Второй шанс: Начало. Снайпер. Счастливчик Мишин Виктор
– Ага, нас он искал, продал раз, не всех добили, еще раз прислали. – «Еще немного, и я врежу этому дебилу». Выручил Лебедев:
– Слушай, политрук. Шел бы ты куда-нибудь уже. Займись делом. Оставшихся живых бойцов нужно посчитать.
– Я выполняю ту работу, на которую меня партия поставила.
– Выполнять! – рявкнул Лебедев и повернулся ко мне. – Развяжите его уже!
Подбежал один из солдат, разрезал веревку. Я потер затекшие уже руки и полез в карман за документами.
– Товарищ комдив, разрешите обратиться? – обратился я, дождавшись, когда он заглянет в документы.
– Обращайтесь, товарищ сержант госбезопасности. – При этих словах лица политрука и пинавшего меня красноармейца вытянулись. Еще бы, звание у меня теперь равняется пехотному лейтенанту. Лебедев кивнул мне, давая знак отойти в сторонку. Посмотрев вокруг, я негромко начал доклад.
– Товарищ генерал, два дня назад с вами была потеряна связь. По данным разведки установили, что вы в окружении. Командующий корпусом приказал разведчикам 111-й дивизии найти сведения о пропавшей 235-й. Или найти выживших – если удастся. А еще, у вас должны быть некие документы…
– Есть такие, продолжай, – качал головой комдив.
– Я самовольно, так как разведчики были посланы ранее, покинул расположение в попытках их догнать. Выйдя к лесу, произвел захват автомашины. При попытке доехать до леса через вражеские позиции был обстрелян вашими бойцами и взят в плен.
– Это наши тебе так лицо помяли? – спросил генерал.
– Перестарались парни немного, да я понимаю, они же не знали, что я у фрицев «такси» возьму.
– Да уж, бойцы, – Лебедев громко, обращаясь уже к солдатам, стоящим боясь поднять глаза, – вы бы хоть документы у него посмотрели, теперь что? Вас всех арестовывать?
– Товарищ генерал, не надо никого арестовывать, в принципе-то правильно все сделали. Война идет. Ничего страшного, не убили ведь. Хотя документы могли и посмотреть.
– Да, ничего страшного? У тебя вон вся рожа синяя и шепелявишь, чего зубы выбили, что ли?
– Один выпал. Да ладно. Можно воды, рот прополоскать, тащ генерал? – малость упростил я обращение. Генерал не обратил никакого внимания на мою наглость.
– Принесите воды и пойдем в мою палатку, – генерал приказал какому-то бойцу и, обернувшись к моему бывшему ротному, добавил, – Афанасьев, пойдем с нами.
– Новиков – твою мать! Как ты сюда залез? – начал Лебедев, когда полог палатки опустился. – Мы тебя уж похоронили. Как с гэбэшником уехал, ни слуху, ни духу. Видишь, что стало с дивизией. А знаешь, как про тебя ротный говорил? Ты нам удачу приносил. А без тебя – расхреначили нас под орех, – Лебедев сплюнул и крепко выругался.
– Ну, уж вы наговорите тоже, товарищ генерал. Где я и где везение? Я тут что, один воевал? Просто пока у фрицев сил поболее будет. Ну, ничего, скоро мы свое возьмем.
– Да никто и не спорит, что возьмем. Вылезти бы сначала из этой задницы.
– Вылезем, товарищ командир. А что, скажите, жив ли Потемкин? Связист-то ваш? – я взглянул на Афанасьева, меня очень интересовала судьба деда.
– Живой, хоть связи и нет больше. Когда по нам поехали танки, он обрыв искал, увидел, что происходит, и схоронился. Потом к нам приполз, вместе и вышли. Ты-то каким ветром? – ответил ротный и сам задал вопрос.
– Исключительно попутным. Разведчики к вам ушли из 111-й, а я за ними. Их догнать не получилось, но к вам вышел. Пришлось, правда, побегать. Хорошо старшина СВТэшку дал, с мосинкой – я бы не смог пройти. А с этой хоть очередями фрицев вали, да в штабеля складывай. Хороша зараза, надо кстати почистить.
– Да уж, капризная она немного, чисти хорошенько, тем более говоришь – помогла, – капитан кивнул.
– Еще как! – я любовно погладил по цевью винтарь. – Еще бы «глушак» на нее и цены бы не было.
– Чего на нее? – капитан удивился.
– Ну, приблуда такая, для бесшумной стрельбы. Вещь, – я показал оттопыренный большой палец.
– А-а. Чего-то такое я видел однажды, на наган ставили, «Брамит», что ли? Не помню. Говорили, что он как будто пукает с ним, почти не слышно.
– Во-во! Вот бы такой на «Светку».
– Живые останемся, есть у меня толковый спец, он в оружейной мастерской работал до войны. Сейчас где-то в соседней дивизии трудится. Дядька в годах, его на фронт и взяли-то только потому, что любой ствол с закрытыми глазами отремонтировать может. Если сам жив, конечно, в такой-то жопе, – ротный покачал головой.
– Товарищи, – прервал нашу беседу с ротным молчавший комдив. Видимо, что-то обдумывал. – Сержант, как там соседи наши, устояли?
– Прямо перед моим появлением их с воздуха расхреначили. Крепко досталось, однако держатся, – ответил я.
– Когда успел в «безопасность» попасть? – был следующий вопрос.
– Да вот, пока в Москве был, к НКВД и подчинили.
– Ого, в Москве был? Ну и как там столица? – с неподдельным интересом посмотрел на меня Лебедев.
– Да нормально, патрулей много, окна в домах заклеены, баррикады кое-где. Парни мои живы?
– Казах здесь, сейчас где-то лазает, дырку ищет. Синицын погиб. На штаб танк полз, так он с гранатой на него, танк подорвал, но и его из пулемета срезали. Зимин тут, Вано ваш «Большой». Вся троица в поисках выхода.
– Надо же, все-таки судьба у Синицы такая, один раз увернулся от нее, а все равно достала, – покачал я головой.
– А когда был первый раз?
– Как-нибудь расскажу. Товарищ генерал-майор, какие будут приказания?
– Если так пойдет дальше, то скоро вместо меня один майор останется, без генерала. И это еще в лучшем случае.
– Не берите в голову, товарищ генерал. Придумаем что-нибудь. С той стороны, откуда я пришел, силы у немцев небольшие. У вас, сколько людей осталось?
– Точно не скажу, еще многие подходят, но что-то около четырехсот человек. Два танка, орудия, минометов пара штук. Три полуторки. Топлива мало.
– Топлива километров на двадцать хватит?
– Я думаю, да. Что, дырку в немецком тылу нашел?
– Есть немного, да и не тыл там, просто фрицы еще не все обложили. Но танкистам придется тяжело, как бы ни страшно было это говорить. Они в прорыв пойдут, я думаю, первыми. В одном месте видел несколько танков, штуки четыре. Те, что я видел, стояли, может, неисправные. Так что двое на одного.
– Тогда так, запускаем танки, у меня оба – тридцатьчетверки. Одновременно минометный и орудийный огонь, если танки у фрицев сожжем сразу, пушки цепляем к машинам и вперед. На танки пехоту возьмем, пусть отсекают солдат. Думаю, может, получится.
– Я тоже думаю, получится. Можно выйти вперед с пехотой, присмотрим за подходами к лесу, чтобы не дать немцам подобраться. А как отгоним, тут вы, товарищ генерал, и действуйте. Я с пехотой пойду, – ротный явно что-то придумал. Но вмешался генерал, обращаясь ко мне:
– Ты ведь теперь по званию сержант ГБ? У меня ротных не хватает, совсем беда, – комдив почесал голову.
– Да, цельный сержант, – с улыбкой ответил я.
– Значит так. Возьмешь вторую роту и вперед. Сможешь?
– Можно я своих из первой заберу? Трех человек, – вопросом ответил я.
– Разведчиков? Хорошо. Все, что-нибудь нужно?
– Так патронов бы, гранат.
– Патронов дадим, целый грузовик успели вывезти, а вот гранат – нет! – Генерал повернулся к ротному.
– Пусть все бойцы берут максимально возможный боекомплект. А в машины раненых, много их у нас. Понял, капитан?
– Ясно, тащ генерал. Раненых и, правда, много.
– Очень много, они нас вяжут здорово. Постараемся по машинам распределить всех. Легкие сами попытаются идти. Как-нибудь, но выйти надо.
– Разрешите идти? – я вскинул руку к голове.
– Иди сержант, береги людей и сам осторожней. Я не спрашиваю, как именно ты здесь оказался, но думаю, влетит тебе по первое число.
– Это мои проблемы. Разгребу как-нибудь, – улыбнувшись, ответил я. А то, что влетит, так это еще мягко сказано. Даже не знающий ничего Лебедев и то все правильно понял.
Глава 11
Да, совсем жопа дивизии. Четыреста человек осталось, меньше трех рот. Когда я уезжал в Москву, дивизия тоже по составу только название имела. Но не так же. Выйдя из палатки, пошел к бойцам. По пути поймал какого-то сержанта. Попросил проводить ко второй роте. Хоть рота и не моя, но меня все знали. Парни удивились, что меня назначили к ним командиром, но недовольства не было. Быстро собрав всех, объяснил диспозицию моим теперь уже подчиненным и велел пополнить запасы.
– Берем по максимуму. От того, сколько унесете, зависит ваша жизнь.
– Товарищ сержант, разрешите вопрос, – раздался голос молодого парнишки, имевшего такой красивый голос, что хоть в оперу его.
– Говори.
– Польза-то хоть будет от наших смертей?
– Нельзя так говорить, польза есть всегда, вы воюете за Родину. Хватит нам уже болты болтать, пришло время – воевать.
Нагрузившись как верблюды, мы тронулись в путь. До окраины дошли спокойно и залегли. Один из сержантов достал бинокль.
– Сержант, откуда у тебя «глаза»? – удивившись, спросил я.
– Так от ротного остался, возьмите товарищ сержант госбезопасности, – парень протянул мне бинокль.
– Откуда знаешь про звание?
– Так слышал, как вас называли.
– Молодец, слушай теперь вокруг, может, услышишь чего. И это… – Я замялся, – просто сержант, ясно?
– Понял.
А услышать было трудно, невдалеке стреляли, были слышны выстрелы карабинов и пулеметов. Редко громыхали своими пушками танки.
– Товарищ командир, там сзади трое ребят подошли, сказали к вам, – кто-то тихо произнес за моей спиной.
– Пусть сюда ползут. Как раз им работа намечается, – ответил я. Прекрасно представляя, кто пришел.
Справа меня дернули за плечо, я повернул голову и увидел радостно скалящегося казаха.
– Ну и чего ты скалишься, морда нерусская? Смешное чего увидел? – ехидно заявил я.
– Так на тебя, командир, посмотришь, трудно сдержаться, – не менее ехидно ответили мне. Это он на мою морду разбитую смеется. Ну-ну.
– Здоров, друг казахский!
– Привет, Серега! – радостно сказал казах.
– Где остальные? – обвел я глазами вокруг.
– Тута мы, – тут же раздался радостный голос Сани Зимина.
– Здорово, славяне! – я тоже очень обрадовался.
– Не все славяне, – как обычно возразил казах.
– Та помню я, что ты нерусь поганая! – сказал я и засмеялся. А Мурат смущенно вытянул.
– Я русский! – протянул казах.
– Ага, это я казах, – уже не сдерживаясь, ржал я.
– Да ладно, Серег, не знаешь его, что ли? Он тут долго прикидываться может, – сказал Саня Зимин, а Мурат добавил:
– А ты наверняка еврей! Всегда вопросом на вопрос отвечаешь. – Все вокруг откровенно потешались над нами.
– Уговорил, черт казахский, ничья. Слушайте сюда, бойцы, – начал я, – предстоит нам, ребята, немцам кровушку пустить. Конечно, и своей землю обильно удобрить придется, если не получится пройти.
– Нам что делать? – уже серьезно посмотрел на меня Зимин.
– Мы вроде как передовой дозор, но… Среди наших много раненых, следовательно, не все смогут быстро передвигаться. Надо помочь.
– Чего придумал? – спросил Зимин.
– Наверное, опять к гансам с пустыми руками пойдет, – сказал Мурат.
– Немного не угадали, проведем разведку боем. Наши пойдут напрямую, там фрицев немного. А мы с вами обойдем слева и ущипнем их за толстый волосатый сосок. То есть во фланг. Все ясно?
– Да как скажешь, – Саня как всегда был согласен на любую авантюру.
– Тогда ваши предложения, как нам это лучше сделать.
Обмозговав план, послали гонца к генералу, чтобы начинал атаку по первым звукам боя с нашей стороны. Сами под прикрытием деревьев стали медленно обходить позиции врага. Судя по малому количеству войск и техники, здесь у фрицев, похоже, был рембат или что-то вроде этого. Они стояли небольшим выступом на север, а главные силы ушли на северо-запад, прокатываясь по 235-й дивизии. Через час мы выбрали позицию, с которой отлично просматривались немецкие позиции. В то же время вражеские танки мы обошли и их можно не бояться. Это давало возможность отвлечь немцев и заставить их повернуться к нам. Атаковали мы всей ротой тупо в лоб, так как нашей задачей было как раз отвлечение внимания противника. Хотя и не совсем в лоб, тоже ведь с фланга ударили.
Подойдя метров на триста, открыли огонь со всех стволов. Рота, это про нас громко сказано, скорее пара взводов, но эффекта мы добились. Немцы бегали, суетились. Орудий и минометов не было и в помине. Те, кто успел поднять оружие, были смяты натиском. Когда мы увидели танки, даже не успели залечь, так как вылезшая из леса толпа, да при двух тридцатьчетверках, быстро смела все на своем пути. Танки немцев были уничтожены в минуту, танкисты знали свое дело. Когда мы заняли немецкие позиции, объявили общий сбор. Командование приняло решение выходить немедленно в направлении 111-й дивизии. Но мне опять не судьба посидеть на заднице ровно. Я не забыл о группе разведчиков, ушедших в немецкий тыл. Не найдя нас, они могут нарваться на разозленных гансов. Жаль парней, если погибнут. Меня отыскал какой-то взмыленный боец и позвал к генералу.
– Товарищ генерал-майор, разрешите доложить?
– Разрешаю, говори, сержант.
– Тащ генерал-майор, задача выполнена, во время операции по отвлечению противника было уничтожено два десятка солдат, девять человек захвачено в плен. Наши потери: ранено 18 человек, убито 6.
– Молодцы, ребята, такое дело сделали, – потряс меня за руку комдив.
– Товарищ генерал, мне необходимо вас покинуть.
– Не понял, что еще за новости?
– Я вам докладывал. На ваши поиски была отправлена группа разведчиков. К вам она не вышла, ребята могут попасть на немцев.
– Даже не знаю, как и поступить. Капитан, что думаешь?
– Ну, формально, нам он не подчиняется. Можем закрыть глаза.
– А не снимут ли с нас голову за то, что мы глаза закроем, – Лебедев задумчиво потряс головой.
– Товарищ генерал, разрешите просьбу?
– Тебе что-то нужно, ведь так?
