Без выбора Кистяева Марина
- Ферзь? – брови девушки сошлись на переносице. – Не понимаю. Это такая… кличка у мужчины?
На этот вопрос Рома ответил не сразу. Выдержал паузу, обдумывая, сказать ли Вите всю правду или умолчать.
А Вита, прислушиваясь к своему бешено стучащемуся сердцу, что оглушало во вновь образовавшейся тишине, загадала: если Рома ей расскажет правду, посвятит в то, что произошло с ним, у них всё будет хорошо. Она успокоится, отпустит юношеский максимализм и жажду побега к иллюзорной свободе. Она… Она тоже перестанет молчать.
- Ферзь – это Ферзь, - Вита почти незаметно вздрогнула, когда Рома начал говорить. Говорил он не спеша, словно каждое слово давалось ему с трудом. – Если ты хорошо училась в школе, то должна знать, что в царской России были такие личности, как дуэлянты. Не те, кто бросал вызов на дуэль и принимал его, а те, кто за определенную плату выходил стреляться за другого. Это были профессионалы высочайшего уровня, великолепные стрелки. Сейчас… - Рома снова замолчал, поморщился и шумно выдохнул. А у Виты за эти секунды остановилось сердце, чтобы снова со сбоем запуститься. – Есть личности по типу тех дуэлянтов. Больше забавы ради. Против меня же не пойдет биться обычный мужик. Я всю жизнь занимаюсь спортом, хотя, думаю, тебе глубоко плевать на мои увлечения. Я натренирован и… К черту! В общем, мне сегодня кинули вызов. Я его принял. Вот и всё.
На шею Виты кинули удавку. Воображаемую, конечно, но оттого не менее действенную.
И кто-то такой же невидимый, справедливый и жестокий, затягивал её всё сильнее.
- Ферзю заплатили, чтобы мне начистил морду. Из-за того, что я тебя обижаю и угнетаю. Кому-то наша жизнь семейная встала поперек горла. Тебе-то понятно… Значит, и защитничек у тебя, Губастая, появился. Радуйся. Правда, советую радоваться сейчас, потому что, когда я его найду… А я его, Вита, найду… он не жилец.
Последние слова мужа Вита воспринимала сквозь туман. Не до них пока.
- И вы с этим Ферзем дрались на ножах… Ром, вот так просто вынули ножи и… - она в воздухе начертила непонятную фигуру, не в силах выразить словами эмоции.
- Вит, мы были в октагоне, - ещё более уставшим голосом сказал Роман. – И я, и Ферзь опытные бойцы. Мы дрались не с целью друг друга покалечить. Так… Ферзь тот ещё сукин сын. Влад давно его зовет к себе. У Ферзя свой ЧОП, свои бойцы, клуб. Опытный взрослый мужик, вышедший пощекотать себе нервы. Ну, и бабло приличное получить.
Виту, словно в спину толкнули. Исчезла удавка, исчезли сомнения.
Девушка повернулась к Роману всем корпусом и быстро заговорила:
- Рома, я тебе клянусь, я никому ничего не говорила. Наши отношения – это только наши отношения. Да, у нас они тяжелые, непонятные, но я ни с кем их не обсуждаю! Ром, мне не с кем попросту! И даже если бы было…
Она замолчала, прикусив нижнюю губу. Ей очень хотелось, чтобы Рома ей поверил. Чтобы, наконец, между ними прекратилась эта изматывающая война, где изначально не может быть победителя и побежденного.
Вита сказала «да», надела кольцо.
Рома сел прямо и поморщился уже явно от боли.
- Ладно, проехали. Разберемся. Ферзь не просто так нарисовался. У нас у каждого свои планы. Разговор окончен. Спасибо за помощь.
Он начал вставать. Поморщился сильнее, да и один из широких пластырей снова начал краснеть.
Вита вскочила первой и сразу бросилась к Роману.
- Ты куда?! – вскрикнула она.
Рома замер.
- К себе.
Она быстро-быстро поморгала.
- Я помогу.
- Губастая…
Вита не расслышала в его голосе предупреждающих ноток.
- Я помогу, - упрямо повторила она.
Не заметила она и темнеющего взгляда мужа.
- Хорошо.
Они поднимались долго. Вита постоянно останавливалась, чтобы ему было комфортнее. Рома побледнел и снова молчал. Сжал губы с такой силой, что они тоже побледнели.
