Избавьте меня от нее Чейз Джеймс
– Добрый вечер, сэр. Вы хотите, чтобы Конклин вернул прокатную машину?
– Нет, скажите ему, чтобы поставил ее в гараж.
– Хорошо, сэр. Конклин нужен будет вам сегодня вечером?
– Откуда, черт возьми, я знаю? – отрезал Джемисон. – Что, ему нечем заняться? – И он начал подниматься по лестнице.
– А ваш обед? Он готов, сэр. Вам подать его в кабинет?
– Я поем в городе, – рявкнул Джемисон и скрылся в спальне.
В этот момент Смит, в ярости, был готов пойти к Джемисону и заявить о своем уходе. Хватит с него этого эгоиста, который ни с кем не считается. Но потом он подумал о Шеннон. Нет, он останется здесь до тех пор, пока она будет здесь. Подавив свой порыв, он вернулся на кухню.
Быстро переодевшись, Джемисон спустился в вестибюль.
– Мне нужен «роллс»! – крикнул он. – Поторопитесь!
Появился Смит:
– Через две минуты, сэр. Я буду нужен вам вечером?
Джемисон взглянул на него.
– Какого черта? – сердито спросил он. – Вам платят за то, чтобы вы были на месте. Вы мне можете понадобиться. Займитесь делом!
– Хорошо, сэр, – сказал Смит, понимая, что последняя надежда попасть на концерт рухнула.
Через несколько минут Джемисон отъехал от дома в «роллс-ройсе». В 20.50 он поставил машину в темном месте у «Каменного краба» и вошел в ресторан. Его приветствовал метрдотель Марио. Низенький, толстый мужчина, постоянно улыбавшийся, Марио сразу узнал Джемисона, который бывал здесь и раньше.
– Как приятно видеть вас, мистер Джемисон, – сказал он.
Джемисон холодно кивнул. Он не любил фамильярности с метрдотелями и официантами.
– Столик на двоих, в тихом месте, – попросил он.
– Конечно, сэр.
Ресторан был рассчитан всего на сорок мест. Столики стояли так, что сидевшие за одним столиком не могли наблюдать за соседним. Марио провел Джемисона к столику в дальнем углу зала, у большого открытого окна, выходящего на море. Джемисон сел и попросил:
– Когда придет мой гость, сразу подайте два сухих мартини с водкой.
– Конечно, сэр. – И Марио торжественно удалился.
По опыту Джемисон знал, что Тарния всегда опаздывает, поэтому и он сам приехал позже.
Тарния появилась в 21.15. Увидев ее, Джемисон поднялся. Их приветствие было сдержанным: только улыбки и быстрое рукопожатие. Если бы кто-нибудь и заметил их, это выглядело бы как деловая встреча.
Появился официант и поставил перед ними мартини.
– Ты всегда все так красиво устраиваешь, – сказала Тарния. – Чудесно снова увидеться с тобой.
Джемисон оглядел ее. Что за женщина, подумал он. Ее белый брючный костюм с алой отделкой у шеи был так шикарен! От ее блестящих волос, прекрасного лица в полумраке ресторана, казалось, стало светлее.
– Ты ведь знаешь, как я дорожу каждой нашей встречей. Ты же так занята… – сказал Джемисон, когда они уселись за столик.
– Как всегда. – Она подождала, пока Марио принес меню. – Выбирай сам, Шерри. Я жутко голодна. Я так закрутилась, что пропустила ленч.
– Ну, тогда начнем с крабов. А потом закажем паеллу, здесь хорошо ее готовят.
– Что ж, отлично.
Он подождали, пока Марио ушел, затем Джемисон нежно сказал:
– Ты выглядишь великолепно, Тарния. Каждый раз, когда я вижу тебя, ты затрагиваешь самые глубокие тайники моей души.
Она улыбнулась:
– Благодарю тебя. А ты? У тебя чудесный загар.
– А, это гольф. По-моему, это все, чем я занимаюсь, кроме, конечно, дел и мыслей о тебе.
