Академия Равновесия. Сплетая свет и тьму Боталова Мария

Глава 4

– Ты как, Мира? – спросила подругу, когда мы встретились на первой паре, как обычно, за одной партой. В столовой увидеться не удалось. То ли она позавтракала раньше меня, то ли вообще не ходила.

– Нормально, – она улыбнулась. От этой улыбки я испытала облегчение. Несмотря на проскользнувшую усталость, Мира явно не собиралась держаться отстраненно. – Извини, что я вчера так резко ушла.

– Ничего страшного, я все понимаю. Тебе нужно было время прийти в себя.

Амирена кивнула:

– Я испугалась и растерялась очень сильно. Но теперь все в порядке. А как у вас с Альвеиром?

Я придвинулась к ней и шепотом ответила:

– Давай я расскажу это не в аудитории. А то мало ли.

– О, – подруга округлила глаза. – Все так серьезно?

Вскоре пришел преподаватель, стало попросту не до разговоров. А на следующей паре нас ждало очередное потрясение, но вполне знакомое. Лорд аркахон. На этот раз – Тареш шед Краниш, тот, кто, по словам Альвеира, не то чтобы главный, но часто берет на себя эту роль.

Так что никто, кроме меня, не мог оценить всей глубины неординарности сего события. Где это видано, чтобы на отбор студентов для турнира приходил «почти главный» аркахон.

– Сегодня у вас состоится собеседование с лордом Тарешем шед Кранишем, – произнесла преподавательница, когда мы, с опасливым любопытством поглядывая на аркахона, заняли свои места. Ну, большинство смотрели на него именно так. Только во мне не было ни опасения, ни любопытства – лишь мрачная решимость. Еще не знаю, какую линию поведения выбрать, но уверена – плясать под их дудку не стану.

На мгновение мы встретились с аркахоном взглядами, а потом он прошел в соседний с лекционным залом кабинет через соединяющую два помещения дверь. И студентов начали вызывать по одному.

Меня, как ни странно, первой не вызвали. И второй – тоже не вызвали.

При виде второго студента, покинувшего переговорный кабинет в едва вменяемом состоянии, я усмехнулась. На нервы действует? Думает, я испугаюсь, а он заодно развлечется? Ну-ну. Не знает аркахон еще, не ведает о крепости нервов современного земного человека. Им в этом мире с вампирами, почитающими за высочайшее искусство экспонаты людей со вспоротыми животами, в страшном сне не приснятся некоторые шедевры нашего кинематографа.

– А ты хочешь участвовать? – полюбопытствовала у Миры, пока ждали своей очереди.

– Не знаю, – она пожала плечами. – К императору служить точно не пойду, мне это не нужно. А если расценивать турнир как возможность показать себя… то, пожалуй, это должно быть интересно.

– Таис Полунина, – объявила преподавательница, когда очередная жертва аркахона на дрожащих ногах скорее выползла, чем вышла из кабинета.

– Удачи, Таис, – пожелала подруга.

– Удачно провалиться? – я улыбнулась и направилась к кабинету.

А за дверью ждал очередной сюрприз. Лорд аркахон здесь оказался не один. Помимо него, за составленными в один ряд столами сидели еще трое, в которых я распознала светлых магов. Но только от одного из них исходила сила, сравнимая с силой магов ордена Истинного Света.

Ну точно, ректор ведь говорил, что собеседование с комиссией будет. Но представили нам только Тареша. Конечно, кто такие остальные, чтобы представлять их на фоне самого лорда аркахона?

При виде меня в глазах троих загорелось нечто сродни восторженному поклонению. Прискорбно осознавать, что самый адекватный в этом кабинете – лорд аркахон.

Зато каираши порадовали – проследовали за мной, не стали оставлять наедине с подозрительными типами. Правильно. Никакого им доверия.

– Таис эрре Хашшер, – улыбнулся Тареш шед Краниш, кивнув на стул, стоящий перед комиссией: – Присаживайтесь. Давно хотел с вами поговорить.

Я пересекла кабинет и под внимательными взглядами устроилась на стуле. Каираши заняли место за спиной. Несколько долгих секунд мы с комиссией еще смотрели друг на друга. А потом аркахон едва заметно шевельнул рукой, и в помещение хлынула тьма. Я вскочила на ноги, создавая защитный кокон вокруг себя и в руке – сгусток магии, в одно мгновение способный превратиться в атакующее заклинание. Каираши выдвинулись вперед, готовые меня защищать.

Трое светлых магов сделать ничего не успели или не смогли. Последнее, что я увидела, – это как остекленели их глаза и застыли лица, прежде чем магия тьмы полностью поглотила всех троих.

Тареш рассмеялся. И смех его продолжал звучать даже в тот момент, когда сам аркахон рассыпался клубами тьмы. А в следующий миг он возник прямо передо мной.

От неожиданности я трансформировала-таки шар света в боевое заклинание и запустила в аркахона. Каираши, как ни странно, с места не сдвинулись.

Яркая вспышка, хлопок! Боевое заклинание гаснет и осыпается к ногам лорда аркахона.

– Это все? – снова рассмеялся он, стряхивая оставшиеся искорки с груди. – Или еще что-нибудь продемонстрируешь?

На руке образовалось очередное заклинание из раздела боевой магии. Кстати, на порядок мощнее предыдущего. Но швыряться атакующей магией я передумала. Не только назло. Просто поняла наконец, что нападать на меня никто не собирается. По крайней мере пока. Тареш стоял передо мной, с любопытством рассматривая сквозь просвет между каираши, и попыток приблизиться не делал.

– Это проверка была? – спросила я, погасив сгусток магии.

– Отчасти, – кивнул лорд Тареш. – Ты ведь так и не продемонстрировала свои навыки на практическом занятии. Но гораздо в большей мере я просто хотел поговорить с тобой без свидетелей. Согласись, без этих светлых, готовых перед тобой пресмыкаться, гораздо лучше.

Я не удержалась от вопроса:

– Вы уверены, что они хотели именно пресмыкаться?

– Хм… возможно, поклоняться и использовать в своих целях… вернее, – аркахон тут же поправился, добавив в голос чуточку наигранной торжественности вперемешку с сарказмом, – во спасение и во благо всего мира.

– А мир нужно спасать? – Я с подозрением прищурилась.

Нет, ну мало ли. Где бы ни оказывалась попаданка, этот мир непременно нужно спасать. Как заявит сейчас аркахон, что меня, как феникса, ждет великая миссия… Хотя нет, что-то не туда мысли уехали. Такое скорее стоит ожидать от светлых фанатиков. Аркахон скажет, что он этот мир собирается уничтожить. Ну и меня заодно прибить, чтобы планам не мешала. Вот так гораздо правдоподобней.

– Ты, вероятно, не знаешь, но гибель нашему миру угрожала уже шесть раз, – Тареш усмехнулся. – Это из тех, о которых остались письменные свидетельства. Возможно, что-нибудь не учли.

– А в последний раз…

– Нет, гораздо интересней предпоследний раз, это было при жизни феникса света и тьмы.

Единственное, что я смогла сделать, – это потрясенно раскрыть рот, но вот произнести ничего не получалось. Все слова разом вылетели из головы.

– Не нужно вопросов. У нас не так много времени, чтобы я рассказывал тебе истории о том, как наш мир стоял на краю гибели. Мы только сегодня нашли информацию о фениксах. И о том, при каких обстоятельствах они погибли. Но ты лучше Альвеира расспроси. Меня же интересует совсем другое…

Мысли никак не желали собираться в кучку. Но я упорно пыталась сосредоточиться на разговоре. А ведь дико хотелось накинуться на аркахона и вытрясти из него все-все, что только они успели узнать! Но он прав. Гораздо лучше об этом поговорить с Альвеиром. Вот только… при следующей нашей встрече вовсе не разговор намечается.

От безумия, тихо подкрадывавшегося ко мне в ворохе множества мыслей, спас голос аркахона:

– Расскажи-ка мне, дорогая эрре Хашшер, ты понимаешь, на что подписалась, соглашаясь принять брачный браслет одного из нас?

Потрясение переросло в глубокий шок.

Это что же теперь, лорд аркахон будет разговаривать со мной о брачных традициях и вообще о нашей с Альвеиром личной жизни? Не хватало еще, чтобы он тоже озвучил очевидное: «О, вы еще не переспали? А когда уже? Пора бы, пора!»

Справившись с эмоциями, нашла в себе силы почти спокойно спросить:

– Может быть, просветите?

Ну и что, если многое мне удалось узнать от Саириши. Информация никогда лишней не бывает. Возможно, аркахон скажет что-нибудь новенькое.

– Мне полторы тысячи лет, – начал он явно издалека. – Когда я только родился, аркахонов было больше. Уже не сотни. Но и не семеро. Больше. Однако за полторы тысячи лет, как видишь, осталось совсем мало. Я – самый старший из ныне живущих аркахонов.

– Но как? Как такое возможно? Столь сильные и могущественные существа! Вы, Тареш, живете полторы тысячи лет. Как с такой продолжительностью жизни и с такой силой аркахоны могли почти исчезнуть?

А на задворках сознания мелькнула жуткая догадка, зачем Тареш завел этот разговор. Причем догадка появилась после моих собственных слов. О продолжительности жизни, о вымирании расы… какое-то очень нехорошее сочетание получается вместе с «представляешь ли ты, что ждет тебя в роли будущей жены».

Или… а может, он хочет, чтобы я сбежала от Альвеира? Вот прямо сейчас, в ужасе от разговора, научилась создавать порталы, прорвала защиту академии и сбежала на другой конец света?

Кажется, еще немного, и все пойдет именно по такому сценарию!

– Все дело в нашей силе. Нет в этом мире существа, равного нам по силе. Но приходят другие. Из-за грани. Как Пожиратель Миров. Он был не единственным.

Ох, кажется, я поняла. Как эта догадка не приходила мне в голову раньше? Ведь Альвеир тогда чуть не погиб! Встретил Пожирателя Миров лицом к лицу и чуть не погиб. А другие аркахоны… просто погибали.

– Другие существа посягают на наш мир. Несут разрушения и хаос. А мы, аркахоны, встаем на защиту своего дома. Мы невероятно могущественны, но когда приходит существо, способное уничтожить весь мир, существо, сила которого нам неведома… – Тареш невесело усмехнулся. – Да, даже аркахон может погибнуть.

Немного помолчав, с грустью продолжил:

– Я видел, как угасает наша раса. Это происходило на моих глазах. Аркахонов становилось все меньше и меньше. Я старше остальных. И поэтому иногда принимаю на себя ту ответственность, которой никто из них еще не ощущает. Для меня важно сохранение расы. И ты… ты невеста одного из нас.

Я была права. Все сводится к продолжению рода.

Вот только… черт, обязательно обсуждать размножение с мужиком, которому полторы тысячи лет?!

– Аркахон может заполучить любую женщину. Но потомство у него может быть только в законном браке.

– Почему?

– Потому что только в законном браке женщина может получить благословение Каддура. Благословение Каддура наполняет женщину тьмой, той ее концентрацией, которая необходима, чтобы произошло зачатие ребенка. Но, видишь ли… для этого женщина должна быть темным магом.

– Я не понимаю… – выдохнула еле слышно.

А внутри хотелось кричать.

Все я понимаю! Только… почему-то страшно становится от такого понимания.

– Ты не годишься в жены аркахону, Таис. Ты светлый маг. Сколь бы сильным светлым магом ты ни была, принять благословение Каддура ты не сможешь.

Лучше бы все наоборот, да? Лучше бы Лэран стал фениксом света, а я – фениксом тьмы?

Ох, до чего же бредовые мысли.

А сердце стучит гулко, прямо-таки бухает в груди. И кровь шумит в висках.

– Я не смогу стать женой Альвеира?

– Женой – сможешь. Но детей у вас не будет. Никогда. Ты неподходящая жена для аркахона, Таис.

– И что же… – выдавила я как-то хрипло, – что вы предлагаете? Зачем говорите мне все это?

– Затем, чтобы ты подумала. И решила, хочешь ты поставить крест на возможности возрождения нашей расы или нет.

– Всей расы? Вы так говорите, будто от одного Альвеира зависит вся раса! Вон идите и сами женитесь, раз уж так приспичило продолжить род и расплодить кучу аркахончиков! У вас еще пятеро есть, пусть они плодятся и размножаются! А личная жизнь Альвеира вас не касается.

– Ошибаешься, – Тареш недобро сузил глаза и сделал шаг ко мне, но каираши предостерегающе сблизились, отрезая аркахону путь. – Альвеир должен продолжить род, а не тратить свою жизнь на ту, что не способна родить ему наследника.

– Заведите себе жену, – повторила я. – Плодитесь и размножайтесь с ней сколько захотите. А к нам с Альвеиром не лезьте!

Не дожидаясь реакции аркахона, я рванула к выходу из кабинета.

Не хочу, не могу больше здесь оставаться!

Слезы душили, но плакать нельзя.

Распахнув дверь, я взяла себя в руки и показалась перед одногруппниками с гордо поднятой головой.

Зато никаких дрожащих коленок.

О, вот уж чего во мне сейчас нет – так это страха!

С невозмутимым видом, медленно, заставляя себя не бежать, я пересекла лекционный зал и под изумленными взглядами вышла в коридор.

Плевать, что подумают. Главное, что я не выбежала в слезах. Вот сейчас только найду укромное место, и можно будет позволить себе хоть немного…

Первым порывом было позвать Альвеира недавно выученным заклинанием и поговорить с ним прямо сейчас. Но потом поняла, что не представляю, как и что ему говорить. Сначала нужно подумать. Просто подумать в тихом, укромном месте, где никто не помешает.

До башни общежития не добежала. Слишком далеко. Сил не было никаких, перед глазами подозрительно плыло.

Пошатываясь, словно пьяная, завернула во внутренний сад, разбитый на площадке второго этажа. Со всех четырех сторон небольшой сад был окружен высокими стенами и хорошо сокрыт от посторонних глаз. Лучший вариант, учитывая, что по лестнице спускаться, чтобы выбраться из учебного корпуса, я просто не рискнула. Навернусь в таком неадекватном состоянии – потом костей не соберу.

Забившись на край скамейки, над которым свисало переплетение пушистых веток, обхватила колени руками и зажмурилась. Это в моей комнате можно было побыть одной – каираши остались бы за дверью, а сейчас застыли рядом безмолвными статуями. Интересно, они Альвеиру обо всем докладывают? И знает ли Альвеир, в каком я сейчас состоянии?

Но, как бы то ни было, Альвеир не спешил мчаться ко мне. Оно и к лучшему. Видеть никого не хотелось. Плакать, как ни странно, тоже. Выбегая из аудитории, думала, вот-вот разревусь. Но стоило остаться почти в одиночестве, закрыть глаза, и… оказалось, что слез попросту нет. Зато есть множество мыслей.

Неужели аркахон не соврал? Неужели все это правда?

Я – феникс света. Аркахону нужен темный маг.

Неужели у нас с Альвеиром никогда не будет детей?

Он знал. Если все действительно так, Альвеир не мог не знать. И все равно добивался меня. Сначала – Иливейну, которая тоже была светлым магом, не темным. Теперь – меня. Он знал и, значит, был готов отказаться от возможности продолжить род, чтобы только быть со мной.

Вероятно, он уже много раз все обдумал. Взвесил плюсы и минусы. И решил, что для него лучше. Хорошо, свой выбор он сделал. Выбрал меня, несмотря ни на что.

Но… меня-то он не предупредил.

Если бы нам не помешали – дважды! – я была бы женой Альвеира. Женой, которая не имеет права на ребенка, потому что… ну, просто сама не способна.

Почему он не сказал? Почему?!

Как он мог выбрать за нас двоих?

Это сейчас я не планировала заводить детей – сама еще во многом как ребенок. Но потом… Когда пройдет время, мне, как большинству женщин, наверняка захочется. А возможности не будет. Никогда.

Для себя Альвеир все решил. Но почему не дал решить мне для себя?

Слишком много эгоизма. Слишком много. Такой эгоизм не может соседствовать с любовью.

А если не любовь, то… стоит ли выходить замуж за Альвеира? Стоит ли навсегда лишить себя права родить ребенка ради того, кто никогда меня по-настоящему не любил? Жажда обладания – вот что двигало Альвеиром все это время.

Я открыла глаза и поднялась со скамейки. Странно. До сих пор ни единой слезинки. Плакать не хочется. В общем-то, ничего не хочется. Но нужно как-то справляться. Я даже знаю теперь, о чем будет наш вечерний разговор. Спрошу, почему Альвеир так поступил. Почему скрыл, почему не сказал, что в случае, если мы поженимся, у нас никогда не будет детей. И ошибку совершить ему не позволю.

Быть может, Альвеир обманывает самого себя. Желание заполучить меня превратилось для него в навязчивую идею. Будь это любовью, он бы не принимал это решение в одиночку, он бы рассказал, позволил мне, а не только ему самому выбирать.

Пожалуй, стоит потренироваться если не создавать портал, то переноситься силой феникса, как получалось пару раз. Ведь если Альвеир решит соблазнить меня даже после разговора, я вряд ли смогу устоять перед его обаянием. Ведь… черт возьми, несмотря ни на что, я от него с ума схожу!

Необходимо что-то придумать. На всякий случай. Если Альвеир попытается сделать меня своей женой силой, даже после того, что узнала, не уверена, что смогу противостоять ему и своим чувствам. Тогда брак все-таки может состояться. А этого нельзя допустить. Это будет ошибкой.

На пути к столовой меня перехватил незнакомый парень. Ну, то есть как перехватил… Внезапно выскочил из бокового коридора, чуть не получил световым шаром от меня и облаком тьмы – от каираши, после чего, выпучив глаза и отчаянно завопив, что его не надо трогать, он ничего плохого не замышлял, пристроился слева и зашагал к столовой вместе со мной.

– Таис Полунина? – спросил он, запнувшись. Причем и ногами, и языком одновременно. Но ерунда. Вот если бы он видел каираши и то, чем они собирались атаковать, парень вряд ли сохранил бы способность к членораздельной речи.

– Да, – я кивнула.

– Феникс света? – зачем-то уточнил он.

– Да, – я пожала плечами.

– А… ага…

Некоторое время шли молча. Когда впереди показались двери столовой, парень встрепенулся.

– А вас ректор вызы… э… зовет к себе.

– В гости? – не сдержалась я. Слишком уж забавно прозвучало. Сначала ведь хотел сказать «вызывает». Между прочим, вполне нормально в отношениях «ректор – студентка». Но теперь, оказывается, меня уже не вызывают, а зовут. В гости, не иначе.

– Ну… – парень замялся. Он явно чувствовал себя неловко рядом со мной. Впрочем, ничего удивительного. Ко мне даже одногруппники соваться не рисковали. Надо будет все-таки налаживать контакт. Когда с личной жизнью более или менее разберусь. – Я не знаю. Он хотел с вами поговорить.

– Когда?

– Сейчас…

Я остановилась. Парень пролетел немного вперед и тоже затормозил.

– А… вы не будете обедать?

– Ты ведь сказал «сейчас».

– Ну… я думаю, господин Вертер деа Рис может подождать. Вы ведь…

– Я пошла. Спасибо, что сказал.

Я развернулась и зашагала в обратном направлении.

– А… ага, – донеслось растерянное из-за спины.

На самом деле я бы поела. Если б хотела. И зашла бы к ректору после обеда. Но аппетита не было. Так что разницы никакой – что сейчас к нему идти, что после еды.

– Таис, добрый день, – ректор расплылся в улыбке. – Мне сказали, ты неожиданно покинула пару. Все в порядке, ничего не случилось?

Вот оно что. Оказывается, теперь Вертер деа Рис о моем благополучии печется гораздо сильнее. Ну еще бы. Меня уже столько раз пытались убить.

– Все в порядке. Мне… после разговора с лордом аркахоном срочно потребовалось покинуть пару, – я напустила на себя таинственности. Нет, ну а что? Не рассказывать же правду. А в разборки между аркахонами точно не полезет.

Я оказалась права. Ректор поспешил сменить тему:

– У меня есть для тебя прекрасная новость. Мы наконец-то нашли преподавателя по целительству для индивидуальных занятий. На первом курсе такое не проходят, но ты, как феникс света, думаю, легко освоишь все, чему тебя будет учить Маронт деа Креел. Вот расписание, – Вертер поднялся и протянул мне листочек. – Насколько мне известно, у вашей группы окно, поэтому первое занятие состоится прямо сейчас.

– Но у нас нет окна. Сейчас лекция. По построению кристаллических решеток.

– Да-да, я знаю. Однако именно сегодня пара отменена. Но если ты не хочешь прямо сейчас…

– Отчего же? Если пары не будет, я согласна.

– Замечательно, – ректор улыбнулся. – Тогда пойдем. Отведу тебя, познакомлю с преподавателем.

Прошли мы порталом. Видимо, чтобы быстрее. Каираши портал не смутил – они с невозмутимым видом перенеслись через фиолетовую арку вместе со мной. А в зале, где мы очутились, застыли за спиной.

Маронт деа Креел оказался мужчиной лет пятидесяти на вид. Чуть полноватый, с аккуратной бородкой, где нашлись как седые волосы, так и черные, одетый в длинную светло-серую рясу мужчина напомнил мне средневекового монаха.

– Маронт деа Креел, позвольте вам представить…

– Феникс света, какая честь, – приложив к груди руку, мужчина поклонился.

Надеюсь, он не будет постоянно называть меня фениксом света?..

– М-да… феникс света Таис Полунина, – все-таки представил Вертер деа Рис. – Она будет вашей ученицей. Таис, это Маронт деа Креел, один из лучших целителей империи, ваш наставник.

Интересная, кстати, деталь. Лучший целитель империи! Не какого-нибудь светлого королевства или всех разом. А именно империи. Судя по всему, человек. Вот еще, кстати, любопытно – кандидатура одобрена Альвеиром или нет? На месте ректора я бы уточнила, согласен ли Альвеир с его выбором.

– Никогда бы не подумал, что увижу вживую легендарного феникса света, – произнес Маронт, когда Вертер деа Рис оставил нас одних. Мужчина рассматривал меня с любопытством, но, к счастью, без лишнего фанатизма. – А уж что буду обучать целительству феникса света, и подавно представить не мог. Я слышал, ты можешь исцелять интуитивно?

– Могу, – я кивнула. – Было несколько раз. Просто ощущала внутреннюю необходимость исцелить. А дальше все само собой получалось.

– Потребность – это хорошо, – сказал он, продолжая внимательно, даже как-то странно меня рассматривать. – Проверим?

– Здесь? – я растерянно оглядела тренировочный зал. Вроде как исцелять в помещении было некого.

– Мы могли бы отправиться туда, где есть нуждающиеся. – Меня кольнуло беспокойство. Не хочу к нуждающимся! Боюсь! – Однако начнем с простого.

Маронт опустил руку куда-то в складки плаща и вынул кинжал. Каираши чуть шелохнулись, но препятствовать не стали. А целитель тем временем провел острым клинком по руке от локтевого сгиба и до запястья. Я потрясенно наблюдала за тем, как прямо у меня на глазах человек вскрывает себе вену. Рана быстро наполнялась густой кровью. Несколько темно-красных капелек упало на пол.

– Исцели, – Маронт протянул мне руку.

Внутри что-то заскреблось. Это не было наваждением, с которым почти невозможно бороться. Маронт не умирал. Его жизни ничего не угрожало – я это прекрасно чувствовала. И в то же время знала, что если протянуть руки над раной… вот так… Если взять силу, собирающуюся горячим, пульсирующим сгустком в груди, и выпустить через ладони, мысленно направив на исцеление, то… Готово! Всего за пару мгновений рана зажила. Только потеки крови остались, но Маронт от них быстро избавился при помощи заклинания.

Осмотрел внимательно руку с идеально ровной загорелой кожей.