Наконец, они дошли до комнаты Ромы. Вита толкнула дверь и вошла первой. Сразу же бросилась к кровати и стянула с неё покрывало.
- Завидное рвение, - ироничная реплика всё же пробралась сквозь пучину страха и тревоги в сознание Виты.
- Пошел к черту, Багровский, - беззлобно заметила она.
- Вита, я уже там был.
Рома выдвинулся в её сторону. Именно к тому месту, где стояла Вита. И пока он шел, на Виту накатывала волна слабости. Невольно вспомнилось, что произошло между ними здесь две недели назад.
Рома подошёл к ней почти впритык. Вдохни она посильнее, поглубже, и её грудь соприкоснется с его. Вида вдохнула. Специально. А потом и ещё.
- Вита… - голос мужа скатился в хрипотцу.
- Я тебя не до конца раздела, - девушка очень надеялась, что её голос не дрогнул. На то, что пальцы начало покалывать от волнения, она не обратила внимания. Не до них. – Тебе нельзя нагибаться и… В общем, ложись давай на кровать, и я…
Она не договорила.
Не могла.
Язык отказывался слушаться, во рту образовалась настоящая Сахара. Даже глотать стало затруднительно. Но все физиологические процессы не шли ни в какое сравнение с тем, что творилось в душе Виты. Её штормило, и не было шанса на спасение. Даже в тот день, когда Виту доставили в этот дом, и она увидела Романа, её не колотило, как в эти секунды, тянувшиеся бесконечно долго.
Лицо Романа застыло. Сегодня уже было такое, когда мужчина замирал, удивленный её заявлениями или действиями, хотя, она, возможно, глубоко заблуждается, и он замирал от нестерпимой боли или усталости.
Ей хотелось верить в другую причину.
- Если я сейчас сяду… - пауза с тяжелым дыханием и не менее тяжелым взглядом, - а тем более лягу, ты же понимаешь, Губастая, что я тебя ни хера не отпущу. Ты не выйдешь за эту дверь.
Сердце точно не выдержит. Взорвется.
- Ложись, Рома, - едва слышно проговорила Вита.
Глава 17
Роман сразу же лег, вытянув длинные ноги. Лишь обувь умудрился скинуть в два движения. Вита подошла ближе к кровати и поставила одно колено на край, чтобы ей удобнее было. Руки не дрожали, уже хорошо. А то даже смешно – прикасается к мужу, а саму трясет, как лист осиновый.
Рома ей помогал. Рубашку почти сам снял, Вита лишь её потянула. С брюками пришлось повозиться.
Что удивило Виту – Рома был возбужден.
Его последние слова давали понять, что на раздевании дело не закончится, но Вита всё равно удивилась. Как и собственной реакции тела. Оно снова её предавало. Поэтапно, но неоспоримо.
Багровскому удалось выработать в ней определенную реакцию, или Вита предпочла так думать. Она видела его обнаженное тело, смотрела на широкие плечи, на пальцы с вечно сбитыми костяшками, и между ног становилось неприлично влажно.
Он посадил её на секс с ним. Всего за две недели.
На жар, что дарили чуть шероховатые ладони, оставляющие на её теле розоватые следы, а иногда едва заметные кровоподтёки, когда Роман переставал сдерживаться и выпускал бешеный темперамент наружу. Было и такое. Пару раз всего. Вите стыдно признаться, но те ночи отпечатались в голове особенно. Когда понимаешь, что сильный, взрослый мужчина прикасается к тебе, как к фарфоровой кукле, не в силах сдержаться от накативших на него эмоций.
Он каждый раз доводил её до оргазма. Не было ночи, чтобы Вита осталась неудовлетворенной.
Она сняла брюки, носки. Остались боксеры.
Рома молча наблюдал за ней, с силой стиснув зубы и чуть прищурив глаза. Создавалось впечатление, что он выражает недоверие, ждет от неё подвоха. И готов перехватить инициативу в любой момент.
Вита дотронулась до резинки боксеров. Надо снять... Да.
Пока снимала, снова почувствовала, как на спине появилась испарина. Она доставляла легкий дискомфорт, не заслуживающий внимания.
Боксеры поддались не сразу. Эрегированный член, налитый кровью, и сильно увеличившийся в размерах, задевал за ткань. Вита, пока снимала, не смотрела на член, иначе ей самой пришлось бы оказывать медицинскую помощь.