Подали краба.
– Это выглядит замечательно, – сказала Тарния и начала есть. Но у Джемисона не было аппетита. Он поковырял вилкой еду. Все его помыслы были сконцентрированы на моменте, когда ему придется серьезно поговорить с Тарнией.
Несколько минут они молча ели. Мельком поглядывая на Тарнию, Джемисон угадал в девушке некоторую напряженность. Он подождал, пока официант менял блюда, затем спросил:
– Что-то не так, Тарния?
– Как ты всегда угадываешь, Шерри… – Она откинулась на спинку стула. – Днем мне звонил из Рима Джузеппи. Приглашает меня выставить свою коллекцию мод сезона у него на показе. Жаль упускать такую возможность. Но лететь нужно послезавтра. Я бы никогда не простила себе, если бы отказалась.
Прежде чем он успел ответить, официант подал паеллу, и Джемисон был благодарен ему за этот перерыв. Его мозг напряженно работал.
Может быть, это решение беспокоившей его проблемы?
– А когда ты вернешься?
– Недели через две, не раньше. Ты ведь не против, Шерри? Демонстрировать свои работы у Джузеппи очень престижно. Ты ведь знаешь, что это для меня значит. Возможно, я пробуду там даже недели три. Вернисаж в следующую субботу. А до и после надо еще очень многое сделать.
– Значит, три недели?
– Не дави на меня Шерри, – улыбнулась она. – Думаю, за три недели управлюсь.
Да, это было решение проблемы. Стало быть, Тарния полетит в Рим, когда Шеннон не станет.
Присутствие Тарнии в Парадиз-Сити в момент убийства запутывало дело. Теперь все значительно упрощалось.
Он очаровательно улыбнулся:
– Я очень рад за тебя, Тарния. Ты всегда об этом мечтала. И конечно, заслужила эту поездку. Я подожду, ни о чем не беспокойся, дорогая. Но не подписывай там никаких контрактов до конца месяца. Мы ведь об этом договорились?
– Я обещала ждать развода месяц – и сдержу свое слово.
Джемисон смотрел, как она с аппетитом поглощала пищу. Сам он вяло ковырял вилкой в тарелке. Он болтал о пустяках, плохо понимая, что он говорит. Тарния что-то отвечала ему. Она казалась такой счастливой, и он видел, что ее мысли все время перескакивают с него на ее предстоящий триумф в Риме.
Обед закончился, принесли кофе. Оба закурили. Потом он сказал:
– А у меня для тебя новость.
– Хорошая?
– По-моему, да. Ты ведь сказала, что даешь мне месяц, чтобы освободиться от Шеннон. И тогда мы поженимся. Ты ведь сказала это, верно? Ты сказала, что бросишь свою карьеру, чтобы воспитывать моих детей и вести дом. – Он посмотрел ей в глаза. – Ты ведь говорила это, не так ли?
Действительно ли он увидел сомнение в синих глазах Тарнии?
– Ты ведь говорила это, верно? – повторил он.
Тарния взглянула на него, улыбнулась и кивнула. Была ли эта улыбка смущенной, вымученной, спросил он себя.
– Да, я говорила это, Шерри.
– Что ж, тогда у меня хорошие новости. Мы с Шеннон серьезно поговорили. Я убедил ее, что мне нужен наследник. Я сказал, что люблю другую. Твоего имени, конечно, не называл. Да она и не интересовалась.
Джемисон сделал паузу, улыбнулся Тарнии, которая напряженно слушала, и продолжал:
– Я сказал, что понимаю ее чувства насчет развода, но не может ли и она подумать обо мне. – Он отпил кофе, не глядя на Тарнию. – Совершенно неожиданно для меня она заявила, что, все обдумав, решила дать мне развод. Я не очень надеялся, но она именно так и сказала. Ей только надо посоветоваться со священником. К тому времени, как ты вернешься из Рима, проблема – я в этом убежден – будет решена. И через полгода мы сможем пожениться. Надо просто запастись терпением. Немного. А пока занимайся своими моделями. Я прошу тебя только не заключать с Джузеппи долгосрочных контрактов. Что ты об этом думаешь?
Тарния молча глядела на чашку кофе, к которой даже не притронулась. Она любила Джемисона и тоже хотела ребенка. Но мысль о том, что придется бросить не менее любимую работу и навсегда похоронить свой недюжинный талант, если она выйдет замуж, угнетала ее. Самолюбию Тарнии льстила возможность работать в лучших салонах Рима и Парижа, но, с другой стороны, надолго ли все это? С Шерри же ее будущее обеспечено.
– Там видно будет. Повременим строить далеко идущие планы, пока ты не получишь развод.
– Но, Тарния, мы ведь все уже решили. Как только будет получен развод, мы поженимся, – резко сказал Джемисон.
Тарния отвернулась, вновь задумалась. Внезапно тень пробежала по ее лицу.
– Посмотри, кто пришел, – сказала она.
Джемисон, нахмурившись, повернулся и увидел, что в зал вошел Сидни Дрисдейл из «Парадиз-Сити геральд». Марио приветствовал его, кланяясь, и провел в дальний конец зала.
Дрисдейл как раз закончил свою колонку и оставил ее на столе. Помимо разгребания грязи его единственной страстью была хорошая кухня. Сегодня ему захотелось вкусить даров моря. А где еще это можно сделать лучше, чем в «Каменном крабе»?
– Побольше крабов, Марио, – сказал он. – И пива.
– Конечно, мистер Дрисдейл. – Марио с поклоном удалился.
Маленькие зоркие глазки Дрисдейла быстро пробежали по столам и лицам, выискивая материалец для очередного выпуска. Кто во что одет, кто с кем пришел… Можно уловить обрывок разговора… Все шло в дело.
Тарнию и Джемисона он засек сразу же и задумчиво почесал нос. Так, так, подумал он, и что бы это могло значить?
– Пусть тебя не волнует эта жирная свинья, – говорил между тем Джемисон Тарнии. – С этим типом я знаю, как обращаться. Он однажды тиснул про меня хитрую заметочку. Знаешь, как все его заметки начинаются: «Одна маленькая птичка сказала мне». Но я задал ему жару! Мой человек передал Дрисдейлу, что если он еще раз упомянет в своей газетенке мое имя, то этот раз для него окажется последним. Так что беспокоиться не стоит.
– Но он может зацепить одну меня, – взволнованно возразила Тарния. Она быстро извлекла из сумочки кучу самых различных бумажек: квитанции, чеки, рецепты. Все это она разложила на столе.
– У нас деловое свидание, Шерри. Я не могу допустить скандала.
Джемисон кивнул, взял в руки некоторые из «документов» и изобразил на физиономии вдумчивый интерес, зная, что Дрисдейл наблюдает за ними.
– А теперь я пойду, – сказала Тарния. – Давай официально пожмем друг другу руки. Ты еще посиди немного. Просто у нас был деловой обед.
Джемисон с самым серьезным видом сложил бумаги и вернул их Тарнии.
– Пожалуйста, успокойся. Он не напечатает о нас ни словечка. И позвоню тебе завтра. Через шесть месяцев мы уже будем женаты.
Тарния спрятала бумаги в сумочку. Она словно не слышала, что он сказал. У нее было одно желание – поскорее уйти из ресторана. Она встала и протянула Джемисону руку. Короткое, деловое рукопожатие. Прикосновение ее руки бросило Джемисона в трепет, но лицо его оставалось бесстрастным. Короткая, безразличная улыбка, и Тарния направилась к выходу.
Джемисон подал знак Марио, тот приблизился.
– Принесите коньяк, Марио, – сказал Джемисон и закурил.
Дрисдейл наблюдал весь этот спектакль с любопытством. Его на этой мякине провести было невозможно.
«Отлично, – думал он. – Имеем: мистер Джемисон и куколка Лоуренс! Везет же парню. «Деловое свидание»! Не смешите меня!»
Ему принесли крабов в соусе, и он приступил к еде, не прерывая хода своих рассуждений.
«Ну, хорошо, и что мы из этого можем выжать? Богатый сукин сын мне сейчас не по зубам – опасно с ним связываться. Ну да ладно, времена меняются. Когда-нибудь я и его ущучу…»
В то время как он приканчивал первого краба, запивая его холодным пивом, Джемисон, заплатив по счету, одарил Марио щедрыми чаевыми и двинулся к выходу, не удостоив Дрисдейла даже мимолетным взглядом. Выйдя на улицу, он направился к припаркованному неподалеку «роллсу».
Эрни Клинг положил на рычаг телефонную трубку, поднялся из кресла и прошел на кухню, где Нго колдовал над кастрюлей. Аромат от нее шел такой, что у Клинга в ноздрях защекотало.
– Здорово пахнет, – сказал он, прислонившись к дверному косяку. – Что это у нас будет?
Нго довольно ухмыльнулся:
– Уверен, что вам понравится, сэр. Это наше национальное блюдо. Меня научила его готовить мать. Рис с шафраном, нежная говядина, зеленый перец и еще множество трав.
– Если вкус будет не хуже запаха, то это восхитительно, – заявил Клинг.
– Спасибо, сэр. Уверен, вы не будете разочарованы.
Клинг, не меняя позы, смотрел, как Нго помешивает содержимое кастрюли.
«Повезло мне с парнем!» – подумал он.
– Есть работка, малыш, – сказал он наконец вслух. – Хочу взять тебя с собой. Мы летим в Парадиз-Сити, это во Флориде. Солнце, море, песок – рай на земле. Возможно, ты мне будешь там полезен. Идет?
Нго начал раскладывать восхитительно пахнущую еду по тарелкам.
– Я всегда к вашим услугам, сэр.
– Не сомневаюсь. Прежде всего мне хочется доставить тебе удовольствие и заслуженный отдых.
– Для меня всегда удовольствие, сэр, быть рядом с вами, – негромко сказал Нго. – У меня все готово, будете есть?
Нго отнес две полные тарелки в гостиную и поставил на стол.
«Выдержка у парня хорошая», – подумал Клинг, пожал плечами и уселся за стол вместе с вьетнамцем.
Глава 4
Около десяти часов вечера детектив первого класса Том Лепски зашел в служебное помещение, где застал сержанта Джо Беглера, ветерана полиции Парадиз-Сити. Последний просматривал дневную сводку происшествий. В зубах у него дымилась сигарета, в руке – кофе в бумажном стаканчике.
– Привет, Том, – сказал он, поднимая глаза.
– Есть что-нибудь для меня? – спросил Лепски, присаживаясь к письменному столу. Он любил этот промежуток времени – с десяти вечера до четырех утра. Самое интересное: кражи, грабежи, убийства…
– Для тебя ничего, Том, – ответил Беглер. – Так, всякая мелочевка. Подростки в основном. Несколько угнанных машин, магазинные кражи. В общем, спокойно.
Лепски недовольно фыркнул:
– Знаешь, Джо, я иногда думаю, а не свалить ли мне, к чертям собачьим, из этого городишка? Детектив моего класса не сможет в этом болоте в полной мере раскрыть свои способности.
Беглер подавил улыбку.
– Ничего, Том, держись. Никогда не знаешь, что может случиться. Может, тебе и подвернется серьезное дельце.
– Мне нужно полноценное, кровавое убийство. Мне нужно похищение, кража со взломом – в общем, что-нибудь стоящее.
Беглер эту песенку Лепски слышал уже не раз, потому и глазом не моргнул.
– Я как раз сейчас просматриваю список иногородних «гастролеров» и наткнулся на Лаки Лукана.
Лепски издал такой звук, который и бизона бы заставил вздрогнуть.
– Как же, как же! Старый знакомый! Хорошо бы его прижать! Где он остановился?
– В «Звездном». Ведет себя пока что тихо.
