Без гнева и пристрастия Корнев Павел
– Ясно, – хмыкнул я и уточнил у криминалиста: – Откуда уверенность, что его поднимали?
– Характер царапин на механизме и содранная ржавчина свидетельствуют о том, что было два или три цикла…
Плотный детектив удивленно присвистнул:
– Пытали его, что ли?
– Гангстерская разборка? – предположил я.
– Никогда ни о чем подобном не слышал, – засомневался детектив.
Я кивнул, принимая его довод, и спросил:
– Отпечатки на месте преступления уже сняли?
– Отпечатков нет.
– Фотосъемка?
– Сделано, – подтвердил напарник усатого криминалиста и похлопал по кофру фотоаппарата.
– Тогда поднимайте тело, – распорядился я, отошел от люка и спросил плотного детектива: – Свидетелей опросили?
– Да какие тут свидетели? – хмыкнул тот в ответ. – Грузчики сплошь тронутые, из них и слова не вытянешь…
– Бригадиры – нормальные, – возразил я.
– Операторы кранов и погрузчиков – тоже, – подсказал сержант дивизиона транспортной безопасности. – Еще водители. И охрана на пакгаузах частная.
– Комиссар, вы разве не планируете забирать дело себе? – нахмурился детектив.
– Нет, – отрезал я, немного помолчал и добавил: – В любом случае первичный опрос свидетелей все равно останется на вас.
Плотный насупился, но спорить не стал и принялся отдавать распоряжения своим людям. Те потянулись к выходу, и тогда в дверь заглянул боец дивизиона алхимической безопасности.
– Мы еще нужны? – спросил он.
– Да, – подтвердил я, – сейчас будем поднимать тело, – потом приказал сержанту: – Подберите пару парней покрепче.
Вновь заглянул в колодец, осмотрел покрывавшие его стены тусклые знаки сложных формул и пришел к выводу, что прорыва безвременья можно не опасаться. Но все же решил подстраховаться.
– Комиссар?.. – неуверенно обратились ко мне двое патрульных, зашедших с улицы.
– Одну минуту, – попросил я, дождался, пока рассредоточатся вокруг колодца бойцы алхимической безопасности, и дал отмашку: – Поднимайте! Давайте-давайте! Вытаскивайте цепь!
Полицейские ухватились за ржавые звенья, поднатужились и начали вытягивать покойника наверх. Тело рывками поднималось из матового зеркала Вечности, а то оставалось безупречно-гладким, и лишь когда показалась голова, безвременье подернулось легкой рябью и начало выгибаться, принимая форму линзы.
– Вспышка! – крикнул один из бойцов дивизиона алхимической безопасности и опрокинул в колодец бочонок с реагентом.
Миг спустя хлопнуло, и к потолку поднялось облако пара. По комнате распространилась едкая вонь химикалий, но сквозняк мигом выдул ее наружу. Я мельком глянул вниз – там уже никакого движения, одна лишь плоская поверхность безвременья.
Порядок.
– Разрешите! – оттеснил меня криминалист с фотокамерой и встал над лежащим на бетонном полу парнем в плотном шерстяном костюме, недешевой сорочке и шелковом галстуке.
– Одну минуту, – придержал я фотографа и обнажил служебный нож с покрытым зеркальным алхимическим составом клинком. – Давайте!
Полыхнул магний, мигнула высветившая все углы вспышка, и криминалист поспешно отступил в сторону, а вот я, наоборот, присел к трупу и вгляделся в его лицо. В широко распахнутых глазах покойника продолжали мелькать серебристые отблески, они постепенно слились в молочную белизну и стерли всякую разницу между зрачком и радужкой.
Конечности мертвеца дрогнули, пальцы заскреблись по бетону, но полностью овладеть телом затаившаяся в нем сущность не успела; я навалился сверху, придавил труп обратно к полу и плавным движением загнал длинный клинок под челюсть. Какое-то время удерживал его так, потом отстранился, поднялся на ноги и внимательно осмотрел зеркальное покрытие ножа. На том – ни капли, ни мазка. Да и рана совершенно не кровоточила.
Сержант дивизиона алхимической безопасности стянул с лица резиновую маску и спросил:
– Что-то еще, комиссар?
– Люк надо заварить, – приказал я, вновь опускаясь на корточки. Проверил карманы двубортного пиджака – ни бумажника, ни документов. Спичек – и тех нет.
– Насчет люка сделаем заявку, – пообещал сержант дивизиона транспортной безопасности
– Хорошо, – кивнул я и спросил помощника коронера: – Можете назвать причину смерти?
– Только после вскрытия, – ответил тот и присел рядом: – Позвольте…
– Отпечатки пальцев снять не забудьте, – напомнил я, поднялся на ноги и поинтересовался: – Где здесь ближайшая телефонная будка?
– Телефон есть у сторожа в соседнем пакгаузе, – подсказал сержант. – Проводить?
– Найду, – отказался я, и действительно – долго блуждать по задворкам темных строений не пришлось, а служебного жетона оказалось достаточно, чтобы сторож впустил внутрь и дал воспользоваться телефоном.
Первым делом я позвонил в контору Алекса Брига и предупредил, что сегодня встретиться с ним не смогу, потом без особой надежды набрал рабочий номер Яна Навина, но, как ни удивительно, дивизионный комиссар оказался на месте.
– Вот черт! – только и выдохнул он, выслушав мой отчет. Немного помолчал и спросил: – Уверен, что это наш случай?
– Человека опустили головой в Вечность, потом подняли. Опустили и подняли. Ян, как думаешь, наш это случай или нет?
– Черт побери! – вновь выругался Навин. – Думаешь, жертву намеревались сделать тронутым?
– И сделали бы, не сорвись стопор.
– Хорошо, забираем это дело себе. Ты сообщишь Раевски, или мне ему позвонить?
– Сам позвоню. – Я утопил рычажки аппарата, отыскал в записной книжке телефонный номер с тщательно вымаранным именем бывшего инспектора криминальной полиции и принялся крутить диск.
Филипп снял трубку почти сразу – бьюсь об заклад, сидел и ждал моего звонка.
– Что скажешь, Виктор?
– Ну не знаю, – неуверенно протянул я. – Похоже на гангстерские разборки. Как по мне…
– Ты серьезно?
– Ну сам посуди, если бы мы брались за каждый случай, когда человека в подземке сталкивают в Вечность…
– Виктор! – рявкнул инспектор. – Так нельзя! Убийцы преднамеренно использовали Вечность в качестве орудия преступления! Они связали жертве ноги и опустили головой в безвременье! Гангстеры так не поступают!
– Может, ты и прав, – пробормотал я. – Но что я скажу шефу? Что взял дело, от которого так и разит заказным убийством?
Филипп шумно вздохнул и спросил напрямую:
– Виктор, чего ты хочешь?
– Твои люди не уедут отсюда, пока не опросят всех свидетелей. И выдели мне машину с водителем. Тогда я попытаюсь убедить Яна.
– Машину дам на неделю.
– Не думаю, что это дело получится распутать вот так сразу. Филипп, тебе нужен висяк?
– Машина на две недели и Алан Портер в помощь.
– Ты выкручиваешь мне руки.
– Мне поговорить с капитаном?
– Ладно, договорились, – хмыкнул я и кинул трубку.
Вышел на улицу, закурил, запрокинул лицо к сыпавшему моросью небу. Постоял так какое-то время и отправился обратно на место преступления.
Освободился в девятом часу. Освободился, ровным счетом ничего не выяснив. Зацепок – ноль. Не было ни имени жертвы, ни очевидцев. По сути, не было ничего, кроме самого покойника.
Оставалось лишь уповать на то, что исчезновение господина в дорогущих штиблетах из крокодиловой кожи не останется незамеченным его родственниками и коллегами, и они обратятся в полицию. И вот тогда начнется настоящая работа.
Водитель отвез меня в центр; там я в первом попавшемся киоске купил свежий выпуск «Осеннего вестника» и зашел перекусить в кафе неподалеку от больницы Святой Катерины. Заказал кофе и стейк, пролистал газету, наскоро поужинал и вновь вышел под дождь.
Светились размытыми шарами от висевшей в воздухе мороси уличные фонари, пронзали вечерний мрак фары кативших по дороге автомобилей, призывно мигали вывески развлекательных заведений. Шелестели по асфальту мелкие капли.
Все как обычно, все как всегда.
Я сунул свернутую газету в карман плаща, поднял воротник и зашагал по тротуару. Прошел пару кварталов и вдруг спиной уловил некую неправильность. Обернулся – никого.
Да и в самом деле, какой хвост, откуда?
Немного постояв на перекрестке, я свернул на соседнюю улицу и толкнул дверь в ювелирный салон с незатейливой вывеской «Двадцать четыре карата». Под звон колокольчика переступил через порог, сразу поменял вывеску на «Закрыто» и задвинул засов.
– Виктор? – озадаченно глянул на меня лысый старикашка в очках с толстенными линзами. – Что-то случилось?
Я снял шляпу, стряхнул с нее капли воды, затем достал из кармана газету и кинул ее на прилавок.
– Раздел криминальной хроники, – подсказал хозяину салона.
Тот поменял очки на другие, зашелестел газетными листами, но сразу отложил их в сторону.
– Виктор, я и предположить не мог… – просипел ювелир.
– «Перестрелка на вокзале»! Подумать только! – прошелся я по торговому залу. – Как тебе это нравится?
– Рад, что с тобой все в порядке, Виктор…
– Ты говорил, что надо просто встретить курьера, а вместо этого я влип в гангстерские разборки!
– Я ни о чем таком не знаю! – поспешно ответил старик, судорожно сглотнул и попытался оправдаться: – Ограбления случаются…
– Грабители не начинают палить в полицейских, друг мой.
– Какой-нибудь новичок…
– Новичок, который осведомлен насчет приезда курьера?
– Не знаю, – поник владелец ювелирного салона. – Меня никто ни о чем подобном не предупреждал! Просто пришла телеграмма, что стоит обеспечить охрану, и я по старой памяти обратился к тебе!
– Где курьер? Надо задать ему пару вопросов, – заявил я, выведенный из себя осознанием того, что стал разменной монетой в чужой игре.
– Он не пришел, – окончательно поник старикан. – Виктор, он не пришел! Я не вру!
– Получается, – недобро улыбнулся я, – пистолета у тебя нет?
– Нет.
– Это очень, просто очень нехорошо…
– Виктор! – взмолился старик. – Ты знаешь меня много лет. Я хоть раз тебя подводил? Поверь, я компенсирую тебе все до последней монеты!
– Ты обещал пистолет. Мне нужен пистолет, – отрезал я. – И когда объявится курьер, предупреди его, что лучше бы ему самому меня найти. Шкура целее будет!
Я отодвинул засов, вышел на улицу и с грохотом захлопнул за собой дверь. Вернулся на перекресток, поймал такси и велел ехать к отелю «Серебро». Там покурил на крыльце, чтобы успокоить нервы, и прошел к стойке портье.
– Корреспонденция? – дежурно поинтересовался у него.
– Нет, господин Грай, – столь же дежурно ответил служащий, но сразу встрепенулся: – Несколько раз просили соединить с вашим номером. Звонки были из города.
– Вот как? – озадачился я. – Давно звонили?
– Пару часов назад, незадолго до окончания дневной смены телефонистки.
– Понятно.
Решив перезвонить в управление из номера, я направился к лестнице, кивнул выглянувшему из своей комнатушки отельному детективу и поднялся на третий этаж.
После расставания с Анной оставаться в съемной квартире мне не захотелось; слишком многое напоминало там о прежней жизни. Переезжать в другой доходный дом тоже не стал. Вместо этого снял номер в отеле «Серебро»; благо его владелец был хорошим знакомым Алекса Брига.
Отперев замок, я переступил через порог и вдруг почувствовал, как зашуршала под ногами бумага. Включил свет – и точно: на коврике лежал просунутый под дверь конверт.
– Никуда от рекламы не деться, – проворчал я, прошел в комнату и кинул конверт на журнальный столик. Затем убрал в шкаф мокрый плащ, плеснул в стакан немного односолодового виски, отхлебнул и без сил развалился на диване. Хотелось просто закрыть глаза и уснуть, и я даже начал понемногу проваливаться в полудрему, но все испортил телефонный звонок.
Резкое дребезжание вмиг разметало накатившую безмятежность; я со стоном поднялся с дивана и подошел к журнальному столику. Поднял трубку – там гудки.
Не успел. Бывает.
Ничуть по этому поводу не расстроившись, я развязал галстук, снял пиджак и уже тогда вспомнил про подсунутый под дверь конверт. Уселся в кресло, выщелкнул лезвие складного ножа, но прежде чем подцепил кончиком лезвия заклеенный клапан, вновь зазвонил телефон.
– Виктор Грай слушает, – пробурчал я в трубку.
– Это Алан, – послышался голос детектива. – Ты не вернулся в управление…
– Не вернулся, – подтвердил я очевидный факт.
– Тебе какая-то девица полвечера названивала.
– Представилась?
– Нет.
– Тогда неважно, – решил я и сообщил: – Нам всучили новое дело.
– А как же убийство Шарлотты?
– С новым убийством никаких зацепок не предвидится, так что Шарлотта по-прежнему в приоритете. Нашел что-нибудь полезное в газетных вырезках?
– Даже не знаю, – отозвался Портер после недолгой заминки. – Большинство упоминаний так или иначе связано либо с учебой, либо с театральной студией. Думаю, надо туда съездить и поговорить с людьми.
– Что-то еще?
– Не уверен, важно ли это, но Шарлотта на минувших выборах работала в избирательном штабе Ланфорда. На общественных началах.
– Ты ничего не перепутал? – удивился я. – Именно Ланфорда? Ее дядя – ближайший соратник мэра! Ланфорд был его прямым соперником!
– Юношеское бунтарство, – хмыкнул Алан. – В паре статей о выборах упоминается, что Шаролотта Ли является одним из помощников начальника избирательного штаба. Не думаю, что это какая-то ошибка.
– Кто был начальником штаба?
– Саймон Мориц.
– Это который наш будущий городской прокурор?
– Он самый, – подтвердил Портер.
– Очень интересно.
– Думаешь, Шарлотта могла познакомиться с солидным семейным господином именно там?
– Не исключено, – решил я, машинально вскрыл конверт и вытащил из него сложенный вдвое листок.
– Ну так что – университет, театральная студия или избирательный штаб? Что выбираешь? – спросил Алан. – Или кинем монетку?
– Избирательный штаб, – уверенно заявил я. – Возьму на себя избирательный штаб…
Потом опустил трубку на рычажки телефонного аппарата и аккуратно разгладил записку, на которой фиолетовыми чернилами была выведена одна-единственная строчка:
«Спросите о Шарлотте у Саймона Морица».
Глава 3
Утром встал весь разбитый и с головной болью.
Не пил, нет. Думал.
Думал о просунутом под дверь анонимном послании.
Личность таинственного доброжелателя особо не волновала – ясно, что кто-то из друзей и знакомых Шарлотты отыскал в телефонном справочнике мой номер с визитной карточки и, желая сохранить анонимность, не поленился самолично приехать в отель. Куда больше занимал извечный вопрос: «Что делать?».
Что мне теперь с этой писулькой делать?
Проигнорировать единственную пока реальную зацепку никак нельзя. А зарегистрирую анонимку – и немедленно окажусь между мэром и будущим прокурором города, будто между молотом и наковальней. Если же о записке пронюхают газетчики, то одному недалекому комиссару и вовсе лихо придется.
Нет, регистрировать анонимку никак нельзя. Но с другой стороны – так ли это обязательно? Что мешает мне побеседовать с господином Морицем по поводу смерти его бывшей подчиненной в частном порядке? Ведь человек, претендующий на пост прокурора города, более других должен быть заинтересован в раскрытии столь ужасного преступления. К тому же, я и так хотел наведаться в избирательный штаб.
Я тихонько рассмеялся, поднялся с дивана и отправился в ванную комнату. Умылся, побрился, залепил кусочком пластыря порез под губой и стал собираться на службу. Оделся, прицепил на пояс кобуру с табельным револьвером и спидлоадер с запасными патронами. А только завязал галстук и поправил перед зеркалом аккуратный узел, как зазвонил телефон.
Глянув на хронометр, я мысленно посетовал на неугомонного напарника и поднял трубку, но нет – на том конце провода оказался Ян Навин.
– Уже встал? – спросил он.
– Встал.
– Выходи, через пять минут будем у тебя.
– С какой стати? – озадачился я, но вместо ответа в трубке раздались короткие гудки.
Ну что за человек такой?
Я покачал головой, снял с плечиков плащ и спустился на крыльцо отеля дожидаться невесть с чего решившего вдруг заехать за мной с утра пораньше дивизионного комиссара. На улице оказалось привычно пасмурно и прохладно. Холодный ветер трепал облетевшие деревья и гнал рябь по серым лужам; пришлось надеть плащ и достать из карманов перчатки.
Освещенные окна выделялись на серых фасадах заспанных домов редкими цветными пятнами, спешили по тротуарам ранние прохожие, проносились по дороге хищные силуэты машин.
Город не спит никогда. И даже думать не хотелось, что стряслось в нем очередной беспокойной ночью.
Я достал портсигар и закурил, но только сделал пару затяжек, как напротив крыльца остановился полицейский автомобиль. Требовательно рявкнул клаксон; я без особой спешки спустился по ступенькам, выкинул окурок в урну и забрался на заднее сиденье.
– Поехали! – тут же распорядился сидевший рядом с водителем Ян Навин.
– Что происходит? – потребовал я объяснений.
Дивизионный комиссар обернулся и односложно ответил:
– Срочный вызов.
– У меня уже два дела в производстве!
– Значит, будет три.
– Издеваешься?
– А похоже?
– Да.
– Нет, не издеваюсь, – вздохнул Ян и отвернулся. – Вчерашнего покойника так и не опознали, возни у тебя с ним пока будет немного. А по Шарлотте Ли пусть детектив Раевски работает, его профиль.
– А когда из мэрии поинтересуются, как продвигается расследование, что сказать?
– Сказать, что не стоило урезать финансирование дивизиона! – огрызнулся Навин.
– В самом деле?
Ян на какое-то время замолчал, потом произнес:
– Два десятка убитых, – но сразу поправился: – Примерно. Еще не все конечности пересчитали.
– Бомба? – предположил я, невольно поежившись.
– Сущность. Как-то проникла в вагон. Криминальная полиция окажет нам содействие с опросом свидетелей, я договорился.
– Черт! – охнул я. – Сам не хочешь заняться?
– Меня на все просто не хватит, – мотнул головой дивизионный комиссар. – В приоритете – поиск бомбистов.
– Требования они какие-нибудь выдвинули?
– Ни требований, ни заявлений.
Я озадаченно хмыкнул. Обычно бомбисты первым делом рассылали свои бредни по всем более или менее значимым газетам, а уж после любой мало-мальски удачной акции они делали это в обязательном порядке. В этом весь смысл. Люди должны знать, чего им бояться.
– Псих-одиночка? – предположил я, перебрав все возможные варианты.
– Не знаю, – вздохнул Навин.
– Ладно, займусь, – скрепя сердце, согласился я. – Но вчерашнее убийство задвигать в дальний ящик не стану. Будем вести его с Портером совместно.
– С Раевски договорился?
– Да.
– Хорошо, – кивнул Ян, думая, о чем-то своем.
– Что хорошо? – разозлился я. – Попроси криминалистов проверить по картотеке отпечатки пальцев покойника хотя бы до конца дня!
– Виктор, ты же знаешь, как они загружены! Придется подождать…
– Ян, – нахмурился я, – вот только не надо, а? Если ты не поторопишь криминалистов, отпечатки еще пару недель у них проваляются!
– Хорошо, позвоню. Доволен?
– Нет, – буркнул я и распахнул дверцу, выбираясь из автомобиля, остановившегося у оцепленной полицией станции подземки. За выстроившимися в ряд патрульными толпились газетчики, сверкали магниевые вспышки фотокамер, мигали маячки сирен карет скорой помощи и служебных автомобилей.
– Спускайся и займись делом, – распорядился Ян Навин, поправляя узел галстука. – Мне сначала надо здесь все уладить.
Дивизионный комиссар направился к оживившимся репортерам, а я поднялся на крыльцо и беспрепятственно прошел внутрь. Вращающиеся двери плавно провернулись, не потревожив тишину вестибюля, и только шум моих шагов разнесся по непривычно безлюдному помещению. Едва начал спускаться на платформу, и сразу дала знать о себе близость Вечности. Гулко застучало сердце, в голове зазвучали неразборчивые отголоски чужих шепотков.
Шепотков отчасти удивленных, отчасти раздосадованных.
Так мне показалось.
Создалось впечатление, будто обитавшие в безвременье сущности озадачены ничуть не меньше следственной группы и потому беспрестанно шипят друг на друга, словно свившиеся в единый клубок змеи далеких экзотических островов.
Усилием воли я отгородился от мягких, едва уловимых касаний Вечности и отправился дальше, не обращая больше внимания на призрачное присутствие чуждой людям стихии.
Тянуло сквозняком, холодило безвременьем; все как обычно, все как всегда. Но вот кровавый отпечаток на мраморных ступенях – это уже нечто из ряда вон.
Отпечаток, ниже еще один, чуть более яркий и четкий, а потом следы начали попадаться все чаще и стал различим рифленый рисунок подошв. После на светлом камне запестрели бурые капельки и засохшие пятна крови покрупнее. На стенах время от времени виднелись длинные мазки, словно некто рвался наверх, отталкиваясь от них ладонями.
Некто?
Даже думать не хотелось, кто именно мчался по лестнице, весь перепачканный в крови с ног до головы.
Нестерпимо захотелось закурить; я сделал несколько глубоких вдохов и взял себя в руки, но продержался ровно до тех пор, пока не наткнулся на первое тело. Мужчине средних лет размозжили голову, и ступени вокруг тела оказались залиты стекавшей вниз кровью.
Закурив, я какое-то время разглядывал покойника, потом перескочил через него и спустился на платформу, где изломанными марионетками замерли еще три мертвеца. Одному без затей свернули шею, другого отшвырнули с дороги с такой силой, что удар о стену расколол череп, будто гнилой орех. Третий…
Третий выглядел так, словно его пропустили через мясорубку. При этом он каким-то чудом умудрился доползти до телефонной кабинки… доползти – и дотащить за собой ленты кишок. То еще зрелище.
Немудрено, что проняло не только охранявших место преступления патрульных и бойцов штурмового дивизиона, но и многое повидавших помощников коронера.
Я несколько раз глубоко затянулся, выкинул окурок и направился к вагону подземки с занавешенными брезентом дверьми.
– Комиссар! – окликнул меня знакомый криминалист. – Не советую.
– В смысле? – удивился я.
Парень распахнул пузатый саквояж и достал оттуда пару высоченных прорезиненных сапог. Выставил их на перрон и предупредил:
Читать бесплатно другие книги:
