Сердце Дракона. Книга 3 Клеванский Кирилл

© Клеванский Кирилл

© ИДДК

Глава 185

Путь в столицу был гладким и спокойным. Если, конечно, не принимать во внимание то, что на их небольшой отряд четыре раза нападали разбойники. Бывшие военные, лишившиеся жалования или дезертировавшие с поля боя. Учитывая, что уже лет десять никто кроме Лунной армии не сражался, то, вероятнее всего, их просто «сократили».

Помимо этого, пришлось спасать коня из лап зверя-короля второй, а может, даже третей стадии. Для этого пришлось применить всю смекалку и расстаться с большим количеством мяса в повозке. На этом их «приключения» не закончились, и вскоре Сера попала в лапы работорговцев.

Как ведьма умудрилась угодить в ловушку простых практикующих и надышаться парами ядовитого цветка, блокирующего ток энергии в теле, так и осталось загадкой. Но в итоге Серу удалось вернуть обратно, а Неро, разойдясь, сократил популяцию работорговцев в королевстве на целый картель. Благо, что в их логове нашелся небольшой сундучок с золотом, так что вылазка оказалась не такой уж «благотворительной».

Еще им пришлось спасти деревню от налетчиков, а после – вместе с селянами воздвигнуть плотину, чтобы перенаправить поток вышедшей из берегов реки. Говорят, что в горном озере, откуда река и брала свое начало, поселился подводный змей и когда он просыпался, то поднимал огромные волны.

В общем, первые четыре дня пути прошли весьма спокойно по меркам бывших офицеров Лунной армии.

Оставшиеся две с половиной недели пути были чуть более муторными, но в основном – вполне комфортными. Разве что, подъехав к воротам столицы, пришлось долгое время объяснять стражам, почему из повозки торчат наконечники стрел, одно колесо сделано из костей животного, а вместо коня у них запряжена огромная ящерица. Коня все же съели. Не монстры – сами путники. Мясо у них за ночь таинственным образом исчезло.

В итоге только медальон генералитета, чудом не потерянный Ралпи, возымел хоть какое-то воздействие. Увидев символ журавля на фоне щита, стражи тут же вытянулись по струнке и пропустили повозку даже без пошлины за въезд.

Столица выглядела почти так же, как ее запомнил Хаджар. В те далекие, кажущиеся другой жизнью времена он часто сидел на балконе высокой башни и смотрел на город, раскинувшийся у подножия дворца. На красные крыши центрального округа, где среди «простых» домов из серого кирпича благоухали сады и пруды и стояли дворцы самых богатых дворян.

Дальше, за первым кольцом крепостной стены, находился самый крупный из округов. Торгово-деловой. Желтые крыши, огромное количество лавок, магазинчиков, рынков, ярмарок, уличных представлений, богатых и не очень таверн и ресторанов. Конечно, лучшие из заведений, такие как павильон «Шести Цветов» (лучший ресторан в городе) или Аукционный дом находились в центральном округе, но и деловой мог похвастаться чем-то неплохим даже по меркам дворян.

Иначе бы их напыщенные детки не бегали постоянно в район «желтых крыш». Зачастую они там развлекались, пользуясь своей неприкосновенностью для местных стражей. Так было при Хавере, так осталось и при Примусе. И если даже Хавер, при всей своей полноте власти, не мог совладать со всеми дворянам, то чего уж говорить о нынешнем короле. Вернее – простой кукле, которая танцевала под имперскую дудку. А пела эта дудка в основном для чиновников и дворян.

Дальше, за вторым кольцом, среди засилья зеленых крыш находился бедняцкий или «внешний» округ. Здесь всегда было грязно, душно и многолюдно. Уличные торговцы кричали что-то наперебой, грязные вывески заведений скрипели на ветру, а улицы давно уже никто не мостил.

Брусчатку сложно было разглядеть под слоем пыли, грязи и помоев. Их вываливали прямо на тротуар. По идее отходы должны были сливать в стоки, служившие здесь вместо поребрика, но они забились еще при правлении отца Хаджара.

– Я же говорил, что нужно было въехать через центральные ворота, – скрипел зубами Неро. – Сразу бы в торговом округе оказались.

Не брезгливый по своей натуре бывший командир «медвежьего» отряда прижимал к носу ладонь Серы. Выглядело это так, будто он не мог оторвать своих губ от бархатной кожи. На деле же он просто дышал ее духами, ну или чем там Сера обтиралась по утрам.

– У центральных ворот очередь на несколько дней, – тут же возразил Ралпи, – мы бы могли опоздать на торжество.

Ах, ну да – они же не просто так приезжали в столицу, а на «торжество». А именно – бал-маскарад в честь дня рождения принцессы. Ей исполнялось уже двадцать лет, и она была самой «старой» незамужней принцессой на все ближайшие королевства.

По этому случаю город украшали и всячески прибирали. Вон даже в бедняцких кварталах воняло чуть меньше, чем обычно.