– Я бы с удовольствием его лет на десять засадил.
– Успокойся, Том, не горячись понапрасну. Чем он занимается, мы знаем. Обирает богатых старух. Тут мы ничего поделать не можем, пока кто-нибудь из этих мегер не подаст жалобу. Можешь себе представить, чтобы кто-нибудь из них это сделал?
– Все равно я возьму его на прицел. Уж если и есть кто в этом городе, по кому каталажка плачет, так это Лукан.
Беглеру эти разговоры начали уже надоедать и он переменил тему:
– Как Кэрол?
– А! – Лепски сдвинул шляпу на затылок и оглушительно расхохотался. – Представляешь, Джо, сегодня она заявила, что приготовит мне на обед курицу, но только если я подстригу эти чертовы газоны и вымою чертову машину. Ну хорошо. Я люблю цыплят. Если жарить их на вертеле – пальчики оближешь. Но у Кэрол есть новый рецепт. Где, черт возьми, она их берет? Сплошное несчастье! Никаких цыплят на вертеле. Она накормит меня по-настоящему. Она рассказала мне рецепт. Режешь на куски чертову птицу. Наливаешь в кастрюлю красное вино. Добавляешь лук и еще что-то такое и тушишь в этом курицу. Она сказала, это будет потрясающе. Ладно, я не возражаю, хотя предпочел бы цыпленка на вертеле. Ну, я подстриг газон и помыл машину, а она весь день проторчала на кухне – у нее там орало радио, а она подпевала. Должен признаться, что когда я зашел на кухню, там был настоящий бардак, но от запахов действительно слюнки текли. Потом я сделал жуткую глупость. У нас кончилось пиво и сигареты, и я поехал за ними, а на обратном пути встретил Макса и протрепался с ним целый час. – Лепски тяжело вздохнул. – У Кэрол есть два больших недостатка. Во-первых, телевизор. Она может пялиться даже на рябь и полосы на экране, если он вдруг сломается. Она просто сдвинулась с этим телевизором. И второе – она не может не болтать по телефону. Все ее приятельницы вечно звонят ей. И вот, когда я вернулся, Кэрол болтала с какой-то подругой, которая жаловалась ей на свои болячки. А Кэрол просто обожает медицинские проблемы. Она читает все чертовы женские журналы, где пишут о здоровье. Друзья зовут ее «доктор Лепски». У нее на все есть ответ. И в результате: Кэрол треплется, а из кухни идет дым.
– С женщинами такое случается, Том, – успокаивающе сказал Беглер, которому нравилась жена Тома.
– В общем, Джо, ты прав. Кэрол искренне расстроилась, и я сказал ей то же самое, но курицы я так и не попробовал. Мы ели чизбургеры. Когда мы жевали эту гадость, я решил ее немного развеселить. Но я придумал слишком тонкий ход. Я сказал, что было бы здорово мне уйти в отставку и вместе с ней открыть ресторан. Она бы готовила, а я бы выступал как подставное лицо. – Он расхохотался. – Ну вот, и Кэрол ухватилась за это. Она спросила, всерьез ли я. Я сказал, что можно попробовать и у меня есть отличное название для ресторана. – Он снова зашелся от хохота. Успокоившись, Лепски продолжал: – Я сказал, что ресторан надо назвать «Горелые блюда».
Беглер зажал рот ладонью, чтобы не расхохотаться. Стараясь казаться серьезным, он произнес:
– Ручаюсь, до Кэрол это не дошло.
– Точно, – снова заржал Лепски. – «Горелые блюда». Неплохо, а, Джо?
– И что она сказала? – спросил Беглер, знавший характер Кэрол.
– Ну, ты же знаешь Кэрол. Еще один ее недостаток – то, что она не врубается в мой юмор. Она выскочила из дома, крича, что уезжает навсегда, бросилась к машине и умчалась как ракета.
Беглер, любивший разыгрывать Лепски, изобразил на лице суровое осуждение.
– А вот это уже скверный признак, Том.
Лепски заволновался:
– Ты что, Джо, думаешь, она говорила серьезно?
– Да ясное дело, что твои дурацкие шутки говорят лишь о дурном вкусе. А вещи она с собой забрала?
Лепски бросило в пот. Он промокнул лоб носовым платком.
– Да нет, она сразу бросилась к машине.
– Конечно, она может спокойно погрузиться, пока ты на дежурстве, и слинять.
– Этого она не сделает, – пробурчал Лепски. – Мы, видишь ли, любим друг друга.
Беглер тяжело вздохнул и сделал драматичный жест.
– Том, послушай совета старого холостяка. Шуточки твои, по правде говоря, довольно грубы. Так что, если не хочешь, чтобы она дулась на тебя месяцами, постарайся сделать ей что-нибудь приятное. Признайся, что неудачно пошутил, покайся, повинись, принеси ей цветы, коробку конфет, флакон духов… женщины это обожают.
Лепски сделал квадратные глаза.
– Цветы? Духи? Конфеты?! Но это же дорого, Джо!
– А как ты думал? За все надо расплачиваться, если хочешь жить в свое удовольствие. Вот что, Том, когда сменишься, поезжай в аэропорт и купи, что надо, и когда Кэрол проснется, она сразу увидит всю эту роскошь. Понимаешь? Ты скажешь ей, что просишь прощения. Ручаюсь, она все простит и будет опять готовить тебе еду.
– Господи, ну отчего я не умею держать язык за зубами?
Лепски встал из-за стола и с испорченным настроением вышел вон.
Когда Беглер был уверен, что Лепски его не услышит, он дал волю своему хохоту.
– «Горелые блюда»! – воскликнул он. – Вот это да! Слишком хорошо, чтобы молчать! Надо рассказать это ребятам. Они животики надорвут!
Лепски в мрачном состоянии духа поехал в казино. Там в любую минуту могла возникнуть заварушка. Там всегда ошивалось множество самых разномастных шулеров, мошенников и прочей шушеры. А стало быть – всегда можно найти, на ком сорвать злость.
Ему не пришлось долго ждать. Как только Лепски вошел в зал, он сразу же засек Джонни Четыре Туза – плюгавого итальянца, печально известного своими шулерскими способностями.
Лепски наскочил на него и нагнал такого страху, что шулер бросился к машине и уехал. Затем Лепски произвел несколько более успешных наскоков, распугав мелких шулеров.
Тут Лепски увидел спускающегося вниз по ступеням Лаки Лукана. Том испустил вопль, от которого все пернатые на пальмах в панике взмыли в ночное небо. К Лукану Лепски подошел, когда тот отпирал дверцу в своей прокатной машине.
– Ну и что мы делаем в этом городе? – рявкнул Лепски.
Вопрос был задан таким голосом, что у Лаки сердце ушло в пятки. Он, весь похолодев, медленно обернулся и увидел Лепски. Он знал, что коп груб и опасен. Сейчас было не время связываться с ним.
– Здравствуйте, мистер Лепски. Очень рад вас видеть. Прекрасно выглядите, мистер Лепски.
– Ты, парень, мне зубы не заговаривай! – прорычал Лепски. – Какого черта снова у нас ошиваешься?!
– Я? Да просто отдыхаю. Солнце, знаете ли, тепло…
– Нам тут таких фраеров не нужно, ясно? Мотай отсюда и отдыхай где-нибудь в другом месте.
Лукан пытался выглядеть хладнокровно. Ему еще предстояло работать с Клингом, неизбежны были новые встречи с Лепски. Стараясь говорить спокойно и внушительно, он произнес:
– Это ваше официальное заявление, мистер Лепски? Может, мне в таком разе обратиться за письменным разрешением к мэру? К вам поступили на меня какие-нибудь жалобы? Нет? Так в чем же ваши претензии?
Он сел в машину, включил зажигание и отъехал.
Лепски, потеряв дар речи, смотрел ему вслед и только кулаки стискивал.
Без десяти шесть Лепски вернулся домой и извлек из машины флакон духов в подарочной упаковке, большую коробку конфет и букет из двенадцати роз на длинных стеблях. Он все еще находился под впечатлением, произведенным на него той суммой, которую за все это пришлось выложить.
Цветы он поставил в вазу, а духи и конфеты выложил на стол на видном месте, чтобы жена сразу же их заметила, когда спустится вниз.
– Том, это ты, дорогой? – Голос Кэрол донесся из спальни наверху.
Лепски подошел к лестнице. На верхней площадке стояла Кэрол в просвечивающейся ночной сорочке.
– Том, бедняжка, ты, наверное, утомился. Поднимайся скорее в спальню. У нас куча времени. Потом перекусишь. Поднимайся же!
Лепски смотрел на Кэрол, думая, что она действительно самая шикарная женщина, какую он когда-либо видел. В смущении поднялся он наверх и тут же оказался в горячих объятиях Кэрол.
– Прости меня, дорогой, – кокетливо сказала она. – Меня вчера немного занесло. Мне так жаль.
Лепски совсем растерялся. Жена решительно повлекла его в спальню.
– Прими душ, милый, да побыстрее. – Она скользнула в постель.
Лепски судорожно стягивал с себя одежду.
– Кэрол, я должен извиниться, я…
Она разразилась смехом:
– Ну да, я погорячилась. Я поехала в клуб и рассказала все девчонкам. Они за бока хватались. «Горелые блюда». Они сказали, это самая остроумная вещь, какую они в жизни слышали, и это правда. Ты очень умный, Том.
Совершенно обалдевший, Том, пошатываясь, направился в ванную и включил душ. «Стоило ли так тратиться, – думал он, стоя под теплыми струями, – и без подарков помирились».
Впрочем, вернувшись в спальню и оказавшись в постели в горячих объятиях Кэрол, он позабыл обо всем.
Эрни Клинг удобно растянулся на кушетке в своем номере в мотеле «Звездный». Неподалеку в глубоком кресле восседал Лаки Лукан, а поодаль, на стуле с жесткой спинкой, устроился Нго Ви. Вьетнамец сидел с непроницаемым лицом, но на всякий случай глаз не спускал с Лукана.
Клинг и Лукан уже поболтали о поездке из Вашингтона, и теперь Клинг делился впечатлениями о Парадиз-Сити. В общем, его все устраивало, включая предстоящую работу.
– Итак, – сказал Лукан, – дело тебе подходит, и ты за него берешься. Тогда прими задаток.
Он достал «дипломат», полученный от Джемисона.
– Тут четыре тысячи долларов на текущие расходы.
Еще тысячу Лукан, конечно же, присвоил.
– Если это только на первые дни, то не возражаю.
– Именно так. – Лукан вручил Клингу портфель.
– Малыш, – Клинг протянул «дипломат» Нго, – пристрой куда-нибудь в безопасное место.
– Да, сэр. – Нго взял «дипломат» и вышел из комнаты.
– Что за китаеза? – спросил Лукан, понизив голос.
– Держись от него подальше, Лаки. Он вьетнамец, и он мой партнер.
Лукан нахмурился:
– Раньше ты работал в одиночку.
– А теперь у меня есть партнер, и вот что я тебе скажу. Он в пятьдесят раз лучше, чем ты есть или когда-нибудь сможешь стать. Запомни это. И лучше его не трогай – он опасен.
Лукан беспокойно заерзал:
– Твое дело.
– Ладно, расскажи немного о предстоящей работе.
– Некий богатый человек желает избавиться от жены. Она же – твердолобая католичка и развода ему на дает. К тому же она бездетна, а заказчику позарез нужен наследник. У него есть женщина, на которой он хочет жениться. А раз так, то нынешняя супружница должна сгинуть. Вот и вся история.
Клинг возлежал на кушетке, чем-то смахивая на разомлевшего удава. Он помолчал, затем кивнул:
Читать бесплатно другие книги:
