Бумага и огонь Кейн Рейчел

– Как далеко мы оторвались? – спросила у Санти Глен. Он все еще тяжело дышал и прихрамывал, однако теперь уже выглядел получше. По крайней мере, живым.

Санти проверял свое оружие и даже не поднял головы, когда ответил:

– Если нам повезет, у нас есть минут пятнадцать, пока солдаты рыщут в тоннелях. Однако я бы не стал рассчитывать на удачу.

– Нам нужно вернуться в транспортировочный зал в базилике, – сказала Морган. – Это наш единственный шанс выбраться. Мы ведь именно так собирались уйти!

– Проблема войны в том, что планы меняются, – сказал Санти. – И если мы пойдем обратно, то нам придется где-то скрыться на время и дождаться, пока все утихнет, прежде чем пытаться что-либо провернуть. Либо так, либо мы рискнем и попытаемся выйти из города по одной из общественных дорог.

– Нас будут ждать у каждой дороги, – сказал Вульф. – Попасть в Рим и выбраться из него не так-то просто. Сделают все, чтобы мы не ускользнули. Морган права, телепортация будет нашим единственным шансом.

– Тогда мы воспользуемся солдатским залом, через который прибыли.

– Ник. Его будут охранять в три раза сильнее, чем обычно. Все начеку, и ты это знаешь. Нам нужно вернуться в базилику.

– Уж лучше я сражусь с солдатами, чем с механическим львиным прайдом, которому отдан приказ разорвать нас на части.

– Я предпочел бы выжить, – безэмоционально сказал Дарио. – Так что лучше все обдумать.

– Если проблема заключается лишь во львах… – тихо подал голос Томас, и все умолкли, взглянув на него. Томас, кажется, чуть было не вздрогнул, внезапно оказавшись в центре внимания, и отвел взгляд. – Если вам нужно разобраться со львами, у меня, вероятно, есть решение этой проблемы. В Риме живет изобретатель, Глаудино. Я бывал в его магазинчике с мастерской, расположенном на улице Виа Баччина, раз или два, когда был маленьким. Нам следует пойти туда.

– Считаешь, ему можно доверять? – спросил Вульф, и Томас в ответ покачал головой.

– Нет, разумеется, нет, – сказал Томас. – Он чрезвычайно верен Библиотеке. Он ни за что не станет нам помогать.

– Тогда я не понимаю, как он может помочь с…

– Потому что он работает со львами, – сказал Томас. – Нужно, чтобы Морган пошла со мной. И Джесс.

– Зачем? – недоверчиво спросил Санти. Он уставился на Томаса, и все еще поддерживающий друга Джесс почувствовал, как Томас вздрогнул. Санти, должно быть, тоже это заметил, потому что сделал паузу, а голос его зазвучал мягче, когда он продолжил: – Прости, Шрайбер. Мы все на взводе. Чем ты можешь нам там помочь?

– Я могу кое-что сделать.

– Что?

За Томаса ответила Морган. Она определенно понимала все быстрее, чем Джесс, сказав:

– Механизированного льва. О, Томас, ты гений. Гений! Думаешь, у нас получится?

– В мастерской Глаудино чинятся библиотечные механические стражники, – ответил Томас. – Думаю, мы сможем починить одного и запрограммировать так, чтобы он работал на нас.

Мысли Санти закружились, Джесс видел и поэтому ждал, пока капитан все обдумает, составит новый план и просчитает их шансы на успех. Затем Санти сказал:

– Сколько времени вам потребуется?

– Не знаю, несколько часов, – сказал Томас. – Не больше. Сомневаюсь, что магазинчик стерегут солдаты.

«Сомневаешься». Джесс не стал акцентировать внимание на сомнениях. У них все еще были хорошие шансы на успех, и он знал, что Санти тоже так думает. Глен, кажется, не особо была довольна, однако, опять же, она редко была чем-то довольна.

– Нас легко заметить, если мы пойдем все вместе, – сказал Дарио.

– Мне нужна будет помощь Морган, – сказал Томас. – Для некоторых задач потребуется работа скрывателя. И мне нужна помощь Джесса.

– Хорошо. Брайтвелл и Холт, идите в этот магазинчик. Глен, пойдешь с ними. Мы с Вульфом возьмем с собой Сеиф и Сантьяго. Встретимся на улице Виа Баччина, как только сможем.

