Бумага и огонь Кейн Рейчел

– Уехал? – повторил Джесс. – Ты уверена?

– Я нашла вот это, когда проснулась утром. – Она молча сунула руку в карман платья и протянула Джессу свернутый листок бумаги. Джесс взял листок и поднес к светильнику. Он тут же узнал почерк брата, его неровные, длинные завитки. Записка оказалась немногословной, сообщая лишь о том, что с него достаточно, что он отправляется домой и пришлет кого-нибудь вскоре за остальными своими вещами. Никаких эмоций. Лишь невнятное прощание. Даже для Брендана это казалось слишком резким и кратким.

– Это от него, не так ли? – спросила Некса, и Джесс медленно кивнул. – Но почему? Почему он так внезапно меня бросил? Почему не поговорил со мной сначала? Я бы поехала с ним. Я люблю его! И он об этом знает!

«Он тебя не любит», – хотел сказать ей Джесс, однако это прозвучало бы очень жестоко. Ему хотелось почувствовать облегчение, однако время было самое неподходящее. Брендан ему был сейчас нужен. «Нет, не нужен, – отозвался сердитый внутренний голос. – Тебе нужна она. И ты все еще можешь ее использовать». На их месте отец не стал бы колебаться. Он бы пригрозил Нексе, надавил бы на нее, невзирая на ее шок, и гнев, и слезы, и сделал бы ее оружием, которое ему сейчас необходимо. Именно так и собирался поступить Брендан. Именно так поступают Брайтвеллы.

«Она может помочь тебе разыскать Томаса. Профессор Пракеш умерла ради этого. Ты обязан это сделать, у тебя нет другого решения».

Джесс долго стоял с запиской брата в руке и просто на ту таращился. Таращился на слова, которые разбивают сердце, думал о своей чести и о своих слабостях.

Затем он передал записку обратно Нексе и произнес:

– Ты выучила урок. Не следовало тебе доверять ни одному из нас.

Джесс ушел до того, как она успела ответить.

Капитан Санти распахнул дверь, когда Джесс яростно постучал в нее в третий раз, и выражение лица Санти было как минимум недовольным. Даже будучи не в униформе, он выглядел высоким и внушающим уважение.

– Ты с ума сошел? – поинтересовался Санти. – Домой иди.

– Нет. Мне нужно с вами поговорить. – Джесс слышал, что голос его звучит сердито и обиженно, однако и уверенно, что капитан тоже услышал. В конце концов Санти сделал шаг назад и распахнул дверь шире, позволив Джессу войти.

– Закрой за собой, – произнес он за плечом Джесса. – И запри на замок. – Однако Джесс и без подсказок бы запер дверь. – Что случилось? Выглядишь так, будто тебя черти пережевали и выплюнули.

Сложно было выбрать ответ на этот вопрос. «Брат уехал из города, ничего мне не сообщив». Или же: «Из-за нас погибла профессор». Нет, Джесс не мог заставить себя произнести подобное вслух.

Небольшой домик Санти выглядел чистым, все лежало на своих местах, и царил уют. Центр дома занимал стол с четырьмя стульями, на котором вместо привычных тарелок и чашек лежали стопки книжных бланков, раскрытые на разных страницах. За столом сидел Кристофер Вульф в темно-красном домашнем халате, а на переносице у него красовались очки, через которые он изучал одну книгу за другой.

– Добрый вечер, – произнес Вульф. – Уже ведь вечер, верно?

– Уже середина ночи, – сказал Санти. – Но полагаю, ты почти угадал.

Вульф снял очки, сложил и бросил на раскрытую книгу, а затем произнес:

– Насколько я помню, тебе советовали держаться от нас подальше, Брайтвелл. И это был очень хороший совет.

Санти сел за стол рядом с Вульфом и обхватил голову руками.

– Он такой же ужасный, как ты. Скажи ему держаться подальше, и он сделает в точности противоположное. Не понимаю, зачем ты притворяешься, будто удивлен. Ты должен был уже догадаться, какие плохие у тебя студенты.

Когда Вульф ничего не ответил, Джесс подал голос:

– Капитан, вы слышали, что произошло с профессором Пракеш?

– Да, – сказал Санти и покосился на Вульфа. – Я собирался тебе рассказать, но ты был занят и…

– Что случилось с Пракеш?

– Она мертва, – сказал Джесс до того, как Санти успел ответить. – Это мы виноваты. Мы попросили ее разузнать информацию о том, как найти Томаса.

На пару секунд воцарилось гробовое молчание, а потом Вульф со всей злости смахнул книги со стола, и те посыпались на пол. Санти вздрогнул, а Джесс поспешил нагнуться, чтобы поймать и спасти книги. Увидев очки Вульфа, он осторожно положил их на стопку книг.

К тому моменту, как Джесс все собрал, Вульф уже поднялся на ноги и начал расхаживать по комнате.

– Надеюсь, вы осознаете, что натворили, – произнес он. – Вы не только принесли в жертву Адхью Пракеш, но и самих себя. От каждого из вас избавятся еще до того, как вы сообразите, что что-то намечается. О чем вы вообще думали?

– Мы думали о Томасе! – воскликнул в ответ Джесс. – Чем дольше мы прячемся, тем больше боли ему причиняют! Мучают! Вы должны это понимать, как никто другой!

Капитан Санти замер, уставившись на Вульфа. Он крепко вцепился в край столешницы своими длинными пальцами, а затем кивнул.

– Я тоже понимаю, – произнес он. – Я был здесь, когда Вульф, весь окровавленный, пришел на порог этого дома. Именно я видел, что с ним стало. Но мы не можем слепо рисковать.

– В этом-то и дело, сэр. Потому я и пришел. Мы все умрем, если прямо сейчас что-нибудь не предпримем. Нужно вызволить Томаса и бежать!

– Сначала нужно больше разузнать.

Джесс сглотнул и сказал:

– Полагаю, часть ответов на наши вопросы спрятана в ваших воспоминаниях, профессор. Вас похитили, точно как и Томаса. Вас похитили даже по той же самой причине. Может быть, вы находились в том же самом месте. – Джесс развел руками. – Мы испробовали все остальные варианты.

– Нет, – произнес Санти.

Вульф его проигнорировал.

– Нет никаких гарантий, что что-то из того, что я вспомню, может помочь, – сказал он. – Уж тем более мои воспоминания не могут служить верным доказательством того, где держат Томаса.

– Но это все равно больше, чем у нас имеется сейчас, не правда ли?

Профессор Вульф растерянно уставился на Джесса на долгое мгновение, а затем медленно покачал головой.

– Я не могу вспомнить ничего, – признался он, – что могло бы помочь. Что бы со мной ни сделали, вышло очень эффективно.

– Забудь об этом, Джесс, – сказал Санти. – Мне жаль, но все уже зашло слишком далеко. Я должен сейчас позаботиться о безопасности Кристофера.

– Мы нигде не в безопасности, вы же сами сказали!

– Я сказал тебе забыть об этом. Это тебе не какое-то там приключение, это кровавая война. Мне платят за то, чтобы я разрабатывал тактики, и я могу сказать тебе сейчас одно: у нас нет шансов на победу. У нас нет ни численного преимущества, ни оружия, ни необходимых знаний. Мы проиграем еще до того, как вступим в сражение, и да, я позабочусь о том, кого люблю, пренебрегая всеми остальными, и черт бы вас всех побрал, если мне и правда придется так поступить!

Профессор Вульф, кажется, не слушал их разговора, пока продолжал прохаживаться по комнате, а потом внезапно произнес:

– Брайтвелл, ты можешь найти гипнотизера, который знает свое дело и которому можно доверять?

