще не могла признать тот факт, что мне здесь нравилось, тем более признать, что я не позволяла Бену или кому бы то ни было оставаться здесь.
Хотя какая разница. Это моя комната, и я не обязана никому ничего объяснять.
Скрестив руки на груди, я наблюдала за Джаредом, в то время как он пристегнул цепь от бумажника к брюкам и сунул его в карман. Бросив взгляд в сторону, заметила на кровати дорожную сумку, несколько разбросанных предметов одежды: сплошь в черных, серых и белых тонах.
– Убедись, что забрал все свои вещи, прежде чем уйдешь, – распорядилась я, стянув с себя носки и бросив их в бельевую корзину у двери. – Теперь это моя комната.
– Конечно, – ответил он невозмутимо, после чего твердо добавил: – Татум.
Я выпрямилась, впервые за долгое время вдруг ощутив зарождающиеся внутри искорки радостного волнения, за пределами гоночного трека, по крайней мере. Имя Татум я просто ненавидела, и Джаред об этом знал.
Мы словно перенеслись в прошлое.
Посмотрев на него, я медленно улыбнулась и повторила:
– Татум? Ты вернулся домой, вооружившись такой тактикой?
Парень обернулся, сурово посмотрев на меня.
Я засмеялась.
– Может, игроки и остались прежними, Джаред, – произнесла я, развязав пояс брюк своей медицинской формы и позволив им сползти вниз, – да только правила изменились.
Глубокие карие глаза Джареда слегка полыхнули, когда его взгляд заскользил по моим длинным ногам, которые он раньше так любил, потом вновь поднялся к белым кружевным трусикам.
Собираясь войти в ванную, я остановилась и обернулась.
– Мы уже не в школе, – сказала я, кокетливо глядя на него. – Эта игра тебе не по зубам.
После чего захлопнула за собой дверь, закрыв ему вид.
Глава 4
Джаред
Меня одурачили.
Разумеется, после новостей о беременности матери я был вынужден вернуться домой, но им следовало все мне рассказать, а не обманывать. Тэйт не уехала в гребаную Италию.
Она перебралась к Мэдоку и Фэллон, о чем Джекс должен был предупредить, как только я настоял на том, чтобы из аэропорта мы сразу отправились сюда.
Но он и словом не обмолвился, когда я потащился наверх, собираясь принять душ и переодеться в ожидании Мэдока. Едва открыв эту проклятую дверь, я почуял ее запах, отчего у меня чуть ноги не подкосились и голова не закружилась. А потом вспомнил…
Нет, Тэйт здесь не было. Она уехала из страны. Кровать была заправлена, комната сияла чистотой. Тут никто не жил.
Я поставил сумку на кровать, начал раздеваться, затем вошел в ванную и только тогда заметил, что в комнате определенно кое-кто обитает.
Та же самая косметика для лица и волос, которой пользовалась Тэйт, стояла по краям раковины. Еще я увидел расческу с ее белокурыми волосами.
В тот момент мне все стало ясно.
Мои веки опустились, я оцепенел. Тэйт была дома и жила у Мэдока и Фэллон. Я захотел увидеть ее в ту же секунду.
Все ли с ней в порядке? Счастлива ли она? Какое у нее будет лицо, когда мы снова встретимся?
Столько времени спустя мне просто хотелось посмотреть на Тэйт, пока не обнаружил маленькую коробку с презервативами в ее косметичке. Они уж точно не наши. После того как она начала принимать противозачаточные в старших классах, мы перестали ими пользоваться. Оттолкнувшись от раковины, я практически сорвал с себя остальную одежду и нырнул в душ, чтобы не разнести тут все в пух и прах.
Я ненавидел Тэйт. Хотел ненавидеть. Так почему же по-прежнему желал ее?
Твою мать!
Довольно долго я держал голову под потоком теплой воды, шум которой заглушал мои мысли, и постепенно успокоился.
Презервативы стали триггером – напоминанием, что она занималась сексом с кем-то другим.
Я об этом знал. Тэйт вольна делать все что хочет. Мы расстались. Я не должен огорчаться. Она никогда не осуждала меня за мои похождения до начала наших отношений. Ее жизнь – абсолютно не мое дело. Мне не стоило злиться.
Но это меня не остановило. Здравый смысл никогда не мешал мне не выпускать Тэйт из вида. Выйдя из душа, я выбросил содержимое коробки в унитаз и смыл. С кем бы она ни спала, он мог проваливать ко всем чертям.
Я еще больше уверился в своем решении, когда услышал ее голос, донесшийся из спальни. Судя по односторонним репликам, Тэйт говорила по телефону. Нагнувшись, я оперся на раковину. Она могла войти в любой момент. Потом я поднял голову, а Тэйт открыла дверь и…
Я мгновенно завладел ее вниманием.
На меня нахлынули воспоминания. Каждый вздох, каждый поцелуй, каждая улыбка, каждая слеза – все в ней принадлежало мне.
Ее глаза цвета грозового неба, пленником которых я стал в десять лет; тяжело вздымавшаяся и опадавшая грудь, к которой я так часто прижимался своей; десять различных эмоций, промелькнувших на лице Тэйт, с каждой из которых я имел удовольствие быть знаком во время учебы в школе. Все это одновременно обрушилось на меня.
Я по-прежнему люблю ее.
Мой пульс участился, я чувствовал его каждой клеточкой своего тела.
Моим естественным инстинктом было желание спровоцировать ее, поэтому слова сорвались с губ без всяких раздумий. Но Тэйт поразила меня, не вступив в перепалку. Она никак не отреагировала.
Я привык к ее язвительности. Девушка отбивалась, словно тигрица, если на нее давили. А эта Тэйт оказалась совершенно другой: высокомерной, практически бесчувственной. Такая игра была мне незнакома.
Покинув комнату, я стремительно спустился по лестнице и вышел на улицу в попытке выбросить ее из головы. В конце концов, я вернулся не ради Тэйт, а ради матери, еще не рожденной сестры и друзей.
На подъездной дорожке я наконец-то заметил припаркованный GTO Мэдока, поэтому направился к гаражам, которых в особняке Карутерсов насчитывалось четыре, на две машины каждый. Я прошел к единственному открытому, остановился у входа, скрестил руки на груди и сердито посмотрел на своего лучшего друга.
– Ты даже не подумал найти меня, когда приехал домой? – бросил я с вызовом.
Мэдок поставил какую-то коробку на полку и замер на секунду, затем развернулся, перевел на меня взгляд недовольных голубых глаз и выгнул бровь.
– Да, все как всегда. – Из-за его скучающего тона во мне проснулась легкая нервозность. – Это другие люди обязаны сделать первый шаг тебе навстречу, верно?
Войдя в гараж, я продолжал пристально смотреть на него. Мэдок не просто мой друг. Он – моя семья, и это никогда не изменится, через что бы мы ни прошли. Гнев, проблемы, разногласия, даже время и расстояние не отберут у меня лучшего друга. Я не позволю этому случиться.
– Я сделал первый шаг, и второй, и третий. Сколько раз я тебе звонил, писал сообщения и имейлы… Твою мать, кто в наше время еще пользуется электронной почтой? Но я шел на контакт. – Подойдя ближе, я продолжил более спокойно: – Ты не хотел со мной разговаривать. Почему?
Скрестив руки на груди, Мэдок, одетый в белую футболку, опустил подбородок и нахмурил белокурые брови с таким видом, словно подбирал слова. Меня поразила подобная перемена. У него рот никогда не закрывался, он травил одну историю за другой и мог с пол-оборота поспорить по любому поводу, но сейчас…
Я покачал головой.
Мэдок реально лишился дара речи или явно не знал, как рассказать о чем-то.
Услышав позади шаги, я повернул голову и увидел вошедшего в гараж Джекса. Он молча остановился у входа, будто в ожидании дальнейшего развития событий.
Я опять посмотрел на Мэдока.
– Что, черт возьми, происходит?
Он бросил взгляд на моего брата, затем глянул на меня и вздохнул.
Ладно, к черту все.
– Помнишь, когда Фэллон появилась после выпускного, а потом исчезла без объяснений? – накинулся я на Мэдока. – Ты уехал в Нотр-Дам и перестал со всеми общаться. Ни звонков, ни новостей. Нам пришлось тебя искать. Ты был нашим другом, и мы не хотели тебя бросать. Но когда уехал я, ты даже не пошевелился, чтобы проявить аналогичную заботу! – Я сыпал обвинениями. – Твою мать, что с тобой такое?
Парень провел рукой по волосам и покачал головой, после чего вынул ключи из кармана и наконец-то ответил:
– Нам с Джексом нужно кое-что тебе показать.
Хотя я ненавидел ездить в качестве пассажира, все-таки решил, что будет лучше не провоцировать Мэдока в его машине. Так как Джекс водил мой старый «мустанг», им я помыкать мог, но с Мэдоком мы не достигли прежней непринужденности в отношениях… пока.
Он помчался по шоссе прочь из своего элитного района с шикарными домами. Солнце до сих пор мелькало среди деревьев, росших с обеих сторон дороги. Джекс, возившийся в своем телефоне, расположился на заднем сиденье с Пашей, которая тоже напросилась с нами, потому что ей было скучно. Мэдок по-прежнему со мной не разговаривал. Из стереопроигрывателя звучала You Stupid Girl группы Framing Hanley. Я сжал кулаки, все еще ощущая адреналин, будоражащий мое тело после встречи с Тэйт.
Когда мой друг оказался в более населенной части города и проехал мимо нашей старой школы, я сообразил, куда мы направляемся. На этой улице я наблюдал за Тэйт каждый день, пока она шла на занятия или возвращалась домой. На этом углу мы с ней в детстве покупали мороженое из фургончика. В итоге Мэдок свернул на Фолл-Эвэй-Лейн и остановился перед моим старым домом, теперь принадлежащим Джексу.
Я вытер потные ладони о джинсы, молясь о том, чтобы новости были хорошие, а не плохие. Правда, мне хватило одного взгляда в окно, чтобы заметить причину нашего визита.
– Что случилось? – попытался выдавить я, но в груди все сжалось, и мой голос прозвучал едва слышно.
Не дожидаясь ответа, я выбрался из машины и прошел к меже между домами. Чем ближе подходил, тем сильнее хотелось отвернуться.
Два кабеля, зафиксированных в земле, поддерживали ветви нашего с Тэйт дерева с обеих сторон. В стволе клена виднелся почти полуметровой глубины клин, скрепленный стальными скобами сверху и снизу. Я запустил руку в волосы и замер, стараясь понять, как это могло произойти.
– Тэйт, – послышался сзади сиплый ответ Мэдока.
Но я его практически не слушал. Подойдя к дереву, провел ладонью по шершавому стволу и запустил пальцы в срез. Потом сжал кулак, из-за чего кора впилась в мою кожу.
– Она бы так не поступила. – Я сглотнул, чтобы подавить дрожь в голосе.
Это дерево олицетворяло нас. Тэйт никогда бы такого не сделала. Она бы ни за что не попыталась его спилить!
– После твоего ухода она впала в эмоциональный ступор, – начал объяснять мой друг. Я почувствовал, как он подошел ближе. – Тэйт не говорила о тебе. Не возвращалась домой на выходные… – Мэдок умолк.
Мне ужасно не хотелось его слушать.
– Я дал ей время, потому что помнил, каково было, когда сам потерял Фэллон. Первая любовь приносит больше всего боли.
Только Тэйт не потеряла меня. Я собирался вернуться за ней.
– Однажды в сентябре, – добавил Джекс, – я пришел домой и увидел рабочих, которые готовились спилить дерево.
Нет. Я закрыл глаза.
– Но когда они взялись за работу, Тэйт их остановила. Она не смогла довести дело до конца, – продолжил он.
– Думаю, она знала, что ты никогда бы ее не простил, – сказал Мэдок. – И Тэйт не простила бы себя, когда пришла бы в себя.
В попытке взять под контроль свое сбивчивое дыхание, я прикусил щеку. Затем открыл глаза и вновь посмотрел на повреждения. В этот момент я почти возненавидел ее. Как она могла?
– Поначалу я понимал, – произнес Мэдок. – И был на твоей стороне, приятель. Знал, в чем ты нуждался.
Наконец-то развернувшись, я посмотрел ему в глаза. Они с Джексом стояли чуть поодаль, а Паша села на траву с упаковкой конфет и играла во что-то на телефоне.
– Но потом она начала отдаляться. И наша семья, казалось, постепенно стала распадаться. Без тебя Тэйт не была собой, мы все с трудом держались, чтобы сохранить привычный порядок вещей.
Я запрокинул голову назад и обвел взглядом ярко-зеленые листья, колыхавшиеся на вечернем ветерке. За исключением надпила, дерево выглядело здоровым. Слава богу, оно восстанавливалось.
– Со временем, – продолжил Мэдок, – после моих настырных уговоров она начала приходить в себя, строить свою жизнь без тебя. По-моему, Тэйт постоянно чувствовала себя пятым колесом. Я не мог поддерживать вас обоих, Джаред, – пояснил он. – Не хочу вдаваться в подробности. Это ее личное дело, но мне пришлось сделать выбор, и я не собираюсь за это извиняться. Она нуждалась во мне больше, чем ты.
Пусть мне и было чертовски сложно понять, почему Мэдок не мог одновременно дружить и со мной, и с Тэйт, я все равно порадовался, что он предпочел ее, когда перед ним встал выбор.