Все казалось логичным: таким образом Томас и Морган, которых будут искать тщательнее всех, будут подальше от остальных, а Глен и Джесс смогут их защитить, будучи обученными солдатами, пусть Джесс и чувствовал себя не очень хорошо. Джесс кивнул и помог Томасу подняться на ноги.

– Морган, пошли со мной, – сказал он. – Нужно изучить округу и выяснить, где на Форуме нас могут подстерегать львы.

Морган кивнула и быстро обняла Томаса, а потом вместе с Джессом выглянула из-за покрытых тогой ног Юпитера. Им пришлось встать на четвереньки, чтобы выбраться наружу, и пока Джесс помогал Морган, поддерживая ее, то заметил библиотечного солдата, приближающегося к ним.

– Беги!

Это был плохой план, и у Морган явно появилась идея получше. Она прижалась к Джессу и поцеловала его, и он тут же забыл все, что собирался сказать, потому что ощущения ее тела, прижатого к нему, вкуса ее губ и многогранная реалистичность происходящего настолько затмили его сознание, что все мысли о потенциальной опасности исчезли на несколько важнейших секунд.

Когда Джесс наконец-таки совладал с захлестнувшими его чувствами и оторвался от Морган, солдат уже прошел мимо, качая головой. Да и что ему оставалось? Это ведь просто влюбленный мальчишка целуется со своей девушкой.

– Не делай так больше, – сказал Джесс, хотя все еще неосознанно прижимался к Морган, а их губы были очень близко друг к другу. Казалось, будто мир пошатнулся, чтобы подтолкнуть Джесса к ней. – Мы в опасном положении, знаешь ли.

– Знаю, – ответила она и встретила его взгляд. – Иди и купи мне шарф. И побыстрее.

– Что?

– Шарф. Мне нужно спрятать лицо.

Джесс понял, что Морган права, и поспешил к ближайшему киоску. Киоск был усеян яркими шелковыми платками, которые, точно ленты, вились на ветру. Джесс быстро выбрал платок, который, как ему казалось, подчеркнет ее глаза, сунул продавцу деньги, а затем увидел шляпы. Купил три.

– Спасибо, – сказала Морган, когда Джесс вручил ей платок и шляпу, и тут же накинула на себя платок, чтобы частично скрыть лицо. – Помоги Томасу.

Джесс склонился над Томасом, помогая ему подняться. Тот, тяжело дыша и пошатываясь, встал на ноги. Кто-то – Вульф, как осознал Джесс, – отдал ему черную профессорскую мантию. Она была коротковата для Томаса, однако достаточно свободна, чтобы скрыть его тюремную одежду. Джесс нацепил на него шляпу. Выглядел новый наряд немного нелепо, однако в этом и заключался смысл: закрыть грязные светлые волосы и скрыть лицо, чтобы сложно было разглядеть черты. Многие местные туристы носили тут шляпы от солнца.

Глен выбралась из укрытия последней и зашагала бок о бок с Джессом. Они все выглядели, словно два солдата, сопровождающие гостящего профессора и его подругу, прогуливающихся по Риму в чудесную погоду. Половина Форума была позади, когда Джесс произнес:

– Хоть кто-то из нас в курсе, в какую сторону мы идем? – Он краем глаза следил за библиотечными львами, которые безжалостно и неустанно патрулировали базилику Юлия. Пока что их не отправили на охоту. Надо убраться подальше от Форума к тому моменту, как это произойдет.

– Сюда, – сказала Глен. – Вам повезло, потому что я изучаю карты города, который меня отправляют защищать, вместо того чтобы храпеть в телеге.

Глен быстро и спокойно вывела их с территории Форума и провела на улицу Виа Баччина, пока Морган шла за руку с Томасом, неприметно поддерживая его, когда тот пошатывался. Пока львы их не преследовали, однако Джесс думал, что как раз сейчас механические твари будут выходить за пределы Форума и разыскивать беглецов. И каждый библиотечный солдат, находящийся в городе, и каждый местный римский солдат скоро будут оповещены об опасности, если, конечно, им уже не доложили.

За спиной вдалеке послышались крики. Львов выпустили, и когда Джесс обернулся, то увидел, как толпа людей быстро бежит со стороны Форума. Скоро в городе воцарится паника.

– Думаете, остальные успели выбраться? – с беспокойством спросила Морган.

Томас легонько похлопал ее по руке.