– Если возможно, отпустите со мной мою бывшую группу, – произнес я и отвел взгляд.
– Ишь чего задумал – хитрец! А вот это я точно не имею права. Лучших разведчиков положить.
– Да никто не собирается их положить, пройдем аккуратно, поищем. Парней найдем и обратно.
– Сержант, ты что-то явно нахальнее стал, как звание получил. Вообще-то меня за это по голове не погладят. Ладно, но только благодаря твоим заслугам. Капитан!
– Да?
– А не послать ли нам разведку? – опять нарочито задумчиво, произнес комдив. – Проверить тылы, вдруг немчура за нами по пятам идет?
– Слушаюсь, товарищ комдив, вышлем группу Зимина.
– Ты все понял, сержант?
– Понял, товарищ генерал, разрешите идти?
– Иди!
– Спасибо, товарищ генерал!
– Бойцов береги, ну и сам… – Лебедев пожал мне руку, а Афанасьев подмигнул.
– Есть! – Я развернулся на пятке и зашагал на поиски бойцов. Найдя ребят в сторонке, я не знал, как начать разговор. С чего начать-то хоть. Выручили сами ребята:
– Серега, ты с нами? – окликнул меня Зимин.
– Немного не так, вы со мной? – Я пристально оглядел бойцов.
– А ты куда?
– Тут такое дело, – начал я, – сразу скажу, пойдут только добровольцы.
– Ну, опять начинается, – промычал казах.
– Серег, мы уже говорили тебе, куда ты, туда и мы! Без разговоров. Если, конечно, начальство не против, – чуть подумав, добавил Зимин.
– Даже обратно? – Мужики переглянулись, улыбки исчезли. На меня смотрели три пары глаз.
– В смысле, обратно? – первым спросил Зимин.
– В прямом. Обратно в лес, идем искать разведчиков, – продолжал я невозмутимым голосом.
– Это что же за разведка такая, что ее искать надо? – продолжал недовольно давить Саня.
– Которая и должна была вас обнаружить, но не успела, видимо, я к вам раньше свалился.
– Ясно, пойду, гранат побольше выпрошу, – сообразив, что затея рисковая, произнес Мурат.
– Ага. И патронов не забудь, – крикнул я вдогонку.
– Чего, постреляем? – подал голос Вано.
– «Здоровый», ты все еще не настрелялся? Мы там знатно пошумели мужики, наверное, придется и еще.
Лес жил, лес кипел. Жил своей удивительной жизнью. Одно настораживает и пугает, совсем не видно его жителей. Даже птицы как будто все испарились, исчезли. Война толкает от себя все живое. Идем по лесу, а кажется, что по кладбищу. Наверное, потому что это и есть, одна общая, братская могила. Не важно, свои или чужие, но трупов кругом – тьма!
Где-то в стороне слышалась стрельба, но довольно редкая. Как будто люди боялись нарушать тишину леса, но все же тревожили ее – мертвую тишину живого леса. Выйдя на небольшую полянку, открылась страшная картина: множество погибших солдат обеих армий. Кругом были люди, неживые, но люди. Страшно, очень страшно все это видеть. В XXI веке и не представить себе такое. Смердело, запах разложения густо висел в воздухе.
Невдалеке простучал немецкий пулемет, как швейная машинка прострекотала. Любой звук на войне хочется сравнить со звуками мирной жизни. Порой получается, но не расслабишься – нельзя. Поляну пересекли ползком и чуть не наткнулись на немцев. Те шли широкой цепью, нас заметили сразу.
Перестрелка началась резко, выстрелил карабин, с хрустом треснула мосинка. Кто-то из наших кинул гранату, да не одну. В ответ летят и немецкие гранаты. Взрывы раздались близко, заставив вжаться в землю. Осколки, не разбирая дороги, свистят вокруг. Что-то обжигает ногу, не сильно, сразу и не заметишь. Лишь тепло, быстро переходящее в жжение, растекается по ноге, заставляет опустить глаза. Штаны окрашиваются в красный цвет. Вроде и не больно, но панику не заткнешь. Блин, твою мать! Ранило. Черт, тут даже антибиотиков нет. Так – стоп. Надо эту панику прекращать, до добра не доведет. Вон, лежавший рядом казах увидел, что я ногу разглядываю, посмотрел и кинулся ко мне. Встав почти в рост. Сейчас приставать начнет.
– Куда, дурак! – я выматерился. – Мурат, не время, тут не очень серьезно, даже не больно, – попытался я пресечь деятельность казаха, уже начинавшего осмотр.
– Ага, так я и поверил, – он достал нож и прицелился резать штаны.
– Ты чего удумал, демон казахский?
– Штаны резать буду. Сам ты демон, – спокойно продолжал друг.
– А я чего, в одних портянках потом пойду? Сниму сейчас, по сторонам смотри, – кое-как снял штаны, боль и вправду была несильной. Как ни странно, но страха не было. Как будто с уже затянувшейся ранки корку отодрали, щипало да подергивало немного. Казах сноровисто полил водой и забинтовал. Пока бинтовал, его и самого чуть не пристрелили. Пули свистели прямо над головой. Ранка была чуть выше колена. Нога гнется, короче нормально, лишь бы грязь не попала. Одевшись прямо лежа, кивнул Мурату в благодарность, он кивнул в ответ и отполз за соседнее дерево.
Мы рассредоточились в пределах видимости. Стреляли куда-то, теперь и я понял, зачем стрелять вслепую. Когда пули свистят, поневоле будешь лежать, это сдерживает атаку. Я тоже стрелял, просто так, больше в направлении. Потихоньку все затихло, раздавались лишь одиночные, скупые выстрелы. Но долго нам лежать нельзя, немцы могут дождаться подкрепления – и тогда точно хана. Найдя глазами казаха, я показал ему сжатый кулак и махнул им в сторону немцев. Мурат в ответ, указал пальцем влево. Я решил приблизиться к нему. С другой стороны к нему уже ползли Саня и Вано.
– Сань, надо вперед, а то нас тут зажмут, – прошептал я Зимину.
– Подожди, сержант. Слышишь слева стрельба? Там наши, – указал направление Саня.
– Думаешь? Немцы тут везде, хрен поймешь, кто там пострелушки устроил.
– Не, там сначала «Папаша» стрекотал, длинными, а когда граната взорвалась, там матерились.
– Точно? – я недоуменно поднял бровь.
– Как если б сам ругался, – Мурат был уверен.
– Тогда попробуем так, Сань, ты с Вано зайдешь справа, а мы с Муратом, прямо ползем.
– Понял, Вано, пошли, – парни уползли.
– Мурат, гранату готовь, если видим гансов, закидываем по очереди.
– Давай, – Мурат вынул сразу пару гранат.
Мы проползли метров семьдесят, стрельба к тому времени кончилась. Слышались разговоры, к сожалению, на немецком. Вдруг, раздался выстрел из мосинки, как палку сломали, за ним второй, третий.
– Саня начал, командир, чего делать будем?
– Давай вперед, броском.
Пригибаясь к земле, мы с казахом подбегали к месту стрельбы. Из-за деревьев вышел Вано и провел по лбу рукавом.
– Отбегались гансы, – сказал он и сплюнул в сторону. Появился Зимин.
– Серый, там трое наших разведчиков. Живые, четвертый ранен в ногу, осколками посекло. Двоих, говорят, еще на окраине леса потеряли.
– Раненый совсем плохой?
– Да нет, думаю, оклемается, сейчас пару палок срубим, на себя возьмем, – сказал Вано и вытащил нож.
– Нет уж, сами пусть своего несут. Нам еще назад прорываться, вы мне в боеготовности нужны, – ответил я.
Носилки были сделаны быстро, а я тем временем беседовал со старшим сержантом группы разведчиков.
– Вы откуда вообще?
– А ты кто такой, что я тебе говорить должен?
– Не наглей, сержант, вас ребята только что из жопы вытащили, а ты борзеешь. Сержант ГБ Новиков, повторить вопрос?
– Виноват, товарищ сержант, старший группы, старший сержант Левченко. Разведгруппа 111-й сд. Выполняли приказ…
– Задание ваше я знаю, – не дал я договорить сержанту, – хотел с вами идти, да к моему приезду вы уже вышли. Каким маршрутом шли, что так долго добирались?
– Так двигались от тыла дивизии, от деревни Мины, к фронту. Вражеских войск там, – парень провел ладонью по голове, – много, в общем. Поэтому приходилось на пузе ползти, вот так и получилось.
– Ясно, а я с фланга зашел, через старые позиции, там почти и не было никого, немцы устремились вперед, только на наш дозор и нарвался, – я потер ухо, в которое прилетело от бойцов, а потом и политрука.
– Да кто же знал, что так будет. Нас накрыли только здесь в лесу, до этого везло.
– Ладно, сержант, пусть твои бойцы берут своего на носилки. Надо выходить.
– Слушаюсь. А там где вы шли, немцев много?
– Где мы шли, их не осталось. Но никто не мешал им новых привести. Они кольцо замкнули, теперь станут прочесывать.
Когда подходили к кромке леса, из густого подлеска вынырнул Мурат. Передовым ходил.
– Командир, шесть человек, при пулемете, – слегка задыхаясь, начал доклад казах, – но еще не укрепились. Так стоят. Я сейчас в округе посмотрю, может, удастся обойти.
– Давай, только быстро. А то еще кого пригонят.
Через минуту вернулся Вано, он шел сзади в полукилометре.
– Сержант, сзади толпа, человек 25–30. Точно не успел сосчитать. Идут тихо. Оружия много, два пулемета видел и у одного что-то на плече.
– Приплыли, бля. Загонщиков пустили. Похоже, с минометом. В лесу-то нам это не грозит, но вот как в поле выйдем… – задумался я. – Ну, где там казах-то ползает? Так, мужики, я отойду. Зимин, если услышишь пальбу – иди в прорыв. Если загонщики догонят, нам точно писец. Ясно?
– Ты куда?
– Да пойду на дереве посижу, – многозначительно ответил я.
– Может, я схожу? У тебя же нога, – предложил Вано.
– Это нога – у кого надо нога. А вообще у меня их две, да и не болит она, успокойся. А с твоим ростом, тебя и без дерева из самого Берлина видно, сидите здесь.
Тихо пробираясь между деревьями, наконец увидел солдат. Выбрал елочку попушистее и кое-как взобрался метров на шесть вверх. На елке, сучки растут часто и беспорядочно, залезать – то еще удовольствие. Нога начинала болеть. Старался не думать. Достав бинокль, огляделся. Серьезные ребята нас ждут, лица суровые. Справа от них, чернело болото, слева вдалеке виднелся БТР. Но довольно далеко, не сразу даже понял, что это именно БТР. Может, километр, может, чуть больше. Если прорываться, то напрямую. Спускался еще дольше, вернулся к парням. Казах уже вернулся.
– Так, Мурат, болото как?
– Не пройдем, потонем все. Да перед болотом еще и небольшая просека, как на ладони будем. Пока нащупываем путь, подойдут загонщики.
– Ясно, тогда как я и думал. Ползем ближе, четверо стоят почти вместе, двое по бокам. Нас семеро, сносим одним залпом. От пуза не стрелять, каждый целится в своего.
Подползли, немцы немного разошлись, но трое были возле пулемета.
– Пулеметчик мой, – сказал Зимин.
– Я возьму крайнего слева, Мурат, ты бери правого. Остальные, распределяйте сами.
Читать бесплатно другие книги:
