Бывший Соболева Ульяна
Хищная улыбка, оскал желтых зубов.
– А знаешь, Косой, может она с нами другим способом расплатится?
Они переглянулись и двинулись к Нике. Она хотела закричать, но один из них сцапал ее за шиворот и зажал рот рукой.
– Молчи, сучка. Мы с тобой поиграемся, а Ванька половину долга скосит. Да, Ванек?
Иван испуганно смотрел на них и тихо сказал.
– Эй, хлопцы, не надо. Попугали и хватит. Она отдаст. Да, Ника?
Серебрякова быстро закивала, с ужасом глядя на верзилу, в руке которого по-прежнему блестит нож.
– Не ссы, Ванек. Мы аккуратненько. Что у нас тут?
Он рванул ворот халатика и запустил лапу ей за пазуху. Ника дернулась, больно пнула верзилу по ноге.
– Косой, подержи. Она сопротивляется.
– Хватит! – Крикнул Иван – Мы так не договаривались!
– Заткнись! Тут такая красотка, тепленькая, в одних трусиках. Мы по-быстрому.
Косой схватил Нику сзади и закрутил ей руки за спину. Она изловчилась и укусила первого бандита за ладонь, тот взвыл, и с яростью посмотрел на девушку.
– Сука! Я тебе сейчас зубы выбью! Попишу твою рожу – глазом не моргну. Уймись, зараза!
Ника задохнулась от ужаса, когда лезвие ножа приблизилось к ее лицу. Бандит провел им по ее щеке, опускаясь к груди. Другая его рука скользнула под халат и облапила ее ягодицы.
– Э, да она только на вид худая – задница, что надо.
Его глаза похотливо заблестели, он наклонился и слюняво поцеловал Нику в шею, она вздрогнула от гадливости и от страха. Дикий ужас сковал все ее тело.
– Не дергайся, нож острый – попишу ненароком. Ванька, на шухере стой. Свистнешь, если кто припрется.
Когда бандит рванул на Нике трусики, она громко закричала, слезы бессилия покатились по щекам. Да ведь они сейчас ее изнасилуют прямо здесь, в ее собственной квартире. И ни одна тварь из соседей носа не покажут.
– Не надо, я прошу вас! Сегодня деньги будут! Я клянусь! – Умоляюще посмотрела на Ивана, но тот отвернулся. От него помощи не будет. Сам их боится.
– А на хер нам деньги? Я теперь другую плату хочу, а ты Косой?
– Угу, – пробубнил второй и скрутил руки Ники еще сильнее. Девушка почувствовала, как все плывет перед глазами.
Все случилось совершенно неожиданно. Кто-то выбил дверь, Иван с диким криком откатился по полу в сторону. В квартиру вошел Владимир в сопровождении двух ребят, он переступил через стонущего Ивана и остановился посреди комнаты.
– Отпустите девушку.
Бандиты с удивлением смотрели на странных посетителей. От неожиданности они разжали руки, и Ника упала на пол, отползла в сторону. Силясь прикрыться порванным халатиком. От шока свело судорогой все тело. Зубы стучат, как в лихорадке. Разум пока отказывается понимать, что происходит.
Владимир помог ей подняться с пола, укутал в свое пальто и усадил на диван.
– Не бойся, все будет хорошо. Они тебя больше не тронут.
Погладил по голове и обернулся к бандитам. Ника увидела, как его глаза сверкнули бешеной яростью. Она вжалась в диван, мечтая слиться с ним, исчезнуть. После всего, что произошло, тело все еще бьет мелкой дрожью, пальцы онемели от ледяного холода.
– Ни хера себе – это ж Коршун. – Пробубнил один из бандитов и попятился назад.
– Что за беспредел устроили, а братва? Кто подослал?
Владимир Александрович презрительно посмотрел на Ивана, тот все еще катается по полу. Сквозь пальцы сочится кровь.
– Она нам бабки за хату задолжала. Просили по-хорошему – не дает.
– Парни, заприте дверь. – Владимир обернулся к своим ребятам.
Телохранители Коршуна заперли дверь на ключ и снова стали позади босса.
– В мое время деньги так не выбивали. А с насильниками у меня вообще другой разговор. На зоне таких опускают.
Бандиты переглянулись, трусливо опустили глаза.
– Мы не собирались никого насиловать. Так, попугали немного. Ты, Коршун, все не правильно понял.
Владимир подвинул стул и, развернув его спинкой от себя, сел. Обвел комнату взглядом, задержался на осколках, а потом посмотрел на бандитов.
– Сколько денег должна?
– Полторы штуки. – Промямлил Косой.
Владимир достал портмоне, отсчитал купюры и швырнул на пол.
– Возьмите и свалите отсюда.
– Она еще за коммунальные задолжала. У нее свет скоро отключат.
Простонал Иван, зажав перебитую переносицу.
Коршун даже не обернулся к нему.
– В договор входят коммунальные услуги? – Спросил у Ники. Она постепенно приходила в себя. Зубы все еще стучат, взгляд застыл. Отрицательно мотнула головой.
– Значит так, вы тут сейчас все уберете, а потом уйдете и чтоб больше я вас здесь никогда не видел. Ни в этом доме, ни на этом районе. Что смотришь, Косой? Нашел веник и все подмел. А ты, как тебя там? Хозяин квартиры?
Иван ойкнул, когда его подтащили к Владимиру.
– Починишь завтра телефон, понял? По всем вопросам будешь звонить по этому номеру. К ней никогда, только ко мне. Ясно?
Иван кивнул и взял дрожащими пальцами визитку.
– Узнаю, что обидел – сотру в порошок. Бери бабки и вали отсюда.
Хозяин выскочил в коридор как ошпаренный. Ника в странном оцепенении наблюдает, как бандиты собирают осколки вазы с пола. Подметают, суетятся. Перепуганные, как шакалы, поджавшие уши и хвосты, переглядываются – в глазах страх. Ника посмотрела на Владимира, тот наблюдает за вышибалами со странным умиротворением. В глазах равнодушное безразличие.
"Кто он? Почему эти сволочи его знают? Не просто знают, они его боятся!" – Ника плотнее закуталась в шерстяное пальто. Руки все еще дрожат, пальцы холодные, одеревеневшие. Сердце бьется быстро-быстро, отголоски пережитого ужаса сковывают тело как колючая проволока. Бандиты стоят перед Владимиром, переминаясь с ноги на ногу. Убирать закончили. Переглядываются и ожидают приговора.
– Мы это…Мы закончили.
– Пине передадите от меня пламенный привет, скажете – теперь этот район мой. Если у него возникнут вопросы – пусть сам меня найдет. Девчонку тронете – зарою живыми.
– Коршун, мы ж не знали, что девка твоя.
Стул на полу, а Владимир уже сжимает толстую шею Косого.
– Не девка, а Вероника Алексеевна, понял?
Тот кивнул, выпучив глаза.
– Повтори, тварь!
Владимир надавил сильнее, бандит захрипел.
– Веро…ни…ка Але..ксее…внаааа.
– Правильно. Извинитесь и можете идти. Извинитесь – я сказал! – Голос Коршуна оставался спокойным, но в нем послышались металлические нотки.
Бандиты подошли к Нике, девушка дернулась назад, вжалась в диван, обхватим себя руками.
– Ты…
– Не ты, а вы, – поправил его Коршун и сел обратно на стул.
– Вы нас извините, Вероника Алексеевна. Попутали мы. Не хотели.
Ника кивнула, глотая слезы. Как не похожи эти двое теперь на насильников. Куда только делся их гонор и наглость? Стоят как побитые псы, дрожат от страха. Готовы ноги ей лизать. А Нике хочется одного, чтобы они ушли. Прямо сейчас. Никогда их больше не видеть. Закрыла лицо руками. Услышала, как захлопнулась дверь. Владимир подошел к ней, сел рядом. Словно плотину прорвало, зарыдала навзрыд. Почувствовала, как мужчина несмело сжал ее плечи.