– Учитывая, что с ними Санти и Вульф? – сказал он. – Конечно, они успели выбраться. Не беспокойся. – Джесс видел, что он тяжело дышит, словно после пробежки. Томасу было необходимо отдохнуть. Джессу оставалось лишь надеяться, что мастерская, о которой говорил Томас, уже близко.

– Чего нам ожидать от этой мастерской? – поинтересовалась у Томаса Глен, когда они поднялись на очередной холм, откуда был виден царящий на Форуме хаос. Томас шагал все медленнее, особенно когда им приходилось идти в гору, и людей вокруг становилось все меньше. Здесь их проще будет заметить, если кто-то специально будет их выслеживать. – И не говори мне «подожди, и сама все увидишь», иначе я не посмотрю, что считаю нас с тобой друзьями, Томас Шрайбер.

– Я тоже считаю нас с тобой друзьями, если ты забыла, – сказал Томас. – Я бы не стал вас заводить в большую опасность и не стану ничего от вас скрывать. Мастерская синьора Глаудино является основным местом починки автоматизированных стражников Рима.

– Погоди, – сказала она и повернулась к нему лицом, продолжая теперь шагать спиной. – Ты хочешь сказать, что ведешь нас в мастерскую, где куча львов?!

– Я не знаю, все ли механические стражники там в виде львов, – сказал Томас. – Большинство, скорее всего. Есть несколько механизмов, выполненных в форме римских богов, разумеется…

– Они рабочие?

– О, некоторые точно будут рабочие, ведь Глаудино их чинит.

– Мы не можем сражаться с машинами, Томас!

– Нам и не придется, – сказал Томас. – Они будут отключены. Как иначе синьор Глаудино может их чинить? Джесс, вы с Глен должны увести мастера и его помощников и запереть их где-нибудь, чтобы у нас с Морган было время починить и перепрограммировать одного из стражей. Можете это сделать?

– Мы со своей работой справимся, – сказала Глен. Затем покосилась на Джесса, и он тут же понял, что она хочет спросить: «Он вообще в состоянии сейчас работать, учитывая, сколько времени он провел в тюрьме?»

Почти что незаметно Джесс пожал одним плечом.

Потому что иного выбора у них все равно сейчас не было.

Мастерская Глаудино, как оказалось, располагалась в большом здании, хотя оно и не охранялось. Джесс подумал, это логично ведь, что никто в здравом уме не захочет грабить человека, который чинит библиотечных львов, поэтому они с Глен без труда пробрались за ворота. Войдя внутрь здания через открытые раздвижные двери, Джесс оказался лицом к лицу со своим самым страшным ночным кошмаром: целым прайдом библиотечных львов.

Однако, как Томас и обещал, все они были отключены и стояли в разных позах, в каких застыли, когда нажали на кнопку выключения. Джесс слышал, как в ужасе охнула Глен, когда остановилась рядом с ним, и почувствовал, как она вздрагивает, перебарывая свое желание броситься прочь.

– Они мертвые? – спросила она.

– Они никогда не живые, – сказал Джесс. – Они отключены.

Глен сердито на него посмотрела.

– Как сам ты раскрыл их секрет, кстати? Я ни разу не слышала о ком-либо, кто умудрялся провернуть подобное.

– От отчаяния. По удачному стечению обстоятельств. Плюсы моей противозаконной торговли книгами. Выбирай, что нравится. Пошли, я слышал голоса с той стороны. – Джесс направился к свободному пространству между львами, в сторону соседнего зала, где в мастерской раздавались голоса, говорящие на родном итальянском языке. Войдя, Джесс увидел троих мужчин, сидящих на скамейках за столами. Посреди зала в полупрыжке замер неподвижный лев, который выглядел жалко, потому что его бронзовое тело вскрыли и из брюха вытащили провода, валяющиеся вокруг, словно кишки. Выражение лица у льва было странным, как будто ему не нравилось все происходящее с ним.

Старший из трех мужчин – синьор Глаудино, вероятно, – уставился на появившегося в дверях Джесса, нахмурился и перешел с итальянского языка на греческий, на котором чаще всего разговаривали в Библиотеке.

– Она еще не готова, – сказал он. – Скажи своему начальнику, что мы пришлем ее завтра, как и договаривались. Хорошо?

– Нет, – сказал Джесс и поднял автомат. Глен остановилась рядом с ним и повторила его движение. – Простите, signori[31], но мне нужно, чтобы вы все прошли в кладовку, пожалуйста.

– Почему? Что случилось? – Синьор Глаудино был напыщенным коренастым мужичком, который надул грудь и уверенно поднялся на ноги, повернувшись к ним лицом. – Вы, глупцы, думаете, что можете с нами так обращаться! У меня заказ от самого руководителя Артифекса! Библиотечные солдаты от вас мокрого места не оставят, когда я скажу им…

– Не скажете, – оборвала его Глен. Она сделала шаг вперед, схватила Глаудино за плечо и поволокла в сторону открытой двери подсобки. Заглянув внутрь, она затолкала Глаудино внутрь и кивнула остальным его двоим сотрудникам, чтобы те пошли следом. Ни один из них не выглядел готовым вступать в борьбу. – Кодексы, пожалуйста. Сейчас же.

Все трое отдали Глен свои томики кодексов, которые она аккуратно сложила на столике рядом, а затем быстро и проворно обыскала каждого мужчину, похлопав их по всем карманам. Глаудино крякнул, как вздернутая курица, однако в схватке с Глен, которая затолкала всех в подсобку, у него бы шансов не было.

Глаудино начал барабанить в дверь сразу, как только та захлопнулась перед его носом. Глен вздохнула и покачала головой.

– Я пыталась вести себя по-хорошему, – сказала она Джессу, а затем ударила по двери так сильно, что та затряслась на петлях. – Заткнитесь, или я свяжу вас и скормлю вашим же львам!

Это, к счастью, подействовало. Джесс позвал Морган с Томасом, которые ждали в тени снаружи, и, когда он завел их в мастерскую, голубые глаза Томаса заблестели так, словно кто-то посветил на них лампой.

– Да! – воскликнул он. – Идеально! О, прекрасная бедняжка. Что они с тобой сделали? – Он уселся на скамейку, склонившись надо львом, и Джесс присел рядом. Морган устроилась рядом, с восхищением наблюдая, как Томас проводит своими здоровенными руками по металлической шкуре льва так, словно гладит живого, дружелюбного зверя. – Мы тебя исправим. Нет, даже сделаем лучше. Куда лучше.

Однако в следующую секунду радостная искра исчезла из глаз Томаса, и он задрожал. Он опустился и сел рядом со львом, обхватив руками голову, и начал тихо плакать.

– Ему нужно начинать работу, – заметила Глен, но хотя бы не посмела говорить громко, лишь сердито прошептала слова Джессу на ухо.

– И он будет работать, – сказал Джесс и многозначительно посмотрел на Глен. – Оставь его в покое.

– Сделай что-нибудь, – прошептала в ответ Глен.

Но Джесс чувствовал себя беспомощным. Он положил руку Томасу на плечо и тут же почувствовал дрожь друга, которая потом стихла. Морган взяла Томаса за руку. Никто из них не сказал ни слова, и Джесс просто слушал, как Томас отрывисто дышит, а потом постепенно успокаивается. Затем тот поднял голову, но ни на кого не посмотрел.

– Простите, – прошептал он. – Я… Scheisse[32]. Я не думал, что буду себя так вести. Почему я себя так веду?

Морган начала было что-то говорить, но кажется, так и не смогла подобрать нужных слов. Она беспомощно посмотрела на Джесса, и тогда он наконец кивнул и присел так, чтобы оказаться с Томасом лицом к лицу.

– Со мной никогда не происходило того, что произошло с тобой, но несколько раз я тоже чувствовал себя так, словно нахожусь во тьме. Порой кажется, что свет слишком яркий.

– Но что, если я не смогу…

– Не сможешь приспособиться? Сможешь. Приспособишься. – Джесс кивнул на льва. – Даже во тьме ты думал о своих изобретениях. Бояться нечего.

Томас медленно шумно вдохнул, а потом тихо выдохнул. Он кивнул и открыл глаза, а потом снова положил руку на металлический бок льва. На этот раз его рука, кажется, не дрожала.

– Хорошо, – сказал Томас. – Хорошо. Жаль только, что у меня нет чертежей.

Джесс расстегнул рубашку своей формы и снял ее. Под рубашкой сумка для контрабандных книг вся потемнела от пота. Она буквально прилипла к телу, и Джессу пришлось расстегивать ремни и отлеплять ее. Сделав это, он сразу почувствовал себя лучше и с облегчением вздохнул. Прохладный воздух, коснувшийся его вспотевшей кожи, казался приятным, как освежающая ванна после долгого дня.