Тэйт прогнала меня и полностью отгородилась, ни разу не перезвонила, не отвечала на сообщения. Только позже я осознал, что так было не только со мной. Она, похоже, изменила свое отношение ко всем.
– Это не все, – нерешительно признался Джекс.
Я раздраженно выдохнул, покачав головой. Что еще?
Парни пошли обратно к дому.
– Взгляни на их передний дворик. – Мэдок указал на дом Тэйт.
Далеко идти не пришлось. При виде таблички с надписью «ПРОДАЕТСЯ» у подъездной дорожки тупая боль в животе, вызванная историей Мэдока, переродилась в неистовую ярость.
– Черт побери, что происходит? – прорычал я, глядя на белый деревянный столбик с объявлением.
Ее дом выставлен на продажу? Мой взгляд метался из стороны в сторону; от нахлынувших мыслей меня словно к месту пригвоздило.
Джекс шагнул вперед.
– Осенью Тэйт уезжает в Стэнфорд. Ее папа большую часть времени проводит за границей, – объяснил мой брат, подойдя ближе. – На прошлой неделе он решил продать дом, раз они оба так редко здесь бывают. Джеймс купит жилье поближе к работе, когда вернется в страну.
– И Тэйт согласилась?
– У нее не было другого выбора, – вмешался Мэдок. – Отец не позволит ей потратить наследство на покупку этого дома. Деньги нужны Тэйт для оплаты обучения в медицинской школе.
Я присел на корточки и провел рукой по волосам. Стараясь сохранять спокойствие, размеренно вдыхал и выдыхал, но вся эта информация буквально перевернула мой мир вверх тормашками. Холодность Тэйт, дерево, дом…
А на что я, в принципе, рассчитывал? Что она навсегда останется жить в своем доме? Мне было прекрасно известно, что многое изменится и придется с этим свыкнуться. Тэйт отдалилась от меня, ее жизнь стала такой, какой и должна быть. Она двигалась вперед по верному пути.
Я тяжело дышал, пытаясь совладать со своими эмоциями и послушать доводы рассудка.
Татум Брандт больше не твоя.
Но от этого только крепче сжал кулаки и посмотрел на ее дом, потом на наше дерево, на свой дом. И я не мог это принять.
Несмотря на все хорошее в моей жизни: бизнес, карьеру, обретенную зрелость и чувство удовлетворенности собой, на самом деле я не был счастлив.
Я до сих пор любил Тэйт. И всегда хотел только ее.
– Им уже поступали предложения? – спросил я, стараясь не смотреть на друзей.
– Два на данный момент, – послышался ответ Мэдока.
Конечно. Кто устоит перед уютным домом, похожим на декорацию из сериала «Предоставьте это Биверу»[4]. Сразу же налетит толпа потенциальных покупателей.
– Правда, Джеймс отклонил оба, – сказал Мэдок. – Похоже, он не особо торопится с продажей. Они затеяли косметический ремонт для новых покупателей, поэтому Тэйт перебралась ко мне на несколько дней.
Снова запустив пальцы в волосы, я проигнорировал тот факт, что внимание Паши, которая наблюдала за происходящим с широко открытыми глазами и жевала свои конфеты, полностью переключилось на меня. Ей доводилось всего однажды видеть меня по-настоящему в ярости, так что девушка, вероятно, наслаждалась развернувшимся шоу. Я вновь взглянул на дом Тэйт: идеально белый, со светло-зеленой отделкой, большим красивым крыльцом, ухоженным газоном, расстилавшимся по невысокому холму. Помню, как я любил наблюдать за мерцавшим в их окнах светом, подъезжая к своему двору холодными зимними ночами.
В глазах начало щипать, и мне пришлось отвести взгляд.
Задний двор, где мы с Тэйт в первый раз занимались любовью. Окна наших спален, расположенные напротив. Соединившее нас дерево.
– Джаред, – Мэдок замешкался, – мы только что рассказали тебе, что твоя девушка пыталась спилить ваше дерево, которое вытатуировано на твоей спине. – Его строгий голос зазвучал громче. – Что дом, в котором она жила с тех пор, как вы познакомились, выставлен на продажу.
– Она уже не моя девушка, – рявкнул я.
– Но она не отдала свое сердце кому-то другому! – выпалил в ответ Мэдок. – Татум Брандт любит одного человека. Тебя. И всегда будет любить только тебя. – Его грозный рык был едва слышен. – Тэйт дышит ради тебя, как бы усердно она ни пыталась это скрыть или отрицать.
Мне хотелось верить, что слова моего друга правдивы, что за образом этой новой, бесчувственной, Тэйт скрывается та девочка, которая до сих пор владеет моим сердцем.
Поднявшись, я сунул руку в карман и сжал знакомый глиняный диск с отпечатком ее пальца. Спустя столько лет этот талисман, сделанный Тэйт в детстве, был по-прежнему мне необходим. Я и дня не мог прожить без него.
– Тебе давным-давно следовало вернуться за Тэйт, – упрекнул меня Мэдок.
– Я возвращался, – огрызнулся я. – Через шесть месяцев после отъезда вернулся домой, только она уже нашла себе другого!
Выпустив медальон, я обессиленно опустил руки и попятился назад. Глядя на изумление на его лице, я, затаив дыхание кивнул, когда он промолчал.
– Да, я вернулся, но было уже слишком поздно, ясно?
Джекс знал, но мы с Мэдоком долго не общались. Судя по всему, брат с ним не поделился.
Пережитые мной чувства даже сейчас оставались настолько свежи в памяти, будто все произошло вчера.
Я стою у окна своей старой спальни, оцепенев от злобы и потрясения.
Мне смутно знаком этот парень. Гэвин, кажется. Они оба состояли в одной учебной группе в Северо-Западном. Мы с ним познакомились год назад. Я сжимаю кулаки. Как долго она ждала после моего отъезда?
Тэйт у себя в спальне, обнимает его руками за шею. Он прижимает ее к себе в медленном танце, целует. У меня внутри все переворачивается.
Его светлые волосы – под стать тону волос Тэйт – коротко подстрижены. Она смеется, в то время как Гэвин обнимает ее еще крепче, затем кружит.
Шесть месяцев. Тэйт не смогла подождать каких-то гребаных полгода.
А я ждал. Ни с кем не спал, не знал никого, кроме собственной руки, словно жалкий неудачник, который до сих пор сох по ней и верил, что она дождется. Не терял надежды, что сможет вновь завоевать ее.
Из легких словно забрали весь воздух. Я пристально наблюдаю за ними. Мне ненавистно то, как Тэйт смеется, как он танцует с ней. Ненавистно, что она оставила меня в прошлом.
Я по-прежнему ее люблю. Мои чувства не угасли.
Припав к окну, сжимаю кулаки. Гэвин целует Тэйт в шею. Его руки скользят по ее телу, и она улыбается.
Почему она улыбается? Тэйт не может желать этого парня.
Он падает на кровать, утягивая ее за собой. Она садится на него сверху. Отпрыгнув назад, я ударяю ногой по окну и разбиваю стекло. Слышу, как оно разлетается, но не оборачиваюсь, чтобы оценить ущерб.
Пусть Тэйт продолжает дальше, если ей хочется. Я тоже не стану стоять на месте, и все будет кончено.
Выбежав из дома, прыгаю в свою машину и мчусь обратно в отель в Чикаго, где моя команда участвует в гонке.
Я забуду ее.
Попытаюсь забыть. Только у меня не получается.
Не знаю, когда Тэйт начала встречаться с тем парнем, но в одном уверен: она вернулась в игру раньше, чем я.
– Гэвин, – вспомнил Мэдок. – Она пыталась наладить свою жизнь после твоего ухода. Они встречались пару месяцев, но потом Тэйт порвала с ним. – Он посмотрел мне прямо в глаза, только детали мне были не нужны.
– Плевать, – заявил я, не желая слышать его имя или имена всех остальных, с кем она строила отношения после меня.
Но Мэдок настойчиво заявил:
– Тэйт больше года была одинока. Она не избавилась от чувств к тебе, поэтому рассталась с ним, когда поняла, что слишком рано вернулась в строй. Ей потребовалось много времени, чтобы залечить душевные раны, но она должна была двигаться дальше. – Он перевел взгляд на Джекса, потом опять на меня и тихо закончил: – Тэйт лишь недавно завела отношения кое с кем.
Сердито глянув на него и стараясь не повышать голоса, я спросил:
– С кем?
– Во время весенних каникул она стала встречаться с Беном Джеймисоном.
Господи, Бен Джеймисон!
– Насколько мне известно, – продолжил Мэдок, – они решили не торопиться. У них пока ничего серьезного.
Я заметил, что Паша увлеченно наблюдает за разыгравшимся перед ней спектаклем.
– Чего уставилась? – проворчал я.
Девушка забросила мармелад в рот.
Читать бесплатно другие книги:
