Брат, держи удар! Колычев Владимир

2

Валера вернулся домой к обеду. И нарвался на холодный, осуждающий взгляд Лельки.

В квартире идеальный порядок, запахи из кухни обалденные. Смотри, мол, какая я хозяйка – написано в глазах. Только на языке не те слова.

– Нагулялся, кобель? – не очень вежливо спросила она.

– Еще только начал...

– Трахнул свою сучку?

– Один – один, ничья. Пока ничья...

– Значит, трахнул?

– Это мои личные проблемы...

– Это твое личное горе!

– Кто бы говорил...

Валера прошел в гостиную, сел в кресло, расслабился. Взял пульт управления, включил телевизор. Ему вовсе не хотелось его смотреть, просто надо было голос Лельки заглушить.

Но его внимание привлекло имя Никиты Брата – из уст телекомментатора прозвучало.

– Вчера вечером был взят под стражу известный предприниматель Никита Брат...

И Лелька уже слушала. Перевела недоуменный взгляд с экрана на Валеру.

– Ты что-нибудь понял? – спросила она.

Они вмиг забыли о своих распрях. Но без грубости Валера обойтись не смог.

– Да помолчи ты! – цыкнул на нее.

Пусть не мешает слушать. Два раза одно и то же для них повторять никто не будет.

– ...Новости, как говорится, из первых рук, – продолжал вещать комментатор. – Не далее как сегодня утром городская прокуратура выдвинула против Никиты Брата серьезное обвинение. Он обвиняется в убийстве Тамары Зайцевой...

Валера не мог в это поверить. Лелька хватала ртом воздух – так разволновалась. И уши у нее шевелятся, в режим радара переведены – боится пропустить хоть слово.

– У прокуратуры имеются серьезные основания для подобного обвинения. Про доказательства его вины говорить не буду – есть такое понятие, как тайна следствия. Вчера вечером господин Брат был доставлен на Петровку, 38, где был помещен в камеру изолятора временного содержания. Следователь, в чьем производстве находится дело, утверждает, что сокамерники приняли Никиту Брата в штыки. Из-за возникших недоразумений вспыхнула драка. Господин Брат был избит. В настоящее время он находится в одиночной камере, ему оказана необходимая медицинская помощь... Мы просим прокомментировать ситуацию адвоката господина Брата...

На экране появился разгневанный адвокат. Лицо в красных пятнах, глаза навыкате, губы трясутся.

– Это безобразие! Это произвол! – сотрясал он воздух. – Если в ближайшее время моего подопечного не освободят из-под стражи, я буду вынужден обратиться в Комиссию ООН по защите прав человека!.. У меня есть все основания предполагать, что моего подопечного господина Брата жестоко избивали во время допроса. Но он не признал свою вину даже под пытками. Потому что он невиновен! Дело против него сфальсифицировано – это однозначно, никаких сомнений в этом нет и быть не может. Я не берусь сказать, кому выгодно вывести господина Брата из большого бизнеса, изолировать его от общества. Но я догадываюсь, кому это может быть выгодно. В настоящее время идет грандиозный передел собственности и сфер влияния в масштабе всей страны. Не так давно мы с вами стали свидетелями беспрецедентной уголовной травли небезызвестного господина Гусинского. Сейчас же примерно подобная история повторяется с господином Братом. Кому-то в правительственных кругах выгодно вывести его из игры...

Речь адвоката оборвала рекламная заставка. «Сникерсы», памперсы, крылатые прокладки в крутом пике...

Все это время Валера и Лелька молчали. Растерянно смотрели в телевизор.

Реклама закончилась. Но тема Никиты Брата была уже закрыта. Передача шла о другом.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила наконец Лелька. – Я в трансе... Никиту обвиняют в убийстве. Это очень серьезно.

– Он убил Тамару. Ты понимаешь, он убил нашу Тамарку...

– Ты веришь в это?

– Нет!

– Я тоже.

– Наверное, дело и вправду сфальсифицировано.

– Не надо забывать, в какой стране мы живем. – Это уж точно, у нас ничему нельзя удивляться...

– Думаешь, он выпутается?

– Не знаю... И что нам без Никиты делать, тоже не знаю...

Без Никиты может закрыться источник финансирования. Но сейчас Валеру это волновало меньше всего.

– Ничего, мы уж как-нибудь выкрутимся. А вот как ему помочь?..

– Ничем мы помочь не сможем... Если, конечно, будем порознь...

– О чем ты?

– Да все о том же...

Лелька подошла к нему, запустила руку ему в волосы, села на колени.

– Нельзя нам быть в ссоре...

– Нельзя, – кивнул он.

– Значит, мир?

– Мир...

Лелька изменила ему. Он изменил ей, отомстил. Получается, они квиты. Не совсем, конечно, квиты. Осадок у него в душе останется навсегда.

Но не могут они расстаться. Они как те два разнополюсных дурака, которых тянет друг к другу, несмотря ни на что.

– Ты больше не будешь встречаться с этой сучкой?..

– Она не сучка. Но все равно я уже забыл...

Лелька добралась до пуговицы на его штанах. Затем вжикнула «молния».

Но финал этого действия был неожиданным для них обоих.

Валера начал ее раздевать. И тут звонок в дверь. Длинный, настойчивый.

– А вдруг это весть от Никиты? – встрепенулся он.

И пошел открывать дверь.

На лестничной площадке стоял человек в милицейской форме. Старший лейтенант.

– Откройте! Я ваш участковый. Проверка паспортного режима...

Валера послушно открыл дверь. И тут же в квартиру вломились два крепыша в бронежилетах и с автоматами. Не давая ему опомниться, они поставили его лицом к стене, заломили руки за спину. На запястьях замкнулись холодные стальные браслеты.

Участковый так и остался стоять на лестничной площадке.

– Что происходит? – послышался истерический Лелькин вопль. – Это безобразие! Это произвол! Я буду жаловаться в Комиссию ООН...

Ну в точности, как адвокат Никиты.

– Жалуйтесь, – зевнул участковый. – Мне-то что... Мне приказали, я задержал...

– А что я такого сделал? – пришел в себя Валера.

– В отделе узнаешь...

Его вывели из дому, бросили в зарешеченный отсек ментовского «бобика». Отдел милиции был недалеко. Но, возможно, его везли в другой отдел. Или даже на Петровку, 38. Уж больно долго находились они в пути.

Валеру вытащили из машины, провели в отдел. Из дежурной части ему навстречу вышел майор со значком дежурного.

– А-а, доставили крадуна... В «аквариум» его...

С него сняли наручники и швырнули в остекленную кутузку напротив дежурной части. Закрыли за ним дверь. Никто не удосужился даже сказать, за что его так...

В «аквариуме» он был не один. В углу на лавке сидел парень с бритой головой и наглыми глазами Он глянул на Валеру и небрежно сплюнул ему под ноги через дырку в зубах, желтых от табака.

– А по морде? – рыкнул на него Валера.

Парень презрительно скривился.

– А перо в бочину? – на блатной манер протянул он.

И пальцы веером раскинул в подтверждение своей крутизны.

Только не больно-то боялся его Валера. И с удовольствием размазал бы его по стенке. Да ситуация не та. Как бы не усугубить свое и без того незавидное положение.

Он сел на лавку подальше от парня. Может, он псих какой-нибудь. Возьмет и кинется на него с заточкой. Мало ли, вдруг при нем «пика» – при обыске не нашли. Придется челюсть ему ломать.

– Слышь, ты! – снова сплюнул парень. – Ты хоть знаешь, за что тебя сюда впарили?

– Ты будто знаешь, – огрызнулся Валера.

– Я-то?.. Я-то знаю... Лерке спасибо скажи.

– Что-что?

– Швабра в кожаном пальто!.. Бабы до добра не доводят. Ты ее трахнул, а Харлам заяву на тебя накатал...

– Какой Харлам?

– А ты Лерку на его хате драл...

– Ее брат?

– Ага, молочный... – ухмыльнулся парень. – Она Юраса сестра...

Валеру как током шибануло.

– Юраса?!

– Ну да, того, который тебя на Лельку развел. А сейчас тебя Харлам с его сестрой развел...

Вот тебе и на.

– Откуда ты знаешь?

– Я-то?.. Да я все знаю...

– Значит, заяву на меня накатали?..

– Точняк...

– В чем обвиняют? Лерку изнасиловал?..

– Не ссы, с этим все путем. Лерка сама тебе дала. Она-то тебя ни в чем обвинять не собирается. Такое же трухло, как и ее братан... Тебя по другой статье оформят... Ты же, когда от Харлама уходил, двести баксов спер...

– Что?! – вскипел Валера.

– А может, и триста, – хохотнул парень. – Но в заяве Харлам двести указал. Ты чисто его зарплату за месяц смыл. Как тебе это нравится?..

– Ты серьезно?..

– А что, менты тебе не объяснили?

– Нет...

– Ну, вот я тебе объясняю. Ты Харлама обокрал. Потому ты здесь...

– Но я же ничего не брал!

– А кого это гребет?.. Ты в хате у него был? Был. Пальчики там свои оставил? Оставил. Деньги пропали? Пропали... Так что не унывай, братуха, сто пятьдесят восьмая – это твоя статья. Годика на три загремишь как пить дать...

– Ты откуда знаешь?

– Так известно, я ж здесь неспроста. От Харлама я. С деловым к тебе предложением...

Лера – это подстава. Она заманила его на квартиру к какому-то Харламу, отдалась ему. Он ушел, но при этом как бы обокрал хозяина квартиры. Харлам в справедливом гневе пишет заявление в милицию. Держите вора!.. Валеру задержали, будут шить ему дело. Если, конечно, он не примет «деловое» предложение Харлама.

Это шантаж. Самый обыкновенный шантаж.

Хорошо, Лера не хочет идти дальше в этой игре. А то ведь могла в изнасиловании его обвинить. Это вообще труба...

– Так что, Харлам связан с Юрасом? – усмехнулся Валера.

– Лучшие друзья, – хохотнул парень. – Только Юрас – чмо. Он на тебя через ментовку давить испугался. А Харлам – глыба. Если он за что-то взялся, то это железно... А ты, я смотрю, сам до всего допер...

– Не буду я с Юрасом работать. Не буду его липовую группу финансировать...

– Жмот ты. Вот ты кто!.. Мы тебе вариант предлагаем. Ты нам – мы тебе. Ты со своего спонсора в нашу пользу штук пятьдесят баксов скачаешь и в наш карман сольешь. Для твоего Никиты Брата – это пустяк. А нам прибыль, большая прибыль. Мы с тебя полсотни тонн баксов скачаем и отстанем. А ты зато на свободе останешься. Дальше дела свои делай, нам-то что...

– Хитро вы все придумали... Только неувязочка вышла. Господин Брат арестован. Ему грозит солидный срок...

– Да?.. Ну и что?..

– А то, что я не смогу больше получать от него деньги...

В глазах парня отразился мыслительный кризис. Он легко и просто разъяснял вещи, кем-то вбитые в его башку. Но сейчас он оказался в нестандартной ситуации. И, как итог, пробка в мозгах.

Какое-то время он тупо смотрел на Валеру. Затем все же «умная» мысль посетила его.

– Значит, отдашь нам свои бабки...

– Не дождетесь, – усмехнулся Валера. – Вы даже не знаете, с кем связались... С огнем играете, ребята...

– Ты, что ли, огонь? – презрительно скривился парень.

– Поживем – увидим...

– А тут и смотреть нечего. Мы тебя быстро уделаем, только рыпнись...

– Кто это мы?

– Харлам со своими пацанами.

– Передай Харламу, чтобы молебен в церкви заказывал. Для себя и своих пацанов... Я не шучу...

– Мы тоже шутить не будем... Готовь полсотни штук баксов, иначе...

Парень красноречиво провел ладонью по горлу.

Это был предел. Стерпеть подобное Валера не мог. Он уже приготовился к броску. Еще пара мгновений, и парень валялся бы на полу без чувств.

Но ублюдку этому повезло. Дверь «аквариума» открылась, появилась репа дежурного майора.

– Сникин, на выход, – зевнул он.

Парень поднялся, осклабился.

– До встречи! – бросил он.

И направился к выходу. Валера едва удержался, чтобы не подставить ему подножку.

– Встретимся, я тебе шею сверну! – пригрозил он.

Но парень сделал вид, что не услышал.

Валера остался один. Никто не торопился прийти за ним, забрать на допрос. Будто все забыли о нем.

Только не так оно на самом деле. Не забыли про него. Просто чем-то другим менты заняты. Не до него. Но дойдут у них до него руки. И, возможно, не только руки, но и ноги. Повалят на пол и будут пинать ногами в живот – это у них запросто.

Что за напасть такая? Никиту арестовали по обвинению в убийстве. Его самого повязали, кражу шить будут.

Какой-то ублюдок Харлам Валеру подставил. Шантажом, гад, решил поразвлечься. Куш в пятьдесят тысяч долларов сорвать. Губа не дура.

А вот какая падла Никиту за решетку засадила?.. Какой-то Харлам?.. Даже смешно думать. Не по зубам этому подонку Никита...

И все же, по чьей вине арестован Никита?..

Валера не сомневался в том, что Никиту оклеветали. Не мог он убить Тамару.

Неизвестно, выпутается Никита из этой истории или нет. То же нависло и над Валерой – и ему грозит срок. И, что самое обидное, они не в силах помочь друг другу...

3

Снова громыхнула дверь «аквариума». Опять появилась кислая репа майора. И сержант в «бронике», с автоматом. Он вывел Валеру из камеры и повел на второй этаж здания. А там кабинет оперуполномоченных уголовного розыска. Опера сидят за своими столами, исподлобья смотрят на Валеру и чего-то ждут.

Наверное, он должен упасть на колени, в слезных мольбах о пощаде протянуть к ним руки. И во всем хорошенько признаться. Хорошенько – это не только в краже двухсот долларов признаться. Это на себя еще с десяток других нераскрытых краж взять.

– Валерий Михайлович Маркин, правильно? – спросил один опер.

Здоровенный дядька лет сорока с добродушным лицом. Но взгляд тяжелый, жесткий. Он держал в руках паспорт Валеры.

– Вы же видите... – усаживаясь на стул, буркнул Валера.

– Видим... А еще слышим, – кивнул второй опер.

Совсем еще молодой парень. Года на два старше Валеры.

– Певицу Лелю слышим... Между прочим, хорошо поет, мне нравится. А ты ее продюсер, так?..

– Что-то вроде того, – мрачно усмехнулся Валера.

– Почему «вроде»?

– Да потому что козлы какие-то на мое место лезут...

И, не мудрствуя лукаво, Валера рассказал про Юраса, про то, как тот пытался нагреть на нем руки. Его слушали, не перебивали. Никто не остановил его, когда он дошел до Леры, до квартиры Харлама. И про встречу в «аквариуме» с неким Сникиным тоже рассказал.

– Не врешь? – только и спросил его молодой, когда он закончил.