Все теперь таращились на него с разного рода восхищением. Наконец Томас спросил:

– Что ты делаешь, Джесс? – Он уже вскрыл льва, нажав защелки, которые сам Джесс ни за что бы не заметил, и теперь беспокойно перебирал пальцами бесчисленные провода, проверяя их на наличие повреждений. – Оденься.

– Оденусь, – ответил Джесс, открыл свою сумку и вытащил книжку и свернутые листы с переводом, засунутые внутрь. Книга на ощупь была прохладной и сухой, и Джесс передал ее Томасу. – Вот. Может, это поможет.

Томас отпустил провода и начал листать книжицу – сначала медленно, а затем все с большим воодушевлением, когда начал сравнивать переводы Джесса с содержанием. Джесс натянул сумку с ремнями обратно и снова надел рубашку.

– Что это? – Морган наклонилась вперед, чтобы посмотреть, что Томас читает, а затем покосилась на Джесса, ожидая, что тот ответит, потому что Томас, кажется, ее не слышал.

– Это заметки исследований кое-кого. Кое-кого, кто обладает секретными знаниями, – сказал Джесс. – Исследования механизмов машин и их частей, их принципов работы и всех деталей, которыми Библиотека не желает ни с кем делиться. Полагаю, это все, что осталось от того несчастного, который все это написал. Вряд ли кто-нибудь захотел бы, чтобы подобная информация стала общедоступной, верно? Томас? Можешь это использовать?

– Да, – шепнул Томас, а потом повторил громче: – Да! Вот, видишь этот металлический шарик? Контейнер? Морган поможет мне его открыть, это изобретение скрывателей. Ты же знаешь, как писать сценарии, да? Тебя научили?

– Я… – Морган моргнула, а затем кивнула. – Ну, да. Но мне нужно что-то, с чего можно начать. Там внутри должен быть какой-то сценарий. Если я смогу его извлечь и поменять…

– Именно. Все дело в… дело в… – Томас, который так хорошо держался, вдруг пошатнулся, как механическая кукла, которую отключили, и выронил книгу, потому что его руки внезапно свело судорогой. Джесс видел, что он опять задрожал. Нет, не просто задрожал. Его трясло. Сильно. У него застучали зубы, и он зажмурил глаза.

– Все бесполезно, – произнесла Глен тихонько. – Мыслями он до сих пор в тюрьме.

«Но у нас нет времени ждать, пока он придет в себя», – должна была добавить она. Но все понимали это и без слов. Томас старался, как мог, старался всем сердцем, однако он пережил жуткие дни.

– Тогда мы ему поможем, – сказал Джесс и посмотрел на Морган, которая в ответ кивнула. – Томас, я прочел книгу, и я ее перевел. Давай я все сделаю, а ты просто отдохнешь и будешь говорить мне, что делать. Справишься?

Томас ничего не сказал, однако после долгой паузы наконец кивнул так резко, что казалось, это должно быть больно. «Скорее уж содрогнулся, – подумал Джесс, – чем согласился». Томас теперь выглядел бледным, как молоко, и синяки у него на лице походили на потускневшие татуировки.

Морган взяла с полки толстое одеяло и укрыла дрожащего Томаса. Он был благодарен теплу, и Морган положила руки ему на плечи, покосившись на Джесса.

– Уверена, где-то тут должны быть ножницы, – сказала она. – Я поищу и подстригу его. А потом поищу ему одежду получше. Джесс. Делай, что он говорит.

Когда Томас снова открыл глаза, то прошептал лишь:

– Спасибо.

И Морган заботливо поцеловала его в лоб.

– У меня до сих пор есть та маленькая механическая птичка, которую ты мне подарил, – сказала она ему. – Она до сих пор поет. И она помогала мне самой петь, Томас. Ты мне помог. Позволь мне теперь помочь тебе.

Томас выдавил из себя улыбку, и Джесс постарался не смотреть на него слишком долго, вместо этого усевшись на колени перед огромным римским львом. Джесс вдруг подумал, что между львом и его другом есть что-то общее. Оба сломаны.

И у того и у другого раны, которые нужно залечить.

Может, починив одного, Джесс сможет помочь и другому.

Джесс неплохо разбирался в механизмах, однако по сравнению с Томасом его можно было разве что назвать новичком. Поэтому Джессу приходилось все делать медленно, шаг за шагом, как рассказывали инструкции в книге, и только спустя час усердной работы по разбору деталей Джесс наконец-таки увидел бронзовую сферу в теле льва на том самом месте, где обычно в организме располагается сердце. Сфера была размером с кулак Томаса и выглядела бесшовной, а на месте держалась за счет зажимов и сеточки из чего-то, что внешне походило на золото. Когда Джесс обернулся на Томаса, чтобы спросить, что делать дальше, Морган уже удалось подстричь его блондинистые локоны, и теперь его лицо выглядело еще худее и старше, чем каким его помнил Джесс. Морган подстригла и его густую бороду, так что теперь он не так сильно походил на викинга из старых сказок. В шкафу она отыскала чьи-то рабочие штаны и рубашку, которые оказались велики даже для него. Томас разделся под одеялом, стесняясь девчонок даже сейчас, и как только избавился от тюремных лохмотьев, то стал выглядеть… лучше. Все еще не совсем, как прежний он, но лучше. Возможно, он уже никогда и не станет тем Томасом, которого помнил Джесс, однако любой Томас куда лучше, чем никакого.

– Думаю, я отыскал контейнер с запрограммированным сценарием, – сказал Джесс. Он потянулся к сфере, но Томас схватил его руку и отдернул.

– Не смей. Он тебя убьет, – сказал он. – Глаудино ни за что бы не стал трогать его сам руками. Только скрыватели способны открывать контейнеры. Продолжай работу вокруг и раскрути зажимы. Осторожно.

Джесс кивнул. Ему не нравилась мысль о том, что он работает рядом с чем-то, что может его убить одним прикосновением, однако мысль о том, что эту работу будут выполнять дрожащие руки Томаса, нравилась ему еще меньше. Джесс ослабил зажимы и увидел, как шарообразное сердце зверя подвижно болтается в своей золотой сетке, а затем отошел.

– Морган? – позвал Джесс. – Думаю, теперь твоя очередь.

Морган протиснулась поближе к Джессу, и он показал ей, как ослабить зажимы до конца, а затем отошел. Она раскрутила зажимы, и шарик в золотой сеточке упал в ее руки; Морган убрала сетку и отложила в сторону. В ее руках шарик выглядел безобидным, словно блестящая игрушка, однако зловеще поблескивал, отчего Джессу захотелось отойти подальше. Морган с любопытством покрутила шарик в руках, изучая что-то, однако искала она вовсе не шов, потому что даже не смотрела на саму поверхность шарика, как понял Джесс. А потом блеск, как горячая волна, отскочил от поверхности металла и окутал Морган, словно туман, в котором появились темные фигуры. Это не были буквы одного из тех языков, которые были знакомы Джессу, и даже не цифры, а алхимические символы и знаки, которые знали лишь скрыватели. Морган уставилась на вращающиеся вокруг нее знаки и медленно потянулась к нескольким.

Джесс снова подошел поближе, но остановился на безопасном расстоянии и замер, когда увидел предупреждающий взгляд Морган.

– Выглядит как магия, – сказал он.

– Это не магия, – ответила она. – Ну, не совсем. Алхимия – это наука, только наука, которая признает некоторые магические принципы. Это… это математическое выражение квинтэссенции, пятого элемента Архимеда, который связывает все воедино.

– Это светящиеся буквы, висящие в воздухе!

Морган сдавленно рассмеялась.

– Думай так: в древности алхимики использовали энергию, которую создавали приливы и отливы, луна, солнце и выстроившиеся в ряд планеты. Каждый эксперимент был опасен и непредсказуем, а результат было невозможно предугадать. Скрыватели же обладают врожденным талантом генерировать эту энергию внутри себя, а не из окружающего нас мира. Мы рождены с квинтэссенцией. И буквы светятся перед тобой только потому, что я нарушаю правила. Мне нравится видеть, что я делаю.

– И что же ты делаешь?

– На этом шарике есть печать. Это код структур, которые нужно наполнить квинтэссенцией и последовательно изменить. Так я читаю код.

– Но…

– Джесс. Дай мне сделать работу! Это не детская мозаика, все куда сложнее.

Джесс отступил назад, наблюдая, как худые руки Морган прикасаются к символам, разворачивают их и меняют знаки прямо в воздухе. В конце концов она сделала глубокий вдох и сказала:

– Вот. Кажется, все правильно. – Она сложила руки вместе. Буквы исчезли, и Морган снова положила руки на шарик.

Шарик завибрировал, а затем открылся с громким шипением. Джесс ожидал увидеть моток проводов, кабелей и шестеренок, однако внутри ничего не было, помимо маленького скрученного свитка.

– Что это? – спросила Глен. Она выглядела такой же восхищенной, как и Джесс.

– Сценарий, – ответил Томас. – Инструкция, в которой прописаны правила поведения льва, а также задания, которые он должен выполнять.

Морган кивнула.

– Именно, – сказала она. – Что вы хотите приказать льву? – Она взяла ручку, которую Глаудино оставил на стопке бумаг на столе.

– Я хочу, чтобы лев был нашим чемпионом, – сказал Томас.

Потребовался еще час, чтобы разобраться, как собрать льва обратно, но все же им это удалось. Джесс гордился проделанной работой – или, скорее, проделанной Томасом, сам Джесс ведь просто играл роль исполнителя. Джесс устало сел и посмотрел на Томаса, Морган и Глен, спросив:

– Готовы?

– Готовы, – сказал Томас. – Давай посмотрим, работает ли эта львица.

Глен внезапно повернулась в сторону внешнего зала мастерской, сделала шаг в сторону двери, а затем вернулась обратно.

– Это Санти и остальные, – сказала она.

Джесс кивнул и потянулся к включателю под львиной челюстью в тот самый момент, когда остальные вошли.

– Какого черта ты творишь? – поинтересовался Вульф. Его голос звучал утомленно и, разумеется, недовольно. Да и чему ему радоваться? Им потребовалось немало времени, чтобы добраться сюда, и наверняка их путь превратился в целую историю, которую Джессу захочется услышать… Только не сейчас.

Должно быть, Вульф был просто поражен, когда к нему повернулся Томас и цыкнул на него, призывая замолчать, однако Джесс не повернулся, чтобы посмотреть на лицо профессора. Теперь, когда львицу собрали, Джесс весь вспотел от тревоги и чувствовал себя неуютно, находясь так близко к этой механической твари.

– Ну что ж, вперед, – сказал он и нажал на кнопку включения, а затем быстренько отошел к Томасу и Морган. – Это ведь сработает, правда? – спросил он у Томаса. – Было бы неплохо, если бы ты сказал, что уверен в этом. Нам тут некуда уже бежать.

Убеждать всех пришлось не Томасу, а самой львице. Ее пустые глаза блеснули, а затем вспыхнули опасным красным пламенем. Она повернула голову, посмотрела своим немигающим взглядом на Джесса и… издала низкий рык, пророкотавший в ее металлическом горле, который прозвучал почти как мурлыканье.

Джесс привык слышать, как львы рычат, однако он никогда прежде не слышал подобного звука. До того как он успел спросить у Томаса, хорошо ли это или плохо, львица повернула голову и прижалась к его груди, а металлическое мурлыканье зазвучало громче, отдаваясь вибрацией в теле Джесса. Он неуверенно погладил львицу по голове. Но все его тело все равно напряглось, а все нервы пробудились.

– Хорошая девочка, – сказал Джесс. – Это же девочка?

– Джесс, – ответил Томас, – это машина. Но думаю, мы можем назвать ее Фрауке. Тебе нравится имя, Фрауке?

– Это механический зверь. Он не может… – Однако львица отвернулась от него и потерлась носом о грудь Томаса. «И снова замурчала». Выглядело это невозможным.

Следующей подошла Морган. Она улыбнулась, когда огромный львиный нос потерся о ее грудь.

– Фрауке, – произнесла Морган. – Это означает «маленькая леди», не так ли? Ей подходит. – Она погладила львицу по металлическому носу.

– Если вы закончили приручать этого монстра… – начал было Вульф, но умолк, когда Фрауке повернула голову в сторону его голоса, и ее мурлыканье превратилось в тихий, опасный рык.

– Нет, нет, Фрауке. Он с нами. – Томас жестом указал на Вульфа, который таращился на них, словно они сошли с ума. – Подойдите, профессор, ей нужно вас запомнить.

Вульфу это не нравилось – совсем. И он не изменился в лице, даже когда рык Фрауке снова превратился в мурлыканье. С недовольным выражением лица Вульф вытерпел, пока львица его потрет носом, а потом снова отошел подальше и толкнул вперед Санти.

– Гениально, – сказал Санти и погладил Фрауке по голове. Он не сомневался, и львица ему явно нравилась. Затем Санти отошел и позволил подойти Халиле, а затем и Дарио. – Она не только приведет наших врагов в замешательство, но и сможет им противостоять. Никто не станет задавать лишних вопросов, увидев нескольких профессоров и библиотечных солдат, шагающих бок о бок с официальным львом, верно?

Единственная, об кого Фрауке не потерлась носом, была Глен, которая все еще наблюдала за происходящим от двери. Когда все повернулись к ней, она покачала головой и сказала:

– Я не подойду к этой твари.

Морган попыталась ее переубедить, сказав:

– Глен. Это безопасно. Ты же видела…

– Это неправильно. Неправильно, что вы просто… поменяли ее. Для вас это так просто? Просто переписать мозг убийцы и превратить в ручную зверушку? – Она сердито посмотрела на Морган. – Именно скрыватели все это делают, ты же знаешь. Без них все было бы иначе, не так ли? Без механических стражей и телепортационных залов Великая библиотека не была бы столь непобедимой, и борьба была бы честной.

– Я пытаюсь помочь! – воскликнула Морган. – И ты знаешь, что я никогда не мечтала обо всем этом! Я никогда не хотела быть…

– Чего бы ты ни хотела, ты одна из них. И то, что ты сегодня сделала, лишь подтверждает это, – сказала Глен. – И именно поэтому нам не следует тебе доверять. Разве сложно тебе нас всех предать?

– Она нас не предаст, – сказал Джесс, получив в награду самый сердитый из взглядов Глен.

– Говорит тот, кто даже не может разумно рассуждать, когда дело касается Морган Холт. Нам не следует этого делать. А что, если какой-нибудь скрыватель снова перепишет сценарий этой твари и превратит ее обратно в убийцу?

– Это невозможно, не проделав все то, что проделала я, – сказала Морган. – Это так не работает. С помощью кодекса механизмам можно дать лимитированное число команд, но изменить их настройки и сказать, кому повиноваться…

– Я тебе не доверяю, – холодно сказала Глен и посмотрела Морган прямо в глаза. – Я понятия не имею, что происходило с тобой в Железной башне. Что с тобой могли там сделать. Знаю лишь то, что ты появилась здесь, и мы все согласились, что тебе можно верить, как этой львице. Тебе нельзя верить. Ты даже более опасна.

Санти встал между ними, повернувшись к Глен лицом, и произнес:

– Глен. Она не дала тебе ни единой причины ей не доверять, не так ли?

Глен не хотела отвечать на этот вопрос, однако в конце концов проворчала:

– Пока что.

– Тогда вопрос решен. Смотри в оба, причем не только на Морган, хорошо? У нас предостаточно врагов и без надуманных недругов. – Она кивнула капитану, однако не сдвинулась с места. – Иди познакомься со львом. Это приказ.

Глен внимательно посмотрела на Санти, и Джесс начал опасаться, что она откажется, однако потом прошла мимо него, остановилась перед Фрауке и позволила той потереться об нее носом, чтобы запомнить, как всех остальных. Глен не прикоснулась к львице. И тут же отошла подальше.

Фрауке хотела было пойти следом, но остановилась, когда Томас сказал:

– Фрауке. Погоди. – Она подошла к Томасу и присела, слушаясь, как пес на поводке. – Фрауке, ты теперь слушаешься нас, да?

Сложно было сказать, понимает ли она слова, однако Томас был прав: внутри этих тварей находилось некое жуткое подобие мыслей. Может, даже намерений. Было невозможно, глядя теперь на Фрауке, увидеть беспощадную машину для убийств, которой она была прежде. Глен тоже была права: с помощью нескольких строк Морган превратила убийцу в ручного питомца. Подобная сила не должна существовать, и при мысли о том, что такая сила, окажись она в руках архивариуса, способна сотворить, Джессу стало не по себе. «Вот как они остаются у власти. Пугая нас монстрами. Убивая нас, когда все остальные методы не работают».

Может, власть именно в этом и заключалась. Джесс не знал, однако не хотел думать о том, что является частью этой самой власти.

Он решил придерживаться одной мысли: если они смогли изменить Фрауке, то быть может… Быть может, им в конечном итоге удастся изменить и Великую библиотеку.