Поцелуй под омелой Лавринович Ася
– Далеко отсюда живешь? – спросил он.
– Достаточно, – вздохнула Оля. Она так долго плутала по улицам, что сейчас могла только примерно предположить, в какой стороне находится дом.
– И я! – улыбнулся парень, и Оля отметила, что у него очень обаятельная улыбка. Надо же, какие милые ямочки на щеках! И когда так широко улыбается, его колечко в носу задевает верхнюю губу… – Но я не так сильно промок, как ты. Сразу спрятался.
Оля продолжала дрожать.
– Снимай мокрую куртку! – приказал парень.
– С ума сошел! – ужаснулась Воробьева.
– Давай-давай! – поморщился рыжеволосый, попутно расстегивая свою черную парку.
«Он хочет поменяться куртками?» – озадаченно подумала Оля, уже представляя, как парнишка забавно будет смотреться в ее коротеньком девчачьем пуховике. Под верхней одеждой у Оли был глупый домашний свитшот с феей Динь-Динь. «Ладно, позориться, так на полную!» – решила Воробьева.
Но парень и не думал снимать с себя куртку. Расстегнув ее до конца, распахнул парку.
– Можешь погреться, – смущенно проговорил он.
– Шутишь? – воскликнула Оля. Ее звонкий голос эхом разлетелся по арке.
Парень, покраснев, покачал головой. Воробьева тоже отметила, что, несмотря на холод, щеки ее горят.
– Все, что происходит в арке, останется в арке, – пошутил парень, припомнив фильм «Мальчишник в Вегасе».
Оля вздохнула и сделала неуверенный шаг в сторону рыжеволосого. Потом еще один. Парень тоже шагнул навстречу и, крепко обняв Олю, бережно укутал в свою куртку. Воробьева слышала, как гулко стучит у него в груди. Оля и сама разволновалась. Сердце девочки радостно встрепенулось. Воробьева чувствовала в районе макушки горячее дыхание парня. А еще от незнакомца приятно пахло поросшими травой дюнами и морем. Рыжеволосый казался Оле таким необычным, неординарным, интересным… Такие ребята сразу выделяются в толпе. А вот Воробьевой даже выделиться нечем. Оля вдруг почувствовала себя самой пресной на свете.
– Меня зовут Женя, – наконец представился парень.
– Цветолина! – брякнула Оля и зажмурилась от страха. Зачем она назвалась чужим именем? Захотелось выделиться хоть как-то.
– Цветолина? – Голос Жени прозвучал глухо и, как вдруг показалось Оле, насмешливо.
– Ну да! – Воробьева подняла глаза на нового знакомого и нахмурилась. – Вообще-то имя такое есть. Болгарское!
– Очень интересно! – усмехнулся Женя. Оле тут же захотелось от него отпрянуть, но парень, будто это почувствовав, прижал ее к себе крепче.
Дождь продолжал идти, и со двора-колодца до ребят доносилось звонкое бренчание железных карнизов.
– Необычно, – наконец проговорил Женя.
– Знаю, – кивнула Оля, продолжая жаться к малознакомому парню. Может, хоть из-за редкого имени ее запомнит. Это лучше, чем по дурацкому свитшоту с Динь-Динь.
Когда дождь прекратился, Оля с удивлением подумала, что могла бы простоять, обнявшись с Женей, целую вечность. Да и парень как-то нехотя расцепил руки. Оля быстро натянула влажную куртку. Вдвоем они вышли на промокшую улицу.
– Ты любишь горячий шоколад? – спросил Женя.
– Люблю, – закивала Оля, почувствовав, что снова краснеет. Неужели ей понравился Женя? Он, безусловно, интересный, но такие неформальные ребята никогда не были в ее вкусе.
– Здорово! – обрадовался парень. – Тут за поворотом есть отличная кофейня, там работает мой друг. Он мне как раз бабки должен. Угостит нас за счет заведения. И ты до конца согреешься.
Оля снова кивнула, и ребята пошли вдоль пустой улицы. В уютной теплой кофейне Воробьева вновь посетовала про себя на то, что выбежала из дома чуть ли не в пижаме. Кто ж знал, что ее пригласят в кафе.
К ребятам тут же подошел светловолосый улыбчивый парень в белой рубашке и с яркой бабочкой на шее:
– Приветствую! – протянул он руку Жене. – Как здоровье?
– Уже лучше! – отозвался рыжеволосый. – Знакомься, это… – Женя замешкался. – Это Цветолина.
– Цветолина? – поднял брови Женин приятель. Парни переглянулись.
Оля снова залилась краской. Угораздило же ее назваться чужим именем!
– Ага, – кивнула девочка. – Женя, ты сказал, тут вкусный шоколад?
Парни продолжали с подозрением разглядывать Олю. Воробьева совсем растерялась.
– Да! – наконец проговорил Женя. – Толян, принеси нам два шоколада.
– О’кей! Помню, что тебе должен, – проговорил светловолосый, зачем-то подмигнув при этом Оле. Девочка интуитивно прикрыла длинными волосами глупую Динь-Динь на груди.
Получив долгожданный шоколад, Оля и Женя некоторое время молчали. Нужно начать с чего-то разговор… Воробьева, обхватив чашку замерзшими пальцами, смущенно опустила глаза. Тогда Женя проговорил:
– В школе учишься?
– Ага, в десятом классе, – отозвалась Оля, попробовав сладкий напиток. Сейчас он ей показался самым вкусным из всего, что она пробовала в жизни.
– И как тебе? – спросил Женя.
– Что? – удивилась Оля. – В школе?
– Ага!
– А как вообще может быть в школе? – скривилась Оля.
– Ну да, ты права! – засмеялся Женя, снова продемонстрировав ямочки на щеках.
Оля с тоской вспомнила свой прошлый класс. Все подруги остались в другом городе. В этой же школе одни сплошные соревнования на тему: «Кто круче?»…
– И зачем в воскресенье говорить об учебе? – пожала плечами Оля.
– Действительно, – снова согласился Женя. – Маразм! Может, тебе десерт какой заказать?
Оля покачала головой.
– Нет, спасибо! Слишком много сладкого… Лучше расскажи о себе! Что ты любишь?
– Аниме, – не задумываясь, ответил парень.
– Правда? – обрадовалась Оля. – А я дорамы! Люблю грозы, облепиховое варенье и запах роз. Ой, а еще шоколад и конфеты… Особенно «Птичье молоко».
Ребята проболтали около часа, находя все новые общие интересы.
– А на сноуборде катаешься? – обаятельно улыбаясь, спросил Женя.
– Нет, к сожалению, – расстроилась Оля. – Только на «ватрушках».
– Я тебя обязательно научу. Скоро сезон начнется, мы с друзьями поедем в Коробицыно. Возьму тебя с собой… – Внезапно Женя смутился. – Если ты, конечно, хочешь. И оставишь мне свой номер телефона.
Он шутит? Ну, конечно, Оля хочет! И номер телефона обязательно оставит. Девочке даже не верилось, что она понравилась Жене вот такой – случайно выскочившей из дома после ссоры с родителями. Ненакрашенной, промокшей до нитки, еще и в домашней пижамной кофте. Даже если между ними не будет романа, Женя – очень интересный парень. С таким хочется дружить. За эти пару часов, что они вместе, Оля получила в несколько раз больше положительных эмоций, чем за неделю общения с Синицыной и ее свитой.
Когда ребята вышли из кафе, Женя посмотрел на спортивные наручные часы и вздохнул:
– Прости, не могу проводить тебя до дома, Цветолина.
– Мы ведь обменялись номерами телефонов, – промямлила Оля, еще не решив, как в будущем объяснить смену своего имени. Нелогично! «Вообще-то я Ольга, но для друзей – Цветолина!»
– А как тебя сокращенно-то называть? – улыбнулся Женя.
– Как хочешь, – отозвалась Воробьева, подумав, что лучше всего – Олей.
– Буду называть Цветочком, – засмеялся Женя. Оля обратила внимание, что, когда дело касается «ее» имени, парень реагирует слишком уж бурно. Тяжело, наверное, Цвете живется…
– Называй Цветочком, – согласилась Оля. – Да хоть клумбой!
А затем девочка внезапно протянула руку и дотронулась до Жениного колечка в носу.
– Надеюсь, ты не хочешь за него дернуть? – поинтересовался Женя.
– Нет, просто… – смутилась Оля. – Больно было?
– Не больнее, чем ломать ногу в прошлом году, – ответил парень.
– На сноуборде? – напряглась Оля.
– Нет, со стремянки упал, – снова рассмеялся Женя. – Лампочку вкручивал.
Парень не отводил от Воробьевой взгляда, а та так и стояла перед Женей с вытянутой рукой. Ее указательный палец скользнул вниз и дотронулся до верхней губы парня. Оля, смутившись, быстро одернула руку. В этот момент мимо них по мутной луже пронеслась машина, едва не обдав ребят веером грязных брызг.
– Ладно, будем прощаться, – вздохнула Оля. – Пока, Женя!
– Пока, Цветолина! – улыбнулся рыжеволосый. – Я тебе напишу!
Оля первой развернулась и быстрым шагом направилась вдоль по улице. По пути достала из кармана куртки телефон, но пропущенных вызовов не было. Родители не звонили. Оля нахмурилась. Ничего себе! Дочь пропадает под диким дождем, а они даже не волнуются. А может, решили, что ей лучше побыть одной?
Оля выбралась на нужную улицу только с помощью навигатора на телефоне. Вот была бы забава, если б Женя отправился ее провожать… Иди туда, не знаю куда. За три недели уже можно выучить весь район вдоль и поперек, но Оля редко бродила по улицам, чаще всего гуляя одним путем – от школы до дома.
В квартире было тихо. Оля не нашла родителей ни в одной из комнат. Только записку на столе: «Уехали покупать новую микроволновку. Не сердись! Любим! Ма и па». И плитка молочного шоколада рядом. Оля улыбнулась. Может, она правда накручивает себя по пустякам?
В понедельник Олю встретила воодушевленная Рина.
– Ой, что на выходных было-о! – протянула Синицына, наблюдая, как одноклассница выкладывает из сумки тетради и учебник.
– Что? – без особого энтузиазма отозвалась Воробьева.
– Мы с бабами пошли в гости, а там… Угадай, кто?
– Кто? Иван Ургант?
– Ага, и Митя Хрусталев! – недовольным голосом отозвалась Рина. – Ха-ха! Нет, конечно! Там были Власов и Филимонов.
– Вот счастье-то!
Оля уселась на свое место и кулаком подперла щеку, приготовившись слушать болтовню новой подруги.
– Янка только на вписку Никитку своего притащила неадекватного, а тот ее к Егору приревновал, прикинь? Хотя вообще поводов не было, клянусь! Власов на нее и не глядел особо, так, когда на кухню все ушли курить и Янка за всеми поплелась, они перекинулись парочкой слов. Там, о моде, о погоде…
В этот момент Игнат ткнул Олю в спину линейкой. Воробьева вздрогнула и быстро развернулась.
– Ольга, ты задачи решила?
– Решила, – кивнула Оля.
– Дай списать.
– Игнатик, ну, тут как бы совсем не до тебя! – зашипела Рина, тоже развернувшись к однокласснику. – Не видишь, две женщины ведут взрослую беседу?
– Чего? – опешил Игнат.
– Короче! – Рина схватила Олю за руку. – Слушай дальше. Филимонов там только про тебя весь вечер и спрашивал. Ты его приворожила, что ли? Нам с бабьем от него спасу не было. «Где Ольга?» да «где Ольга?» Вот же заладил!.. Моя, говорит, Рапунцель! А ты, кстати, где была на выходных?
Оля пожала плечами:
– В кафе ходила… С парнем!
– Это которому шестьдесят?
– Ага, – улыбнулась Оля. – День рождения отмечали, ему как раз шестьдесят один стукнуло!
Рина звонко расхохоталась:
– Ой, Олька, обожаю тебя! Ты такая забавная.
– Ну, Синица! Воробей! Дайте списать! – снова зашипел Игнат.
– Так! – рассердилась Рина, снова поворачиваясь к парню всем корпусом. – Послушай сюда, дятел мой любимый!.. Ты думаешь, я до ночи в обнимку с задачником сидела, чтобы тебе, любезному, с утра дать все сдуть? Вот еще! Тем более Алла Кирилловна говорила, у кого совпадет вариант…
Оля не дослушала гневную речь Синицыной. Внезапно дыхание перехватило. В класс зашел Женя. Тот самый ее Женя с колечком в носу! Встретившись с тревожным взглядом Оли, рыжеволосый лишь улыбнулся уголком губ. И кажется, в отличие от Воробьевой, для него не стало шоком, что Оля – его одноклассница.
– Ты чего подвисла? – толкнула локтем Воробьеву Рина. – А, Потупчик явился! Принесла нелегкая. Как слег с бронхитом еще до каникул, так и…
– Он учится в нашем классе? – растерянно вполголоса вопросила Оля.
– А то как же! – Синицына склонилась к уху новоиспеченной подруги и начала быстро говорить: – Помнишь, ты спрашивала, с кем лучше не общаться?..
Оля не сводила с парня немигающего взгляда. Женя, развернувшись, тоже внимательно смотрел на Воробьеву, в то время как Рина продолжала шептать:
– Так вот! Если не хочешь ставить крест на своей уже сформировавшейся хорошей репутации, даже не думай начать с ним разговаривать. После того, что произошло в прошлом году, Женька – изгой в нашем классе!
– Изгой? – растерянно спросила Оля. Как такой замечательный и интересный парень может быть изгоем?
– И чего он так на нас пялится? – нахмурилась Рина. Затем замахала рукой, словно отгоняя от себя муху. Зашипела: – Потупчик, отвернись! Шею сломаешь!
Женя усмехнулся и послушно отвернулся от девчонок. Подперев голову рукой, уставился в раскрытую тетрадь.
– Всегда знала, что он ко мне неровно дышит, – хмыкнула Синицына. – Видала, как уставился?
– Угу, – промычала в ответ Оля.
– Думает, ему что-то со мной светит? – не унималась Рина.
– По-моему, он на Ольгу смотрел! – подавшись вперед к одноклассницам, сообщил Игнат.
Рина нахмурилась.
– На Ольгу? – Блондинка внимательно оглядела лицо Воробьевой. У Оли тут же поалели щеки. – Игнатик, ты отстанешь от нас сегодня или нет?
– Если вы мне дадите списать задачи… – снова начал Игнат.
– Господи! – взвыла Синицына, бросая на парту одноклассника тетрадь по физике. – На! На! На! Вот прицепился. Репейник!
Игнат довольно потер ладони и принялся списывать домашнее задание, а Рина тут же повернулась к Оле. Воробьева молчала.
– Правда, Женька на тебя смотрел, что ли? – немного обиженно произнесла блондинка.
– Не знаю, не заметила! – Оля постаралась произнести это как можно равнодушнее, так и не решив, как теперь быть в сложившейся ситуации. – А почему этот парень изгой в вашем… в нашем классе?
– Дела давно минувших дней, – пожала плечами Рина. – Мы из-за Потупчика выпускного лишились в девятом классе. Он – предатель.
Оля подавленно молчала, изредка поглядывая на спину Жени. Парень что-то быстро записывал в тетради. Когда в классе появились Власов и Филимонов, Женя даже голову не поднял. Зато парни, заметив Потупчика, оживились.
– Опана! – громко проговорил Вадик. – Смотрите, кто выздоровел!
Оля с напряжением следила за ребятами, от волнения теребя провода наушников. Егор, оглядевшись по сторонам, закрыл дверь в класс, что тоже не очень понравилось Воробьевой. Остальные притихли и следили за двумя лидерами.
– Чем болел, Затупчик? – усмехнувшись, спросил Филимонов.
Женя поднял голову и выдержал тяжелый взгляд одноклассника.
– Ты ко мне обращаешься? – спросил он у Вадика.
– К кому ж еще? – снова хмыкнул Филимонов.
– Ты перепутал. У меня другая фамилия.
Дверную ручку кто-то дернул. Затем раздался настойчивый стук.
– Кто там стучит? – насмешливо выкрикнул Вадик.
– У нас тут один стукач! – кивнул на Женю Егор.
– Ребят, открывайте, не смешно! – подала голос Рина. – Это Алла Кирилловна. Сейчас звонок уже будет!
Егор еще раз сердито взглянул на Женю и открыл дверь. В класс быстрым шагом вошла раздосадованная физичка.
– Что это еще за шутки? А, Власов? Прямо перед моим носом закрываться!
– Простите, Алла Кирилловна! – буркнул Власов. – Я вас не заметил.