Она по-прежнему во многих вопросах оставалась неопытной. Муж делал всё сам. В темноте. Пришёл, приласкал, довел до оргазма, ушел. Сама она его почти не трогала. Всегда больше злилась, хотя, если разобраться, злость была направлена не на него одного. На них обоих.
Что всё не как у людей.
Что даже разговаривать не умеют.
Только вот так… встречаться в её спальне.
Багровский, черт побери, даже ни разу не позвал её в их спальню! А та комната, где они провели брачную ночь, была именно их! Вита ушла, он не звал. Вот и весь расклад, от которого становилось приторно тошно во рту, а ехидный голос в голове поддакивал, что именно такой результат и должен её устраивать.
Не устраивал.
Никак.
Потому что Вите было плохо. Очень. Внутри, в районе сердца, разрасталась дыра величиной со Вселенную, и, если не остановить её рост, непонятно, что случится с Витой в итоге.
Она сняла боксеры и кинула их к штанам. Надо бы сложить, но моральных сил не осталось. Виту магнитом тянуло к телу Ромы. Она продолжала стоять на коленях, нависая над ним, не замечая, как полы халата распахнулись, оголив грудь.
- Сильно болит? – вопрос самопроизвольно сорвался с губ Виты. Так же самопроизвольно потянулись руки к боку Ромы, на котором уже прорисовывалась гематома.
- Пока нет. Я на обезболивающих. Горсть закинул.
- Дурак, - покачала головой Вита и, не понимая до конца, что делает, подалась вперед, наклонилась и осторожно прижалась губами к животу мужа. На подсознательном уровне, присущем всем женщинам, ей хотелось именно прикосновениями унять боль. Так очень редко делала с ней мама, когда Вита была меленькой. Очень редко…
Как только её губы соприкоснулись с кожей Ромы, он зашипел. Вита сразу же встрепенулась.
- Больно? – она подняла голову, но на затылок легла тяжелая рука. Через секунду в её волосах запутались мужские пальцы, надавливая вниз и не позволяя Вите полностью распрямиться.
Она и не хотела…
- Где целуешь – нет.
Хитрый ответ, очень предсказуемый. И не менее желанный, возбуждающий. Что стоит Вите сделать вид, что она поверила?
Она поддалась давлению и снова поцеловала Рому. Ещё и ещё. Его кожа была теплой, бархатной. Притягательной. Жесткие волосы на груди и ниже. У Виты ослаб пояс на халате, и она, опираясь одной рукой о матрас, второй дернула начавший раздражать пояс. Хотелось своей кожей почувствовать кожу Романа. Тело к телу.
Пальцы плохо слушались, и пояс не сразу поддался. Вита раз дернула, второй. На третий полы халата окончательно распахнулись, и она, не отрывая губ от тела Ромы, скинула его. К черту… Пусть всё горит в печке адовой или ещё где-то. Ей всё равно. В ней росла потребность быть не просто рядом с Багровским, ей требовалось больше – слиться с ним каждой клеточкой.
Лифчика на Вите не было, от трусов она тоже избавлялась порывисто, спешно, неуклюже.
Между тем её губы прикоснулись к паховым волосам. Жестковатые и одновременно мягкие. Пальцы сжали затылок сильнее, словно Рома тоже пытался бороться с собственными демонами, что раздирали его душу. Наверное, так и было. Каждый день, когда он приходил к ней ночью, ожидая, что она заистерит, снова начнет выяснять невыясняемое, попросит его уйти. Она ведь могла, и он знал. Но приходил.
Вита жадно вдохнула и потерлась щекой о волоски. Как же приятно. А ещё она коснулась рукой члена Романа, и снова услышала свистящий судорожный вздох сквозь плотно сжатые зубы. Она ещё не трогала его…
Вита опасалась смотреть в лицо Ромы. Откуда-то взялось смущение. Если посмотрит, то струсит. Увидит в его взгляде нечто, что спугнет.
Или… нет?
Она заставила себя чуть приподнять голову, и Виту сразу же затянуло в водоворот дикой страсти, хлынувшей из потемневших глаз. В них было столько эмоций, что Вита едва ли не задохнулась. Не может так проникновенно, так страстно смотреть на женщину мужчина, если она ему безразлична.
Не может…
- Я хочу… попробовать, - сипло сказала она, скользя пальчиками по стволу, что продолжал увеличиваться в размерах даже сейчас.
- Попробуй.
