Артемида Вейер Энди

– Джазмин… – начал было отец.

– Под столом: двадцать три алюминиевых прута для сварки, пять стальных прутов, один медный. Я не знаю, зачем тебе нужен был тогда медный прут, но раз он там был, я его включила в список. Аренда оплачена на год вперед и замок на двери кодирован на твой Гизмо.

Я пожала плечами и опустила руки:

– Ну вот. Здесь все, что я тогда уничтожила у тебя в мастерской.

– Это не ты уничтожила, а твой приятель – идиот.

– Я была в ответе за это.

– Да, я знаю. – Отец провел рукой по краю стола. – Все это, должно быть, стоило немалых денег?

– 416 922 жетона.

Он нахмурился:

– Джазмин, ты что, заплатила из тех денег, которые…

– Папа, пожалуйста… – Я обессиленно опустилась на стул. – Я знаю, что ты не одобряешь то, за что я получила эти деньги. Но…

– Мой отец – твой дед – страдал от тяжелой депрессии. Он покончил с собой, когда мне было восемь лет.

Я кивнула. Отец редко обсуждал эту темную страницу семейной истории.

– Даже когда он был еще жив, он не жил по-настоящему. Я фактически вырос без отца. Я не знаю, что это такое – быть отцом. Поэтому я старался сделать как лучше…

– Отец, это не ты плохой. Просто я – ужасная дочь.

– Подожди, дай мне договорить. – Отец опустился на колени, потом уселся на пятки. Шестьдесят лет он каждый день пять раз молился в этой позе – он умел сидеть так, чтобы ему было удобно. – Мне пришлось до всего доходить своим умом. Я имею в виду, у меня не было никакого образца, как быть отцом. К тому же, я выбрал для нас тяжелую жизнь эмигрантов в пограничном городе.

– Я не жалуюсь, – вставила я. – Я лучше буду много работать и небогато жить в Артемиде, чем какой-нибудь богачкой на Земле. Здесь мой дом…

Отец поднял руку, и я замолчала:

– Я пытался подготовить тебя к жизни в этом мире. Чтобы ты больше полагалась на себя. Я никогда не потакал тебе ни в чем, потому, что мир вокруг не станет этого делать, а я хотел, чтобы ты была готова ко всему. Конечно, мы иногда ссорились – но покажи мне семью, где не ссорятся? И кое-какие стороны твоей жизни мне никогда не нравились. Но в целом, ты стала сильной, уверенной в себе женщиной, и я горжусь тобой. И из-за этого горжусь собой – что мне удалось вырастить тебя такой.

У меня задрожали губы.

– Всю жизнь я придерживался учения Магомета, – продолжал отец. – Я старался быть честным и порядочным человеком во всех своих поступках. Но как и любому человеку, мне свойственно ошибаться. И грешить. Если ценой твоего спокойствия будет маленькое пятнышко на моей душе, так и быть. Я надеюсь, я уже доказал Аллаху, что достоин прощения.

Он взял мои руки в свои:

– Джазмин, я принимаю эту компенсацию, хотя и знаю, что деньги были получены нечестным образом. И я прощаю тебя.

Мы пожали друг другу руки и на этом помирились.

Вообще-то, дело было не совсем так. Я упала в его объятия и разрыдалась, как ребенок. Но я не хочу об этом говорить.

Пора было держать ответ за мои действия. Я стояла перед дверью офиса Нгуги, понимая, что следующие несколько минут будут решающими: либо я останусь здесь, либо мне придется уехать.

Подошла Лене Ландвик на своих костылях:

– Привет, Джаз! Я перевела тебе деньги несколько дней назад.

– Спасибо, я видела.

– Сегодня утром «Паласио» продали мне «Санчез Алюминий». Оформление сделки займет несколько недель, но мы уже договорились о цене, и все будет в порядке. Лоретта занялась постройкой новой плавильни и уже придумала кое-какие улучшения. В новой плавильне будет использоваться извлечение кремния и…

– Ты наняла Лоретту Санчез?

– Ага, – ответила Лене.

– Ты что, совсем рехнулась?!

– Я только что выложила миллиард жетонов за плавильную компанию, которая в данный момент ничего не может плавить. Мне нужен кто-то, кто все построит заново. Кто сделает это лучше, чем Лоретта?

– Но она же наш враг!

– Любой, кто зарабатывает для тебя деньги, – твой друг, – заметила Лене. – Этому я у отца научилась. К тому же, всего четыре дня тому назад она помогла спасти тебе жизнь. Так что, может, вы с ней теперь в расчете?

Я сложила руки на груди:

– Лене, ты когда-нибудь поплатишься за это. Ей нельзя доверять.

– А я и не доверяю. Она просто мне нужна. Между этими понятиями большая разница, знаешь ли, – Лене кивнула на дверь. – Нгуги говорит, что ККК очень хочет, чтобы производство кислорода было восстановлено как можно скорее. Так что город не будет слишком заморачиваться всякими придирками насчет безопасности. Странно, правда? Казалось бы, они, наоборот, должны были отнестись к этому более строго.

– И Санчез опять будет всем руководить… – Я вздохнула. – Это не то, что я имела в виду, придумывая свой план.

– Я уверена, что усыплять весь город ты тоже не планировала. Бывает, планы меняются. – Лене глянула на свои часы. – Мне пора идти, у меня скоро деловой звонок. Желаю удачи, и если понадобится помощь, ты мне скажи.

Я смотрела, как она уходит на своих костылях. Мне показалось, что она стала выше ростом. Возможно, просто какой-то эффект освещения.

Я глубоко вдохнула и вошла в офис Администратора.

Сидевшая за столом Нгуги посмотрела на меня поверх очков и показала на кресло:

– Садись.

Я закрыла дверь и села напротив нее.

– Я полагаю, ты знаешь, что я вынуждена сделать, Джазмин. Мне было нелегко принять это решение. – Она подтолкнула ко мне листок бумаги. Я узнала бланк – несколько дней назад я уже видела его в офисе у Руди. Это был приказ о высылке из Артемиды.

– Да, я знаю, что вы должны сделать, – ответила я. – Вы должны сказать мне спасибо.

– Я надеюсь, ты шутишь.

– Спасибо, Джаз, – продолжала я. – Спасибо за то, что город не достался преступному синдикату. Спасибо, что помогла избавиться от устаревшего контракта, который препятствовал бы массивному экономическому росту. Спасибо, что пожертвовала собой ради спасения города. Вот тебе приз.

– Джазмин, ты отправляешься обратно в Саудовскую Аравию. – Нгуги постучала по бланку. – Мы не станем заводить против тебя дело, и мы даже компенсируем тебе издержки, пока ты будешь привыкать к земной силе тяготения. Но больше я ничего не могу для тебя сделать.

– После всего, что я сделала для вас, вы хотите выкинуть меня, как мешок с мусором?

– Я совершенно не хочу этого делать, Джазмин. Но я вынуждена это сделать. Мы должны показать, что наш город – сообщество, живущее в согласии с законами. Сейчас это важно как никогда потому, что в городе начнет развиваться индустрия ЗАФО. Если люди будут думать, что кто-то может взорвать их собственность и не понести за это никакой ответственности, они не станут вкладывать сюда деньги.

– У них нет выбора, – указала я. – Артемида – единственный город на Луне.

– Да, это самое удобное место, но нельзя сказать, что незаменимое, – ответила она. – Если компании, развивающие ЗАФО, не будут уверены, что нам можно доверять, они могут построить свой собственный лунный город. Где интересы их бизнеса будут защищены. Я благодарна тебе за то, что ты сделала, но мне придется принести тебя в жертву интересам города.

В ответ я тоже достала лист бумаги и протянула ей.

– Что это такое? – спросила Администратор.

– Мое письменное признание, – ответила я. – Обратите внимание, что я не упомянула ни вас, ни Лене Ландвик, вообще никого. Я взяла всю вину на себя. Внизу стоит моя подпись.

Она подняла на меня озадаченный взгляд:

– Ты помогаешь мне выслать тебя?

– Нет. Я даю вам карт-бланш на то, чтобы вы могли выслать меня в любую минуту без всяких вопросов. Вы положите этот листок куда-нибудь на дно ящика и будете держать его там на всякий случай.

– Но я высылаю тебя прямо сейчас.

– Нет, не высылаете. – Я поудобнее откинулась в кресле и положила ногу на ногу.

– Почему же нет?

– Все постоянно забывают, что я по профессии контрабандистка. А вовсе не саботажница и не героиня. Я доставляю в город контрабанду. Я приложила много усилий для создания моего бизнеса, и он работает очень хорошо. Вначале у меня были кое-какие конкуренты, но я от них избавилась: цены у меня ниже, сервис лучше, и все знают, что я держу свое слово.

Она чуть прищурилась:

– Как я понимаю, эта речь имеет какой-то смысл, но я что-то не пойму – какой.

– Вы когда-нибудь видели оружие в Артемиде? Кроме того пистолета, который лежит у вас в ящике стола?

Нгуги покачала головой:

– Нет.

– А как насчет серьезных наркотиков? Героин или, скажем, опиум? Видели?

– Практически нет. Руди иногда ловит какого-нибудь туриста с персональной заначкой, но и то редко.

– Вы никогда не задавали себе вопрос, почему ничего из вышеперечисленного не попадает в город? – Я указала себе на грудь. – Да потому, что я не разрешаю. Никаких наркотиков, никакого оружия. К тому же, у меня есть куча других ограничений. Количество ввозимых горючих материалов сведено к минимуму. Никаких живых растений – только заражения какой-нибудь вредоносной плесенью нам здесь не хватало.

– Да, ты ведешь бизнес очень этично, я согласна, но…

– Что случится, когда меня здесь не будет? – спросила я. – Вы думаете, контрабанда прекратится? Да никогда. Будет короткий период затишья, пока кто-то другой не займет мое место. Понятия не имею кто. Вы уверены, что этот человек будет относиться к делу с такой же ответственностью, как и я? Скорее всего, нет.

Она вопросительно приподняла бровь.

– В городе в ближайшем времени случится бум ЗАФО-индустрии, – я продолжала развивать свое преимущество. – Здесь будет огромное количество новых рабочих мест, будет много нового строительства, соответственно, приедет много новых рабочих. У всех бизнесов в городе прибавится клиентов. Будут открываться все новые компании, надо же как-то справляться со спросом. Количество населения резко подскочит. Вы ведь уже прикинули цифры, не так ли?

С минуту она глядела на меня:

– Я думаю, в течение года население города вырастет до десяти тысяч человек.

– Ага, вот видите, – сказала я. – Чем больше людей, тем больше спрос на контрабандные товары. Кому-то из этих тысяч могут понадобиться наркотики. В городе будет уйма денег, что обычно означает усиление преступности. А преступникам нужно оружие. Они будут стараться провезти его сюда любыми возможными способами, по любым имеющимся каналам. Какой вы хотите видеть Артемиду?

Нгуги задумчиво потерла подбородок:

– Это очень серьезный довод.

– Так вот, теперь у вас есть мое письменное признание. Это поможет вам держать меня под контролем. Система сдержек и противовесов, так сказать.

Она думала так долго, что я уже начала беспокоиться. Потом, не отрывая от меня глаз, она взяла депортационную форму и убрала ее в ящик. Я облегченно вздохнула.

– Тем не менее перед нами по-прежнему стоит проблема выбрать подобающее наказание… – Нгуги наклонилась над своей древней клавиатурой, набрала какой-то запрос и показала пальцем на экран:

– Насколько я понимаю, сейчас на твоем счету 582 966 жетонов.

– Да, а в чем дело?

– Я думала, Лене заплатила тебе миллион.

– Откуда вы узна… впрочем, не важно. Я отдала старый долг. А это здесь при чем?

– Я полагаю, городу стоит наложить на тебя какое-то взыскание. Что-то типа штрафа.

– Что?! – Я резко выпрямилась. – Но в Артемиде нет никаких штрафов!

– Назовем это «добровольным пожертвованием в пользу городской казны».

– Какое же оно добровольное?!

– Разумеется, добровольное, – Нгуги уселась поудобнее. – Ты можешь сохранить все свои деньги, но тогда я вышлю тебя с Луны.

Хмм. Пожалуй, это в любом случае была победа для меня. Деньги я всегда могу заработать, а вот вернуться после высылки уже не смогу. И она была права: если бы я не понесла наказание, то любой придурок мог потом взорвать что-нибудь и ожидать, что ему за это ничего не будет.

– О’кей, сколько я должна пожертвовать?

– Думаю, 550 000 жетонов должно хватить.

Я ахнула:

– Вы что, издеваетесь?!

Нгуги ехидно усмехнулась:

– Ты же сама сказала, что нужна мне, чтобы контролировать поток контрабанды. Вдруг при такой куче денег ты решишь уйти на покой? И что мне тогда делать? Так что мне нужно поддерживать тебя в голодном состоянии.

Рассуждая логически, я все равно была в выигрыше, но перспектива резкого похудания моего банковского счета причиняла почти физическую боль.

– Кстати, еще кое-что, – Нгуги довольно улыбнулась. – Спасибо, что ты добровольно вызвалась быть неофициальным и бесплатным контролером импорта в Артемиду. Разумеется, если в городе начнут появляться какие-либо опасные товары, я буду считать ответственной за это тебя, кто бы их не ввез на самом деле. Так что, если кто-то еще организует контрабандный ввоз оружия или наркотиков, нам с тобой точно придется побеседовать.

Какое-то время мы сидели, молча глядя друг на друга.

– Я жду, что деньги поступят к концу дня, – сказала Нгуги.

Боевой задор у меня совсем прошел. Я встала и направилась к двери. Уже взявшись за дверную ручку, я остановилась и обернулась:

– Но какова ваша конечная цель? Что будет после того, как ЗАФО-индустрия начнет осваивать город?

– Следующим серьезным шагом будут налоги.

– Налоги? – насмешливо фыркнула я. – Люди приезжают сюда потому, что не хотят платить налоги.

– Они в любом случае платят налоги – в виде ренты для ККК. Нам нужно будет переключиться на налоговую модель, основанную на оценке частного владения, чтобы благосостояние города было напрямую привязано к экономике. Но до этого еще далеко.

Она сняла очки:

– Это часть общего экономического цикла. Первоначальный дикий капитализм в какой-то момент начинает препятствовать экономическому росту. Поэтому появляются различные законы, органы охраны порядка, налоги. Потом – всякие социальные программы и пособия. И в конце, перерасход средств и коллапс.

– Погодите. Коллапс?

– Да. Экономика ведет себя, как живое существо. Она рождается сильной и полной жизни и умирает, когда истощена и обессилена. Вслед за этим люди поневоле разделяются на более мелкие экономические группы, и цикл начинается с самого начала, просто с маленькими, зародышевыми экономиками. Как Артемида сейчас.

– Ага, понятно, – сказала я. – Для того чтобы появился зародыш, кого-то обязательно должны поиметь.

Нгуги рассмеялась:

– Джазмин, мы с тобой прекрасно поладим.

Я молча ушла. Мне совсем не хотелось провести еще сколько-то времени, вникая в ход мыслей экономиста. Это были темные и беспокойные мысли.

Мне хотелось пива. В настоящий момент меня нельзя было назвать самой популярной личностью в городе. Я заметила, что кое-кто бросал на меня весьма недружелюбные взгляды. Но я также замечала и одобрение со стороны тех, кто поддерживал меня. Я очень надеялась, что вся эта шумиха со временем уляжется. Слава мне не нужна, я предпочитаю, чтобы меня вообще не замечали.

Я вошла в двери «Хартнелла» без всякой уверенности, какой прием меня ждет. Завсегдатаи сидели на своих обычных местах – включая Дейла.

– Эй, да это Джаз! – закричал Билли.

И тут все присутствующие картинно рухнули в обморок. Каждый из них старался перещеголять остальных высшим пилотажем в изображении «полного бесчувствия». Кто-то живописно вывалил язык наружу, кто-то храпел, мелодично присвистывая в конце каждой рулады, кто-то картинно раскинулся на полу.

– Ха-ха, – сказала я. – Очень смешно.

На этом шутка закончилась. Выпивохи вернулись к своим стаканам и только изредка тихонько хихикали про себя.

– Приветик, – заявил Дейл, – раз уж ты меня простила, я решил, что теперь могу приходить поболтать с тобой в любое время.

– Вообще-то я простила тебя только потому, что была уверена, что умру, – ответила я, – но я сказанного назад не беру. Так что да, простила.

Билли поставил передо мной кружку, полную холодного пенного пива:

– Посетители посовещались и решили, что следующая порция выпивки для всех – за твой счет. Ну, типа компенсации за то, что ты их чуть не угробила.

– Ах так? – Я оглядела бар. – Ну, что тут поделаешь. Запиши на мой счет.

Билли налил и себе полпинты и поднял кружку:

– За Джаз, которая спасла город!

– За Джаз! – хором откликнулись другие посетители, поднимая свои кружки. Раз уж я заплатила за выпивку, они не возражали поднять за меня тост. Для начала хоть что-то.

– Как твои руки? – поинтересовался Дейл.

– Обгорели, облезают и жутко болят. – Я сделала глоток пива. – Кстати, спасибо за то, что спас мне жизнь.

– Не вопрос. Но тебе стоило бы поблагодарить и Санчез.

– Нет уж.

Он пожал плечами и отпил из кружки:

– Тайлер очень о тебе беспокоился.

– Угу.

– Он хотел бы как-нибудь с тобой увидеться. Может, мы все втроем где-нибудь посидим? Я плачу.

Я придержала готовую сорваться с языка ядовитую реплику. А жаль, подколка мне пришла в голову знатная. Вместо этого я услышала свое кроткое:

– Ну да, давайте как-нибудь…

Он явно не ожидал подобного ответа:

– Правда? Ты серьезно?

– Да, – я кивнула в ответ. – Я серьезно.

– Ух ты! – изумился Дейл. – Это просто здорово! Слушай, а может, ты прихватишь с собой этого твоего Свободу?

– Свобо? А с чего бы мне его приглашать в нашу компанию?

– Разве вы не встречаетесь? Он же с ума по тебе сходит, и ты вроде тоже немного…

– Нет! Я имею в виду, все не так.

– Так вы просто друзья?

– Вроде того…

Дейл усмехнулся:

– Понятно.

Мы продолжали молча отхлебывать пиво. Через какое-то время Дейл вдруг сказал:

– Ты совершенно точно с ним переспишь.

– Да заткнись ты!

– Ставлю тысячу жетонов, что меньше чем через месяц вы окажетесь в койке.

Я сердито уставилась на него. Он уставился на меня.

– Ну, так как? Спорим?

Я прикончила свою кружку:

– Нет.

– Ага!

«Дорогой Кельвин,

Извини, что так задержалась с ответом. Уверена, что ты уже прочитал об утечке хлороформа в новостях. Народ тут называет это происшествие «Вздремнули». Никто не умер и даже серьезно не пострадал, так что я пишу тебе просто, чтобы подтвердить, что я в порядке.

Я провела три минуты, поджариваясь на поверхности Луны без скафандра, и это чуть не вышибло из меня дух (ненамеренная шутка по поводу вакуума). И весь город знает, что это я в ответе за то, что все там «вздремнули».

Все это напрямую ведет к моей нынешней проблеме: я совершенно разорена. В очередной раз. Если коротко, город забрал практически все мои деньги в качестве моральной оплеухи за мои многочисленные прегрешения. К сожалению, я еще не успела перевести тебе твою часть доходов за этот месяц, так что придется мне побыть у тебя в должниках. Даю слово, что заплачу немедленно, как только смогу.

У меня для тебя есть задание: сейчас на Землю направляется один парень по имени Чжин Чу (но это может быть и псевдоним). По его словам, он из Гонконга, вполне возможно, что это правда. Он работает на какую-то китайскую исследовательскую компанию. Я не знаю, на какую.

Его выслали из Артемиды за кое-какие грешки несколько дней назад, так что он должен быть на борту «Гордона». Это означает, что у тебя есть еще шесть дней до приземления корабля. Найми детектива, сделай что угодно, но нам нужно узнать название его компании.

Кельвин, старина, такая возможность предоставляется раз в жизни. Эта компания в самом ближайшем будущем заработает миллиарды. Я собираюсь вложить в их акции все, что у меня есть, и советую тебе сделать то же самое. Я не хочу писать здесь о деталях, давай поговорим по телефону. Позвони мне завтра часов в восемь утра.

Что касается всего остального, то бизнес идет, как обычно. Так что давай присылай товар. Кстати, скоро нам придется расширить наши операции. Артемиде грозит экономический бум (детали сообщу по телефону) и клиентов у нас прибавится!

Мы с тобой будем богаты, дружище, чертовски богаты!

Когда это произойдет, тебе надо будет приехать в гости. За последнее время я поняла, как же важны хорошие друзья, а ты один из самых лучших друзей, какие у меня когда-либо были. Я бы очень хотела наконец встретиться с тобой. Да и потом, кто же не хочет слетать в Артемиду?

Это самый лучший городишко во вселенной».