Гипнотизера было найти не так уж просто в Александрии, однако несколько таких человек имелось, и можно было найти и тех, кто вел дела по большей части в тени, а не на всеобщее обозрение. Развлекатели – те, кто мог заставить добровольца станцевать танец утят или помахать воображаемыми крыльями, – обладали разрешением на работу от Библиотеки. Однако можно было встретить и других, чья мотивация в большей степени основывалась на заработке больших денег.

– Думаю, да, – сказал Джесс.

– Нет, – снова отрезал Санти. – Ни за что я вам не позволю провернуть подобное.

Вульф ответил все таким же непринужденным тоном:

– Не обращай на него внимания. Разумеется, он не хочет, чтобы я что-либо вспоминал. Думает, что я разобьюсь, как хрустальная ваза, если вспомню.

– Не разобьетесь? – уточнил Джесс.

– Разобьется! – воскликнул Санти сдавленным голосом, пытаясь казаться спокойным. – Он сам себя уничтожит. Да и ты находишься под прицелом, Джесс. Не забывай об этом.

Джесс пожал плечами.

– Я вырос, бегая от полицейских, – сказал он. – Ничего в моей жизни по большому счету не изменилось.

– Наемники архивариуса не следуют законам лондонских полицейских или же моих собственных солдат. Тебе действительно следует бояться. Архивариус убивал куда более способных бегунов, чем ты.

– Хватит, Ник. Джесс прав. – Вульф перестал прохаживаться по комнате и посмотрел на Санти. Мужчины долго смотрели друг на друга, однако Вульф не отводил глаз, он выглядел спокойным, уверенным и собранным. Вульф больше не напоминал Джессу того хрупкого, дрожащего человека, которого он видел в оковах после нападения на их отряд. Однако не выглядел он и как целеустремленный, злой человек, взявший на себя роль учителя Джесса во время их подготовки к службе в Библиотеке. У Вульфа было много секретов, спрятанных слишком глубоко, чтобы Джесс мог чувствовать себя спокойно рядом с ним. «Как иронично, – шепнул Джессу внутренний голос, – учитывая, сколько секретов ты сам от него хранишь. Хранишь вообще ото всех».

Они были очень похожи друг на друга, осознал вдруг Джесс: оба никому не доверяли, оба часто скрывали свои истинные эмоции от всех вокруг. У обоих на душе были шрамы, которые они никому не хотели показывать. Разница заключалась лишь в том, что у Вульфа был Никколо Санти. Их жизни тесно переплелись за проведенные вместе годы, и потребовался бы очень острый меч, чтобы их жизни разделить.

Джесс завидовал подобной любви. Когда-то, быть может, он тоже рассчитывал на подобные чувства.

Однако ее рядом с ним больше не было.

– Не делай этого, – сказал Санти. – Я умоляю тебя, Крис, не надо. Ты себя погубишь.

– Уж лучше я погублю себя ради великой цели, чем позволю Библиотеке просто вычеркнуть меня из истории. Архивариус уже уничтожил все мои труды. Мы оба знаем, что он мне не позволит оставаться долго в живых. И раз уж мне суждено умереть, по крайней мере, я могу попытаться изменить судьбу Томаса Шрайбера до того, как погибну. – Он взял Санти за руку. – Я с радостью готов вспомнить каждый удар, каждый порез и каждый ожог, если это поможет нам освободить парня. Пожалуйста, не стой у меня на пути.

Санти на мгновение опустил голову, а затем сделал шаг вперед и прижался лбом ко лбу Вульфа.

– Ты настоящий глупец, – сказал он, а потом поцеловал Вульфа медленно и нежно. – Но не проси меня наблюдать, как ты ломаешь себя на части.

Сказав это, Санти отпустил Вульфа, ушел в спальню и закрыл за собой дверь.

Вульф произнес:

– Не могу винить его за это. Он помнит, каким я был, когда только вернулся. Однако теперь я сильнее. Справлюсь.

– Сэр… – Остальные слова застряли у Джесса в глотке, и он не мог ничего больше произнести долгие несколько секунд. – Спасибо вам.

– Не стоит меня благодарить. – Взгляд темных глаз Вульфа теперь казался холодным и тяжелым, как в те дни, когда профессора вынудили против его воли стать надзирателем Джесса и остальных его сокурсников, когда он знал, сколько невинных может пострадать и погибнуть. – Я не твой герой. Это из-за меня все вы изначально оказались в этом опасном положении. Если бы вы меня не повстречали, ваши жизни сейчас были бы куда счастливее. И уж точно длиннее. – Он улыбнулся, но вышло ужасно. Улыбка Вульфа была горькая и печальная. – А теперь ступай и найди подходящего гипнотизера, и давай покончим со всем этим, пока Ник не передумал.

Отыскать какого-нибудь гипнотизера было несложно. Отыскать же гипнотизера, который не вел никаких дел с Великой библиотекой, было куда сложнее, и в конце концов Джесс выбрал того, кого посоветовал ему знакомый контрабандист. Этот гипнотизер был известен тем, что порой обворовывал своих богатеньких клиентов, гипнотизируя их и убеждая в том, что они обворовали сами себя и забыли об этом. Без сомнений, человек был талантливым.

Только вот не очень хороший человек.

При личной встрече Эльсинор Квест оказался невысоким, похожим на кролика мужчиной, который сутулился, вжимал голову в плечи и избегал смотреть Джессу в глаза. Однако когда тот наконец встретил взгляд Джесса, Джесс понял, почему мужчина себя так вел. В его взгляде была некая твердость, которая определенно могла бы отпугнуть некоторых потенциальных жертв слишком рано. Лучше уж казаться беззащитным и неспособным на жестокость, особенно перед тем, кто должен доверить тебе свои мысли и свою волю.

Квест непринужденно болтал, пока они ехали в карете, что медленно выводило Джесса из себя, потому что мужчина, кажется, был способен болтать лишь о погоде. В Александрии стояла обычная для этого времени года погода – теплая и влажная, – и Квест, похоже, был уверен, что влажность сведет его рано или поздно с ума.

Если бы только это могло оказаться правдой, он бы наконец-то умолк.

– Вы же понимаете, что я плачу вам за конкретную работу? – оборвал его в конце концов Джесс, когда мужчина узнал улицу, по которой они ехали. Они подъезжали к дому Вульфа. – И за то, чтобы вы забыли конкретные моменты этой работы?

Бесконечный поток жалоб Квеста внезапно иссяк, будто кто-то перекрыл клапан у него внутри, и он поднял глаза, встретив взгляд Джесса. Мужчине на вид было около сорока, у него была сухая, неухоженная кожа и седые, редеющие волосы, однако его глаза – голубые, как александрийское небо, – выглядели живыми и энергичными.

– Не беспокойтесь обо мне, юный господин, – сказал он и улыбнулся. – Я забыл секреты и куда более опасные, о существовании которых вы даже и представить не можете. Забыть еще один вовсе не проблема, особенно учитывая деньги, которые вы мне платите. Однако я должен уточнить чисто в деловых целях, что я отправил сообщение своему коллеге, поведав ему о том, где я буду и кто вы такой. На случай, если… произойдет нечто непредвиденное.

Другими словами, он не был дурачком и понимал, на какой риск идет. Джесс не обижался. Любой, кто занимается теневым бизнесом, должен был беспокоиться о своей безопасности.

– Половину сейчас, – сказал Джесс. – Половину после того, как дело сделано.

– Честно, – ответил Квест и повернулся, чтобы выглянуть из окна кареты. Белый дым валил на дорогу позади них, разбавляя неподвижный ночной воздух. Улицы вокруг выглядели пустынными, чему Джесс был только рад. Чем меньше людей будет свидетелями визита Квеста, тем лучше. – О-о. Мы, должно быть, приближаемся.

Карета замедлила ход, и Джесс выпрыгнул, отдав водителю стандартную плату в пять гиней. Квест выбирался из кареты медленно, будто хрупкий старик, а затем, шоркая ногами, отправился следом за Джессом к двери дома капитана Санти.

Открыл Вульф, который сделал шаг в сторону, позволяя гостям войти. Теперь он был одет в повседневный наряд: свободную черную рубашку, штаны и ботинки. Санти видно не было, а дверь спальни была по-прежнему заперта.

– Эльсинор Квест, гипнотизер, – сказал Джесс. – Профессор Вульф, который будет вашим клиентом.

– Очень рад с вами познакомиться, – сказал Квест и вяло протянул Вульфу руку. Вульф проигнорировал его, и Квест неловко опустил руку. – Нам нужно тихое местечко. О, это вот креслице в уголке подойдет. Пожалуйста, присаживайтесь, сэр. Устраивайтесь поудобнее. Очень важно, чтобы вам было удобно, чтобы вы ни о чем не переживали, пусть все ваши заботы развеются, как песок на ветру…

«У этого человека странный, ритмичный голос», – подумал Джесс и попытался сформулировать для себя, что именно его настораживало, а что в то же самое время успокаивало. Значит, он уже начал работу. Странно. Джесс осознал, что мужчина говорил тем же тоном с ним в карете, пока вел бесконечную беседу о погоде. Неужели Квест пытался загипнотизировать Джесса? «А это сработало?» Нет, наверняка Джесс бы понял, если бы сработало. «Понял бы же?» – От сомнений у него моментально пересохло в глотке.

Может быть, все это не такая уж и хорошая затея.

Профессор Вульф опустился в кресло, на которое ему указал Квест, а когда гипнотизер подвинул поближе другое кресло, Джесс заметил, как дверь спальни тихо открывается. Вышел Санти. Капитан подошел и остановился рядом с Джессом, а затем негромко, чтобы Вульф не мог услышать, прошептал:

– Если что-нибудь пойдет не так, я вмешаюсь.

– Знаю, – сказал Джесс. – Может, все это даже и не сработает. Иногда не получается… – Он умолк, потому что Вульф уже закрыл глаза. Голос же Квеста стал звучать еще тише, спокойнее и ритмичнее, так что даже Джесс теперь не мог расслышать, что тот говорит, склонившись над Вульфом. Голова профессора медленно опустилась вперед.

Вульф поднял руку, или, по крайней мере, его рука поднялась. Тело же его осталось неподвижным, не было никаких признаков того, что приказ поднять руку был отдан сознанием. Все остальные части его тела словно застыли на месте.

Квест вытянул собственную руку и похлопал профессора по ладони. Тот никак не отреагировал. Квест довольно кивнул и поглядел на Джесса.

– Он готов, – сказал Квест. – Что я должен у него спросить?

«Так быстро?» Джесс моргнул. Затем он сказал:

– Спросите у него о том, что происходило, когда он был в темнице…

– Погодите, – сказал Санти. Вздохнул. – Мне не нравится, что вы заставляете его это делать, но давайте хотя бы не будем его мучить. Спросите у него о том дне, когда его увезли в тюрьму, а затем спросите о том, когда его вывели из тюрьмы. Не спрашивайте ничего о том, что с ним происходило там – только о местоположении и округе. Понятно?

– Разумеется, – простодушно ответил Квест. – Вас интересует лишь то, где его содержали. Я понял.

– Отлично. – Санти уставился на мужчину. – Лучше не оплошайте.

– Доверьтесь мне, дружище. Я знаю свое дело. – Квест наклонился вперед и опустил руку профессору Вульфу на плечо. – А теперь вернитесь в прошлое. Вернитесь в тот день, когда вас задержали. Помните тот день?

Реакция оказалась моментальная и жуткая. Все тело Вульфа напряглось, дрогнуло и будто бы сжалось. Он не поднял головы, однако Джесс даже с другого конца комнаты услышал, как тяжело тот начал дышать. У Джесса по спине побежали холодные мурашки, когда он услышал это дыхание. Однако нельзя было останавливаться. Вульф сам согласился.

– Расскажите мне о том дне, когда вас увезли в тюрьму, – сказал Квест. Его голос звучал мягко, становясь то громче, то тише, сохраняя едва различимый, странный ритм. – Бояться нечего. Вы всего лишь смотрите на все со стороны, словно пьесу, игру света и тени. Вы теперь только лишь зритель. Нет никакой боли. Вам совсем не больно.

Дыхание Вульфа стало чуточку легче, однако, когда профессор заговорил, голос его зазвучал натянуто и резко, точно и не принадлежал ему вовсе.

– Я был… здесь, – сказал он. – За мной пришли сюда.

– Здесь, в доме?

– Да.

– И куда же вас увели?

– В офис архивариуса в серапеуме, – ответил Вульф. – Он задавал вопросы…

– Они неважны. Куда вас увели после того, как он с вами поговорил?

Вульф ничего не ответил. Джесс почувствовал, как Санти, по-прежнему стоящий рядом с ним, напрягся, словно готовясь к удару.

– Профессор? Куда вас увели?

– Вниз.

– Куда вниз?

– Вниз серапеума. В темницу.

– Хватит, – быстро сказал Санти. – Не нужно вспоминать это. Спросите, куда его увезли после этого.

Квест вопросительно покосился на Джесса, и Джесс кивнул. Капитан Санти был прав. Просить Вульфа вспоминать о том, что происходило с ним в темнице под серапеумом в Александрии, было бессмысленно. Томас точно не здесь.

«Париж, – подумал Джесс. – Скорее всего, его увезли в Париж».

Однако когда Вульф ответил на вопрос, он сказал:

– Базилика Юлия.

«Рим. – Джесс сглотнул, вспомнив, как пылко он убеждал друзей, что нужно отправляться в Париж. А ведь он почти что убедил их, что это самый логичный вариант, что нужно торопиться туда, чтобы спасти Томаса. – Спасибо, Халила. Спасибо, что убедила нас раздобыть больше доказательств». У них была всего одна попытка в этом деле.

Однако даже эта информация, понял Джесс, не может служить достаточным доказательством. Подсказкой, разумеется. Но не доказательством.

– Как вас туда увезли? – спросил Квест.

– Через телепортатор.

Квест откинулся на спинку кресла, нахмурившись, и посмотрел на капитана Санти.

– В базилике Юлия нет телепортационного кабинета, разве не так?

– Нет, – подтвердил Санти. – Он в совершенно другом здании, на расстоянии примерно полутора километров. Он, должно быть, что-то путает.

– Профессор Вульф, когда вы вышли из телепортационного зала, где вы оказались? Можете описать?

– Коридор, – пробормотал Вульф. – В базилике Юлия.

– Откуда вы знаете, что находились в базилике Юлия?

– Я видел Форум за окнами. Я знаю Рим. – Конечно, он знал Рим. Путешествующий профессор вроде Вульфа узнал бы такой величественный город с первого взгляда. – Длинный, прямой коридор. В самом конце дверь.

– Расскажите мне, что вы видели через окна, – сказал Квест, и Джесс поспешно схватил ручку и листок бумаги, которые Вульф оставил на столе. Он записал, как Вульф описывал вид из окон. Затем Джесс схематично зарисовал, указав предметы и опознавательные знаки, которые видел профессор. – Отлично. Что насчет той двери в конце коридора: она охранялась?

– Да, механическими стражниками, – устало сказал Вульф. – Римскими львами.

– А была ли эта дверь заперта? – поинтересовался Квест. Это был отличный вопрос, который сам Джесс не додумался бы задать. Очевидно, что гипнотизер имел опыт в делах подобного рода.

– Да.

После этого Вульф рассказал о том, что его увели по лестнице, тянущейся вдоль длинного, спускающегося вниз коридора, выложенного из старинных камней, с одной стороны которого виднелись темницы. Поворот за поворотом. Джесс все записывал, а Квест продолжал задавать вопросы уверенным и безэмоциональным голосом: сколько солдат Вульф видел? Сколько библиотечных механических стражей? Все эти моменты были важны, даже необходимы, однако было видно, как Вульф волнуется все больше и больше по мере того, как погружается в свое прошлое. Теперь он непрестанно дергался, покачиваясь из стороны в сторону и прижав руки к животу. Пытается защититься, осознал Джесс. Ему самому было неприятно наблюдать за происходящим. Санти рядом с ним стоял неподвижно, как статуя.

– Кто-нибудь иногда приходил, чтобы вывести вас из темницы, пока вы там находились?

– Да.

– И куда вас водили? – спросил Квест, и этот вопрос казался вполне безобидным. Он все лишь пытался составить карту всей тюрьмы, что было разумно.

Вульф же в ответ издал такой звук, что у Джесса волосы встали дыбом, а Санти чуть было не бросился вперед, однако Квест перевел глаза на Санти и покачал головой.

– Дышите, профессор Вульф. Успокойтесь, – сказал Квест. – Боли нет, помните? Теперь нет никакой боли, вы просто наблюдаете за происходящим издалека. Все это не происходит с вами. Сделайте шаг назад. Просто сделайте шаг и отпустите события.

Тяжелое дыхание Вульфа не стихло, а стало лишь громче и напряженнее, и даже сам гипнотизер, кажется, растерялся. Он положил руку на плечо Вульфу и снова заговорил:

– Профессор, – сказал он. – Профессор. Вы теперь не в темнице, вы слышите меня? Вы стоите за пределами темницы. Нет никакой боли. Вы спокойны. Вам хорошо.

Все было плохо. Сдавленные крики Вульфа становились все громче и громче, и он уже не слушал.

– Хватит, – вскричал Санти и бросился вперед. – Вытащите его оттуда! Сейчас же! – Его голос прозвучал испуганно, да и Джесс теперь тоже перепугался.

– Ну хорошо, – сказал Квест. – Профессор Вульф! Профессор! – Он грубо похлопал Вульфа по лбу, затем по плечу, а потом по тыльной стороне ладони. – Занавес!

Вульф резко перестал кричать и обмяк в кресле, словно марионетка, которой перерезали нити. Санти оттолкнул Квеста в сторону и опустился на колени перед Вульфом, взяв его за руку. Он проверял пульс профессора, понял Джесс, и в то же время успокаивающе держал того за руку.

Вульф медленно поднял голову. Он выглядел жутко бледным, а взгляд его был потерянным. В первую секунду, открыв глаза, Вульф смотрел словно в никуда, но затем сфокусировал зрение на Санти и произнес:

– Должно быть, все прошло ужасно, раз ты выглядишь таким взволнованным.

Джесс видел, с каким облегчением выдохнул капитан, прежде чем снова сурово сдвинуть брови.

– Не так уж и ужасно, – соврал Санти. – И теперь уже все позади.

Вульф положил руку поверх руки Санти, и снова Джесс уловил этот момент: момент нежности, печали, любви. Джесс отвел глаза, а когда снова поднял, увидел, как Санти поднимается на ноги и поворачивается к Квесту.

– Ты, гипнотизер, – сказал Санти, – проваливай. Если кто-то хотя бы шепнет о том, что здесь происходило, я тебя убью.

– Сэр, – сказал Квест, – я профессионал. Ваши угрозы совершенно ни к чему. – Задумавшись на мгновение, он затем все же добавил: – И как профессионалу, было бы неверным с моей стороны не сказать вам, что с вашим другом произошло нечто мучительное и эти муки будут преследовать его и дальше, если рану не заживить. Я готов предложить вам свои услуги и в дальнейшем за разумную плату…

– Это не твое дело, – сказал Санти. – Джесс, избавься от него. Сейчас же.

Джесс кивнул и схватил Квеста за руку, чтобы выволочь за дверь. Он протянул гипнотизеру второй мешочек с монетами, потяжелее – половину, которую обещали Квесту после, плюс щедрый бонус.

– Уходите, – сказал Джесс. – И забудьте об этом. Он не шутил, когда сказал, что убьет вас, если вы что-нибудь кому-нибудь разболтаете.

– Моя работа опасна, – вздохнул Квест. – Однако прислушайтесь к моему совету относительно несчастного профессора. Найдите кого-нибудь, кто может избавить его от боли. Ему нужна помощь. Я видел, как воспоминания убивают людей и куда более сильных. – Кажется, он говорил искренне в этот момент, а не для того, чтобы еще подзаработать. Как будто он действительно беспокоился.

– Спасибо, – сказал Джесс, тоже искренне. Он вызвал мужчине карету. – Сделайте так, чтобы мне не пришлось вас снова искать.

Квест внезапно ухмыльнулся. Зубы у него были удивительно белоснежными.

– Если бы я не хотел, чтобы вы меня нашли, вам бы это никогда и не удалось, – сказал он. – Говоря между нами, уличными крысами, вы же знаете, что это правда.

А затем он удалился.

Джесс вернулся в дом.

– С ним все в порядке? – спросил он.

– Я все еще здесь, Брайтвелл. Спасибо за беспокойство, – сказал Вульф. Его голос теперь звучал неестественно низко и хрипло, он сидел, опустив голову на руки. – Вы отыскали то, что необходимо?

– Да, – сказал Джесс. – Думаю, что да.

– Тогда проваливай.

– Мне жаль, что вам пришлось…

– Ради всего святого, проваливай! – Вульф поднял голову, глаза у него намокли, и гневные слезы текли по щекам. Он схватил валявшуюся рядом книгу и швырнул в Джесса со всей силы. Это был простой бланк, однако Джесс понял, насколько сильно профессор сейчас злится.

– Джесс, – сказал Санти, – иди. Ты получил, что хотел. Теперь мне нужно помочь ему справиться с последствиями.

Джесс сглотнул, кивнул и свернул заметки, которые сделал. Закрыв за собой входную дверь, он на секунду прильнул к ней спиной и зажмурился. Он пытался забыть жуткие звуки пыток, которые издавал под гипнозом профессор Вульф.

По пути в казарму Джесс отправил закодированное сообщение через людей, которым доверял, Халиле с Дарио о том, что ему удалось сегодня выяснить. Необходимо было рассказать всем как можно скорее. Всем, кроме Глен, которая, скорее всего, побьет его за то, что он сделал с Вульфом. Разговор с ней Джесс мог оставить напоследок.

Джесс уже прошел полпути, когда завернул за угол и заметил, что кто-то маячит в тени впереди. Кто-то в слишком теплом для нынешней погоды пальто с капюшоном. Джесс тут же напрягся и стал идти медленнее. Темная фигура растворилась в переулке. В столь темный час народу на улицах было немного, а луна почти полностью скрывалась за высокими, тонкими облаками. Идеальный момент, осознал Джесс, для убийства, если архивариус запланировал подобное.

Джесс осторожно, но уверенно зашагал вперед, вытащив нож из-за пояса. Ему пришлось держать нож в левой руке, чтобы его потенциальный неприятель, снующий справа, не увидел оружия. Джесс поймал себя на мысли, что можно и посвистеть, изображая беззаботность. Однако, наверное, это слишком.

Он продолжал шагать спокойно и размеренно, когда подошел к переулку, а затем прошел мимо. Когда же почувствовал, что кто-то движется сзади, то обернулся и схватил человека, подскочившего к нему, резко прижав лезвие ножа к горлу неприятеля.

Капюшон упал. Луна выглянула из-за облаков, осветив их двоих своим мягким, бледным светом.

Джесс беззвучно охнул и отступил назад, потому что девушка, оказавшаяся перед ним, которую он чуть было не убил, была Морган Холт.