– Показал бы свой медальон, и нас бы пропустили, – сопела Сера, державшая рядом с носом шелковый платок.

– Это злоупотребление служебным положением!

Ралпи, несмотря на то что умел весьма сносно фехтовать, оставался наивным и немного романтичным юношей. Наверное, именно поэтому его и отправили в роли посыльного к Безумному Генералу. Штаб надеялся, что Хаджар, сохранив свое недружелюбное отношение к военным чиновникам, банально прибьет парнишку.

– Это тебе не помешало полчаса назад ткнуть медальоном в лицо стражнику, – продолжал ворчать Неро.

Вокруг них сновали люди, чьи одежды выглядели намного лучше тех, коими щеголял Хаджар. Но бывшему генералу было на это плевать. Собственно, он единственный, кто не зажимал ничем нос и ехал вполне спокойно. Насколько вообще можно было спокойно ехать на козлах почти разваливающейся повозки.

Порой Хаджар, засунув руку в сотню раз штопаный карман, доставал оттуда серебряную монетку и кидал особо чумазым и грязным детям.

Блеск серебра для местных был все равно что свет луны для путника. Далекий, мистический, почти мифичный. Три серебряных монеты в год – вот средний годовой заработок для бедняков, мелких крестьян и уличных торговцев.

Именно поэтому, подъехав к воротам, ведущим в торговый округ, отряд слегка опешил, услышав от стражей:

– Две серебряных за въезд.

Сказать, что Хаджар был шокирован, – не сказать ничего. Южный Ветер в свое время рассказывал ему, что такую сумму брали за въезд в центральный округ. Но никак не торговый!

Впрочем, для Неро и Ралпи, бывавших в столице сравнительно недавно, это не стало таким уж шоком. Разве что Неро немного поворчал, что пять лет назад брали серебряную и четвертак медными.

Отдав деньги стражникам в броне цвета тусклого изумруда, отряд въехал в торговый округ. И на мгновение Хаджару показалось, что они попали в другой город. Широкие, чистые улицы, на которых могло разъехаться до четырех повозок или карет.

Ухоженные дома стояли ровными рядами, и люди, шедшие по улице, были чистыми, в дорогих одеждах и с беспечными лицами. Будто бы их совсем не волновал день завтрашний и они были вполне уверены в благополучном будущем.

Да даже те же самые вывески, качавшиеся на ветру, не издавали ни единого скрипа или писка. Более того, некоторые заведения, пользуясь приятной весенней погодой, выставляли деревянные столики на улицу. Их клиенты занимали в первую очередь. Пили вино или что покрепче и вкушали яства, которые простой солдат счел бы божественными.

Не только у Хаджара при виде запеченной утки начал петь песни кит внутри живота.

– Я знаю хорошую местную таверну, – внезапно произнес Неро, – мы там останавливались с отцом.

Взяв в руки поводья, Неро направил повозку в сторону соседней улицы.

Глава 186

Столица, в которой жило почти семнадцать миллионов, являлась огромнейшим городом, но весьма сносно спроектированным. Все улицы были прямые, а дома стояли квадратами, и у каждого такого «квартала» имелся внутренний дворик с небольшой растительностью.

Ну, это если говорить про торговый и центральный округа. У бедняков в их трущобах заблудиться можно было даже с компасом, картой и наличием проводника.

Надо отдать должное жителям столицы: они пусть и боялись «ездовой ящерицы», но особо виду не показывали. Видимо, привыкли к разнообразию большого мира. Наверняка дворянские дети, пользуясь связями с империей, щеголяли не такими «чудесами».

Таверна, к которой привез отряд Неро, называлась «Пьяный Гусь».

Весьма сносное четырехэтажное заведение практически у самой стены с центральным округом. Видимо, торговля в семье шла очень неплохо, потому как у путников за три ночи и три комнаты попросили золотую и сорок серебряных. Сравнив это с годовым доходом мелких крестьян, можно легко себе представить, что за состояние отряду пришлось оставить молодой девушке за барной стойкой.

Та как-то очень мило улыбалась Хаджару. Неро оказался вне досягаемости из-за грозного взгляда Серы. Ралпи… ну, Ралпи постоянно терялся на фоне своих попутчиков. Его будто и не замечали.

На первых двух этажах в это почти вечернее время было весьма оживленно. Народ пил, ел, смеялся, что-то громко обсуждал и слушал музыку, доносившуюся со сцены, где играли барды.

Работники таверны помогли дотащить поклажу до комнат на последнем этаже. Возможно, стоимость была обусловлена тем, что Неро попросил лучшие помещения.

Ну, шиковать так шиковать.

Хаджар, оказавшись в своем номере, весьма просторном помещении со шкафом (!), подошел к окну и посмотрел на стену. Та находилась аккурат через проспект от таверны. У высоких ворот выхаживали стражники в броне золотого цвета. От них веяло энергией никак не ниже стадии формирования. При Хавере таких бы тут же сделали старшими офицерами, если не командующими.

Что ж, надо было отдать должное Примусу. Он действительно умело лизал задницу империи.

Небогатые пожитки Хаджара оставили у дверей. Два сундучка с разнообразными «побрякушками» и запасные ножны. Повесив их на спинку кровати, Хаджар машинально дотронулся до рукояти Лунного Стебля. Раны после схватки с патриархом Черных Врат почти зажили, но он все еще не рисковал обнажить клинок.

Не хотел усугубить положение и навредить своему телу или, что хуже, формирующемуся внутри души ядру силы. А именно на него и пришлась большая часть повреждений после применения мистерий, связанных с духом меча. Видимо, ни разум, ни тело Хаджара пока не было готовы к такому уровню владения мечом.

Недаром Сера говорила, что мистерии обычно открываются лишь Рыцарям духа и тем, кто стоял выше. Даже Небесные солдаты не способны погружаться в тайны мироздания и использовать их по своему усмотрению.

Все же техника, созданная Травесом, действительно оскорбляла законы неба и земли. Может, это стало одной из причин, почему дракон несколько сотен тысячелетий провел в подводной пещере.

Из-за пазухи высунулась белая, мохнатая мордочка. Азрея, широко зевнув, слегка прикусила Хаджара. Она всегда так делала, когда хотела есть. Улыбнувшись, Хаджар оглядел свое временное жилище и вышел за дверь.

Служка выдал ему самый обычный, тяжелый железный ключ, которым Хаджар и закрыл замок. Вот только такую защиту при желании он мог преодолеть хлопком руки. С другой стороны, во всем королевстве практикующих его силы можно было пересчитать по пальцам. И обычно таким людям незачем вламываться в чьи-то номера.

Хаджар подошел было постучаться к Сере и Неро, но, судя по звукам, он там был бы явно лишним. Так что, так и не донеся кулака до двери, Хаджар быстро ретировался в сторону лестницы.

По стенам висели дорогие масляные лампы. Он редко когда их встречал даже во дворце, а тут – в простой таверне. На фоне бедняцких кварталов – довольно сильный контраст. Как, в принципе, и в империи – бедняки беднели, богатые богатели, а средний класс размывался по этим двум категориям.

Хаджар спустился в общий зал и, продемонстрировав эмблему на ключе от номера, получил разрешение от служки занять столик на втором этаже. Здесь находилось намного меньше людей, чем на первом. За возможность сесть за столик на этом этаже нужно было либо доплатить существенную сумму, либо быть постояльцем лучших номеров.

Только Хаджар приземлился за столик, как к нему тут же подлетела официантка. Судя по тому, что у нее, как и у той, что за барной стойкой, сверкали яркие зеленые глаза и богатая огненная шевелюра – таверна была делом семейным.

– Сегодня у нас богатый выбор дичи, – начала щебетать она, – фаршированный яблоками гусь, индейка на пару, жаренная и запеченная утка и…

Хаджар по привычке властно поднял ладонь. Он слишком поздно понял, что уже не генерал и подобный жест «на гражданке» является хамским поведением.

– Простите, – тут же извинился и опустил руку Хаджар. Впрочем, официантка оказалась нисколько не задета. Видимо – привыкла. – У вас можно с животными?

– Разумеется, – кивнула девушка.

Хаджар вытащил из-за пазухи Азрею и положил ее на стол. Котенок обнюхал белую скатерть и, обмотавшись хвостом, вежливо уселся прямо в центре стола. Сказать, что девушка умилилась, – не сказать ничего. Если бы не присутствие Хаджара, она бы наверняка уже затискала животное до смерти.

– Будьте добры, пиалу кипятка для меня и миску теплого молока для этого проглота.

Азрея недовольно зашипела на своего двуногого товарища, чем вызвала приглушенный смех официантки. Рыжая девчушка, внешности весьма приятной для мужского глаза, немного удивилась странному заказу. Кивнув и что-то записав в блокноте (удивительно – простая официантка умела писать), она быстро ушла вниз и потерялась в толпе.

Хаджар остался в компании своей пушистой подруги. В то время пока Хаджар слушал песню бардов, Азрея индифферентно вылизывала свою шерстку. Собеседником она оставалась неважным.

Внизу, на небольшой сцене, барды пели самую популярную в Лидусе песню. Песню о битве Безумного Генерала с сектой Черных Врат. Было немного странно сидеть и слушать песню о якобы своих «подвигах». Барды, как им и положено, приукрашивали действительность. Несильно, но достаточно, чтобы народ слушал затаив дыхание.

Некоторые даже не могли донести еду до рта. Так и застывали, будучи полностью погружены в сцены сражений, вызываемых в их воображении. Во всей таверне лишь два столика практически не обращали внимания на бардов.

За одним из них сидел юноша в простых, старых одеждах. Он ждал свой заказ и поглаживал белого котенка. За другим отмечала праздник живота и пищи компания из семи детей чиновников. Девушки в богатых украшениях. Юноши все как один с нефритовыми и яшмовыми заколками, собирающими чистые волосы в пучок.

На фоне вороньего гнезда Хаджара они выглядели, как ученые рядом с крестьянином. Их шелковые, легкие наряды, расшитые золотом и серебром, стоили, пожалуй, больше, чем годовое генеральское жалование.

Оружие, которые молодые люди поставили к краю стола, могло бы купить половину северной провинции Лидуса. Хотя куда там – один лишь рубин с ближайших ножен можно было обменять на неплохой дворец в центральном округе.

Империя действительно постаралась, чтобы дворяне даже не задумывались поднять против нее восстания.

– И здесь они поют про этого демонова генерала, – разошелся один из юношей.

Он щедро прикладывался к горлу кувшина с крепким алкогольным напитком. Тот, цвета спелого яблока, лился ему прямо на шелковые одежды. Но никого из дворян это не заботило. Все они находились в том состоянии опьянения, когда человека уже не волнует ни собственный внешний вид, ни внешний вид окружающих.

– Проклятье! – рявкнул парнишка, с размаху отправляя кувшин в короткий полет, закончившийся у него под ногами. Глиняные осколки разлетелись в разные стороны, в том числе и в сторону первого этажа. Кажется, они даже кого-то порезали. Но, опять же, дворян это не волновало. – Дайте мне только встретить этого генерала, и я намотаю его же кишки ему на шею!

Глава 187

– Да брось ты, Рибон, – смеялась одна из девушек, – ты просто бесишься из-за того, что ее высочество принцесса Элейн отклонила предложение твоего отца о вашем с ней браке.

– В одиннадцатый раз, – поддакнул сидевший рядом юноша.

Дворянский отпрыск по имени Рибон лишь яростно гаркнул и схватился за следующий кувшин.

– Она прекрасно знает, что мой меч ничем не уступает ее.

– Ну, может, она хочет, чтобы ее будущий не «не уступал» ей, а превосходил, – пожала точеными плечиками острая на язык леди. – Мы, девушки, знаешь ли, любим, когда за мужчиной – как за стеной.

Это утверждение вызвало череду смешков женской части компании. Все они, несмотря на свой высокий статус рождения, оставались практикующими. А каждый практикующий в первую очередь ценил собственную силу и свободу. Это касалось и женщин.

Именно поэтому, чем дальше по пути развития, тем реже встречались любящие и замужние пары. Не те, кто сошлись на пару десятилетий или веков, а кто шел рука об руку в течение всей жизни.

Слишком это сложно.

– Спасибо, – поблагодарил Хаджар официантку, когда та поставила перед ним пиалу и плошку.

Вручив леди несколько медных монеток, Хаджар достал из кармана простой тряпичный сверток. Пока Азрея налегала на молоко, Хаджар опускал в кипяток особые порошки и травы. Он делал себе свой любимый, ароматный чай на травах.

– Вы только посмотрите на это отребье, – прошипел пьяный юноша. – Небось всю жизнь копил на то, чтобы провести пару дней на втором этаже этой богами забытой таверны.

Хаджар проигнорировал оскорбление и продолжил спокойно пить свой чай.

– Он даже оделся, как этот демонов генерал. Проклятье! Скоро вся челядь будет бить ему земные поклоны! Кому-то надо приструнить эту клятую принцессу.

– Ну так в чем вопрос, Рибон? Пойди да приструни.

Дворяне засмеялись, а юноша разбил уже второй кувшин. Увы, в это самое время миловидная официантка наклонилась, чтобы поднять осколки предыдущего. Она никак не успевала увернуться от черепка, летящего ей прямо в горло. Весь второй этаж замер в ожидании «несчастного случая», но…

Хаджар положил на стол черепок, выхваченный им из воздуха, и продолжил дуть на чай.

Никто даже тени его не заметил.

Просто в один момент осколок летел в сторону официантки, а мгновением позже – лежал на столе перед нищим бродягой.

– Эй, ты! – закричал юноша. Качаясь, он поднялся из-за стола и направился к Хаджару. – Ты что возомнил о себе, смерд?! Кто позволил тебе трогать мусор Рибона Горейского?! Даже мой мусор имеет более высокий статус, чем твои поганые руки!

Хаджар в ответ лишь устало вздохнул. Видимо, на роду ему было написано иметь проблемы с дворянами-выскочками. Юноша встал рядом с Хаджаром, нависнув над ним на манер скалы. Качающейся, дурно пахнущей, наглой скалы.

В руках он держал тяжелый, большой меч. Трудно было представить, чтобы этот холеный, лощеный хлыст мог хотя бы приподнять едва ли не двух с половиной метровое, гигантское оружие. Но в мире боевых искусств никогда нельзя было судить человека по внешнему виду.

Сам Хаджар, пусть и мог вполне сносно фехтовать тяжелыми клинками, предпочитал классические. Они больше подходили под его скоростной стиль ведения боя, а недостаток силы компенсировали драконьи техники.

– Ты меня слышишь, смерд?!

Юноша попытался схватить бродягу за плечо, но пальцы сомкнулись лишь на пустоте. Окружающим показалось, что дворянин был слишком пьян, чтобы поймать нищего. Лишь некоторые заметили то, как плавно и легко бродяга ушел от захвата. Эти люди, поняв, что перед ними сидит не простой нищий, взяли в руки пиалы с вином и приготовились лицезреть шоу.

– Мой господин, – будничным тоном произнес Хаджар. – Не знаю, чем вызывал ваш гнев. Прошу простить меня. Если вам будет угодно, я готов заказать вам любое блюдо из имеющегося меню, дабы уладить наши с вами разногласия.

Юноша пьяно качнулся и взревел раненным бизоном:

– Ты?! Заказать?! Мне! Да я тебя самого сейчас…

Дворянин схватился за рукоять меча и попытался выдернуть клинок из огромных ножен. Увы, выдернуть он выдернул, но по бродяге взмахом так и не попал. Напротив, нищий вдруг оказался по другую сторону стола. Он все так же дул на пиалу и стоял в стороне, держа ногу на кончике ножен. Именно из-за этого дополнительного веса дворянин потерял равновесие и проехался носом по полу.

По второму этажу пронеслась волна смешков. В том числе они звучали и за столом «друзей» дворянина.

– Поганая мразь! – рычал Рибон, поднимаясь на ноги и убирая с лица растрепанные волосы. – Я раздавлю тебя, смерд! Я разорву тебя на части!

Он взмахнул клинком, и поднявшаяся от взмаха режущая волна рассекла ближайшие столы и превратила стулья в щепки. Она неслась в сторону бродяги порывом смертельного ветра. Многие уже мысленно успели похоронить бродягу, но, к их глубокому удивлению, она не смогла задеть даже края одежд нищего.

Бродяга вытянул вперед пиалу с кипятком, и та скалой встретила волну тяжелого меча. В итоге ни сам оборванец, ни его столик, ни кошка, ни стоящая у него за спиной официантка не пострадали.

Чего не скажешь о бортике второго этажа. Тот, рассеченный на десятки частей, полетел в сторону первого этажа. Люди закричали, когда им на головы попадали тяжелые деревяшки. Музыка на сцене замолкла, а некоторые повыхватывали оружие.

В этот самый момент Рибон, который благодаря адреналину частично протрезвел, бросился в выпаде на бродягу. Выпад тяжелого клинка – всегда опасная и мощная техника. Даже без применения энергии она выглядит как бросок куска горы огромным великаном.

Попади такой удар по человеку – и все его кости тут же превратятся в порошок, а внутренние органы лопнут надувными шариками. Именно поэтому, когда жало тяжелого клинка врезалось в грудь бродяге, люди вновь мысленно проводили его к дому предков.

И вновь лишь немногие успели заметить, как между клинком и грудью бродяги оказалась все та же пиала.

Вместе нищий и дворянин вылетели со второго этажа. Они проплыли несколько метров по воздуху и упали на сцену. Невредимый нищий все так же спокойно дул на пиалу, не обнажая меча, качающегося на поясе-веревке.

Дворянин, потный и пьяный, рычал от ярости и гнева.

Все в таверне замерло, а к и без того большому количеству зрителей присоединились еще двое. Сера и Неро, одевавшийся буквально на ходу, спустились на шум и теперь с легкими полуулыбками смотрели на сцену, где стоял их друг.

– Убью! – кричал Рибон.

Хаджар, игнорируя несущегося на него дворянина, отпил немного чая из пиалы. Температура наконец достигла его любимого уровня. Она все еще жгла губы и гортань, но сквозь жар теперь можно было различить вкус трав и ягод. Именно к такой температуре Хаджар привык за долгую зиму, проведенную в Черных горах.

Пожалуй, он бы мог и дальше игнорировать атаки дворянина и спокойно пить чай. Но не дело мешать отдыхать другим людям. Это шло вразрез с понятиями культуры. А практикующий без культуры – лишь очередное животное, слепо бредущее по пути развития.

Совсем как летящий к нему дворянин.

Глава 188

Рибон замахнулся тяжелым клинком и произнес несколько слов. Меч окутало черное облако с извивающимися в нем красными молниями. Дворяне тут же повскакивали со своих мест и что-то закричали. Кажется, они просили всех в таверне немедленно бежать. Видимо, техника была действительно разрушительной.

Люди, почуяв близкие объятья смерти, уже побежали к выходу.

Лишь некоторые остались сидеть на своих местах. Они уже давно догадались, что нищий был совсем не нищим, и теперь им было интересно узнать, чем закончится поединок.

Техника, использованная дворянином, выдала в нем практикующего уровня не ниже трансформации смертной оболочки. Удар его силы, придись он по бродяге, лишил бы жизни не только цель, но и сровнял бы с землей всю таверну.

Одни свидетели схватки ожидали увидеть скорую смерть бродяги, другие – то, что он обнажит меч. Никто из них и предположить не мог, что бродяга, левой рукой держа пиалу, правой… схватит и остановит клинок Рибона.

Черное облако сошло вниз сокрушительной волной. Она смела столики первого этажа и бросила на пол сотни посетителей. Только те, что успели обнажить оружие, смогли удержаться на ногах.

Вдребезги разлетелась посуда, на пол полилась выпивка, кто-то завыл от боли.

Бродяга же спокойно пил чай, держа на вытянутой руке тяжелый клинок. Робин покраснел от натуги, но так и не смог выдернуть меч из захвата.

– Что за…

– Я ведь просил вас, мой господин, простить меня, – вздохнул Хаджар.

Он уже намеревался сжать кулак и расколоть клинок, как двери в таверну распахнулись и внутрь вошли три десятка воинов, закованных в латы с эмблемой журавля и щита.

Народ едва ли не размазался по стеночкам, пропуская псов генералитета перед собой. Каждый знал, кто именно правил страной. Ей правили вот такие вот люди, шедшие позади воинов – господа с медальонами генералитета.

Ну или госпожи, как было в данном случае.

Хаджар отпустил чужой клинок, и дворянин едва на задницу не плюхнулся, когда смог наконец «забрать» меч.

Воины генералитета, сверкая своей броней золотого и янтарного цветов, вбежали на сцену и взяли в кольцо дворянина. Тот сперва опешил, а потом был и вовсе шокирован, когда воины не стали обнажать клинки против него.

Нет, они, наоборот, развернулись к нему спинами, поставили перед собой щиты и выставили оружие против жалкого бродяги.

Все тридцать человек. Целое звено генералитета. Лучшие воины из лучших. Цвет нации. Все они смотрели в сторону простого нищего, и при этом даже смертный смог бы понять, что они его… боялись. Не опасались, не настораживались, а боялись. Запах страха буквально пронизывал их тела и заставлял мечи слегка дрожать.

Женщина, идущая за ними следом, нисколько не беспокоилась о том, что ее богатые красные одежды оказались испачканы в вине и еде, разбросанной по полу.

Хаджар узнал ее.

Именно она не так давно принесла послание Лунной Лин о том, что их армию отправляют на границу с Балиумом. Следом за ней бежал Ралпи. Видимо, именно он в начале заварушки побежал за начальством. Весьма умный, пусть и наивный ход, но Хаджар его не винил.

В абсолютной тишине громом прозвучали слова:

– Генерал Хаджар Травес, рада вас приветствовать в столице.

Люди, не сразу разобравшие, что именно они услышали, принялись озираться по сторонам. Они искали взглядами знаменитого Безумного Генерала, но не могли его найти. Они представляли его как некоего мифического героя в сверкающей броне и на могучем коне. Они никак не могли поставить в один ряд сказанные слова и образ юноши-бродяги, спокойно пьющего чай.

Лишь когда нищий ответил:

– Боюсь, забыл ваше имя с нашей прошлой встречи, – люди поняли, что перед ними действительно стоит самый могущественный и прославленный генерал Лидуса. Человек, песни о котором звучали на всех улицах городов всех ближайших королевств. Тот, о ком еще при жизни сложили легенды, в кого наряжались мальчишки, играющие в войну, и о ком мечтали юные девушки.

Безумный Генерал действительно приехал в столицу. Он действительно стоял перед ними на сцене. И он действительно, несмотря на свое показное спокойствие, выглядел как дикий зверь, надевший человеческую шкуру.

Теперь уже не только воины генералитета испытывали неподдельный страх, но и дворянин в их окружении. Он тут же пожалел обо всех сказанных им словах и надеялся, что генерал не станет тратить на него свое внимание.

– Пожалуйста, верните меч в ножны, генерал Хаджар.

– Хм, – промычал Хаджар, демонстративно показывая, что так и не обнажил клинка.

В этот момент со второго этажа спустились двое. Беловолосый воин с мечом, не уступающим размерами тому, что держал в руках дворянин. И девушка с бронзовой кожей и потрясающей красотой.

Они спокойно прошли мимо воинов генералитета и встали рядом с бродягой. Вот только их появление ничем не улучшило положение, лишь добавило страха воинам и чиновнице из штаба.

Люди же, осознавшие, кто стоит на сцене, сразу опознали в новых действующих лицах знаменитого командира Неро и ведьму Серу. В данный момент дворянин Рибон, недавно видевший перед собой не более чем нищего бродягу, теперь дрожал от страха и молил небеса, чтобы солдаты генералитета не разбежались и продолжили его защищать.

– Чем обязаны визиту? – спросил Неро, опустивший ладонь на рукоять клинка.

От этого жеста люди отшатнулись в стороны, а вокруг тридцати солдат закрутились вихри энергии.

– У меня есть приказ встретить вас, уважаемый командир, – вежливо ответила чиновница. Она говорила совсем не тем приказным тоном, как в их прошлую встречу.

– Что-то мы не видели встречающих генералитета.

– Мы ждали вас у центральных ворот.

Все трое, в том числе и Хаджар, укоризненно посмотрели на Ралпи. Именно из-за него они отправились к западным воротам и миновали встречающих. Паренек тут же стушевался и спрятал взгляд.

– Давайте все немного успокоимся, – продолжила чиновница. – Я думаю, тот факт, что вы напали на дворянина, генерал Хаджар, можно списать на лишь недавнее возвращение в цивилизованное общество.

Неро уже порывался что-то ответить, но Хаджар вовремя положил ладонь на плечо друга. Он прекрасно понимал, что первоочередной задачей генералитета было вовсе не привести его на торжество, а совсем напротив. Они наверняка захотят его спровоцировать, подставить или сделать еще что-нибудь не менее подлое.

– Благодарю вас за понимание, – кивнул Хаджар.

Чиновница облегченно выдохнула и даже победно улыбнулась. Наверное, не стоило этого делать, потому что в следующий миг уже сам Хаджар положил ладонь на рукоять Лунного Стебля.

В это же мгновение людям показалось, что на сцене пропал человек, а вместо него появился разъяренный дракон. Солдаты генералитета не успели ничего сделать, как их разметало в разные стороны. Их щиты были разбиты, а клинки рассечены на несколько частей. Вокруг самой чиновницы на полу появились глубокие порезы, оставленные невидимыми клинками.

Рибон, закричавший от страха, так ничего и не успел сделать, как меч в его руках исчез, осыпавшись железной стружкой. Одна лишь рукоять, богато украшенная драгоценными камнями – вот и все, что осталось от клинка.

Хаджар убрал ладонь, и вихрь силы исчез, а люди смогли вновь свободно дышать.

– Прошу прощения, – спокойно произнес Хаджар, продолжая пить свой чай. – Старые привычки.

Чиновница, пусть и сильно побледневшая, сумела сохранить образ надменного и уверенного в себе офицера. Она смогла даже кивнуть генералу.

– Мы приглашаем вас в…

– Думаю, – перебил Хаджар, чем взывал очередную волну шепотков. Мало кто мог себе позволить перебить чиновника генералитета и остаться при этом в живых, – что нам будет вполне комфортно и в этой таверне.

– Но…

– Когда вам понадобится мое присутствие на торжестве, пришлите посыльного. Я бы посоветовал отправить с этим поручением Ралпи. Не то чтобы я был избирателен в таких вопросах, но, как вы, миледи, сказали – я лишь недавно в цивилизованном обществе. Другого могу перепутать с убийцей секты.

Чиновница так и не успела возразить. Хаджар попросту развернулся и направился к лестнице, показывая, что разговор закончен. Он все так же пил свой чай, а на его одежде после всего произошедшего не появилось ни единого пореза или пятнышка.

К вечеру уже вся столица была в курсе, что в город приехал Безумный Генерал. А еще теперь каждый знал, что песни о нем не были так уж сильно надуманы.

Глава 189

Тот факт, что сам Безумный Генерал вместе с командиром Неро и ведьмой Серой проживал в «Пьяном Гусе», быстро стал общественным достоянием. В итоге с них даже оплату сняли и предложили доплачивать по три золотые за каждый день проживания. Такого наплыва посетителей таверна не знала уже давно.

Неро, в чем Хаджар изначально не сомневался, с радостью купался в лучах славы и всеобщего обожания. Порой, правда, его безоблачные будни несколько омрачало присутствие Серы. Вернее то, как умело она шипела на всех тех молодых и пышущих красотой девушек, вьющихся вокруг завидного жениха.

Сам Хаджар редко когда выходил из номера. Стоило ему это сделать, как к нему за столик тут же подсаживались многочисленные люди, чьих имен и лиц он не знал. Это не мешало им делать вид, будто бы они короли всего мира, и бывший генерал просто обязан быть в курсе, кто они.

Большинство приглашали домой с недвусмысленным намеком о нежном возрасте их дочерей. Другие предлагали свои разнообразные услуги (вплоть до торговли запрещенными товарами) в обмен на несколько приятных слов, «случайно» оброненных Хаджаром во время торжества.

Все это выглядело настолько же неправильно, как если бы на военном плацу устроили бал. Так что внезапно для себя Хаджар понял, что за прошедшие годы стал типичным солдафоном и гражданская жизнь ему чужда.

В его жизненном опыте было не так уж много моментов, когда бы он мог социализироваться наравне с остальными. Этому не способствовали ни месяцы в казематах, ни годы в рабстве, ни мириады длинных вечеров в борделе. Все эти воспоминания, подавленные и приглушенные непрекращающейся войной, теперь возвращались к Хаджару.

Все чаще Неро и Сера замечали, что их друг становится хмурым, нелюдимым и порой опускает руку на рукоять клинка. В такие моменты они считали своим долгом увести незваных гостей в сторону от бывшего генерала. Не ради безопасности Хаджара, а ради самих несчастных, не подозревающих о том, насколько глубоко они засунули голову в пасть тигру.

Все это послужило тому, что накануне торжества Хаджар решил позволить себе небольшую вылазку в город. Просто чтобы немного развеяться и взять себя в руки. Он не мог позволить какой-либо оплошности испортить его план.

Поздним вечером, когда на никогда не спящих улицах столицы опять царила атмосфера бесконечного и непрекращающегося «праздника жизни», Хаджар приступил к подготовке. Он, оставив корм Азрее, снял свои излюбленные старые одежды и нацепил некое подобие камзола.

Этот пыточный инструмент, по недоразумению названный одеждой, накануне доставил Ралпи. Мол, генералитет просил как-то приодеть генерала перед торжеством. Хаджар в ответ на это лишь неопределенно помахал рукой, и мальчишка оставил наряд на кровати.

Застегнув все пуговицы, нацепив ботфорты и напялив красный плащ, Хаджар спрятал Лунный Стебель за спиной. Оценив себя в зеркале, он нанес несколько умелых мазков белил, туши и прочего грима. За время, проведенное в борделе, он научился едва ли не профессионально менять внешность при помощи «женских красок».

Машинально поправив ножны, бывший генерал невольно скривился. Раны зажили еще вчера, но он все еще почему-то считал, что не должен обнажать клинок. Это было какое-то потустороннее, необъяснимое знание, которому он никак не мог найти нормального обоснования. Просто… чувствовал.

Запахнувшись посильнее плащом, Хаджар надел широкополую шляпу и вышел за дверь. Как всегда, в соседнем номере было шумно. Сера никогда особенно не беспокоилась, если ее ночные стоны и вскрики доставляли кому-либо неудобство.

Спустившись вниз по лестнице, Хаджар на мгновение оказался среди толп пьющих, едящих, слушающих бардов людей. Они на секунду отвлеклись от своих дел, но, увидев, что с лестницы спускается вовсе не генерал, вернулись к прежним занятиям.

Убедившись в работоспособности своей «личины», Хаджар вышел из таверны. Оказавшись на улице, он вдохнул свежий ночной воздух полной грудью и… тут же закашлялся. Пахло лошадиным пометом, брагой, кофе, мокрыми улицами, чаем и прокисшим вином. Всем тем, от чего он успел отвыкнуть за время жизни в Черных горах.

Улыбнувшись собственной брезгливости, Хаджар пошел вперед. Он брел бесцельно, почти не разбирая дороги. Останавливался около небольших питейных или кафе. Слушал разговоры людей, смотрел на то, как на площадях танцуют молодые, бросая мелкие монетки в подставляемые шляпы бардов. Он порой подолгу наблюдал за фонарями и их светом. Особенно когда мимо проходили отряды городской стражи.

Те сновали среди гуляющих людей едва ли не чаще, чем по небу пролетали птицы. Так что, несмотря на всю атмосферу праздника, в воздухе пахло железом. Как в прямом, так и переносном смысле.

Свернув с центральных улиц, Хаджар углубился в более отдаленные районы торгового округа. Туда, где жили не столь богатые и где люди скорее выживали, стараясь не очнуться за вторым кольцом стены и не попасть к беднякам.

Здесь не было того праздника, что прежде. Тяжелая ночная атмосфера слегка давила на плечи. Редкие люди, бредущие в столь поздний час по своим делам, постоянно озирались по сторонам. В каждом шорохе и каждом шелесте им чудились силуэты городских разбойников. Таких было немало и от них не спасала порой и стража.

Зачастую, насколько помнил Хаджар, она могла еще и прикрывать разбой. Стояла рядом, в соседнем квартале, и отваживала не столь коррумпированных сослуживцев.

Но, к удивлению Хаджара, он не увидел ни стражников, ни редких прохожих. Улицы были пусты и тихи. Тусклый свет дешевых факелов, закрепленных на стенах домов, порой выхватывал из тьмы редкие площади со стоящими на них постаментами. На этих постаментах возвышались от одного до пяти столбов. Покрытые кровавыми корками, они порой издавали не самый мелодичный железный звон. Это ветер качал закрепленные на них кандалы и колодки.

У Хаджара перед глазами появилась почти забытая сцена из, казалось бы, прошлой жизни. Это был один из последних дней его жизни в роли музыканта борделя. Тогда он шел по рынку и стал свидетелем того, как стражник до смерти забил несчастного старика и его внука…

– Остановитесь! Постойте!

Не сразу Хаджар понял, что это вовсе не призраки прошлого тревожат его сознание. По мостовой в сторону столбов трое стражников за волосы тащили полураздетого мужчину. Тот что-то кричал, пытался отбиваться, сдирая кожу с рук, беспомощно стуча ими о латные рукавицы стражников.

Еще двое держали за руки побитую, покрытую синяками и ссадинами девушку. Сперва могло показаться, что именно мужчина ее избил, но… учитывая кровавые змейки на внутренних сторонах бедер, учитывая порванную ночнушку, разбитый дом позади них и абсолютно замасленные глаза стражей, становилось понятно, почему в городе больше не было разбойников.