Одно слово, сказанное с рычащими нотками, а Виталину, точно током ударило. Как раньше она не замечала этих будоражащих кровь ноток? Оттенков? Или не желала принимать их? Пропускать через себя?
Она отвела взгляд и сдвинулась чуть ниже. Теперь розовая головка, потемневшая от прилива крови, находилась рядом с её лицом. Совсем близко. Вита облизнула губы и услышала:
- Твою ж мать… Губастая…
Услышав знакомое прозвище, Вита интуитивно сжала бедра. Как же невыносимо мокро! Томление между ними усиливалось, становясь едва ли не болезненным. Интимные мышцы сжимались в предвкушении. Пустоту необходимо было заполнить, снять напряжение.
Вита дотронулась губами до головки и вобрала в себя. Рома снова выругался, уже не стесняясь. Впервые мат не вызвал у неё осуждения, напротив, поддал жару, подтолкнул к более активным действиям.
Терпкий вкус ей понравился. Непривычно, но ничего отталкивающего. Напротив. Вита облизнула ещё раз и ещё… И ей с каждым разом нравилось всё больше и больше. Она не заметила, как задрожал Рома. Не заметила, что и сама дрожит не меньше. Что поджимает ножки от нетерпения. Что выставила попу торчком, как бы прося…
- Не могу… Вита… Мля, я сейчас кончу тебе в рот!
Он потянул её за волосы, отрывая от себя.
И снова этот сумасшедший, абсолютно дикий взгляд. Невменяемый.
Который её затягивал в свою воронку всё сильнее и сильнее, не давая ни единого шанса на освобождение.
Вита подняла руку и убрала руку Романа со своего затылка. Секундное колебание, а потом она сплела их пальцы. Приподнялась, кое-как перекинула одну ногу через бедра Романа и начала медленно опускаться.
- Не двигайся… пожалуйста…
Ей надо привыкнуть. Немного. Что она сверху, что вот так, сама… И главное, чтобы Роман не шевелился, не напрягался, не совершал резких движений.
- Сделай всё сама, Вита.
Вот то, к чему она стремилась. К чему вел их обоих последний час. К соединению. Когда два тела становятся единым целым, и всё остальное стирается, растворяется в зарождающемся дне. Вита двигалась осторожно, фиксируя в памяти, как крепко переплелись их пальцы.
Потом она не сможет понять, почему всё случилось. Откуда взялась тяга к мужчине, в чьих глазах она ловила своё отражение.
- Смотри на меня, Губастая… Дай мне, черт побери, свой взгляд! – потребовал Роман.
Она не могла не подчиниться.
- Ты со мной, Вита? – вопрос, что навсегда отпечатается у неё в сознании за пару секунд до совместного оргазма.
- Дааааа… Да.
Глава 18
Приглашение пойти с Романом в клуб Виталина приняла, не раздумывая.
Их первый выход в свет!
О, да! Вите понравилась идея.
Пока она была под надзором людей Багровского, ни о каких клубах не могло идти речи. Вите пару раз удавалось попасть внутрь и то на пару часов. Она так понимала, что ей давали немного поразвлечься, отвлечься. Всё та же пресловутая идея иллюзорности свободы.
Ну и ладно.
Клуб принадлежал Владу. Когда Вита уточнила, имеет ли Роман к нему отношение, тот пожал плечами.
- Официально на мне ресторан. Влад переписал два дня назад. И торговый центр. Пока всё.
Вита сглотнула и замялась.
Её заминку по-своему расценил Роман.
- Губастай, на жизнь нам хватит, - жестко бросил муж, останавливая машину. – И на брюлики тебе тоже.
- Я не об этом, Рома.
- Да неужели?
- Да. Не стоит передергивать мои слова. И… Черт побери, Багровский, что с тобой случилось, а? – она тоже вспылила. Не хотела, а эмоции выбрались наружу. – После свадьбы тебя подменили. Знаешь, складывается впечатление, что как только ты получил доступ к моему телу, всё! Я, сама я, перестала тебя интересовать. Ты со мной не разговариваешь. Не общаешься. Ах, да, милостиво прошу простить, запамятовала. Последнюю неделю ты со мной начал завтракать! И допустил до своей спальни! Прогресс.
- Всё сказала?
Он резко вырулил на парковку, и парень, который в то время стоял рядом с другим авто, лениво куря, отпрыгнул назад, чтобы не попасть под колеса черному монстру Багровского. Вита прикрыла глаза. Прекрасное начало вечера.
Роман заглушил двигатель. Дверцы машины оставались заблокированными.
Муж повернулся к ней, сверкнул зло глазами, нагнулся и схватил Виту за подбородок, зафиксировав лицо Виты.
- Мне не надо говорить, что я тебя дико ревную, Губастая?
- А мне тебя не надо просить обойтись сегодня без скандалов, Багровский?
Она не вырывалась, но в ответ также зло сверкнула глазами.
- Сегодня скандалить не будем. Если ты будешь послушной.
Другого ответа Вита и не ожидала.
- Двери разблокируй.
Он помог ей выйти из машины, она не сопротивлялась. Последние дни не противилась даже случайным прикосновениям. И несмотря на то, что Багровский всё так же пропадал с Владом на работе, занимаясь непонятными для неё делами, она отпустила ситуацию и как-то разом успокоилась. Она и поинтересовалась про владения Романа, чтобы хотя бы призрачно иметь представление, чем он занимается.
Они так и не поговорили. Не смогли. Вроде бы и поутихли эмоции, и между ними восстановилось хрупкое перемирие. Они словно молча пришли к некому нейтралитету. Радоваться пока нечему. Но Вита вздохнула с облегчением. Она готова была двигаться дальше.
Поход в клуб рассматривала именно, как шаг к новому витку. Они побудут вместе, она впервые увидит Романа в его среде. Узнает лучше. Зачем ей это надо, если ранее она даже думать о Роме не могла?
Всё меняется. Она тоже. Её отношение к мужу. Если бы кто ей сказал полгода назад, что Багровский будет у неё вызывать что-то иное, кроме ненависти, она бы даже смеяться не стала. Промолчала. От одного имени её воротило и хотелось выть от безысходности. И молиться, чтобы пять лет заключения не проходили.
Сидя с ним в машине, Вита поймала себя на том, что наслаждается тишиной. Обычным присутствием рядом. Оказывается, как мало молодой девушке надо для счастья и душевного спокойствия. Чтобы тот, кто волновал, кто перевернул весь твой внутренний мир, был рядом.
Да, Роман Багровский умел производить впечатление на девушек. И менять мнение о себе.
А вот о других девушках лучше не думать. Даже не представлять… Даже не начинать… Вита заводилась с пол-оборота. Неожиданно, но факт. И слова Романа о ревности касались и её.
Клуб ей понравился сразу. Их встретил охранник, учтиво поздоровался и предложил проводить. Роман отказался.
- Влад здесь?
- Прибыл полчаса назад.
- Один?
- Да.
- А мы кого-то ждем? У вас встреча? – поинтересовалась Вита, когда они отошли.
- По казино есть вопросы.
- Казино… Но они же под запретом?
- Ну да, - Роман улыбнулся и подмигнул ей. – Поэтому они и привлекают народ. То, что недоступно, имеет другую ценность.
Они прошли на второй этаж, в ВИП-зону. Услужливый официант тотчас оказался рядом.
- Вита, поужинаем или обойдемся напитками?
- Напитками и легкими закусками.
- Что будешь пить?
- Мохито, - Вита, поколебавшись, добавила: - Безалкогольное.
- Может, всё же выпьешь вина?
- Нет, Рома… голова немного побаливала с утра. Я приняла таблетку. Поэтому давай без алкоголя.
Рома нахмурился, наклонился к ней и положил руку на её ладонь. Сжал.
- Губастая, если тебе плохо, мы можем уйти. Сейчас же. Придем завтра. Или послезавтра. Когда захочешь.
От его слов, от взгляда, что ощупывал её лицо, скользил по лбу, по щекам, задержался на губах, внезапно захотелось плакать. Причем навзрыд. Громко. Как умеют плакать только женщины.
Шум музыки, голоса отошли на задний план. Забота Романа проникала в самое сердце, больно била, теребила, выворачивала наизнанку. Как может в этом мужчине сочетаться несочетаемое? Как он может одновременно бесить её, раздражать своей вспыльчивостью, импульсивностью и говорить вещи, от которых теряешь голову, и хочется безоговорочно верить? В его заботу. В его…чувства?
Вита мотнула головой, прогоняя наваждение.
- Останемся. Я хочу немного развеяться. Знаешь, сколько раз я пыталась попасть в клуб, а твои люди…
Она не договорила.
Рома, откинувшись на кожаный диван и вытянув по спинке руки, горько усмехнулся.
- Знаю.
- Тебе обо мне всё докладывали, да?
- Всё.
- Зачем, Рома?
- Хороший вопрос, Виталина. Правильный.
- Ну, так ответь на него, черт побери! – вспылила она.
Несмотря на яркий, порой режущий свет, Вита увидела, как недовольство снова заполнило глаза мужа.
- Не кричи на меня, Губастая.
Он хотел продолжить, зазвонил телефон. Рома достал его из кармана, посмотрел на дисплей, потом перевел взгляд на Виту.
- Я на минутку.
Она кивнула.
Вита, спокойно, что же так штормит-то… Вспыхивает на ерунде, нервничает. Она, собираясь, дала себе обещание вечер провести хорошо. Веселясь и узнавая Романа. Им надо налаживать семейную жизнь.
Принесли напитки и закуски. Роман всё же заказал себе вина. Приходило время, муж не возвращался. Может, что-то случилось? Вита закусила нижнюю губу. Нет, однозначно, сегодня не её вечер. Это было понятно изначально, как только они начали конфликтовать. Вздохнув, Вита пригубила мохито. Хорошо, что к ней никто не подсаживался. Ставя бокал на столик, Вита огляделась.
И застыла, током пораженная.
Её Рома – ЕЁ – стоял и мило беседовал с длинноногой брюнеткой в ультракоротком платье. Одно движение, и у девицы задерется подол, обнажатся «булки». На то и весь расчет. Привлечь телом внимание, найти себе партнера на ночь, а, может, и спонсора. Красивая, яркая, умеющая себя подать девица.
У Виты что-то лопнуло в груди. Боль полоснула, не щадя. И сразу же накатила ярость. Не просто злость, а куда более сильное чувство. Значит, она сидит дома, а он… А он! Вита стремительно поднялась, опрокинув бокал… Некрасивая лужица разрослась на идеально белой скатерти.
Вита не видела никого и ничего. Кроме тех двоих. Ей бы остыть, остановиться, оглядеться и увидеть, что Рома держит дистанцию, но куда там! Виту понесло, как и любую девушку, попавшую в ядовитую сеть ревности.
- Мило беседуете, - прокомментировала она, останавливаясь рядом и глядя только на Романа. Клубная шалашовка её не интересовала.
Только этот предатель! Зачем привел её в клуб? Чтобы показать, что есть охочие дамы и до него? Вернее, не так! Что есть – она даже не сомневалась!
А он…
Она заводила себя намеренно. Чтобы эмоции били через край!
- Вита? – он, казалось, даже удивился.
Роман повернулся к ней вполоборота. Относительно спокойное лицо.
Красивое.
Господи, какое же красивое…
- Идиот! – прошипела Вита и толкнула Романа в плечо. Её толчок ему, как мертвому припарка, но она не желала сдерживаться. – Вот с ней и проводи вечер!
Вита не ожидала от себя ничего подобного. Перед глазами возникла пелена из гнева и удушающей обиды. Видеть рядом с Ромой другую оказалось невыносимо. Она, задев плечом брюнетку, которая демонстративно громко ойкнула, явно рассчитывая на привлечение внимания и дальнейшей заботы, прошла дальше, не разбирая дороги. Прочь… Дурная затея…
Шла, не разбирая дороги. Удары сердца грохотали в ушах, кровь прильнула к вискам, где отдавалась нервной пульсацией.
По логике в ВИП-зале должны находиться и такие же комнаты для уединения. Девочки рассказывали. Ей бы минуту тишины. Прийти в себя… Побыть одной.
- Виталина!
Её кто-то окликнул, и она ускорила шаг. В шуме музыки не удалось опознать голос говорившего. Да и не важно, кто, лишь бы не Роман. Но, кажется, и не он.
И, правда, зачем…
Вита увидела дверь и толкнула её, не подумав, что может кому-то помешать. На удивление дверь легко поддалась. Вита влетела в комнату и сразу же к бильярдному столу. Уперлась в него руками, пытаясь отдышаться. Не бежала вроде бы, а дыхание сбилось, и жгло в груди.
Найдя опору в виде стола, Вита приказала себе успокоиться. Да и убрав шум от музыки, дышать, как ни странно, стало легче.
Она услышала, как дверь за ней снова открылась. Не спеша.
В комнату кто-то входил.
Вита напряглась, сжала край стола с такой силой, что костяшки на пальцах побелели. Взгляд зацепился за обручальное кольцо.
Читать бесплатно другие книги:
